Nightmare

За пару дней Кадзуха приходит в относительную норму. К нему несколько раз заглядывают Синобу с Венти, чтобы проверить самочувствие, и отмечают, что болезнь утихает. Но от компрессов и горьких лекарств не удается отвертеться, во избежание осложнений. Кадзуха сам понимает, что болезни, связанные с поражением лёгких, могут быть чреваты последствиями, поэтому он не сопротивляется. Если он все же остался жив, то он для чего то нужен в этом мире. Хотя бы ради матери, про которую Каэдэхара вспоминал не раз за последние дни. Как там она? До сих пор плачет или смирилась с тем, что ее сына не вернуть? Сиканоина он видит по ночам. И то сквозь ресниц полузакрытых глаз. Демон либо сидит на кровати рядом с Кадзухой, либо меряет шагами комнату, останавливаясь подолгу возле окна, смотря на луну, иногда выглядывающая из облаков. В горах луна кажется ярче и больше чем в Зеленой долине. Самой настоящей отдушиной для Кадзухи в эти дни становится Венти, который заглядывает к нему не ради того, чтобы снова пихнуть в него горькое травяное лекарство. Проводя с этим демоном львиную долю времени, у Кадзухи почти не остается времени на то, чтобы терзать себя вопросами и медленно сходит с ума. Венти будто чувствует эту тягу к самоуничтожению, поэтому старается занять Кадзуху разговорами на разные отвлекающие темы. Они быстро привязываются к друг другу. Кадзуха рад, что в этом демоническом гнезде хоть кто то принимает его сторону и не смотрит косо, как на сумашедшего. Остальные же обитатели замка категорически не понимают его. Они не говорят об этом в открытую, но Кадзуха чувствует. А еще слышит шёпоты, которыми обмениваются горничные, когда пробираются в комнату и думают, что он спит. Однако он ничего не может сказать о Синобу и Сяо: первая занимает нейтральную сторону, а вот второй...что ж, Кадзуха остается лишь гадать. В целом Кадзуха их не осуждает ни слуг, ни их. Ведь их вырастили с мыслью о беспрекословному подчинению к своему повелителю, а он смог узнать каков на вкус свобода. Но это очередной раз доказывает, что Каэдэхаре здесь не место. — Ты смотришь на этот несчастный салат, будто он при тебе задушил человека, - Венти насмешливо возвращает Кадзуху в реальность. Кадзуха моргает несколько раз, прежде чем его взгляд вновь становится ясным. Когда он успел так глубоко провалиться в себя? — Прости, - неловко улыбается он, откладывая вилку в сторону, - Я снова летаю в облаках, наверное, это потому что я... Почему ты так на меня смотришь? - он осекается и замолкает. — Ты никогда раньше не улыбался, - удивленно говорит демон. Кадзуха осознает сказанное и...действительно. Он не помнит, когда общался с кем то так легко. Все проведённое время здесь он только и делал, что находился в постоянном напряжении из за Хэйдзо. Уголки губ непроизвольно поползли вниз. — Нет-нет, - мотает голову Венти, - У тебя очень красивая улыбка. Я понимаю, что тебе трудно испытывать положительные эмоции, но сейчас ты и вправду похож на лучик света. Кадзуха смотрит на него недоверчиво и пытается понять, не издевка ли это. Лучик света? Сам себя Кадзуха считает существом с гниющей душой, от которого несут несчастьями, а теперь его сравнивают с чем то чистым и светлым. — Ты сейчас не шутишь? - осторожно спрашивает Кадзуха. — Я всегда искренен, - честно говорит демон, - А с этими крыльями ты очень похож на ангела, - улыбается Венти, - Хотя ты и есть ангел, хаха. — Спасибо, - тихо роняет Каэдэхара, пытаясь взглядом выразить, то что нельзя описать словами. Но он уверен, что Венти его понимает. Кадзуха действительно ему благодарен. Зато, что не позволяет ему самоуничножаться в одиночестве.Так же, как и Синобу. Она не обязана оказывать моральную поддержку, сидеть с ним целыми днями, но тем не менее она это делает. Доесть салат все же приходится в обязательном порядке, потому что Синобу, да и не только она, пытаются откормить его, чтобы тот больше не напоминал скелет и стал весить более приемлемо. В целом Каэдэхаре уже ничего не беспокоить, разве что огромные крылья, не позволяющие лечь на спину. Венти сам лично лечил основания крыльев, строго запретив хоть как то пытаться шевелить ими и беспокоить рану. А когда последняя повязка была снята, сложить их было крайне сложно: он не чувствовал того, что крылья теперь часть его тела и не мог ее должным образом контролировать. Время близится к вечеру. В камине тлеют горячие угли и Кадзуха выползает из под одеяла, устраиваясь на пушистом ковре рядом с источником тепла. На нем вязанный белый свитер, рукава которого явно велики, и Венти невероятно очарован его красотой. Порой он думает, как такое светлое и непорочное создание может быть предназначенным для его противоположности, как Хэйдзо. — Я принес тебе кое-что, - Венти устраивается рядом с ним и протягивает довольно увесистую книгу, - Думаю тебе будет интересно. — Что это? - заинтересованно спрашивает Каэдэхара, раскрывая первую страницу. Она тяжёлая, с железными витиеватыми уголками и замысловатыми узорами, в котором угадывается силуэт дракона. — Мифы, легенды и сказки собранные по всему континенту. Тут есть информация обо всех существах, рас и народностей. Они распределенны на четыре сборника, - демон кивает на оставшиеся книги, - Я сам их писал. В один день я просто решил по путешествовать по миру и записывал все что только мог услышать и узнать, наблюдая за всеми, так и зародились эти книги. Венти прикрывает глаза и улыбается своим словам. Приятно окунуться в светлые воспоминания, рассказывая о них кому то. — А здесь есть что нибудь связанное с драконами? - Кадзуха спрашивает с поистине детской непосредственностью. Заглядывает в книгу и бегло ищет нужную ему тему. — Конечно есть, - кивает Венти, - Только ты не там смотришь. Он берет другой том и дает в руки Кадзухе. По губам Кадзухи вновь блуждает улыбка, и пожалуй, для Венти это лучшая награда. Кадзуху хочется сделать счастливым. Хоть на такую малость, как сегодняшний вечер. Они несколько часов подряд попеременно вслух читают легенды про тех крылатых существ, увидеть которых было настоящим шоком для Каэдэхаре. Прочитав о слабых местах или, как говорит Венти "место где надо приласкать", Кадзухе непременно захотелось вновь повидать Двалина. На это время Каэдэхара забывает о многих плохих вещах. В том числе, даже о Хэйдзо. Но вот скрываются за снежными пиками закатные солнечные лучи и Венти с Кадзухой приходится разойтись. Венти обещает прийти завтра. Кадзухе же не хочется, чтобы эта уютная атмосфера терялась где то в недрах одиночества, поэтому продолжает читать книгу уже сам. Это помогает. Там ты словно в другой мир окунаешься и добровольно теряешься в этих рассказах. Способ забыться и уйти от себя настоящего. Где то на периферии сознания Кадзуха понимает, что все это временно и действие любого обезбаливающего когда нибудь заканчивается. Но ему хочется продлить это состояние некой беззаботности. Пусть даже ненадолго. Тепло камина, золотистые отсветы на тонкой бумаге и красиво выведенные буквы: Кадзуха теряется во времени. Он сбивается со счету прочитанных им глав полностью погружается в глубину этих перелистываемых страниц. Там повествовалось о барде бродяжке путешествующий на драконе и однажды он случайно разрушил центр города гномов и обрушил их гнев на себя. Постепенно свечи становятся огарками и потухают одна за другой. Угли в камине едва тлеют, когда у Каэдэхары слипаются глаза. Возвращаться в огромную и холодную кровать не хочется. Поэтому, Кадзуха сворачивается клубком на мягком ковре возле камина и тут же засыпает, прижимая книгу к груди. *** Рассвет серыми тонами проникает в комнату. Кадзуха пытается несколько минут поймать за хвост ускользающую дрему, блуждая между сном и явью. Просыпаться не хочется совсем. Хочется остаться в таком состоянии навсегда, чтобы не выползать в холодную реальность, где камин давно потух, а воздух успел пропитаться какой то давящей, не нарушаемой треском огня тишиной. Разве что где то вдалеке слышится пронзительный вскрик какой то горной птицы. Кадзуха поднимается с кровати и впадает в состояние загрузки. Светлые тонкие брови складываются домиком, а шестеренки в голове пытаются начать свою работу. Видимо, Хэйдзо снова приходил к нему в эту ночь и вероятно, он перенес его на кровать, ведь засыпал он на полу, а книга, с которой он уснул в объятиях, ровно лежала на прикроватной тумбочке. Не смотря на холод в комнате, Кадзуха его не чувствовал. В груди разливалось тепло, как выпитое вино. Кадзуха по привычке потрогал другую сторону кровати, и она была холодная, что значит Хэйдзо покинул его намного раньше, а не как в прошлые дни: за минуту до его пробуждения. Этот факт не то, чтобы волнует сознание, скорее настораживает. Может, что то случилось? Гадать на неизвестности нет смысла, и Кадзуха решает разобраться с этим вопросом позже. Он ежится от холода, проникающего даже сквозь закрытые окна. Теперь холод он почувствовал. Контраст между вчерашним вечером и сегодняшним утром кажется чудовищным. Каменный пол в купальне холодный, но Кадзуха упрямо ступает по нему босыми ногами, чтобы до конца проснуться. Широкое зеркало на одной из стен отражением не радует. Кадзуха видит себя там ненормально бледным, худощавым, с кругами под глазами и с нервно искусанными до мельких затягивающихся ранок губами. "Отвратительно выглядишь" - сказала вчера Синобу, отсчитывая капли лекарственной настойки. Прямолинейно и честно. Что ж, теперь Кадзуха с ней полностью согласен. "Зато Хэйдзо в ближайшие дни на тебя точно не позариться" - оптимистично добавил Венти тогда. Кадзуха лишь повел плечами неопределенно, потому что действия Сиканоина сложно предугадать. "Надеюсь, он не задержался сегодня исключительно потому,что моя похожая на труп лицо стала вызывать у него отвращение. Глядишь, так и потеряет интерес" - мрачно думает Каэдэхара, тут же фыркая на свои мысли. Потеряет интерес. Как же. Столько лет ждать, а потом выбросить? Такое, определённо, не в духе Сиканоина. Если не учитывать помятого внешнего вида, организм почти полностью восстановился после болезни. Это не может не радовать, потому что бредить сквозь горячку, кашлять до кровавых ошметков и дрожать от неприятно расползающихся по коже ощущений во время растираний - не то, к чему можно привыкнуть. Кадзуха ненавидит неопределенность. У себя в голове у него четко проведена линия, разграничивающая жизнь и смерть. Либо ты перестаешь существовать, либо продолжаешь бороться. Принятие ситуации такой, какая она есть - выход для слабых. А Каэдэхара хочет быть сильным. Недочитанная история из книги больше не может удержать на себе внимание. Утром не чувствовуется того тепла, которое оно дарило ранее, поэтому Кадзуха решает отложить ее в сторону. Но Венти сдерживает свое обещание. Когда Кадзуха уже начинает изводиться от нетерпения, широкими шагами меряя комнату, демон заглядывает в дверь и приветственно улыбается. — Наконец-то, - фыркает Каэдэхара, - Я думал тебя твой дракон съел. — Ха, я слишком роскошный деликатес для этой рептилии. Обойдется тушкой оленя, - парирует Венти, бесцеремонно плюхаясь на кровать. Еще несколько дней назад это могло бы показаться странным, но сейчас Кадзуха привык. Он просто швыряет в это обнаглевшее существо подушку со словами: "Ты в уличной одежде. Имей совесть и свали с моей кровати!". Но на последнем слове осекается, потому что кровать на самом деле не его, а Сиканоина. Так же, как и эта спальня. Повисает неловкая пауза. Кадзуха уже в который раз прикусывает губу, почти ненавидя себя за то, что каждый раз о чем то связанное с Хэйдзо наносит удар по удерживающей эмоции плотине. — Я это для чего пришел то? - секунду вспоминает демон, спрыгнув с кровати хватает человека и ведет к двери, - Сяо готов устроить для тебя мастер-класс по взлёту! — Ч-что? - до самого выхода из замка Каэдэхара находится в шоке, еле шевеля ногами, ведь с тяжелыми крыльями этого не удавалось, - Почему вдруг так резко? Разве я выздоровел? - демон накидывает на его голову вязанную шапку, варежки, а на босые ноги откуда то взятые носки и утепленную обувь. — Ну, мы подумали неплохо было бы тебя научить хотя бы управлять крыльями, ведь это последний день, когда светит солнце, - легко выдал Венти, открывая дверь, - Потом его недели на две затянет тучами. — Откуда ты знаешь? - они идут дальше по саду и они видят недалеко стоящего спиной к ним Сяо. — Чувствую, - пожимает плечами демон, - Сяо! - тот, чье имя было озвучено поворачивается к ним и подходит. Кадзуха колеблется. Смотрит сначала на них, а затем на небо. За несколько часов серые облака расступились, давая пространство чистому небу и солнцу. Всего лишь за две недели мягкая осенняя погода действительно значительно изменилась. Теперь землю и пологие участки крыш в разных частях замка ровным слоем укрывает искрящийся на солнце снег, а ели кажутся белыми исполинами с кое-где проглядывающими тёмно-зелёными иголками. Воздух морозный и чистый. Ангел вдыхает его полной грудью и не может надышаться. Кадзуха уже давно не покидал каменные стены. Кажется, целую вечность. Этот зимний холод - словно поднимающий на борт корабля якорь, вытаскивающий из пучины лихорадочного жара, похожего на адское пекло. — Так, с чего начинается урок? - он снова смотрит на ожидающих его демонов и неловко поднимает краешки губ. В глазах Венти прибавляется доля счастья, и она словно передается Кадзухе. — Крылья часть твоего тела, - начинает Сяо, расправляя свои крылья для демонстрации. У него была лишь одна пара крыльев, черные, как уголь и как сама темнота бездны. Подходит сзади Каэдэхары и нажимает на какие то точки у основания, от чего крылья Кадзухи мелко затрепетали, а по телу прошли мурашки, - Ты должен почувствовать, что они часть тебя. Кадзуха чувствует. Чувствует, как крылья трепетают от каждого касания и это пробуждает непонятные чувства в груди. Он слабо двигает ими, следуя четко наставлениям Сяо, иногда сам Венти дает какие то советы, что значительно упрощает работу. В один миг, Каэдэхара мог поклясться, что он взлетел, но упал в сугроб. — Приземляться стоит сначала на одну ногу. Так посадка будет мягче, попробуй, - и Кадзуха пытается взлететь снова. В этот раз это кажется куда сложнее чем пару минут назад. Выдыхая облако пара изо рта, он пытается снова и снова, пока крылья не стали его слушаться - все же управлять тремя парами куда сложнее чем с одной, как выразился Венти - взлетел, но не выше своего роста и медленно приземлился, - Ты делаешь успехи. Конечно, взлететь выше ты не можешь из за страха, но это дело времени. — Ты большой молодец! - похвала трогает душу. В особенности душу Кадзухи, ведь его никто еще не хвалил. Он то складывает крылья, то расправляет, и так до тех пор, пока они окончательно не стали повиноваться. А попытки взлететь выше не останавливались. А приземления в сугробы, не смотря на наставления, не прекращались. В одном из этих сугробов Кадзуха потерял свою шапку. Урок закончился, когда солнце уже было высоко на небе, но они никуда не спешили. Подумаешь, пропустят обед. Кадзуха шел впереди и почувствовал, как в спину прилетел небольшой снежок. Венти задумчиво смотрит в сторону, пряча за спиной руки, и делает вид, что это не он. Но Сяо выдает его с потрохами, пытаясь также делать вид, что это был вовсе он. Кадзухе эта ситуация кажется забавной. Ну правда. Этому демону за тысячу лет, а он ведет себя как ребенок. Кадзуха бы тоже хотел стать самым обыкновенным ребёнком, для которого снег - это нечто удивительное, а игра в снежки - целое приключение. Сам не понимая, зачем, он берет в руки пригоршню снега и лепит из нее комок. Уже через секунду он попадает точно в цель - затылок зазевавшегося демона. Кадзуха наблюдает за округляющимися от удивления глазами Венти и ему хочется смеятся, потому что это очень забавно. Венти не ожидал такого маневра от вечно зашуганного ангела. Парочка брошенных друг в друга снежков перерастает в настоящую борьбу. Венти целится в основном на руки и спину Кадзухи, а тот вовсе своего противника даже не думает жалеть: тому снова прилетает еще не раз по затылку и шее. Но Кадзуха улыбается, а это главная цель, которой пытался добиться демон. Кадзуха улыбается не вымученно, не на грани истерики, а искренне. Что такое несколько минут по сравнению с целым месяцем? Сущий пустяк, капля в море. Но одновременно именно эти несколько минут становятся эпицентром счастья и ощущения свободы от всей тяжести навязанного судьбой предопределения. С лица фыркающего демона сползает снежная масса, и Кадзуха смеется, держась рукой за живот, а потом помогает ему стряхнуть остатки снега. За эти несколько минут Каэдэхара словно проживает маленькую жизнь, отдалённую от всего плохого. Последний солнечный день. В следующий раз небо будет ясным только на Ночь кровавой луны и Венти хочет, чтобы Кадзуха надолго запомнил сегодняшний день. Почему то демон сильно привязался в Каэдэхаре. Может быть, потому что этот ангел напоминал ему того ребенка в прошлом, о котором позаботиться тот должным образом не сумел. Но эти чувства такие же легкие и сладкие, как улыбка Кадзухи. Венти не сожалеет о них. Он сохранит такого радостного Кадзуху в своей памяти навсегда. *** Что испытывает Хэйдзо, когда с балконной площадки третьего этажа замка смотрит на улыбающегося ангела? Сложно сказать. А если прибавить во всему имеющемуся факт, что Кадзуха улыбается второсортному существу, которого демоном назвать сложно? Демоном, с которым ангел проводит львиную долю времени, вцепившись в него, как утопающий за спасательную ветку. Вот Кадзуха подходит к Венти и нежно проводит ладонью по его лицу, стирая остатки снега. Подобно снегу, Хэйдзо хочется эту улыбку тоже стереть. Совсем не нежно. Сточить ее в пепел, разбить на тысячи ранящих осколков и оставить тонуть их в крике. Или же превратить ее во что-то гораздо более страшное. Вернуть те мгновения, когда на лице Кадзухи она выглядела восхитительно-беспощадной. Идеал, подходящий внутреннему монстру Сиканоина. С каждым днем жгучее желание становится все больше, а холодность Кадзухи выводит из себя до бешенства. Хэйдзо несколько раз ловит себя на мысли, что еще не раз запирал бы ангела в подземельях до полного истощения, лишь бы Кадзуха потом сам искал у него жизненную энергию. Прижимался отчаянно и не сопротивлялся. В первые сутки Каэдэхара именно так и делал. Пусть даже не до конца осознанно, но он остро нуждался в Хэйдзо. Беззащитный и доверчивый. Сквозь лихорадочный бред произносящий его имя и принимающий ту энергию, что давал демон. Слишком хрупкий и похожий на фарфорувую куклу: стоит отпустить и она упадёт на каменный пол, разбиваясь на куски. Такой Кадзуха впервые не вызывал у Хэйдзо желания посадить его на цепь с ошейником и пытать до тех пор, пока не сломается и не примет власть над собой. Кто бы мог поверить, что повелитель Темной империи находился в смятении, прижимая к себе бессознательного человека и не понимая, что же чувствует к нему. Что то на стадии зародыша, некой завязи, еще не готовой пустить лепестки. Глубокое и не до конца осознанное. Не столь же слабое в своем начинании, что легко рушится одним словом Кадзухи: "Уйди". И это чувство уходит. Растворяется в пустоте, словно его никогда не было. Не оставляет за собой никакого следа. Монстр внутри доволен, потому что теперь он опять полноправный хозяин, не притесняемый лишними эмоциями непонятного происхождения. Кадзуха смотрит диким зверем, готовым глотку себе перерезать, но больше не подпускать так близко, и все возвращается к исходной точке. Демон балансирует на одной из опасных граней. С одной стороны Хэйдзо хочет шагнуть в пучину своей жестокости, в очередной раз причинить боль человеку - еще сильнее, чем предыдущий раз, чтобы Каэдэхара не забывал, кто его хозяин. Но строгий взгляд Венти и часть собственного разума удерживают Сиканоина от этого. Кадзуха все еще слабый, и его слишком легко убить. Рядом с такими, как Хэйдзо, люди в качестве любовников не живут долго. Если покладистые - шанс есть, но путь открытой ненависти зачастую ведет к гибели. Хэйдзо нужно лишь дождаться ночи кровавой луны. После ритуала Кадзуха перестанет быть человеком в чистом виде, а то и ангелом: повелитель демонов разделит с ним свое бессмертие и следовательно, исчезнуть все опасения того, что физическое повреждения могут оказаться несовместимыми с жизнью. Кадзуха не умрет, нет. Хэйдзо не позволит. Подведет к черте между жизнью и смертью так, что Кадзуха сам будет молить о том, чтобы демон его убил. Но не позволит ее переступить. *** Больше половины дня Кадзуха проводит на улице. Вместе с Венти они гуляют меж елей по окрестностям замка, и демон показывает много интересных мест, о которых тот раньше не знал. Например, небольшое, но широкое в обхвате дерево за восточной замковой стеной: внутри него есть углубление, где запросто поместиться сам. Кадзуха спрашивает про Сяо. После небольшого урока демону пришлось покинуть их компанию, когда к нему подошел один из подчиненных. — Сяо покинул нас быстрее чем ожидалось, но обижаться я не могу: он о-очень занятой чем я. По крайней мере, я знаю чем он занимается и где проводить большую часть своего времени. Он отчитывается не только перед Хэйдзо, но и передо мной, - размеренно шагает Венти, скрестив руки за спиной, - Хоть я его об этом не прошу. — И ты не расстроен? - Венти смотрит на него, по его глазам можно прочитать "а почему я должен быть расстроен?" и Кадзуха добавляет, - За то, что он вечно занят чем то, а времени на тебя нет? — Что ты? Вовсе нет, - спокойно ответил демон, - Я доволен тем, что мы хотя бы можем быть вместе. А эти внимания, обнимашки, поцелуйчики, наверное, ты именно так представлял тех, кто совершил ритуал единения душ, нам не нужны, - как бы Венти не расгогольствовал о том, что поцелуйчики ему чужды, но ангел уловил в его голосе нотки грустинки. Кадзуха открывал то закрывал рот, думая стоит ли спрашивать об этом, но вместо этого он спросил: — А как вы познакомились? Сладкое щебетание Венти затихло, также как затихает лес при надвигающейся беды. Он остановился, не повернулся в сторону Кадзухи, который также остановился на пару шагов, стоя сзади. Легкая атмосфера мигом испарилась заменяя напряжением. Где то в далеке послышалась карканье и звук падающего снега. Не поворачиваясь к нему, Венти спросил: — Ты слышал когда нибудь о истребителя демонов? — Легенда о ангеле, который уничтожил большую часть демонической численности? О нем воспевают оды в каждой точке мира, а после кровавой ночи молятся ему, ведь тот сохранил их жизни, - Кадзуха не понимает в чем смысл вопроса и как он связан с его вопросом. Венти поворачивается к нему, и смотрит так вымученно, что ему приходится говорить такое, словно он хотел унести этот секрет с собой под землю. — Сяо и есть тот самый прославленный истребитель демонов. А убивал он по моему приказу. Приказ отданный архангелом, - Венти знает, что до Каэдэхары дошло, ведь тот не глупый мальчик. *** Кадзуха шагает по мраморному коридору, находясь в своих мыслях. Поверить сказанному пару минут назад из уст, как он считал ранее - демона, верилось с трудом, но это объясняет несвойственную черту в Венти и Сяо, что значительно отличает их от остальных демонов. Ведь демонами они не являются. Его кто то останавливает прямо перед дверьми его комнаты. Что то ему говорят, но он не слышит что именно. Мысли больно давать на мозг, не давая расслышать слова. И когда все приходит в норму, он слышит обрывки слов: —... Прошу тебя, не делай глупостей на балу в Хеллбурге. И Кадзуха поднимает недоуменный взгляд. — Бал? — Разве тебе еще не сообщили? - также удивлённо смотрит Куки. Кадзуха качает головой. Девушке приходится объяснять: - Этот бал каждый год проводится в первый день зимы во дворце. Туда съезжаются вся демоническая знать. Как пара Хэйдзо, думаю, ты тоже будешь там присутствовать. Он состоится уже завтра ночью. Дворец, наполненный демонами. Тысячей жадных взглядов и хищных улыбок, продирающих до костей. Кадзуху передёргивает, вытесняя накопившиеся мысли. Там негде спрятаться. Там он будет один на один с Хэйдзо и собственными страхами. Золотая клетка с ядовитыми змеями внутри. — Спасибо, что сообщила, - с бледной тенью улыбки говорит Каэдэхара, - Я пойду в комнату. Устал за утро. Кадзуха просто надо подумать в одиночестве. Куки кивает и молча уходит. Хэйдзо днем в спальне обычно не бывает, поэтому встречи с ним ангел не опасается. Он просит прислугу разжечь камин, а затем, когда остается в комнате один, тянется к стопке книг. Еще вчерашним вечером он заметил, что среди принесенных Венти сборников есть один отличающийся ото всех. Небольшой, страниц на тридцать, но тяжелый. На обложке не пестреет узорами, а страницы черные, исписанные золотыми буквами. Кадзуха догадывался, что это за книга, однако прочитать решается только сейчас. Каэдэхара открывает оглавление и щет нужный раздел. "Вендиго", "некроманты", и наконец, чётко выведенное ближе к концу списка "демоны". Руки немного подрагивают. В голове вдруг возникают сомнения. А стоит ли Кадзухе знать то, что здесь написано? Нужно ли окунуться еще глубже в бездну, которая крыльями зияет за спиной Сиканоина Хэйдзо? Каэдэхара открывает книгу. Да. Надо. Надо иметь у себя в голове целостностную картину происходящего, а не строить иллюзорные пазлы. Рукопись значительно отличалось от остальных. Книгу писал не Венти. "Демоны - создания, начавшие обитать на земле около трёх тысяч лет назад. В первозданном виде - источники разрушительной силы. Они проходили несколько этапов, прежде чем обрести материальную форму. Первый этап - возникновение. Зачастую это происходило в местах массовых смертей существ, обладающих большим магическим резервом, особенно если они умерли вследствии долгих пыток и истязании. Боль, ненависть, агония жертв вырывались на свободу и концентрировались в огромные сгустки черной магии, обладающие собственной волей - слиянием кусков сознания умерших. Изначальная цель сгустка - месть. Страшная смерть ждала тех, кто становился их целью. Демоны обладали способностью не просто убивать - они могли уничтожить душу, лишая возможности перерождения. Жертва демона словно полностью стиралось со всех граней существования. Но после совершения мести, сгусток не исчезал. Он продолжал свое существование, которое необходимо поддерживать всё большим и большим количеством энергии. С каждой жертвой сила сгустка увеличивалось. Достаточно десяти выпитых душ, чтобы он мог принимать нужный облик: будь то животное или представителя той или иной расы. В древности, когда еще не знали способов уничтожения таких порождений Тьмы, демоны ставили многие города под угрозу исчезновения. Лишь с появлением Истребителя демонов... " Кадзуха бежал глазами по строчкам и пытался подавить внутреннюю дрожь. Венти был прав. Эта информация действительно расширяет границы тех знаний о демонах, что имелись у Каэдэхары. Но чем больше Кадзуха узнаёт, тем больше ему хочется сжечь эту книгу в камине вместе со своими воспоминаниями. Они слишком тяжелы. *** Ближе к ночи демон застает Кадзуху за чтением книги. Брови сосредоточенно сведены на переносице, а губы нервно искусаны. Внутри Хэйдзо просыпается жажда. Безумно хочется разорвать нежную шею острыми клыками и попробовать кровь ангела на вкус. Осталось потерпеть совсем немного. У Кадзухи в руках старинная книга из разряда тех, которые написаны лишь в одном экземпляре, потому что собранную там информацию знать многим не следует. Эта книга напрямую связана с Сиканоином. Его происхождения. Пусть он наполовину демон, но суть не утеряна. — Теперь ты знаешь обо мне больше, правда? - спустя несколько минут молчаливого наблюдения за мрачнеющим ангелом спрашивает демон. Вкрадчиво и так неожиданно, что Кадзуха вздрагивает и чуть не роняет тяжелую книгу, когда поднимает взгляд. Хэйдзо усмехается как то странно и щелчком пальцев книга в руках Кадзухи оказывается у него. Он листает старые страницы, исписанные его же почерком. — Удивительно, что эта книга сохранилась спустя тысячелетия, - холодно произносит демон, и каждое его слово как будто осязаемые камнями в душу падают, - Видимо, Венти смог сохранить эту книжечку после моего изгнания и перерождения. — Какого изгнания? И что значит "перерождения"? - Кадзуха отползает в противоположную сторону от демона, но слова сильно настораживают и пробуждают все новые вопросы. Хэйдзо хлопком закрывает книгу и уничтожает в огне. — А точно ли ты хочешь об этом знать? - спрашивает Хэйдзо, подходя к ангелу, что жмется к стене и нижние крылья обнимают ноги, как бы защищаясь. У Хэйдзо такой взгляд, что хочется закричать о том, чтобы он остановился и не приближался больше ни на метр. Но стоит приоткрыться губам, как демон исчезает с поля зрения. Растворяется дымкой в воздухе. Кадзуха судорожно оглядывается и понимает, что его попытки к отступлению тщетны. Сколько же способностей у этого полудемона-полуангела? Тьма обвивает Кадзуху со спины. Вместе с горячими руками Хэйдзо ползёт по лопаткам, шее, груди, а затем животу, вспарывает шипами свитер на лоскуты. Сиканоин вплотную прижимает ангела к себе. Одна его рука удерживает за поясницу, а другая отодвигает ворот оставшегося свитера и губами зацеловывает участки кожи от уха до ключиц. И запах роз, настолько дурманящий, что на мгновение Кадзухе кажется, будто он спит. Будто оказался в одном из своих прошлых снов, от которых еще не все шрамы исчезли. — Расскажи-ка, - демон лизнул место между шеей и плечом, - Как демоны поддерживают свои силы? Кадзуха задыхается. Призрачные касания по оголенным участкам кожи, как в одном из его кошмаров, не дают до конца понять услышанный томный шёпот Хэйдзо. — Д-души, - Кадзуха еле выдыхает, дёргается, но захват демона слишком крепок для того, чтобы вырваться. Голос Хэйдзо звучит совсем близко - прямо над ухом, и пробирает до дрожи. — И? — Кровь... Сиканоину безумно нравится видеть Кадзуху таким беспомощным. Он действительно похож на бабочку, угодивший в паутину. — Ты так нежен, - продолжает говорит демон шёпотом так, что услышать его мог только ангел, - Так невинен. Светлый ангелок, родившийся с такой нелегкой судьбой. Как жаль будет это все уничтожать, - Хэйдзо поворачивает голову Каэдэхары, так чтоб тот смотрел на него, - Я хотел подарить тебе жизнь в королевской роскоши, которая достойна пары повелителя Тёмной империи, - говорит, все также удерживая Кадзуху за подбородок, - Прискорбно, что мои слова для тебя ничего не значат. Но, - Хэйдзо наклоняется ниже, почти касаясь губ Кадзухи, - Я все равно заставлю тебя считаться с этой связью. Руки Хэйдзо не сдвигаются не на милиметр, а Тьма поднимается выше, сдавливая горло так, чтобы нельзя было полноценно вдохнуть. "И ты не сможешь ничего поделать" "Почему ты так уверен?" - даже в мысленном общении в голосе Кадзухи слишком явно выражено напряжение. "Потому что в тебе тоже живут порочные демоны" И Сиканоин попадает прямо в цель, как прославленный меткий лучник. Намеренный удар по самому центру, вышибающий воздух. Кадзуха отрицал это по утрам, после ночных кошмаров; отрицал, когда демон забрал его в замок; отрицал, даже когда Венти сказал, что он больше чем ангел, и чем быстрее он примет свою сущность, тем будет лучше. Сейчас, когда Хэйдзо впивается в его губы животным поцелуем, отрицать у Кадзухи уже не получается. Это будто дурман, пагубный в своем желании яд, за считанные секунды отравляющий организм. Демон кусает губы жадно - так, что по подбородку стекает красные дорожки, а горячие руки царапают кожу на спине, грозясь располосовать до самых костей и вытащить сердце из рёбер. Кадзуху разрывает по граням боли и желания, которое передается ему от Хэйдзо. Он мысленно кричит "хватит", а вслух стонет, приоткрывая рот и позволяя демону углубить проникновение. Ладони Каэдэхары цепляются за одежду Хэйдзо где то на плечах и сжимают судорожно, как то отчаянно. А крылья укрывает их своеобразным защитным коконом - чтобы тот не отстранялся. Он уже не может отличить собственные эмоции от тех, которые рождаются внутренней Тьмой. На мгновение Кадзухе кажется, что он сам стал ею - темной сущностью, ненасытной до безумия и прогибающейся в спине, когда ладони Сиканоина спускаются вниз. Осознание отрезвляет. Каэдэхара дергается в сторону, разрывая это жестокое подобие поцелуя. В его широких раскрытых глазах плещется ужас, а Хэйдзо хищно улыбается и облизывает собственные губы, окрашенные в темно-алый - кровь жертвы. — Ты поддался, - беспощадно говорит демон, отпуская его. У Кадзухи подкашиваются ноги, поэтому он попросту оседает на пол, силясь прийти в себя. Хэйдзо смотрит на него сверху вниз, как на подбитую птицу, словно решая, выпотрошить ее или пока оставить ее в живых. Отходит на несколько шагов. Нет. К завтрашнему балу Кадзуха не должен выглядеть, как полуживой труп. На сегодня с него достаточно. — Ты перебил всех, как скот, - кидает вдогонку Кадзуха. Ему безумно хочется как то задеть Сиканоина, потому что самому плохо так, что хоть вой, - Ты начал ту войну. И проиграл ее. — Неужели? - насмешливо вскидывает бровь Хэйдзо, ничуть не оскорбленый словами ангела, - Этот миф придумали лишь для того, чтобы как то объяснить мое смиренное бездействие. Таким, как ты, нужно было верить во что то хорошее, поэтому в своих легендах они превратили небольшое, но кровавое сражение в целую континентальную войну и в красках описали эпичное уничтожение созданий Тьмы. Я действительно канул в небытие, больше не показываясь никому в глаза. Однако слагатели этих легенд о многом не знали. — Что ты имеешь ввиду? - Кадзуха такой бледный, что кажется он совсем в призрака превратился. — Всему свое время. Скоро ты сам все увидишь. Как и все остальные живые существа. Слова Хэйдзо невыносимой тяжестью оседает на сердце. Кадзуха ненавидит неизвестность. Но именно сейчас ощущает себя слепцом. Кадзухе нужны ответы на множество вопросов. А Хэйдзо исчезает, еще больше разворотив душу. Помимо боли от еще незаживщих царапин на спине, Каэдэхару гложут плохие мысли. — Природа что то неспокойной становится, - говорит мама во время одной из прогулок по лесу в поисках лекарственных трав, а рядом шагает маленький мальчик, - Звери в спячке вдруг просыпаются и умирают от голода, а деревья шепчутся тревожно и ветки в страхе дрожать. — Это плохо? - спрашивает десятилетний Кадзуха. — Не волнуйся, - мать замечает испуг сына и улыбается ему, нежно поглаживая макушку, - На нашем веку спокойной жизни хватит. — Или же нашему миру таким, каким его знали много лет, придет конец, - шепчет Кадзуха, обнимая колени руками, также обнимая себя крыльями, - А мы окажемся в самом центре этого смертельного хоровода. Хэйдзо, сколько жизней ты погубишь в этот раз? И как жаль, что тишина не может дать ответы.