Ты будешь на вершине, слышишь?

      Ничего не предвещало беды. За окном все весело, тренировка удачная, в группе отношения хорошие. Но вечером высвечивается "Папа" на телефоне. Антон медленно вдыхает воздух и сразу отвечает. Отец не терпит ожидания. Никогда.       —Алло, пап. Привет, — мальчик сжал губы и прижался к стене в коридоре.       —Алло. Как дела? — Андрей откинул тапки в сторону и жестом указал жене выйти из комнаты.       —Хорошо. Как у вас? — Антон опустил взгляд, бездумно рассматривая узоры на полу.       —Ах, так ты не знаешь! Может, таблетки для памяти нужны? — усмехнулся мужчина.       —О чем ты? — Шастун чуть не выронил телефон из рук. Отец все знает.       —Блять. Вы все такие Незнайки. Ты матери звонил вчера? — прошипел в трубку старший. В ответ услышал краткое "нет", — я тебе че говорил? Сам не звони, так хоть на звонки отвечай! Ты кем вырасти хочешь?! — уже кричал Андрей, а Антон отодвинул телефон от уха, — Мать нужна для того, чтобы слушать как у неё дела! А не для сбрасывания звонков! Это ясно?       —Да. Прости, — сжался Антон. Шастун-старший молча повесил трубку. Мальчик поднял голову вверх, пытаясь скрыть слезы. Мимо него бегали спортсмены, скоро должна была начаться вечерняя тренировка. Он не знает, что его ждет. Отец был в ярости. Антон положил телефон в рюкзак и буквально прилип к стеклу в коридоре, за которым занимались футболисты и маленькие гимнастки.       —Антон, мне кажется, что ты опаздываешь, — вдруг появился на горизонте Попов, — в чем дело? Ты не знаком с дисциплиной? — нахмурился брюнет, начиная ругаться.       —Простите. Я еще не опоздал... Я бегу, Арсений Сергеевич, правда, — быстро оправдался мальчик и наскоро вытер слезы рукавом. Тренер проводил мальчишку взглядом. Что-то у ребенка явно не так, но вот что?

***

      —Шастун, плохо! Опускайся ниже, ты у меня с такой растяжкой на скалодроме сломаешься. Опускайся ниже, старайся. Я к тебе подойду, — сегодняшний день Арсения вымотал по полной программе. Новая группа уже вливается в ритм, это радует. Но Шастун заставляет переживать, это плохо. Старший не любил заминку и в роли спортсмена, и в роли тренера. Но что уж поделать? Спорт значит спорт, — хорошо, все свободны. Шастун, задержись, — когда все дети покинули зал, Арсений сел рядом с ковриком Антона.       —Давай-ка на спину, — кивнул старший, и сразу начал опускать вниз детские бедра, пока мальчик сжал кулаки и смотрел в потолок, — вот, смотри. Ты когда тянешься, делаешь вот так, — Арсений демонстрирует то положение, которое сегодня показывал младший, — а нужно вот так. И спину не сутуль. Вот, смотри, я сейчас выравниваю твои ножки, — тренер проделывает сказанное, и Шастун хватается за его руки от неожиданно сильной боли, — Вот, видишь, совсем другие мышцы работают.       —Вижу.., — прошептал ребенок и тяжело выдохнул, когда старший наконец отпустил его ноги.       —Антон, что у тебя случилось? — с некоторым волнением в голосе спросил брюнет.       —Вам не звонил мой отец? — почти шепотом спросил ребёнок, когда сел на пол и облокотился спиной об шведскую стенку.       —Нет. А должен был? — нахмурился старший. Он внимательно осмотрел мальчика.       —Хорошо. Нет, ничего такого. Арсений Сергеевич, когда мы будем украшать все к Новогому году?       —Шастун, сентябрь на дворе, — улыбнулся брюнет. А у самого в комнате уже стоит маленькая ёлочка.       —Половина сентября, — Антон улыбнулся в ответ и наконец выдохнул. Кажется, назревает хороший диалог.       —Антон, — усмехнулся старший. Тренер все еще не мог добиться рассказов от мальчика. Младший сразу переводил тему, отказывался зайти на чай к Арсению, но начал иногда улыбаться, — украшать будем ближе к декабрю. Но свою комнату ты можешь украсить. Хочешь, принесу тебе украшения?       —Да нет... Я просто так спросил. Для праздников еще слишком рано, — уже в привычном апатичном состоянии проговорил мальчик.       —Праздники нужны всегда, — вздохнул Попов, стряхивая со штанов невидимую грязь, — не нравишься ты мне. Пойдем, что-то покажу, — Попов поднялся на ноги и пошёл к себе в комнату, младший последовал его примеру, — Заходи, не стесняйся.       Антону сразу понравилась обстановка. Комната была преимущественно тёмных цветов, на стенах встречались детские рисунки, грамоты, медали. Идеальный порядок и полная гармония. Мальчик неуверенно разулся и прошёл внутрь. На кофейном столике стояла небольшая ёлочка, увешенная маленькими игрушками и тёплой гирляндой. Шастун удивленно поднял брови и широко улыбнулся. Ему безумно нравилась новогодняя атмосфера. Да, особенно в сентябре. Арсений с гордостью кивнул, мол, да, моя работа.       —Будешь чай? — осторожно спросил брюнет, на самом деле скрывая за этим вопросом: "расскажи мне уже наконец, что у тебя случилось".       —Да, — тихо согласился ребёнок. Он продолжил стоять чуть ли не по стойке "смирно", — Арсений Сергеевич...       —Давай ты сначала сядешь. Как будто на казнь пришел, честное слово! — недовольным тоном проговорил брюнет, совсем не отвлекаясь от поиска того самого вкусного чая.       —Спасибо. А почему вы меня сюда привели? — Антон продолжил рассматривать маленькую ёлочку, но уже сидя на синем бархатном диване.       —Понимаешь... У меня есть на то две причины. Как думаешь, какие? — Попов поставил две кружки с чаем на этот самый столик с ёлкой, и сел напротив воспитанника, в безумно комфортное кресло. Ребенок отвел взгляд в сторону.       —Может, соревнования? Или я что-то натворил? — младший посмотрел на кружку перед собой. Веселая, с ежиком. Тренер продолжает вводить его в культурный такой шок. Чтобы у Попова, такого требовательного тренера, была дома кружка с ежиком? В понимании Шастуна это было просто невозможно.       —Нет, Антон. Есть небольшие недочёты, но точно не для разговора здесь. Поскольку ты уже занят поглощением чая, — с тонким намёком проговорил старший. Антон его понял, и начал дуть на достаточно горячий напиток, — я бы хотел тебе рассказать эти две причины. Первая — мы с тобой единомышленники. Уже хотим Новый год. А Павел Алексеевич говорит мне, что я один такой выдумщик, — улыбнулся Арсений, когда увидел, как Антон пытается незаметно смеяться, — А вторая... Антош, скажи мне, пожалуйста, как долго мы будем играть в прятки? — по-доброму вздохнул брюнет, когда Шастун вдруг резко сжался, — у меня болит сердце за каждого из вас. А у тебя, видимо, что-то серьёзное, поэтому за тебя особенно. Я ценю, что мы начали разговаривать хоть о чем-то, и то, что ты сейчас здесь сидишь — это вообще большой подвиг. Я хочу тебе помочь, Антон. Но не могу, потому что ты решил поиграть в "молчанку". Что такое? Я вроде бы даже... Мягко с вами.       —Арсений Сергеевич.., — почти прошептал мальчик. Попов задержал дыхание, — простите, я просто не привык вот так... рассказать и все. Не могу. Да и Вы, наверное, в курсе о моих проблемах, Павел Алексеевич наверняка рассказал в общих чертах, — вздохнул Шастун.       —Да. Ты еще слишком юн, чтобы самостоятельно решать эти проблемы. Если ты сможешь мне довериться, то, обещаю, я возьму ситуацию в свои руки.       —Я не знаю, — на выдохе ответил мальчик, поставил кружку на стол и опустил голову вниз, совсем не желая показывать свои слезы.       —Ты чего? — Арсений поднял голову младшего за подбородок и сочувствующе сжал губы, — может, обнимемся? — Шастун кивнул. Попов вывел его из-за стола и прижал к себе, мысленно уже забирая все проблемы этого юного спортсмена. Мальчик согласился на объятия. Пускай и дрожит сейчас, сжимается. Это уже значило для старшего хотя бы что-то! — Ты молодец, Антон, — прошептал взрослый и погладил напряжённого ребёнка по спине.       —Мне звонил отец, — тихо и медленно начал говорить Шастун, — мама звонила вчера во время тренировки, я не смог ответить. Он был очень зол. Может приехать сюда в любое время... или Вам позвонить.., — всхлипнул мальчик, отстраняясь от объятий. Хотя обычно у детей происходит совсем наоборот...       —Антон, а сейчас запомни. Звонка мне бояться не нужно. Я знаю ситуацию, и не полезу к тебе с претензиями без разбирательств. Визита тоже бояться не стоит, это запрещено правилами нашей академии. А если и вдруг — я всегда рядом. Поверь, тебе ничего не грозит, — вкрадчиво говорил Арсений, пока глаза напротив впервые смотрели с доверием, — запомнил? — спортсмен кивнул, — вот и замечательно. А сейчас просто тренируйся, не забивай себе голову лишним.       —Спасибо, Арсений Сергеевич. Большое.., — мальчик сам обнял тренера, вкладывая в эти объятия все, что он может. Попов ответил тихое "пока не за что", мысленно отмечая этот день красным в календаре. День, когда Шастун ему немного доверился. Наконец-то ежик разворачивается. Остаётся только надеяться на то, что это доверие — не разовая акция.