N.O.A.

Барбатос лежит на кровати, листая через браслет фотографии Сяо из социальных сетей. За эти десять лет Алатус изменился, как внешне, так и внутренне, единственное, что осталось неизменным — его спокойствие. Так показалось Барбатосу. — Красивый, — он шумно выдыхает. — Сюда! — громкий мужской голос за дверью заставил Венти вскочить с кровати. Браслет на запястье моргнул красным, и вместо фотографии Сяо на голографическом экране, который Венти не свернул, появилось краткое «беги». «Меня нашли?!» — Он здесь! — удар, и дверь номера просто падает. Венти замер лишь на секунду, но этого хватило, чтобы в него выпустили пулю. Она прошла мимо, и звук разлетевшейся на осколки вазы будто вернул Венти в реальность. Он вылетает из отеля, едва успевая увернуться от автоматических створок, стремительно закрывающихся за ним. Мчится по тротуару, не оглядываясь назад, зная, что преследователи практически дышат в спину. Его сердце бьётся как молот, а в ушах стоит бешеный ритм его собственного дыхания и шагов. — Давай быстрее, не дайте ему уйти! — крик одного из преследователей раздаётся в ночной тишине, эхом отражаясь от стен зданий. Слыша это, Венти ускоряется, его мышцы горят от напряжения, но он не останавливается. Адреналин подгоняет его вперёд, и каждый шаг становится борьбой за жизнь. Он резко сворачивает за угол, надеясь выиграть несколько драгоценных секунд. — Направо, он пошёл направо! — доносятся до него голоса, дающие понять, что они всё ещё идут по его следу. Венти пересекает улицу, направляясь к лесу. Он знает это место слишком хорошо, так что оторваться там должно быть проще, ведь помимо того, что, не зная местных троп, там можно заблудиться, в этом лесу можно встретить некоторых животных. Преследователи не отстают. — Захватим его с двух сторон, не дайте ему ускользнуть! — командует один из них, и Венти ощущает, как паника поднимается в груди. Он видит узкий переулок впереди и, не раздумывая, ныряет туда. Темнота и влажность переулка обрушиваются на него, как холодный душ, но он не замедляется. — Туда! Обходим с другой стороны! — слышит он сзади и понимает, что времени остаётся всё меньше. Впереди мелькает лестница, ведущая вниз, в подвал заброшенного здания. Без колебаний он спрыгивает с последней ступени и оказывается в мрачном полутёмном помещении. Его дыхание тяжёлое и прерывистое, но он знает, что не может останавливаться. Сквозь узкие окна в потолке проникает тусклый свет уличных фонарей, отбрасывая длинные тени. — Он не мог далеко уйти, ищите его! — голоса преследователей раздаются совсем близко. Барбатос прячется за старым металлическим шкафом, его сердце бешено колотится. Он затаивает дыхание, прислушиваясь к каждому звуку. Преследователи входят в подвал. Облаченные во всё черное и с масками на лицах. — Тут темно, будьте осторожны, — предупреждает один из них, и Венти понимает, что это его шанс. Собрав все силы, он бросается к другому выходу, едва заметному в углу помещения. Он вылетает на улицу, снова оказываясь в ослепительном свете фонарей. — Он здесь! Догоняйте его! — крики преследователей наполняют ночь. Барбатос мчится вперёд, не думая ни о чём, кроме одного — выжить и ускользнуть. Каждая секунда, каждый шаг — это борьба за свободу, и он не собирается сдаваться. Ночная трасса тянется бесконечной лентой, лишь изредка освещаемая фарами проезжающих машин. Из-за непогоды сегодня многие водители отдают предпочтение простой дороге, нежели воздушным трассам. Дождь стоит стеной. Юноша бежит, тяжело дыша и оглядываясь через плечо, словно каждая тень за его спиной может обернуться его преследователем. Тёмные волосы прилипли к лицу, изумрудные глаза кажутся как никогда тусклыми, некогда светло-голубая ветровка перепачкана в грязь и кровь, как и лицо парня. Сердце колотится так, что кажется, его удары можно услышать даже на расстоянии. Паника охватывает его полностью, и каждый шаг дается с огромным трудом, но он не может остановиться — страх гонит его вперёд. «Помогите… кто-нибудь… помогите…» — взмаливается в пустоту, не сбавляя темп. Колени уже разбиты в кровь, ведь сколько раз он упал за эту ночь — не сосчитать. Ноги горят от напряжения, а дыхание становится прерывистым и хриплым. В боку неприятно колет, а в груди будто бы что-то давит. В голове смешиваются образы: лицо преследователя, тёмные силуэты машин, яркие огни, мелькающие на периферии зрения. Он ощущает, как кровь пульсирует в висках, усиливая головокружение. Паника затмевает все мысли, оставляя лишь одну — спасение. Мокрая от пота и дождя одежда липнет к телу, но он едва ли замечает это. Его разум сосредоточен на одном — убежать, спрятаться, скрыться. Ветер бьёт в лицо. Парень слышит свои шаги, хлюпающие по лужам. Кажется, что тени становятся всё длиннее и ближе, превращаясь в призраков, готовых схватить его в любую секунду. Каждый звук кажется подозрительным, каждый шорох усиливает страх. Он знает, что не может позволить себе остановиться, и продолжает бежать, надеясь найти спасение за следующим поворотом. Внутри него растёт отчаяние, и с каждым новым шагом он ощущает, как силы покидают его, но мысль о преследователе даёт новый импульс, заставляя продолжать этот безумный бег вдоль ночной трассы. «Хоть кто-нибудь…» Внезапно он замечает вдалеке огни автомобиля, и сердце замирает на мгновение — это патрульная машина. Поняв, что это его единственный шанс на спасение, он набирает последние силы и бросается к дороге. Фары автомобиля ослепляют, но он не останавливается, вылетая на середину трассы. Слышится визг тормозов, и машина резко останавливается в нескольких метрах от него. Полицейские выбегают из машины, их лица выражают недоумение и настороженность. — Помогите! Пожалуйста, помогите! — задыхаясь кричит. Слова срываются с губ невнятными отрывками, но в глазах читается настоящий ужас. Он чувствует, как дрожат руки и ноги, как адреналин смешивается с паникой, и пытается объяснить, что его преследуют. — А это не… — начинает Сайно. — Всё потом, — видя его состояние и мгновенно оценив ситуацию, Хэйдзо открывает дверь автомобиля, приглашая его внутрь. — Пожалуйста… помогите… — он практически падает на заднее сиденье, судорожно вдыхая воздух. — Не волнуйтесь, мы доставим Вас в больницу, — Хэйдзо усаживается за руль. — Нет… не надо больницу… не в больницу… — повторяет, как в бреду. — Они найдут меня в больнице… они нашли меня в отеле… найдут в больнице… — Успокойтесь, пожалуйста, — Хэйдзо достает из-под сиденья бутылку воды. — Выпейте и успокойтесь. У Вас кровь, так что нужен врач. — Не оставляйте меня в больнице… — он цепляется пальцами в сиденье водителя. — У Вас есть с кем связаться, чтобы Вас забрали? — Сайно вызывает экран от браслета. — Хэй, там на въезде авария какая-то, съезжай с трассы, а то до завтра будем торчать. И сверху всё перекрыто. — Нет… у меня никого… — дрожащими губами он отпивает из бутылки. — Сяо. — Сяо? Наш Сяо в смысле? — Сайно вопросительно смотрит на Хэйдзо. — Да мало ли Сяо в мире, — хмыкает тот. — Ноа, позвони Сяо, — просит парень на заднем сидении, обращаясь к браслету. Вызов не идёт, и в целом, браслет никак не реагирует, что заставило Сайно нахмуриться. — Сел? Ощущая, как адреналин постепенно покидает его тело, оставляя место глубокой усталости и истощению, юноша продолжает тяжело дышать. Голова кружится, мысли путаются, и слова полицейских долетают до него словно сквозь плотную завесу. Он пытается ответить, но язык не слушается, и каждое слово теперь дается с огромным трудом. Голова начинает болеть ещё больше, и в висках стучит с невыносимой силой. В груди ощущается давящее чувство, словно тяжёлый груз лег на сердце. Постепенно взгляд начинает мутнеть, и звуки становятся приглушёнными, словно он погружается под воду. Он ощущает, как тело становится тяжёлым, веки непослушно опускаются, и каждая попытка их поднять требует неимоверных усилий. В последний момент перед тем, как полностью потерять сознание, он чувствует, как все силы окончательно покинули его. Внутри разливается странное, почти успокаивающее ощущение, словно его отпускает многодневное напряжение. В этот момент он осознаёт, что больше не может бороться, и всё вокруг погружается в тьму. — Хэй, он сознание потерял, едь быстрее, — Сайно смотрит на парня сзади через плечо. — Свяжись пока с Сяо, спроси не знает ли он… — Не знает ли он Венти из «Нáйти»? Ты серьезно сейчас? — Матра уже вызвал голографический экран и нашел контакт друга. — Ну, не фото же ему присылать. — То есть мне не показалось, что это он, да? Выглядит, конечно, хреновато, что тут скажешь. — Не показалось. Либо нам показалось обоим, ведь своего имени он не назвал, — Хэйдзо сворачивает в сторону больницы. — Всё-таки в больницу? — А куда ты предлагаешь? Ночью посреди дороги нам под машину бросился солист самой популярный сейчас группы, весь в крови и грязи, на панике и с просьбой помочь, и куда, если не в больницу? Вряд ли под «помочь» то имел в виду в кафе пиццу заказать. — Ты чего такой агрессивный, а? Он ведь попросил не в больницу… — А если у него переломы? Либо это вообще какая-то проверка на профпригодность? Я не буду действовать никак иначе, кроме как по регламенту, и правила говорят везти его в больницу! — Это вы о чем вообще? — с той стороны экрана на Сайно смотрит Сяо. — Сам позвонил, и сам где-то не здесь. — Венти знаешь? — сразу спрашивает Хэйдзо. — Кто ж его не знает, — усмехнулся Алатус. — Он сейчас у нас в машине. Выглядит так, будто убегал от маньяка. Везу его в больницу. Тебе позвонили, потому что единственное имя, которое он назвал, это твоё, — спокойно и ровно продолжает Сиканоин. — Чего?! Какой маньяк?! Это вы так шутите надо мной что ли? Сайно? — Эй, это же был бы тупой юмор, Сяо, а у меня шутки не тупые, так что я тут не при чем, он правда свалился нам, как снег на голову. — Я понял. Первая больница? Я приеду. — Да, первая. Езжай, там и встретимся. — Понял, — Алатус сбрасывает вызов. Когда ему вот так посреди ночи позвонил Сайно, первой мыслью было то, что друг в придумал очередную шутку и ему не терпится поделиться, второй — что что-то случилось в патруле, и третьей — повторились убийства, и некому работать. Он и мысли не допустил, что звонок будет касаться Венти, ведь ещё несколько часов назад он общался с Барбатосом, и ничего не предвещало беды. Вскочив с кровати, он быстро оделся, набросил форменную куртку полиции и выскочил из дома. Сейчас на улицах в темное время суток едва ли можно встретить людей. После того, как правда про убийства просочилась в СМИ, а полиция продолжает избегать прямого ответа, люди предпочитают сидеть по домам. Город изолирован, въезды и выезды перекрыты, а Ноа активно проводит проверку браслетов, выискивая закономерность. «Если он в опасности, если с ним что-то не так, почему Ноа не подала сигнал? — Сяо садится за руль. — Разве браслет не должен был сообщить в полицию и больницу? Я не понимаю, что за ерунда происходит». Дорога не самая ближняя, так что, поставив автомобиль на автопилот, Сяо набирает через браслет Альбедо. Медик ответил буквально через секунду, что говорит о том, что он снова не спит. — Доброй ночи, — устало бубнит блондин, лежащий на кровати, пока по нему топчется белая кошка.

***

Ангел ступает по большому залу, усыпанному осколками зеркал и стекол, каждое из которых сверкает в лучах неземного света. Его шаги легки и бесшумны, словно он сам является частью света, скользящего по поверхности этих блестящих фрагментов. Ангел одет в длинные, переливающиеся одежды, которые, казалось бы, сотканы из лунного света и тумана. Крылья его раскинуты за спиной, белоснежные и пушистые, словно облака, они мягко колышутся, придавая ему вид божественного создания, сошедшего с небес. По ту сторону каждого зеркала ангел видит жизни других людей. Это словно окна в другие миры, где каждая картина уникальна и полна эмоций. Он видит сцены радости и печали, любви и одиночества, триумфа и поражения. Каждое отражение — это кусочек чьей-то жизни, момент, застывший во времени. Ангел останавливается у одного из осколков, притягивающего его внимание. За ним виден мальчик-подросток, сидящий в маленькой комнате и рисующий картину. Его лицо сосредоточено, кисть плавно скользит по холсту, создавая яркие и живые образы. Глаза мальчика светятся вдохновением, но в них можно уловить нотки грусти и тревоги. Ангел смотрит на мальчика с глубоким сочувствием. Он видит не только его текущий момент, но и весь его путь, все испытания и трудности, через которые ему приходится пройти. Тревога охватывает сердце ангела, и он ощущает непреодолимое желание помочь этому юному художнику, поддержать его, но не может, он лишь сторонний наблюдатель. Подняв голову к небу, «ангел» молча обращается к той, кого люди считают Богиней Ноа. Его крылья мягко колышутся, свет отражается в их перьях, создавая вокруг него ореол чистоты и святости. Ангел знает, что его миссия — наблюдать, быть лишь невидимым сторонним зрителем. Вдруг всё вокруг начинает меркнуть, свет становится ярким и размытым, словно утренний туман. Ангел чувствует, как его сознание ускользает, и он медленно закрывает глаза. Мир зеркал и отражений растворяется, унося с собой образы и звуки. Он просыпается, его веки тяжело поднимаются, и он осознаёт, что это был всего лишь сон. Он лежит в незнакомой комнате, наполненной мягким светом раннего утра. Стены окрашены в темные тона, мебель аккуратно расставлена, в углу стоит стул, на котором на брошенной куртке работника полиции спит кошка. — Венти, — Сяо привлекает внимание друга на себя. — Очнулся наконец. Как ты? В янтарных глазах отражаются забота и облегчение. Венти хмурится, пытается вспомнить, как он оказался здесь, но воспоминания ускользают, оставляя лишь смутное ощущение спокойствия и защищённости. Он медленно садится, чувствуя лёгкое головокружение. Несмотря на незнакомую обстановку, он чувствует себя в безопасности, зная, что рядом с ним находится кто-то, кому он может доверять. Образы сна ещё свежи в его памяти, и он задумчиво смотрит в окно, где восходящее солнце заливает комнату золотистым светом. — Ты в порядке? — Сяо вновь привлекает его внимание к себе. — Почему я у тебя дома? — Хэйдзо и Сайно отвезли тебя в больницу, а я тебя оттуда забрал. Благо, мои друзья дождались меня во дворе, а ты был в их машине, и в само здание больницы ты не попал. — «Благо»? — Венти слабо усмехнулся. — Разве доктора не должны лечить? — Ты ведь не просто так просил тебя туда не везти? Это первое, — Сяо усаживается на кровать рядом с другом. — А вот это — второе, — он постукивает пальцем по браслету Венти. — А что с ним? — музыкант протянул руку и посмотрел на зеленую полосу. — Пока ты был без сознания и в этом странном сне, твой браслет постоянно моргал красным. Не объяснишь, почему? Ты из-за этого в больницу не захотел? Чтобы никто не увидел, что у тебя неисправный браслет? — Я ведь без сознания был, — музыкант пожимает плечами. — Откуда мне знать, что именно происходит с ним, пока я сплю? Шорох за дверью заставил Барбатоса вздрогнуть. Он пятится назад, с опаской поглядывая на дверь. Подобное поведение вызвало у Сяо сперва слабую усмешку, но она быстро сменилась слабым прищуром: — Кто тебя так напугал? — Меня кто-то преследует, — Венти встает с кровати. — Кто там, Сяо? — Не паникуй, Альбедо там, — взгляд полицейского опускается на браслет на чужом запястье. — Снова полоса мигает красным. Что с ним такое? — Я ничего с ним не делал. Я в этом не разбираюсь, — он на носочках подходит к двери. — Да там Альбедо, Венти. Он же врач, так что это я ему позвонил и попросил осмотреть тебя, чтобы не вызывать врача. Он тоже видел твой браслет. Еще его видели Хэйдзо и Кадзуха. Будет хорошо, если ты его заменишь сам. Рано или поздно Ноа поймет, и тогда и у тебя, и у нас могут быть неприятности. «Рано или поздно Ноа поймет, — Венти замер перед дверью. — Это она поймет, а сталкера найти не может? Он ведь просто в номер ко мне ворвался». — Так ты расскажешь, что произошло, или нет? — Сяо осторожно кладет ладони ему на плечи. — Здесь ты в безопасности. — Я бы не сказал, «здесь», — Альбедо прошел в комнату с подносом в руках. — Скорее, «с Сяо», — он ставит поднос на стол и усаживается на кровать. — Можно было и без этого уточнения обойтись, — ворчит тот. — Я думаю, меня кто-то заказал, — музыкант усаживается рядом с Альбедо. — Только я не понимаю, кто. И то, из чего в меня стреляли, это не то, чем можно убить. Там какие-то капсулы. Заказали взять живым. Эти люди меня преследуют уже который месяц… — И у тебя до сих пор нет телохранителя? — Сяо приподнимает бровь. — Я отправлял запрос, но Ноа отклонила его. Якобы… нет причин… — он принимает горячий чай, который передал Альбедо. — Но причины же есть… — Твой браслет не передал информацию в полицию, — Сяо принялся медленно расхаживать по комнате. — До сих пор не поступило ничего о том, что двое патрульных тебя нашли, а по их браслетам сигнал только о том, что они были вдвоем и вдвоем катались до больницы. Твой браслет неисправен. — Ого, — глаза Альбедо сразу загорелись. — Как ты это сделал? — Я с ним ничего не делал. И, знаете, когда он моргнул красным, он написал мне сообщение. «Беги». Он предупредил меня. — Даже если принять, что Ноа — богиня, она пользуется «земными» методами, — Альбедо качает ногой. — Вполне возможно, что браслет был взломан. — Это невозможно, Бедо. В истории Ноа нет… — Но ведь историю пишет победитель, Сяо, — Альбедо постукивает указательным пальцем по виску. — Док намекнул мне начать поиски немного раньше, чем с концерта. — Ч-что…? — уверенность вмиг испарилась из голоса Альбедо. — Что Зандик сказал тебе? — Попробовать поискать зацепки не используя Ноа, и начать с убийства того парня три года назад. Это дело на момент концерта было единственным в истории нераскрытым убийством. Док предположил, что именно в нём замешан «хакер», который может взломать Ноа. — И… и что тебе известно уже? — Пока ничего, я еще не начал. А что? Ты с ним знаком? — Знаком. В момент убийства в доме было только двое людей. Убитый и свидетель. Ноа подтвердила, что свидетель был в комнате на втором этаже и не выходил оттуда. А убийство произошло на первом этаже. Больше Ноа никого по близости не отследила и вообще никаких зацепок ни на кого не нашла. — Ну, значит, как в тех старых книгах я начну с осмотра места преступления. Наш весь город закрыт по барьеру, делать всё равно нечего, так что займусь этим. — Нечего? А 93 трупа? — У нас их все забрали. Расследованием будут заниматься высшие инстанции, а мы продолжим патрулировать, снимать с деревьев котиков и бить палкой тех, кто не заряжает браслет, — усмехнулся. — В этом плотном графике найду место для того, чтобы съездить. — Но раз тебе не надо расследовать, зачем тогда в это лезть? — Альбедо забирает у Венти пустую чашку и ставит на стол. — Если найти того, кто вывел из строя браслет тогда, то можно либо понять, как он это сделал, и тогда пытаться искать тех, кто мог бы провернуть подобное с браслетом Венти, либо этот «хакер» и есть преступник. — Справедливо, — Альбедо вздыхает. — Тебе пришло сообщение «беги», и ты сразу побежал, — он повернулся к Венти. — Если вдруг «Ноа» скажет «убей», ты убьешь? — Чего? Конечно, нет! Я же не фанатик какой-то, чтобы выполнять всё подряд! — Не фанатик… — повторяет Сяо. — Но фанатиков много, и они везде, — он переводит взгляд на Альбедо. — И если «Пресвятая Ноа» скажет им убить, они пойдут убивать, — дополняет. — Поэтому и почерк разный. Поэтому и районы разные. Поэтому всё разное. — А если Ноа скажет «убей и красиво усади за стол»? — медик постукивает пальцем по своему колену. — Получается, кто-то через «Ноа» раздал приказы «убивать»? А что тогда с тем другим трупом? Которого собаки искали. — «Тестовый», может? Тот, кто за этим стоит, хотел проверить, пойдут ли фанатики убивать? Это же надо до ужаса слепую веру иметь. — Тем не менее, сотню таких среди нескольких миллионов найти всё же можно, я полагаю, — Сяо переводит взгляд на Венти. — Значит, тот «хакер» или подобный ему, может быть ответственным и за то убийство три года назад, и за это массовое, и за преследование Венти. Плюс одна причина разобраться в том, на что намекнул Док. — Да… — И куда делся твой энтузиазм, Бедо? — Венти улыбнулся. — Почти как в детстве, когда мы «расследовали», что там в подвале школы находится, аха… Весело же было.