Шепчущие во тьме

      Гулкий удар в колесо и повозка дергается, исписанный лист сразу оказывается во власти чернильного пятна. Черт! А ведь мама говорила, что не стоит писать сидя в телеге. Я машинально сыпанула песком в пятно, но поздно. Пятно уже заняло добрую часть листа.              "Вот ведь уродство!" — выпалила я, сминая лист.              "И-и… и вам доброго дня", - протянул кто-то слева от моей повозки.              Повозки едут достаточно медленно, чтобы их могли обгонять обычным пешим шагом. Я поворачиваюсь, пытаясь закрыть чернильницу и песочницу, и запихать все в сумку буквально одним движением, и в этот миг встречаюсь глазами с черноволосым парнем, со сливовой кожей. О, как же его зовут? Неловко как...              "Эм, ага", - киваю я.              Тот самый будущий муж. Как же это странно все, он уже несколько раз пытается поговорить со мной, а я всякий раз отвечаю что-то похожее и потом молчу.              "Говорят скоро будем в Даггерфорде".              "Да…"              "Я там никогда не был, но говорят довольно симпатичный город".              "Ну, скорее всего, хах", - отвечаю я, ощущая полнейшую неловкость.              "Мы… эм… мы могли бы посидеть в таверне. Семьями. Ну, когда будем в городе".              Я киваю.              "Хорошая мысль!" — восклицаю я. — "Действительно, почему бы и нет".              Он улыбается.              "Пока Лиандра, увидимся вечером".              Как его зовут?              "Увидимся… ага".              Он чуть замедляется, чтобы вернутся к своей повозке, а я в панике начинаю шарить в сумке и ощущаю влагу чернил. Достаю руку, она вся черная.              "Да, бль… а-а-а…" - шиплю я и начинаю доставать принадлежности, пытаюсь вытереть их тряпкой.              "Ха-ха! Уделалась вся", - злорадно усмехается Аммос, мой старший брат. - "Чего ты там пишешь-то? Любовные письма?"              Я злобно на него смотрю.              "Тебя это не касается!"              "Уф, ну и враждебность… Мы между прочим друг другу самые близкие люди, после родителей".              "Я просто пишу о наших скитаниях, ничего больше".              "Не забудь приукрасить, хорошо… Пусть у меня будет ямочка и жгучий взгляд, хочу чтобы на меня вешались дамы".              "Хочешь чтобы я откровенно врала?"              Он качает головой.              "Не-не-не, ты не понимаешь. Истории не должны быть про обычных людей, никому не интересно читать про обычных. Нужны приключения, страсть, сражения на волосок от гибели. Вот это уже будет интересно! Хочу быть героем!"              "В твоих фантазиях!"              "Ах ты..."              Брат резко кидается к повозке, отталкивает меня от сумки и тянет к ней руки.              "Тогда я сам допишу!"              "Нет!" — воплю я и бросаюсь сверху.              Начинается возня.              "Не смей это читать, придурок!"       "Это?" — спрашивает он держа в руках мой дневник.              Он держит его невысоко и я без труда выхватываю дневник обратно.              "Не трогай мои вещи", - злобно произношу я и прячу дневник обратно.              Да, это должно быть глупо держать все свои мысли в одной книжице с кожаным переплетом. Боюсь даже представить если кто-то начнет это читать… А стихи, точнее их заготовки! Руда, как говорил один из моих учителей. Нет, это не предназначено никому, кроме меня.              "Еще раз его тронешь и..." - серьезно заявляю я.              "Что? Припишешь мне бородавку на лбу?"              "Например!"              "Тогда я напишу песенку где у тебя все лицо в прыщах и зубы кривые!"              "Ты не посмеешь!"              Я вновь прыгаю на него и пытаюсь ущипнуть. Брат ловко уворачивается и щекочет меня. Я съеживаюсь, конвульсивно дергаюсь и не могу совладать с собой. Лишь истерично смеяться.              "Тебе не победить…" - шиплю я, из всех сил сдерживая позывы к смеху и наконец со всей силы щипаю его за бок.              "Ай! Дура совсем! Хватит! Все-все, я не буду читать твой дневник".              Он поднимает руки вверх.              "Я и не собирался этого делать", - протягивает Аммос. — "Просто хотел немного тебя подразнить, вот и все".              "Придурок… ты меня иногда просто бесишь", - говорю я от обиды.              "Ох, надулась, как жаба", - бурчит он и садится рядом. — "Тебе не идет".              "Сама это буду решать".              "Остынь уже… ух, только представь: еще чуть-чуть и у нас будет дом. И он будет лучше, чем на лесопилке", - кивает брат.              "Там было хорошо".              Аммос кривит лицо.              "Во-первых, тебе не приходилось работать, во-вторых, там было зверски холодно по-утрам".              "Вообще-то Невервинтер севернее островов Муншае, гений".              Он удивляется.              "Правда?! Тогда разворачиваем повозку!" — восклицает Аммос и дурачась тянет за поводья.              Быки резко дергаются в сторону, я валюсь на пол.              "Осторожнее!"              "Шу-шу!" — кричит брат. — "Стоять!"              Повозка резко останавливается, вещи летят вперед прямо на меня и брата. Полный бардак. Колонна тут же наполняется криками и переговорами на повышенных тонах.              "Хей!" — кричит отец. — "Что вы там устроили? Аммос, ты же старший, Лиандра, а ты явно умнее".              "Па-а-а", - протягиваю я. — "Ч… что я должна была сделать?"              "Это все быки!", - кричит Аммос.              "Балбес! А ну слезайте и идите вместе с нами пешком!"              Я вздыхаю и прыгаю на землю.              "Спасибо", - цежу я Аммосу, но тот лишь пожимает плечами.              "Нам явно будет полезно размяться", - бросает он.              "Да какого черта!" — кричит караванщик. — "Роллех, живее разберись с быками! Нам еще часа три до Совиного гнезда… опаздывать никак нельзя!"              ***              Что можно сказать о постоялом дворе "Совиное гнездо"? Просторный, не самый чистый и довольно-таки шумный. Нам удалось занять три койки в общей спальне на пятерых. В одной будут спать братья, во второй мама и папа, ну а мне, словно принцессе, досталась отдельная кровать. Настоящая привилегия. В такие моменты я рада, что у меня нет сестры.              А еще тут сносно кормят. Да, на ужине отец сэкономил знатно, заказав самое дешевое, но зато это определенно можно есть.              "Кассес сидит совершенно один", - произносит мама, подсев ко мне поближе. — "Тебе определенно нужно с ним поговорить. Хорошая возможность".              "Ма-а-ам", - протягиваю я и закатываю глаза.              "Ты уже не маленькая, это твое будущее".              Я ковыряю ложкой в рагу.              "Но что если нет?" — спрашиваю я, впервые с начала путешествия и того момента когда я узнала о существовании этого парня.              Он хорош собой, мне нравится его сливовый оттенок кожи и черная шевелюра. Но я его совершенно не знаю, а это ведь важнее? Во всяком случае, когда дело касается такого шага, как замужество.              "То есть… это плохой выбор?" — хмыкает мама, на ее лице появляется беспокойство.              "Я не сказала этого, я просто его не знаю. Я не уверена, вот и все".              "Так узнай. Пойми, доченька, так устроен мир. Я твоего отца и вовсе впервые увидела за день до свадьбы. И ничего".              Но я просто не готова. Я не хочу этого. Я ведь даже детей не хочу… Мой взгляд устремляется к сцене, где на нее вышла девушка. Тифлинг со светло-фиолетовой кожей, черными рогами и темно-сиреневыми волосами. Бьюсь об заклад, у нее нет ни мужа, ни детей. Вся ее жизнь посвящена сцене и она самая счастливая во всем этом мире, потому как может заниматься своим любимым делом.              "Хорошо, мама", - шепчу я и забрасываю в рот порцию перепаренных овощей.              Она тепло улыбается и встает из-за стола.              "Роллех, пойдем спать, дорога была изматывающей".              "Ах, да… да. Думал послушать барда, но валюсь с ног. Озрус, доедай и марш в кровать".              "Но, пап, я хотел посидеть с ребятами", - отвечает младший тонким голосом. — "Можно?"              "Если Аммос согласится отвечать за тебя головой".              Старший брат отрицательно мотает головой.              "Лиандра?"              Я замираю, но Озрус повисает на моей руке.              "Пожалуйста-пожалуйста, я хочу послушать, как она поет, я не буду обузой. Ну же, Лиандра".              Я тяжело вздыхаю.              "Хорошо, я же тут самая старшая", - говорю я и посылаю гневный взгляд в сторону Аммоса.              Странно это, конечно, но не было и дня, чтобы я не чувствовала себя старше… Между нами три года в его пользу, но по ощущениям на лет пять в мою. И ведь родители это словно поощряют, словно я тут самая ответственная и надежная. Возможно, поэтому они посчитали, что я достаточно зрелая для того чтобы выйти замуж. Ну и еще это союз семей. В союзе жить проще, всегда есть возможность взять взаймы… Или что там делают?              "Только сиди тут, хорошо?" — раздраженно говорю я младшему и скрещиваю руки на груди.              Озрус кивает.              "А ты, ты не хочешь тоже выступить?" — спрашивает он, когда родители уходят.              "С чего бы это? Я… совершенно не умею выступать на публику. Мой голос будут зажат, пальцы дрожать и получится сущий кошмар".              К столу подходит старший брат с тремя кружками. Мощный запах чего-то перебродившего ударяет мне в нос.              "Но когда-то же нужно начинать", - произносит Аммос.              И когда успел? Я даже не заметила, как он метнулся к трактирщику.              "Держи, это сок", - говорит он и ставит кружку перед Озрусом. — "А нам пиво".              "Эм, я… мне тоже как-то… не рано ли?"              "Лиандра, серьезно?" — произносит он и качает головой. — "Где твой дух авантюризма?"              Я поднимаю кружку и делаю нерешительный глоток. Из-за горечи хочется выплюнуть ее обратно, но я с усилием воли проглатываю.              "Иуф, отвратительно, я бы тоже уж лучше сока выпила. Или хотя бы вина".              Он пытается забрать у меня кружку, но я поднимаю ее выше.              "Не-не, буду мучится, но выпью".              Аммос вздыхает.              "Может хоть смелости наберешься, чтобы поговорить с этим… эм, как его там?"              "Кассесом?"              "Да-да, вот с ним".              "И ты туда же?"              "А что, я слышал его отец кузнец, а мать пекарь. В большом городе — это весьма уважаемые профессии. Опять же в трудную минуту приютишь своего непутевого брата, я люблю хорошую выпечку".              "Будешь с нами жить?"              "Ну нет, это странно. Но захаживать буду частенько. Короче соглашайся".              Я усмехаюсь.              "Чтобы ты вдоволь смог наестся пирогов? Нет".              "Всегда думаешь только о себе", - вздыхает Аммос.              "Да и чего вы на меня набросились с этим браком!" — говорю я довольно громко.              Кассес сидящий совсем недалеко оборачивается, выискивая меня взглядом. Я резко поднимаю кружку и начинаю делать глоток за глотком… Через четыре глотка меня аж передергивает, и пиво едва не устремляется в обратном направлении.              "Уф", - произношу я и вытираю рот рукавом.              "Тише, сестра. Я не… вижу это больная мозоль, я думал ты к этому относишься чуть более легкомысленно".              "Относилась. Но, вы ребята последние дни говорите об этом не затыкаясь. Я устала. Я не хочу этого совершенно, я хочу петь…"              Я киваю в сторону сцены.              "Как она".              "Да ты даже лучше!" — восклицает брат. — "В конце концов, именно я научил тебя играть на лютне".              Я киваю.              "Такова моя мечта".              "А где Оззи?"              Я осматриваюсь, но его действительно нет ни за нашим столом, ни рядом с соседними. Он, конечно, не маленький ребенок, но если он влипнет в неприятности, нам с Аммосом несдобровать.              "У сцены", - говорит брат.              Дважды повторять не нужно, я буквально кидаюсь в сторону сцены и подбегаю к младшему ровно в тот момент, когда он протягивает девушке барду букетик цветов. Она принимает его и тепло улыбается. Оззи краснеет, что-то мямлит, но девушка продолжает улыбается и треплет ему макушку рукой.              "Вот ты где", - говорю я недовольным тоном. — "Извините, что он вас побеспокоил".              "Нет-нет, никаких беспокойств", - отвечает бард.              "Я просто хотел…" - начинает говорить Оззи, но я оттягиваю его за руку.              "Оззи, ну какого черта не ясно-то? Мог бы нам сказать, вместе бы подошли… ну?"              Мой путь преграждает трактирщик и хватает за руку.              "А за букетик кто платить будет?" — спрашивает он.              Что? Платить? Чем?              "У меня… нет денег".              "Ах, тифлинги", - шепчет он. — "Ну тогда придется расплатиться как-нибудь иначе".              "Чего?" — удивляюсь я. — "За букетик?"              "Либо ты сейчас отпускаешь ее руку, либо я ее ломаю", - угрожающе вклинивается Аммос.              "Что ты вякнул?"              "Вот твои деньги", - грубо говорит мой старший брат и буквально бросает их в лицо трактирщику.              Я едва сдерживаю улыбку от просыпающегося внутри ликования.              "Ах ты сукин сын".              Аммос принимает стойку, готовясь парировать удар трактирщика. Мой брат моложе, проворнее, сильнее… но, это будет самая идиотская драка за все время, которое я его знаю. Драка из-за букетика цветов для барда.              "Хей-хей", - на этот раз произносит девушка-тифлинг с темно-сиреневыми волосами. — "Стойте, я верну букетик цветов и мы закончим это недоразумение".              Трактирщик скрещивает руки на груди и хмыкает.              "Оставьте его себе", - цедит он, делает шаг назад, но затем оборачивается к брату. — "Боюсь, что ваше проживание придется… хех, отменить".              ***              На небе зажглись звезды к тому моменту, когда нас окончательно выгнали из "Совиного гнезда". Пришлось встать недалеко от места, где пасутся быки каравана. Странно, но я даже рада, что мы будем спать прямо под открытым небом. Да это будет холодно, едва ли нам удастся отдохнуть, но зато мы вместе. И это очень романтично, спать прямо под ликом луны.              Пока отец отвел в сторону братьев, чтобы отчитать, мы с мамой стараемся обустроить лагерь: разбить крошечные тенты, расстелить спальники.              "Ух, кажется мы справились", - протягивает мама, уперев руки в бока.              "Ага… слушай, а можно вопрос?"              "Да", - хмуря брови отвечает она.              "А о чем ты мечтала? Ну, до нас. До отца".              Она качает головой, хмыкает, задумывается.              "Ну и вопрос в полночь… Ну я… Хм… У меня неплохо получалось держаться в седле и мне всегда нравились лошади. Я думаю, я смогла бы работать на конюшне. Разводить лошадей, чистить их, кормить. Я все еще могу этим заняться в Невервинтере".              "А что тебя останавливало в Драконьем копье?"              "Во-первых, там не требовались рабочие такого рода, во-вторых, мне было некогда. Нам нужно было обустроить быт после переселения, помочь твоему отцу, тебе, братьям".              Я киваю.              "А почему ты спрашиваешь?"              "Просто…" - буркаю я.              В наш скромный лагерь возвращаются братья и отец. Аммос и Оззи идут опустив головы, впрочем по шкодливому лицу старшего брата понятно, что наказаны они не самым строгим образом.              "Ох, мы потеряли деньги, мы потеряли ночлег… У меня даже злится сил нету", - произносит папа.              "Я постелила тебе, пап", - быстро проговариваю я и указываю на спальник.              "Спасибо, доченька".              Брат произносит губами: "подлиза", а затем сам укладывается спать. Я следую его примеру и ложусь. Земля немного холодит спину, спальник уже успел пропитаться сыростью. Да еще и мысли… Я поворачиваюсь на спину, на небе сверкает роскошное покрывало из звезд.              "Мам", - протягиваю я тихонько. — "Ты спишь?"              "М-м-м?"              "А ты будешь сильно расстроена, если я скажу, что совершенно не желаю выходить за Кассеса?"              Она вздыхает.              "Конечно нет, это твоя жизнь, твое право… у меня вот выбора не было, пусть хоть у тебя будет".              "То есть ты бы не стала выходить за отца?"              "Спи, дочь. Просто засыпай и не думай ни о чем…"              ***              Караван движется дальше, впереди Глубоководье. Солнце медленно подползает к зениту и пробивается своими лучами через клубы пели вздымаемые копытами волов. Погода стоит не по весеннему жаркая, в иных обстоятельствах ей можно было бы только порадоваться, но уж точно не в дороге. Подумать страшно, как давно я принимала ванну.              "Спасибо, Лиандра, ты лучшая", - произносит сидящий на повозке Оззи. — "Спасибо, что позволила послушать ее… она так красиво пела, почти как ты".              "Ой, Оззи… не подлизывайся".              "Нет, правда", - он натягивает улыбку и я треплю ему макушку.              "Постарайся в следующий раз не воровать у трактирщика цветы, ладно?"              Он кивает, а я лишь усмехаюсь. Нет, этот пацан пойдет далеко.              "Хм, Аммос, можешь сбегать к караванщику и узнать причину: почему мы так плетемся? Если так пойдет и дальше, то до Глубоководья будет добираться неделю не меньше".              "Хорошо, отец", - кивает Аммос и спрыгивает с телеги.              "Я с ним!" — кричу я и прыгаю следом.              Мы быстрыми шагами направляемся в сторону начала каравана, обгоняя замедляющиеся повозки.              "А ты все же герой", - говорю я и улыбаюсь. — "Это было… уф…"              "А?"              "Ну то как ты заступился за меня. Я об этом напишу песню, в которой ты сражался с настоящим чудовищем и одолел его даже не обнажая клинка. Своим острым, как бритва словом".              "Ха… ты заставляешь меня краснеть, сестренка".              "Ну, могу добавить в историю эту девушку с кожей оттенка светлой сливы и темно-сиреневыми волосами. Как ты спас ее и… свою непутевую сестру".              "Мне нравится, да! Хотя, к чему украшать… можно написать песню и просто про дрянного трактирщика и то, как я швырнул ему монеты в лицо и они звонко заиграли по полу".              "Это было приятно", - протягиваю я. — "В глубине души я бы хотела, чтобы ты ему врезал… То как он бесцеремонно схватил меня, требовал платы за букет. Человека или эльфа он бы не посмел так схватить".              Брат кивает.              "Слушай…" - говорю, я после паузы. - "Может нам и правда выступить в Глубоководье. Прямо на улице, соберем денег. Ты и я".              "Ох, серьезно? Ну если где-то слышен звон монет, я в деле".              "А на вырученные деньги купим для всей семьи купели, отдохнем с дороги. Извинимся за то, что заставили родителей спать под звездами этой ночью".              Он пожимает плечами.              "Вообще звучит, как план… Опять же хороший шанс попробовать побороть твою боязнь сцены".              Повозка рядом с нами резко останавливается.              "Что за черт?!" — кричит мужчина, управляющий ею. — "Да что там стряслось?"              "Сейчас выясним, сэр", - уверяет Аммос.              Свист, шок. Я замираю, не могу отвести взгляда от мужчины, стоящего на повозке. Из его груди торчит стрела.              "Назад, Лиандра!" — кричит брат и толкает меня за повозку.              Вспышка обжигающего пламени и яростный вой взрыва. Куски земли поднимаются в воздух, затягивая за собой повозку. Комья бьют мне в спину, а затем удар прижимает меня к земле.              "Аммос!" — вырывается из моей груди. — "Аммос!"              И темнота.              ***              Снова свет, я ползу погружаясь пальцами в грязь. Шум, лязг металла, запах жженой плоти. Что происходит? Куда ползти? Где мой брат? Где ты?!              "Аммос! Мама! Папа!"              Передо мной падает мужчина сраженный стрелой, он хрипит, пытается ее вытащить из шеи, но быстро затихает. В нос ударяет ошеломляющий запах крови. Я ползу дальше, до поваленной повозки… Моя рука тянется к затылку. Кровь? Это кровь?              Мир плывет и снова темнота.