Точка невозврата

Гермиона устало потерла виски, наблюдая за тем, как Тео и Гойл, поблагодарив её, покинули клуб, чтобы отправиться отдыхать. Они пережили трудную ночь, и она решила, что больше не будет удерживать их здесь. Им нужно набраться сил. Пространство опустело, и теперь перед ней стояла задача привести всё в порядок и завершить последние приготовления перед завтрашним официальным открытием клуба. Клуб был местом, где люди могли воплощать свои самые смелые эротические фантазии. Но Гермиона заботилась о том, чтобы всё было организовано безупречно, потому что для неё это было больше, чем просто работа. Это стало способом вернуть себе контроль после хаоса последних лет. После долгих отношений, где её чувства и желания игнорировались, она теперь хотела создать пространство, где уважение и комфорт были бы на первом месте. Этот порядок, эта строгость к деталям были её способом доказать самой себе, что она способна построить нечто ценное, несмотря на свои внутренние сомнения и события прошлого. Она начала с проверки защитных чар, чтобы убедиться, что влияние артефакта, не нарушило их структуру. Каждая зона должна была оставаться максимально приватной, чтобы посетители могли чувствовать себя комфортно и безопасно. Затем она прошлась по всем комнатам, убирая оставшиеся следы магической активности, которую вызвал артефакт. На складе она быстро убедилась, что зелья, и алкоголь, заказанные накануне, прибыли в полной мере. Бармены начнут свою работу рано утром, а пока Гермиона убрала список поставок и проверила кристаллы, отвечающие за аромат в помещении. Лёгкий аромат лаванды и ванили наполнил воздух, создавая чувство расслабления. Гарри предложил встретиться немного позже, чтобы поделиться информацией о Саре, артефакте и, конечно, Роне. Как только вся работа была закончена, в клубе появился Гарри. Гермиона заранее оставила ему доступ, чтобы он мог без труда переместиться внутрь. — Всё прошло лучше, чем я ожидал, — сказал Гарри, опускаясь на барный стул. — Хочешь выпить? — спросила Гермиона, подходя к барной стойке и жестом указывая на ряды бутылок. Гарри немного удивлённо посмотрел на неё, но затем кивнул: — Почему бы и нет? Думаю, мы это заслужили. Гермиона взяла бутылку огневиски, налила в два низких бокала и подала один Гарри. Второй она оставила себе, облокотившись на стойку напротив него. — Сару приняли в больницу Святого Мунго. Ей обеспечили всё необходимое для восстановления и пообещали оказать психологическую помощь. Но с Роном всё сложнее. Джордж сказал, что он отправился в командировку для закупки трав для зелий, и мне не удалось его найти. Гермиона едва заметно нахмурилась, но её голос остался спокойным: — Завтра я официально стану свободной женщиной, Гарри. Рон больше не часть моей жизни. Но знаешь, — она замолчала, собирая мысли, — я долго думала, что это моя вина. Что я могла бы что-то изменить, если бы была мягче или терпеливее. Но это ведь неправда, да? Его судьба — это его выбор. И я больше не обязана жить с последствиями его решений. Гарри нахмурился, потянулся за бокалом и сделал небольшой глоток. Его мысли на мгновение унеслись в прошлое. Тепло огневиски разливалось по его груди, пока он собирался с мыслями. Он чувствовал тяжесть своей лояльности к Рону, другу, с которым прошёл через столько испытаний. Но одновременно он видел перед собой Гермиону, сильную и независимую, которая заслуживала новой главы в своей жизни. Гарри знал, что Рон часто сам становился причиной своих проблем, и теперь ему нужно было признать, что поддержка Гермионы в её решении — это не предательство Рона, а справедливость. С этими мыслями он лишь кивнул: — Это справедливо. Но мне жаль, что всё так закончилось. — Гарри, я не ставлю тебя перед выбором. Ты имеешь право поддерживать с ним любые отношения, которые считаешь нужными. Но для меня важно другое: не становиться снова частью этого хаоса. Я хочу сохранить свои границы. Это не значит, что я отвергаю тебя или наши отношения. Просто я больше не хочу терять себя. Гарри внимательно посмотрел на неё, затем его лицо смягчилось. — Ты права, Гермиона, — после короткой паузы ответил Гарри. — Я, наверное, до сих пор пытаюсь найти баланс между лояльностью к старым друзьям и тем, что правильно для меня самого. Это сложно, знаешь? Но я понимаю, что это нормально — выбирать себя. И твой выбор тоже заслуживает уважения. Они продолжили беседу, вспоминая школьные годы, общих друзей и все испытания, через которые прошли вместе. Разговор, наполненный теплотой и дружеским пониманием, постепенно вернул их обоих в спокойное состояние. Гарри допил свой огневиски и встал: — Спасибо за этот вечер, Гермиона. Он напомнил мне, как важно иногда просто поговорить. — И тебе спасибо, Гарри. Ты всегда был для меня больше, чем просто друг, — мягко улыбнулась она. — Завтра будет новый день. А сейчас — отдыхай. — Вот еще что, я хотел попросить тебя, помочь мне с чарами гламура. Не хотелось бы встретить кого-то знакомого в своём обычном виде. —Щеки Гарри немного окрасились краской. — Конечно Гарри, можешь на меня рассчитывать. — С улыбкой сказала она, допивая остатки огневиски. Гермиона проводила Гарри, а затем отправилась в отель. Её ждал завтрашний день, и ей нужно было подготовить наряд, который подчеркнёт её статус новой главы жизни. Когда она вошла в номер, её мысли снова вернулись к Драко. Сегодня она сознательно избежала встречи с ним. Их связь всегда была странной смесью вызова и комфорта. Драко оставался собой: саркастичным, иногда раздражающим, но всегда внимательным и чутким, когда это действительно имело значение. Он уважал её границы, даже если временами создавалось впечатление, что он их игнорирует, подталкивая её к новому шагу. Но его недавние слова о любви застали её врасплох. Она обманула его, сказав, что не помнит. Это было проще, чем признать, что сама не знает, как ответить. Её мысли метались: "Что, если я просто не способна любить снова? Или что, если это не то чувство, а только благодарность за его внимание?" Гермиона боялась не только сделать больно ему, но и разочароваться в себе. Признаваться в собственной неуверенности казалось страшнее, чем молчать и прятаться за ложью. Ей было легче соглашаться на их близость — это не требовало объяснений, только действия. Интимность между ними была своеобразной игрой, в которой роли менялись: иногда Драко полностью контролировал ситуацию, а иногда она сама брала верх. Здесь не было риска быть отвергнутой за слова или поступки, не было необходимости обнажать свои истинные чувства. Это было пространство, где она могла оставаться в границах понятного, не подвергая себя новым эмоциональным ранам. Однако мысли о любви пугали её. Она боялась, что, открывшись, станет уязвимой. Прошлый опыт, долгие отношения с Роном, научил, что доверие может быть разрушительным. Ведь по началу всё было хорошо, но потом... Потом она привыкла к тому, что её чувства и желания игнорировались, и теперь боялась, что снова окажется в отношениях, где будет отдаваться безвозмездно, ничего не получая взамен. С Драко она чувствовала влечение, благодарность и даже тёплую симпатию, но неуверенность в себе и страх повторения ошибок сковывали. "Если я позволю себе что-то большее, что, если я снова окажусь сломленной?" — этот вопрос крутился в её голове снова и снова. "Завтра начнётся новый день," — подумала она, медленно распаковывая чемодан. Впереди было много работы, но этот вечер она решила посвятить себе, оставив всё остальное за дверями отеля.

***

Фигура мужчины замерла у входа в больницу Святого Мунго. В его руке был небольшой букет белых лилий, перевязанный скромной зелёной лентой. Он сделал глубокий вдох, словно пытаясь справиться с внутренними сомнениями, и шагнул внутрь. Он никогда не был мастером слов или великим романтиком, но сегодня ему казалось важным преодолеть себя. Он шёл сюда, ведомый чем-то, что он сам не до конца понимал. Тогда он заметил, как беспомощной и потерянной она выглядела, и внутри что-то шевельнулось. Он не знал, что это было — жалость или что-то большее — но теперь это чувство привело его сюда. Сделав глубокий вдох, он вошёл в приёмное отделение и, следуя указаниям медсестры, добрался до палаты. Она сидела на кровати, смотря в окно, её профиль был сосредоточенным, но в глазах читалась усталость. — Привет, — произнёс он, немного неуверенно. Его голос прозвучал чуть громче, чем он планировал, и Сара вздрогнула, обернувшись к нему. — Привет, — ответила она после небольшой паузы. Её лицо приняло настороженное выражение, но в глазах было что-то мягкое. — Грегори, да? Что ты здесь делаешь? — Просто хотел узнать, как ты, — он поднял букет, слегка улыбаясь. — И принёс это. Не знал, какие цветы ты любишь, но подумал, что эти подойдут. Она удивлённо посмотрела на букет, а затем на мужчину перед собой. Губы тронула лёгкая улыбка, но в глазах всё ещё читалась осторожность. — Спасибо, это неожиданно... приятно. Ты... ты правда хотел узнать, как я? Он кивнул, подходя ближе и ставя букет на её тумбочку. Опустился на стул рядом с кроватью, чувствуя себя немного неловко. — Да. После всего, что произошло, я подумал... ну, что тебе, наверное, тяжело. И что было бы правильно прийти. Сара внимательно смотрела на него, словно пытаясь понять, чего он хочет. Её голос был тихим, но искренним: — Ты не обязан был. Ты ведь почти не знаешь меня. — Может, и не знаю, — медленно ответил он, глядя на свои руки. — Но ты показала мне, что можешь быть сильной, даже если ошиблась. Не знаю, почему, но мне это важно. Его слова повисли в воздухе, заставляя её задуматься. Она отвела взгляд, словно собираясь с мыслями, а затем тихо сказала: — Прости меня за то заклятие... я ведь тогда обездвижила тебя. Это было неправильно, и я сожалею об этом. Грегори слегка улыбнулся, его взгляд остался спокойным. — Ничего страшного. Честно говоря, меня редко кто может так быстро обезвредить. Это было впечатляюще. Но я понимаю, почему ты это сделала, и не держу зла. — Это всё ещё кажется странным, — тихо сказала она, слегка улыбаясь. — Я думала, что никто не захочет со мной говорить после всего этого. — Ты не одна, — просто ответил Гойл. Он поднял на неё взгляд, в котором не было ни осуждения, ни жалости — только тёплая искренность.