DE JURE

Quibuscumque viis — (с лат.)

Какими бы то ни было путями

      Ифакат ощущает, как воздух становится тяжёлым, как будто в комнате не хватает места именно для них троих.       Орхан, не говоря больше ни слова, жестом указывает Ифакат идти за ним. Она колеблется, но не может противиться. Всё её тело словно в тисках, и она идёт за ним, не в силах сделать ничего, чтобы вернуть себе контроль.       — И? — она закрывает дверь его кабинета, словно запирает и себя, и этот мир за ней.       — Что «и», Ифакат, а? Что «и»?— Жестко бросает он, а его взгляд прожигает её лицо. Он даже не пытается скрыть свою ярость.        — Мы не могли поговорить там?       — Могли. Хочешь, туда вернемся… — Раздраженно отвечает он, метая глазами волны ярости, — Ты снова стала женой моего брата... — Его голос пронзает её как остриё ножа. Эти слова, что он буквально выплюнул в нее с такой болью, становятся для неё приговором. Она не может ответить, не может даже дышать. Всё внутри неё сжимается.       — Прекрати… — Ее голос едва слышен, но она не может скрыть страха. Орхан становится тем, кого она порой боялась, сейчас он был очень зол…       — Я такой идиот… — Он приближается к ней, отчего она вжимается спиной в дверь. Взгляд падает на его руки,  которые сжаты в кулаки, и его глаза вмиг становятся словно пустыми, словно в них тишина, как перед бурей. — Ты же клялась памятью о своем сыне, что никогда больше и в сторону его не взглянешь! Вот цена твоих клятв?! — Больно схватил ее за руку, дернув в свою сторону.       — Орхан, все между нами кончено было еще до его возвращения! И не я стала этому виной! — Она вырывает руку из его хватки и отходит от него. — Ты! Ты и твоя Дефне! — Он не должен смотреть на неё так, не должен говорить такие слова.       — Да со мной все понятно, Ифакат! — Прикрикнул он, —  Я всегда был таким и ты прекрасно знала все эти годы с кем спала! Сколько было таких Дефне, я их даже не считал! — Ифакат зажмурилась от его слов, как от болючей пощечины, вновь касаясь рукой области сердца. — Но ты ведь не такая, как я! Мне даже в голову прийти не могло, что ты всё-таки согласишься... — Его голос звучит, как крик, и она не может от этого избавиться. Это обвинение, которое пронзает её сердце. Она с трудом разлепляет веки.        — Поверь, Орхан, быть ему женой лучше, чем быть тебе любовницей… — Ифакат выдавливает эти слова, но они не дают ей облегчения. Она чувствует, как её же собственные слова обрушаются на нее с огромной силой…        — Да неужели? — Нервно засмеялся он, — Да вы двадцать лет друг друга не видели! Я был рядом с тобой! И ты так быстро все это забыла! — Орхан говорит это с таким яростным упрёком, что у неё нет сил спорить. Он был рядом, он был всегда рядом, это правда, но рядом он был не только с ней, а с каждой юбкой, что встречал на своем пути…       — Был рядом? В соседней комнате, имеешь ввиду?! — Ее голос холоден, но внутри — бушующий океан. — И что же ты за эти двадцать лет не встал перед отцом и не сказал, что любишь меня, что же ты не женился на мне, а?! — Эти слова звучат как обострение давней потаенной боли. — А я скажу, ты только себя любишь, Орхан… Но мир не крутится вокруг тебя! — Слова вылетали раньше, чем она успевала их осмыслить, и забрать их уже не получится. Да и она не хочет.       — Ифакат... — Орхан одной рукой хватает её за щеки, как бы пытаясь вразумить ее, но только лишь выводит и ее и себя сильнее.        — Неправда что-ли?!       — Я каждый раз, изо дня в день возвращался в этот дом только из-за тебя,  Ифакат… — Слова его полны боли и отчаяния. — Только ради тебя… — Эти слова снова резанули по больному, и вот она уже не может больше нормально дышать, она не может больше думать.       Но, собрав последнюю волю в кулак, Ифакат отбрасывает его руку, чувствуя, как её гордость, её сила, всё, что ещё оставалось, рвётся на части.       — Ты же не была такой... Где твоя гордость? — Его голос груб и холоден. Он шипит, как змей, и она не может укрыться от этого.       — То есть когда я с тобой спала эта гордость у меня была? — Она покачивает головой, не понимая, зачем дальше продолжать этот разговор. — А то, что сейчас происходит, единственно правильное… — Это всё бессмысленно. Всё давно разрушено. И никакие его слова не отменят его поступков.        Орхан хватает её за предплечье и притягивает к себе, но её тело уже не отзывается, да и в его глазах нет любви, лишь жестокая собственническая натура.       — Да кого ты пытаешься из себя строить? — Со злостью он срывает белый платок с её головы, и бросает его на пол. — Этот платок! Никах! Мы оба прекрасно знаем насколько мы лживые и грешные! — Её, некогда собранные волосы падают на плечи, как слёзы, что она не может сдержать. Глаза наполняются слезами.       — Я ненавижу тебя, — Её слова вырываются, как проклятие, но она уже не может отстраниться. Это не он. Это не тот Орхан, которого она когда-то любила.       — Останови это. Откажись от него, откажись от этого брака. Ифакат! — Его голос звучит как приговор. — Иначе ты будешь страдать, как я. Будешь лежать с ним в одной постели, и тебе будет от этого тошно. Ты будешь грустить о том, кого действительно любишь, но не сможешь быть с ним…       — Если кто и любил, Орхан, так это ты, а не я, — Слова тяжело даются ей, но они звучат твердо.        — Вот как? — Его глаза недобро сверкнули, и он со стуком приложил ладони по обе стороры от ее лица. Это не ревность. Это безумие. Это разрушение всего, что когда-то было между ними.       — Да, — Ее ответ тихий, но уверенный. Это «Да» звучит как последний шаг, после которого нет пути назад.       — Мы это посмотрим! — Он немного приблизил свое лицо, перекошенное яростью к ее. И она не может от него отстраниться, ведь и отступать некуда.       — И что ты сделаешь? — Неожиданно раздался ее приглушенный смех, на грани истерики. — Что?       — То, что тебе не понравится. — Ухмыльнулся он, поселив в ней тревогу.       — Ну пока ты с этим справляешься. Сейчас мне не нравится, что ты так близко ко мне, — Она положила руку ему на грудь, пытаясь оттолкнуть, но Орхан перехватывает ее ладонь, поднося к своим губам. Она раздраженно вырывает свою руку из его, но он сжимает пальцы, оставляя ее ладонь в плену своей руки.       — Моя наивная Ифакат, ты думаешь, всё так просто? — Его голос становится холодным. — Думаешь, так просто я отпущу тебя? Стала его женой, захотела поиграть, ладно, чем бы ты не тешилась, как говорится… — Ифакат очень пугал его безумный взгляд… — Но, милая моя, замужем ты или нет, ты будешь со мной, будешь моей…       — Орхан, ты больной что-ли?! С ума сошел. Какой ты мерзкий! — Возмущалась она, — Отпусти меня, — Хаотично толкает его, но он не сдвигается с места.        — Отец хочет, чтобы твой муж возглавил компанию. Ты понимаешь, что это значит? — Вкрадчиво спрашивает он.       — И что с того? — Ее голос срывается, её силы на исходе. — Мне какое дело до вашей компании?!       — Помнишь, ты носила документы отцу на подпись. — Ее тело вмиг покрыл холодный пот, она замерла, словно ее ударили по голове. —  Ты переводила деньги. Ты воровала у отца, и ты будешь отвечать за это.  — Ухмыльнулся Орхан. — Как ты объяснишь это своему мужу?       Слова Орхана — как удар молнии. Она не может поверить, что он так далеко зашёл.       — Ты подонок! Какой же ты подлец! — Она даёт ему пощёчину, но он хватает её за руку, и притягивает к себе,  сжимая её с такой силой, что она теряет возможность дышать.       — Ну же, продолжай! — Его голос срывается. Она не может больше молчать. Но слова не приходят. — Я делал это для нас. Чтобы, когда отец узнает, мы не остались ни с чем. — Его слова звучат как жалкое оправдание.       — Ты зашёл слишком далеко!        — Да, но ты можешь всё исправить, и я все решу… — Орхан тянется к её губам, но она отталкивает его, как можно сильнее.        — Ты мне противен. Ты жалок, Орхан, — Ее слова подобны острым шипам, что вонзаются в его темную душу. Она вырывается из его рук, но он не отпускает.       — Никуда ты не пойдешь! — Он сжимает её руку, и резко толкает в сторону дивана. Усаживает ее и больно сжимает её щеки, удерживая на месте. Он смотрит на неё с такой яростью, что она чувствует, как всё внутри переворачивается от ужаса происходящего. Словно это все происходит не с ней, а с кем-то другим…       — Я не твоя собака, чтобы ждать твоих указок! — Гневно ругается Ифакат, пытаясь подняться.       — Будешь. Ты сделаешь всё, что я скажу, или я уничтожу тебя. Ты поняла меня? — Она перестала вырываться, с болью прикрыв глаза на секунду. — Я просто отдам ему эти документы. Ему плевать на эти деньги, но твое предательство убъет его. А Джихан, как бы не пытался казаться, что его не волнует семья, он тебе этого не простит. Он уже догадался о нашей интрижке?        — Чего ты добиваешься, Орхан?! — Ударила его по плечу, уже не сдерживая тон, — Что тебе нужно?       — Ты нужна мне. — Крикнул ей в лицо, — И мне плевать каким путем! — Из ее глаз не переставая капали слезы.       — Не плачь. — Он бережно стирает с ее лица слезы и целует в лоб. Женщина жмурится от отвращения. — Все это неважно. Ты бросишь Джихана при первом удобном случае, поняла меня?  Скажешь не получилось…  Будет то, к чему все шло.       — Хорошо. — Сдавленно произнесла она, желая поскорее вырваться из этого плена. Он улыбнулся, целуя ее в губы.        — Я знал, что ты умная девочка. — Заправил разметавшиеся волосы за ухо, и вновь оставил короткий поцелуй на губах. Ифакат смотрела куда-то вниз, не желая встречаться с ним взглядом, — Ты приняла правильное решение.       — А теперь, если ты удовлетворен моим ответом, отпусти меня.       — Ты не оставляешь мне выбора. — он отпускает ее, помогая подняться.        — Хорошо, Орхан. — Поправила свою одежду и подняла с пола платок. — Я тебя поняла. — Она пошла в сторону выхода, как он окликнул ее.       — Ифакат, — Он подошел к ней, обнимая со спины. Она не понимала, как объятия человека, которые раньше были такими желанными, сейчас настолько омерзительны, что хочется поскорее отмыться, —  Я соскучился по тебе. Зайди вечером в мой кабинет… — По ее телу словно проходит электрический разряд, она резко разворачивается к нему и со всей силы влепляет пощечину, а он все ухмыляется, наслаждаясь ее положением.        — Зайду. Но настанет день когда я это тебе припомню. — Пригрозила ему пальцем, вытирая с лица горькие слезы. — И будет так, как ты хочешь. Не ради тебя, Орхан. И уж точно не ради того, чтобы спасти свою шкуру.        — Скажи еще ради него…       — Ты удивишься… — Фыркнула она, быстро выйдя из его кабинета, и хлопнув дверью перед его носом.