Ты будешь на вершине, слышишь?

      В доме родителей Антон не видел смысла в завтрашнем дне. Одно дело — тренировка, сборы, лето в деревне с такой доброй, искренней бабушкой. А другое — скандалы, рукоприкладство и громкий хлопок дверью, слезы на глазах от того, что всех остальных ребят отвозят, провожают с любовью, а его, Антона, грубо выставляют за дверь, воспитывая "мужской характер".       Но сейчас в комнате не было родителей, за дверью нет холодного подъезда, остается только тревога в сердце.       За окном плотный туман, рассвет только начинает появляться, и солнце уверенно пробивается через белую пелену. Мальчик старается полностью открыть глаза и неуверенно встаёт с кровати, смотрит в окно и поджимает губы. Ему хочется верить, что это солнце светит для него, что сегодня все наладится. Говорят, что Попов строг к своим воспитанникам, всегда готов поддержать и отдаётся своему делу. Антон сжал кулаки и пошёл одеваться на завтрак.       В столовой он встретил своих одногруппников, но тренера пока не было, другие, незнакомые ему взрослые, следили за детьми.

***

      —Всем доброе утро. Надеюсь, у вас не возникло никаких проблем, — Арсений внимательно посмотрел на каждого спортсмена, которые образовали небольшой круг, — По итогам вас всего шесть. В следующем году девочки перейдут к другому тренеру, а мы, парни, будем работать с вашей троицей. Собственно, меня зовут Арсений Сергеевич, я ваш новый тренер. Будем начинать. Скакалка, разминка, и встречаемся возле разминочных трасс, — Попов отметил что-то у себя в блокноте и ушел в тренерскую, чтобы найти подходящие страховочные системы.       Антон отрегулировал под себя скакалку и начал разминку. Тренер говорил уверенно, серьезно, может быть, даже строго, но не внушал страха. Мальчик слабо улыбнулся и перешёл к двойным прыжкам. Он должен понравиться Арсению.       Когда разминка была завершена, тренер вручил всем страховку, и начал объяснять трассы.       —Итак, теперь будет сложнее, страшнее, но нужно себя перебороть. Начинаем с самой простой трассы, но ее вам нужно пролезть без правой руки. Далее трасса на баланс, желательно без срывов. Лазаем все по два раза, на третий сдаем мне, поехали! — хлопнул в ладоши тренер, проверил, правильно ли надеть страховочные системы, и сел на лавку рядом со скалодромом, наблюдая за воспитанниками. Кто-то сыпался со скалодрома, как листья за окном, кто-то дрожал, но отчаянно пытался удержаться за следующую зацепку. Одним из таких был Антон. Попов внимательно следил за каждым, но особенно за эмоциями Шастуна, у него была очень выразительная мимика. Вот показывается кончик розового языка, вот он хмурится, вот улыбается стене. Арсений вздохнул, подмечая для себя, что с этим спортсменом нужно много работать. И с психикой, и с физической формой. Арсений делает краткие пометки.

Шастун Антон, !9! лет. Уверенность, быстрота реакции.

      Так мужчина пишет о каждом ребенке, дабы построить план работы.       —Думаю, что с вас достаточно. Надеюсь, что все разогрелись. Шастун, на скалодром, Антик, ты страхуешь. Вперёд, — уже тренерским голосом указал брюнет и начал наблюдать за парнями. Первую трассу Шастун пролезает отлично, будто он родился без правой руки. А вот на второй застревает, и стоит на мизере уже, как ему кажется, целую вечность. У мальчика трясется нога, вторая неприятно тянется, а руки попросту некуда деть, — чего стоим?       —Я раньше такое не делал.., — тяжело дыша отзывается Антон, — сейчас сорвусь...       —Ну здравствуйте! Держаться, терпеть. Сейчас слушай меня внимательно. Ты можешь сделать это через шпагат, а можешь аккуратно перенести вес с одной ноги на другую, — Арсений сжимает кулаки, когда Антон аккуратно, словно по льду, начинает двигаться, — спину выпрями! — уже строже говорит мужчина. От этой привычки потом трудно избавляться. Шастун тут же исправляется. Нога дрожит, руки стираются из-за поверхности скалодрома, а сердце бешено стучит. Шпагат был бы быстрее, проще. Но Антон не может, он ещё не научился двигаться в таком положении.       —Арсений Сергеевич! — на выдохе зовет он, — я не могу, — на грани слез признается спортсмен.       —Я таких слов не знаю. Делай, включай голову. Если бы ты не мог, тебя бы сейчас здесь не было, — Арсений взглянул на нового воспитанника. Его трясет, и сильно. Тренер понимает, что говорить в таком положении мальчик уже вряд ли сможет. Он старается передать ему свой решительный настрой, — Давай, или делай, или спускайся.       Шастун начал выравнивать дыхание, выпустил из себя весь воздух, и, задержав дыхание, прошел через этот трудный момент.       —Отлично! Так держать! Вершина близко, — Попов выдохнул с облегчением, когда Антон наконец-то зафиксировал топ, и спустился на землю, — Неплохо. Первая вообще отлично, над балансом будем работать, пока что плохо. Можешь быть свободен, вечером будет ОФП.       —Спасибо, — тихо ответил Антон, слабо улыбаясь.       Признаться честно, он ожидал, что его выгонят на первой же тренировке. Антон совсем не верил в свое счастье и на крыльях ветра дошёл до туалета, чтобы умыться.       —Арс сегодня само милосердие, — хмыкнул парень постарше, намыливая руки мылом из диспенсера.       —Этим новобранцам повезло. С нас он тогда согнал сто потов.., — его друг в очках вальяжно раскинулся на подоконнике. Шастун замер и нервно сжал лямку рюкзака.       —О! Привет. Ты же из нового набора? — обратился к нему тот самый парень в очках.       —Привет. Да, — Антон робко кивнул. Он планировал в одиночестве умыться, посмотреть в зеркало.       —Какая прелесть. Я Дима, это Серёжа, — Матвиенко кивнул, шипя под нос какие-то маты из-за выступивших мозолей.       —Антон. Приятно познакомиться, — снова кивнул Антон, совсем не представляя, что делать дальше. Хотелось сбежать.       —Да блять! Я как ему завтра полезу?! Матвинко, не жалей себя, бу-бу, — корчил гримасы Серёжа. На каждом пальце выступила мозоль. Шастун посмотрел на старшего с сочувствием, быстро умылся и остановился на выходе, — Антон, ты если че, заходи. Мы в пятой комнате. Расскажем тебе про тренеров, чтобы ты не сдох.       —Хорошо. Спасибо. Пока! — потараторил Шастун и выбежал из туалета, пытаясь вспомнить направление к комнатам.

***

      —Старшие меня сегодня просто выводят! У них не тренировка, а стенд-ап концерт! — возмущался Арсений в тренерской. На нем была фирменная футболка спортивной школы, в руках ежедневник. Этими же руками он сейчас активно размахивал под испуганные взгляды остальных тренеров.       —Ну все стабильно... А у мелких как? — Воля поставил галочку в каком-то бланке и осмотрел всех присутствующих. Скоро должны начаться вечерние тренировки, но в этот первый рабочий день коллектив решил собраться вместе, чтобы обсудить планы на предстоящий месяц.       —Сонные мухи, — хмыкнул брюнет, наконец садясь на диван рядом с тренером по футболу.       —В этот раз удачный набор, признаться честно. Трёхлетки отлично занимаются. Полглядывала за футболистами. Мне кажется хорошей идеей взять девочек, они сегодня творили чудеса! — эмоционально высказывалась тренер по художественной гимнастике.       —Ну, как я понял, у вас всех все замечательно. Нормативы сдаем в конце месяца, как обычно. Не вы, разумеется... А дети. Насчёт соревнований пока зарекаться не буду, — Паша хлопнул в ладоши, — а теперь все работать! Дети ждут! — старший похлопал Арсения по плечу и почти вприпрыжку вышел из тренерской.       Брюнет тяжело вздохнул. Группа Антона. Что ж, он надеется выйти с тренировки в здравом уме. Мужчина идёт по бесконечным коридорам к залу ОФП, где его спортсмены уже начали разминку, когда поняли, что тренер задерживается.       —Арсений вроде нормальный, — пожал плечами Антик Даня, — Антон, а где ты раньше занимался?       —Ммм... Ну, занимался в первой спортивной у Павла Алексеевича, а потом он сказал, что сейчас мне лучше продолжить у Арсения Сергеевича, — спокойно объяснил Антон. Он перешёл к выпадам, все ещё следя за разговором в их группе.       Далее дети разговаривали о школе, о друзьях и дальнейших планах на спорт, которые у них почти не отличались. Шастун уже устал, несмотря на перерыв между тренировками. Ему хотелось сейчас посидеть или полежать, но дисциплина, выдрессированная(другое слово не подходит) его отцом, не позволяет сейчас сидеть, пока остальные работают. Арсений пришёл почти к концу разминки, чем явно напугал спортсменов.       —Так, меня задержали у администрации, прошу прощения... Размялись? Отлично. Начинаем с комплекса упражнений. Двух подходов для первого дня будет достаточно. На стене висит список того, что вам нужно сделать сегодня. Вперёд! — Попов прислонился к стене спиной, чтобы было видно каждого ребёнка. Группа быстро заняла достаточно просторный зал. В нем были большие зеркала, возле которых стояли хореографические станки, — зал в следующий раз будет другой, с турниками. Чтобы можно было уделять время и СФП. Лиза, спину ровно! И колени не уезжают в разные стороны. Вы чего, даже приседать не умеете? — с ярким удивлением говорил тренер, — Антон! И что это за пистолет? У тебя что, ног своих нет? Уйди ты от стены! В этом ведь и смысл, не держаться, — мужчина быстро оказался рядом с мальчиком, пока тот пытался выполнить упражение так, как нужно, — Давай руки мне, будем учиться, — вздохнул Арсений. Антон неуверенно протянул обе ладони тренеру, и тот крепко взял их в свои, — Сейчас упирайся на них, спину прямо, голову тоже. Пять раз так сделаем, потом сам. Руки вместе, давай, — Арсений начал успокаиваться. Главная задача сейчас — обучить этих спортсменов. А проблемы будут потом, за пределами зала. Сейчас волнующий его мальчишка старательно выполняет упражнение, — Теперь сам, — кивнул старший, и повторил действие, когда у Антона наконец начало получаться, — Теперь работай дальше, — Арсений начал искать новую "жертву" среди детей. Действовали они на удивление быстро, даже с учётом проблем.       Антону хотелось сейчас упасть и развалиться на мелкие части. Не получается. Плохо получается. И жутко тяжело. Совсем не успокаивал тот факт, что они завершили с ОФП и сейчас пьют воду. Дальше точно будет хуже, Антон уверен.       —Встаём, начинаем нашу заминку. Для начала, наклоны спиной, тянемся как можно ниже.., — брюнет кратко, но понятно объяснил детям суть упражений и после того, как все поняли, что их сегодня ожидает, брюнет подошёл к станкам и упёрся об него спиной, жестикулируя, — тепепь правую ногу вверх, колено прямо, тянемся. Я подхожу, помогаю. Сегодня будем кратко, далее в отдельные дни будем заниматься растяжкой упорно. Мне на скалодроме ваши кривые шпагаты и мёртвые лягушки не нужны.       У Антона внутри лопнуло сердце. Он забыл, что существует растяжка, на которую с Павлом Алексеевичем они потратили много времени, сил и слез. Но одно дело — свой тренер, к которому уже привык. А тут вдруг что-то новое, неизвестное. Кто знает, каков будет брюнет? Мальчик закрыл глаза, стараясь не думать о предстоящем мероприятии.       —Ну, Шатун, давай.., — неожиданно подошел брюнет и быстро выпрямил колено Антона, — а чего ж ты его скривил! Переходи на пол, тебе тут тянуть нечего, а минус нам не нужен...       Спортсмен присоединился к остальным. Как оказалось, в группе проблем с растяжкой почти ни у кого не было. А если и были, судя по решительности Арсения, скоро эти самые проблемы пропадут.       — Сидим в шпагатах по минуте, тянем носки, — раздался голос тренера. Мужчина сел на пол перед детьми, которые выстроились в шахматном порядке, — меняем ногу. Антон, стопу ровно. Лиза, спину держи, — ровно сделал замечания брюнет и снова засек шестьдесят секунд, — закончили. Теперь в лягушку на животе. Тянемся вниз, — вздохнул брюнет, надеясь, что дети ему достались терпеливые. Антон закусил губу и принял нужное положение. Эту позу он не любил больше всего, слишком неприятная. Это подтверждают редкие всхлипы, и серьёзный, когда-то даже суровый голос старшего. Шастун зажмурился, когда брюнет подошёл к нему и начал раскрывать детские бедра к полу, в более-менее ровную лягушку, — Терпишь? — спросил брюнет, удивлённый отсутствию даже малейшего сопротивления. В ответ сбитое "угу", — хорошо. Терпи.., — выдохнул старший, а вот Антон его настроя не разделял. Хотелось заплакать, а потом поболтать по душам, или просто посидеть, посмотреть на скалодром, как в совсем раннем детстве. Но сейчас за слезы будет стыдно. Когда Тренер отпускает мальчика, тот все же роняет лицо в ладони, ощущая на них горячие слезы, — Ладно, хватит с вас на сегодня. Всем спокойной ночи, завтра увидимся на утренней пробежке, — брюнет широко улыбнулся. Уставшие, с красными глазами и носами дети тихо вышли из зала. Один Антон без конца вытирал слезы, стараясь запихнуть в рюкзак скакалку, которая не влезала, отчего психов стало только больше.       —Антон? Что произошло? — обеспокоенно спросил тренер, взяв в руки скакалку. Он начал аккуратно её сворачивать.       —Ничего, — прошептал мальчик, пытаясь унять очередную волну слез.       —Ты так из-за растяжки? — нахмурился брюнет и аккуратно сложил скакалку в детский рюкзак.       —Не знаю, — почти беззвучно ответил мальчик, застегнул рюкзак и накинул его на плечо, — до свидания. Доброй ночи.       —Антон, подожди. Задержись, пожалуйста.       —Мне нужно спешить...       —Шастун, останься и сядь, Господи Боже мой! — уже строже попросил брюнет и сел на лавку, похлопал по месту рядом с собой. Мальчик медленно сел рядом с тренером, — Антон, мы с этого дня далеко не чужие люди. Я хочу, чтобы ты знал, что ты всегда можешь ко мне подойти за помощью, за советом. Ладно? Я переживаю за каждого из вас. А ты ещё младше всех, испытываешь трудности, как я вижу. Пообещай мне, что если тебе нужна будет помощь, то ты обратишься ко мне, к Павлу Алексеевичу. К кому угодно, хоть к психологу нашему. Хорошо? Я не говорю, что все, ты должен меня полюбить с этой же секунды, доверять все... Но подумай над моими словами, пожалуйста.       —Арсений Сергеевич, простите за сегодня. Я не сдержался. Больше такого не повторится, обещаю, — Антон плотно сжимал края футболки и шмыгал носом.       —Ты мне не то обещаешь, Антош, — улыбнулся тренер, — слезы часто нас посещают, спортсменов с ежедневной болью тем более. Просто мне показалось, что ты совсем потерянный под конец стал... И сейчас вот сидишь так, будто я тебя тут убиваю.       —Все хорошо. Просто отвык,— попытался улыбнуться мальчик.       —Посмотри на меня, — когда ясные но красные, мокрые глаза увидели тренера, он снисходительно улыбнулся, — Ладно, захочешь, расскажешь. Но обязательно привыкай, Антон. Договорились? — спортсмен кивнул, — Ну беги тогда, спокойной ночи. Не опоздай на завтрак! — ребенок пожелал всего взаимного, а Арсений уронил голову в раскрытые ладони, запустив утонченные пальцы в тёмные волосы. — где же Вы, Арсений-холоднее-льда-Сергеевич? — повис тихий вопрос в воздухе. Первые тренировки всегда были жёстче. Нужно с этим что-то делать, определённо. Иначе они с этим мальчишкой точно сведут друг друга с ума.