Плоть и кровь

«Легенды чиппева рассказывают о монстрах, столь ужасающих, что стали синонимом слова смерть в тех краях. Эти ожившие кошмары появляются с приходом зимы, когда солнце всё меньше показывается из–за туч. Их тощие силуэты, неотличимые от деревьев, мелькают в метели. Бледные, будто вылепленные из снега и пепла, они выдают себя горящими в темноте глазами и истошными воплями. Встретишь такого — никогда не забудешь чудовищную вонь безгубой пасти и треск ветвей под когтистыми лапами. Если, конечно, переживёшь эту встречу…» Слегка картавый шёпот рассказчика, выдерживающего паузу каждые 4 слова, раздавался из единственного динамика телефона и умудрялся перекрикивать Элвиса несмотря на нарочитую вкрадчивость. А всё потому, что был включен на максимальную громкость, из-за которой минорная фортепианная композиция звучала как удар молотком по клавишам, а добавленное монтажёром завывание ветра — как неисправность динамика. Очевидно, эти эффекты должны были дополнить картину страшного рассказа, погрузить слушателя в напряжённую медитацию и заставить ловить каждое слово с открытым ртом. Но вызывали лишь хохот. Как бы ни старался автор ролика, страшилка не впечатлила «главного» своего зрителя, вернее сказать, слушателя. А именно, Томаса. Ведь это было уже третье видео, подсунутое стажёром горе наставнику, у которого не было иного выбора как терпеть своё шефство. Высокий нескладный юноша в лиловой толстовке возник на пороге мастерской около десяти часов утра и сперва даже обрадовал Мартина своим появлением – старший смены давно утонул в десятке мелких запросов, которые можно было безбоязненно доверить новичку. Но стоило мальцу открыть рот, стало ясно – проблем выйдет на порядок больше, чем пользы. Не желая так сразу прогонять хоть какие-то руки, Мартин приставил безнадёжного ученика к Тому, чья суетливость не нуждалась в помощи, а миролюбивый характер не предполагал конфликтов. — Пройдись, может, возникнут какие-то вопросы. Задашь их Томасу, — предложил Холл-младший и, пока мальчишка осматривал помещение, удалился в другой конец шапа. Какое-то время малец действительно осматривался, но не уходил дальше пары ярдов от стола Мартина, словно гусёк на выгуле. Сделав кружок по шапу, он попытался снова подступиться к старшему: — А может я... В ответ Холл кивнул на стопку бумаг, затем на телефон и отвернулся с видом «прости, много работы». Шону повезло меньше. Работы у него, конечно, было ничуть не меньше, чем у коллег, но перегоняя фордик в гараж, мужчина занял лифт рядом с Томасом и теперь был вынужден наблюдать, как будущий папаша экстерном осваивает воспитание подростка. Зрелище было не утешительное. То и дело подёргивая острыми коленками в такт рок-н-ролльному мотиву, механик шипел что-то мало разборчивое почти на каждую реплику подопечного. К своей досаде, он лишь раззадоривал этим парнишку, которого больше тянуло поболтать, нежели чему-то учиться. Томас же едва ли был настроен на объяснения — его беспокоил лист ожидания, в котором только прибавлялось клиентов. Ворча на старшего смены, на Арчи и Бориса, наконец на Шона и «чёртову хреноторию», он отправил подопечного вновь прогуляться по мастерской и составить список «конкретных вопросов». Сэм — так звали юношу в натянутом по самые брови капюшоне — не возражал. Было похоже, что стажировка воспринималась им как приключение, нежели тест. Ещё слушая инструктаж, парень забавно подёргивал головой на каждое задорное «тутти-фрутти», раздававшиеся из приёмника. Потом приметил Шона за фордиком и зачем-то спросил про технику безопасности, но весь спич с увлечением разглядывал роспись стоящего на лифте седана, пропуская мимо ушей объяснения, почему не стоит проводить проверку рессор пальцами. Наконец, вывалив все глупые вопросы, касаемо будущих обязанностей и получив на них очевидные ответы, парень полез в телефон вопреки запрету Бориса. Махнув рукой на несмышлёныша, Шон вернулся к работе, но вскоре что-то в ленте новостей впечатлило юношу настолько, что тот был обязан поделиться негодованием с окружающими. И понеслось. Один необдуманно брошенный Томом ответ перерос в перепалку, закончившуюся показом роликов. Содержание первой такой пугалки оставили без комментариев и Мартин, занятый попытками дозвониться до очередного поставщика, и наконец нашедший причину неисправности фордика Шон. А вот Томасу то ли некуда было девать лишнюю энергию, то ли очень хотелось поставить салагу на место, чем механик и занялся с той же обречённостью, что и починкой трансмиссии. «Оказавшись ночью в тёмном лесу, путник, не верь своим ушам и глазам. Помни об опасности, которая таится в чаще. Опасности, страшнее медведя и даже человека. Ибо с человеком есть шанс договориться, а от медведя — сбежать. Сбежать же от вендиго не выйдет. Этот монстр не остановится ни перед чем, чтобы вкусить человеческой плоти...» — Выключи этот бред! — неожиданно гаркнул Том, не вылезая из-под капота. — Все мозги засрёшь. «По одной из версий легенд, дух вендиго…» — пробормотал диктор, прежде чем разлетевшееся по ангару эхо затихло. — У этого ролика уже десять тысяч просмотров. Зайдите в комментарии… Сэм умудрился своим возражением перекричать и наставника, и надрывающегося Пресли; и заставил Шона поморщиться от ушедшей, казалось бы, головной боли. Выглянув из-за бампера, мужчина увидел, как паренёк замер с экранчиком у самого носа. — Разве это не странно? — всплеснул парень руками, задев столик, и инструменты звякнули, возмущённые пренебрежением. — Три сотни пропавших. В ответ из-под капота послышалось тихое «блять», а затем и куда более громкое, почти рычащее: — Сколько помню, кто-то в горах пропадал. Жить вообще опасно. От этого умирают. За то время, что Шон провёл в Станли, это была самая недружелюбная интонация из чужих уст, и звучала она от человека, который скорее обшутит проблему, чем открыто ввяжется в спор. По всей видимости, возня с автомобилем довела бедолагу. А может, всё дело было-таки в подростке. Несмотря на единственную свою функцию – подавать инструменты – Сэм никак не ускорял работу, а даже как будто сильнее её тормозил. Парниша то лез под руку с уточнением очевидных деталей, то выдавал излишне заумные термины, то просто болтал без умолку, соскакивая с одной темы на другую быстрее, чем Мартин менял свои чаты. И каждый раз, когда разговор отходил от дела, выглядывающие из-под капота колени в растянутых серых штанинах замирали, а затем возня начиналась с удвоенным энтузиазмом под шипение Томаса. Паренёк же словно не замечал собственного губительного воздействия и негодовал, что его не принимают всерьёз. — Спроси у Бориса, сколько листовок расклеивают каждый год, — продолжал наставник, не вылезая. — Если живёшь рядом с туристами, привыкай, что люди на отдыхе — идиоты. — Но это же не нормально, — настаивал Сэм. — В прошлом году человек сто пропало. Как можно не заметить сто человек? — Ты горы те видел? Том вытянул из-под капота руку. Мозолистая ладонь несколько раз стиснула пальцы и разжала кулак. Глупо моргнув, парнишка долго соображал, что нужно сделать, и лишь спустя секунд десять вложил в неё гаечный ключ. — Куда ни плюнь, бурелом и овраги, — кряхтел Том. — Мой кузен однажды потерялся там на три дня. Шесть лет ему было. Если бы сам не вышел, сто пудов нашли бы… к осени. Тётка его за уши оттаскала, что неделю в шапке ходил. — Но нашли бы, — не унимался стажёр. — А тут человек триста, и ничего. Ни рюкзаков, ни телефонов, ни тел. Одного вообще нашли на дереве. — Так нашли или не нашли? Ты уж определись. — Из его костей сделали куклу и подвесили… — Ты где этой чуши наслушался? — не выдержал механик и выглянул из-под машины. — Прекращай смотреть всякую хрень. Твой Ютуб не лучше телика. — Это CNN… — Демократическая помойка, — фыркнул Томас. На этом их спор как будто закончился. В неожиданно наступившем безмолвии Пресли последний раз протянул «Baby it's still you I'm thinking of» и гитарный бой поставил точку в хит-параде. Бросив взгляд на царапину толщиной с мизинец, украшавшую фордик, Шон снова выглянул из-за тачки. Сэм стоял, поджав трясущиеся от волнения губы. В его глазах читалась откровенная обида и желание высказаться, но вместо этого парень снова уткнулся в смартфон. Следующая композиция разрезала тишину, словно отсчитывая время до взрыва: «One, two, three o'clock, four o'clock, rock! Five, six, seven o'clock, eight o'clock, rock! Nine, ten, eleven o'clock, twelve o'clock, rock We're gonna rock. Around. the clock tonight!» Отыскав какую-то статью, стажёр принялся с неожиданной выразительностью зачитывать выдержки: — «По данным главного офиса полиции штата, в среднем число пропавших в этих горах составляет четыре целых две десятых человека в день…» — Две десятых, ага, — проворчал Том, звеня инструментам, в которых копался уже самолично. Сэм жужжал у него над ухом, повысив голос: — «…тогда как в среднем горы уносят жизни 10-15 человек в год! Примечательно, что распределение неравномерно. Так в летний период количество исчезновений падает до среднестатистического минимума, а количество поисковых операций, оканчивающихся успехом, возрастает на 165%…» — Жопу им просто морозить не хочется, вот и всё. Накрыло группу лавиной, и никто не ищет. — Лавины летом сходят, когда всё тает, — упрекнул стажёр, светясь от мысли, что подловил собеседника, и продолжил зачитывать: — «…Никакой взаимосвязи между возрастом и полом жертв нет. Однако, очевиден тот факт, что чаще всего пропадают небольшие группы по 2-3 человека — неопытные туристы, молодые семейные пары…» — Алкаши, браконьеры и бомжи, — скривился механик, отодвигая столик, и направился к стене с инструментами. — «Реже — промышляющие охотники и сопровождающие туристов гиды…» — повысил голос Сэм, снова ввинтив аргумент против. — Почему алкаши? Его вопрос был прерван шипением и звоном — Томас перебирал ящики в поисках нужной отвёртки. — А сам как думаешь? Так тебе в мэрии и расскажут, что за деньги дали добро не отстрел вне сезона. — Тут написано… — На заборах много чего написано. Его слова стажёра как будто не сильно задели. Нервно усмехнувшись, мальчишка пролистал ленту и нашёл следующую статью. Её автор сравнивал «аномалию Станли» с другими «загадочными» областями вроде горы Шаста и рассуждал, могла ли на пике Уильямса разбиться летающая тарелка. — Лучше б чем-то полезным занялся, — фыркнул механик. — Иди вон помой машины на парковке, раз нехуй делать. — Мы живём здесь. Как можно вообще не думать об этом? — О чём? О кучке придурков, которые игнорируют указатели? — развернулся Том, в руках которого сейчас даже линейка смотрелась грозно. — Я здесь пять лет работаю, а до этого водил походы. Поверь мне, нет в этих горах ничего мистического, — он потряс ладонями, изображая колдовство. — Только грязь, валежник и пещеры. Сэм открыл было рот, но его прервали: — Не-а, даже не начинай, — предупредил наставник. — Это просто дыры в земле. Может, парочка идиотов залезли в них и пропала. Это не значит, что в горах завёлся маньяк. — Не маньяк, — всё-таки подал голос парниша. — А кто? Чупакабра? Йети? — явно издеваясь, Томас обернулся к Шону в поисках одобрения. — Или этот твой индиго? Вампир различил, как стремительно налились кровью уши, а затем шея и лицо Сэма. Тонкие губы парнишки тряслись от обиды. Пытаясь совладать с возмущением, стажёр лепетал что-то себе под нос. — …иго… — Чего? — прищурился Том всё с той же насмешкой. — …ндиго… — Громче. У тебя и рот дерьмом набит? — Вендиго! — выпалил Сэм и от обиды затрясся, когда мастерскую огласил хохот. Томас смеялся долго, надсадно. Запрокинув голову, он держался за край тележки с инструментами, и всё равно потерял в какой-то момент равновесие. Качнувшись, механик выпустил из рук металлическую раму. Столик, жалобно звеня гайками, проехал пол ярда и толкнул красную подкатную тележку, которая скрылась под автомобилем. — А ну успокоились там, — послышался голос Бориса. — Zaebali! Забыв о споре с мальчишкой, механик расхохотался сильнее. — Ты у нас, походу, устроился клоуном, — наконец выдавил он, утирая слёзы. — Вендиго, блять. Наркоман. Угомонись или заставлю пописать в баночку. Чем дольше хохотал Том, тем краснее, казалось, становился стажёр. Наконец, достигнув точки кипения, парень выскочил из гаража и под возмущённые крики Бориса сбежал в курилку. — 1:1, — хмыкнул Шон. — Чего? Том обернулся с искренним непониманием. — Я удивлюсь, если он вернётся сегодня, — вздохнул мужчина, вертя в руках штуцер. — И хуй с ним. Ты сам слышал. В гараже завал, а мелкому лишь бы языком молоть. И ладно б о бабах, а то о всякой херне. Ему повезло, Большой Бо не слышал. — Ты перегнул. Шон отложил деталь на стол и скрестил на груди руки. Томас нахмурился: — И что теперь? Мне усраться, что пацан не умеет признавать поражение? Разглядывая парковку, Шон не знал, что на это ответить. Но ответ оказался не нужен. Была ли тому причиной разница в возрасте или что-то иное, кажется, молчание само по себе возымело эффект. В следующих словах механика уже слышались нотки сомнения: — Ну ты слыхал? — продолжал сопротивляться Том уже менее активно. — Вендиго, блять. Что дальше? Его похитят инопланетные хиппи? Пирамиды строили сектанты-вампиры? Насмотрятся всякой хуйни про Бермуды, а потом голосуют. Шон всё ещё стоял неподвижно, не комментируя чужой поток сознания, пока тот не иссяк. Цокнув языком, механик отвернулся. Его как будто бы очень заинтересовала отвёртка, лежащая рядом с домкратом. — Блять, если мой сын станет такой неженкой, пизда ему. — Или дочь, — хмыкнул Шон, прерывая злое шипение. Томас уставился на него, словно впервые задумался о подобной возможности. — Не дай бог. Будет ещё трахаться с идиотами. — Будет, — усмехнулся мужчина. Несколько секунд Том напряжённо думал над чем-то и наконец направился к выходу. Застегнув куртку, он похлопал себя по карманам и тяжело выдохнул: — Сигаретка есть? — Кончились. — Хуёво. Постояв ещё какое-то время, механик цокнул языком и вышел из гаража. Проводив его взглядом, Шон обернулся к форду и провёл большим пальцем по острому краю вспоротой обшивки. Капля крови мелькнула в разрезе и тут же исчезла — плоть стянулась за считанные мгновения, подтверждая, что воскресный коктейль таки сработал. Хмыкнув, вампир приложил ладонь к отметине и провёл вдоль предполагаемого движения когтей — от капота к стеклу со стороны водителя и до середины кузова. Пальцы едва дотягивались до борозд, но общее расположение совпадало с тем, как могла лечь когтистая лапа. — Как-то слишком реально для духа, — хмыкнул мужчина. — Не то слово. Резко обернувшись, Шон застал охотника в паре шагов от гаражного лифта. Джим стоял, опершись плечом на стойку подъёмника, и хмуро глядел на разверзнутую пасть форда. — Не говори, что всё это время наглаживал тачку. — Ещё только полдень. — Узнаю, что дрочил на неё… Шутка вновь осталась без должной реакции, и охотник перевёл тему: — Понял, что с ней? — Форсунки, — Шон поднял со стола топливную рампу и подошёл к клиенту. — Довольно запущенные. Большой пробег, очистку давно не делали. Он указал на налёт, облепивший фильтр со всех сторон. Всё ещё хмурясь, Джим внимательно слушал замечания и неожиданно легко соглашался. — Повезло. Замена не требуется, только чистка, — подытожил вампир, кладя рампу на место. — Полчаса и будет готово. Если продолжит ворчать, будем смотреть сам двигатель. — И сколько это ещё? — Диагностика? Час, может быть. Замена… Как повезёт. Дня два, не меньше. В худшем случае, может, неделя. Эти слова охотника не обрадовали, но и поток ругани, к счастью, не вызвали. Хмурясь, Джим уставился на стол и теперь сверлил взглядом деталь. — Так не пойдёт, — наконец выдохнул он. — Если горит, в Бойсе наверняка есть прокат, — предложил Шон и столкнулся с невесёлой усмешкой. Взгляд охотника, брошенный на кузов, говорил сам за себя. — То, что ты видишь, ещё, мать его лучшее, что могло случиться. А ты говоришь, прокат. Я, по-твоему, от нехуй делать у вас ремонтируюсь? — Или так, или автобус, — пожал плечами вампир. — Спроси Фреди, может, кто из парней подвезёт тебя к… — К чёрту, — огрызнулся охотник, достав из кармана красно-белую пачку. Шон чувствовал нервозность в том, как тот вытянул сигарету из ряда таких же и сунул в рот, не закуривая; в движении зелёных зрачков под прищуренными веками; в том, как проступили желваки. Взгляд Джима метался от угла к углу, словно старался за что-нибудь зацепиться, и неизбежно возвращался к выходу из гаража. Обернувшись, мужчина заметил лишь серые тучи, нависшие над сувенирным киоском, и снова перевёл взгляд на блестящие в свете лампы царапины. — Ты явно не пуму выслеживаешь, — хмыкнул вампир, стараясь звучать непринуждённо. Джим резко обернулся к нему с нескрываемым пренебрежением, но промолчал. Только губы дрогнули, от чего кончик сигареты качнулся вверх-вниз. — Скажешь, кто потрепал? — кивнул Шон на следы. — А ты поверишь? — Да брось, — усмехнулся мужчина. — Чего я в жизни не видел? На лице собеседника всё же возникла сдавленная ухмылка, отсёкшая как зеркало Геззела истинные мысли охотника. Следующий вопрос прозвучал неожиданно: — Давно видел Марту? Шон не понял, с чего вдруг тема сменилась. Вновь оглянувшись на выход, он заметил, что сувенирный всё так же закрыт — серые жалюзи дверей были плотно опущены, в окнах не горел свет, даже парковка рябила свежеокрашенной разметкой, которую не прерывало ни одно авто. Нехорошее предчувствие заскребло в груди, и Джим, отметив перемену в чужом настроении, одобрительно кивнул. — То-то же. Мужчина не успел задать встречный вопрос. — У неё сын был. Младшеклассник, — вздохнул охотник. — Ушёл играть в лес с ребятами постарше. Вернулись спустя пол дня без него. Так и не рассказали, куда делся приятель. Шон не стал уточнять, как давно это случилось. В памяти всплыла синяя куртка с логотипом супермена на спине, которая то и дело мелькала в окнах киоска. Кажется, его звали… Райан? Ричард? Раймонд? Точно. Раймонд. Его плакат висел на стене у входа в мотель. Очевидно, Шон всё же поддался обманчивой однообразности Станли и успел привыкнуть к листовкам с пропавшими. — Вчера я нашёл ботинок у подножья Мак-Гир, — продолжал Джим. — Двести миль на север. Пешком идти дня четыре. Что-то в том, как охотник сказал «пешком» заставило Шона напрячься. Пройти такое расстояние мимо кемпингов, туристических троп и, в конце концов, ищущих тебя волонтёров было просто немыслимо. Тем более, что сейчас у каждого был в кармане телефон с навигатором. Разве что, нечто гнало ребёнка в сторону от людей… — Ты понял, — кивнул Джим и ткнул незажжённой сигаретой в сторону собеседника. — Что с ней? — нахмурился вампир, разглядывая потухшую вывеску. На фоне пустоши магазинчик вдруг показался ему очень маленьким, словно нависшие над ним тучи вот-вот рухнут вниз и пожрут плоскую крышу с торчащей телевизионной антенной, а за ней пустую парковку и наконец шап. — Больше не ждёт, — хмыкнул охотник, хлопая себя по карманам в поисках зажигалки. Колёсико чиркнуло. Пламя вспыхнуло на секунду, но тут же погасло. Следующий щелчок не дал результата. — Перекур? — предложил Джим, и Шон кивнул, набросив на плечи висящую рядом рабочую куртку. Они вышли на улицу, встали за угол в противоположной стороне от курилки. Промозглый ноябрьский воздух давил на лёгкие. Где-то уже наверняка шёл дождь и было вопросом времени, когда ливень накроет мастерскую, оставив работяг без шанса перевести дух за сигареткой. Ни дождь, ни снег, ни зной, как поговаривали коллеги, не были достаточным аргументом, чтобы Борис позволил осквернить дымом стены своего «храма». Взяв предложенную сигарету, Шон с третьего раза высек искру и закурил. — Ты прав, — прервал молчание Джим, едва вампир затянулся древесно-перечной дрянью. — На пум мне насрать. — А на кого не? Затаив дыхание, Шон как обычно ждал, пока горло не взрежет, но не рассчитал забористость табака и закашлялся. Охотник наблюдал за чужими страданиями с жалостью и недоумением. — Давно куришь? — Лет двадцать, — сквозь кашель ответил вампир и смахнул слёзы. Джим промолчал. Выдохнув тяжёлый клуб, он оглядел ряды припаркованных внедорожников и блестящий боками автобус. — Так кто...? — Тебя ведь Фред привёз? И снова разговор свернул к другой теме, стоило Шону поинтересоваться таинственным «зверем». Мужчина чувствовал недоверие к себе, и всё-таки Джим отозвал его в сторону от любопытных глаз не просто так. — Да, ночным, — честно ответил Шон и затянулся куда осторожнее. На сей раз он даже не почувствовал дискомфорт, только лёгкую эйфорию от наконец ударившего в мозг никотина. — Я разговаривал с ним. Странный малый, — продолжил охотник, разглядывая тонированные окна хаунда. — Но, похоже, единственный, кто тут ещё в своём уме. — Ты про историю с монстром? Джим обернулся, с интересом глядя в глаза собеседника, стряхнул пепел и хмуро кивнул. — Брось, это же не серьёзно. — Ты видел следы. Шон коротко усмехнулся. Конечно, он мог поверить в дикую тварь, живущую высоко в горах и нападающую на людей. Но в то, что охотник вот так стоял рядом и обсуждал с ним свои поиски — за этот твист стоило дать золотую малину. Ожидая подвоха, мужчина перевёл взгляд на виднеющийся вдали пик и резко выдохнул. — «Хозяин леса»? — фыркнул он тоном Томаса. — Чупакабра? Йети? — Вендиго. Шон обернулся, не поверив услышанному, но будничный тон Джима и его спокойное лицо говорили об искренности. Если бы не взгляд охотника, возвращающийся раз за разом к небу, мужчина бы точно решил, что над ним подшучивают. — Ты тоже наслушался этих роликов? — натянуто усмехнулся Шон. В ответ ему сунули под нос корочку. В кожаном чехле с уже знакомым изображением орла обнаружился серебряный значок, на котором красовалось гордое «National Hunting Alliance», и две карточки. На верхней под синей широкой надписью «Департамент Миннесоты» напротив сурового снимка в духе «их разыскивала полиция» Шон увидел восьмизначный айди и короткую приписку к сроку действия удостоверения — «пожизненно». На второй красовалась подпись выдавшего и пафосный абзац о полномочиях, которыми наделяется охотник. — Я выслеживал этих тварей ещё до того, как ты познакомился со своей фурией, — усмехнулся Джим, забирая удостоверение. — Удивлён? Меньше чеши языком с водилами. Всё ещё переваривая увиденное, Шон хотел было затянуться, но только сунул сигарету в зубы и пожевал фильтр. Изображать простодушие стало сложнее, когда самое худшее опасение подтвердилось — перед ним был не просто энтузиаст, начитавшийся заголовков бульварных статей. Джим был официальным охотником. Тем самым, от которых вампир так долго скрывался в «ничейном» штате. — Хочешь сказать, — крутя сигарету в руках, выдохнул Шон, — старик прав, и в горах прячется тварь, которую никто не может поймать? — Не хочет, — поправили его. — Какого хрена? «Какого хрена ты полез не на свою территорию?» — хотелось завопить. Весь выстроенный Шоном уклад только что полетел к чертям. Но мужчина вовремя остановил себя на полуслове, вновь затянувшись. Его возмущение было интерпретировано по-своему, и Джим с видом более опытного товарища похлопал собеседника по плечу. — Добро пожаловать. Строго говоря, — охотник снова вздохнул, глядя на белеющие горные шапки, — после увиденного с тобой должны провести беседу и завалить бумагами о неразглашении. Но… Он усмехнулся, оглядев Шона с головы до ног: — …не думаю, что это проблема. Мужчина напряжённо вслушивался в чужие слова, чувствуя, как кровь с лица разом схлынула. — Да не боись, — успокаивали его. — Пара подписей, и ты снова волен как ветер. Ветер с завязанным ртом. Джим усмехнулся, но снова вдруг стал серьёзен. — Я слышал ваш разговор, — кивнул он на шап. — Этот Сэм — хороший мальчишка. Как бы глупостей не наделал. Томас… такой же дебил, как остальные. Дальше своего носа не видит. Но ты… Он повернулся к Шону, ткнул пальцем в его грудь и торжествующе улыбнулся. — Ты умеешь молчать и слушать. — Поэтому ты присел мне на уши? — усмехнулся вампир и развернулся к мастерской. — Мне надо работать. Но не успел он сделать и шагу, плечо стиснули. Пришлось обернуться — хватка у Джима была железная. — Ты же не веришь в официальную версию? — хмыкнул охотник. — Поехали со мной, я докажу, что тварь существует. — Зачем тебе это? — раздражённо дёрнул руку мужчина. — Не боишься, что педик завалит в кустах? Громкий хохот ударил по перепонкам и пальцы на плече медленно разомкнулись. Джим смеялся не долго, но от души. Не в первый раз он хохотал над вампиром, искренне не понимавшим причины чужого веселья. — Как я и сказал, — усмехнулся охотник, кинув окурок на землю, — не будешь доставлять неприятности, может, подружимся.

🙢

К вечеру тучи протянулись от окраины Станли до здания мэрии, по какой-то счастливой случайности, не накрыв отель, в котором остановился вампир. Идеально ровная грань между грязью пустошей и хрустящим от сухости гравием, встретившая мужчину по приезде, напомнила, как механики бежали обратно в гараж под хлынувшим ливнем. Встретив «вестников апокалипсиса» очередным подколом, Борис отправил всех к кофеварке и, пока завидующий отстранённому от работы Арчи Мартин лепил никотиновые пластыри, Томас успел закуситься с начальством по поводу права курить в помещении. Их битва легендарной не стала, но была по-своему эффектна как шахматная партия, завершившись всего за три реплики с обеих сторон, и сервис опять погрузился в какофонию стуков, жужжания и русской брани. А ещё через пару часов, закончив с фордиком, Шон узнал, что его официально отпустили со смены. Какой бы предлог ни использовал Джим, Холл-старший не высказал и слова возмущения. Разве что, проводил обоих тяжёлым взглядом. До отеля ехали молча под бодрый прогноз погоды: с интонацией ведущего лотереи какой-то мужик сообщал, что дожди продержатся до конца завтрашнего дня, а затем наступят заморозки. — Достал, — скривился Джим и сменил станцию. Из динамиков тут же обрушилось типичное гитарное соло нишевой рок-группы восьмидесятых. Покачав головой в такт мотивчику, Джим отпустил ручку проигрывателя и выкрутил громкость процентов на пятьдесят. К «Форпосту» они въехали под гремящий из колонок «Bad to the Bone». — Сильно не прихорашивайся, киса, — бросил охотник, едва Шон шагнул из машины. Возвращаться и ехать чёрт знает куда по темноте, да ещё и в ливень, желания не было, но вампир всё-таки сменил рабочий комбез на джинсы и, сунув несколько долларов и водительские права в нагрудный карман куртки, поплёлся вниз. — Следующая остановка — Бойсе, — объявил охотник, и «эксплорер» рванул с места до того, как Шон успел захлопнуть дверь. На навигаторе оптимистично высветилось время пути — каких-то 2 ч 46 минут.

🙢

«Ooh, baby, do you know what that's worth? Ooh heaven is a place on earth…» — They say in heaven love comes first, we’ll make heaven a place on earth, — подпевал хрипловатым баритоном Джим. Слегка фальшивя, охотник отстукивал ритм по кожаной обивке руля, за чем Шон наблюдал с некоторым недоумением. Ещё днём ему с драмой и пафосом рассказывали о пропавших мальчиках, а теперь водитель улыбался расступающемуся перед трассой сосняку, словно ехали они не в участок, а на рыбалку. А ведь за время, пока выезжали из города, погода успела вновь испоганиться, и дождь атаковал лобовое стекло без перерыва, не оставляя и шанса тонким усикам дворников. «Ooh heaven is a place on earth…» — тянула Белинда, чей ангельский голосок немного скрашивал поездку, хоть и звучал иронично в нынешних обстоятельствах. Особенно впечатлил вампира гром, совпавший по времени с сорвавшимся в рычание голосом певицы на фразе «Baby I was afraid before». — Любишь это старьё? — усмехнулся мужчина, пытаясь разбавить напряжение. — Сколько тебе было, когда она вышла? Лет десять? — Двенадцать, — усмехнулся охотник. — Самое соблазнительное плечико, что я видел. — Избавь меня, — фыркнул Шон. — Нам ехать три часа. Не хочу знать, на что ты дрочил. — Скажешь, у тебя не вставал на неё? Кто твоя первая фантазия? Вампир задумался. Перебрал в памяти звёзд восьмидесятых, кого запомнил по фильмам, и наконец хмыкнул: — Джейсон Патрик? — Блять, всё, — зажмурился охотник и рассмеялся. — Заткнись. — Я думал, ты из тех, кому нравятся «Пропащие ребята». Джим усмехнулся, одобрительно покачал головой, уводя автомобиль в очередной крутой поворот. Шон мог бы поклясться, что на секунду авто вышло из-под управления и чудом не улетело к обочине, но водитель даже бровью не повёл. Только морщился, встречая редкие встречные автомобили, фары которых неожиданно выплывали из толщи воды и стремительно неслись прочь. С одним таким «сюрпризом» охотник ранее даже чуть не столкнулся, и долго со смаком потом матерился. — «Одного я не мог терпеть в Санта Карле… этих чёртовых вампиров», — вдруг выдал охотник, гнусавя в точности как Бернард Хьюз. — Да-а... Я и на Гертц наяривал. — Иди нахуй, — фыркнул вампир и снова услышал смех. — Если ни разу не передёргивал на Ким Кэтролл, считай, не жил, — вздохнул Джим. Снова повисла напряжённая пауза, в которой слышались только ритмичные удары дождя и гитарное соло. Её прервало неожиданно взорвавшее колонки «Back in black!» Джонсона. Закат был ещё не скоро, но тёмно-серое полотно туч, неотступно следовавшее за фордиком до самого пика Коппера, создавало стойкое ощущение позднего вечера. А может, дело было в том, что двадцать первая была настолько сдавлена чащей, что казалось, дорога впереди вот-вот оборвётся и лес окончательно поглотит автомобиль. — Ты встречал их? – нахмурился Шон, переключив внимание с давящего пейзажа на бегущий титр радио. — Видел вампиров? Джим обернулся, прищурился и лишь спустя несколько секунд ответил: — Видал. Паршивые твари. — А оборотней? Они существуют? — И оборотни. А ещё сраные сквонки, нагуали, лечусы, грёбанные суккубы… Охотник усмехнулся, приняв молчание собеседника за шок: — Не представляешь, сколько в мире херни хочет тебя убить. — И что их останавливает? — хмыкнул вампир. — Я. Джим ткнул себя пальцем в грудь — скромности ему было не занимать. Шон едва удержался от улыбки при виде такого пафоса, но растерял веселье заметив торчащую в водительской двери рукоять. Обмотки, принятые им сперва за ручку зонта, имели подозрительно эргономичную форму. Не сразу, но до мужчины дошло — всё это время охотник держал под рукой кукри и даже обрадовался, заметив чужой интерес. — Моя прелесть, — кивнул он. – Никогда меня не подводит. — С ножом лезешь на этих... нелюдей? — Всякое бывает, — пожал Джим плечами. — У ножа пули не кончатся. — Я думал, вендиго дух. Можно убить ножом призрака? Охотник покачал головой: — Не призрака — духа. — А есть разница? — Призраков не существует. Шон усмехнулся. Оба варианта звучали для обывателя мало правдоподобно, но для Джима разница была настолько же очевидной, как честность победы Трампа. — Эта штука, — принялся всё-таки объяснять водитель, — что-то вроде паразита. Не буквально, скорее… не важно. Всё, что тебе нужно знать, эта херня не врождённая. Ими становятся. Происходит заражение и… бац! Ты — монстр. — Заражение? Как от укуса? Типа оборотня? — Нет, эти такие с рождения, — фыркнул охотник. — Не понял. Шон изобразил изумление, чем вызвал улыбку. — Да ты не торопись. Дай себе время впитать. Когда доедем, всё покажу. Предупреждаю, может быть жёстко. Но знаешь... мне кажется, ты быстро втянешься. — Интрига, — без всякого энтузиазма протянул мужчина. Они замолчали. Плавно, словно летя над дорожным полотном, форд огибал Сумуолт. Дождь наконец поубавил свирепость и сквозь стену ледяных капель отчётливее стал виден тёмный, ещё не покрытый снегом хребет и блестящие от влаги хвойные макушки. Вглядываясь в них, вампир инстинктивно ждал чего-то. Ему мерещились силуэты, прячущиеся в пышных еловых ветвях и следы когтей на блестящей от влаги коре. Один раз, заметив краем глаза движение, Шон обернулся резче, чем следовало, но увидел лишь сорвавшегося с ветки ворона. Взмыв над обочиной, птица что-то выпустила из когтей, и оно рухнуло на трассу перед автомобилем. Послышался короткий хруст. — Вот сучка, орехи колет, — усмехнулся Джим и, заметив чужое недоумение, расплылся сильнее. — Не говори, что обосрался из-за чёртовой птицы. У меня памперсов нет. — Это был не орех, — бросил вампир, провожая в зеркале заднего вида ошмётки, которые птица тут же с упоением стала собирать на асфальте. Под бодрое квиновское «Another one bites the dust» голые стволы сосен сменились милями известняка, а затем густыми кедровыми зарослями, чьи кроны опускались прямиком к кустарнику, обступившему трассу с обеих сторон. За тупыми носами деревьев, подпирающих тяжёлый небесный свод, виднелись белые горные шапки. Форд стремительно въехал в этот коридор и теперь мчался, зажатый с двух сторон, и всё прибавлял скорость, но сколько бы времени ни прошло, казалось, конца зелёной стене не будет. Устав вглядываться в мельтешение деревьев, Шон снова нарушил молчание: — И как стать вендиго? Джим обернулся. От прежнего задора не осталось и следа. Взгляд охотника бегло прошёлся по пассажиру, затем по приборной панели и вернулся к дороге. — Слишком легко, — хмыкнул водитель и вжал педаль в пол. Стрелка спидометра подскочила вверх, на несколько секунд замерла над значением 60 миль/ч и стремительно поползла к семидесяти. — Холод и голод — весь «рецепт», — скривился охотник. — Берёшь кучку тупых ублюдков, отсекаешь от цивилизации, желательно, в группе с кем-нибудь раненным, чтобы товарищам не пришлось пачкать руки. Неделя без тепла и пищи, и труп товарища начинает казаться неплохим вариантом. — Так просто? — Так просто, — кивнул охотник. — Чтобы потерять человечность, много не надо. — Разве их не должно быть тогда сотни? — В точку, — кивнул Джим. – Но, во-первых, эти уроды не выживают нигде, кроме дальнего севера — поэтому их относительно легко зачищать. Во-вторых, слава Богу, никак иначе не размножаются. Десять лет пройдёт или сто, без разницы. Чтобы заделать «монстрёныша» нужно трахаться, а чтобы трахаться, нужно хотеть. Вендиго хочет лишь одного — жрать. Это единственное, что их заботит. Там и человека-то не остаётся, только оболочка и звериные инстинкты. Никакого разума. Хотя, и без того тварь пиздец коварная. А главное, сколько бы ни сожрала, будет хотеть ещё. И не удивительно. Выглядят они как героинщики: тощие, бледные, пасть утыкана жёлтыми вонючими зубищами. С виду, от одного чиха развалится, а на деле может махом вспороть как мешок. — Мало верится... — Верь во что хочешь, — прервал Джим, не дослушав. Шон вскинул брови, в очередной раз уставившись на рукоять ножа. — Призраков, говоришь, нет, а духи — есть. И эти духи превращают людей в… такое. А ты типа «Константин»? Изгоняешь их? — Убиваю, — поправил охотник. — Человека, которого «сожрал» вендиго не вернуть. Но можно избежать жертв, если вовремя выследить. Это, кстати, не так уж сложно, когда полиция вынимает башку из задницы. Я, когда услышал про Станли, сразу понял — здесь каннибал. Но сколько, сука, не объяснял, этот идиот Джонсон ссыт признать, что забил хуй на штат. Три блятские сотни! Как можно проморгать Холокост у себя под носом? Джим стиснул руль. Желваки на его челюсти проступили сильнее, взгляд впился в дорожную разметку. Затаив дыхание, Шон выжидал, пока чужой приступ ярости сойдёт на нет, но водитель никак не расслаблялся. Напрягшись всем телом, он гнал форд вперёд, словно описанная тварь гналась за ними прямо сейчас. Первыми, спустя несколько миль, «ожили» и обмякли плечи охотника, затем медленно разомкнулись пальцы, до побеления сжимавшие кожаную обивку. Наконец охотник достал сигарету из-за зеркала над приборной панелью и закурил, не открывая окон. Салон тут же заполнила сизая дымка. — «Не наша юрисдикция», — процедил Джим, передразнивая кого-то, и стиснул сигарету в зубах. — Трусы. Расселись по кабинетам и похуй, что в стране, пока отчёты в порядке. Он тяжело выдохнул, нервно сбил пепел на гору окурков и мятых чеков в пластиковом стаканчике, воткнутом позади коробки передач, и снова заставил стрелку спидометра взвиться — 75 миль/ч. На такой скорости всё теряло значение, кроме приближающихся поворотов. — Из всех ублюдков эти — самые геморройные, — прошипел Джим. — Шустрые, быстро восстанавливаются, хорошо прячутся. Впечатлённый предыдущим злобным потоком вампир не сразу сообразил, что разговор вернулся к монстрам. — Вдобавок, — продолжал охотник, — они как сраные попугаи могут повторять слышанное. Один в один. Режешь тварь, а она вопит голосом пятилетней девочки. В том году случай был. Загнали на севере. Кругом песчаник, деваться некуда. Напарник мой только махнул, и тут оно как заорёт. Ну, один из новобранцев с перепугу и выронил пистолет. Я не успел даже крикнуть, что он кретин — тварь кинулась в сторону и порвала ему глотку. Жаль парнишу. Сообразительный был. Всё заливал, что отправит меня на пенсию. Джим поджал губы и невесело усмехнулся. — Чуть дашь слабину, и ты труп. Сломанные ноги вендиго растит за минуты, пулевые раны для него как порезы. Пытаться вывернуть или прострелить конечности бестолку. Лучше рубить, тогда обездвижишь. Если повезёт и тварь неопытная, удаётся отсечь сразу голову. Но лучше всего огонь. Эти сволочи до чёрта боятся любой спички. В истерику прям впадают. Если с огнём совсем тухло, сойдёт кипяток. Льёшь ей в морду и наслаждаешься, главное, чтоб дрянь ослепла. Но даже так остаются слух и нюх. Они как зомби… — А ты против них с ножичком, — фыркнул Шон, отвернувшись. Пока Джим расписывал способ убийства, взгляд охотника остекленел. Вампиру показалось, он видел, как зелёные радужки блеснули от предвкушения, но стоило вновь обернуться, перед ним уже был слегка нервный, но как будто обыкновенный водитель. — У каждой твари есть слабое место, — подытожил Джим. — Большинство не переносит серебро. Сделай так, чтобы не из чего было восстановиться, и готово. — Звучит мерзко. А вы точно «герой»? — усмехнулся Шон, борясь с накатывающей тошнотой от представшей перед мысленным взором разделанной туши. — Герои в сказках, — хмыкнул собеседник, ничуть не обидевшись. — В жизни — охотники. Помнишь «Красную шапочку»? Большой парень с топором входит в дом и вспарывает брюхо волчаре — это я. Джим усмехнулся, вжал педаль в пол, и автомобиль боком влетел в поворот, оставляя позади стену грязевых брызг. — «Я взыщу и вашу кровь, в которой жизнь ваша, взыщу её от всякого зверя, взыщу также душу человека от руки человека, от руки брата его; кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека», — прочёл охотник, не сводя глаз с дороги. — Так было завещано. — «Под этим знаменем ты победишь», — припомнил Шон девиз, начертанный на кобуре. — Именно. Крестик на груди Джима, оттеняемый чёрной тканью, блестел как частичка небесного огня, пойманная острыми гранями маленького кинжала. — Люди пиздец слепые, — вдруг усмехнулся охотник. — Их заботит только своя шкура: что пожрать, кого трахнуть, где достать бабки. И правильно. Пока такие как я ползают в дерьме и мочат ублюдков, такие как Томас могут строгать детей. Шон обернулся. На левой руке Джима блестело широкое серебряное кольцо. — У тебя самого есть? — Дети? Да, двое. Мальчишки ещё. Закончу здесь, загляну к ним. — Заглянешь? — Я редко бываю дома. У тварей нет выходных, — усмехнулся охотник. — Вот и мотаюсь как ёбаные Винчестеры. Шон нахмурился, не припоминая никого с такой фамилией. — Забей. Кларисса любит включить всякий трэш, иногда смотрю с ней — угораю. Шон хмыкнул. Перевёл взгляд за плечо охотника и осознал, что лес отступил. Слева в паре ярдов от трассы показались каменистые берега Пайетт. Как приставучая любовница, русло вилось у самой дороги и блестело обманчиво неглубокими водами и острыми валунами на склонах. Бурный поток стремился на запад, где сливался с полноводной Снейк, отделяющей друг от друга штаты Орегон и Айдахо. Шон помнил это направление, ведь ровно этим путём когда-то прибыл. Помнил вампир и показавшиеся вскоре одноэтажные домики. — Нравится вид? — хмыкнул охотник, проезжая приветственную табличку, и сбавил скорость. Лоумен — небольшой посёлок на излучине 21-й трассы — впечатлял совсем не архитектурой. Примыкая к национальному парку, он был одним из многих мест для ночлега на так называемом «Шоссе в небеса» и зазывал туристов яркими баннерами термальных источников. Но внимание Шона теперь привлекала не реклама курортов, а ярко оранжевые пятна листовок, расклеенных на столбах, деревьях и даже стенах домов. — Сколько здесь живёт? Человек сто? — нахмурился мужчина. — А ищут троих как минимум. — Пятьдесят. Как только выпадет снег, им всем конец. — Снег? — переспросил Шон. — Ты слышал байки. Зима — время монстров. В Канаде мы выезжали даже весной. Там климат суровее и тварям есть, где спрятаться. Здесь они ограничены сменой сезонов. Даже не верится, что наша «звезда» забралась так далеко на юг. Должно быть, его прогнали. Нарвался на более сильного «родича» и сбежал, поджав хвост. Если повезёт, нам попался совсем щенок. Но я бы не расслаблялся. Он долго продержался в этих горах, а значит, осторожен как чёрт. Вдвоём у нас больше шансов. — Я никогда не сражался… — Не пизди, — фыркнул Джим. — Этому дураку Арчи повезло, что тогда ты не вмазал ему. Зуб даю, удар у тебя поставленный. Он обернулся к Шону и усмехнулся при виде чужой растерянности. — Я не прошу тебя лезть на вендиго с кулаками. Возьмёшь пистолет, чуток постреляешь. — Почему не в полицию? — нахмурился вампир. — Они получше будут. Пара обученных ребят… — Обученных кошмарить чёрных и шпынять наркоманов. Джонсон держит за яйца весь штат и очень заинтересован прикрыть это дело. Ему проще объявить, что в городе завёлся маньяк и разыграть беспомощность, чем признать очевидное. Он, сука, забил и его халатность стоила кучи жизней. — У тебя же есть доказательства, — хмыкнул Шон. — Брось на нужный стол. В чём проблема? — Спасибо, кэп, а я не додумался, — огрызнулся охотник. — Эти драные бюрократы месяц выписывают мне разрешение на одну операцию. Пока они чешут яйца, вендиго сожрёт ещё человек десять. — И какой план? Куда мы вообще на хрен едем? — Шон бросил взгляд на навигатор, который зачем-то указывал свернуть на север. — Разве ты не собирался в Бойсе? — Я уже был там, — усмехнулся охотник и потянулся к бардачку. — Сгонял, пока ты дрочил на мою ласточку. Вслед за щелчком крышки послышалось шуршание. Не смотря на дорогу, Джим рылся в недрах ящика и наконец достал бумажный пакет. Небрежно захлопнув бардачок, он бросил тяжёлый свёрток на колени попутчика. Шон вздрогнул. Ещё не развернув обёртку, он знал, что внутри. — Казённый, так что обращаться нежно. За каждую пулю потом отчитаешься. Сунув руку в пакет, мужчина почувствовал, как кончики пальцев обожгло. Охотничий пистолет мало того, что наверняка был заряжен серебряными пулями, так ещё и сам по себе был покрыт серебром. Стиснув зубы, Шон нащупал массивную пластиковую рукоять и с облегчением выдохнул. Держать такое оружие было совсем не комфортно, но теории даже возможно. А вот стрелять… — Учти, здесь семнадцать выстрелов. Будешь палить в пустоту, не забудь прострелить свою башку, чтоб не мучиться. Вендиго любит сперва поиграть. — И это весь план? — смяв пакет, Шон отбросил оружие обратно в бардачок и спрятал ладонь в карман куртки. — Сунемся к монстру как сраные Рэмбо? — У Рэмбо был пулемёт, — оскалился Джим своей паскудной улыбочкой, сворачивая на тропу Джулли-Крик. — Я круче. Оставив это заявление без комментария, Шон стиснул кулак. Пальцы всё ещё покалывало — на месте ожогов кожа по-человечески медленно зарастала рубцовой тканью.

🙢

Выехав из посёлка, автомобиль так и не набрал прошлой скорости. В полной тишине под хруст камней, рассыпанных на деревенской дороге, он лениво плёлся среди уже привычных зарослей. Иногда Джим останавливался на обочине, выходил из машины и стоял у багажника, разглядывая что-то вдали. Такие перерывы могли длиться до получаса: охотник выкуривал одну сигарету за другой, после чего заваливался обратно и, раздражённо хлопнув дверью, ехал дальше. Спустя два часа подобных блужданий начало темнеть. Так и не показавшись из-за застлавших небо сизым пологом туч, солнце окрасило его в тревожно-золотистый оттенок, рассекая небо на две неравные части – сияющую в прорехах гладь когда-то нежно голубого неба и тяжёлую тёмно-серую, похожую на чадящий дым адского пламени. Чёрные хищные силуэты деревьев на фоне такой картины усиливали тревожное ожидание, хотя ничего ещё толком и не произошло. Автомобиль только-только свернул с асфальтированной дороги в лесную чащу. Снизив скорость, форд продирался сквозь заросли кустарника и кедровые лапы. Ветви хлестали лобовое стекло, скрипели об обшивку машины, с хрустом ломались под натиском «эксплорера». В какой-то момент их было так много, что даже включённые фары не помогали увидеть ничего дальше полу ярда. Лес казался непригодным не то, что для авто, но даже для пеших туристов. Наконец стена фауны расступилась, и машина выехала к более-менее облагороженному участку. Здесь, в отличие от остальной части, было куда меньше деревьев, а некоторые вовсе были свалены на землю в подобие круга. — Что мы ищем? — нахмурился Шон, устав от блуждания в темноте. — Полянку для пикника. — Очень смешно. — Я серьёзно. Охотник выглянул в окно, нахмурился и притормозил недалеко от одного из грубо обтёсанных стволов. — Нужно место, где часто останавливаются люди. Мы уже достаточно пошумели, если продолжим кататься, это может насторожить тварь. Просто веди себя как на прогулке. Ремень безопасности прожужжал в абсолютной тишине, и Джим потянулся к ножу. Пока он возился с застёжками на бедре, вампир достал из бардачка пистолет и осторожно обхватил обитую с боков пластиком рукоять, чувствуя уже знакомое жжение на кончиках пальцев. Паршивее всего было то, что со временем боль не стихала, но каждая попытка перехватить оружие удобнее приводила лишь к ещё большему дискомфорту. — Я первый пойду, — обернулся охотник, приоткрыв дверь. — Да не ссы ты. Возможно, сегодня мы даже не встретим его. Посидишь здесь, послушаешь музычку. Можешь чуток пошуметь, будет не лишним. Если совсем очкуешь, не выходи из машины. Стиснув зубы, вампир кивнул и уставился на экранчик, где сплошным зелёным полотном схематично отображался лес. Даже дорога, которой они ехали чуть ранее, отчего-то не была нанесена в навигаторе. — Может, лучше не разделяться? — попытался воззвать мужчина к голосу разума. В ответ блеснула презрительная улыбка. Действительно ли охотник взял напарника, чтобы тот подстраховал или Джим просто рассчитывал поймать тварь на живца? Шона преследовало ощущение западни. Он не питал иллюзий относительно чужих планов, и с готовностью подыгрывал, изображая наивного дурачка, пока судорожно обдумывал план отступления. — Не будь бабой, — Джим похлопал напарника по плечу и вышел наружу. — Оно не пробьёт стекло. — Пиздишь, — прошипел вампир, наблюдая как удаляется силуэт, подсвеченный фарами. Охотнику хватило нескольких минут, чтобы, покинув пятно света, слиться с деревьями. Какое-то время его ещё выдавал блеск зажатого в руке глока, но стоило Шону бросить короткий взгляд на поляну, и он уже не смог найти Хоппера среди зарослей. Не выдержав напряжения, мужчина крутанул ручку приёмника и поморщился — белый шум разрезал тишину и ударил по перепонкам неожиданной громкостью. Некоторое время пришлось повозиться, чтобы из колонок вновь полилась попса. На этот раз что-то свежее. «Where are you now?» — звенел женский голос, похожий на сгусток мягкого пульсирующего света. Ему вторили синтетические струны и грохнувший следом совсем искусственный звук. Шон мало понимал в музыке, и даже не пытался угадать инструмент. Отголоски этого звучания были популярны лет тридцать назад, но для вампира стало открытием, что они не исчезли, как пережиток эпохи. То, что зазвучало дальше рушило все впечатления мужчины о музыке: уверенные пианинные партии сменялись барабанами и футуристичным скрежетом, а затем какофония снова стихала и оставался только голос и ритмичный пульсирующий звук неизвестного инструмента. Наивный, даже радостный. Когда вокал стал искажаться, словно заевшая кассета, мужчина окончательно потерялся. Диссонанс между услышанным и всё ещё зловещим окружением выбил его из колеи. Выключив радио, вампир прислушался. Тишина. Казалось, на милю вокруг не было ни единого живого существа. Даже чёртовы сверчки не стрекотали. Опустив стекло, Шон убедился в своих ощущениях. Лес замер в напряжённом ожидании, будто чувствовал — здесь чужаки. Или же был напуган тем, что скрывалось в его недрах. Перехватив пистолет крепче, мужчина медленно потянул ручку и приоткрыл дверь. Ноги обдало холодком, в воздухе отчётливо проступило облачко пара — след напряжённого выдоха. Рассеявшись, больше оно не появлялось. Вампир затаил дыхание и шагнул наружу. Вокруг всё ещё не было ни души. Привыкнув к темноте, Шон различил чернеющее пятно бывшего костра, обложенное битым кирпичом и камушками. Вокруг поваленных брёвен блестели упаковки закусок и измазанные грязью пластиковые бутылки, в которых ещё оставалась мутная жижа дождевой воды. Шон подошёл к капоту. Замер, прислонившись бедром к холодной стали автомобиля, и обернулся. Позади тоже как будто не было ничего подозрительного — лишь кедр и полу облетевший кустарник, блестящий из—за недавно прошедшего ливня. Под ногами неприятно хлюпала пожухлая осенняя трава. Приглядевшись, мужчина понял, что она блестит вовсе не от влаги. Особенно крупные комки листьев облепили крохотные кристаллы инея. Стоило сделать шаг, на земле оставался отчётливый след обуви. Несколько таких пятен как раз тянулись за ушедшим охотником. Когда позади вдруг послышался треск, первой мыслью было, что Джим обошёл кругом стоянку. — Вернулся? — позвал мужчина, нахмурившись. Ответа не последовало. Хруст прекратился так же резко, как начался. Медленно вдохнув, вампир прислушался. Собственное сердцебиение отдавалось гулом в груди. Стоило чуть повернуться, слышался звон застёжки на куртке, стоило шагнуть — раздавалось чавканье не до конца промёрзшей почвы. Чтобы не таращиться в пустоту как параноик, мужчина отлип от машины и двинулся по периметру. Палец лёг на спусковой крючок, подушечка тут же вспыхнула. Оставалось дивиться охотничьей предусмотрительности, раз они не просто защищали оружие от того, чтобы ствол вырвали из рук, но и пытались помешать стрельбе из него. Обойдя полукругом поляну, Шон замер со стороны водительской двери и уставился в темноту. Что-то странное было в движении ветвей ближайшего дерева. В том, как оно качнулось вместе с порывами ветра. Осознав, в чём дело, мужчина почувствовал пробежавший по спине холодок. Ветки кедра только что качнулись в противоположную ветру сторону. — Сука, — прошипел вампир, подняв пистолет и прицелился. Тишина. Больше ни единого шороха, исчез даже промозглый ветер. Ещё некоторое время Шон вглядывался в густые кроны, но так и не смог различить ничего. «Не сходи с ума,» — приказал он себе, отворачиваясь. И вдруг застыл. На стволе позади автомобиля, у самого края хвойных лап виднелись четыре глубокие борозды, которых там не было ещё минуту назад — нечто вскарабкалось вверх, скользя по влажной коре когтями. Проследив направление, мужчина заметил ещё несколько следов на соседних деревьях. Все они стояли на расстоянии не менее двух футов, но Шон не слышал, чтобы кто-то спрыгивал на землю или взбирался обратно. Вторая волна мурашек пробежала от осознания, насколько бесшумно передвигается тварь. Выходило, что и движение веток чуть ранее было вовсе не обманом зрения — прямо сейчас где-то среди деревьев прятался монстр. Резко обернувшись, Шон направил пистолет в сторону очередного раздавшегося шороха. Сердце колотилось как ритуальный барабан, отсчитывая доли секунд. Его ритм отдавался в ушах, сливаясь с эхом тяжёлого дыхания. Тд-тд-тд Шаг за шагом вампир перемещался вокруг авто, возвращаясь к открытой двери, и всё это время целился в воздух. — Джим, ублюдок, тебя ж не сожрали? — едва слышно выдохнул Шон и нервно сглотнул. Наверняка ведь, если бы на охотника что-то напало, были бы слышны выстрелы. Не может же быть так, чтобы тварь атаковала совсем беззвучно? Или может? Вдруг вся эта бравада про то, как убить монстра, была лишь хвастовством, а он, как впечатлительная девица, развесил уши и доверился идиоту, собравшемуся рубить нечисть как в каком-нибудь боевике? — Браво, Шон, — процедил вампир, чувствуя, как подступили от напряжения клыки. — В какую ещё залупу ты ввяжешься? Снова послышался хруст. Замерев у багажника, мужчина пригляделся к темнеющим кедровым кронам, но вновь не смог различить ничего. Как вдруг что-то пронеслось позади него и ударилось о металл. В тот же миг обернувшись, Шон различил в темноте под колесом крупную, размером с пол ладони шишку. Она лежала в траве, блестя белыми кончиками «зубцов», слишком далеко от ближайшего дерева, с которого могла бы слететь. Третья волна мурашек заставила грудь сжаться в судорожном спазме. Бросив случайный взгляд на окно над багажником, мужчина различил блеск и обернулся. Грохнуло. Он выстрелил быстрее, чем подумал об этом. Пуля просвистела в считанных дюймах от головы твари и врезалась в дерево. Вторая прошла по касательной, зацепив лишь плечо, укрытое безразмерными рукавами — как ни старался вампир сдержать дрожь, целиться даже обеими руками выходило с трудом. Животный ужас пробрался под кожу и растекся в груди при виде тёмного сгорбленного силуэта на краю чащи. Нечто иссохшее, угловатое и как будто даже неуклюжее стояло напротив вампира на четвереньках и таращилось, не моргая, огромными жёлтыми глазищами. Из его пасти, больше похожей на капкан, совершенно не шёл пар, хотя грудь твари часто вздымалась. — Р-р-расплатишься жи-изнью, — прорычал монстр и кинулся на добычу.