Повешенный бог

      В день тот мир навсегда переменился. Одна смерть и одно рождение стали началом действия в театре трагедий: личных и общих, развернувшихся посреди земель человеческих, охвативших всё. Бесчисленные мечты в тот день были разбиты на множество осколков и переплавлены в желание, объединившее каждого из ныне живущих в мольбе о мире.       Для Юджина Абефа уходящий июль был особенным: за усердие в работе он, несмотря на юный возраст, был принят на службу в городскую стражу Вэлиса, столицу Вэрденсхайта. Для его низкого происхождения это было настоящим достижением и сулило достойную, безбедную жизнь. Он гордо носил новенький небесно-синий плащ с вышитой звездой Элафроса. Символом Света, благословившим его на добрую службу.       Тем летним днём Юджин планировал сделать своей дорогой, прелестной Кэнди Эв долгожданное предложение. В волнительной радости от грядущего события он работал не замечая времени и думал только об улыбке возлюбленной. Как же она будет счастлива увидеть его! Услышать его слова. Он уже как следует отрепетировал свою речь. Заготовил бутылку отменного вина из Девятого герцогства. Небывалая роскошь для такого, как он. И приобрёл свежих фруктов. Даже на кольцо, пусть и самое простое, скопленных денег ему хватило. Как только Юджин окончательно встанет на ноги, обязательно подарит ей новое, достойное красоты Кэнди. Оставалось лишь сходить за цветами — ими торговали неподалёку от храма, рядом с пекарней. Как же славно будет купить ей букет, ведь его Кэнди так любит цветы!       Юджин с трепетом дожидался вечера, когда Кэнди закончит с работой в замке и улучит мгновение для их встречи. Уже неделя как они не виделись, и Юджин изнывал от тоски. Будь у Кэнди семья, они бы пошли прямиком к ней — просить дозволения на свадьбу. Но Кэнди была одна, а потому отметить её согласие, а на него он уповал со всей возможной отчаянностью, они смогут лишь вдвоём. Но это пока их было только двое — выход на такую приличную службу позволял задуматься и о детях.       После полудня Юджин отлучился, поспешил за свежим букетом. Он боялся, что в такой важный для него день что-то пойдёт не так и синие ирисы, любимые цветы Кэнди, окажутся распроданы. Но ему повезло, и цветы поприветствовали его золотой улыбкой на бархате лазурных лепестков. Продавец повязал бант на букете. Юджин уже было потянулся за ним, чувствуя, как от волнения покалывает в пальцах, но взяться за стебли так и не успел: в самом старинном из городов Вэрденсхайта, сердце королевства людей, прогремел оглушительный взрыв. Следом — ещё один и ещё. Третий оказался столь силён, что расколол стену белоснежного замка, «Десницы неба», и одна из башен всей своей тяжестью рухнула вниз, подняв столп пыли и похоронив под собой несколько жилых домов.       Наружу рвануло пламя. Оно разлилось сизым потоком вдоль неба, всколыхнулось и исчезло, напоследок лизнув камень величественного замка.       Юджин, стоявший в миле от взрыва, отбросил в сторону цветы. Ирисы покатились вдоль улицы и обратились в месиво под ногами испуганной толпы. Город, ещё мгновение назад совершенно мирный, заполонили люди с мечами, щитами и копьями. Их форма, очень похожая на ту, что носила стража и добрая часть королевского войска, отличалась от привычной горожанам лишь плащом: небесно-синяя накидка сменилась чёрной.       Множество мужчин, занявших центральный проспект — те, кто обменяли свои плащи на будущее и те, кто не были готовы расстаться с прошлым, сошлись в бойне прямо на улицах живого города. Под грохот стен замка, под крики невинных жителей, под лязг мечей Юджин обнажил и свой клинок. Он бросился в сторону «Десницы неба», изо всех сил стараясь унять страх. Непонимание происходящего отпечаталось на его лице болезненной гримасой, пока шеренга из тех, кто был облачён в чёрное, не преградила ему путь. Забрала их шлемов были опущены и распознать нападавших Юджин не смог.       — За кого вы сражаетесь?! — не надеясь договориться, а скорее уповая на чудо, закричал Юджин.       Очередной взрыв сотряс землю. Гвалт сожрал конец фразы, но ответ всё же последовал:       — За истинного короля! Преклони колено и останешься жив! — ответил ему один из голосов.       Крики людей утонули в звоне стали. Она рассекала их с упоением, с жаждой. Вопреки безумию, воцарившемуся вокруг, Юджин проорал:        — Я служу истинному королю, потомку чистой крови, Крэйлону Д’Вэрдену Шестому! Но он не отдавал приказов разрушать свой замок, свой город!       — Он сумасшедший старик, а не король! Мы выступаем за Адаманта Второго! Преклони колено и останешься жив! — повторил своё условие низкий мужской голос. Юджин напряг все мышцы. Он приготовился защищаться, ведь ответ сорвался с его уст быстрее, чем он успел над ним поразмыслить.       — Не знаю такого! И я помню клятву, что давал! Вы же её позабыли! Я преклонял колено Его Величеству, Крэйлону Шестому! Он — мой король!       — Выбор твой! — крикнули ему в ответ.       Загрохотал, загромыхал замок. Лоскуты пламени обернулись вокруг башен и вознеслись к небу, сжирая все флаги на своём пути, испепеляя их.       Мужчины без промедления бросились на Юджина. Искры разлетелись в разные стороны, когда клинки схлестнулись друг с другом, столь силён был удар.       Он сражался с отчаянностью влюблённого, ведь где-то там, в стенах замка, его ждала Кэнди. И чем больше камня сыпалось с башен, чем сильнее «Десница неба» разваливалась под натиском синего огня, тем яростней он замахивался, тем отчаянней бился. Но Юджин не был рыцарем из легенд, победить не вышло. Не удалось одолеть превосходящих по числу противников. Меч был выбит из его рук. Его ударили щитом по голове, и Юджину показалось, что он слышит звон тысячи колоколов. Он рухнул наземь, а тяжесть собственных доспехов придавила его, когда над ним возник один из нападавших. Угольный плащ, будто насмехаясь, медленно качался на плечах изменника, и в ту секунду Юджин возненавидел этот кусок ткани всем своим лихорадочно бьющимся сердцем.       — Во славу короля! — приговором прозвучали слова нападавшего, и остриё меча пронзило Юджина прямо в шею, рассекло гортань, войдя по самую трахею. Юджин захлёбывался кровью, которая хлынула в рот. Он давился ею, кашлял и метался, как рыба, пойманная на металлический крюк. Он хватал руками лезвие меча, тянул вверх. Резал о него свои пальцы, но силы покидали Юджина вместе с кровью — она растекалась по брусчатке, смертью обводя линии плит. Его глаза смотрели на убийцу. Он не знал этого человека, но в последнее мгновение разглядел в прорези шлема взгляд, а в нём — непоколебимую уверенность в своём деле. Юджин пытался понять, как могло так случиться, ведь они все, живущие на земле этой — подданные одного короля, лучи единого Света… Но так и не сумел. Его взгляд опустел и последняя мысль о Кэнди унеслась вместе с душой, куда-то очень далеко, за самый край горизонта.       Тело Юджина Абефа обмякло, и лишь после этого меч его покинул. Оружие вновь отправилось в бой. И сражалось оно до тех пор, пока всё разом не утихло.       В тот день одни люди ещё долго убивали других. Пока синие плащи не закончились. Пока все выжившие смиренно не припали к земле, ожидая своей участи. Когда всё стихло, на один из многочисленных балконов замка вышла фигура — обнажённый молодой мужчина. Его кипельно-белые волосы развевались на лёгком ветру, а глаза, которые должны были принадлежать змее, а не человеку, синим пламенем сияли изнутри. На светлой, почти нормальной коже то тут то там виднелась чёрная чешуя. Изогнутые пальцы были испачканы в свежей крови. Он бросил пылающий взгляд назад, через плечо.        Трое людей, находившихся в помещении, взирали на него с истинным благоговением и ужасом. Один из них, молодой мужчина, медленно опустился на колено. Левой рукой он сжимал собственное кровоточащее горло. Правую почтительно прижал к груди. За ним со своего места сползла сидевшая в кресле девушка — путаясь в юбках платья, она упала на пол и поклонилась, касаясь лбом ковра.       Колени Кэнди подкосились. Она задрожала всем телом и, совершенно беспомощная, упала следом.       В комнате воцарилось тяжёлое, траурное молчание.       Он бросил взгляд вниз, на город, где во всей своей убогой трусости и торжественности разворачивалась перед ним картина его победы. Власть старого короля пала. Пепел некогда священного рода разнесёт по свету ветер. А потому...       «Да здравствует король! Да здравствует Адамант Второй!» — загудела толпа чёрных плащей. Какофония их голосов едва достигла его ушей.       Он с жадностью посмотрел вперёд, и жизнь вспыхнула пред ним ослепительным закатом, увидеть который он так отчаянно мечтал долгие четырнадцать лет.       Вид алого солнца захватил его целиком.