DE JURE

Passio pura —

(с лат.) Чистая страсть

      — Ненормальный, — прошипела Ифакат, вытирая губы рукавом своей абайи, словно пытаясь стереть с себя невыносимое ощущение, которое оставил его поцелуй.       Шаги ее были быстрыми и решительными, но в глазах горел тот же самый огонь, что и прежде — от гнева, от страха, от бессилия. Ноги несли ее к двери, как будто каждое движение становилось спасением от того, что только что случилось. Она шагала так быстро, что казалось, весь мир вокруг терялся и расплывался. Ей нужно было укрыться, спрятаться, как в самой надежной крепости — в своей комнате, где хоть немного можно было почувствовать контроль.       — Маньяк! — в голосе ее сквозила такая ярость, что казалось, даже воздух вокруг нее задрожал.       Она не заметила Джихана, стоящего на лестнице, с руками, скрещенными за спиной. Он наблюдал за ней с той холодной отстраненностью, которая заставляла кровь в жилах застывать и наполняла пространство напряжением.       Как только дверь ее комнаты с глухим звуком захлопнулась, он чуть приподнял брови, неспешно поднимаясь. За дверьми ее комнаты, гнев ее прорвался наружу.       — Проклятие! — снова прорвался её голос сквозь толстые стены. — Шантажировать меня вздумал! Переводы с фирмы значит, ну я тебе устрою! — И тут же раздался удар — скорее всего, подушка, летящая в стену. Еще один раз — и вторая.       Джихан лишь слегка сдвинул уголок губ, но его глаза стали еще темнее, а плечи напряглись, словно он удерживал в себе разрастающуюся бурю. Он повернулся, направив взгляд вдоль коридора, и увидел дверь в кабинет Орхана, сквозь которую просачивался тусклый свет.       Не став стучать, Джихан распахнул дверь кабинета и вошел, будто привычно, как хозяин этого дома. Орхан сидел на диване, опустив голову в сцепленные руки, как будто пытаясь не только скрыться от мира, но и от самого себя. Джихан стоял в дверях, наблюдая, как его младший брат заточил себя в этом мрачном одиночестве.       Громко закрыв дверь за собой, Джихан нарушил тишину, обозначив свое присутствие. Орхан приподнял голову, и, хоть его взгляд был полон скучающего безразличия, в нем можно было увидеть темную преграду, выстроенную за столько лет между ним и Джиханом. Он встал, но его движения были почти безжизненными. Их взгляды пересеклись, и в воздухе повисло что-то угрожающее.       — К добру ли? — насмешливо произнес Орхан, ступая ему навстречу.       Джихан обвел его взглядом, не сдвигая головы. Его лицо оставалось неподвижным, но в его глазах пылал огонь, словно он был готов разорвать все, что его окружало.       — Я не знаю, что за игру ты затеял, — сказал он, его голос был ровным, но с каждым словом скрытая угроза становилась все более явной. — Но узнаю.       Орхан прищурился, пытаясь скрыть волну раздражения, которая накатывала на него.       — Тебе какое дело? — его взгляд стал холодным, но в нем все равно было что-то неуловимо уязвимое. — Что ты крутишься вокруг меня?       Джихан, не меняя позы, слегка приподнял брови.       — Орхан, — сказал он, — сейчас я говорю и действую отталкиваясь от того, что ты мой младший брат. Но ты испытываешь судьбу, и делаешь все, чтобы я говорил с тобой на равных. Поверь мне, тебе это не нужно.       Орхан нервно рассмеялся, но его смех звучал глухо, как будто он подавлял что-то внутри себя.       — Засунь свое благородство куда подальше, брат. — Он буквально выплюнул эти слова, но Джихан никак не отреагировал, словно перед ним не взрослый мужчина, а избалованный мальчик. Его лицо оставалось непроницаемым, но внутри он сдерживал ту разрушительную бурю. Он не мог позволить своему младшему брату бросать вызов настолько безрассудно.       — Есть причина? — Спокойно спросил Джихан, и своим спокойствием он только выводил Орхана сильней. Младший брат издал нервный смешок, отворачиваясь от него.       Есть причина. — В мыслях ответил Орхан, — Твоя жена…       Джихан почувствовал, как холод проник в его кости. Его пальцы слегка напряглись, и он вздохнул.       — Джихан, уйди, ради Аллаха! — Орхан махнул рукой в сторону двери, его лицо исказилось от злости, как если бы он был готов наброситься. — Оставь меня!       — Ты пьян, — спокойно констатировал Джихан, видя, как его младший брат теряет хватку, как его глаза нездорово блестят словно стеклянные.       — Да какое тебе дело?! — взорвался Орхан, его лицо покраснело, и в его голосе прозвучала отчаянная агрессия.       — Мне до тебя нет никакого дела, — с бешеной четкостью прервал его Джихан, резко изменив интонацию. Его лицо стало жестким, словно выточенное из камня. — Ровно до тех пор, пока ты дружишь со своей головой.       Джихан сделал шаг вперед. Орхан не успел отреагировать, как левая рука брата крепко сжала его правое плечо. Этот жест был не столько силой, сколько предупреждением. Джихан смотрел в глаза Орхану, не скрывая своего возмущения. Молниеносная боль пронзила его, и Орхан едва удержался от того, чтобы не выругаться.       — Перейдешь черту, — Джихан заговорил холодно и твердо, — я спрошу с тебя за все, брат… — последнее слово он произнес как проклятие. — А мою жену ты выбросишь из своих поганых мыслей. Или я сам из твоей головы их выбью.       Орхан скривил лицо от боли и ярости, но ничего не ответил. Джихан резко отпустил его плечо и оттолкнул, заставив его сесть обратно на диван. Орхан чуть наклонился в сторону, как будто его развернуло ураганом.       Джихан не стал ждать, не стал смотреть. Он развернулся и вышел, оставив своего брата в том самом месте, где Орхан и сам не знал, чего в нем больше — боли или жажды.       Орхан сидел молча, его грудь тяжело вздымалась. Он потер лицо руками, пытаясь вернуть хоть какой-то контроль над собой, но все, что он чувствовал, было лишь одно — пустота.       Джихан спустился по темным ступеням, не обращая внимания на шаги, которые эхом раздавались в пустом холле. Всё было как обычно, только вот в воздухе витала тень — непроглядная, как тот сумрак, что наползал снаружи.       Он сдержанно попрощался с оставшимися гостями и проводил их до машин, изо всех сил скрывая раздражение и усталость. Все было налажено — вежливость, улыбки, слова благодарности. В моменте его тело почувствовало тяжесть пустоты, как если бы он ненадолго забыл, кто он на самом деле.       Он подошел к отцу, что немного поодаль так же прощался с гостями, на его лице была некая расслабленность, но Джихан видел, как он внимательно следил за происходящим.       — Где твоя жена? — спросил отец, его голос был спокойным, но на губах всё-таки играла тень беспокойства. Он обвел глазами присутствующих, как бы ожидая увидеть её, но не найдя.       — Она перенервничала, плохо себя чувствует, — солгал Джихан, слова легко скользнули с его губ, как будто не имели веса, но не добавил ничего больше. — Я сказал, что ты не будешь сердиться, если она не спустится.       — Правильно сделал, пусть невестка отдохнет, — Отец одобрительно похлопал его по плечу, при этом его ладонь казалась неожиданно тяжелой. — Ты иди к жене, не оставляй её одну. Мы с невестками сами проводим гостей.       — Спасибо, отец, — Джихан тихо кивнул, благодарно посмотрев на отца, но все равно почувствовал, как его взгляд скользнул мимо. Он развернулся и подозвал Арифа, который уже стоял немного в стороне, отгороженный от остальных разговоров, как всегда скрытный и настороженный.        — Господин Хикмет так и работает в бухгалтерии фирмы? — начал разговор Джихан, его голос был тихим, но твердым, как у человека, привыкшего всегда находиться на шаг впереди. Однако он сам еще не до конца осознавал, что происходит. Ариф был самым подходящим человеком для того, чтобы разобраться во всем этом.       — Да, брат, — он не удивился. Понимал, что вопрос не пустой, но не ожидал, что разговор зайдет в такую сторону.       Джихан сделал паузу, словно подбирая слова, которые могли бы раскрыть суть всего происходящего. Он осмотрел окружающее пространство, как если бы в поисках чего-то лишнего — ответа, который сам по себе не приходил.       — Мне нужно, чтобы ты узнал о подозрительных транзакциях. Должна быть скрытая бухгалтерия, — сказал он, а его голос стал тверже. — Узнай, кто и когда переводил. — Ариф слегка напрягся, его глаза заискрились вниманием.       — Зачем тебе это, брат? — его вопрос был тихим, но настороженным. Он не понимал всей картины, хотя прекрасно знал, что Джихан не просит о чём-то легком. «Что-то не так», — подумал Ариф, ощущая, как в воздухе разгорается неведомое напряжение.       Джихан откинул голову назад, будто пытался собрать все мысли в одном месте.       — Орхан шантажирует Ифакат какими-то переводами с фирмы, — произнес он, и слова повисли в воздухе, как холодные лезвия. Джихан сам не мог понять, что всё это значит, но в его груди сжималась боль, и эта боль не давала покоя. — Но я не понял ничего…       Ариф не сразу отреагировал. Он стоял, как застывшая фигура, поглощенная тяжестью услышанного. На его лице было не то что недоверие — скорее, сомнение. Он заскрежетал зубами и на мгновение опустил взгляд.       — А ему это зачем, брат? — спросил он, и в его голосе был легкий смешок, как если бы он не мог поверить в происходящее. — Ты что-то напутал. Орхан не такой человек.       Джихан встретил его взгляд, он тяжело вздохнул, но этого было достаточно, чтобы Ариф почувствовал весь груз его недоверия. Они оба знали друг друга слишком хорошо, чтобы скрывать что-то в этих словах. В его глазах было не столько раздражение, сколько подавленное сомнение.       — Я очень надеюсь, что и правда всё напутал, — сказал Джихан, его голос стал мягче, но в нем звучала какая-то неразрешенная боль. — Но я не доверяю ему.       Ариф смотрел на него долго, молчал, а затем слегка кивнул. Его лицо стало чуть жестче, а в глазах появилась решимость.       — Понял тебя. Если дело касается невестки, работать будем быстро. Утром вернусь с информацией, — сказал Ариф, и в его голосе ощущалась не просто уверенность, а воля действовать.       Джихан пожал ему руку, и в этот момент, в этом жесте было столько, сколько не выразить словами. Он слегка приобнял его, как всегда, сдержанно, но с тем самым теплом, которое могло бы скрыться только в момент доверия.        — Спасибо, брат, — сказал Джихан, почувствовав, как тяжело ему дается этот момент. — Доброй ночи! И спасибо, что был со мной в этот день.       — Ну что ты, брат! — Ариф коснулся широкой ладонью груди, как это было у них всегда, и слегка кивнул, его глаза не выражали сомнений. — Доброй ночи!       Джихан наблюдал, как Ариф удаляется в темноту, его фигура исчезает в том месте, где свет не успевает догнать человека. После этого он неспешно поднялся наверх, в комнату Ифакат.       — Ифакат?! — его голос прозвучал тихо, но решительно, как лёгкий стук в пустоту. Ответа не последовало. Он приоткрыл дверь, его шаги стали осторожными, почти неслышными. В комнате было пусто. Он прошёл дальше, вглубь комнат. — Ифакат? — его голос теперь был чуть громче, как зов, не требующий ответа, но всё же надеющийся на него.       — Сейчас! — её ответ пришёл через мгновение, тёплый и чуть притушенный, как шёпот сквозь полотно сна. — Подожди в комнате.       Тревога, что неведомо как проникла в его душу, внезапно исчезла. Он ощущал, как она рассеялась, оставив за собой лишь лёгкое беспокойство, как послесловие к затмению, которое уже прошло. Он шагнул в спальню, его взгляд задержался на пустой кровати, мягко укрытой перинами, и он сел, погружаясь в её спокойствие, как в тихую гавань.       Минуты тянулись, как туман, и вот, наконец, её шаги нарушили тишину. Он повернулся и увидел её, вышедшую из ванной, босыми ногами, неторопливо ступающую по полу.       — Что? — Голос ее казался мягким, как утренний свет, который ещё не торопится взорваться яркими лучами.       Джихан не сразу смог ответить, его взгляд зацепился за неё — за бежевый шелк сорочки, что струился по её фигуре, как вода по камням. Вздох, почти незаметный, вырвался из его груди.       — Я думал, тебя нет… — его слова, казалось, терялись в воздухе, не найдя своего места, так же как и его чувства. Он нервно сглотнул, чувствуя, как взгляд её охватывает его, как её присутствие заполняет пространство вокруг.       Она улыбнулась, и в этом выражении было нечто таинственное, невидимое для других, но отчётливо знакомое ему.       — Тогда зачем звал? — её тон был лёгким, чуть игривым, как если бы она пыталась прочитать его мысли, но оставалась на грани недосказанности.       — А? — Джихан растерялся, не успев подготовиться к тому, что она сказала, его мысли перепутались. Он моргнул, пытаясь вернуть себе контроль. — Я останусь здесь?       Ифакат не ответила сразу, но её глаза, как зеркало, отражали что-то гораздо большее, чем простой вопрос. В её взгляде была и скрытая усмешка, и лёгкая настороженность.       — Оставайся, — Ответ был тихим, но полным уверенности. Женщина неспешно перебрала влажные волосы, перебрасывая их через плечо, и её движения были такими же плавными, как она сама — естественные, без лишней напряжённости.       Он кивнул, пытаясь отыскать в себе силу, чтобы не показать того, что происходило внутри.       — Хорошо. — Отозвался он, — Останусь тут.       — Ты же мой муж, — её слова были как лёгкое прикосновение, словно шутка, но с таким подтекстом, что он почувствовал, как что-то в нём слегка ослабевает. — Где еще тебе оставаться… — Ифакат едва сдерживала улыбку, как будто её забавляла его растерянность.       — И то правда, — Произнёс он, — Я постелю себе на диване.       Она приблизилась, не спеша, её шаги были бесшумными, а в глазах появилась искорка, — игривое ожидание.       — Зачем? — Улыбнулась Ифакат, не скрывая азарта в лукавых глазах. — Боишься, что посягну на твою честь?       — Очень боюсь… — Ответил он легко и небрежно, закатив глаза.       Она усмехнулась, с лёгким прикосновением пальцев к его щеке. Её кожа была такая тёплая, что он едва сдержал вздох наслаждения. В этот момент всё остальное как будто исчезло, осталась только она — такая близкая, но в то же время далёкая.       — Правильно делаешь, — её улыбка стала ещё ярче. Она наклонилась, её губы прикоснулись к его щеке, но задержались там немного дольше, чем он ожидал. Он почувствовал её дыхание, горяче и чувственное, и вдруг всё его тело пронзила волна странного тепла. Рука ее покоилась в сгибе шеи и плеча, движения были так мягки, так искренни, что он невольно забыл, что всё это было не так просто, как оно казалось.       Ты будешь моей… — Звучали в ушах слова Орхана. Ифакат ухмыляется: — То, что сегодня ты хотел снова сделать своим, заберет твой брат.              Ифакат смотрит в задумчивые глаза Джихана, не понимая, почему он не действует. Она выпрямилась, не в силах больше оставаться в этом молчании, и в этот момент он положил свои руки на её бедра, как бы пробуя остановить её в стремлении отстраниться. Он притянул её к себе, её тело мягко опустилось на его колено, и теперь она сидела так, что ощущала его дыхание, его жар, его присутствие — всё, что она так долго искала. Одной рукой он поддерживал её спину, а другой остался на её бедре, ощущая мягкость шелка под пальцами. Ифакат смотрела в его глаза, чувствуя, как её дыхание начинает сбиваться от близости.       Он не сказал ничего, но её тело откликнулось на его прикосновения, она приближалась, как если бы искала ответ, который могла бы найти только в его губах. Она почувствовала, как его напряжение передается ей, и теперь, когда их губы встретились, она не нашла того отклика, который ожидала. Всё было не так. Он не ответил так, как она хотела. Ифакат отстранилась, как будто на секунду осознав, что между ними что-то не так. Не так ли она хотела? Чтобы он взял её, чтобы она стала его.       — Ты не хочешь меня? — её слова прозвучали твердой тревогой, вырываясь из неё, как огонь, который не успели погасить. Она искала что-то в его глазах, что подтверждало бы её сомнения.       Он молча поднял оставленный ею халат с постели, осторожно накрыв её плечи. Его прикосновение было нежным, но это был жест заботы, а не страсти. Он почувствовал её дрожь, её взгляд, скользящий мимо его, полный вопросов. Она опустила руку с его плеча, надевая халат, и дожидаясь его слов.       — Разве может быть такое… — Нежно коснулся ее щеки и оставил целомудренный поцелуй на лбу жены. — Сейчас меня волнует немного другое, — его голос был тихим, но в нём звучала такая напряжённая уверенность, что она почувствовала, как её тело замерло. Раздосадованная Ифакат даже не смотрит в его глаза. — Что тебе сказал Орхан? — Она нервно сглотнула, ощущая, как её тело охватывает паника.       — Ничего не сказал. — Спустя секунду молчания ответила она, желая подняться, но Джихан со спины спустил руку на талию, приобняв ее, не давая возможности встать. — Что? — Каждое её движение казалось Джихану вымученным, каждое слово — взвешенным, словно она боялась сказать что-то лишнее.       — Лучше расскажи мне сама. Чем он тебя шантажирует? — Глаза ее округлились от ужаса, что он все слышал. — Что ему нужно от тебя?       Ифакат сидела на его колене, а все её тело было напряжено, как натянутая струна. Джихан, с его спокойным, уравновешенным взглядом, казался тем самым островом спокойствия среди бурь её эмоций. Он не торопил её, но не отпускал. Он оказался её каменной стеной, но с каждым его прикосновением она ощущала, как теряет уверенность, как чувства начинают переполнять её, а ей всё труднее их скрывать.       Его рука на её бедре оставалась твёрдой и уверенной, как напоминание о том, что он был рядом. Джихан словно никуда не спешил, он не давил и просто ждал. Он ждал, будто знал, что правда из неё всё равно выйдет, как будто это было вопросом времени.       — Клянусь, я не давала ему никаких надежд… — Ее голос звучал почти умоляюще, но взгляд Джихана потемнел. В его глазах сверкнуло нечто жестокое, но он сохранял холодный разум. Увидив, как резко изменился его взгляд Ифакат быстро продолжила: — Забей, я разберусь с ним сама, там нет ничего, что стоило бы твоего внимания, — Он знал, что она лжет, но он не торопился её обличать.       — Рассказывай дальше, — его тёплая рука скользнула по её талии, как бы поддерживая, подталкивая её к искренности, но не заставляя её делать это насильно.       — Нет ничего… — её голос почти сорвался, но она попыталась скрыть растерянность, пожимая плечами, будто она сама пыталась обмануть себя.       — Ифакат! — Джихан резко прервал её ложь, словно прикоснулся к её самым скрытым уголкам души. Он произнёс её имя с ноткой резкозти, в которой будто скрывался холодный намёк на силу, что она застыла, не в силах двигаться. — Я всё равно узнаю! Ариф уже занимается этим. — Её губы приоткрылись, и страх, который она пыталась скрыть, вырвался наружу.       — Я… я относила отцу документы на подпись, проверяя их после Орхана. У меня так же есть право подписи. — Она опустила взгляд, где его рука оставалась там, где она была, на ее бедре. Стремление сказать правду колебалось с каждым её словом, но она чувствовала его силу, ощущала, как он ждёт.       — Продолжай, — его голос был мягким, но требовательным. Он не злился. Он просто не отступал.       — Орхан переводил с фирмы деньги. Не только под своей подписью, но и под моей. Сейчас он переживает, что ты встанешь во главе компании и всё это вскроется. — Она замолчала, будто боялась, что признание станет последним её шагом.       — Куда отправлялись эти деньги? — его голос был тихим, но напряжённым, в нём не было осуждения, только беспокойство. Он хотел знать всё. Это не было игрой. Он был её мужем, а значит, её защитником. И она могла доверить ему свой страх.       — В Швейцарию… — её губы произнесли это с отчаянием, как если бы каждая буква вырывалась с трудом.       — О какой сумме речь? — Он не отводил взгляда от неё, не давая ей возможности скрыться от его слов.       — Я не знаю, правда, — её взгляд метался по комнате, но встречался только с его спокойным лицом. Он не требовал от неё больше, чем она могла дать, но ощущение его власти было таким сильным, что она почувствовала, как её плечи опустились, словно весь мир обрушился на неё.       — Для чего он это делал? — он уже знал ответ, догадывался…       Я это делал для нас… —Зазвучал в ее голове голос Орхана…       — Неважно, Джихан. Не только он, но и я это делала, — её слова звучали почти пусто, но она всё равно ждала его реакции.       Джихан едва заметно кивнул, его ладонь всё так же скользила по её руке. Он понимал, что её часть в этом тоже была болезненно реальной. Но его беспокойство было в другом.       — Джихан и отец узнают о том, что ты воровала из компании деньги, или ты сделаешь… — Начал он мысль, — Только что? Я не могу понять, что ему нужно от тебя…       — Чтобы я бросила тебя, — её слова прозвучали как приговор. Он почувствовал, как её тело снова напряглось. Это было не просто признание. Джихан поднял брови в удивлении, едва сдерживая улыбку.       — Бросишь? — Его голос был таким спокойным, что это было даже болезненно. Он казался совершенно равнодушным, но она видела, как его губы трогает улыбка, словно и на это он уже знал ответ. Она улыбнулась и несмело качнула головой в стороны.       — Нет. Я ведь только вновь тебя обрела. — Произнесла она. Джихану большего и не надо. Он нежно провёл пальцами по её спине, прижимая её к себе, как если бы боялся, что она исчезнет.       — Только не ссорься с Орханом. — Вдруг раздался ее голос и он отстранился, — Он запутался. Пусть делает, что хочет, — Ее слова были мягкими, но в них была твёрдость.       — Мне оставить эту выходку просто так? — Она кивнула, мягко касаясь его плеча.       — Прояви свою мудрость и в этом… — Попросила Ифакат, поднимаясь с его колен, и он наблюдал, как она медленно затягивает на талии пояс. — Зачем ты надел его на меня, я все равно его сниму перед сном…       Джихан поднялся следом и подойдя к ней, оставил поцелуй на макушке.       — Мне нужно позвонить, уладить один вопрос, потом в душ… Не жди меня, спи.       Он не хотел, чтобы она была с ним из злости или мести Орхану, чтобы потом она не корила себя за свою ошибку. Поэтому Джихан и не торопит события, хотя очень хотелось... Он знал, что Ифакат придет к нему сама, когда будет готова.       Обсудив все с Арифом, Джихан стоял под струями горячей воды, позволяя каплям стекать по телу, словно пытаясь смыть все тревоги этого дня. Он с недоумением смотрел на ряд баночек, стоящих на полке, не понимая, к чему ей столько баночек, и уйма шампуней. И не один не пахнет как мужской. Среди сложного выбора, он взял первый попавшийся, не понимая, какого черта он не мылится.       — Что за?! — Шипит он, вглядываясь в надпись на флаконе.       — Называется «Кондиционер», — Услышал голос жены за спиной, от неожиданности чуть не выронив флакон.       — Подглядываешь? — Обернулся он на голос, ухмыляясь. Ифакат стоит в дверях душевой, прислонившись к косяку, и смотрит на него с легким вызовом в глазах. Он, не сдержавшись, оценивает её фигуру, осознав, как её присутствие меняет все вокруг. Ванная комната заполнилась клубами пара. Джихан выпрямил спину, напрягая мышцы. Она закатила глаза, подходя ближе. Стекло душевой, запотевшее от горячей воды, делает всё вокруг полупрозрачным, скрывая и одновременно открывая его фигуру.       — Что я там не видела… — Констатировала она, отмечая его поджарое, как у молодого парня, тело. Его не было слишком долго и она решила проверить все ли нормально, как видно, не зря…       — Ифакат, на кой черт тебе шампунь, который не мылится? — Пропустил он мимо ушей ее слова, больше  заинтересованный бесполезностью кремообразной субстанции, — Что это?!       — Это наносится после шампуня. — Голос ее звучит чуть мягче, — Возьми тот.       — Который из?! — Обернулся он обратно на стену из склянок и банок, начиная раздражаться от непонимания того, что именно из всего этого обилия, нужно именно ему.       — Не это! — Говорит Ифакат, наблюдая за его действиями, — Нет. Ты читать в тюрьме разучился?! — Она раскрыла дверь кабинки и, прячась от капель воды, попыталась юркнуть к шампуню. Он, совершенно не ожидавший такой близости, обернулся, следя за ее действиями. Он даже не успел осознать, как она приблизилась, пока её взгляд не упал ниже его пояса. Она быстро поднимает глаза, отводя их, но это было уже слишком поздно. Ифакат резко впечатывает баночку с нужным шампунем ему в грудь, растерянно хлопая глазами. Он накрывает ее ладонь своей.       — Спасибо, — говорит он тихо, чувствуя её ладонь под своей. Мелкие капли, отскакивая от его тела, попадают на ее лицо и одежду. А Ифакат смотрит в его глаза, не в силах отвести свои.       Джихан наклоняет свое лицо в желании ее поцеловать, но она неожиданно отворачивается, высвобождая свою ладонь из его, словно полчаса назад сама не хотела этого.       Он молча разворачивается лицом к стене, подставляя голову под струи горячей воды, наслаждаясь моментом.        Ифакат выходит из кабинки и оборачивается. Она растерялась на мгновение. Его руки широко расставлены и упираются в стену напротив.        Ифакат застыла на мгновение, точно не зная, что делать с этим внутренним трепетом, который вдруг заполнил её и не позволял трезво мыслить.       Шелковый халат скользит с её плеч, и она, сдерживая дыхание, стягивает сорочку через голову, оставляя ее под ногами. В этот момент воздух наполняется напряжением, которое они оба ощущают. Дверца душевой скользит в сторону, пропуская ее и тут же тихо закрывается, и она остаётся в немом ожидании, понимая, что назад пути уже нет. Он дважды ей дал шанс отступить, чтобы после она не корила себя за ошибку. Но она хочет ее совершить, и хочет так, как никогда раньше…       Её пальцы скользят по его плечам, и, приближаясь, она тянется к его коже, опускаясь горячими поцелуями по широкой спине, пока капли воды касаются ее пылающей от жары и смущения кожи. Мужчина сначала приподнял голову, смотря перед собой и после обернулся через плечо. Сквозь капли воды он видит ее глаза, что блуждают по его лицу.       Он разворачивается к ней и накрывает её ладонь своей. Ифакат поднимает глаза, и в них отражается смесь волнения и решимости. Джихан нежно тянет её к себе, и её тело отзывается, будто зная, что все эти мгновения приведут к чему-то неизбежному. Она закрывает глаза, позволив себе потеряться в его поцелуе. Разорвав сладкий поцелуй, он проводит пальцами по мокрому лицу. Мужчина ухмыльнулся, резко притянув ее к себе, и толкнул к стене. Взгляд его падает на приоткрытые губы женщины. После соскальзывает на грудь.        — Я спрошу только один раз, — Раздался его голос, — Ты точно этого хочешь? — Взгляд Ифакат хоть и полон желания, оставался надменным. Она кивает. Мужчина заводит руки за спину, отстегивая застежку ее бюстгальтера и отбрасывает намокшую ткань в сторону.        Нежно проходится пальцами по груди, опускаясь на нее чувственным поцелуем, втягивая кожу и прикусывая, разрывая тишину ее приглушенным стоном. Вторую грудь Ифакат накрывает своей ладонью, пошло сжимая пальцами.       Капли воды, стекающие с разгоряченных тел и клубы пара делали этот момент особенно атмосферным.       Ифакат, глубоко дыша, запрокидывает голову назад, когда он поднимается жадными поцелуями выше, исследуя ключицы и шею. Властно сгибает ее колено и заводит за свое бедро. Ифакат вздрогнула, когда он неожиданно вошел в нее, прикрыв глаза. Она рвано вдохнула, тогда он опустился с глубоким  поцелуем на ее искусанные губы, позволяя привыкнуть. Джихан отстраняется, заглядывая в глаза, полные желания и крепче прижимая женское бедро к себе. Волосы ее намокли и стали тоном темнее, прилипнув к плечам и лицу. Одной рукой он убирает их и начинает ритмично двигаться в ней, заставляя ее цепляться за его плечи. Ифакат выгибается, пытаясь найти опору позади, но пальцы предательски соскальзывают с намокших стен, тогда она обнимает его за плечи, целуя шею и прижимаясь к нему своей грудью. Джихан отпускает ее бедро и словно куклу разворачивает в своих руках, вынуждая упереться грудью в стекло, и становится грубее, с каждым разом словно входя глубже и глубже. С каждым движением Ифакат становилось сложнее сдерживать стоны. Он несильно сжал ладонью ее шею, а вторую руку запустил меж ее бедер, добавляя пальцы, что быстро выводили круги, доводя ее до сумасшествия.         Рука перемещается на подбородок, поворачивая ее лицо к своему. Ифакат сама тянется за поцелуем, Джихан углубляет его, умело сводя ее с ума. С подбородка рука соскальзывает на грудь, больно сжимая, когда, казалось бы, громкий стон жены утопает в глубоком поцелуе. Она непроизвольно сжимает бедра, цепляясь пальцами за его руку.         — Джихан… — Шепчет она, пытаясь дышать. Все тело начало медленно сводить, словно каждая клеточка взрывалась фейерверком.        — Т-ш-ш… — Проходится губами по шее. Колени подкашиваются и она безуспешного кладет соскальзывающую ладонь на вспотевшую поверхность. Джихан прижимает ее вплотную к стеклу, в пару глубоких движений останавливается от накрывшей с головой разрядки. — Ты невероятна, женушка… — Целует ее в висок.       Он позволяет ей прийти в себя, ладонью пройдясь по раскрасневшейся щеке и целует, поглаживая свободной рукой талию и живот.       — Ты тоже… — Она откидывает голову ему на плечо. Он целует ее, подставляя женщину под теплые капли воды и разворачивает Ифакат к себе лицом. — Я и забыла, какой ты… — Обнимает его за плечи, утопая в долгом и чувственном поцелуе, с которым он накрыл ее искусанные губы…