Плоть и кровь

Следующий день Шон провёл в номере. Можно было даже сказать, что суббота началась ожидаемо. Ещё до рассвета мужчина нехотя разлепил глаза и почувствовал последствия прошлого вечера. Неизбежной расплатой за то количество пива, виски, настоек и бог знает чего ещё, которым счастливчик Том провожал последние свободные деньки, стало похмелье. Его симптомы не заставили себя долго ждать и проявились как по учебнику: сухость во рту, мигрень, тошнота. Одним словом, классика. Однако вскоре стало понятно, что причина, по которой мужчина вздрагивал от каждого шороха за дверью — иная.

Голод.

Словно давний приятель, пропавший с радаров вместе с одолженной сотней баксов, он вернулся и перевернул всё. Не пробыв в алкогольном забытии и пары часов, Шон проснулся от нестерпимой рези в горле. С закрытыми глазами нащупал на прикроватной тумбе бутылку воды и, не поднимая головы, попытался открутить крышку одной рукой. Выскользнувший из пальцев пластиковый колпачок прошелестел вдоль ковра и со стуком врезался в ножку кровати. Пришлось всё-таки сесть, на что голова отозвалась болью в левом виске. Эта короткая вспышка, сама по себе нестрашная, оставила навязчивый шлейф, будто кто-то воткнул в кость булавку по самое ушко. Ни массаж, ни попытка наклониться ощутимого облегчения не принесли. Вздохнув, мужчина принялся за воду, долго тянул её и остановился только услышав под пальцами хруст опустевшей бутылки. Резь в горле вода не облегчила, лишь наполнила желудок холодной тяжестью. Поддавшись позыву откашляться, мужчина совершил ошибку — очень скоро он уже не мог остановиться, вцепившись в спинку кровати, пока наконец не почувствовал, что выпитое подступает обратно. Так и не разогнувшись, Шон накрыл лоб ладонью. Он чувствовал, как кровь отлила от лица, к горлу подкатил ком, руки отяжелели. В попытках отвлечься, мужчина лёг обратно в постель и с головою укрылся холодным одеялом, чтобы навязчивый свет фонаря не раздражал зрение. Теперь остались лишь тьма и звуки. Собственное тяжёлое дыхание. Бешенный стук сердца. Скрип половиц в коридоре. Хлопки дверей. Уборщица начала обходить номера, таща за собой гремящую ручками швабр тележку. Каждый раз, останавливаясь, женщина громко сообщала о себе скрипучим голосом, будто нарочно подобранным к случаю. «Обслуживание номеров!» — кричала она, и спустя секунду тишины тележка вновь приходила в движение, вновь останавливалась на пороге следующего номера и новый крик раздавался чуть ближе. Шон представил себе эту картину — как в замыленном фокусе завалившейся камеры появляются крупным планом колёсики, крутящиеся по изношенному паркету; их сменяет общий план с усталым тёмным женским силуэтом, очерченным болезненно жёлтым светом коридорных ламп, а следом — раскрашенные вульгарной красной помадой губы распахиваются всё шире, как разверзающийся водоворот, чеканя три слога. — У-бор-ка! Шон нахмурился. Спустя два окрика пришла его очередь. С раздражением мужчина бросил что-то вроде «не требуется», прозвучавшее скорее как «пошла к чёрту», и отвернулся к стене. Половицы продолжили скрипеть, колёсики вторили им чуть громче, трущиеся друг о друга ручки швабр солировали, подбадриваемые дрожанием бутылок чистящего средства. И вдруг звуки смолкли. Все. Одновременно. У ступеней, по которым поднялся, стуча тяжёлыми каблуками, Боб. Администратор что-то сказал женщине, та понизила голос посреди очередного «Обслуживание…» и продолжила вояж по этажу. В дальнем конце коридора нашёлся герой, который открыл дверь в семь утра субботы, и этаж погрузился в безмолвие. Шон даже умудрился задремать, пригревшись. Ощущение тошноты так и не покинуло его, но жажда наконец отступила. Вместо неё спустя несколько часов беспокойных бредовых видений пару кошмарному чувству составил озноб. Позже мужчина узнал, что в выходные ударил неожиданно сильный мороз, с которым отопление деревянного мотеля не справлялось. Мощностей бойлера хватало лишь на первый этаж, тогда как каморки под крышей оказались во власти стихии. Этот факт объяснил то количество шума, которое свалилось на Шона во второй половине дня. Весь вечер субботы что-то непрерывно хлопало, скрипело, жужжало и клацало; то и дело падало с глухим стуком и шелестело за дверью. Разгневанные постояльцы спешно спускались вниз по ступенькам, вопя что намеренны «вернуть всё до последнего цента». Их крики доносились с первого этажа мало разборчивым набором звуков. Через пять часов какофония прекратилась и этаж опустел. Последним съехал сосед Шона, о котором мужчина знал только то, что приехал он в город на три дня раньше вампира и, видимо, оплатил установку телевизора в номер, так как по ночам — ближе к одиннадцати и до двух часов — из-за стены доносились стоны дешёвого порно. Ночь с субботы на воскресенье выдалась ещё холоднее, чем день, и была самой тихой с момента заселения Шона. Возможно, благодаря этому, следующее утро мужчина провёл в состоянии «чуть лучше, чем было» и даже позволил себе прогуляться до бара на первом этаже, где взял несколько бутылок воды и, после некоторых уговоров, опрокинул в себя нечто под названием «Красный глаз». Затем он вышел на улицу, долго стоял в одной лишь потной футболке и курил, пока задубевшие пальцы ещё могли тянуть сигареты из пачки. Прикончив штук пять, Шон вернулся в комнату и включил местное радио, под которое снова заснул. «Продолжаются поиски Сэма и Дины Бенелли, три дня назад пропавших в горах близь пика Уильямса. Молодые люди прибыли в город, чтобы снять документальный фильм о развитии местного туризма. Для этого, по словам администратора отеля — Джо Симпсона, они собирались обойти популярные кемпинги и взять несколько интервью с местными предпринимателями. Накануне исчезновения Сэм активно изучал популярные маршруты и, по словам очевидцев, искал гида, который согласится на долгий переход. По предварительным данным, так и не найдя провожатого, пара отправилась в одиночку. Кроме того, они не сообщили спасателям свой точный маршрут. Известно, что в это время года погода в горах может быть переменчива, но молодые люди пренебрегли предостережением опытных альпинистов. По версии MRA, они могли попасть в метель и замёрзнуть, будучи неподготовленными к суровым погодным условиям. Тем не менее поиски продолжаются. «Мы не оставляем надежду найти ребят. Они наверняка напуганы и продрогли, но всё ещё живы,» — прокомментировали ситуацию в пресс-службе мэрии. В настоящее время к поискам подключились кинологи, лес у подножья активно прочёсывают отряды волонтёров. Во избежание новых инцидентов, призываем воздержаться от…» Шон поморщился, сменив радиостанцию. За последние сутки сюжет о пропавших туристах повторился раз пять. Оказалось, что встреченная мужчиной парочка — те самые, предлагавшие Фреду сняться для «натуры» — были чем-то вроде знаменитостей среди документалистов. Их друзья, потеряв группу из виду, раструбили по всем каналам о происшествии, и теперь радиостанции каждые полчаса прерывали хит-парады новостными сводками. Досталось, кажется, всем — от полиции, медленно среагировавшей на инцидент, до простых гидов. Журналисты принялись раскапывать все известные случаи пропаж, и вскоре сводки стала сопровождать пугающая цифра в 259 человек за последние три года. Слушая «сенсационные подробности», среди которых обнаружилось, что у Дины остался годовалый ребёнок от предыдущего брака, а Сэм набрал долгов перед поездкой, Шон вспомнил о встреченном в баре охотнике и паскудную улыбочку, с которой Джим наблюдал за официантками. Наверняка такая же теперь играла на чужом лице при мысли о том, как безразличие жителей Станли встряхнуло страну. «Wish we could turn back time to the good old da-a-ays, When our momma sang us to sleep but now we're stressed out» — тянул ТиДжей, попадая в общую потерянную атмосферу дня. Из-за скрывших небо туч казалось, что солнце вот-вот перегорит как старая лампочка. Серый асфальт опустевшей парковки сменяла такая же серая пустошь, за которой медленно текла та самая Вэлли-Крик. На противоположном её берегу в окружении редкого облетевшего леса горбили лысые спины горы Потейто, Бейсин Бьютт и Ред — те самые, в сторону которых ребят и направил Фред, когда речь зашла о пейзажах для фильма. По сравнению с ними, укрытое густым хвойным одеялом подножие пика Уильямса и припорошенная снегом макушка смотрелись действительно впечатляюще. И несколько зловеще. Сразу же вспомнилась байка Фреда и приснившиеся мужчине хищные зрачки. — Наделал ты шума, — хмыкнул Шон, в очередной раз нащупывая пачку в кармане. Он чувствовал наступление тошноты, ставшей почти привычной, и собирался перебить приступ сигаретами, но вдруг содрогнулся всем телом и наклонился к обшарпанному подоконнику. Впервые за сутки содержимое желудка обожгло горло горечью. Опершись о стену, мужчина стиснул ладонью рот. Ещё один спазм сдавил рёбра. Следующий обещал стать последним в самом паршивом смысле этого слова, и Шон бросился вон из комнаты. Игнорируя ставшие бессмысленными предписания, он влетел в душевую. Несомненным плюсом внезапного отъезда постояльцев, несмотря на убытки мотеля, было то, что больше не требовалось оглядываться на очерёдность комнат. Но даже если бы кто-то уже находился внутри, мужчина был готов вышвырнуть вон любого, кто мог стоять между ним и сантехникой. В один рывок Шон оказался у одной из раковин, выстроенных рядком под длинным составным зеркалом, и склонился к белой чаше. То, что исторглось в следующую секунду, было похоже на поток ржавчины. Нечто карамельно-коричневое заливало нос, не давая вздохнуть. Спустя минуты, показавшиеся часами, мужчина в последний раз вздрогнул и понял, что рваться наружу попросту нечему. Тогда, разогнувшись, он поднял глаза и увидел мертвецки бледное лицо с жёлто-зелёными синяками и горящими над ними как ртуть радужками. В бороде дрожали красно-коричневые капли. Шон с омерзением смыл их, зачерпнув в ладонь холодной воды. Снова опустив голову, он понял, что футболка пострадала не меньше и брезгливо растягивая ворот как можно шире, стянул её, чтобы бросить в раковину. В уголке под одним из вентилей блестел кусочек того, что некогда было яичным желтком, смешанным с перцем и томатной пастой. Что ж, в одном бармен оказался прав — пускай и с задержкой в 24 часа, но эта дрянь в самом деле подействовала и унесла с собой всё, оставив после себя только слабость и лёгкий тремор. Шон даже мог бы сказать, что почувствовал себя несколько лучше после такой очистки, но предпочёл бы не повторять этот опыт. Смахнув ладонью остатки, мужчина ополоснул руки, когда в дверь постучали. — Мистер Роджерс? Вкрадчивый голос Боба звучал непривычно. Даже не верилось, что у перманентно недовольного администратора есть такой «режим». Промакнув руки чистой частью футболки, Шон поспешил открыть дверь. Чего бы ни ожидал проверяющий, встретившись взглядом с Шоном, он вздохнул с нескрываемым облегчением, и тут же натянул фальшиво-услужливую улыбку, которая, придавала чужому лицу диковатый вид городского сумасшедшего. — Вам плохо? Следует вызвать скорую? Администратор попытался заглянуть за дверь ванной, но обзор перекрыло плечо мужчины, белевшее как раз на уровне чужих глаз. Тёмной полосой на нём выделялся широкий рваный шрам, тянущийся от надплечья до середины груди. При виде него Боб невольно дёрнулся в сторону, но попытался сохранить доброжелательный вид, что получилось у него так же органично, как не спать на посту. — Пикап с домкрата слетел, — кивнул Шон в ответ на незаданный вопрос и приличия ради подпёр собой дверь, закрывая отметину. — Давно? — На прошлой неделе. Повисла секундная пауза, после которой лицо администратора перекосило в нервном смешке. Боб пожурил шутника, слишком долго качая пальцем. — Шутите — значит здоровы. А я уже подумал, чего это вы в душе торчите уже целый час? Воды не слышно и совсем не отзываетесь. — Так долго? — искренне удивился вампир и попробовал взглядом найти часы на стене, но в душевой или коридоре не обнаружилось ни одного циферблата. — Почти, — хмыкнул Боб, всё ещё с сомнением оглядывая постояльца. — Может быть, минут сорок-тридцать. — Людей почти нет. Я думал, лимиты сняли, — хмыкнул Шон, игнорируя факт висящего слева от него расписания. — Если вопрос в деньгах, я заплачу. Боб махнул рукой, впервые на памяти Шона отказываясь от чего-то, и ещё раз попробовал заглянуть в душевую. Внимание администратора очень занимала плитка позади постояльца, и почему-то стоки. Вздохнув, Шон распахнул дверь и пригласил безусого Пуаро пройти внутрь. Пока администратор прохаживался вдоль кабинок, мужчина стоял на входе. Покрутив ручки душа, Боб сосредоточенно ощупал шланг и обернулся с явно заготовленной речью: — Это никуда не годится… Шон прервал монолог на полуслове, достав из заднего кармана джинс несколько купюр. — Сколько? — нахмурился он, отсчитывая доллары. И снова, к удивлению, услышал лепет о том, что ничего не нарушил. — Вы лучше скажите, — отчего-то нервничая, потёр администратор ладони, — как себя чувствуете. Может, чего принести? Тут недалеко есть супермаркет. Круглосуточный. — У вас есть доставка? Шон с сомнением оглядел мужика. Вроде бы пил накануне из них один, но в жар и пот теперь бросало другого. Сердце собеседника можно было записывать на диктофон как ритм дорожку для нового стиля фламенко. Вампир даже невольно коснулся языком верхних зубов и прошёлся несколько раз от одного клыка до второго, пока не убедился, что действительно не засветил их. — Придумаем что-нибудь, — тем временем успокаивал его Боб. Жилка на виске администратора выступила сильнее. Кадык подпрыгнул вверх между фразами «комфорт гостей» и «необходимые меры». Шон не вслушивался в эту невнятную болтовню, усиленно отвлекая себя от мясистой шеи собеседника, в которую так и хотелось вгрызться. Отвернувшись к зеркалу, он делал вид, что изучает своё отражение, однако раз за разом натыкался на пульсирующую у края густой каштановой бороды синеватую вену. — Хорошо, — прервал мужчина чужой поток мысли. — Сейчас напишу список. Всё ещё сомневаясь в этой идее, он спустился следом за Бобом к стойке и принялся сочинять. В конце концов, пока администратор будет занят доставкой, это отвлечёт его от тех безумных подозрений, что Боб успел составить в своей голове. Иначе, чувствовал Шон, наркотики будут меньшим грехом, который ему припишут. Спустя сорок минут мучительного ожидания, перед мужчиной на двух сдвинутых тумбочках оказался подсвеченный прикроватной лампой блендер. Это чудо техники гостю одолжили из соседней столовой почти без вопросов. На полу рядом с тумбочками в пакете горой возвышались наспех вписанные продукты — сыр, колбаса, хлеб, какие-то овощи. Половину принесённого Шон даже не упоминал, но возражать против не стал, как не возмущался и по поводу отсутствия сдачи. Главное, ради чего была затеяна авантюра с доставкой, покоилось на кровати — десять пачек сырой говядины, блестящей под прозрачным пластиком алыми бочками, были раскиданы по матрацу. Уже минут пять Шон сидел на полу перед этой горой, не в силах заставить себя двинуться с места. План был простой. Вылить в миску всё, что скопилось по углам поддонов, перемолоть мясо в кашу и процедить через марлю, не упуская ни одной капли. Этот нехитрый бульон, даже при всей тщательности отжима, по определению не был кровью — всю её сливали из туш ещё на скотобойнях. Однако он неплохо обманывал мозг вкусом и притуплял резь в желудке, давая время на поиски чего-то питательнее. Шон ненавидел этот способ из-за лишней возни, но признавал его преимущество перед охотой на кошек. Как минимум, потому что фарш было удобнее смывать в унитаз, как максимум — такой способ гарантировал, что очередной «Тайгер-Пушистик» не украсит мордочкой плакаты по всему городу. Кроме того, возиться в дерьме в поисках крыс и другой мелкой живности стоило всё же на трезвую голову, иначе под горячую руку мог угодить и случайный бездомный. И тем не менее, вкус у пойла был отвратительный. Нечто разбавленное в воде с солью, десяток раз прокипячённое и стухшее — таким Шон помнил каждый глоток «коктейля». Стараясь не дышать и лишний раз не смотреть на содержимое чаши, вампир обернул блендер одеялом и включил самый тихий из возможных режимов — он как-никак пообещал, что почти не побеспокоит оставшихся в мотеле соседей. И уже через двадцать минут проверок перемололось ли месиво, полностью пожалел о своей честности. Подготовка заняла целый час. Наконец убедившись, что жижа равномерно стекает со стенок, мужчина методично сцедил сок через марлю, скрутил получившийся ком и отбросил в пакет к остальным продуктам. Смесь наслаждения и отвращения на лице Шона в момент, когда холодная пенистая кашица с просочившимися сквозь два слоя ткани комочками мяса полилась из миски в сжимающееся от рвотного спазма горло, заставило бы любителей кино о романтичных вампирских буднях потребовать возвращение Кодекса Хейса. На счастье, в комнате Шон был совершенно один, и этот «ужин» никто так и не увидел. Как не увидели после, куда делся целый пакет овощей, колбас, сыра и хлеба, а самое главное — десять кусков сырой говядины.

🙢

— Бурные выдались выходные? — усмехнулся Мартин вместо приветствия, оторвавшись всего на секунду от телефона. — Паршиво выглядишь. — Ну так у меня уже возраст, — хмыкнул Шон, разглядывая магазинчик напротив. — Хотя, было весело. Можно как-нибудь повторить. — Это правильно. Говорил же, тебе надо чаще бывать на людях. Холл широко улыбнулся, затягиваясь. Выглянувшее из-за туч солнце осветило эту улыбку, приковывая внимание мужчины к зажатому между ровных резцов фильтру, и Шон понял, что делало её такой очаровательной. Оказалось, что у Мартина правый клык сточен больше, чем левый, и парень, стесняясь этой особенности, старался улыбаться второй стороной. Эта мелочь заставила мужчину просиять в ответ. Достав сигарету, Шон повертел пачку. Её содержимое обещало закончиться уже до обеда, но сувенирная лавка напротив всё ещё оставалась закрыта. Это было странно. Обычно к этому времени хозяйка магазинчика уже возилась с жалюзи, пока ребята морально готовились к смене. Гадать, какой ухажёр на этот раз первым переступит её порог было их утренним ритуалом — одним из немногих, которые Борис не осуждал открыто. Директор и сам иногда выходил в курилку со стаканчиком кофе, и тогда разговоры быстро сводились к работе, а количество выкуренных сигарет сокращалось в два раза. Благо, в этот день старший Холл прибыл в шап ещё за час до смены, чтобы провести инвентаризацию. Вместо него хмуро косился на окружающих, потягивая эспрессо, Арчи, нагрудный карман которого то и дело беззвучно вспыхивал и тут же гас. Один раз, когда механик всё же достал телефон из комбеза, Шон различил часть текста. Автор, чьё послание начиналось с фразы «Больше никогда…», вряд ли сообщал хорошие новости. Подняв глаза от чужого смартфона, мужчина поймал на себе подозрительный взгляд. Из-за разницы в росте Арчи всегда смотрел несколько исподлобья, но в этот раз как-то иначе. Но, кажется, эту разницу улавливал только Шон. Старший смены напряжения не чувствовал совершенно, занятый чатами, сообщения в которые приходили быстрее, чем парень успевал переключаться между ними. — А ты как будто вообще там не был, — усмехнулся Шон рыжему, пытаясь разрядить обстановку. — Я был. — Я помню, — зачем-то брякнул мужчина. Короткий ответ повис в воздухе вместе с выпущенным клубом дыма. Шон не знал, куда себя деть, завидуя чужой возможности уткнуться в экранчик и ни с кем не пересекаться взглядами. Однако и Арчи отчего-то игнорировал трубку, несмотря на то что синеватый прямоугольник на груди уже две минуты горел непрерывно, делая из механика бюджетную версию «гения, плейбоя и филантропа». Только, судя по недовольству рыжего, этому супергерою реактор засунули в какое-то другое место. Сдержав улыбку, чтобы не провоцировать парня, Шон всё-таки просчитался в чём-то и Арчи каким-то образом уловил ход чужих мыслей. — Что-то не нравится, Роджерс? — огрызнулся механик. — Твоя кислая рожа, — усмехнулся Холл, не считывая контекст. И явно задел приятеля. — А с хрена ли мне радоваться? — допив кофе прошипел рыжий. — Арч, не бухти. От твоей горящей задницы погода лучше не станет. Повисла ещё одна пауза. Механик оглядел начальство и уставился на Шона так пристально, будто подозревал в чём-то. «Лампочка» на его груди успокоилась лишь когда мужчина стряхнул пепел с самого кончика фильтра, и только затем парень достал телефон, заглянул в сообщения и быстро набрал что-то. Шон тут же отвернулся к гаражу, наблюдая за суетой Томаса у подъёмника. В отличие от друзей, виновник пятничного веселья вовсю ковырялся под капотом очередного Ниссана. — Что ты ему сказал? Не сразу мужчина понял, что обращались к нему. Сперва подумалось, Арчи всё-таки перезвонил настойчивому абоненту, но последовавший вопрос вынудил обернуться, когда прозвучало знакомое имя: — О чём вы пиздели в курилке? Лиам бесится третий день. — О, скандал, — усмехнулся Мартин, ненадолго забыв о чатах. Вскинув брови, он оглядел приятеля и попробовал хлопнуть того по плечу, мол, расслабься. Но Арчи лишь отмахнулся — в буквальном смысле шлёпнул Холла по руке и нахмурился с такой злобой, словно от глубины морщины между его бровей зависела судьба мира. Выкинув первый окурок, Шон достал новую сигарету и столкнулся с этим тяжёлым испытывающим взглядом. Развернувшаяся ситуация от начала и до конца была какой-то нелепой. Но рыжий смотрел почти не моргая, будто бы приготовился выбивать ответ кулаками. — А тебе всё скажи? — усмехнулся мужчина, снова пытаясь перевести всё в шутку. Не вышло. Тогда Шон вздохнул и, прикурив, ответил уже серьёзно: — Пусть Лиам сам и рассказывает. Я тут при чём? — Вот именно! Хрена ли ты полез? — горячился механик. — До того вечера он не устраивал мне истерики. — Правда думаешь, что один разговор может поменять человека? — хмыкнул Шон сквозь зажатую в зубах сигарету и затянулся. Порядком измученный жаждой за выходные, он не понимал, чем заслужил свою роль в гей-драме. — Ты что-то ему спизданул, — прорычал Арчи, держа в руках телефон. Вспыхнувший с новой силой экран отобразил контакт — на заставке красовался хозяин телефона в обнимку с Лиамом посреди какого-то парка, находившегося точно не в Станли. Очень милое фото, правда, поза ребят смотрелась слишком уж скованно. Шон задумался, мог ли снимок быть неловким запечатлением первого свидания или просто совместным кадром с одной из тусовок. — ...и теперь я выслушиваю, как здесь хуёво и какой я гондон, — продолжал гнуть своё парень, выдёргивая из размышлений. И вдруг развернулся, швыряя телефон под колёса близь припаркованного Рено. Не выдержав удара, экранчик разбился, причудливой паутиной трещин отсекая с фото смеющееся лицо блондина в дурацкой шапочке Микки Мауса. — Кто-то боится, что его бросят? — хмыкнул Шон, не впечатлённый сценой. — Ты бы сейчас не со мной разговаривал, а на звонок ответил. Следующий хруст принадлежал раздавленной бумаге. Брызнув остатками холодного кофе, стаканчик пал смертью храбрых. — Всё сказал? — прорычал Арчи, сверкая глазами. В этот момент очухался Мартин, смартфон которого украсила жирная капля. — Так, хорош… Старший попытался вклиниться в разговор, но всё внимание рыжего было сосредоточено на «сопернике». — Он сказал мне не больше, чем тебе, — выдохнул Шон, решив ответить на изначальный вопрос. — Что здесь хуёво и ты гондон. Я ничего… — Ты приставал к нему? — рубанул механик. Замешательство, которое отразилось на лице мужчины, было тут же интерпретировано по-своему. В следующую секунду Шон, как в кино, уворачивался от удара зажатым в кулаке куском картона. Шагнув в сторону за мгновение до столкновения лица и костяшек, мужчина выставил перед собой кулаки и приготовился защищаться. Бумажный ком с шелестом пролетел по асфальту и замер. Отвлёкшись, Шон заставил себя сфокусироваться на противнике. Взгляд зацепился за вздувшуюся на виске Арчи вену, и вампир стиснул зубы, отгоняя мысль о том, чтобы вгрызться в чужое предплечье. Благо, драки не вышло. Наконец осознав серьёзность происходящего между ними, вмешался Мартин. Загородив спиной Арчи, он тычком в грудь попытался привести друга в чувства. — Не ебу, что у вас там случилось, но хуй вы теперь у меня на смене пересечётесь, — отчитывал старший. — Роджерс, со мной в гараж. А тебе, — Холл снова ткнул рыжего в грудь, — не мешало бы проветрить голову. Денёк погуляешь. И чтобы меньше, чем на пять ярдов друг к другу не приближались. Не у шапа. Кому не понятно, отработает месяц бесплатно. Все поняли? Он обернулся к Шону, который с сожалением осматривал оброненную сигарету. — Поняли?! — Поняли, — бросил мужчина, давя палочку носом кроссовка. Холл обернулся к зачинщику. После секунды показного прожигания взглядом Арчи взмахнул руками. — Пошёл ты. Подняв не подающий признаков жизни смартфон, парень направился прочь с парковки. Глядя ему вслед, Мартин откинул со лба кудряшки и стиснул пряди на затылке. Первый раз на памяти Шона старший по-настоящему злился. — Он остынет, — подал было голос мужчина. — Куда денется, — цокнул языком Холл. — Вопрос, как скоро. — Если всё так критично, я могу погулять… — Стоять nahui, — нахмурился Мартин и усмехнулся, поняв, что прозвучал в точности как отец. — По-хорошему, вы оба нужны тут. Blyat`, если бы можно было бить током людей… — Такие игры предпочитаешь? — усмехнулся вампир. — Ага, и удушение, — вздохнул парень. — Придушил бы обоих, да Томас один тут всё разнесёт. — Ладно тебе. У него в жопе моторчик, сойдёт за двоих при желании. — Я бы сказал что у кого и где, — фыркнул старший. — Как это всё вообще блять случилось? — Как-то, — пожал плечами мужчина и уставился на парковку. За долгие недели серый автобус Фреда четырежды менял своё место положение, и теперь, в очередной раз переместившись поближе к гаражу, таращился синей мордой в сторону трассы, будто гончая норовила спрыгнуть на землю и рвануть в сторону гор. Пару раз водитель приходил навестить ребят, но Шону казалось, что и сам старик уже не горел желанием возвращаться к работе. В последний раз, ещё до того, как Бенелли стали сенсацией, он и вовсе ворчал что-то про пенсию. А теперь, наверное, трижды жалеет, что не ушёл раньше. — Blyat, nu zaebis`, — прошипел неожиданно Мартин, привлекая внимание к выезду. Чудом разминувшись с седаном и едва не поцеловав в зад очередной пикап, на парковку въехал серый форд с тонировкой на окнах. — Это клиент Арчи, — тяжелее прежнего вздохнул Холл. — На нём что, написано? — хмыкнул Шон и нервно закусил фильтр, когда «эксплорер» едва не срезал зеркало заднего вида у недавно привезённой тойоты. — Нет, конечно. Но его больше никто не выдерживает. Мужчина позволил себе усмехнуться. Автомобиль тем временем, не сбавляя скорости, описал букву «S» и, хрустнув мелкими камешками, застыл у входа в гараж. На тёмно-сером боку тачки блестели сталью выразительные следы, словно машину пытались причесать вилами. Широко распахнув дверь, водитель выскочил на свет божий и Шон нахмурился вслед за старшим. — Ну кто ж ещё, — фыркнул он, глядя на покачивающийся серебряный крестик. Джим из Миннесоты энергичной походкой человека, который собирается устроить скандал, направлялся к курилке, игнорируя замершего на пороге Томаса и его возмущения по поводу чужого эффектного появления. Паскудная улыбочка была на месте и украшала лицо охотника, как шляпа Дядюшку Сэма. Поравнявшись с Холлом, клиент достал зажигалку и прикурил. Перечно древесный дым ударил в нос, стоило обернуться. Шон знал этот запах, знал вампир и то, какая горечь стоит во рту после пары затяжек этой маркой. Мартин смотрел на прибывшего так, словно парня заставили выкурить пол пачки подобной дряни. — Чего кислые? Умер кто? Шутка охотника, если это была она, осталась без ответа. Тогда, мужик фыркнул и снова выдохнул тяжёлый клуб. Совершенно не расстроенный тем, как поморщился Холл-младший, Джим покосился на мастерскую. — Рыжий парниша вернётся? Мартин ответил ему резче, чем следовало: — Арчи сегодня выходной. Охотник пристально заглянул в его глаза, снова медленно выдохнул и усмехнулся. — Выходной? А чего мне папаша твой обещал, что будет? — Ему плохо стало. Мартин смотрел не мигая, как пёс, увидавший крысу. Настолько открытое отвращение со стороны младшего Холла стало вторым открытием за это утро. Миннесотовец отвечал взаимностью. После нескольких секунд, в которые оба буравили друг друга тяжёлыми взглядами, Джим понял, что диалога не выйдет, и переключился на стоящего рядом. — Ты тоже на выходном? — хмыкнул охотник и прищурился. Шон уловил, как на мгновение дёрнулся правый уголок чужих губ. — Нет, — отозвался вампир. — Отлично. Глянешь, что с тачкой, — махнул охотник за спину. Шон перевёл взгляд на сверкающие царапины, различил такие же отметины на передней части кузова и стекле с водительской стороны. — Её переебало, — хмыкнул он и краем глаза увидел, как Холл беззвучно прыснул в кулак. Владельцу форда было совсем не до смеха. — Молодец, Шерлок, — процедил Джим, раздражённо стряхнув пепел под ноги. — Мне нужна конкретика. Тачка заводится через раз и ворчит как старая сука. Сколько времени нужно? Управишься к вечеру? — У нас загрузка. При всём желании… — отказал было Шон привычной формулировкой, но тут подал голос старший. — По двойному тарифу, если надо сегодня, — отрезал Мартин. — И не раньше, чем к десяти. Улыбка охотника вернулась на лицо и стала паскуднее. — Я знал, что мы договоримся, — затянулся Джим, смакуя табак. Резко выдохнув, он снова обернулся к Шону. — Смотри мне, чтоб без приколов. Меня эта цыпа подводит реже, чем хер. Если что-то с тачкой случится, я с того света тебя достану. Вампир нахмурился. Общий тон диалога сам по себе не располагал, но взгляд, которым его одарил миннесотовец окончательно отбивал всякое желание приближаться к машине. Шон чуял — этот тип действительно выест душу, дай только повод. И обычно, как только подобные ему переступали порог, Мартин самолично спроваживал их ждать следующего месяца. В лучшем случае. — Я думал, мы до декабря не двигаем очередь, — обернулся мужчина к старшему, как только клиент скрылся в недрах шапа. — Не двигаем, — кивнул Холл. — Но этот с корочкой. Что-то вроде особого подразделения, я не шарю. Отец его отбрил в прошлый раз и нарвался на звонок из полиции. Так сказать, с просьбой пойти навстречу. Устало вздохнув, он хлопнул по плечу Шона и шагнул в сторону офиса: — Просто сделай, что нужно, чтобы этот мудак быстрее свалил. — Угу. Просить об этом было излишне. Мужчина и сам надеялся расправиться с трудным заказом к обеду, чтобы сбегать за сигаретами. Одно только беспокоило Шона больше, чем отвратительное отношение «важной шишки» — кто всё-таки так подрал бронированную обшивку.