PainKiller

       Василий, после тревожного, но очень откровенного разговора с Луной — всё пытался успокоиться. Слишком много воспоминаний на него обрушилось, слишком сильной была боль, которую он испытал. Настолько сильная — что его расколотый на куски разум едва не привёл его к самому страшному — предательскому убийству девушки, что искала у него помощь и утешение. Однако… он снова смог остановить себя. На этот раз — сам. Он не видел в тот момент в адской гончей свою возлюбленную… Но видел её саму.        Вспомнил, как эта пушистая девчонка пыталась его утешить, как плакала, услышав его трагичную историю… И как поклялась сделать всё, дабы он снова мог увидеть Рокси. Обещание Луны было для немёртвого величайшим даром — он бы никогда её о таком не попросил. Ведь как он не желал подвергать опасности любимую волчицу — так же он не желал подставлять под удар адскую гончую. Но… она сама пожелала ему помочь. Буквально предложила осуществить мечту всей его жизни, ради которой он был готов убивать и умереть.        Он не лукавил, говоря, что сделает для неё всё, что она попросит. И даже действительно бы принёс клятву верности и вечного служения. Это было бы достойной ценой за встречу с любимой. Но… Луна отказалась. Она сказала, что он и так много для неё сделал и эта услуга — меньшее, чем она может отплатить за его доброту.        Стальной мертвец удивился тому, как переворачивается его привычное знание о мире. Ангелы, что считаются благими посланиками Всевышнего — были жестокими фанатиками, а демоны, существа, кои должны наслаждаться людскими страданиями… оказывается очень ценят и помнят добро. Они даже были готовы рискнуть ради него — как бесы, так и адская гончая. Удивительно, однако, всё устроено на том свете — добру не только не чуждо зло — оно им регулярно злоупотребляет. А те, кого считают злом — не просто не чураются добра — они готовы даже на самопожертвование.        Разумеется, Бэйзил не считал всех обитателей Ада белыми и пушистыми. Так и всех ангелов тоже не считал абсолютным злом. Впрочем, вряд ли от его отношения к ним что-то изменится — он изгой для обоих сторон. Инфернальный монстр, пугающих самих демонов — и жестокое чудовище для обитателей Небес. И тем удивительно для него то, что именно волкоподобная демоница разглядела в металлическом монстре — человека. Именно бесы посчитали его другом и действительно беспокоились за его жизнь.        И… кажется Луна беспокоится о нём больше остальных. Как он не стрался дистанцироваться от адской гончей — с самой первой их встречи она привязалась к нему. Старалась отплатить добром за добро. Проявляла к нему интерес и хотела подружиться. И Василий сам не заметил, как привязался к ней. Более того — он ей доверился. Никому он не рассказывал о Рокси… кроме неё. И именно Луну он называл именем своей любимицы.        В нём появился страх того, что это используют против него… но гончая не походила на ту, что способна на предательство. Она искреннее ему сочувствовала, слёзы, что она проливала от его жестокой судьбы — были чистыми. Пушистая демоница действительно хотела ему помочь, действительно жалела его… И он не зря назвал её настоящим другом. Наверно, она единственная, кого он мог так назвать. Он доверил ей самую сокровенную свою тайну. И она всей душой её приняла.        Уж не думал живой мертвец, что в Аду у него появится настоящий друг. Однако, человек предполагает, а обстоятельства — располагают. Луна наконец добилась своего — они стали искренними друзьями. Теперь он полностью приял на себя отвественность за неё и остальных. Он защитит их. Даже ценой своей нежизни. И действительно исполнит любую просьбу Луны — или попытается это сделать. Василий не отказывается от своих слов — пока он здесь, он всегда будет с ней. Что бы ни случилось. И возможно, адская гончая права — Рокси обязательно простит его.        Наверно, он их даже познакомит. Гончая и его возлюбленная волчица действительно в чём-то похожи. Та же неустроенность в жизни, те же преследующие неудачи… Луна плакала на диване ровно так же, как это делала Роксана в день их знакомства. Не зря он увидел в ней образ любимой в том переулке. Всё больше Бэйзил убеждался — это словно была судьба. В таком проклятом месте, как Ад — он действительно нашёл ту, кто способна углядеть человека под маской монстра.        Размышляя о маске, он достал из ящика верстака вещь, кою делал весь этот день. Маска из металла, которую он смастерил, чтобы скрывать своё лицо после инцидента с ангелами, предчувствуя мрачные последствия для конторы чертей. Конечно, для использования за заданиях на Земле она слишком броская и подозрительная — но вот для деятельности в Аду — подходит. Немёртвый, известный своим обликом на всю преисподнюю — не хотел подставлять под удар Луну и её отца — и поэтому придумал такую маскировку. В буквальном смысле.        Фигурная пластина металла, с закреплёнными на ней ремнями, будто у противогаза, и резиновыми вставками по контуру, обеспечивавшими лучшее прилегание к лицу. Она и походила немного на противогаз, только без фильтрующего клапана, вместо коего был вырез под рот. Изогнутая посередине — это было не только для удобства носки, но и служило ребром жёсткости и повышало рикошетирующие свойства — маска походила на противогаз и двумя большими линзами из тёмного, поляризованного стекла, в которых немёртвый видел своё отражение.        Кроме сходства с противогазом, она отдалённо напомнила Василию клыкастый череп без нижней челюсти — слегка заострённые концы выреза по рот походили на клыки — да и общий вид маски мог напомнить череп с чёрными провалами глазниц. Учитывая, что его лицо было для местных едва ли не ликом смерти — иронично, что маска приняла именно такой вид. — Интересно, как скоро мне будут говорить: «Маска, я тебя знаю!»… — задумчиво произносит стальная нежить, кладя маску на стол вертака. Он может скрыть лицо, но свои методы ему вряд ли удастся скрыть. Потому что если кто-то посмеет навредить Луне и её близким — этот металлический «череп» будет последним, что они увидят. Всё же, полноценно скрываться он и не планирует — уже поздно. И если легенда о мрачном призраке Дарк Сити так пугала местных — он покажет тем, кто дерзнул посягнуть на обратившихся к стальному мертвецу за помощью, что реальность — куда страшнее…        Василий снова вернулся к анализу трофеев. Вернее — к оружию, что он делал из них, параллельно маске. Калибр у ангельских стволов был необычным — они пользовали патрон тринадцать на тридцать три миллиметра, что в Аду в принципе не встречался. Винтовки тоже были тринадцатимиллиметровыми, но патрон естественно был больше. И Бэйзил намеревался смастерить себе оружие, кое можно использовать и против ангелов, и против демонов. Всё же, иногда дальний бой куда предпочтительней ближнего — а немёртвый сомневался, что если столкнётся с высшим демоном, то сможет разорвать его на куски вот так просто.        Поэтому он собрал из имеющихся деталей и ангельских стволов два автоматических пистолета — более удобных для скрытого ношения и использования в разных боевых ситуациях. Получилась у него занятная смесь из «Маузера» и «Дезерт Игла», использующая газоотводную автоматику. Внутренние механизмы, конструкция магазинов, стволы — были позаимствованы у ангельского оружия, дабы имелась возможность пользовать небесные боеприпасы. А вот воронённый корпус — вообще оружие было дополнительно и покрашено в чёрный цвет, дабы повысить его незаметность — был сделан уже из адских материалов.        Вопрос боеприпасов вставал достаточно остро — Василий не хотел иметь оружие, которым он не сможет нормально пользоваться. Запас трофеев был очень ограниченным и потому немёртвый принялся искать замену в патронах адского производства. Нашлась она достаточно быстро — это был патрон тринадцать на семьдесят шесть милиметров, к которому в арсенале агентства была «болтовка». Боеприпас был явно охотничьим, а не военным — гильза бутылочной формы имела не только кольцевую проточку, но и невыступающую закраину, как кольтовские патроны. Кроме этого — все пули были тупоносыми, что в армейких патронах не встречается.        В целом — наличие тупоносых пуль для использования в пистолетах даже преимущество, но всё упиралось в гильзу. Пришлось сильно укорачивать, обрезая горловину бутылочной формы и переснаряжая патроны. Вечером, до встречи с Луной, он ходил пострелять в переулок рядом со зданием офиса — и ни самопальный магазин на основе ангельских, ни самопальные патроны проблем не доставили. Автоматика пистолетов работала надёжно, разборка и чистка оружия после опытных стрельб не вызывала проблем. Таким образом — пистолеты можно использовать и на заданиях и вне их, плюс сохранялась возможность переключиться на «святые пули» в случае нужды.        Вновь осмотрев свои смертоносные творения, Василий даже подумал, что надо бы придумать им имена. Самый первый произведённый пистолет он окрестил «Товарищем Маузером». А второй — «Начальником Чукотки». И взяв инструмент, принялся чеканить на корпусе оружия их названия. Учитывая калибр и размер — они специально были сделаны с учётом сверхъестесвенной силы владельца и весили в снаряжённом состоянии, как штурмовая винтовка — места ему точно хватило. Правда, кобуры ангельских стволов немного не подходили для них, посему тоже были доработаны.        Наконец, дело было сделано. В окна уже давно пробивались лучи восходящего солнца, а немёртвый впервые был в приподнятом настроении. Он обрёл настоящего друга этой ночью, получил возможность встретиться со своей возлюбленной с помощью Луны — и создал оружие, которое поможет ему в защите адской гончей и её друзей. В первый раз в его мрачной, наполненной болью прошлого, нежизни наступает рассвет. Выйдя из мастерской, он заметил оставленные Луной сигареты и зажигалку — гончая никогда не скупилась на дары, какими бы скромными они не были. И потому Василий, надев свои фирменные очки, что достал из кармана куртки — закурил, улыбнувшись адскому солнцу. Потому что этой ночью его наполненное страданием существование тоже осветило одно пушистое солнце…        Пробуждение застало Луну в кровати, когда время уже приближалось к полудню. Резко вскочив, гончая вспомнила об отце и, даже не одевшись, вышла из комнаты, дабы проверить Блица. Бес всё ещё спал, вероятно до сих пор не отойдя от последствий возлияния. Практически обнажённая адская гончая тут же подошла к нему, дабы проверить его состояние. Её приёмный отец был в порядке, по крайней мере на вид, и безмятежно спал. Нежно коснувшись его лица пушистой ладонью, Луна неудержалась и лизнула его щёку.        Она снова вспомнила вчерашний день — но уже без уничижительных мыслей и тревог. Ей плевать, как оно будет дальше. У неё есть Блиц… и Пэйнкиллер. Вот воспоминания о трагичной истории приятеля адской гончей причинили ей боль — ей до сих пор было трудно представить, насколько ужасными были страдания стального грешника и его любимой робоволчицы. Конечно, для неё всё ещё странным было то, что Пэйн любил робота… но она не сомневалась в искренности его слов. И… вспомнив фотографию, нашла Роксану весьма горячей.        «Интересно… а их любовь была… как настоящая? У них был секс? Интересно, каково это… трахаться с роботом?» — в пушистую голову Луны снова полезли пошлые мыслишки. Разумеется, она понимала, что такого человека, каким был Пэйнкиллер, привлекла в первую очередь личность волчицы, а не её сексуальная притягательность — хотя дизайн Рокси был предельно сексуализированным — но она, всё же, не могла не думать о подобном. Особенно с учётом вышеупомянутого дизайна волчицы. И судя по тому, что металлический убийца называл Рокси совершенной — наверняка в постели она точно была очень хороша.        Эти мысли вторили другим, о сексуальном интересе к самому Пэйнкиллеру. Правда, они тут же разбивались о тот факт, что у него есть возлюбленная — а они с гончей пусть и достаточно близкие — но друзья. История снова повторяется — правда, уже в ином качестве — всё же Пэйна Луна в первую очередь рассматривала как друга, в то время как Вортекса полюбила сразу. Однако, не могла не заметить огорчающую её закономерность — уже второй мужчина, что ей приятен — был занят. У неё снова оставался только Блиц…        Взглянув на приёмного отца, адская гончая поняла, что снова начинает заводиться. Бес был полуобнажённым, в одних трусах, как и она сейчас. Посему — голову Луны снова посещали не самые чистые мысли, ведь Блиц — фактически единственный мужчина, который ей нравился — и приналежал ей одной. Но… он её отец. И потому — Луна невероятно стыдилась подобного. «Какое же я конченное существо… Только о трахе и думаю. Нет, так нельзя. Я хочу быть для него достойной дочерью, лучшей из возможных.» — одёрнула себя устыдыившаяся гончая и подобралась, поборов соблазн разбудить беса… более экстравагантным методом, чем простое прикосновение.        Тем не менее, она не отказала себе в немного порочном удовольствии снова лизнуть его лицо, чуть прикусив рог. Подобное в среде её вида было едва ли не прелюдией к сексу, поскольку считалось очень интимным проявлением признательности. Блиц на этот раз с трудом разлепил глаза и пару минут пытался промогаться, глядя на свою приёмную дочь, что нежно ему улыбалась. Наконец, продрав глаза, чёрт с удивлением обнаружил, что Луна практически голая принялась его будить — и моментально отвернулся. — Л-луни… Извини, ты не могла бы одеться… Я не хотел причинять тебе неудобство… — слабо выдавил из себя Блиц, явно смущённый вниманием гончей — и смутивший своим ответом её саму. — Ну чего ты, сисек, что ли, не видел в своей жизни? — немного игриво отвечала Луна, тем не менее, сходив до комнаты и натянув на себя свой старый красный свитер с чёрным черепом. Иронично, что именно в этом наряде она была, когда бес удочерил её. И вот, сейчас она к нему возвращается в этом свитере, всё ещё не совсем одетая и с весьма похотливыми мыслями… Гончая и не думала тогда, что она действительно сама захочет Блица, а не он будет принуждать её к соитию. Но… приёмный отец был для неё единственным вариантом сейчас. Даже если Вортекс и Би простят их — увы, серый волк так и останется ей только другом. Как и мрачный убийца с тяжёлой судьбой. «Ну почему все, кто мне так и ли иначе симпатичен — уже имеют пару? Это тоже прям проклятие какое-то…» — подумала Луна, вспомнив свои мысли о том, что её преследуют неудачи и она постоянно только обижает других и отталкивает их… Но, кажется Пэйнкиллер смог разорвать этот порочный круг.        Она, наконец, вернулась к приёмному отцу, попутно притащив ему чистую одежду — увы, его прошлый прикид был потрёпан… и заблёван. Впрочем, адская гончая на этот раз была совсем не против помочь бесу со стиркой — ранее самостоятельно она стирала только свои вещи, не доверяя их отцу. И ей даже хотелось, чтобы они вместе в этом поучаствовали… или, что лучше — приняли бы совместный душ… Но она быстро подавила подобные мыслишки. Нужно позаботиться о Блице — после таких возлияний и потасовки — он явно ещё не восстановился. — Сисек и писек я в своей жизни навидался не меньше — а то и больше тебя. Просто… я знаю, как тебе неприятно, когда я смотрю на тебя без одежды… — сказал, одеваясь, бес, с явным трудом натягивая рубашку и джинсы. Луна тут же кинулась ему помогать, помня о весьма подорванном здоровье её отца. — Ну… это я раньше считала тебя извращенцем… Но теперь-то я знаю, что ты самый лучший бес во всём Аду! Так что… можешь смотреть на меня, сколько пожелаешь. Ты же мне не чужой… — улыбнулась Блицу его дочь, натягивая на него штаны и помогая одеть рубашку. Чёрт от её комплиментов очень смутился, стараясь не смотреть ей в глаза. — Луни я… очень смутно помню вчерашнее. Я… ничего плохого не сделал? — а вот тут улыбка пропала с лица гончей. Да, он действительно не сделал ничего плохого — но Луне было невероятно стыдно признаться ему, что она умудрилась поссориться с самой Герцогиней Ада… Вспомнив об этом, она, как только Блиц смог одеться, кинулась к телефону, дабы проверить ленту новостей… с удивлением и облегчением не обнаружив ни одного упоминания вчерашнего инцидента. Не надеясь на свою удачу, потому что таковая отсутсвовала — адская гончая поняла, что это усилия Би или Вортекса скрыли её позор. Значит — она не настолько порушила свою дружбу с ними… — Нет, ничего плохого. Мы просто вместе покутили с моими друзьями, вместе начистили пару хлебал, ты перебрал на радостях — перепив саму Вельзевул — и мы вернулись домой. Всё прошло просто охуенно, Блиц. Я… давно так не веселилась… спасибо тебе за всё… — обняла чёрта его дочь, закружив по комнате. Всё же, она радовалась, что всё закончилось хорошо. Может Вортекс и его пассия не простили их — но и не стали выносить сор из избы. Ну, а сама гончая постается как-то урегулировать их конфликт… — Серьёзно, Луни? Вау, я ещё не настолько стар для подобного дерьма, как мне казалось… — правда, говоря эти слова, Блиц немного побледнел, видимо, такой вальс с дочкой его укачивал. Заметив сие — Луна быстро положила отца на диван, смотавшись за стаканом воды. — Прекрати, Блиц. Ты не намного меня и старше. Тоже мне — дед в тридцать лет. — весело заметила адская гончая… не удержавшись и проведя пальцем по груди беса, виляя хвостом. — Ты у меня ещё ого-го, как мне довелось узнать… — она невольно добавила томности в голос, вспомнив, как храбро защищал её Блиц, едва стоя на ногах от выпитого. В одиночку отделать шестерых, среди которых были весьма крепкие гончие и бесы — это натуральный подвиг, учитывая сколько он тогда выпил. — Луни… ты меня смущаешь… Особенно сильно после того, как я увидел тебя… не одетой… — это снова вызвало у Луны стыд и она опустила уши. Слишком обрадованая развитием событий — и возбуждённая от не самых чистых помыслов — адская гончая прокляла себя за то, что не может себя контролировать. — Блиц… ты не подумай, я просто спешила узнать, как ты. Ты ничего… «дурного» вчера со мной не делал. Более того — ты защитил меня от шестерых пьяных мудил! — лицо беса в этот момент вытянулось от удивления, но потом он оскалился, зарычав. Поняв, что у него снова включились «отцовские инстинкты» и он хочет убивать, гончая тут же поспешила удержать его, прижав к дивану. — Так, спокойно, я и сама там настучала в рыло, защищая тебя. Никакой мрази я не позволю обидеть моего папу! — Луна знала, как успокоить Блица и потому обняла его, назвав папой. Чёрт довольно быстро остыл, едва не тая от нежности своей приёмной дочери. — Луни, ты просто солнце моей жизни! Такая смелая и сильная девочка… Говорил же — вся в папку! — похвалил Луну бес, отвечая на объятия, но потом скривился, схватившись за голову — Блять, как же башка разламывается… — поняв намёк, адская гончая метнулась до холодильника, где было пиво — и тут же принесла Блицу опохмел. — За такого замечательного беса, как ты, Блиц! — Луна, чокнувшись бутылкой, сделала глоток, отметив прекрасное начало дня. И её душа действительно будто пела. Блиц был не в курсе того, что на самом деле случилось — она не хотела ему рассказывать, посчитав, что сама разрулит ситуацию с Би и Вортексом — так ещё и её друзья не настолько злятся на неё, чтобы растрепать на весь Ад их вчерашние поступки. А ещё… у неё появился и новый настоящий друг, с которым она и не надеялась подружиться снова… — За мою добрую, милую и прекрасную дочурку! За мою любимую Луни-Туни! — ответый тост от Блица, заставил весёлую гончую довольно — и при этом томно — рыкнуть. Бес если и заметил это — виду не подал, но Луна всё же снова отчитала себя за несдержанность. Может быть он и единственный, с кем она сможет разделить ложе — но он её приёмный отец.        Да, они не родственники и даже разных видов, да разница в возрасте между ними не особо значительна — всего восемь лет — но он всё ещё её отец, пускай и очень формально. Блиц относится к такому максимально серьёзно — и это в Аду, где все буквально трахались со всеми. Так что, даже при всё вышеперечисленном — торопить события не стоит. К тому же — Луне самой чёрт нравился в первую очередь, как отец и очень близкий друг — и только потом, как объект сексуального влечения. Всё же, гончая желала бы видеть в своей постели других гончих… правда, с этим у неё не складывалось. Впрочем — Блиц вполне себе дрался за неё, как настоящий волк. А ещё… она вспомнила того гончего с глазами из чёрного пламени, что явился ей во сне…        Празднование нового дня прерывает звонок. Телефон Блица, что был на тумбочке у входной двери, где Луна его и оставила. Хотя звонивший бы неизвестен — она уже ощущала запах перьёв и душный аромат парфюма. Звонил Столас. — Блять, ну только не сегодня… Сука, у меня башня разваливается и рога щас отпадут… Мне только его не хватало… — чёрт, похоже, тоже прекрасно понимал, кому он мог понадобиться этим днём. — Я сама с ним поговорю. Ты всё ещё болеешь, тебе нужно оставаться дома! Как вообще он смеет тебе звонить в такое время? — в адской гончей снова взыграла ревность. Пернатый уёбок не даёт её отцу и минуты покоя. «Жадное похотливое создание… Хоть бы ты уже сдох от ангельского дилдака в своей жопе!» — гневно подумала Луна, не слушая вялые возражения беса и схватив смартфон, перевела его на громкую связь. — Блици! Наконец, ты ответил! Что-то случилось? Почему ты не отвечал мне с самого утра? — обеспокоенно спрашивал Граф Ада, едва гончая приняла его вызов. — Потому что он болеет. Не надо ему сегодня звонить и вообще его трогать! — конечно, не стоило так резко отвечать высшему демону — но защищавшей своего отца от самой Вельзевул дочери — демон Гоэтии не казался ни страшным, ни всемогущим. Она не дрогнула и перед лицом полубожества преисподней — что ей какой-то аристократ. А если договорится с Би, то и вовсе сможет с её помощью отвадить пернатого мудака от Блица. Или обратиться к Пэйну, чтобы начистил ему клюв. — А, Луна, это ты. Что-то серьёзное? Он дома? Я могу вам как-то помочь? — тем не менее, полный искреннего беспокойства голос Столаса пригасил гнев адской гончей. Всё же, несмотря на свою похоть — демон-сова действительно подерживал беса и помогал, чем мог. Всё-таки, несмотря на ревность, она признавала, что граф всё же ему друг, а не просто богатый уёбок, использующий чёрта для удовлетворения своих извращённых потребностей. Скорее — это Блиц его использует. Что, впрочем, было Луне только по душе, учитывая её отношение к адской знати и ревность к демону Гоэтии. — Да, он дома. Мы вчера вместе бухали и он до сих пор не отошёл. Так что единственная помощь, которая ему сейчас нужна — это чтобы его не трогали. В остальном я справляюсь сама. — всё ещё холодно отвечала гончая, под немного взволнованный взгляд отца. Блиц очень не хотел, чтобы дочь впутывалась из-за него в проблемы… Вот только если пернатый кретин захочет связаться с Луной из-за её отца — проблемы начнуться у него. Адская гончая его из самой бездны ниже Ада достанет, если он посмеет причинить её отцу вред. И лично раздерёт на кусочки. — О, прости мою бестактность, Луна. Я рад слышать, что с ним всё в порядке… ну, относительно. Желаю ему скорейшего выздоровления. Не буду вам мешать… Хорошо, что у него есть такая заботливая дочь, как ты… — однако, похвалу прерывает гончая, что скривилась от неё так, словно съела ведро лимонов. — Ага, спасибо — и не надо сегодня сюда звонить. — затем она быстро отключилась, поставив телефон на «беззвучный режим». Ей очень хотелось расколотить его об стену — но она сдерживала свой гнев и просто убрала его в комод. — Фух, Луни, спасибо тебе… Этот долбоёб так меня заёбывает… При том, что это я его ебу… — выдохнул Блиц, глотнув пива вместе со своей дочерью, коей тоже нужно было успокоиться. — Пусть идёт на другой хуй. Например — своей жены. Ты всё ещё болеешь, тебе нужно отдыхать — и никакому уебану из знати я не позволю мешать отдыху моего папы. У меня, знаешь ли, тоже влиятельные друзья есть. И повлиятельней его. — вспомнив о друзьях, адская гончая поняла, что забыла о кое-чём важном. Вернее — о кое-ком.        Пэйнкиллер. Он остался в офисе агентства. Помня, как он страдал, рассказывая ей свою страшную тайну, снова погружаясь в комшмар прошлого… Как она своими глупыми словами вновь довела его до безумия, причив боль… Луна устыдилась. Да, отец ей важнее — но её очень близкий друг, доверившийся гончей — остался в одиночестве, потому что боялся ей навредить. Её снова начинала разъедать вина за то, что она заставила Пэйна страдать… И ей стоит хотя бы навестить его. Ведь кроме неё и его возлюбленной волчицы… у него никого нет. А здесь, в Аду — тем более. — Блиц… мне неудобно просить тебя об этом… Но ты не против, если я проведаю своего друга? Я знаю, что тебе нехорошо, но я постараюсь вернуться как можно быстрее и… — бес, явно заметивший переживания дочери, тут же прервал её речь, подняв руку. — Это не первый бодун в моей жизни. К тому же — я уже вполне нормально себя ощущаю. Не беспокойся, всё хорошо. Более того — я рад, что ты наконец начала проводить время с друзьями! Мне… было тяжело видеть, как ты постоянно сидишь в своей комнате… — Блиц, кажется, напротив — только обрадовался озвученой просьбе дочери. И напомнил ей о том, как она мучительно страдала от тоски и одиночества, торча в телефоне, словно это и был для неё весь мир. Но… теперь это в прошлом. У неё есть любящий отец, которого она, наконец, начала полноценно замечать. И… теперь у неё появился настоящий друг, который всегда поможет ей. А самой адской гончей, в свою очередь пора помочь ему. Например — купив новое пальто.        Луна ещё немного выпила с отцом, после, обняв его, принялась одеваться, дабы навестить Пэйна и снова подарить ему одежду и сигареты. Она была необычайно обрадована перспективой встречи — и надеялась, что стальной грешник примет её подарки. Правда, помятуя его страсть к едким и пошлым шуткам, она немного расстроилась — но пообещала себе, что не уподобится Мокси и точно не будет раздражаться от них. Будет брать пример с Милли, тем более, что Пэйнкилер к бесовке относится достаточно тепло… как и к самой адской гончей сейчас. С такими мыслями она, подарив улыбку своему отцу на прощание, поспешила к служебному фургону, ключи от коего ей любезно выдал Блиц. Адской гончей нетерпелось узнать — как провёл ночь её новый приятель и всё ли у него в порядке…        Заехав в магазин и прикупив аж целых два пальто серого цвета — Луна направила фургон к их офису. Приподнятое настроение у неё не улетучилось — вообще это был очень редкий день, когда гончая не испытывала отвращения к себе и миру. Конфлит с Герцогиней Ада остался между ними, Блиц в порядке и может отдохнуть — наконец снова посвятив день дочери, которой очень понравилось тусить с ним у Би, пусть и закончилось это не особо хорошо. Так ещё она таки подружилась с Пэйном и теперь была с ним в очень доверительных отношениях — жизнь, несмотря на трудности, налаживалась.        Подъехав к офису и заглушив двигатель фургона, адская гончая поспешила к двери офиса агентсва I.M.P., окрылённая радостью. Дверь снова была заперта — Пэйнкиллер, похоже вообще никогда не покидал офис, кроме как для заданий. Отперев ключом дверь, Луна оглядела помещение, что было до непривычности пустынным. Однако, она знала, что стальной грешник здесь — и вполне себе осведомлён о её приходе. — Пэйн, это я. Ты здесь? — она всё же решила поинтересоваться для проформы — вдруг он всё-таки куда-то ушёл по своим загадочным делам? Но стоило ей произнести первое слово — как дверь мастерской тут же открывается и к ней выходит стальной гигант, в той же одежде, в коей и был прошлой ночью, разве что теперь на нём снова были фирменные тёмные очки. — Здравствуй, Луна. Как ты? Всё в порядке? — ни едких шуточек, ни типичного молчания. Друг действительно поприветствовал её — впервые. Да ещё и учтиво поинтересовался — всё ли у неё хорошо. Подавив желание его обнять, как прошлой ночью — настолько адская гончая была преисполнена радостью — она тут же подошла и вручила ему пакет. — Всё просто прекрасно! Блиц отдыхает, а Вортекс и Вельзевул, кажется не особо злятся на меня после вчерашнего. Вот, я принесла тебе новое пальто… — рот стального грешника под его серебряными усами расплывается в доброй улыбке, когда он берёт подарок Луны, тут же вспомнившей, что у него ещё пострадала рубашка и корящей себя за забывчивость. — Ой, я рубашку забыла, прости… — но он тут же останавливает её, подняв руку. — Не беспокойся. Новый плащ скроет недостатки моего наряда. Я рад, что у тебя всё хорошо — и что ты почтила меня своим визитом. — гончая аж смутилась от того, как вежливо он с ней общается, и не преминула упомнянуть это в разговоре. — Вау, ты даже не назвал меня «пушистой жопой», как обычно делаешь. — на что Пэйн только усмехается, глядя на неё поверх своих очков. — Могу это исправить. Учитывая, что на свою пушистую попку ты умеешь находить приключения. — он удалися в мастерскую, дабы переодеться, а Луна даже не обиделась на его слова. В конце концов, он прав — у неё имелась такая способность. Но хорошего в ней было мало…        Ожидая своего приятеля — адская гончая захотела ещё немного с ним побыть, просто потому что ей нравилась его компания — она закурила, залипнув в телефон. И… внезапно получила сообщение от Вортекса. — Лун, привет. Надеюсь, ты не в обиде за вчерашнее. Несмотря на твоё с отцом поведение — Би расстроилась, что ваш вечер закончился вот так. Пусть и была очень разочарована тем, как вы себя повели на её вечеринке. — гласило послание. Луна моментально встрепенулась, принявшись набирать ответ. Её очень обрадовало, что Вельзевул не держит на них зла — по крайне мере не сильно обижена — и нашла эту переписку прекрасной возможностью урегулировать конфликт. Всё же, она робела при личном разговоре даже с Вортексом, не говоря о самой высшей демонице. — Что ты, Текс! Мне ужасно стыдно за то, что так получилось. Более того, я думала что это станет достоянием общественности. Спасибо вам, что сохранили это в тайне. Мне правда жаль. Простите меня и папу, пожалуйста. — она отправила ответ, с волнением ожидая того, что напишет Вортекс. Этот диалог был для неё судьбоносным — конечно, она не останется одна, но гончая ощущала вину за то, что обидела друзей и всеми силами хотела её загладить. — У моей пчёлки есть правило — то, что произошло в клубе — остаётся в клубе. И она восхищена вашей трогательной любовью и заботой друг о друге. Мы рады снова видеть вас в гостях… Правда, надеемся, что вы будете вести себя подобающе… и не будете нарушать запрет на оружие. Би очень не любит жестокость и насилие, пусть и умеет за себя постоять и может быть весьма суровой, если будет нужно. — сообщение серого волка заставило Луну издать вздох облегчения. Их простили. Однако, ей всё ещё стыдно показываться на глаза Би. Да и… всё-таки гончая не любила такие большие и шумные вечеринки. Несмотря на то, что общество Вельзевул было ей приятно. — Ну, думаю стоит пока с этим повременить. Спасибо, что простили нас. Словами не описать, как я вам благодарна за доброту. — ответное послание с благодарностью не заставило себя ждать. И если ранее душа адской гончей пела — то теперь уже едва ли не возносилась к небу. Всё сложилось даже лучше, чем она думала. За днём, что она считала худшим — последовал, наверно, самый лучший день её жизни. — Не стоит, Лун. Мы всё же друзья. Для этого они и нужны — чтобы прощать и поддерживать друг друга. Так что, если нужно что-то — обращайся. Я и Би поможем тебе. — написал ей Вортекс, добавив пару весёлых смайлов. И раз уж зашла речь о друзьях… То почему бы не познакомить серого волка с её новым другом? Пэйн и так только и делает, что торчит в офисе абсолютно один — пусть немного развеется. Раз уж они в простое — почему бы не воспользоваться этим временем?        К тому же — Луна очень хотела сделать для стального грешника что-то хорошее, всё же ощущая себя виноватой за то, что причинила ему боль в их личном разговоре… Правда, она немного опасалась того, как он поведёт себя с другими. Они уже неплохо знакомы — даже очень близко, учитывая, что он доверил ей свой секрет — однако, Пэйнкиллер всё ещё оставался абсолютно непредсказуемой машиной для убийства, у которой не всё в порядке с головой. Впрочем, он был очень сдержанным и волевым. Она верила, что её новый друг не станет доставлять проблем. Или — просто надеялась, что её проклятие, о котором упомянул стальной грешник — минует её пушистую задницу стороной в этот раз… - Текс, ты не против, если я познакомлю тебя со своим новым другом? Ты не сильно занят сегодня? — набирала она ответ, заметив, что Пэйн уже вышел из комнаты, облачённый в новое пальто перепоясанное ремнём, и присел рядом с ней на диван, прикурив сигарету, что он подарила ему. Он встретился с ней взглядом, весело улыбнувшись и показав большой палец вверх, чем обрадовал Луну — её подарки ему понравились. — О, у тебя появились новые знакомые? Я очень рад этому, Лун! Я сейчас на работе — но вы можете зайти ко мне — заведение у меня специфическое, но на первом этаже прекрасный бар. Босс опять в запое, так что я никуда срочно не отправлюсь — посему, постараюсь уделить вам время. — ответ Вортекса очень обрадовал адскую гончую и она написала, что скоро придёт вместе со своим приятелем… Правда, согласия у него ещё не спросила… — А ты сегодня прямо лучишься радостью, пушистая жопа. Мне приятно видеть тебя такой. Твои слёзы для меня… болезненны, если ты понимаешь о чём я… — вновь назвав её обидным прозвищем — кое уже перестало быть для неё обидным — стальной грешник не убирал улыбку со своего полуметаллического лица. И Луне нравилась его радость и живость — потому что обычно она видела только неживую холодность… или его боль. — Конечно, я понимаю. И радость мне доставляет то, что ты не стадаешь от воспоминаний о Рокси… — это имя заставило его перестать улыбаться и тяжело выдохнуть. Однако, Пэйн, заметив беспокойство своей подруги, положил ей свою тяжёлую руку на плечо. — Увы, эту боль ничто не в силах унять окончательно. Но — ты хотя бы облегчаешь её… спасибо. — его тёплые слова успокоили гончую, утихомирив снова проснувшуюся совесть, что принялась её грызть. И, раз уж она облегчает его страдания — может он согласится с ней пойти к Вортексу? — Слушай, Пэйн… а ты не против сходить сегодня куда-нибудь вместе? Пообщаться, выпить… развеяться в общем. Блиц пока восстанавливается, так что у меня этот день свободен. — робко озвучила своё предложение Луна, вглядываясь в чёрные стёкла очков, через которые слабо проглядывал алый огонёк глаза из живой тьмы. — Тебе хватило одного разговора по душам, чтобы уже пригласить меня на свидание? Быстрая же ты, однако, пушистая жопа. — Пэйнкиллер ухмыльнулся в усы, тут же поддев адскую гончую, что моментально закатила глаза. Он её друг — но такой мудак… Хотя, его слова очень удачно ложились на мысли и переживания самой Луны. — Нет, это не свидание, мудила ты железная. И вообще, я хотела познакомить тебя с моими друзьями, пива вместе попить — а ты только подъёбываешь. — всё же — он не переставал раздражать её, пусть она на него и не обижалась. И даже действительно задумалась — а что, если бы это действительно было свиданием? Луне было неловко от таких мыслей — пригласить того, кто ей симпатичен, куда-нибудь, провести вечер только вдвоём… Она бы очень хотела этого. Но понимала — такому не бывать. И уж меньше всего она желала, чтобы в этот момент с ней был металлический мудак и убийца, который пусть и является её близким другом — но раздражает и пугает. — Ну, не дуйся. А то, глядишь — начнёшь выглядеть милой уже на лицо, а не только на свою попку. Схожу я с тобой. У меня всё равно впереди вечность… — дружеская подколка как-то резко опять перешла в мрачные слова. Не успела Луна ответить, как Пэйнкиллер встал, направившись в мастерскую, из которой вернулся через пять минут, нацепив на лицо какую-то маску.        Адская гончая отметила, что сделана она была весьма искусно. И… выглядела устрашающе, особенно круглые чёрные линзы, в которых она видела своё отражение. Чем-то она напомнила ей череп с клыками — вырез под рот имел заострённые концы, похожие на зубы. Всё же — Пэйн всегда был на стиле — к его серому наряду очень подходила серебристая маска. И самое главное — он решил основную проблему — ведь лицо металлического призрака Дарк Сити теперь было известно окружающим… правда, когда она читала «Инфернет», то встречала споры о том, действительно ли изображение на билборде у них офиса настоящее. И все заключали, что нет — откуда у конторы какого-то беса оно могло появиться. Луна усмехалась тому, что они даже не знают, что сам легендарный маньяк на беса и работает… — Ну, как тебе моя внешность? Подхожу для романтического ужина при свечах? — поддел её стальной грешник, улыбаясь через маску, что практически полностью скрывала его лицо. Адская гончая, кстати, отметила, что наличие выреза позволит не вызывать подозрений — он может спокойно есть, пить и курить, не снимая её. Пэйн всегда был продуманным парнем. — Ага, просто, блять, неотразим. Сам Люцифер тебе даст, отвечаю. — с хмурым лицом заметила Луна, ощутив, что проголодалась. Она совсем забыла о завтраке, настолько спешила встретиться со своим приятелем. Который продолжал бесить её своими шуточками. — О, моя прекрасная спутница голодна? — произносит он, услышав урчание желудка гончей. На этот раз трудно было понять с искренним беспокойством он спрашивает — или с сарказмом. Однако, он тут же подошёл к адской гончей, взяв её за руку. — Ну, тогда я просто обязан оплатить ей обед. Ты готова идти, Луна? — она смутилась его словам, вспомнив, как он вставал перед ней на колени, едва не принеся клятву вечной верности и служения за то, что она обязалась помочь ему увидеть Рокси… — Естесвенно я готова. Пошли, я знаю неподалёку одну прекрасную забегаловку. Ты… сам-то не голоден? — её опять начала грызть совесть из-за того, что она даже не подумала о своём приятеле. — Я не испытываю ни жажды, ни голода. Мне не нужно спать и я не устаю. Так что можешь не волноваться обо мне вот так. Но — всё это чувствуешь ты. Поэтому не будем терять времени. И да — платить буду я — это некрасиво, если на первом свидании девушка оплачивает обед. — снова поддев её на тему свидания, Пэйнкиллер дождался пока она встанет и галантно открыл перед ней дверь. — Мы не свидании, мудак, и ты — не мой бойфренд. Но я не буду отказываться от халявного хелл-дога или бургера. — и хотя лицо гончей оставалось хмурым — очень тяжело ей было перестать воспринимать подколки стального грешника всерьёз — она внутри радовалась тому, как мило они общаются. И даже… подумала о том, что если бы не визит к Вортексу — это бы точно выглядело, как свидание. Решив не использовать фургон — не так уж было и далеко до заведения серого волка — Луна двинулась вместе со своим металлическим другом, что возвышался на над ней, как гора, к дверям небольшого ресторанчика. Раз уж Пэйн тут изображает «кавалера» — то она намерена вдоволь попользоваться такой возможностью и заказать самый дорогой обед…        Зайдя в закусочную, Луна тут же начала подбирать себе лакомство. Посетители только скользнули взглядом по огромной фигуре позади неё, но тут же вернулись к своим занятиям. В конце концов, это Ад — в нём кого только не увидишь. Пэйн стоял позади неё недвижимой статуей, молча ожидая, когда она наконец выберет себе закуску. Заказав несколько бургеров и пару хелл-догов с колой — всё же, ей было немного неприятно брать только для себя, пусть её спутник и не испытывает чувства голода — адская гончая подождала, пока Пэйнкиллер оплатит заказ и тут же отнесла всё к столику у окна, с которого открывался вид на оживлённую городскую улицу.        Облизнувшись, Луна начала уплетать лакомство, заметив, как рядом с ней аккуратно присел Пэйн. Стальной грешник продолжал неподвижно сидеть и не издавал ни звука, просто глядя на неё жутковатыми линзами своей маски. Если бы она не привыкла к его весьма пугающему облику ранее и не знала, что он её добрый друг — такое соседство бы отбило у адской гончей весь аппетит. Но, раз уж они приятели — то она предпочла вспоминать не его пугающую внешность, а то, насколько добрым и самоотверженным был её друг, утешавший её прошлой ночью.        Тем не менее, за обедом она заметила одну странность, коей сначала не придала значения. Гончую интересовало — откуда у её спутника в принципе водятся деньги. Да, он как бы работает на Блица — но она ни разу не видала, чтобы металлический убийца в конце дня подходил к чёрту за зарплатой, как это делали Милли и Мокси. Сам бес обычно подсчитывал выручку вместе с Мокси — а потом увозил деньги домой в артефактной сумке, коих после рейда Тейзера у них прибавилось, следовательно заимствовать из бюджета компании Пэйн не мог. К тому же — он не из тех, кто будет вот так вот крысятничать. — Пэйн, можно вопрос? — спросила гончая, доев бургер и запив его колой. Всё же, ей было немного неловко вот так вот проводить время с ним за пределами их офиса, когда на неё смотрит столько народу. Особенно — когда эта стальная шпала просто неподвижно сидит и смотрит сквозь неё, не издавая ни звука. — Луна, тебе необязательно каждый раз спрашивать моего разрешения. Мы, как бы, друзья. Ты можешь обращаться ко мне в любое удобное время и задавать любые вопросы. — голос его в этот раз был не настолько холодным и безжизненным, как обычно. В отличие от его поведения. Пэйн даже добро улыбнулся ей — и гончая впервые заметила, что его зубы тоже металлические, когда свет солнца блеснул на них. Она даже заметила, что клыки у него куда крупнее, чем должны быть у человека. Они были, как зубы хищника, такие же, как у самой адской гончей. Невольно поёжившись от примеченной детали в его внешности, она быстро успокоилась от доверительного ответа Пэйнкиллера. — Слушай, вопрос нескромный, я понимаю… но откуда у тебя деньги? Просто, ты же вроде говорил, что тебе они не интересны и… — усмешка прерывает её речь. До этого сидевший прямо, стальной грешник откидывается на спинку сиденья, положив на неё руку и смотрит на Луну, чуть склонив голову вбок. Видимо, он и сам понял, что ей немного неуютно в его компании и добавил себе живости. — Что, думаешь, что я — вор? Я, между прочим, у вас не бесплатно работаю. Да, деньги меня не интересуют. Ты знаешь мою мотивацию. Однако, зарплату мне всё-таки платят. Блиц вчера заезжал, после визита к своему совуху. Он дал мне наличку. Сто тысяч этих ваших… хеллбаксов. — адская гончая хотела уже возразить, что и не подумала бы обвинять его в чём-либо и прекрасно поняла Блица, который хоть так хотел отблагодарить их общего друга — но стальной грешник не дал сказать ей и слова, продолжив говорить. — Я отказывался, но твой отец настаивал. Ну, я и взял деньги. Тратить мне их некуда, да и не зачем — решил пусть уж будут, вдруг пригодятся. А раз уж ты пригласила меня сходить с тобой к твоим друзьям — я и решил прихватить их с собой. — завершив свой рассказ, Пэйн продолжил смотреть на гончую, всё так же склонив голову и улыбаясь. Она поняла, что замечание о возможном воровстве было не более, чем очередной подколкой. И потому мысленно выдохнула, решив съесть ещё и хелл-дог, невольно тоже улыбнувшись ему. — Так ты у нас теперь обеспеченный и богатый. — произносит она, прожевав кусочек и запив его колой. — Я и не думала ни о каком воровстве. Это вообще, по сути — твои деньги, ты же всю работу делаешь. — гончая вернулась к еде, видя как становится шире улыбка ей спутника, что начинает заливисто смеяться — и тоже хихикнула в ответ. — О, какая прекрасная похвала. Не ожидал, что мой труд будут ценить в Аду. Хотя и догадывался, что делать это будут уже после моей смерти. — отсмеявшись отвечает Пэйнкиллер, взглянув в окно на проезжающиме мимо машины и проходящих по улице демонов. — Кстати, если тебе хочется компенсации за одежду — можешь забирать хоть все деньги, мне они не нужны. — призносит он, повернувшись к своей собеседнице и убирая улыбку с лица. Похоже сейчас он говорил серьёзно и от этого адская гончая даже перестала есть. — Не надо. Я всё-таки дочь основателя нашей конторы — так что тоже не бедная. И… к тому же некрасиво требовать платы за подарки… — она смутилась и отвела взгляд, неловко сцепив руки в замок. Её хвост немного дёргался, выдавая её смущение даже больше поведения, что заставило стального грешника снова расплыться в улыбке. — Для этого «не свидания» — ты слишком смущаешься. Но я ценю твою заботу. Поэтому давай, кушай, моя щедрая госпожа… — конец фразы он произнёс немного томным голосом — и Луна удивилась, как такое инфернальное существо в принципе может это делать — отчего адская гончая аж подскочила и покраснела, причём чувствовала, что это было видно даже через мех. А если и не видно — её хвост начал метаться из стороны в сторону, выдавая свою хозяйку с потрохами. Что заставило Пэйнкиллера снова засмеяться. — Блять, заткнись нахуй, мудак ёбанный! — огрызнулась она, принявшись доедать хелл-дог с кислым лицом. Этот шутник продолжал доводить её до белого каления. В основном — потому что его шуточки как раз били точно в цель. Луна действительно смущалась от их близости. А уж если учитывать то, как она думала о Пэйне в сексуальном плане, испытывая к нему уже не какую-то, а явную симпатию — то смущаться Луна начала ещё сильнее. — Только если ты не будешь болтать во время еды. Вообще, тебе стоит есть что-то пополезнее, а то потолстеешь. Впрочем, я, например, не буду против если твой жирок пойдёт куда нужно. Хотя такой, какая ты сейчас — ты мне больше нравишься… — адская гончая зарычала, продолжая сосредоточенно жевать. И не могла понять, что её раздражает больше — его шутки… или то, что это «всего лишь» шутки… — Ты мне весь аппетит отбил, шутник хуев. — доев закуску и снова запив её колой, мрачно отвечала она. Хотя на деле причина была в том, что она взяла слишком много для себя одной — а её приятель есть не спешил. Гончая даже почувствовала, что немного объелась — фаст-фуд был весьма сытной едой. — О, ну, тогда оставь мне. Как говорится — дед доест. — Луна только кивнула, всё ещё пребывая в раздражении и смущении. Тем не менее — она с интересом наблюдала, как Пэйнкиллер довольно быстро принялся уплетать еду. Более того — прошло минут пять, а всё уже было съедено и выпито. — Для того, кто не испытывает чувства голода — жрёшь ты, как конь. — съязвила она, тем не менее удовлетворившись тем, что не забыла и о друге. Всё же забота о тех, кто ей нравился — была очень приятной для адской гончей. — Моё тело может поглощать пищу и воду — но насыщения и голода я не ощущаю. Я даже не знаю, что происходит с едой внутри — гадить мне тоже не надо. — Луна только хмыкнула от его непосредственности. Любой на его месте бы постеснялся вести такие разговоры с девушкой… хотя поди найди девушку, что согласится отобедать в кафе с инфернальным металлическим убийцей, способным разрывать своих жертв голыми руками. «Я точно конченная…» — заключила про себя гончая, наблюдая, как ухмыляющийся стальной грешник развалился на сиденье и снова смотрит на неё, склонив голову. — Кстати, ты вроде как хотела представить меня своим друзьям? Если ты наелась — то, может, уже пойдём? — его слова заставили Луну снова проклясть свою забывчивость. Она же обещала Вортексу.        Адская гончая моментально встаёт — Пэйнкиллер практически бесшумно поднялся со своего места следом за ней — и покидает кафе вместе со своим спутником. Остановившись, дабы прикурить сигарету — её приятель повторил её действие, что даже заставило Луну задуматься о том, что он намеренно прикурил вслед за ней — она направилась к заведению Вортекса. — Слушай, раз мы друзья — расскажи о себе побольше. Не спрашиваю что-то личное — а, например, какую музыку ты слушаешь, чем вообще увлекаешься… — начала разговор гончая, иногда поглядывая на идущего чуть позади неё Пэйнкиллера — его широкий шаг равнялся двум шагам Луны, поэтому он не отставал, находясь всегда подле неё. — Сейчас мне всё равно. При жизни любил музыку восьмидесятых — это и ностальгия по Родине, да и Рокси играла её в основном… — голос Пэйна был тих и при упоминании возлюбленой он снова тяжко выдохнул. — Что же до увлечений — люблю собирать всякое, при жизни я был робототехником, что тебе и так известно. Оружие кстати научился собирать после эммиграции в Штаты, когда познакомился с одним оружейником, но его контора прогорела и я снова вынужден был работать где попало. Так я и попал в заведение, где выступала Рокси, и работал там оператором мусорных прессов. Остальное ты обо мне и так знаешь. — слова стального грешника тоже заставили гончую тяжело выдохнуть, выкидывая скуренную сигарету. Ей тоже было весьма болезненно вспоминать прошлое Пэйнкиллера. Она всё ещё была убеждена, что судьба его была до ужаса несправедливой. Столько боли и страданий он пережил — и всё закончилось вот так… — Ну… я росла без родителей, приюте, что содержит «Инфернал Милитант». Детство было так себе, но это лучше, чем подыхать на улице… отчего меня и спас Блиц, удочерив за месяц до совершеннолетия. — Луна тоже решила быть с ним откровенной. Тем более — эта информация не была особым секретом. Хотя она не говорила Вортексу о прошлом — узнав, что Блиц её отец — он и так всё понял и не поднимал эту тему. Любой бы сразу догадался, что она из приюта, учитывая, что таких на улицах Дарк Сити было немало. Жизнь в Аду для тех, кто находится на самом низу общества — всегда была тяжела. — И раз уж я подняла тему музыки — мне нравится популярная. Особенно — песни Веросики Мэйдэй. До сих пор не могу поверить, что она — бывшая Блица… — усмехнулась адская гончая, вспомнив, как они препирались при встрече. Да, жизнь у её приёмного отца была насыщенной… И она только сейчас поняла, что в принципе ничего о нём не знает. Да, он говорил, что был циркачом, что имел своё шоу, что потом стал наёмником… Но никогда не вдавался в подробности. — Что, Блиц даже не подъёбывал тебя тем, что буквально ебал твоего кумира? — спросил Пэйн, продолжая следовать за Луной. Эти слова вновь заставили её усмехнуться. Даже если бы он так сделал — то ей было бы всё равно. Суккубы и так трахались со всеми — это не то, что их работа, это их жизнь. Так что тут справедливо сказать — кто её кумира только не трахал. — Нет. Блиц вряд ли бы себе такое позволил. Он… старается быть для меня самым лучшим… пусть и ведёт себя, как конченный идиот иногда. Хотя в этом у меня с ним много общего… — а вот тут улыбка снова стала горестной. Учитывая, что она регулярно влипает в неприятности, обижая и разочаровывая друзей, да ещё и ведя себя, как неблагодарная сука даже по отношению к приёмному отцу — она тоже конченная идиотка. Неудивительно, что она рассматривала беса, как сексуального партнёра. Луна была уверена, что он и станет её единственным партнёром и спутником по жизни. — И любишь же ты прибедняться… Все мы ведём себя, как мудаки, зачастую. Но могу согласиться — он действительно хороший отец. Всё же, пусть поначалу он показался мне жадным кретином — сейчас я вижу, что он идёт на риск ради тебя. Поэтому я напоминаю ему о тебе в минуту опасности. — успокоил гончую её друг. Луну тронула его забота о ней и её семье — ведь слова о риске справедливы и по отношению к Пэйнкиллеру. Пусть он и рассматривает агентсво, как возможность встретиться с возлюбленной — он готов пойти ради них на смерть. Вспоминая, как он боится, что Рокси его не простит — она поняла, что он до сих пор хочет умереть окончательно, тем самым избавив себя и любимую от боли…        И это ужаснуло её. Её близкий друг до сих пор жаждет смерти — несмотря на то что она убеждала его в том, что возлюбленная точно его простит. Луне очень не хотелось, чтобы он страдал. Чтобы он умирал. Она боялась лишиться новобретённого друга, который к тому же много хорошего для неё сделал. Она вспомнила, что он обещал даже пойти ради неё и на смерть… И гончую только больше пугала перспектива… что он погибнет из-за неё… — Спасибо, что оберегаешь его… Оберегаешь всех нас. — она остановилась, обернувшись и взглянув в своё отражение в линзах его маски. Пэйн только снова тяжко вздохнул, но промолчал, сделав шаг вперёд. Кажется, она уже задолбала его благодарностями — но гончая не могла иначе. Особенно — после того откровенного разговора. Слишком была велика доброта Пэйнкиллера и слишком тяжела его судьба.        Между тем, они пришли. Бордель «Пушистые сучки», где и работал Вортекс. Название говорило само за себя — работницами там были адские гончие. Луна в очередной раз подумала, что только появление Блица избавило её от участи быть среди них… хотя больная сифилисом шлюха таким заведениям и не нужна — так что она, скорее всего — просто бы сдохла на улицах города… И если её приёмный отец когда-нибудь не вернётся с задания — такая судьба вполне вероятно постигнет гончую… Если ей не помогут друзья. — Бордель? Так вот что ты подразумевала под «развеяться» и «познакомлю со своими друзьями»… — ехидно заметил Пэйнкиллер, снова ухмыльнувшись. Маска скрывала его усы, но гончая была уверена что ухмылялся он именно в них в этот момент. — Иди нахуй, ебучий шутник. Я здесь не за тем, о чём ты подумал, пошлый мудак. — огрызнулась Луна, взглянув на всё ещё продолжающего тянуть лыбу Пэйна. — Судя по названию заведения — на хуй как раз хочешь отправиться ты. Или… ты по девочкам? — адская гончая в гневе зарычала. Как не силилась она не принимать близко к сердцу его подколки — но этот тип постоянно её бесил. «Кажется, теперь я понимаю Мокси… может мне даже стоит сбавить обороты в подъёбах… потому что с этим железным чучелом вряд ли кто сравнится…» — подумала Луна, отвернувшись и войдя, наконец, в заведение. Ей лучше не отвечать — потому что стальной грешник использует всё сказанное против неё.        Вортекс не лгал, говоря, что на первом этаже задения действительно есть бар. Правда, не уточнил, что это стриптиз-бар. В помещении, оформленом в красных и розовых тонах, погружённом в интимный полумрак, у шестов и в клетках танцевали полуобнажённые адские гончие, тряся сиськами на потеху клинтем, среди которых были в основном бесы и гончие-самцы, однако имелись и несколько грешников, правда, вряд ли достаточно высокого статуса.        Луна уже хотела позвонить другу, однако, он оказался у барной стойки и уже заметил её. Серый волк прервал свой разговор с барменшей, тоже гончей, напоминающей немецкую овчарку, и устремился к новым посетителям. — Рад встрече, Лун. Конечно, заведение у меня специфическое — но я надеюсь, что тебе понравится. — Вортекс, массивный гончий-волк с тёмно-серым мехом, на этот раз был одет в деловой костюм черного цвета — что для Луны, привыкшей к его кожаной жилетке с металлическими шипами и джинсам, было весьма непривычным. Она вообще никогда не видела его на работе, если не считать первой встречи, когда он сопровождал Веросику. — Ничего, Текс. Я всегда рада встретиться с тобой… — ей было всё ещё неловко с ним разговаривать, учитывая её чувства к нему, кои так и не угасли до конца — и вчерашний переполох на вечеринке у Би. — А это, вероятно, твой новый друг? — гончий обратил внимание на возвышавшегося даже над ним — а Вортекс был для Луны не меньшим великаном — Пэйнкиллера. Стальной грешник никак не реагировал ни на Вортекса, ни на окружение, предпочитая всё так же стоять недвижимой статуей чуть позади гончей. — Да… Это Пэйн, он работает в агентстве моего отца. Мы не так давно знакомы, но уже подружились… — неживое поведение спутника только добавляло гончей неловкости. Она не очень хотела посвящать серого волка в то, как именно они познакомились и уж тем более — как подружились. Легендарный убийца продолжал хранить молчание, просто стоя подле неё, чем заставлял нервничать с каждой секундой всё сильнее. — Ну, в таком случае — почему бы вам не присесть? У меня есть время, так что мы можем пообщаться. — Вортекс проводил их к свободному столику в углу, жестом позвав официантку, чтобы она принесла друзьям выпить.        Как только все заняли свои места, повисло неловкое молчание. Ну, неловкое для адской гончей, поскольку Пэйнкиллер снова стал металлической статуей и просто смотрел в пустоту линзами своей маски. Сама же Луна просто не знала, как начать разговор и мялась в нерешительности. — Твой друг не очень разговорчив, как я погляжу. — хотя голос волка оставался доброжелательным — в нём ощущалось напряжение. Вортекс был не только управляющим, но и профессиональным телохранителем, посему мог определять в других угрозу. А угроза и Пэйн — были словами-синонимами. — Мне нечего сказать. — отвечал холодным и неживым голосом стальной грешник, продолжая будто смотреть сквозь Вортекса. Волк напрягся сильнее, но продолжал оставаться доброжелательным. — Лун, он всегда такой мрачный? Ничего не случилось? — обеспокоенно спрашивает Луну гончий, не сводя с её спутника сосредоточенного взгляда. — Ну, да… Пэйн — профессиональный наёмник, который помог Блицу с одним делом и согласился работать на него. Может выглядит жутковато — но он хороший парень, который даже спас ему жизнь на задании, буквально закрыв собой. — адская гончая решила как-то разрядить обстановку и потому была искренней. Пэйн никак не отреагировал на её слова, а вот Вортекс удивился и наконец расслабился. — Вот как? Что же — моё уважение за столь смелый и благородный поступок. Извини, что не представился — моё имя Вортекс, но друзья зовут меня просто Текс. — серый волк протянул ему руку, кою стальной великан тут же пожал, учтиво склонив голову, заставив гончего прокряхтеть — рукопожатие было крепким. — Моё имя тебе известно. Называть меня можешь как угодно. Что до поступка — он мой наниматель, его защита — часть контракта. — голос Пэйна оставался неживым и лишённым эмоций, но он с готовностью принял дружескую манеру общения Вортекса, перейдя на «ты». Луна всё ещё волновалась переводя взгляд то на волка, то на грешника. — Ценю твой профессионализм. Как телохранителя — такая верность делу меня восхищает. — ответил Вортекс, немного потряся ладонью после рукопожатия. — Однако, у нас тут дружеская встреча — не стоит вести себя, как на работе. — похоже, молчание Пэйнкиллера он оценил с профессиональной точки зрения, посчитав рабочим поведением. Это немного успокоило Луну, но неловкость от подобного разговора не убывала. Она всё ещё боялась, что либо Пэйн сделает что-то не то, либо она сама напортачит. — Это инициатива дочери нанимателя. Я просто следую за ней и всё. — спутник гончей продолжал отыгрывать молчаливого наёмника, что ей самой очень не нравилось. — О, так ты всё же на работе? А я думал вы друзья… — теперь неловко стало уже Вортексу, который с недоумением взглянул на Луну, коей хотелось просто провалиться от стыда. Впрочем, она знала, что легко не будет. Уж лучше пусть он изображает наёмника, чем пошлого шутника. — Пэйн хотел сказать, что это я пригласила его к тебе. И он любезно согласился. Мы не работаем сегодня, у нас выходной. — с некоторым нажимом произносит гончая, косясь на своего спутника, чем ещё более запутывая серого волка, что глядел то на неё, то на стального грешника. — Да, я согласился. Но это — твоя инициатива. Так что тебе и карты в руки. — всё тем же холодным голосом отвечал Пэйн, повернув к ней голову. Адская гончая тихо зарычала, но тут же прекратила это, устыдившись Вортекса. — Текс, не обращай внимания. Просто кое-кто не может перестать вести себя, как мудила. — раздражённо произнесла Луна, несводя со своего спутника недовольного взгляда. — Куда уж мне до тебя. Ты в этом переплёвываешь даже своего папашу. — не меняя интонации отвечает Пэйн, смотря на неё через линзы своей маски… и ехидно ухмыляясь. Гончую же от этого разрывали злость, стыд и желание убежать из бара, как ошпаренной. — Так, я уже понял, что вы всё же друзья. Ваша перепалка выглядит довольно милой. — Вортекс же засмеялся, весело глядя на парочку, что моментально обратила на него свои взоры. — И я уже жалею об этом… — закатила глаза Луна, откидываясь на спинку сидения и закуривая с недовольным лицом. Пэйн тоже закурил, приняв более расслабленную позу. — А кто тебе сказал, что дружить — это легко? — не упустил возможность подколоть спутницу ехидный грешник, чем заставил Вортекса снова засмеяться. Тем временем пришла миловидная официантка, похожая на волчицу с черной шерстью, в откровенном наряде и поставила перед ними бокалы с коктейлями, провожаемая взглядом Пэйнкиллера, что выпускает облако сизого дыма… — Золотые слова, между прочим, Лун. — произносит Вортекс, пригубив напиток. — Твой приятель дело говорит — дружба действительно штука нелёгкая. Но — друзья всегда прощают друг друга и помогают. Кстати, не беспокойтесь об оплате — сегодня вам наливают за счёт заведения. — это был явный намёк на то, что Луне стоит перестать дуться и включиться в разговор. И напоминанием о том, что произошло на вчерашней вечеринке. — Знаю, Текс. Как я и говорила — он хороший парень. Только не может перестать быть мудилой. — адская гончая тоже пригубила коктейль — оказавшийся довольно крепким, но вкусным. Ответом же на её слова был только очередной ехидный смешок стального грешника, что залпом осушил свой бокал. — И… я бы хотела извиниться за вчерашнее ещё раз… — Луна всё же не могла до конца простить себе то, что подвела Вортекса и Би, даже если они сами её уже простили. — Ну, мне кажется ты просто воспринимаешь всё слишком близко к сердцу. Мы с Би ещё вчера простили тебя, тем более, что ты всё же извинилась перед ней. — Вортекс по словам Луны уже понял, что Пэйн в курсе того инцидента и потому спокойно его обсуждал, полностью приняв тот факт, что они — приятели. Сам грешник в разговор тактично не вмешивался, просто курил, делая вид, что смотрит на танцующих стриптизёрш. Хотя то, как он провожал взглядом официантку и вернуло адскую гончую к мысли, что он может находить таких девушек, как она, привлекательными… — Текс, я не могу просто так это забыть. Вы мои друзья, а я повела себя просто ужасно… — но серый волк, глотнув из бокала ещё раз, останавливает её жестом. — И потому тебе стоит это забыть. Всё в прошлом, Лун. — переведя взор на Пэйна, Вортекс снова усмехнулся. — Нравится шоу? Грешники не так часто любят пушистых девочек. — он бросил взгляд на Луну, чем заставил её тут же смутиться и отвести глаза в сторону. «Уж не намекает ли он, что нас с Пэйном связывает нечто большее?» — подумалала она, но постеснялась спросить напрямую. — Мне всё равно. Я не интересуюсь услугами твоего заведения. — стальной грешник вновь повернул голову к волку, ответив всё тем же холодным голосом. — И всё же, может быть расскажешь о себе? Как вы с Лун познакомились, например? Я удивлён, что ты работаешь на беса, обычно ребята твоего статуса с презрением относятся не то, что к низшим демонам — а ко всем адорождённым. — поинтересовался Вортекс, допив свой напиток. Адская гончая снова начала волноваться, опасаясь непредсказуемости своего спутника. Конечно, он вряд ли расскажет что-то серому волку, но исключать она не могла ничего. — Она сама всё рассказала. Я работал с Блицем, прикрыл его жопу — он предложил мне работу и я, забавы ради, согласился за символическую плату. — ответил всё тем же лишённым эмоций голосом Пэйн, докурив свою сигарету и затушив окурок о пепельницу на столе. Волк продолжал сосредоточенно вглядываться в чёрные линзы его металлической маски, видя там лишь своё отражение. Луна радовалась, что стальной грешник надел именно маску — потому что иначе она бы не смогла объяснить — отчего её приятель так сильно походит на легендарного маньяка в рваной рабочей спецовке. В этот момент она ощутила ауру мощи, которую излучал Пэйнкиллер — что было не очень хорошим знаком.        Её спутник редко показывал свою силу, ведь низшие демоны не могли ощутить её, если он сам не захочет. Её поражало, как это жуткое создание в принципе может оставаться незамеченным. Будто идеальный охотник, Пэйн мог сливаться с окружением — и жертва никогда не поймёт истинной угрозы до самого момента смертельного удара… — Значит, ты просто помогаешь своему приятелю ради развлечния? Слыхал, агентсво отца Лун специализируется на убийствах в Мире Смертных. Многие грешники бы отдали что угодно, чтобы вернуться туда… — Вортекс поёжился от ощущения могущества собеседника, но его слова не убедили его в причине работы такого сильного наёмника на простого безалаберного чёрта… — Если ты сам придумываешь за меня ответ — зачем спрашиваешь, гончий? — голос Пэйна стал ещё более холодным и неживым. Луне не нравилось, куда идёт этот разговор и она решила, что стоит вмешаться. — Пэйн, ну хоть на секунду перестань вести себя, как мудак! Тексу просто интересно. Он не пытается вызнать твои секреты. Мы же друзья. Текс, он говорит правду. И — он действительно не интересуется нашим способом попасть в Мир Смертных, просто выполняет контракты. — адская гончая попыталась снова разрядить обстановку, сняв наметившееся напряжение. Однако, судя по тому, как сосредоточенно переглядывались мужчины — не особо в этом преуспела. — Это твой друг, Луна. Не мой. — к холоду в голосе добавились металлические нотки, что свидетельствоало о раздражении стального грешника. И Вортекс явно начинал бояться его, пусть и не подавал виду. А судя по тому, что Пэйнкиллер назвал её по имени — дело начинало приобретать скверный оборот. — Верно подмечено. И я беспокоюсь за неё. Однако, если она в тебе так уверена — что же, может быть ты станешь и моим другом тоже. — серый волк тоже попытался снять возникшеее между ними напряжение. Пэйн ещё минуту сосредоченно смотрел ему в глаза — несмотря на маску, Луна понимала направление его взгляда по одному лишь его голосу и словам — и откидывается на спинку сидения, прникуривая новую сигарету. — Не волнуйся за неё. Своих я не трогаю. Раз для неё ты — свой, то и для меня тоже. Но я могу быстро сменить своё мнение. Помни об этом… Текс. — впервые назвав волка по имени, да ещё и в дружеской манере, легендарный убийца показал, что благосклонен к нему. Сам Вортекс тоже расслабился, поняв, что ситуация разрешена. А вот Луна успокоиться не могла, всё ещё страшась возможных выходок её приятеля. — Я не забываю о важном. И всегда помню о своих друзьях… Пэйн. — произносит серый волк, улыбнувшись адской гончей, пытаясь её успокоить. Ей немного стало легче, однако, она продолжала с волнением глядеть на стального грешника, что снова смотрел на стриптизёрш, пуская дым в потолок. — Ладно, я всё же на работе. Мне нужно вернуться к делам. Надеюсь, вы хорошо проведёте время вместе. — Вортекс встал, слегка склонив голову в знак уважения к гостям, и, получив ответный поклон от Пэйна и неловкую улыбку от Луны, отправился к двери в служебные помещения рядом с барной стойкой. — Пэйн, какого хуя только что было? — раздражённо прошипела гончая, глядя на своего спутника очень недовольным взглядом. Она до сих пор нервничала и прошлый разговор только усиливал её страх перед Пэйнкиллером, который она вновь прятала за маской агрессии. — То, что ты и хотела. Ты представила меня своему приятелю — по которому сохнешь до сих пор, как я вижу — мы поговорили, он влез куда не следует, но вовремя это понял. Твой Вортекс — хороший малый, понимаю, почему он тебе приглянулся. — она была шокирована таким ответом, злясь только сильнее. В первую очередь — на себя, за то, что ей вообще пришла в голову дебильная идея притащить легенду Дарк Сити сюда. — Охуеть! Блять, спасибо за твой важный и никому нахуй не нужный вывод! Вы друг друга разорвать были готовы, я боялась, что дойдёт до плохого — а ты мне тут свою хуйню рассказываешь… — в гневе она отвернулась, обидевшись на него. Пэйн не поворачивал к ней головы, продолжая смотреть за плавными движениями гончих-самок у шестов и курить, выпуская из носа тугие струи дыма. Луне даже казалось, что он лукавил, говоря, что не заинтересован в услугах заведения Вортекса — учитывая его отношения с робоволчицей — он вполне мог ими воспользоваться. И гончую задевало, что её же друг предпочитает уделять внимание шлюхам, а не ей. — Я применяю силу только тогда, когда она нужна. Может быть я и безумен — но ещё в состоянии себя контролировать. Я не причинил бы твоему другу вреда. Как и сказал — если для тебя он свой, то и для меня тоже. Да и сам Вортекс просто волновался о тебе. Я не идиот и могу его понять — сам бы на его месте поступил так же. — он не поворачивал головы, но голос его стал теплее. Конечно, адскую гончую слабо успокоили его слова, но немного легче ей стало. Особенно — когда он сказал, что на месте Вортекса поступил бы так же. Тем не менее — поведение Пэйна очень её задело и так просто остыть она не могла. — Пойду выпью. Развлекайся, можешь даже заказать себе сучку — вон, как ты на них заглядываешься. — мрачно произносит Луна вставая из-за столика и собираясь направиться к барной стойке, но тут Пэйнкиллер начал говорить. — Они меня не интересуют. Ты знаешь, что я люблю только одну девушку. — замерев на секунду, гончая испытала чувство вины. Она опять в обиде наговорила лишнего. И потому, предпочтя ничего не отвечать — да и что она могла ему ответить, он всё и так сказал — Луна направилась к барной стойке с твёрдым намерением напиться. Лучший день её жизни начал стремительно ухудшаться. И это снова была её вина…        Барменша, узнав Луну — без разговоров налила ей стакан крепкого алкоголя, стоило только попросить — и не затребовала никакой платы. Раз уж Вортекс сказал, что им сегодня наливают за счёт заведения, то адская гончая воспользуется и этой возможностью. Единственная радость для неё сейчас — это халявный обед, оплаченный железным чучелом, что продолжало наслаждаться видом трясущих сиськами стриптизёрш и курить — и халявная выпивка, предоставленная её неудавшимся любовным интересом.        Чувствовала себя гончая просто отвратно. Знакомство Пэйна с её друзьями прошло хуже некуда. Она в очередной раз выругалась про себя за эту глупую идею… Что ей стоило просто посидеть с ним в офисе? Но нет, ей захотелось тех самых приключений на свою пушистую жопу, о которых так метко сказанул Пэйнкиллер. Вспомнив ещё одно его замечание — это всё действительно походило на неудачное свидание. «Как будто у меня могут быть другие…» — подумала Луна, горестно усмехнувшись и выпив очередной стакан, попросив барменшу повторить. — О, малышка, вижу с тем парнем у тебя не сложилось? Как насчёт меня? — раздался голос справа от неё и адская гончая обернулась, увидев крепкосложенного высокого беса в белом деловом костюме и шляпе-федоре в тон. — Отвянь, мудила, я в не настроении общаться. — смерив мрачным взглядом чёрта, Луна выпила очередной стакан. Пэйн был прав, вниманием мужчин она регулярно пользовалась. Тупых и наглых мудаков, что хотели её трахнуть, даже не подозревая о её недуге. Вот только Луна никогда не была шлюхой, что бы не говорили ублюдки из приюта, когда она подхватила сифилис. Посему перепихон на один раз её никогда не интересовал. Она мечтала о близости с тем, кто ей нравился — но никогда не получала желаемого. Все отношения, что были в приюте — закончились предательством. Гончую только использовали, а когда она заболела — просто выбросили. — Да ладно, не ломайся. Я очень щедро тебе заплачу. Разумеется, если ты сама не поскупишься доставить мне удовольствие. Обещаю — ты не уйдёшь разочарованной… — бес всё никак не отвязывался и Луна зарычала в гневе. — Ты тупой, хуйло рогатое? Я тут не работаю. Вали искать шлюх в другом месте, пока я тебе не въебала. — с матом послала приставучего чёрта адская гончая, жестом показывая барменше налить ещё стакан. Получив желаемое она снова выпила, но тип в пиджаке не отставал от неё. — Я знаю, что ты работаешь не здесь… а на этаж повыше. Давай, куколка, не испытывай моё терпение. Иначе я буду действовать жёстче. Хотя… так даже лучше. Люблю когда сопротивляются… — «рогатый долбоёб» невероятно бесил и так раздражённую Луну, нарываясь на драку, поэтому она встала, намереваясь двинуть ему в челюсть, но остановилась, увидев рядом с ним двух крепких гончих-самцов, вероятно, охранников. Это немного осложняло дело, но она была готова к такому — и собиралась отделать и чёрта, и его телохранителей…        В этот момент, как будто из-под земли, перед ней вырастает массивная фигура, отделяя гончую от беса и его людей. Чёрт немного оробел, встретившись взглядом с чёрными линзами маски Пэйнкиллера, что недвижиой статуей возвышался над ним. Луна даже немного протрезвела от угрожающей ауры, что исходила от стального гиганта. — Твой бойфренд решил присоединиться к нам? Извини, приятель, ты уже упустил шанс попробывать её пушистую «киску»… — тем не менее, бес пытался сохранить лицо, тоже нацепив маску, но уже самодовольства. Идиот даже не понимает, что сейчас его могут разорвать на тряпки в одно мгновение. Однако, его слова задели Луну и она моментально взбеленилась. — Он — не мой бойфренд, рогатое уёбище! — грозно зарычав, она намеревалась таки уже двинуть чёрту в челюсть… но то, что произошло дальше моментально выдуло из её головы и гнев, и алкоголь…        Пэйн просто хватает наглого беса за голову — и одним движением, абсолютно без усилия, отрывает её, кидая в лицо одному из опешивших охранников. Они даже не успели среагировать, как этой же рукой стальной монстр просто срубает голову другому гончему своей ладонью, словно карающим мечом. Получивший башку своего нанимателя в лицо тоже не успел ничего сделать — вторая рука Пэйнкиллера хватает его за шею, моментально ломая её. Вид трёх трупов, образовавшихся за секунды, заставил Луну протрезветь от страха. Её спутник действовал так быстро, что она едва улавливала его движения. А после он повернулся к ней, глядя чёрными и будто бездонными линзами своей маски, в которых отражалось испуганное лицо адской гончей, прямо ей в глаза. В это мгновение она полностью поняла смысл фразы — «Если ты смотришь в бездну — то она смотрит в тебя…»        Повисла горобовая тишина. Музыка остановилась, танцовщицы замерли. Посетители со страхом и напряжением смотрели на разорванные трупы и огромного убийцу, что просто поднял тело обезглавленного беса и вытер руку от крови о его пиджак. Затем Пэйнкиллер достал пачку сигарет, ударив по ней снизу, а следом поймав губами вылетевшую сигарету — и закурил, выпустив из-под своей маски две плотные и густые струйки сизого дыма… — Прошу извинить за беспорядок. — обращается он к барменше, что аж вскрикнула от его холодного и неживого голоса. Следом, Пэйн начал на глазах удивлённой и напуганной Луны доставать из карманов пальто толстые пачки сотенных банкнот, укладывая их на барную стойку. Выложив штук шесть — что было весьма немаленькой суммой — он снова глубоко затянулся и затушил курок в пепельнице, выпустив густое облако дыма. — Если не хватит — эти господа уплатят за всё… — указав на трупы, он достал ещё одну сигарету и прикурив, вышел из бара, под поражённые и испуганные взгляды посетителей… кои тут же обратились на Луну. — Что здесть происходит? — раздался позади сжавшейся от обилия смотрящих на неё глаз адской гончей голос Вортекса. Ей очень не хотелось смотреть своему другу в глаза, потому что она снова подвела его. — Лун, ко мне, на личный разговор. — она покорно последовала за ним.        Пройдя по служебным помещениям в офис Вортекса, она с ужасом ожидала предстоящего разговора. Мало того, что она подвела друга — так теперь у него будут проблемы. Убийство, пусть и в публичном месте, было обычным делом в Аду — вот только обезглавленный чёрт явно был не простым жителем города. А значит — у этого убийства точно будут последствия. — Итак, Лун, что там случилось? Успокойся и отвечай максимально честно и прямо. Я не обижен на тебя, просто, чем полнее будет твой рассказ — тем лучше я буду осознавать последствия случившегося. — успокоил её серый волк, протянув стакан с виски. Приняв для храбрости и заметив, что друг как раз упомянул последствия — Луна взяла себя в руки, уже понимая, что её проклятие не минуло её и в этот день. И на свою пушистую задницу приключений гончая нашла лет на сто вперёд… — Ну… я решила выпить немного, уйдя от Пэйна… И тут этот рогатый хуй начал меня заёбывать, перепутав со шлюхой. Я уже хотела ему харю начистить, как он подозвал своих мордоворотов и тут появляется Пэйн. Он просто оторвал ему голову и прикончил его подсосов. — выдохнув, выпалила адская гончая, глядя прямо в глаза Вортекса. Волк молчал, не сводя с неё взгляда и намекая, что ей следует продолжать. — Потом он извинился на беспорядок, вложил кучу денег на стойку — и просто ушёл… — опустив глаза вниз, Луна смиренно ждала вердикта друга по произошедшему. Ей снова разрывали стыд и ненависть к себе за то, она притащила легендарного убийцу сюда и снова ввязалась в проблемы, попутно впутав и Вортекса. Железному болвану-то ничего не грозит, он может хоть полгорода вырезать, а вот ей и её друзьям придётся это разгребать… — Так… если я правильно понял — он заступился за тебя, пусть и весьма радикальным методом… И даже компенсировал ущерб заведению… — медленно проговорил волк. Луна моментально подняла на него свой взор, увидев, как Вортекс задумчиво держал свой подбородок. — Текс, прости меня, умоляю! Я не знаю, что на него нашло! Я не хотела втравливать тебя в неприятности… Я просто хотела провести день со своими друзьями… — не выдержав, адская гончая заплакала. Она проклинала себя самыми страшными словами за свою тупую идею вытащить из офиса жестокое чудовище из металла. Только её жизнь начала налаживаться — как она опять всё порушила и подвела друга, которого любила до сих пор… — Лун, перестань. Не надо плакать. Всё хорошо, ничего страшного не произошло… — Вортекс тут же обнял её, прижав к себе и аккуратно погладил по спине. Секунду рыдающая Луна осознавала это — и невероятно смутилась после. Она и мечтать не могла о подобной близости с ним. Её слёзы как-то сами собой высохли и она ответила на объятья серого волка. — Текс… ты такой добрый… Я и поверить не могла, что ты снова простишь меня… — она поднимает голову, глядя в глаза Вортекса и сама невольно улыбается, видя его добрую улыбку. «Кажется, я поспешила считать этот день плохим…» — подумала Луна, забыв все тревоги. Тот, кого она всем сердцем любила — сейчас нежно обнимает её и утешает. Гончая была в этот момент буквально в Раю, утопая в удовольствии близости с любимым ею волком… — Ты ни в чём не виновата, Лун. Более того — твой друг тоже невиновен. Он защитил тебя от посягательств, пусть и весьма… жестоким методом. Если бы кто-то так домогался мою Би — я поступил бы так же. — упоминание пассии Вортекса моментально разрушило магию момента. Пусть гончая его и любит — она для него всё ещё просто хороший друг. Это разочарование сильно испортило мгновение их близости, вызвав мысленный вздох сожаления у адской гончей. — Да я и не в претензии к нему… Просто я ощущаю себя виноватой перед тобой, ведь наверняка у того ублюдка, что он прикончил, есть покровители — уж очень нагло он себя вёл. Я не хотела доставлять тебе неприятности… — Луна нехотя разжала объятия, про себя решив, что у неё с Пэйном точно будет разговор. Да, стальное чудовище может её убить в мгновение ока — но они же всё-таки друзья и он не должен был так поступить с ней. Тем более — это из-за него теперь у Вортекса будут проблемы. «А ещё этот мудак просто ушёл от меня. Хороший защитник, ничего не скажешь… Хотя, учитывая, что он сделал — любой трижды подумает, прежде, чем домогаться до меня. И вообще — куда он пошёл? Просто ждёт снаружи?» — мысленно сетовала адская гончая, добавив к своим мыслям пару ругательств про железного придурка, что снова устроил бардак в её жизни. — Лун, я говорил тебе — ничего страшного не случилось. Кто бы не был покровителем этого мёртвого идиота — он вряд ли выше Би. И даже если не брать в расчёт её помощь — я тоже не последний демон в Аду. Моих связей достаточно, чтобы прикрыть и меня самого — и тебя, с твоим благородным другом. Я наоборот рад, что у тебя есть такой могущественный приятель, который готов защитить тебя при любой угрозе. — речь Вортекса успокаивала Луну. И она даже перестала злиться на Пэйнкиллера за то, что он защитил её. Но вот пару ласковых ему точно скажет. Ведь убивать наглого чёрта было необязательно — стальному грешнику было достаточно пары фраз, чтобы тот убежал в ужасе — вряд ли простой бес будет связываться со столь могущественным существом. Но что сделано — то сделанно. — Надеюсь, у тебя всё будет хорошо. Я поговорю с Пэйном, чтобы он больше… не делал так. — пообещала гончая серому волку, обрадованому тому, что его подруга успокоилась. Потрепав её по волосам, как старший брат, Вортекс налил виски и адской гончей, и себе. — Ну, на удачу и за удивительное знакомство. — чокнувшись с Луной, он залпом выпил янтарный напиток и дождался, пока она осушит свой стакан. У гончей снова стало туманно в голове — хотя она и протрезвела от действий Пэйнкиллера, всё же, выпитое ранее из неё до конца не улетучилось. — Ладно, мне нужно разруливать ситуацию. Иди к своему другу, он наверняка тебя ждёт. — проводив несколько повеселевшую Луну до выхода, Вортекс принялся раздавать указания и ликвидировать устроенный стальным грешником беспорядок.        Виновник оного, между тем, действительно ждал адскую гончую у входа, куря сигарету. И подавив порыв высказать ему всё прямо тут — она решила вернуться в офис агентства, одарив приятеля недовольным взглядом. Сам легендарный убийца даже не обратил на него внимания, просто продолжая мрачной тенью следовать за ней. И пока они шли, Луна подумала, что если бы на месте Пэйна был Блиц — всё бы кончилось точно так же. Более того — приёмный отец ещё и осыпал бы проклятиями заведение Вортекса и долго полоскал бы ей самой мозги за то, что она «явилась в такой блядушник». Так что, Пэйнкиллер был ещё неплохой альтернативой…        «И почему все мужчины, кто мне нравятся — либо заняты, либо — мудаки? Ну… Блиц только ничего. Да и Пэйн, если бы не вёл себя вот так и не выглядел как воплощение смерти — тоже был бы неплох. Ах, Вортекс… ну почему судьба так жестока…» — размышляла о несправедливости бытия Луна, бросая редкие взгляды на идущего рядом стального грешника. И, несмотря на симпатию к нему — всё же заключила, что Блиц в качестве партнёра и спутника жизни — для неё самый хороший вариант, раз уж с серым волком ничего не выйдет. Он хотя бы не был инфернальной тварью… хотя, гончая всё же призналась себе, пусть и со стыдом, что начало этого «точно-не-свидания» с Пэйнкиллером ей очень понравилось…        Офис встретил их темнотой и тишиной. Уже был вечер и адское солнце клонилось к горизонту, согревая землю преисподней своими последними лучам. Всю дорогу сюда друзья провели в тягостном молчании — Пэйн просто следовал за Луной, не говория ни слова, а сама адская гончая не хотела начинать разговор вне стен агентства, хотя и имела, что ему сказать. Теперь возможность высказаться ей предоставилась и, мрачно усевшись на диван, рядом со стальным грешником, который тоже предчувствовал этот разговор, она пристально смотрела на него, курящего и снова созерцающего пустоту. — Пэйн, блять, какого хуя ты творишь?! — гневно вопрошала гончая, злясь на своего друга, который устроил переполох в заведении Вортекса и уж точно ославил её сейчас на весь Ад — листая ленту новостей по дороге, Луна уже видела посты об огромном телохранителе, что буквально разорвал домогавшихся до его клиентки. Коментарии к ним полнились вопросами — откуда у простой адской гончей такой защитник и не пахнет ли это дело очередной войной синдикатов. «Во имя Сатаны, если дойдёт до такого — я этому железному уёбку никогда это не прощу!» — думала гончая, опасаясь за Вортекса. — То, что должен был. Они несли тебе угрозу — я их устранил. — голос его не был столь холоден, как обычно, но оставался неживым. Разговор не доставлял удовольствия и ему тоже, однако, он с готовностью шёл на диалог, что немного приглушало гнев Луны. — Я была в состоянии отделать их и самостоятельно! Я не просила тебя о помощи! — вспылила она, встав и глядя на сидящего Пэйнкиллера, сложа руки под своей грудью. Грешник перестал созерцать пустоту и обратил на неё взор своей жуткой маски, коя продолжала немного пугать гончую своими чёрными бездонными линзами, раздражая только сильнее. — Ты была пьяна. Алкоголь снижает боевые возможности. У противника был численный перевес — и потому я решил вмешаться. Твоя защита — моя обязанность. Кроме того — мы же друзья. Или уже нет? — голос был всё ещё лишённым эмоций, однако, пугающего холода в нём до сих пор не было. Луна не была дурой и понимала, что своей вины он не признает никогда — он в принципе перед ней никогда не извинялся, ни за оскорбления, ни за своё поведение. — Тебе не надо было никого убивать! Если так хотел помочь — просто бы припугнул этих долбоёбов и они бы отвалили! Ты понимаешь, что из-за тебя у Вортекса будут проблемы?! — она продолжала в гневе кричать на него, а Пэйн продолжал оставаться абсолютно равнодушным к этому. Его лицо и так всегда напоминало металлическую маску — но теперь, скрытое за настоящей маской — оно было ещё более неживым. И Луна не могла понять его мыслей и его слов в полной мере — а это её раздражало. — Мне пришлось применить силу. Такие, как от бес — никогда не оставляют всё просто так. Он мог выследить нас, подвергнуть тебя опасности — так что, если бы я припугнул его — всё было бы точно так же, как и сейчас. И если ничего бы не изменилось — то почему бы не устранить угрозу заранее? — Пэйнкиллер всё ещё спокойно объяснялся перед ней, несмотря на гневные окрики. Это заставляло разум гончей разрываться между обидой и сомнением. Всё же — даже Вортекс признал, что его вины, как таковой, тут нет — он просто защищал её. Но стыд перед другом, переживания за его судьбу — и разочарование после момента близости пересиливали, заставляя адскую гончую терять над собой контроль. — Устранить угрозу?! Ты всё только усугубил! «Инфернет» полнится постами о том, что произошло! Ты ославил меня на весь Ад своей глупой выходкой! Теперь покровители того рогатого добоёба точно придут за Вортексом! И это — твоя вина! — Луна всё ещё продолжала обвинять металлического убийцу и кричать на него со злостью. А ему было всё равно на это — Пэйн просто продолжал глядеть на неё, докуривая сигарету, словно вообще ничего не произошло. — Они не знают ни твоего имени, ни твоего места работы. Не стоит относиться к сплетням всерьёз. Тебе ничего не угрожает — а если и будет, я приложу все свои силы, дабы оградить тебя. Если у твоего друга будут проблемы — пусть обращается ко мне — я их устраню. Своим помогаю бесплатно. — отвечал ей Пэйнкиллер всё тем же спокойным, пусть и неживым голосом. И это возмутило Луну. Он вообще ни капли не раскаивался за совершённое. Для того, кто назывался её другом — этот стальной чурбан вообще не имел ни капли совести. Более того — он намеревался совершать такое и впредь — она знала его метод решения проблем… — О, какой благодетель! Что, ждёшь от меня благодарности?! Может, мне отсосать тебе за это?! — в ярости воскликнула она, зарычав и опустив уши. Её речь сочилась едким сарказмом, она начинала уже ненавидеть демонстративное спокойствие легендарного убийцы, что всё ещё глядел на неё сквозь чёрные линзы маски, в коих отражалось её разгневанное лицо, будто говоря ей посмотреть сначала на себя. — Если тебя это успокоит — можешь и отсосать. Я не буду против. — его пропитанный непосредственностью ответ заставил Луну взреветь от гнева. Он просто над ней издевается. Он всегда только и делал, что над ней издевался. Вся его демонстративная помощь и поддержка — были только издёвкой. — Ты не мой друг! Ты — отвратительное кровожадное чудовище, которому просто нравится убивать! Ты бы и меня убил — но тебе доставляет извращённое удовольствие надо мной издеваться! — выпалила она, присев за стол ресепшена и отвернувшись. Она ненавидела его. Никакой он ей не друг — она просто для него объект издёвок. Этому монстру доставляет удовольствие её мучить, сначала расположив к себе — а потом просто выбросив, как игрушку…        Несмотря на жестокие слова — Пэйнкиллер не попытался убить её снова. Он вообще не двинулся с места, не произнёс ни слова — словно ничего только что не произошло. Он просто докурил сигарету, затушив окурок пальцами и выбросил его в урну точным броском. На глазах гончей опять выступили слёзы, судьба снова была с ней жестока — её опять предали. Вновь воспользовались её доверием — а потом разрушили ей жизнь. Она и не представлял теперь, что будет с Вортексом. И что будет с ней самой…        Тишину нарушает мелодия звонка её смартфона. Изначально она думала, что это Блиц — но стоило ей достать телефон, как гончую обуял ужас. Звонил Вортекс. Она и представить не могла, что сейчас с ним происходит и потому с волнением приняла вызов. — Лун, это я. Кажется ситуация приняла скверный оборот. Пришли ребята из банды того беса — и кажется, они в подчинении очень крупного оверлорда — это профессиональные наёмники. — сердце адской гончей ушло в пятки. Последствия не заставили себя ждать и были куда худа хуже, чем она могла представить. — Они пока не собираются нападать — просто требуют выдать Пэйна. Вам лучше затихариться где-нибудь, пока всё не уляжется — мы с Би разберёмся с этим… — Луна даже не знала, что ему ответить. Дело действительно шло к войне синдикатов. И это могло коснуться не только её друзей — но и её отца. — Хорошо, Текс, мы постараемся залечь на дно. Прости меня за всё, я не хотела, чтобы это вот так закончилось… — вина и сожаление только подгревали её обиду на стального грешника. Тем не менее — она не хотела, чтобы он в этом участвовал. Ей было больно и обидно — но Пэйн уже много хорошего для них сделал, сражаясь даже с ангелами. И помня о его жуткой ране — она боялась, что его действительно могут убить. Он не так неуязвим, как ей казалось ранее — а значит вполне себе смертен. — Дай мне его. — поток мыслей гончей нарушает холодный голос над её ухом. Пэйнкиллер возвышалося над ней, подобно тёмной башне, глядя прямо в душу чёрными, как мрак космоса, линзами своей маски, которых она видела своё, уже не гневное, а испуганное лицо в слезах… — Пэйн… — он не даёт ей продолжить, просто вырывая телефон. Адская гончая сжалась в страхе — от гнева не осталось и следа. Она волновалась за Вортекса и Би, беспокоилась за Блица, по которому тоже может ударить эта история — и боялась за Пэйна. Потому что понимала — он стоять в стороне не будет — ведь вчера обещал пойти и на смерть ради неё… — Буду так быстро, как смогу. Постарайся потянуть время. Я разберусь со всем. — коротко произносит он, отключаясь и положив телефон на стол ресепшена. Затем молча разворачивается и идёт к двери офиса. — Пэйн, подожди! — воскликнула Луна, срываясь с места и хватая его за холодную руку в перчатке. Он замер, повернув голову к ней, ожидая, пока она продолжит. — Не нужно никуда идти! Текс сказал, что разберётся этим… — он резким движением высвобождается из хватки адской гончей, заставив её вздрогнуть и сжаться в испуге. — Теперь тебя не так волнует его судьба? Его проблемы — моя вина, как ты сказала. И я же их решу. — речь стального грешника обжигала холодом. Луну начинала разъедать вина, ведь именно она обвиняла его — пусть и заслуженно. Но она не желала, чтобы хоть кто-то из её друзей пострадал, поэтому, поборов страх, решила убедить Пэйнкиллера последовать совету серого волка. Ведь её вина в случившемся сегодня тоже была значительной. Если бы она не обиделась на металлического убийцу и не решила уйти от него тогда — тот бес бы и не подошёл к ней. — Я волнуюсь за Текса — но он убедил меня, что справится. Пойми, ты не бессмертен, тебя можно ранить и даже убить! Эти ребята весьма серьёзные, тебе стоит послушать его и остаться здесь, со мной… — она решила сыграть на его обещании защищать её. Пусть в горячке она и сказала, что он ей не друг — но это было не так. Уже сам факт того, что он намеревается вмешаться — говорил ей, что она ошибалась. Он всё ещё верен своему слову. — Даже если это произойдёт — ты по мне плакать точно не будешь. — он развернулся и открыл дверь, намереваясь уйти. И тогда Луна решила воспользоваться последней возможностью убедить его не лезть в это дело. — А как же Рокси? — вопрос заставил стального грешника снова замереть. Он просто стоял, не поворачивая к ней головы. Адская гончая ожидала любого его действия — даже того, что снова схватит её и на этот раз точно убьёт. Она была готова идти на риск так же, как идёт сейчас Пэйнкиллер. — Для неё я уже мёртв. Перед тобой лишь жестокое чудовище, одержимое жаждой крови. Ты была права, Луна. Прости меня… — сказав это, он уходит, закрыв дверь офиса.        Гончая смотрит ему вслед, ощущая, как её глаза снова наполнились слезами. Она взвыла, закрыв лимцо руками и села на диван. Снова Луна всё испортила. Она обидела одного из самых верных своих друзей, назвав монстром. Она вспомнила, что он просил её оставить его в Аду именно потому, что считал себя безумным чудовищем и возлюбленная никогда его не примет. И вот — она сама сказала ему это. И потому он с готовностью идёт на гибель. Пэйн только убедился в этом и признал её правоту. Луна плакала, понимая, что вероятно больше никогда его не увидит. Ведь он хочет пожертвовать своей жизнью ради неё и её друзей. Как бы она не беспокоилась о Вортексе — у него всё же есть Би, коя поможет ему. А вот Пэйнкиллеру никто не поможет…        Он и не захочет принимать помощь. Ведь даже если его близкий друг, которому он доверил свой самый страшный секрет — считает его инфернальным монстром — то и жизнь его бессмысленна. Ведь его мечта никогда не исполнится — он не сможет быть со своей возлюбленной волчицей. Вспомнив, как он рассказывал о своей смерти, как просил Рокси сжечь его, искалеченного, заживо, дабы спасти ей жизнь… Луна поняла, что это не её предали сегодня. Это она предала доверившегося ей. И никогда не сможет себя за это простить…        Василий стремительно шёл по улицам ночного Дарк Сити. Он не спешил, понимая, что момент для удара по врагу надо подгадать точно — иначе есть риск, что любимый Луной волк пострадает. Тем не менее — он не медлил, осознавая, что на счету каждая секунда. В чёрно-белом окружении он видел яркое, кроваво-алое пламя впереди — это пылали его цели. «Зрение охотника» не подвело и в этот раз, а лучший охотник всегда терпелив. И глупцы, дерзнувшие бросить ему вызов и посягнуть на тех, кого он считал своими — узнают, насколько Пейнкиллер хорош. Охота началась и хищник уже идёт по следу…        Эти мысли возвращали его к словам Луны. Она наконец призналась себе, что он действительно просто кровожадное чудовище. Бэйзил не злился на неё, пусть и его вины в случившемся не было. Выпаленное пушистой девчонкой в сердцах — было лишь озвучиванием факта. Он действительно монстр. И действительно мог её убить. Но он никогда над ней не издевался. И уж тем более — это не доставляло ему удовольствия. Да, подшучивать он над ней любил — но не более.        Всё же, он не зря сравнил их посиделку сегодня со свиданием. Адская гончая тянулась к нему и волновалась за него не меньше, чем за волка, по которому до сих пор сохла. Она, вероятно, пытается найти в нём утешение — и может быть даже альтернативу неудавшемуся любовному интересу. Однако, она видела его истинное лицо, скрытое сейчас под не менее жуткой маской. Гнев заставил её признаться в том, что она отрицала всеми силами — он ей не друг, как бы они не были близки. И её слова о Рокси… причиняли ему только большую боль. Но винить Луну Василий не мог. Она просто цеплялась за последнюю соломинку, желая его остановить. Так же, как и Рокси, не желая смиряться с судьбой и признавать неизбежное.        «Как же она похожа на неё… И какие же они разные. Привязалась она ко мне, как пить дать. Ну, если выживу — буду приглядывать за ней. А если нет… то хуже уже не будет. Не стоило Луне сближаться со мной. Она права — я чудовище… И надеюсь — она тоже меня простит…» — горестные мысли одолевали немёртвого. Глядя в красные, полные боли глаза гончей — он вспоминал, что Рокси так же смотрела на него, когда он решился спуститься в то подземелье. И он помнил, чем всё закончилось. Как и всегда — он причинял другим только боль. Не зря она стала его именем…        Тем временем, он пришёл. Скрывясь в тенях, он видел фургон, припаркованный у борделя Вортекса. Сам серый волк в окружении десятка своих подручных, стоял напротив такой же компании из десяти демонов — гончих и бесов, упакованных по самые уши. Действительно операторы ЧВК — их экипировка напоминала таковую у наёмников оверлорда, которого ранее Пэйн убил. Обострённые чувства доносили до него обрывки их довольно напряжённого разговора — гости явно были недовольны ожиданием. Что же — они дождались встречи с мрачной легендой этого города…        Темнота ночи как всегда скрывала Пэйнкиллера, что практически бесшумно вышел из переулка. Неживой неоновый свет освещал улицу, но он не поможет жертвам обнаружить убийцу. Держась вне поля зрения наёмников, он спрятался за их фургоном, подобравшись совсем близко. Вортекс с хладнокровием выдерживал поток оскорблений лидера бандитов и тянул время до последнего. И Пэйн неслышно оказывается позади строя, на секунду видя, как меняется взгляд волка и прерывается его речь. Он заметил неотвратимую смерть за спинами наёмников. Но они не успели среагировать…        Хватая ближайшего противника — Пэйнкиллер одним движением отрывает ему башку, метая тело вперёд и разбивая им строй противника, как кегли в боулинге. Те, что остались на ногах, обращают внимание на него, но он, отсекая ладонью голову следующего бандита, сносит башню ударом кулака и третьему. Четвёртый поднимает оружие в сторону Вортекса и его ребят, которые не стреляли, боясь зацепить немёртвого. Тот моментально закрыл собой волка, приняв в себя длинную очередь крупнокалиберных пуль и отрывая наёмнику руку с оружием, пинком отправив в стену здания. Этой же рукой он с размаху лупит по голове пятого, разбивая и её, и карабин, что всё ещё сжимали буквально мёртвой хваткой пальцы его соратника.        Всё происходило так быстро, что четвёрка лежачих бандитов ещё не успела встать. Подкинув одного из них пинком, Пэйн ногой с разворота отправляет его в полёт до фургона, впечатывая в автомобиль тело, и наступает на голову другого, что уже начал вставать. Парочка последних поднялась — но едва они вскинули оружие, как стальной мертвец метает в них оторванную руку их товарища, затем моментально сблизившись с ними — и ловким движением рук отрывает им головы. Бой был окончен. Они даже не успели понять, как смерть настигла их.        Вортекс и его подручные-гончие с ужасом взирали на огромную мрачную фигуру, что выпускает из холодных стальных ладоней оторванные головы бандитов. Позади Пэйна лежали изломанные тела противников — один из которых, впечатанный в фургон, был ещё жив. Заметив эту досадную оплошность — немёртвый выдирает сломанное тело демона-гончего и разрывает его пополам на глазах испуганно наставивших на него стволы подручных Вортекса. — П-пэйн… ты не ранен? Я видел, как в тебя стреляли… — сам волк между тем, не потерял лицо, оставаясь спокойным, хотя и явно был напуган действиями своего знакомого. — Эти пули не могут меня убить. — холодным голосом отвечал ему живой мертвец. Однако, он понимал, что его работа ещё не закончена — на место убитых придут другие. Вновь вглядевшись в потерявший краски мир, он снова обнаружил цель — пусть Василий не понимал, как именно работает его сверххестесвенное чутьё — он мог ощущать направление угрозы и своей цели даже на далёком расстоянии. На горизонте опять зажглась алая пульсирующая точка. Он догадывался, что просто ощутил намерения товарищей убитых бандитов — ведь не просто так они требовали выдать им его. Значит — они собирались куда-то его отвезти, возможно для показательной казни. — Я рад, что с тобой всё в порядке… Спасибо за помощь… Твои методы конечно, производят впечатление, но менее эффективными от этого не становятся. — поблагодарил его Вортекс, давая знак подручным вернуться в заведение. — Что же, тогда ты можешь вернуться к Лун и успокоить её. Бедняжка, наверно, вся распереживалась от этого… — однако, немёртвый прерывает его речь, подняв руку. — Ты рано благодаришь меня, Текс. Ещё ничего не закончилось. На место этих ублюдков придут другие. Я обязан полностью устранить угрозу для тебя и Луны. — волк опешил, осмысливая слова стальной нежити и его глаза расширились от удивления и страха. — Пэйн, это слишком серьёзное дело. Ты собираешься противостоять синдикату крупного оверлорда в одиночку? Это множество демонов — в том числе и твоего уровня. Одно дело положить десяток наёмников — но это — уже самоубийство. Возвращайся к Лун, я и Би всё утрясём. Вряд ли их хозяин настолько тупой, чтобы связываться с теми, кто шутя уничтожил целую группу его подчинённых. — Василий был тронут такой заботой Вортекса — не зря он приглянулся Луне. Волк был на редкость для такого пакостного места добрым и рассудительным. Он был для неё лучшей парой из возможных — и немёртвый даже жалел, что у них ничего не выйдет. — Ценю твою заботу, Текс — но я никогда не оставляю дела недоделанными. Эти кретины наехали не на тех ребят. Своих я никогда не бросаю. Что же до возможной опасности… пока у Луны есть такие друзья, как ты — я спокоен. Позаботься о ней, Текс. Я же… покажу глупцам, что посягнули на тех, кто под моей защитой, почему боль — это моё имя… — уже не слушая возражения серого волка, живой мертвец садится в помятый фургон, который аж тряхнуло от его веса, и заводит двигатель. Вортекс расстроенно глядит на него, но молчит. Тронувшись с места, Пэйнкиллер едет навстречу алой точке.        Дорога стремительно проносилась под колёсами фургона, а сам Василий размышлял. Как он и говорил — Луна о нём плакать не будет. Если он столкнётся с противником, который ему не по силам — а исключать такого было нельзя, ибо знал немёртвый об Аде мало — то он всё равно будет сражаться до конца. У адской гончей есть верные друзья и любящий отец. И несмотря на то, что с Вортексом у неё ничего не вышло — она найдёт себе достойного и друга, и возлюбленного. А любимая же самого Пэйна… что же, он уже мёртв для неё. Об одном он жалел — не попросил ту пушистую девчонку передать весточку Рокси, что он до конца сражался за тех, кто просил его помощи. Может быть, тогда бы он заслужил её прощение уже после окончательной смерти. Но этого не случилось и посему — он никогда не будет прощён. И Василий понимал, что заслуживает этого…        Алая точка приближалась, перерастая в кровавый пожар. Целей очень много. Однако, живого мертвеца это не останавливало, он не в первый раз сталкивается с численно превосходящим противником. Разогнавшись до максимально возможной скорости — Пэйнкиллер сносит воротта. От удара фургон заглох, но свою задачу он уже выполнил. Пинком вышибив дверь, снеся ей попутно какого-то демона и разметав его товарищей — Пэйн рванул настречу бегущим к нему наёмникам, что уже начали стрелять по нему из всех стволов.        Словно бронепоезд, он врезается в строй противника и отправляет в полёт того, с кем столкнулся, подхватывая у него выпавший пулемёт — с иронией заметив, что это был MG-42, а вернее какая-то его адская реплика, потому что знакомые ему по историческим хроникам пулемёты не оснащались прямоугольными коробами — и просто разражается в толпу врагов, разнося им головы точными очередями. Не прекращая движения и стрельбы, он снова рубит не успевающим уйти демонам головы своей ладонью, как топором палача, пинками откидывая от себя врагов.        Приметив в пылу боя второй пулемёт — он ногой подкидывает его и перехватывает в изящном пируэте, расстреливая противников уже «по-македонски», разведя руки в стороны. В него летят ручные гранаты — но точными выстрелами он отстреливает их обратно во врагов, двигаясь с максимально возможной скоростью. Демонов секут осколки и оглушают взрывы, чтобы потом уцелевших разорвали на куски пули от ревущих пулемётов. Словно звери войны, машиненгеверы, оставаясь недвижимыми в стальных руках мертвеца — пели смертельную песнь, будто радуясь развернувшейся бойне.        Следом за ручными гранатами подоспели и гранатомётчики, прикрываемые щитовыми и их шквальным огнём, осыпая его потоком гранат. Барабаны крутились, гранатомёты ухали — но их снаряды взрывались уже позади живого мертвеца, что встречая пули грудью — с двух ног влетает в стену щитов, в полёте продолжая стрелять. Эти демоны даже не были ему противниками — ангелы за счёт своего колдовства и навороченных девайсов — были намного опаснее простых чертей и гончих, что тщетно пытались убить инфернальную тварь, погибая один за другим.        Снеся щитовых, немёртвый тормозит ногами, поливая чертей с тыла. Их соратники, поняв, что на открытой местности тягаться со слишком быстрым противником не могут — спешно отступали в здание какого-то то ли склада, то ли цеха. Или вернее — в панике бежали, даже не пытаясь оказать сопротивление. Достреляв ленты пулемётов в бегущих, Пэйнкиллер находит новые стволы — причём точно такие же, словно это был некий стандарт у этой банды — и, подцепив их носками берцев, подкидывает, подхватыая на лету, один за другим.        Глядя на устроенное им побоище, Пэйн не удерживается от толики понтов — и прокручивает пулемёты вокруг пальцев, как ковбойские револьверы. Уже тот факт, что он обращается с тяжеленными едиными пулемётами, как с дамскими пистолетиками — производил впечатление, однако, понтов у Василия была именно толика. Он не позволял азарту битвы захватить его разум, хотя опьянённое кровью чудовище в нём сейчас было куда сильнее человека. Окинув «зрением охотника» местность — он увидел позиции противников — некоторые, судя по позам, заняли какие-то стационарные орудия. И если это крупнокалиберные пулемёты — то живой мертвец справится — а если автопушки — уже нет.        К пулям он всё же уязвим, только урона они не наносят. А вот если в него прилетит осколочно-фугасный снаряд — он может натворить делов. Даже если он взорвётся от соприкосновения с телом, а не войдя в него — то энергия взрыва просто отбросит немёртвого, сделав уязвимым. Одно неудачное попадание после — и всё. Взрыв же в теле может и не порвёт его на куски — но точно повлияет на боеспособность. И хотя его стойкость опьяняла — Василий понимал, что не бессмертен. Если он будет допускать ошибки — даже эти черти его убьют. Посему — их нужно убивать первее… — Ну, здорова, бандиты… — подняв в руках новые пулемёты, Пэйнкиллер после этих слов сносит ногой дверь в помещение, тут же опуская оружие и открывая шквальный огонь. Продолжая стрелять на подавление и получая выстрелы ответ — несколько крупнокалиберных пуль всё же вошли в него — он стремительно начал сближаться.        Демоны засели на укреплённой позиции, с установленным пулемётом, что громыхал очередями, силясь уничтожить цель. Но мощи этого оружия недостаточно — прыгнув навстречу стреляющим чертям, как герой боевиков Джона Ву, Пэйн не переставал стрелять, снося наёмникам головы. Перекатившись после приземления, он стремительно разворачивается, добивая оставшихся. Следом дверь впереди открывается и в него летит реактивная граната РПГ — но он взрывает её, встретив шквальным огнём. Воспользовавшись облаком взрыва, он снова ведёт огонь на подавление и неспеша входит в дверь.        Наёмники, прячась за стелажами и прочими импровизированными укрытиями, метают в него гранаты — на это раз светошумовые, старясь оглушить. Однако, даже без учёта поляризованных линз маски — на немёртвого это не действовало. Поэтому он просто продолжал стрелять, сражая одного противника за другим. Так он прошёл весь склад, добивая всех выживших — он не желал оставлять противников за спиной. Словно идеальный хищник, он находил даже тех, кто пытался спрятаться, быстро заканчивая их жизни. На удивление, последние низшие демоны просто уже смирились со своей участью и даже не пытались сбежать или оказать сопротивления — некоторые просто поднимали руки, расчитывая на его милосердрие, другие замирали в страхе, дожидаясь конца. И Пэйнкиллер действительно был милосерден — парой пуль обрывая их жизнь.        Так он шёл, зачищая помещение за помещением — ни темнота, ни стены с укрытиями не позволяли врагам избежать искоренения. Сменив ещё одну пару пулемётов — а бандиты действительно были упакованными, словно реально готовились к войне — немёртвый вошёл в новый склад. Он был погружён в полную темноту, но инфернальные глаза позволяли Пэйну спокойно видеть в ней. Склад был куда больше, чем предыдущие — видимо, он и занимал большую часть здания.        Осмотрев местность «зрением охотника» он ничего не обнаружил… но явно ощутил угрозу. Здесь был враг. Но помещение было пустынным… Это напрягало. Кажется, настал тот самый момент встречи с противником, что, вероятно, был выше его сил. Возможно — высший демон. Ангельское снаряжение Пэйнкиллер не использовал намеренно — он не хотел, чтобы хоть кому-то было известно о его наличии. Впрочем — вряд ли кто-то свяжет бойню с агентством I.M.P. — будто мало огромных грешников в Аду. Плюс — скрываться он особо не собирался — эта резня была показательным актом. Наказанием и напоминанием всем — с кем им связываться точно не стоит.        Шагая во тьме, он водил из стороны в сторону стволами пулемётов, выискивая неведомого противника. Смерти Пэйн не боялся — он уже мёртвый, даже участь куда хуже его не испугает. Однако, в этот момент, темнота будто сгустилась… и на него накинулось что-то, напоминающее карикатурного призрака, только сделанное из чёрной ткани, а не белой. На рефлексе он выпускает в эту штуку две длинных очереди, но пули будто поглощает тьма… И в это мгновение эта тряпка обматывает его, закрывая обзор.        Мгновенно активировав «зрение охотника», он понимает, что перед ним цель — горящий алым пламенем силуэт с чёрно-оранжевыми чертами. Демон. И стреляет в него из пулемётов — но он тут же пропадает, причём живой мертвец не видел, чтобы противник упал. Не желая выпускать оружие из рук, он зубами вцепляется в тряпку, разрывая её движением головы, освобождая себе обзор — и она тут же рассыпается лоскутами тьмы, истаивая. «Похоже, какое-то местное колдунство. На меня такие штуки не действуют… но если бы эта штука загорелась — она причинила бы мне урон. Надо быть внимательнеее…» — заключил Пэйнкиллер, продолжая выискивать цель.        Темнота — явный союзник врага. Нужно найти источник света… и в этот момент он видит щит с выключателями. Рычаги опущены, все выключены. Противник явно подготовился к битве… но кое-чего не учёл. Немёртвый тоже привык сражаться во тьме. Правда, дойти до цели было не суждено — живой мертвец ощущает, как что-то воткнулось в его спину и оборачивается, давая очередь. Во вспышках он успел углядеть бледное лицо, напоминающее маску демона из восточного театра. Пули выбивают пыль из пола, в котором скрылось это существо. Тьма и тени дают ему укрытие — вот, что понял стальной мертвец.        Медлить нельзя — он на полной скорости рванул к щитку, попутно снова выстрелив в стену рядом с ним, так как оттуда вылезла рука, пытаясь уничтожить щит. Но тут же убралась, отогнаная пулями. Быстро подняв рычаги выключателей, он резко освещает помещение. — Умно… очень умно. Мои маленькие трюки на тебя не действуют, как я погляжу. Кто ты такой? — раздался хрипловатый голос. Видимо, с ним говорил враг. Не отвлекаясь на него, Пэйнкиллер сканировал помещение особым зрением. Теней в нём было немного — и любая могла быть укрытием для противника. Судя по вопросу — враг тоже понял, что вреда причинить живому мертвецу не может… точнее — пока не знает как. Вряд ли тварь будет использовать огонь — его стихия тьма, а значит он сам огня боится.        В этот момент немёртвый узрел красный силуэт в чёрно-белом мире — из тени опять высулась эта тварь, метая ножи в лампы. Мгновенно среагировав, немёрвый сносит их очередью, не давая врагу лишить стальную нежить преимущества. Противник его усилий не оценил, разразившись проклятиями — и высунулся из дальней тени, расчитывая убрать свет хоть где-то — но Пэйнкиллер рванул туда, стреляя на подавление. Пули снова выбили пыль из стены — враг ускользнул.        Оглядывая помещение, живой мертвец даже не увидел — а скорее, почувствовал — угрозу за спиной. Не глядя выстрелив туда, он оборачивается, видя как к тени бежит существо в чёрных одеяниях. Продолжая стрелять, он пытается нагнать противника — и пули, попадая в его голову, моментально превращают его в чёрные истаивающие лоскуты… Но немёртвый замечает боковым зрением наверху стеллажа другую тень — и тут же переносит огонь. Тварь успела прыгнуть ему за спину, уклоняясь от пуль — но не успела уйти в собственную тень Пэйнкилера, как ствол пулемёта оказался перед его лицом, действительно похожим на маску демона. Доля секунды — и поток медных духов смерти превращает его в кровавое месиво, оставляя обезглавленный труп на полу склада. — Быстрый. Но не быстрее тысячи двухсот пуль в минуту. — заключил Пэйн, глянув на пулемёты. Ублюдок заставил его истратить весь боезапас. Отсоединив короба, он уже подумывал их выбросить, как услышал позади насмешливый голос. Опять. И эта тенденция раздражала живого мертвеца. — Что, патроны кончились, герой? — обернувшись, он увидел, как из раскрытой двери к нему шли двое. Мужчина, являвшийся демоном-грешником с длинными чёрными волосами, одетым в джинсы и байкерские сапоги с кожаной жилеткой-безрукавкой. Он был похож на человека, если не считать рогов и кожи ониксового цвета, с красными глазами без видимого значка. Рядом с ним была зеленоволосая женщина с пышной причёской, практически в духе восьмидесятых, в вызывающем, будто латексном, комбинезоне зелёного цвета, с вырезом едва ли не до лобка. Её рога были очень короткими, кожа имела розовый оттенок, а глаза походили на человеческие, только радужка пылала синим огнём. — Неплохо дерёшься. Никто пусть и был тупым шутом — но его колдовство было весьма могущественным. Не каждый мог ему противостоять. — заметила демоница, взглянув на немёртвого будто с толикой уважения. — Никто был слабейшим из нас, дорогая. Его магия теней не помогла ему в бою. Как насчёт сразиться с реальными противниками, герой? Правда, учитывая, что стрелять тебе нечем — исход предсказуем. — усмехается её спутник-демон, показывая на своём животе зубастую волчью пасть.        Пэйнкиллер же прокручивает пулемёты на пальцах — и перехватывает их за пистолетные рукояти, как тонфы, вставая в стойку. В той оружейной компании, коей ему довелось работать при жизни, был отставной полицейский, увлекавшийся восточными единоборствами — и боем на тонфах, в силу профессии. Конечно, тяжеленный пулемёт конструктивно ни разу не тонфа, что осложняет его использование вот так — но не отменяет его. Он покажет этим зазнайкам, что понты стоит подкреплять делом — а без патронов он ещё страшнее, чем с ними.        Противники поняли его жест правильно — женщина моментально вошла в бетон пола, из которого вышли каменные шипы, ударив немёртвого снизу — но раскрошились о его тело. Её спутник между тем, рванул к Пэйнкиллерау, на ходу превращая руки в металлические когтистые перчатки и метая в него огненные шары. Этот тип был опасным противником — пиромант мог причинить реальный урон, в отличие от того теневого клоуна. Однако, скорость шаров была быстрой — но не такой, как у пуль, потому живой мертвец рванул навстречу, переходя в подкат. В этот момент из бетона опять выросли шипы на этот раз с металическими иглами — но немёртвый просто сносил их своим телом. не обращая внимания на разорванную одежду.        Тем не менее — они давали демону-мужчине возможность уклониться от удара в ноги и он ей воспользовался, прыгнув вперёд крутясь как колесо — живой мертвец прикрылся пулемётами, на которых когти врага оставили глубокие насечки, высекая искры. Резко встав, он блокирует удары врага — и в этот момент спутница противника появляется из пола за спиной Пэйна, пытаясь отсечь ему голову. Не слишком уповая на прочность своего тела, стальная нежить была вынуждена сражаться на два фронта, блокируя удар пулемётом. Демоница хоть и ожидала подобного — ей не хватило скорости для уклонения — и мощный пинок впечатывает её в металлическую стену склада, проминая её.        Мужчина пытается выбить мертвеца из равновесия ответным пинком — но тот уходит от удара пируэтом. Крутанув пулемёты, Пэйн наносит удар во вращении стволом — но демон блокирует его и уклоняется от следующего. Тут же его спутница, слившаяся со стеной — пускает в немёртвого поток металлических «гвоздей» — но тот даже не думает от него обороняться, продолжая сражаться с её спутником. Снаряды демоницы рикошетят от металла тела Пэйнкиллера или вязнут в нём, как пули, пока он наносит мужчине апперкот прикладом пулемёта от коего он вынужден уклонятся — но в этот момент стальной мертвец наносит ему удар в колено выбивя из равновесия.        Припав на колено, противник открывается и Пэйн бьёт сверху, целя в голову врага — однако, демон выпускает ему в лицо огненный шар, от которого мертвец едва уходит. Сам же грешник в это время резко встаёт и на немёртвого снова набрасывается со спины демоница. Парируя её удар, он прокручивает пулемёт, делая выпал стволом в открытый живот противницы, но она успевает уклониться от него. Демон в этот момент атакует когтями, покрытыми пламенем — он сам нарастил вокруг тела броню с острыми углами. Снова провернув пулемёт, Пэйнкиллер блокирует этот удар, пиная в грудь врага.        Грешник отлетел, на его броне появилась глубокая вмятина, что тут же заросла. Демоница же, в этот момент пронзает мертвеца насквозь, но получает за это прикладом по лицу и тоже отправляется в полёт. Её спутник ревёт в гневе, превращаясь в гигантского металлического волка с десятью парами горящих красных глаз, несётся на мертвеца. Пэйн выжидает и в момент прыжка — прыгает навстречу, нанося удар ногой сбоку в голову демона. Сила удара разворачивает существо в полёте, метая в стену. Но ревущий в гневе демонический волк резко вскакивает, переходя на две ноги и, превратив руки в две зубастые волчьи головы с теми же десятью парами глаз — прыгает на мертвеца.        Пэйнкиллер не успевает ничего сделать, так как его спутница, на лицо которой пропущенный удар не оказал никакого влияния — кидается на него, превратив руки в клинки. Занятый боем с ней, он едва успевает принять удар демона на свои пулемёты. Но противник этого и ждал — из пастей вырывается пламя, раскаляя оружие, зажатое в зубах вместе с руками немёртвого. Пламя причиняет ему нестерпимую боль — но к боли он уже привык. Демоница в этот момент вонзает ему в грудь и шею свои клинки, пытаясь рассечь на двое и обезглавить одновременно…        Но стальной мертвец не поддаётся её попыткам. Клинки не могут ни рассечь его плоть, ни отрубить голову — лезвие в шее, тем не менее, задевает сосуды в его теле и из раны начинает сочиться кровь, но дёрнув рукой, демоница застревает в нежити. Пэйн мощным ударом ноги снова отбрасывает её, ломая клинки и, провернув в руках раскалённые, буквально светящиеся, пулемёты — отрывает руки-головы её спутника. Демон воет от боли, но Пэйнкиллер вонзает в его рот стволы пулемётов, раскалённых почти до бела — и разрывает ими его голову надвое.        Пулемёты просто ломаются в его руках, кровь демона кипит на раскалённом металле, а тело мужчины, лишённое головы, мешком падает на землю. Выкинув бесполезные куски металла, стальной мертвец, бросает взглязд на свои руки, тоже раскалившееся от магического огня. Рукава пальто сгорели почти до плеч, обнажая серебристый металл его рук, переходящий немёртвую плоть. Боль от пламени Пэйнкиллер испытывал сильную, но руки, кажется, не пострадали — значит он ещё боеспосоен. — Т-ты убил его! Чудовище! Ты заплатишь за это! — демоница между тем, с ужасом и болью взирала на своего мёртвого спутника. Видимо, между ними была романтическая связь — это понял немёртвый по тому, как она смотрела на труп мужчины и её словам. Руки кстати, у неё были нормальными, несмотря на то, что клинки всё ещё торчали в теле живого мертвеца. — Так вы пара? Что же — разлучать влюблённых — грех… — ехидно произносит он, глядя линзами маски на свою противницу и доставая из себя её клинки всё ещё раскалёнными руками. Двигать ими было уже не так больно, как раньше, но последствия ощущались. Самодовольная ранее демоница, взревела и кинулась на него, выпустив из себя десяток гибких клинков и намереваясь порезать нежить в мелкую крошку.        Блокируя её удары руками, он начинает срубать клинки один за другим — раскалившийся металл и его невероятная сила срезали их, как коса — травинки. Снова превратив руки в клинки, она пыталась колоть и рубить ими стального мертвеца, даже не понимая, что не наносит ему никакого урона. Он даже уже не защищался от её атак, кромсавших одежду, просто отсекал гибкие лезвия из её спины одно за другим. И когда последнее было отрублено — живой мертвец перехватывает руку-клинок демоницы и ломает её, тут же точным ударом отсекая ей голову ладонью, словно мечом.        Быстро просмотрев местность, он понял, что все враги истреблены — в «зрении охотника» он видел лишь один пламенный силуэт, даже не подсвеченный красным. Силуэт этот явно принадлежал бесу и прятался за чем-то в здании рядом. Это существо даже не несло ему угрозы. Однако — от него тоже стоит избавиться… но сначала, он должен найти босса этой шайки. Ощутить его направление, как это было с этими бандитами, было невозможно — похоже, оверлорд даже не нёс ему прямой угрозы и потому не ощущался.        Но Пэйн не был идиотом — раз в бригаде этого ублюдка есть такие противники — он точно нанесёт ответный удар рано или поздно, несмотря на то, что вся его шайка сейчас истреблена. Нужно устранить угрозу полностью, дабы точно никто не смог причинить вред Луне и её близким. И хотя этот бой был тяжёлым — в момент клинча, если бы демон использовал огненную магию чуть более разумно — или достаточно сильно, чтобы раплавить пулемёты — то он мог убить живого мертвеца, учитывая, что его подружка сковывала его движения. Но — Пэйнкиллеру повезло. Однако, он никогда не полагался только на удачу. — Думал, меня так просто убить, уёбок? Я отомщу за него, ты меня слышишь? — в это время за его спиной раздался гневный голос уже поверженной противницы. Обернувшись, он увидел вполне целую демоницу, что гневно смотрела на него, но пока не решалась атаковать. Пэйнкиллер понял, что дело только что осложнилось.        Демоницу не брал простой способ убийства в виде лишения головы — а этот способ работал на всех встреченных ранее демонах. Видимо, расчленение и разрывание на куски так же не поможет — раз уж она востановилась в первозданном виде после обезглавливания и даже её руки были целыми — это не сработает. Атаковать она тоже не решилась — пока что, вероятно, думая над тем же, что и немёртвый — она не могла просто так убить своего противника. Только вот у Пэйнкиллера было преимущетсво — он уже сталкивался с такими врагами. В борьбе с ними помогает огонь… вот только его источник живой мертвец сам же и убил…        Время тянулось, как резина. Они гневно смотрели друг другу в глаза. Возможность договориться он отмёл сразу — после убийства её возлюбленного — это стало для демоницы личным. Она не простит немёртвому эту смерть. Вторая причина — оставлять такого опасного врага — контрпродуктивно. Её нужно уничтожить. Но каким образом? Пэйн даже позволил себе усмехнуться — ситуация патовая. Ни один из них не может причинить другому смертельного урона — вернее, не знает, как это сделать — но и отступить не может.        И тут живой мертвец замечает на стене позади грешницы щиток — тот самый, что уже помог ему в бою однажды. Если удастся ударить её, отправив него и оборвать кабели — он может замкнуть цепь на ней — и зажарить демоницу. Её структура похожа на металлическую — вероятно, её способность позволяет не только сливаться с окружением — но и запоминать его структуру, поэтому она могла превращаться в металл. Значит и ток она проводит хорошо. Сам немёртвый иммунен к поражению током… но вот выдержит ли его тело разряд достаточной мощности и продолжительности? Если он накалится — он может умереть. Однако, даже если такое случится — он заберёт врага с собой. Риск того стоит. — Раз уж ты снова целая — не против, если я тебя отжарю? — решил он поддеть противницу, провоцируя на атаку. После этих слов её глаз начал дёргаться в нервном тике, она смотрела на Пэйна с недоумением и гневом. — Ты поехавший, что ли?! — выкрикивает она, превращая руки снова в клинки, но всё ещё не атакуя. Она чует провокацию и потому не спешит наносить удар. — Ну раз уж твоего парня я прикончил — почему нет? К своему счастью — я достаточно безумен. — конец фразы он произнёс на немецком, но противница её поняла. И вот это уже заставило её взреветь в ярости и кинуться на стальную нежить. Пэйн легко отражал удары уже остывшими руками. Сила и скорость у демоницы тоже были сверхъестественными — но вот до его мощи не дотягивали. Уличив момент, он перехватывает её руки и опять ломает клинки, пиная её в стену. Отлетев, она оказывается рядом со щитком — но не попадает в него. Решив поступить по-иному — немёртвый стремительно сближается с ней — но не наносит удара, просто прижав соперницу к стене.        Вместо этого он крепко обнимает её. Демоница пытается вырваться, выпуская в него шипы и даже с силой ударив между его ног, вскрикнув при этом от боли — такой грязный приём на живом мертвеце не сработал. Шипы, вонзившееся в его тело были ему только на руку — значит цель точно не уйдёт… В это мгновение, он целует её с языком, который грешница тщетно пытается откусить, положив правую руку ей на грудь и сжав её. Она краснеет, он чувствует как демоница тщетно пытается вырваться, кромсая его шипами… и, поняв, что она отвлечена — хватает кабель, вырывая его из щитка и беря за искрящийся конец…        Разряд проходит через его тело, постепенно нагревая его. Грешница истошно мычит, парализованная током. Шипы не могут втянуться в неё и поцелуй живой мертвец не разрывает, крепко удерживая жертву второй рукой. Её тело бъёт судорога и сам Пэйнкиллер начинает чувствовать сильную боль, поскольку объём энергии, проходящий через его тело — сильно нагревает его. Боль нарастала, демоница мучительно умирала в его руках от разряда, лампы на складе частично полопались, погружая его в полумрак.        На коже жертвы начали появляться ожоги, боль немёртвого становилась всё сильнее. Шипы наконец втянулись обратно — видимо это было её последней попыткой избавиться от тока и вырваться — но стальной мертвец сам сделан из металла и его хватка была буквально стальной. Превратившись в огромный электрод, он буквально жарил током грешницу, причиняя ей невероятные страдания, облачённые в чувственный поцелуй с крепкими объятиями. Боль становилась нестерпимой, кожа жертвы уже начала облезать, её глаза лопнули, обдав мертвеца жидкостью, она безвольно опала в его руках — а он продолжал сжимать оголённый конец кабеля, не будучи уверенным, что противница мертва.        Наконец, он разрывает поцелуй, выпуская из рук кабель. Они оба дымятся, но противница признаков жизни не подаёт. Для проформы — он отрывает ей голову, кривясь от боли — всё его тело от неё разрывалось. Оттащив тело к трупу возлюбленного грешницы — он складывает её руки на груди и кладёт на них голову противницы. Всё же, он не лукавил, говоря, что разлучать влюблённых — грех. И потому — даже тела поверженных противников сложил вместе… — Ты, видимо, не поняла — я не в этом смысле, а буквально хотел тебя отжарить. Я не настолько сошёл с ума, чтобы насиловать девушку после убийства её парня. Хотя твой поцелуй был неплох, признаю… Даже жаль, что он завершился вот так. — иронично заметил Пэйнкиллер, двинувшись к выходу со склада. Открыв дверь, он обернулся, бросив на убитую парочку последний взгляд. Он уже не ощущал никакой угрозы, а неубиваемая ранее противница — действительно была мертва, как и её спутник. Она всё-таки воссоединилась со своим возлюбленным, пусть и в смерти. Так что — влюблённых немёртвый всё же не разлучил…        Выйдя из здания через дверь, которую и вошла убитая им недавно парочка грешников, Пэйнкиллер двинулся к небольшому двухэтажному зданию рядом. Своим особым зрением он видел, что последний демон не пытается сбежать — впрочем, даже при попытке побега — это бы его не спасло. Немёртвый вышибает дверь и входит в небольшой офис. В нём ни души — либо никого не было изначально — либо они разбежались, едва началась стрельба. Учитывая наличе беса на втором этаже — живой мертвец поставил на первый вариант.        Поднявшись, он подходит к большому офисному столу — видимо чёрт был тут кем-то вроде управляющего — вряд ли грешники ему подчинялись, скорее всего были «личной гвардией» босса этой группировки. Обойдя предмет мебели, он увидел сжавшуюся в ужасе фигуру беса в деловом костюме, что сжимал в руке пистолет. Попытавшись применить оружие, он выстрелил — но дрожащими руками умудрился промазать в упор. Усмехнувшись, Пэйнкиллер хватает его за горло, выволакивая из-под стола и поднимая на уровень глаз. Чёрт едва не уссывался от страха и даже выронил пистолет. Однако, убивать его немёртвый был не намерен. Пока. — М-мы можем договориться! Пожалуйста, давай не будем делать глупости и обсудим условия! — живой мертвец не убирал с лица ухмылки. Столько раз он слышал эти слова… Но в этот — чёрт действительно был ему нужен живым и Пэйн был настроен на переговоры. — Твои родители уже заделали одну. Где ваш пахан? Перетереть надо, у меня к нему дело. — бес, поняв, что сейчас его на куски рвать не будут — с готовностью пошёл на сотрудничество. У него и не было выбора — в любом случае немёртвый продемонстрировал бы ему, что значит слово «боль» в его имени. — Босс в клубе «Поссмертие», это в центре города. — он с готовностью сдал своего начальника — видимо понимал, что наказание за предательство не последует. Или боялся стальную нежить больше этого наказания.        Вновь мир теряет краски и Пэйн видит алую точку на горизонте — у него снова появилась цель. Пора наведаться к главарю этой шайки — и навсегда решить вопрос. Но — сначала нужна компенсация морального ущерба для подзащитных железного мертвеца… — Арефакты, бабло — есть? — коротко спросил он беса, намереваясь хорошенько обчистить склады группировки, экспроприировав имущество и наличность. — Я… не знаю… — испуганно отвечал чёрт, тщетно силясь немного ослабить хватку на своём горле и потому дёргался в серебряной руке Пэйнкиллера. — А если найду? Хотя знаешь — вместе поищем. Я по пути лавовое озеро видал — наверняка они там. Давай, ты будешь искать, а я — опускать глубже и держать дольше. А то дно мутное, нихуя не видно. — демон сглотнул от такой перспективы, всё же, обмочив свои штаны. Немёртвый порадовался, что удерживает его на вытянутой руке — только в демонской ссанине изгваздаться не хватало. — А-артефакты на складе. Деньги в сейфе, здесь — и в хранилище в соседнем здании… — сдавленно прохрипел он, когда от отвращения Пэйнкиллер чуть сильне сжал пальцы. Удовлетворившивсь ответом, он выпустил чёрта из руки, и тот плюхнулся в лужу собственной мочи, отползая к стене. — В общем, слушай сюда. То заведение на которое вы наехали, и та пушистая девчонка, до которой доебался ваш рогатый хуй — находятся под «крышей» ООО «СотонаМогила». Кто наших клиентов тронет — уроем. Искать нас не надо — мы сами приходим, когда нам надо. Усёк? — бес судорожно закивал. Вновь усмехнувшись, немёртвый наступает ему на левую ногу в районе колена, превращая его в кашу, на фоне истошных воплей чёрта. — А это для того, чтобы ты посидел тут и подумал. Пойду с бугром вашим перетру. — он развернулся, оставляя воющего беса лежать у стены. Если уж эта акция была показательной — нужно было оставить свидетеля, который точно передаст послание — но не представляет угрозы. Это рогатое ничтожество отлично подходило для подобного. Теперь любой подумает дважды, прежде, чем угрожать Луне и её друзьям…        Дальше Пэйнкиллер начал методично обчищать базу бандитов. Брал в первую очередь деньги и некоторые артефакты — он запомнил, что брал Блиц при рейде на прошлого оверлорда. Благо, у каждой группировки здесь были артефактные сумки — ходовой видимо товар — и отобранное у злодеев добро было куда складывать. Найдя какие-то куски ткани — живой мертвец порвал их на полоски, обмотав руки — металлические ладони были особой приметой и светить их он не намеревался.        Как только серебрянные руки были укрыты тканью, а оружие, деньги и артефакты были погружены в один из фургонов наёмников, стальная нежить покатила к своей цели, размышляя по пути. Если бой с тремя грешниками был непростым — то оверлорд может доставить проблем. Правда, несмотря на достаточные сложности — реальную опасность он будет представлять, если обладает огненной магией. Всё остальное — вполне преодолимо. Добычу он планировал оставить в агентстве — он был уверен, что Вортекс не будет в обиде, если она отойдёт семье Луны. Поэтому сначала заглянул к серому волку — оставить машину.        Вортекс был безмерно рад его видеть. Гончий опасался, что его приятель не вернётся. Однако, предупредив, что дело ещё не сделано, живой мертвец попросил присмотреть за тачкой и, прихватив пистолет-пулемёт, бывший полной копией легендарного «Узи», только патроны были десятимилиметровыми — Василий удивлялся, что в Аду вообще самым меньшим пистолетным калибром был десять милиметров — пешком двинулся к своей цели. Серый волк не стал его останавливать, уже поняв, с каким суровым бойцом имеет дело — он заметил изодранное пальто с кучей дыр от пуль, но не видел, чтобы немёртвый в принципе был ранен или испытывал от этого даже малейший дискомфорт — а только пожелал удачи.        Поблагодарив за напутствие и попросив, чтобы всё, что есть в машине было доставлено Луне, в случае, если он всё же не вернётся — Пэйнкиллер, сжимая в согнутой в локте и поднятой руке оружие, двинулся к алой пламенной точке, что была его следующей целью. На его счастье — огромный верзила с оружием в Аду не вызывал вопросов — более того, редкие гопники, что замечали его — моментально драпали, даже не желая попытать удачу. Тем не менее — он старался двигаться переулками, а не улицами, скрываясь в тенях.        Наконец, добравшись до искомого клуба, что был трёхэтажным зданием, он осмотрел местность. На входе была пара крепких гончих-охранников, видимо осуществлявших фэйс-контроль. Однако, пока поднимать шума живой мертвец был не намерен. Из клуба доносилась очень громкая музыка — это хорошо скроет выстрелы, поскольку рвать противников руками Пэйн не планировал — ну кроме того случая, когда пять магазинов, на четыре десятков патронов каждый, к его пушке иссякнут. Проверив карманы ещё раз, он двинулся к бронированной двери служебного входа, открыв её, просто выломав замок.        В коридоре никого не оказалось — но «зрение охотника» уже показывало множество противников. И — просто демонов, которые не несли угрозы. Цели помечались сами собой — каждый, кто мог причинить вред немёртвому, или хотя бы попытаться это сделать — подсвечивался алым пламенем, превращаясь в цель. И только противников он был намерен убивать — случайные жертвы ему не нужны, он здесь не за бессмысленной резней. Огнестрел Пэйн использовал намеренно — это не вызовет особых подозрений и не привлечёт такого внимания, как если бы он в привычной манере разрывал врагов. Однако, с оверлордом он собирался использовать всё, уже поняв, что грешники — противник опасный, хотя и всё ещё уязвимый для пуль.        Идя по коридору, тяжело ступая железными ногаи, как неотвратимое правосудие, немёртвый двигался к своим целям. Открыв первую попавшуюся дверь, за которой было трое вооружённых бандитов — он тремя точными выстрелами обрывает их жизни. Выстрелы, тем не менее, услышали — и другие двери в коридоре тут же открылись. Но противники даже не успели ничего понять — короткие очереди сносят им головы — живой мертвец никогда не промахивался, даже стреляя от бедра, словно машина.        Так он прошёл коридор, оставляя после себя гильзы и трупы. Перед самым поворотом на него выбежала ещё тройка демонов — и в них тоже прилетают точные очереди, не давая им даже вскинуть оружие. Двигаясь дальше, он зачищал от противников комнату за комнатой, пока наконец патроны в магазине не иссякли. Вынув пустой и бросив на пол, стальной мертвец достаёт новый — но тут ещё одна дверь распахивается и перед ним появляется гончий с дробовиком.        Не давая ему шанса выстрелить — пока свою пулестойкость он решил не показывать — Пэйнкиллер выпускает из руки магазин, точным пинком отправля его прямо в лоб демона — и ловит отскочивший магазин рукоятью, быстро закрепив его второй рукой, дабы снова снести дезориентированному противнику голову тремя пулями. Однако, гончий успел достаточно его отвлечь — и его соратники начали вести ответный огонь. Наплевав на скрытность, Пэйн просто встречает пули грудью, отстреливаясь от врагов, что падают один за другим.        Путь по служебным коридорам был долог, боезапас редел — как и количество противников. Наконец, перед самым входом в главный зал клуба, он перезаряжет магазин, коих осталось всего два — и выносит дверь мощным пинком. На танцполе было множество невраждебных деомнов — в основном женщин, видимо оверлорд и его подручные кутили на закрытой вечеринке. Точно выискивая цели, он одиночными выстрелами начинает укладывать бандитов. Некоторые успевают среагировать и пытаются стрелять в ответ — но пули мертвеца не берут и каждый противник неизменно падал, получая аккуратную дыру в черепе.        Женщины визжали, разбегаясь в панике или пытаясь спрятаться. Пэйнкиллер успел положить примерно половину врагов прежде, чем они успели как-то среагировать — но вероятность случайных жертв возрастала, поэтому от немёртвого требовалось всё его мастерство, дабы не зацепть случайной пулей невиновных и убивать бандитов прежде, чем они откроют беспорядочную стрельбу. Живой мертвец медленно шёл вперёд, выискивая и искореняя врагов. Один из бандитов прикрылся женщиной от него, используя её, как живой щит и стреляя в него. Стальная нежить моментально отстреливает ему руку с оружием и ногу, заставляя упасть вместе со схваченной девушкой.        Подняв свободной рукой раненого врага за голову — он просто раздавил ему череп и швырнул труп в стену. Подобное низкое поведение противников только подогревало его холодную ненависть к ним — посему он продолжал их истреблять с утроенной силой, не жалея боезапаса. Наконец, врагов в зале не осталось, как и патронов у живого мертвеца — однако, его цель была в вип-ложе на втором этаже зала. Выкинув пустое оружие, он поднимает свой взор вверх. Пришло время приподать ублюдку урок… — Уходите. Здесь вам не место. — холодно произносит он, глядя в испуганные глаза девушек, что не успели уйти сразу и начинает подниматься по лестнице. Войдя в дверь, он видит довольно немаленькое помещение, оформленное в красных тонах. В другом его конце была большая кровать, а по бокам располагались диваны, на одном из которых сидел весьма похожий на человека грешник в красном деловом костюме — от человека его отличали рога, похожие на оленьи и острые жёлтые зубы с горящими алыми глазами без зрачков. Это и был искомый оверлорд. — Ты, блять, ещё кто такой? — спросил его демон, видимо, за громкой музыкой не услышавший пальбу — или у комнаты была хорошая звукоизоляция. Он сидел с двумя демоницами-суккубами, что испуганно глядели на вошедшего Пэйнкиллера. — Разве не ты посылал своих подсосов, чтобы разыскать меня? — в этот момент лицо демона с недоумённо-раздражённого меняется на гневное. Девицы, поняв, чем пахнет дело — сжались в ужасе, переводя взгляды то на оверлорда, то на Пэйнкиллера. — Вы две — бегите. Мне нужен только этот рогатый уебан. — демоницы поспешили ретироваться, стремительно пробежав мимо немёртвого в открытую дверь, а вышепомянутый «уебан» встал, превратившись в трёхметровую тварь с металлическим оленьим черепом вместо головы и телом, покрытым шипастой бронёй, наподобие того грешника, что Пэйн убил ранее. — Ты! Мерзкое уёбище, дерзнувшее бросить мне вызов! Я сотру тебя в порошок! — ревёт демон, и в этот момент свет в комнате исчезает, а из стен вырываются чёрные щупальца, хватая немёртвого. Но — он только ухмыльнулся. Тварь не обладала огненным колдовством — значит бой будет куда проще.        Демон-олень в это мгновение своим латным кулаком бьёт в лицо скованного мертвеца. Удар был такой силы, что раколотил одну из линз, помяв маску. Но голова Пэйнкиллера даже не шелохнулась. В ответ он пнул грешника, просто порвав обвившее ногу щупальце в процессе — оно через секунд десять истаяло — отправив его в другой конец немаленькой комнаты, снеся им кровать. — И это ты называешь ударом? Я покажу тебе настоящий удар. — ледяным голосом произносит Пэйн, обрывая руками остальные шупала, окончательно освободившись — и, пока одно из них ещё не истаяло в его руке — использует его как верёвку, бросая в уже вставшего демона и обвивая его шею. — Get over here! — выкрикнув это, немёртвый тянет шупало на себя, быстро притягивая грешника — и нанося ему, на большой скорости летевшему в своего противника, прямой удар прямо в металический череп, чувствуя, как промялся металл от его силы, когда кулак мертвеца высекал искры от столкновения.        От удара тот снова улетает, впечатываясь в стену. Он теряет контроль, принимая свою обычную форму — его лицо не изменилось от удара, но тот явно ему не понравился. Стальной мертвец глядел на него кроваво-алым глазом, в обрамлении разгоревшегося пламени живой тьмы, что начало вырываться из глазницы, сжигая осколки линзы и оплавляя покорёженый металл маски. Тьма в комнате рассеивается, демон смотрит на Пэйнкиллера уже не со злостью, а со страхом.        Немёртвый начинает медленно приближаться к нему, готовясь при нужде ускориться. В это мгновение из теней с тенах выходят теневые существа, напоминающие чертей — и начинают кромсать живого мертвеца когтями, силясь остановить — но он продолжает идти, не обращая на это внимания. Тени пытаются его схватить — но он просто рвёт их на части руками, всё ещё продолжая медленно идти. Внезапно, оверлорда окружает купол, словно из тёмного стекла — видимо, последняя попытка защититься. Однако, стальную нежить это не останавливает, как и тени, что всё ещё пытаются тщетно его убить.        Он просто бьёт кулаком в щит — и тот трескается, рассыпаясь истаивающими осколками, ровно как и теневые твари. Демон вжимается в стену в ужасе, осознавая, что столкнулся со своей погибелью. Немёртвый, смотрящий на него инфернальным красным глазом понял — он узнал в нём легендарного убийцу Дарк Сити. Вот только это знание он унесёт с собой в могилу… — Кажется, ты понял, кто стоит перед тобой. Тогда назови моё имя. — усмехнувшись произносит он холодным неживым голосом, продолжая смотреть прямо в душу оверлорда потустороним взором. — Пэйнкиллер… — испуганно проговорил грешник, смотрящий в глаза мертвеца, будто завороженный танцами черного пламени. Пламени, что будет танцевать на его костях… — Ты чертовски прав. — в этот момент, немёртвый хватает его за рога, обламывая их и втыкая в голову вопящего от боли демона, разрывая ими его башку на куски. Выбросив сломанные рога оверлорда, живой мертвец бросает последний взгляд на его тело и, обмакнув пальцы в его кровь, на стене крупно пишет «СотонаМогила — и так будет с каждым!», а затем вытирает пальцы о красный пиджак поверженного демона. Теперь, работа действительно закончена. Пора возвращаться. Пэйн пожалел сейчас, что не носил часов — впрочем, с его стилем жизни — они бы долго не прожили.        Осмотрев клуб, попутно обчистив его, распихав наличность по карманам — он уничтожил все записи с камер и разбил сервера. Побоище, что он устроил — было впечатляющим. Любой теперь точно запомнит, что загадочное ООО «СотонаМогила» — те ребята, на которых наезжать не стоит. Покинув провонявшее порохом и кровью, устланное телами и гильзами заведение, Пэйнкиллер поспешил к борделю Вортекса, скрываясь в тенях переулков Дарк Сити. Связи с мрачной легендой города эта резня не имеет — он подчистил следы. А вот слава о загадочной конторе — точно раснесётся по всему Аду. И все запомнят гигантского наёмника в металлической маске, что на неё работает…        Даже если они поймут, что новый агент I.M.P. и телохранитель «СотонаМогила» — это одно лицо — сие будет только на руку. Все обитатели преисподней сразу уяснят, какая солидная «крыша» у конторы Блица — и не станут к нему лишний раз лезть. А также — не станут лезть к Луне. У девчонки и так неплохие связи — она дружит с возлюбленным целой Герцогини Ада, не считая того, что её отец знаком с демоном Гоэтии. В сочетании с такой демонстрацией — они стали в Аду очень авторитетными. И Василий подкрепит их авторитет своими стальными кулаками.        Вортекс снова был в своём заведении — кажется, серый волк все сутки его не покидал. Обрадованный возвращением приятеля, он предложил выпить за победу, отчего немёртвый не отказался, но задерживаться он не стал. Его ждала с новостями Луна — Василий намеренно сказал гончему не звонить ей, расчитывая, что его слова при встрече лучше её успокоют. Он знал, что ей было тяжело его отпускать, несмотря на то, что перед этим она него злилась. Волк, перед тем как живой мертвец собирался уехать, сказал, что в его заведении всегда открыты двери для него и обслуживать его будут теперь бесплатно — на что немёртвый только усмехнулся, повторив что выпивка и шлюхи его не интересуют, но обещал заглядывать.        И вот, наконец он подъезжает к офису. Взяв сумки с деньгами, он начинает подниматься по лестнице, предчувствуя болезненное зрелище и тяжёлый разговор. Может быть Луна и сказала ему, что для неё он не друг — Василий видел, как она за него волнуется. И всё ещё сожалел, что волкоподобная демоница с красными глазами привязалась к нему. Резня, кою он учинил, уняла его боль, а помощь и защита адской гончей — избавили от отчаяния после. Но живой мертвец не обманывался — он всё ещё чудовище, жаждущее крови. Его безумие — бомба замедленного действия. Пусть пока ему удаётся остановить горение её запала — но так будет не всегда. Правда… эта пушистая девчонка, так напоминающая ему Рокси — единственная, кто снимал его боль лучше, чем убийства. Поэтому, замерев у двери офиса, он постучал. Пора уже ему облегчить боль Луны, снова утешив её…        Луна продолжала плакать в одиночестве. Она хотела вернуться к отцу — но не могла, поскольку очень волновалась за Пэйнкиллера и стыдилась всего, что между ними произошло. Ей было невероятно больно осознавать, что она обидела своего лучшего друга — действительно лучшего из всех возможных её друзей. Её бесили его шуточки, раздражало его поведение и почти бескомпромиссная жестокость — но он не был чудовищем, как она его назвала. Пэйн был добрым, самоотверженным и заботливым — под жуткой внешностью инфернального монстра скрывался настоящий человек, что несмотря на свои страдания — всегда был готов протянуть руку помощи нуждающимся.        Даже Вортекс был для неё не настолько близким теперь, каким стал этот мрачный великан всего за несколько дней их знакомства. Она любила серого волка, но именно с Пэйном она могла быть по-настоящему искренней — злиться на него, зная, что он её простит, радоваться его компании и обсуждать то, что она не решалась обсудить с другими — и он всегда выслушивал её и понимал. Такое адская гончая получала только от своего отца. И, как и Блиц — Пэйнкиллер был готов рискнуть ради неё всем, пойдя на смерть без колебаний и сомнений. И он пошёл. Теперь из-за неё лучший друг гончей погибнет… Он ведь даже просил Луну простить его за всё, осознавая, что она никогда по-настоящему не держала на него зла…        Слёзы лились из глаз адской гончей, она проклинала себя за то, что снова всё испортила. За глупую идею пойти к Вортексу, за то, что ушла от друга в глупой обиде, за то, что обозлилась на него, хотя он просто её защищал… Любой бы на месте Пэйна не стал бы рисковать ради неё и Вортекса — но он даже не сомневался в том, что должен вмешаться. А Луна обозвала его кровожадным чудовищем… Она и представить боялась, что с ним сейчас могло случиться. Что с ним могут сделать наёмники адского владыки… Да, она пыталась себя утешить, что он неуязвим для пуль и ангельского оружия — но сама знала, что это не так. Она видела его раны, нанесённые ангелами, она знала, что он чувствует боль и может умереть.        «Он даже был готов ради меня отказаться от собственной мечты. Всё время он превозмогал трудности, чтобы встретиться со своей возлюбленной Рокси — и всё же с готовностью решился сражаться за такую жалкую неудачницу, как я. А ведь Пэйн говорил, что я даже не буду его оплакивать…» — слова стального грешника болью отразились в памяти адской гончей, когда она вспоминала момент расставания. Он был зол на неё — но всё равно простил и пошёл на неравный бой. Однако, ошибался, говоря, что Луна не будет лить слёз по нему…        В этот момент тишину, прерываемую только всхлипами и рыданиями одинокой гончей, нарушает мелодия звонка её смартфона. Она не знала, сколько времеми сидела вот так, проливая горючие слёзы по другу, что ушёл от неё навсегда. Глядя на устройство, она замечает, что сидит тут уже часа два как, погружённая в отчаяние и ненависть к себе. Тем не менее — вызов стоит принять — это был Вортекс. — Да, Текс. У тебя всё хорошо? Как Пэйн? С ним всё в порядке? — севшим голосом спрашивала она, утирая слёзы. Она страшилась ответа серого волка, предчувствуя худшее. — Лун, успокойся, со мной всё нормально. Пэйн тоже в порядке — хотя по его наряду видно, что он был в тяжёлом бою. Я поверить не могу — но он в одиночку зачистил базу целого оверлорда и ограбил её. Сейчас он ушёл разбираться с самим главарём группировки, оставив мне машину и попросив отдать всё, что находится в ней тебе, если не вернётся. Но я думаю, что такому парню и оверлорд не страшен. И где ты его нашла? — голос волка был радостным, но несколько обеспокоенным. Луна же выдохнула — груз вины перед Пэйнкилером стал намного легче. Она всё ещё волновалась за стального грешника — но новость о том, что он в одиночку вычистил базу врага и не пострадал — наполнила её уверенностью, что друг справится и вернётся к ней. И она будет любыми средствами вымаливать у него прощение за то, что наговорила в сердцах… — Текс, ты не представляешь, как я рада. Я места себе не находила, думала, что его убьют… Но теперь я верю в его победу. И надеюсь, что он вернётся как можно скорее. — гончая горестно улыбнулась, поглощённая чувством вины. Даже если Пэйн простит ей всё — себя ей простить было куда тяжелее… — Не переживай, уверен, что он накажет злодеев. Лун, с таким другом — ты просто за каменной стеной. Теперь я понимаю, почему он тебе приглянулся — этот парень настоящий герой. Хотел бы я и на толику быть таким же самоотверженным, как он. И так же выдерживать множество пуль. Так что не плачь, всё будет хорошо. Я дождусь Пэйна и окажу ему помощь, если она будет нужна. За то, что он для меня и Би сделал сегодня — я перед ним в неоплатном долгу. Так что если вам что-то будет нужно — что угодно — вы всегда можете на нас рассчитывать. — серый волк продолжал утешать адскую гончую и её слёзы на глазах высыхали. Не так давно у неё был только любящий отец — а теперь появились и лучшие друзья, что всегда позаботятся о ней. Она не была одинокой. Более того — Луна обрела того, кто готов ради неё совершать настоящие подвиги. Она никогда и не предполагала, что обретёт кого-то такого, но ошиблась. И теперь Пэйнкиллер, несмотря ни на что — занял в её сердце место наравне с Блицем и Вортексом. — Текс, спасибо… Пожалуйста, позаботься о Пэйне. Он любит изображать стойкость — но действительно нуждается в помощи. Мой друг крут — но не бессмертен и неуязвим. Я так боюсь за него… — она снова всхлипнула, когда отвечала волку. Адской гончей было тяжело контролировать обуревающие её эмоции — особенно учитывая, что самоконтролем она никогда не отличалась. — Обязательно, Лун. Что бы не случилось — я и Би никогда вас не бросим. Потому что вы для нас тоже — свои. Ладно, успокойся и не плачь. Я позвоню, как будут новости — и буду ждать возвращения нашего общего приятеля. И знаю — он вернётся неприменно. — Вортекс отключился, облегчив страдания Луны, но не избавив от жгучего чувства вины.        Гончая закурила, пойдя в комнату отдыха и достав несколько бутылок из мини-бара. Ей очень хотелось напиться до беспамятства. Это был единственный для неё способ успокоиться. Глотнув прямо из горла, Луна аж скривилась — она даже забыла, насколько крепкое пойло хранит в офисе Блиц. Но так даже лучше — тем быстрее она вырубится, наконец забыв о переживанниях этого дня.        Тут телефон снова зазвонил. На это раз это был Блиц — адская гончая даже удивилась, что приёмный отец не осыпал её своими звонками сегодня. Но — боялась что-то ему говорить и заставлять волноваться за неё. Ей сейчас очень не хватало его тепла и нежных объятий… и даже чего-то большего. Это бы успокоило её лучше алкоголя. Однако, дабы скрыть свои слёзы и волнение, она сделала большой глоток и приняла вызов. Ожидаемо — бес спрашивал её как она и где находится. Уже повеселевшая гончая — на фоне переживаний спирт действовал на неё сильнее, чем обычно — сказала, что сидит в офисе с Пэйном и бухает после вечеринки у Вортекса. Блиц удивился такому повороту событий, но порадовался, что она проводит время с друзьями.        Успокоив отца тем, что пообещала вернуться — предупредив, что вероятно может ещё заночевать в офисе — она убедила беса не забирать её. Блиц с подозрением отнёсся к её просьбе, однако спорить не стал, пожелав хорошего вечера и отключился. Обегчённо выдохнув — она желала сохранить всё случившееся сегодня в тайне от приёмного отца — Луна снова выпила и продолжила курить, ожидая новостей от Вортекса. Серый волк всё же добился своего — слёзы её душить перестали, а алкоголь притуплял страх за Пэйнкиллера. Она доверилась словам приятеля — стальной грешник точно вернётся с победой. И — с трофеями.        Куря и периодиченски прикладываясь к бутылке, коя была уже не первой, Луна всё больше отвлекалась от своих переживаний, вспоминая прекрасное начало дня. Момент близости с отцом, весёлый разговор с Пэйном, что несмотря на подколки — весьма мило с ней общался. И она вспомнила о том, что он иронично назвал их сегодняшнюю прогулку — свиданием… А оно действительно было на него похоже. Адская гончая невольно смутилась таким мыслям, но они были ей приятны. Её друг, несмотря на внешность — начал казаться уже значительно опьяневшей гончей очень милым. Он, несмотря на шуточки — был вежлив и учтив, очень добр и отважен.        Она невольно подумала, а что если бы она не обиделась на него по глупости и просто провела день с ним? Они бы вместе пили и он бы проводил её до агентства… а потом бы они были только вдвоём… Гончая снова вернулась к пошлым мыслям и поняла, что жуткий металлический убийца ей всё больше нравился. Вспоминая трогательную и трагичную историю его любви, она думала о том, как они так же вместе проводили время с Рокси… И невольно подставляла на её место себя. Это было закономерно, ведь стальной грешник был готов рискнуть жизнью ради неё так же, как и ради возлюбленной.        Он защитил Луну от домогательств, сразил ради неё множество врагов в смертельном бою — и хотел подарить ей всю свою богатую добычу. Несмотря на любовь к Вортексу — этот мрачный великан всё больше напоминал ей идеального героя-спасителя — его благородные поступки и трагичная судьба до глубины души тронули гончую. Именно такого возлюбленного она хотела себе — сильного, честного, доброго и заботливого. Способного сделать ради неё всё, что угодно…        Луна представляла, как он, в потрёпанном пальто, входит в офис, нежно обнимает её и страстно целует… Его полуметаллическое лицо перестало пугать гончую. Она даже начинала видеть в нём особую красоту, несмотря на шрамы и инфернальный взор. Гончая представляла, как они стоят обнявшись, она слушает редкие, но мощные удары его сердца, смотрит, как танцуют языки чёрного пламени его красного глаза, видя в нём больше не жуткого монстра — а… того, кого она могла бы любить. А Пэйн добро улыбается ей, нежно целуя её ушко…        Из фантазий адскую гончую вырвывает стук в дверь офиса. Кажется она слишком много выпила и потому — задремала. Но не успевает Луна встать — как двери отворяются и в офис входит Пэйнкилер. Его маска помята и одна линза разбита, открывая взгляду Луны его глаз из живой тьмы. Пальто порвано и прошито множеством дыр, как и его штаны. Рукава обгорели почти до самых плеч, а руки были замотанными полосками ткани, похожей на брезент. Тем не менее, он добро улыбнулся ей, неся в руках большие сумки.        Луна срывается с места, заключая массивную фигуру в объятия, заставив охнуть от неожиданности. Она с наслаждением слышит стук его живого сердца, что бьётся под железною кожей. — Пэйн… Ты вернулся… Прости меня, я такая дура, всякого тебе наговорила… Ты не монстр, ты — самый лучший на свете! — говорит она, смотря в его глаза — вернее, один глаз, что виднеется из большого отверстия с оплавлеными краями на месте линзы маски. — Я пошёл туда не потому, что был на тебя обижен, а потому, что обещал решить проблемы твоего приятеля. Кроме того — я принёс много трофеев. Так что теперь пальто себе куплю самостоятельно, учитывая, что оно мне точно понадобится — голос его был куда теплее, чем обычно. Она видела его улыбку и сама улыбнулась в ответ. Выпившая гончая ещё не отошла от своих фантазий и потому, видя вернувшегося друга — была просто счастлива. Ведь несмотря на то, что день для неё был невероятно тяжёлым — всё закончилось хорошо. — Так что давай, отпускай меня, пушистая жопа, мне нужно занести трофеи. И да — ты, что, пьяная? Опять бухаешь? — в этот момент его речь стала строгой и он выпускает сумки, хватая гончую, поднимая на руки и унося на диван. — Ну, выпила немного… Я так переживала за тебя… — вяло оправдывалась она, поняв, что алкоголь действует на неё всё сильнее. Присев на диван, она уже потянулась к новой бутылке, дабы отметить возвращение героя — но тот ловко перехватывает всю выпивку и вливает в себя, опустошая бутылки. — Так, пьянь, никакого больше спирта для тебя, вон — на ногах едва стоишь. Сука, я скажу Блицу, чтобы больше не хранил своё блядское бухло на работе. А ты — сиди смирно. Сейчас принесу добытое — и надо доставить тебя домой. — на него выпитых аж три бутылки вообще никакого эффекта не оказали, разве что к запаху крови и пороха прибавился лёгкий аромат алкоголя. — Как скажешь, Пэйн. Я всё что угодно для тебя сделаю. Ты — мой герой… — отвечает гончая, томно ему улыбнувшись и завиляв хвостом. После того, как он поднял её на руки, она ощутила, что начинает возбуждаться от прикосновений его холодных рук — которые, казалось, впитывают её тепло и уже не ощущаются таковыми. Это добавляло некой романтичности — она буквально согревала своего спасителя. — Ох, сука, только бухой дуры мне на голову не хватало… — холодно отвечает он, занося сумки в мастерскую и уходя за новыми. Потратив минут десять на разгрузку трофеев — и переодевание в мастерской — стальной великан, облачённый в новое пальто и нацепив свои фирменные тёмные очки, подходит к Луне.        Всё это время она с интересом наблюдала за ним, сохраняя глупую улыбку на лице. Его забота и строгий тон казались ей такими милыми. Он виделся ей любящим папочкой, что пусть и отчитыват шкодливую дочурку — но очень её любит. И она была так же не против любить его в ответ… — Ты такой красивый, Пэйн. Я не могу отвести от тебя взгляда… — томно произносит она, пока стальной грешник снова хватает её, поднимая на руки. Она тут же заключает его шею в объятия, с нежностью глядя на каменое лицо Пэйнкиллера. — Пошли домой, алкашня шерстяная. Говори адрес, я тебя донесу. — голос его оставался холодным, но гончая знала, что на самом деле он тоже её любит. Его руки, обмотанные брезентом, крепко удерживали пьяную адскую гончую. Она называет адрес, слегка путаясь в словах и стальной великан выносит её на руках из офиса, закрывая дверь ключом.        Медлено спутившись по лестнице, он выходит на улицу, на коей их встречает ночь, романтично освещённая неоновым светом большого города. Луна не разжимает руки и прижимается к его груди, продолжая наслаждаться стуком его сердца. Сердца, кое она так любит. — Пэйн… Ты такой смелый, такой сильный… Я люблю тебя, Пэйн. Люблю так сильно, как никого на свете… — она целует его холодную металлическую щёку, пока он несёт её к дому. Стальной грешник вообще никак не реагирует на её действия, просто смотря вперёд в полном молчании. Его брутальный образ только сильнее пробуждал в Луне желание, находясь в его могучих руках, она ощущала, как влажнеет её промежность. Его изуродованное шрамами лицо казалось пьяной гончей самым прекрасным из существующих. Как принц, Пэйнкиллер несёт свою принцессу домой, победив злого колдуна, что угрожал ей… прямо, как в сказке. — Ты такой добрый… такой нежный… Я хочу тебя. Будь со мной, люби меня… Я принадлежу только тебе… — она начала тереться о своего друга мордочкой, нежно полизывая его лицо и шею, периодически покусывая. Металл его тела был холодным и гладким на ощупь, да и на вкус был, как железо — но этот аромат стали и вкус возлюбленного являлись для Луны божественым нектаром. Жар охватывал её тело, она ластилась к стальному грешнику, извиваясь и была готова едва ли не начать себя ублажать прямо в его руках. — Прекрати дёргаться, или я выкину твою пушистую жопу в канаву и пойду до Блица в одиночестве. — холодно произносит Пэйнкиллер, никакого внимания не обращая на её ласки. Адская гончая не только не обиделась на его слова — его строгость только больше её заводила. Она целовала его, продолжая полизывать, тёрлась о него и виляла хвостом в радостном возбуждении, опустив ушки. — Не будь таким строгим, мой сладкий. К тому же — я не против заняться с тобой самым страстным сексом и в канаве. С тобой я везде и всегда буду в Раю… — он останавливается и поворачивает к ней лицо, смотря прямо в глаза. Его чёрные очки и пронзительный взгляд красного уголька глаза немного пугали Луну — но добавляли особую изюминку в их близость, заставляя только больше влажнеть. Она чувствовала себя такой беззащитной в его руках… и ей нравилось это. Гончая желала, чтобы он обладал ей без остатка, хотела подчиняться любому его слову… Для неё он был настоящим адским владыкой, истинным повелителем, которому она была рада служить… — У тебя что — течка? Я думал — вы только походите на животных. — спрашивает её Пэйнкиллер, тем не менее не выпуская из рук, несмотря на свою угрозу. Впрочем, Луна была готова и на коленях ползти за своим героем и спасителем… — Ты настолько восхитителен и совершенен, что всегда заставляешь меня течь, мой любимый… — она игриво приспускает свой топик, обнажая свою грудь. Пэйн смотрит на неё инфернальным взглядом… а потом склоняется и лижет её губы.        Его язык был немного шершавым — и на удивление тёплым и влажным, как живой. Ну разве что немного холоднее, чем у живого сущетсва — но этот факт удивил гончую — она думала, что он весь сделан из безжизненного металла. Перехватив Луну одной рукой, сжав при этом её ягодицу, чем заставил томно простонать — Пэйнкилер проводит кончиками пальцев по её животу, касясь открытой груди — при этом закрывая её топом обратно — и лижет её ушки, заставляя гончую едва ли не кончить от блаженства.        Её испугала такая резкая смена поведения стального грешника — но одновременно возбуждала. Тем не менее, страх чуть выветрил из её головы алкоголь — она смутилась его ласкам, отведя глаза. — Что такое? Я вызываю у тебя страх? А мне казалось, что тебе нравится… — он улыбается, ехидно спрашивая её. Слегка протрезвевшая гончая поняла, что хватила лишку — пусть она и была непротив секса с Пэйнкиллером — но на улице ей не очень хотелось. Она опасалась, что их могут увидеть и от того смутилась сильнее. — О, мне нравится… просто здесь мне немного неуютно… Но если ты хочешь на улице, то я не буду возражать… — она смущённо отводила глаза в сторону, созерцая дорогу. — Я не настолько сошёл с ума, чтобы трахать тебя прямо тут. Но обещаю — я подарю тебе любовь, когда ты протрезвеешь и проспишься. А для этого мне нужно доставить тебя домой, потому будь хорошей девочкой и сиди смирно. — она вновь обращает взор на лицо Пэйна, глядя ему в глаза и видя его ехидную — но такую добрую — улыбку. — Хорошо, я буду сидеть смирно, любимый. Я сделаю всё, что ты попросишь… Но я не могу ждать и хочу получить кусочек сейчас… — она резко сближается с ним и страстно целует его. Он явно этого не ожидал, но отвечает на поцелуй. Губы стального грешника были на удивление контрастными — половина была тёплой и живой, а другая часть была из холодного металла. Это полностью описывало его суть — холодный и неживой внешне — но добрый и тёплый внутри.        Пэйнкиллер целовал её с такой невероятной страстью, кою Луна не встречала наверно никогда. И был очень умелым в плане языка — в чём превосходил даже саму адскую гончую. Этот необычный, даже немного неестественный — но такой чувственный поцелуй отдавал безумием — однако, Луна и никогда не считала себя нормальной девушкой. Зато так нежно её не целовал никто ранее… кроме её нынешнего, немного жутковатого, но такого милого возлюбленного…        Наконец, долгий поцелуй прекращается. Луна покраснела и смутилась ещё сильнее, прижавшись к Пэйнкиллеру, положив голову на его могучую грудь, снова наслаждаясь звуком любимого ею сердца… — Я называл себя безумным — но когда ты меня поцеловала, я засомневался, кто тут нормален, а кто болен на голову… — несколько удивлённо и неловко произносит Пэйн, глядя на неё через тёмные стёкла очков. Гончая тихо усмехнулась, поглаживая ладонью грудь своего возлюбленного. — К счастью — мы оба безумны. И мне это нравится… — отвечает она, закрывая глаза. Переживания текущего дня и алкоголь утомили её — поэтому она начала медленно засыпать, покачиваясь в руках своего любимого стального великана, что только хмыкнул в ответ на её слова и понёс дальше… И почти провалившись в сон, Луна была счастлива как никогда раньше, слушая редкие удары сердца того, кого она сейчас полюбила всей душой…        Василий медленно шёл к дому Луны, продолжая крепко удерживать её в своих руках. Он совсем не ощущал веса немаленькой адской гончей, что сейчас мило посапывала, прижавшись к его груди и улыбаясь. Он размышлял над тем, что только что произошло между ними — и не мог найти этому рационального объяснения. Конечно, он не доверял словам пьяной дуры — кто в здравом уме будет, а Бэйзил пусть и был безумен — но не настолько. Пьяные — они все добрые, как говорил его богатый опыт, а уж пьяные девушки — тем более.        Конечно, он пытался сыграть на том, что любые намёки на романтику между ними и уж тем более близость её бесили — но он уж точно не ожидал, что Луна так страстно и чувственно его поцелует. В тот момент он даже вспомнил о Рокси и потому сам невольно ответил на поцелуй… Но немёртвый прекрасно осозновал, что гончая просто в пьяном бреду, помноженном на переживания и конфликт, возникший между ними, прежде чем он отправился на весьма рисковое дело. И всё же… уж слишком искренним было это выражение признательности подруги.        Разумеется, он не испытал возбуждения от этого. Вообще все пошлые шутки с его стороны — были не более, чем дружескими подколками… Но адская гончая, кажется воспринимает их довольно серьёзно. Учитывая, что ему известно и об отсутствии у неё друзей — не считая Вортекса и его пассии, при том, что сам серый волк был её неудавшимся любовным интересом — он понимал, что она не могла к нему не привязаться, после всего, что он для неё сделал. Однако — Луна в курсе о том, что у него уже есть возлюбленная… И потому её слова всё же больше походили на пьяный бред. Живой мертвец даже подумал, что у неё и вправду могла быть течка — всё же, у таких звероподобных демонов животные повадки могли проявляться не только в поведении, но и физиологически.        Скосив взгляд, он невольно заметил, что шорты адской гончей и вправду выглядели немного влажными. Это вызвало в Пэйнкиллере давно забытое чувство смущения. Всё же, удерживать в руках девушку, что буквально влажнела от близости с ним — было весьма неловко. Особенно — после её признания в любви, пусть и вызванного алкоголем. Впрочем — она наверно и не вспомнит этого, учитывая, сколько выпила. И он не станет ей напоминать — хотя он любил её подкалывать, всё же он не хотел её действительно обидеть.        Тем не менее, он с иронией заметил, что его шутка о свидании — невольно обрела значительную долю правды — если исключить тот факт, что он ушёл воевать с бандой оверлорда, то это всё удивительно походило на свидание. Однако, никакого романтического интереса и уж тем более сексуального влечения он к Луне не испытывал. Более того — даже невольно жалел об их возникшей дружбе, ведь всё ещё считал, что привязываться к нему ей не следовало. Но раз уж они друзья — он всегда ей поможет и подставит плечо.        За этими размышлениями, он сам не заметил. как пришёл в нужный район. Довольно уютный пригород с военным блокпостом на входе, высокими заборами, окружавшими частные дома и патрулями наёмников в военном снаряжении — Блиц, похоже, не скупился на жильё и приобрёл дом в элитном районе для богатеев. Вероятно — с помощью своего совуха, который, похоже, неиллюзорно о нём беспокоился, как о родном. С другой стороны — для его дочки это было лучше, чем захудалая квартира в самом городе, в которую могли вломиться в любой момент. А в том, что эта дорогая покупка — хотя скорее аренда, вряд ли бес был настолько обеспеченным — была сделана именно для Луны — Пэйн не сомневался.        Блиц вообще производил на него с каждым днём всё более положительное впечатление. Изначально показавшись не шибко умным клоуном, который идёт на риск ради одной лишь наживы — он оказался не только не таким уж и бездарным руководителем, но и вполне хорошим товарищем, а главное — любящим и заботливым отцом, готовым хоть голову сложить ради дочери. Василий искренне начал его уважать, пусть и всё равно считал конченным идиотом, за которым нужен глаз да глаз, чтобы тот не вляпался в очередную проблему и не оставил дочь снова сиротой.        Снова это всё напомнило ему о Рокси… и признательность адской гончей, и любовь её отца к ней — всё это напомнило том, как он сам стал для возлюбленой волчицы не только другом и любовником — но буквально папой, воспитавшив сильную, стойкую и отважную дочь. Василий невероятно гордился своей любимицей… и проклинал себя за то, что оставил её. Что причинил ей невыразимую боль, заставив самолично убить не просто человека — а, фактически, своего возлюбленного и отца.        Тем не менее, слушая мерное дыхание Луны, он немного отвлекался от болезненных воспоминаний — и задумался о том, а какие отношения на самом деле между ней и Блицем? Она сказала, что удочерил он её буквально за месяц до совершеннолетия… И невольно вспомнив, как полюбил волчицу с личностью наивной и молодой девушки, которая назвала Василия своим папой — и учитывая, что между ними были не только нежные чувства, а вполне реальный секс… он подумал, что чёрт свою дочурку тоже мог… любить совсем не отечески.        Хотя, это было не его дело. К тому же, Луна сама сказала, что в её личную жизнь Блиц не лез — а учитывая, что у неё был любовный интерес в виде Вортекса — бес, похоже, действительно любил её именно как дочь. И этим вызывал к себе только большее уважение — в таком пропащем месте, как Ад — такое было просто невероятным. Они ведь даже разных видов, притом оба этих вида на самом низу иерархии, а значит наверняка испытывают друг к другу не особо тёплые чувства. Хотя, судя по словам Текса и самой Луны — их объединяет обоюдная ненависть к тем, кто повыше и особенно — к грешникам, что имеют намного большую силу и власть, да ещё и по сути, эммигранты в преисподней.        Впрочем, от мыслей про отношнения между приёмным отцом и его дочерью, его отвлекло прибытие к дому Блица. Забором был огорожен только небольшой задний двор, имелся гараж, а сам дом был одноэтажным — видимо, это был самый бюджетный вариант здесь, поскольку другие дома были куда как более большими. Подойдя к двери, немёртвый постучал, ожидая, пока его наниматель соизволит открыть. — Сука, ёбанный рот, и так, блять, на нервах, а тут хуила какая-то посреди ночи припиздошилась! — раздался из-за двери громкий и недовольный мат Блица, сопряжённый с его шагами. — Кто там? — глазка на двери не было, а открывать её даже в таком благополучном районе бес не спешил. Впрочем, сама дверь была деревянной и наверняка пробивалась достаточно легко — просмотрев «зрением охотника», немёртвый увидел силуэт Блица, что тактически грамотно держался по левую руку от двери относительно мертвеца, прячась за тумбочкой и кажется, сжимал в руках дробовик. — Дочь. — коротко ответил Пэйнкиллер, заметив, что крик беса даже не разбудил адскую гончую, что продолжала мило посапывать в его стальных руках, нежно прижавшись к груди своего друга. — Какая ещё нахуй дочь? — ещё более злобно отвечал Блиц, явно передёрнув цевьё дробовика. — Ну твоя — вообще никакая. Открывай давай, хорош комедию ломать, Это я, Пэйн, твою бухую дочурку притащил. — за дверью послышались удивлённый мат и возня, сопряжённая с лязгом замка двери, коя открылась, представив взору стальной нежити обеспокоеного Блица с дробовиком в руках. — О, я и не думал, что это ты… Как Луни, она в порядке? — взволнованно спрашивал бес, тут же позволяя немёртвому войти в дом. — Перебрала и пришлось её тащить. И это последний раз, когда я ещё тащу — чтобы больше бухла на работе не было, ты меня понял, папаша? — холодным голосом отвечал Пэйнкиллер, занося спящую Луну домой и взглядом выискивая её комнату… что было достаточно легко — как типичный подросток, она украсила дверь всякими запрещающими символами. Впрочем, даже без этого было понятно куда нести — Блиц моментально положил оружие в сторону, кинувшись к вышеупомянутой двери и открывая её. — Ну, вообще-то она сама часто любит прикладываться к бутылке в ожидании нас… Но я послушаю тебя и больше не буду хранить в офисе выпивку. — произносит чёрт, следуя за Василием, что аккуратно кладёт гончую на кровать. Блиц тут же укрыл её одеялом, трогательно подогнув его. — Она берёт с тебя дурной пример, алкоголик. Ты чему дочь учишь? Я понимаю, что она уже взрослая — но это не значит, что её — и тебя тоже — не нужно воспитывать. — строго отчитал беса Пэйнкиллер. Всё же, пока она была пьяна — произойти могло всякое. Тем более, что офис он не закрывал. Он вообще не думал, что вернётся с разборки. И потому — был весьма обеспокоен тем, что его подруга пила — особенно учитывая её развязное поведение в подпитии. — Слушай, я понимаю, что ты за нас беспокоишься — но ничего страшного же не случилось? Кстати, как раз об этом я хотел бы тебя и спросить — она сказала мне, что выпивает с тобой после вечеринки. Я в принципе был удивлён, что она отправилась к тебе — и особенно — тем, что вы пили вместе. От тебя тоже спиртом тянет, правильный ты наш. — чёрт метко парировал все обвинения. Тут крыть было нечем, да, Бэйзил действительно тоже пил, пусть на него спирт эффекта не оказывает. Более того — он весь день был с ней и беса всё же стоит посвятить в то, что произошло.        Коротко вздохнув, предчувствуя долгое объяснение своему начальнику и отцу поддатой пушистой девчонки, кою разговор даже не потревожил — немёртвый вышёл из её комнаты, подождав, пока Блиц аккуратно закроет дверь. Сам чёрт присел на диван перед телевизором, тоже предчувствуя весьма продолжительный разговор. — В общем, она приехала ко мне, в наш офис, и привезла новое пальто. Потом внезапно предложила сходить к своему приятелю, Вортексу. Я согласился, мы перекусили в забегаловкее по соседству и направились к нему. — присев рядом, живой мертвец начал свой рассказ. Василий не знал, в курсе ли Блиц о том, где именно работает Текс, посему не уточнил характер его заведения. В любом случае вряд ли отцу понравится, что его дочь ходит в бордель. Тем более — с его же работником. — О, как это мило! Я рад, что вы больше общаетесь. Вортекс, несмотря на то, что работает на мою бывшую — хороший парень. Помню, мы неплохо потусили с Луни на вечернике у него и самой Вельзевул… правда, чем именно мы там занимались уже не помню — тоже перебрал. — бес кстати не только не обозлился — а даже обрадовался их совместному времяпрепровождению. Учитывая, что он называл их с гончей друзьями задолго до того, как они по-настоящему подружились — наверно радовался он, что у его дочурки появилось больше знакомых. Вряд ли затворничество Луны доставляло ему удовольствие. — Да, Текс — славный малый. Общительный, вежливый — даже удивился такому от демона. Ну, мы выпили, немного пообщались и пошли обратно в офис. — эпизод с домогательством до адской гончей какого-то чёрта Пэйнкилер сознательно опустил — он уже знал, как остро Блиц реагирует на подобное. Сам бес молчал, ожидая продолжения истории. — Ну, Вортекс потом и позвонил, сказав, что какие-то черти дерзкие на него наехали. Я решил впрячься за парня, он хороший друг Луны, а я своих не бросаю. — а вот тут Блиц резко оживился, обеспокоенно вглядываясь в чёрные очки немёртвого. Разговор наконец начал приближаться к тому моменту, который озвучивать Василию было трудновато. — Так, что за черти? Я ценю твой поступок — но, блять, если это втравит нас в неприятности — придётся разруливать. Хотя… зная тебя, я уже представляю, как ты их… разрулил. Буквально. — бес, естесвенно, знал о его способностях и потому сам догадался, чем кончилось дело. Однако, успокоить его всё равно стоило. — Весьма упакованные. Текс сказал, что это подсосы какого-то крупного оверлорда. Ну, я их естесвенно порешал, как ты уже понял. И раз они такие серьёзные — надо было доделывать дело до конца. Я отправился на их базу и замочил там всех, попутно обчистив. Самого оверлорда тоже прикончил. — глаза чёрта расширились, а лицо вытягивалось с каждым словом стального мертвеца. Правда, Бэйзил заметил блеск в его глазах, когда он упомянул трофеи. — Так, ты говоришь, что разхуярил всю группировку ещё одного оверлорда? А проблем не будет? Они же тебя видели… — всё же, о безопасности Блиц волновался больше, чем о наживе. Это снова вызвало в живом мертвеце уважение — о дочери и своих ребятах он думал больше, чем о деньгах. — Нет, я действовал не от имени агентства. Даже маску нацепил — правда после разборки её надо подремонтировать. Никто эту резню с твоей конторой не свяжет. Но если в новостях будет упоминание о некоей ООО «СотонаМогила», то знай — это я. Решил, понимаешь, показательно одному дяде с большими рогами — рога пообломать, дабы другим неповадно было. — в этот момент Блиц взглянул на него с нескрываемой гордостью. Кажется, бес не только не был расстроен случившимся — а наоброт, был очень доволен. И наверняка уже подсчитывал добычу с этого рейда. — Вот, так и надо! Молодец, Пэйн, правильно, блять, так их, этих уёбков! А название-то оригинальное, сам бы никогда не додумался… А звучит как… Ну, надо полагать — трофеев было немало? Завтра заеду в офис — вместе посмотрим и пойдём сбывать. И не отпирайся — ты заслужил награду за такое. Помог и друзьям Луни — и компании прибыток обеспечил. — похвалил немёртвого Блиц, тут же достав откуда-то бутылку. После его слов про то, что он перебрал на тусовке, Василий понял — это у них семейное. И надеялся, что эти алкоголики не влезут в очередное дерьмо… — Кстати алкоголик-хулиган-тунеядец, это началось с того, что чёрт из той банды домогался до твоей дочери. Я ему и его подсосам бошки оторвал. За это на Текса и наехали. — бес едва не подавился бухлом, когда это услышал. Немёртвый не зря решил это упомянуть — может быть, это овадит его от проблем и он перестанет так бухать. — Надеюсь, смерть этих сучар ёбанных была очень медленной и мучительной… Спасибо, Пэйн… Что бы мы без тебя делали… — Блиц оскалился, но потом всё же выпил виски и добро улыбнулся стальному грешнику. Кажется, расчёт живого мертвеца не сработал — непутёвый папаша адской гончей вряд ли бросит бухать — и точно не бросит встревать в проблемы. «Эта блядская семейка — точно часть моего наказания в Аду…» — мрачно заключил Василий, глядя на закурившего Блица. — Она — мой друг. Я говорил, что своих не бросаю. — ответил он, взяв бутылку и предусмотрительно влив себя, чтобы Блицу больше не досталось. Чёрт даже не возражал. Напротив довольно усмехнулся, сделав глубокую затяжку. — Только лишь друг? Я ведь не слепой, вижу, как она на тебя смотрит… А ваша тусовка вместе сегодня вообще на свидание похожа… — поддел стального мертвеца бес, ехидно улыбаясь. Василий никак на это не реагировал, но чувствовал, что пояснить за их отношения придётся. И он точно не будет рассказываать о пьяном признании в любви от Луны. Иначе этот «чёрт ёбанный» сам его заебёт. — Знаешь, я вообще ненавижу, когда к ней кто-то подкатывает. В Аду только уёбки, да мудаки, которым только хуй свой пристроить. Я же хочу, чтобы её спутником по жизни был достойный. Тот, кто не бросит её и не предаст. Я бы задавался вопросами о том, почему ты принёс её пьяной и почему она вообще с тобой пила… Но я знаю, что ты не такой, как остальные. Любой бы на твоём месте бы воспользовался моментом и обесчестил бы бедную девочку. Но ты так не поступишь. Ты принёс её на руках домой, позаботился о ней самой и защитил её друзей. — по его тираде, Бэйзил понял, к чему всё идёт. Чёрт уже намеревается его сосватать и поженить со своей дочуркой, видя, как она привязалась к немёртвому. Вот только реальность была намного сложнее ожиданий Блица, который мечтал о внуках. Хотя саму мотивацию беса Василий понимал — какому отцу не хочется для дочери хорошего мужа. Только вот стальная нежить для такого не подходила по целому ряду причин. — Она меня не интересует, Блиц. У меня уже есть девушка, которую я люблю — и я ни на кого её не променяю. И это — не Луна. Она знает о ней. Поэтому — да, мы просто друзья, пусть и достаточно близкие. Кроме того — я не испытываю сексуального возбуждения и твою дочь трахать в принципе не собираюсь. — твёрдо прояснил этот момент Пэйнкилер, глядя в глаза Блица через свои тёмные очки. Бес на секунду замер, а потом горестно вздохнул и затянулся. Облом подкрался незаметно для него. — Ну, это тоже хорошо. Луни достаточно замкнута и одинока. Потому я радовался, когда узнал что у неё есть друзья, да ещё и такие влиятельные. Я радовался и тому, что она подружилась с тобой. Просто… у неё вообще сложности с парнями. Понимаешь у неё… сифилис. Это не останавливает мудаков, которые хотят её трахнуть, но недуг сильно угнетает её… — а вот тут Василий удивился. Нет, он не беспокоился о себе — его пули не берут, куда там какой-то бацилле. Да даже если бы он мог заболеть — ему было всё равно. Но вот о болезни Луны он не знал. А он видел, что эта зараза делает с людьми и потому относился к проблеме максимально серьёзно. И теперь понял — почему она так в нему привязалась… и возможно даже не совсем бредила, признаваясь в любви… — Ты пытался излечить её? А к своему совуху обращался? — спросил он прямо. Нет, он не думал, что Блиц равнодушно отнёсся к недугу дочери — просто предполагал, что ему будет нужна какая-то помощь. Точнее — точно нужна, раз уж вылечить заразу не удалось, пусть и видимых внешних проявлений у Луны не было. — Разумеется! Но ты же знаешь эти блядские корпорации, они только деньги из меня тянут… А Столас… Я не хочу ему про это рассказывать и вообще — меня и так напрягает, что мой бизнес зависит от него. Я саму идею своей компании рассматривал так, чтобы ни от кого не зависеть и работать только на себя… К тому же — Луни невероятно боится уколов и вообще игл. Она говорила, что и сама не помнит, откуда у неё эта фобия… — Бэйзил понимающе кивнул. В Штатах он на себе узнал, что такое частная медицина. Мерзкое явление. Да и на руинах Родины ситуация была не лучше — он вспомнил отца, который скончался от неправильного лечения. Ситуация, коя могла случится при любой системе здравохранения — но учитывая, что после разрушения Союза новое правительство активно копировало штатовскую систему — последствия были ожидаемыми.        И немёртвый даже понимал, почему Блиц не хочет говорить о болезни дочери адскому аристократу — это рычаг давления, который точно используют против него. В это мгновение, Василий преисполнился невероятного сочувствия к Луне и её отцу — жизнь пушистой девчонки и так была не сахар, а тут ещё такая пакостная болячка и фобия, что ещё больше осложняет лечение… — Блиц… если нужна какая-то помощь — любая — я всё сделаю. Если нужны деньги или какие-то целительные артефакты — я достану тебе всё, что угодно, чего бы мне это не стоило. — бес только горестно умехается, отведя взгляд. Бэйзил понял, что он наверняка уже всё перепробывал… или самому бесу так казалось… — Артефакты… не тут никаких целительных артефактов. Если бы были — думаешь сам бы не достал? Магией такое не лечат — знать не болеет, а препараты для обычных демонов стоят целое состояние, да и Луни боится иньекций… Но… спасибо за всё, что ты делаешь для нас. Меня трогает то, как ты абсолютно бескорыстно хочешь нам помочь. Ты — настоящий друг. — тем не менее, Пэйнкиллер отступать не собирался. Он сделает всё, чтобы помочь Луне избавиться от болезни. Не потому, что она обещала ему исполнить мечту его жизни. А потому что он обещал ей свою помощь и защиту. — Я достану любые деньги и мне плевать на риск. А что до уколов — я немного понимаю в медицине и буду сам их ставить. У меня хватит сил, чтобы её удержать. — Блиц поднимает руку, останавливая его речь. Он обращает на него свой печальный взор и добро улыбается. — Ты уже сделал достаточно. Я не хочу подвергать риску ни тебя, ни остальных, а тем более — Луни. Мы справимся. Ты уже помог нам больше, чем кто-либо другой. Благодарю тебя за это. — Василий только горестно вздохнул. В словах беса был резон — бросаться под пули немёртвый может, но это принесёт проблемы Луне и её семье. Вероятно, он действительно сделал достаточно — или даже всё, что мог. И он точно будет заботиться о Луне. Потому что сам уже начал привязываться к волкоподобной демонице… — И всё же, почему ты не подключил своего совуха? Не обязательно говорить ему о болезни — просто выпроси у него денег или препараты напрямую. Он же, сука, целый граф. По вашему разговору я понял, что к тебе он более чем благосклонно относится. Беспокоится даже. — конечно, причины такого поведения Блица были понятны, И его желание независимости тоже. Но разве не стоит попытаться хоть так помочь дочке? — Собствено, только через него я и могу её как-то лечить. Он предоставляет мне самые передовые лекарства и финансирует лечение — пусть и не знает, зачем конкретно это всё мне. Всё же денег с моего бизнеса было не так много — ну, до твоего появления. Столас вообще-то парень неплохой — адекватный, образованный… Только в жопу долбится. Не долбился бы — был бы даже хороший друг. — Блиц докурил сигарету и поджёг новую. Его слова всё же успокоили Василия — значит, бес использовал вообще все доступные средства. И… живой мертвец понял, что этот разговор — отличная возможность узнать о создателе гримуара поподробнее и о его отношениях с Блицем. А это было важно для его пути к воссоединению с Рокси. Да, немёртвый был готов помочь друзьям — но о своей главной цели и любви всей жизни он не забывал никогда. Пускай… и очень боясь самой встречи… — А почему тебя это напрягает? Судя по вашему разговору — ты совсем не против иметь с ним дело и трахаться тоже. — с иронией заметил немёртвый, тоже закурив. Блиц только закатил глаза, снова сделав глубокую затяжку. — Нет, парень он неплохой и вообще мужик симпатичный… Но, ёбанный же дьявол — как же он меня заёбывает! При том, что это я его ебу. — устало ответил чёрт, выпустив густой клуб дыма и стряхнув пепел в пелельницу, кою пододвинул ближе к Василию. Затянувшись, Бэйзил повторил его жест, выпустив из носа две струйки дыма в потолок. — Ты не представляешь настолько этот пернатый идиот ненасытный. Постоянно названивает мне невпопад и заёбывает тем, что хочет, чтобы я его выеб. Блять, при всех его достоинствах — это его самый злоебучий недостаток в буквальном, сука, смысле. — красноречивый ответ красно-белого беса говорил о многом. Видимо, сам он был весьма не против такой связи — но адский аристократ был весьма назойлив и явно злоупотребляет вниманием своего «бойфренда». — Ну и что? Ты буквально, как сыр в мсале катаешься — деньги есть, артефакт сильный — тоже есть, лояльность высшего демона присутствует, а тебе даже не надо своей жопой это всё оплачивать — Столас с готовностью предосталяет тебе свою. Скорее — это он от тебя зависит, а не ты от него, как я понял. Ты им просто пользуешься. — сделал вывод живой мертвец, снова затянувшись. Вообще, несмотря на то, что они вместе работают — он удивлён, что такой душевный разговор со своим, как бы, «боссом» — у них впервые. А ведь Блиц неиллюзорно назвал его своим другом… «Надеюсь, уж этот алкоголик донемогаться меня не будет. Убивать я его конечно не стану — но вот объясняться перед Луной за покалеченного оплеухой отца я не хочу. Блять, в натуре семейка — как часть моего наказания…» — мысленно прокомментировал их общение Василий. — Ну… да, но… Понимаешь, мы с ним с детства знакомы. Я тогда в цирке выступал — был у моего бати цирк, вот там мы и работали. Ну на одном выступлении я Столасу и приглянулся, да так, что его отец решил меня у бати «купить». Ну, батяня мой конечно был не дурак — решил воспользоваться случаем и навариться, сказав мне обчистить дом богатеев. — Блиц усмехнулся, говоря это. В его глазах немёртвый заметил эхо ностальгии по прошлому — и горькую печаль от воспоминаний. Василий заключил, что семейное у них с Луной ещё и это — мрачное прошлое, кое им было некому рассказать. И вот — слушатель, в виде мрачной стальной нежити, им подвернулся. — Охуительные планы у вас тоже семейная традиция, как я погляжу. Как и клоунада. — поддел чёрта Пэйнкиллер, глубоко затянувшись, отчего оставшаяся половина сигареты моментально обратилась в пепел, упав на пол ещё до того, как он его стряхнул. Блиц, впрочем, даже не обращал внимания ни на подколку, ни на то, что гость сорит в его доме, погрузившись в воспоминания. — Зато они прибыльные. Столас действительно был неплохим парнишкой, правда, наивным до нельзя — он с готовностью поверил, что это такая игра — и помог мне обокрасть собственный дом. Правда, теперь я думаю, что он специально это делал, помогая мне хватать только незначительную, но весьма ценную мелочь, пропажу коей и не заметят. Он же помог мне выбраться и наверняка покрывал перед своим отцом. Ну, а мой батяня был доволен успешной операцией. — слова Блица тоже сказали Пэйну многое об их отношениях и о самом Графе Ада. Демоном Столас был явно неглупым, разыгрывая, когда нужно образ наивного дурачка — хотя, может и не разыгрывал, просто достаточно быстро сообразил, какие на самом деле намерения у чёрта. И видимо, действительно считал его другом, раз так крепко помог.        Сам же Блиц явно с теплом это всё вспомнает — значит, не просто пользуется высшим демоном в своих интересах, а действительно считает другом. Хотя судя по раздаражению при упомнании «перехода в партер» — никаких чувств к нему не испытвает. Но явно Столаса ценит не за деньги и влияние. — Кажется, твой совух для тебя всё же больше, чем тугой кошелёк. Однако, раз он так тебе помогает — почему тебя напрягает зависимость своего бизнеса от него? По твоим же словам — вы неплохая команда. Да, он тебя, как ты говоришь, заёбывает — но ведь и даёт тебе тоже много, причём наверняка не ради секса. — тем не менее, немёртвый продолжал аккуратно добывать информацию. И даже подумал, что задумка Луны о переговорах с Блицем — действительно реальный план. Столас точно послушает беса, а уж он ради своей дочери — и своего нового приятеля — пойдёт едва ли не на всё. Слова про то, что своих Блиц не сдаёт — действительно были правдой. А для чёрта Пэйн стал своим в доску, как он понял. — Да, ты верно говоришь. Но… меня всё равно напрягает это. Чую я, что не просто так он мне помогает. Знаешь, вообще гримуар я получил весьма… необычным способом. Помню, был в моей карьере момент упадка — расстался с Веросикой, работы не было… И тут я подумал дело своё основать. И как раз вспомнил детство — и рассказы Столаса о своей библиотеке, в которой есть могущественные гримураы, способные открывать порталы даже в Мир Смертных… Ну и решил… наведаться к нему, да и украсть его. Дом его я знал, так что проблем не возникнет, как я думал… — а вот уже эта деталь рассказа очень заинтересовала живого мертвеца. Нет, логично было предположить, что адский аристократ преследует некие свои интересы… А судя по сказанному Блицем… Столас его поймал. Но — книжка всё же оказалсь у чёрта, пусть и за услуги. Немёртвому нужно было поподробнее узнать, как вообще они заключили эту сделку — и может быть, это позволит понять не только создателя гримуара, но и принцип работы его творения. — Ты спалился. Однако — книжка у тебя. Значит, всё же твоя авантюра закончилась успешно. И как же это глава клана Гоэтии позволил дерзкому бесу забрать артефакт? — задал вопрос немёртвый, прикурив новую сигарету. Задушевние разговоры были идеальным способом ненавязчивого сбора информации. А чем больше он знал о своём окружении и об Аде в целом — тем ближе была встреча с Рокси и меньше опасность для неё — и друзей Пэйнкиллера. — Ну… Вообще, интересно получилось — меня поймала охрана и привела к Столасу — у них там какой-то богатый приём был. Граф меня узнал и отвёл для личного разговора — в свои покои. Разумеется, он сообразил, что я вспомнил о нём не просто так, пусть и ценил то, что я не забыл. Предложил выпить и начал расспрашивать о жизни. Естественно, я не собирался ему говорить, что пришёл за артефактом. Правда, сейчас-то я понимаю, что он всё же ощутил мои мысли тогда… Как говорится, знал бы ранее — был бы осторожнее. — Блиц, затушив окурок в пепельнице, откинулся на спинку дивана, нервно хихикнув. Да, он упоминал ранее, что высшие демоны могу ощущать мысли низших. Однако, граф оказался на редкость балогосклонен к своему приятелю, следовательно — он был ему тоже нужен. Подозрения беса действительно резонны — Столас тоже его как-то использует. Но Василий пока не понял, как именно. Блиц для него секс-игрушка, просто развлечние? Или же инструмент, который пока ждёт своего часа? А может… действительно старый друг, которому он вероятно, даже испытывает нежные чувства? Мотивация демона-совы пока ускользала от немёртвого — и наталкивала его на мысль, что у него может появиться могущественный враг. Пусть и не способный на открытую конфронтацию — но на интриги точно. — Какой-то он слишком к тебе добрый. Если ему от тебя нужен был секс — то почему он просто бы не поставил тебя раком — да и не оприходовал прямо там, за попытку воровства? Сдаётся мне, что он тебя всё же тоже использует. — поделился своими соображениями живой мертвец, глядя на беса через тёмные очки. Ни разговор, ни воспоминания не напрягали Блица — скорее навевали некую грусть и тоску на него. Видимо, несмотря на подозрения в сторону Столаса — демон Гоэтии был для него не просто средством к достижению цели. — Наверно, это так. Я тоже об этом думаю. Хотя тогда мы весьма по-доброму общались — я как-то сам не заметил, как начал жаловаться ему на свою жизнь, будто мы не случайные знакомые, а действительно старые друзья, которые встретились спустя много лет. И самое главное — он тоже начал это делать. А ведь у него тоже было не всё гладко — дочь отдалялась от него, отношения с женой на фоне взросления дочери ухудшились катастрофически — они постоянно скандалили, теперь едва ли не ненавидя друг друга, хотя он говорил, что ранее вполне себе жили душа в душу. — а вот тут мотивация Столаса начала проглядываться. Василий понял, что граф действительно рассматривает в нём отдушину, старого друга, с которым можно обсудить проблемы. Это действительно напоминало встречу двух приятелей — попойка, разговор по душам, да жалобы на жизнь, судя по улыбке Блица — именно так это видел и сам бес. Да и стал бы граф обсуждать семейные проблемы с бесом, которого просто планирует пользовать? — Так может, оно этим и было? Просто встречей друзей детства, которые свиделись впервые, спустя много лет. Я даже не удивлюсь, что он тебе артефакт отдал по доброте душевной. И контору твою поддерживает именно поэтому. — высказал своё мнение Бэйзил, попутно анализируя реакцию чёрта. Блиц поднял глаза к потолку, в следом встретилося взглядом с чёрными очками живого мертвеца. А его жёлтых глазах была видна тоска — кажется, он был полностью согласен с словами стальной нежити. — А ведь верно. Примерно так же, как мы сейчас с тобой сидим. Ну разве что Столас как-то больше о себе рассказывал. Вообще — в конце нашей посиделки он действительно признался, что знает — зачем я пришёл. И даже готов мне отдать Гримура Ночи… с одним условием. Я обязуюсь проводить с ним время. В том числе — в постели. Столас говорил, что я ему нравлюсь, как мужчина — и потому он желает близости. Ну… я же прикинул, что в целом всё складывалось неплохо — да и граф мне тоже понравился, говорил же, мужик симпатичный. Оттого и согласился, а уж когда он сказал, что хочет экзотики и чтобы я его трахал — то вообще понял, что сорвал джекпот и жопа моя осталась цела. — бес отвёл взгляд снова улыбнувшись и закурив, развалившись на диване. Видимо, ему действительно был нужен разговор с кем-то со стороны, чтобы переосмыслить это событие в его жизни. — Так что да, в принципе жаловаться мне не на что — кроме того, что он меня заёбываает. Вот честно — без этого секса — я даже его навязчивое внимание терпеть готов. Ещё перья эти блядские… — улыбка пропала с его лица и он сделал глубокую затяжку.        Разговор был для немёртвого отнюдь не бесполезен. Первое, что он понял — Столас и Блиц действительно друзья. Более того — граф, похоже рассматривает это даже больше, чем дружбу, однако Блицу это не нравится. И это единственное, что его не устраивает. Это давало понять, что графа можно сделать своим союзником через помощь Блицу — Столас наверняка это оценит. А это значит — поможет понять и принцип работы гриумара и узнать об Аде в целом. Влиятельный друг у Василия уже есть — Вортекс, возлюбленный Герцогини Ада, что могущественней и влиятельней демона Гоэтии. Но — граф был колдуном, который и создавал гримуары. Так что он действительно был полезен Бэйзилу.        Второе — Столас точно не будет причинять вреда семье Блица. Более того — он скорее встанет на защиту беса и его дочери, вместе с Пэйнкиллером. Следовательно — если у живого мертвеца появятся враги — граф будет гарантом защиты для Луны и её близких. Единственная проблема — ангелы… но тут покажет только время. Кроме того — небесные посланники не так уж вездесущи и всеведущи — значит с ними можно бороться. «Как много, однако, можно узнать, просто поговорив по душам. Что же, с обещанием Луны и расположением Блица — я смогу снова увидеть Рокси. И это, вероятно, даже не принесёт ей неприятностей. Скоро я встречусь с тобой снова, любимая… и всё ещё верю, что окажусь достойным твоего прощения…» — подумал Бэйзил, закурив следом за бесом. — Знаешь, а почему бы тебе просто не обсудить это с ним? Типа сказать, что мол так и так — Столас, ты мужик нормальный, но вот эти твои загоны в плане секса меня напрягают. По твоим же словам — он тебя точно послушает. — предложил Блицу свою идею Пэйнкиллер. Он уже узнал достаточно — пора было дать своему товарищу нечто взамен. Видно, что отношения с графом у него довольно напряжённые — а это будет сказываться на расположении демона Гоэтии. Так что если они их наладят — можно уже подталкивать этих двоих в строну цели живого мертвеца. — Идея здравая, но… Послушай, я не тупой и понимаю, что Столас ко мне неравнодушен. Но вот так просто сказать ему — чувак, мы приятели, но вот давай без своих загонов — нельзя. Он же аристократ, ещё воспримет это, как-то, что я отказываюсь от его услуг и вообще — нашей дружбе конец. — слова Блица были резонными — но чем больше равновесия в жизни чёрта будет — тем больше вероятность, что планы Василия не полетят под откос. У него самого с графом отношения довольно наряжённые — надменный аристократ был явно недоволен отказом железного мертвеца с ним работать. Так что склонить его на свою сторону будет нелегко, а Блиц ему нужен именно за этим. — Если у вас реально крепкая мужская дружба, а не попытка полользоваться друг другом в своих интересах — он тебя выслушает. Просто не веди себя, как мудак, отнесись к нему с пониманием. Ну и придумай, как расположить его к себе перед разговором. — бес секунду задумчиво курил — и повернулся к Бэйзилу с горящими идеей глазами. Кажется, он придумал очередную авантюру. И немёртвому она не особо понравится. — Ты верно говоришь — и точно поможешь мне отвадить от себя этого пернатого идиота. Ну, хотя бы, чтобы он перестал меня заёбывать и стал нормальным парнем. Столас очень интересуется тобой. Он дико расстроился, когда ты отказался с ним работать. Однако, он упоминал, что ему было бы интересно получить хотя бы образец твоей крови в исследовательских целях. Я, правда, не знаю, действительно ли она у тебя есть — но подобный дар точно бы расположил его ко мне — и мы могли бы, наконец, поговорить нормально. — Блиц, окрылённый идеей, быстро озвучил свой план длинной тирадой. И да — живому мертвецу он не нравился. Кровь у него была — но её свойства и для него самого были загадкой. Кроме того — раскрывать графу свою природу, а значит силы и слабости — опасно. Может быть он не будет прямо пакостить Василию — но даже если счучайно проболтается кому-то — уже проблем необерёшься…        Но — это было бы хорошим актом доброй воли и доверия. Если Бэйзил хочет склонить Столаса на свою сторону — это будет подспорьем. К тому же — может адский учёный действительно узнает нечто полезное им всем, исследуя кровь стальной нежити. Пэйнкиллер заключил, что риск того стоит. И Блица к себе расположит ещё больше, попутно избавив от назойливого внимания адского аристократа — и самого Столаса склонит к сотрудничеству. — Есть у меня кровь. Мне нужен нож и стерильная ёмкость. Много не смогу дать, но надеюсь твоему совуху хватит. — Блиц немного опешил от согласия немёртвого, но тут же метнулся на кухню за ножом и ёмкостью.        Вернувшись, бес протянул Василию кухонный нож и, на удивление, не обычную банку, а весьма настоящую ёмкость для анализов. Решив не спрашивать, откуда она у него, живой мертвец распечатал упаковку этой ёмкости и открыв её, вонзил нож в шею с правой живой стороны, как раз там, где шла сонная артерия. Блиц от такого зрелища испугался, но не решился подойти к Пэйнкилеру, который сосредоточенно ковырял в своей ране ножом, поднеся пластиковый стакан к ней.        Раны нежити затягивались почти моментально и особенно — повреждённые сосуды, потому из него вообще почти не текла кровь. Только крупные артерии могли дать хотя бы немного и посему — сонная подходила лучше всего, из-за близости к коже и довольно мощном давлении — правда, учитывая очень редкие удары сердца мертвеца, выглядело это так, будто он вскрыл вену, а не артерию, причём не особо крупную. Кровь, тем не менее, была ярко-алой и очень густой… словно это была не кровь, а ртуть. Правда, поверхностного натяжения жидкого металла не имела и вела себя не как она. Немёртвый заметил, что впервые видит свою кровь после преображения, что сейчас довольно редкими каплями стекала в стакан — рана всеми силами старалась закрыться, хотя никакого дискомфорта Василий не ощущал. Он даже не понимал зачем ему кровь как таковая — ведь он не дышит, не нуждается в пище и воде. Так что научный интерес проснулся и у него самого.        Наконец, наполнив немаленький стакан своей «кровью» — потому что Бэйзил сомневался, что эта штука в принципе может так называться — он закрыл ёмкость и передал её всё ещё немного напуганному Блицу. Взглянув на нож, немёртвый заметил, как капли алого вещетсва свободно скатываются на пол с него. Ощупав пальто, он заметил, что его кровь в ткань не впитывалась совсем, словно вообще не была жидкостью — красные капли просто катались в его руках, словно это действительно был жидкий металл. Попробовав на вкус, немёртвый ощутил железо, но кроме него не было ничего — ни солёности, ни сладости. Как будто он гвоздь полизал. — А ты не мог бы делать это не так радикально? Руку там порезать, например… — отвлёк Василия от мыслей о его странной крови Блиц, уже убравший склянку с красным металлом. — У меня руки из металла, дятел. В них крови нет. Думаешь, если бы я мог сделать это проще — то стал бы так париться? — довольно холодно ответил Пэйнкиллер, немного разочарованныый тупостью собеседника. Блиц был в курсе того, что у него железные руки и всё равно сморозил глупость. — А, да точно, забыл… Тебе ещё что-то нужно? — поинтерсовался бес, неловко почесав свой лысый затылок. Задумавшись над его словами, Пэйн скосил глаза на часы — было уже четыре часа утра. Кажется, он засиделся в гостях. Пора и честь знать. К тому же, всё, что нужно он сделал — узнал Блица и Столаса получше, передал кровь… и самое главное — вернул Луну её отцу. Ему даже стало интересно, как она там, но решив не тревожить девчонку, видевшую наверно десятый сон, он встал и намеревался прощаться с чёртом. — Валить мне уже нужно. Всю ночь с тобой болтали — а тебе ведь ещё трофеи осматривать, да сбывать. Возьми пример со своей дочки и иди спать. — усмехнулся немёртвый, похлопав беса по сине, отчего он зашатался, будто его ударили. — Да точно, опять дела. Ладно, покемарю немного, завтрак Луни сделаю — и потом заеду к тебе, поглядим, чем Ад наградил. И хотя я знаю, что ты опять начнёшь отпираться и говорить, что мне лучше забрать эти деньги на лечение дочери — нет, я не возьму. Ты заслужил награду. Вон, потратишь на новую тусовку с Луни. Пусть лучше с тобой гуляет, чем в комнате торчит или с проходимцами всякими сношается. — всё же, чёрт не терял надежды сосватать дочурку и стального мертвеца, который очень много хорошего для них обоих сделал. Василий только усмехнулся его словам, учитывая, что тратить ему их некуда, а вылечить гончую нормально одними деньгами нельзя — то хотя бы приятное он ей сделает. Подарит что-нибудь, например, а ещё лучше — сделает подарок сам. Как когда-то он делал для Рокси… — Учту твоё пожелание. Я знаю теперь насколько ей нелегко приходится — и буду помогать, чем смогу. — в этот момент он уже схватил ручку двери и отвернулся от беса, собираясь уходить, как вдруг Блиц его окликнул. — Пэйн! Погоди! — немёртвый обернулся, а чёрт в это время тяжко вздохнул, глядя ему в глаза, скрытые чёрными очками. — Пообещай мне, пожалуйста… Если… если со мной что-то случится… что ты позаботишься о Луни. Мне больше некому довериться, кроме тебя. Ей кроме тебя и не поможет никто, если меня не станет. — его слова заставили живого мертвеца сжать кулак. Они напомнили ему об отвественности за ту пушистую девчонку и её отца. Который сейчас просил… нет, практически умолял позаботиться о гончей в случае его кончины. Которой немёртвый всеми силами постарается недопустить. Луна не должна терять своих близких. — Обещаю. А ещё — я обещаю, что ни за что не позволю тебе сдохнуть и оставить её без отца, чёрт ты ёбанный. — Блиц аж расцвёл от его слов, расплывшись в счастливой улыбке до рогов, словно ребёнок. — Спасибо, Пэйн… И да — я уж постараюсь тоже не допустить такого. Но сам знаешь, всякое может быть… Мы не всегда властны над своей судьбой… — пригорюнился бес, после краткого момента радости. Пэйнкиллер было хотел его утешить… но вспомнил, что сам говорил подобное Рокси, перед тем, как умереть. Воспоминания снова рвали разум стальной нежити кровожадными хищниками и он поспешил удалиться, оставив Блица с Луной.        Идя по направлению к офису конторы, Василий старалася побороть боль от воспоминаний размышлениямия. Он анализировал произошедшее сегодня и понимал, что сделал и узнал очень многое. В том числе — для Луны. Помня её пьяное признание и то, что он узнал теперь о её болезни… он не мог просто списать её слова и действия на пьяный бред. Адская гончая явно к нему неравнодушна — и… может быть даже действительно его любит. Немёртвый даже заключил, что их посиделка сегодня — действительно была свиданием, просто Луна стеснялась в этом признаться, а он — признавать.        Правда, у Василия есть Рокси… И свою любимицу он не променяет ни на кого. Никто не способен её заменить. Никто не сможет любить так, как она любила. Конечно, он помнил её слова о том, что волчица с готовностью разделит их любовь с той, что приглянётся её возлюбленному… Но Бэйзил сомневался в физической возможности такого, а не в своей любимице. Никого он не полюбит так, как Роксану. Конечно, если Луне нужна его помощь, защита, поддержка… да даже секс — немёртвый даст это гончей. Он даст ей всё, чего она попроосит… Кроме настоящей любви. И адская гончая, вероятно, действительно хочет заменить ему возлюбленную… Но она не сможет этого сделать. «Прости, Луна. Но ты никогда не сможешь её заменить…» — с горечью подумал живой мертвец, глядя, как встаёт адское солнце, своими лучами освещая его путь.        Он благодарен пушистой девчонке, за то, что она облегчает его боль… но с возлюбленной ей никогда не сравниться. И когда он уйдёт — она снова останется одна… Впрочем, он надеялся, что Луна обретёт достойного спутника. Такого, как Вортекс. И что на самом деле она не привязалась к стальной нежити настолько сильно. Потому что это — было бы безумием. Однако, он помнил её слова, что они оба — безумны и ей это нравится. И вспомнил свой вопрос, о том, кто же тут нормален, а кто — болен. Только вот ответа на него так и не нашёл… Но верил, что обеспечит Луне достойное будущее и поможет преодолет болезнь и невзгоды — чтобы она не грустила, когда он уйдёт. Или… всё же останется? Об этом думал немёрвый, медленно возвращаясь в офис, что уже был для него домом, встречая свет солнца своми чёрными, как ночь, очками, кои он, как настоящий безумец, не снимал и ночью…