Адский жар

      К тому времени, как стемнело, Хэ Тянь не вернулся домой. Гуаньшань изо всех сил старался не волноваться. Он рассеянно помешивал свое говяжье рагу, время от времени бросая взгляд на входную дверь.       Он должен быть в порядке.       Он — демон.       С магией.       Он в порядке.       Тысяча причин, почему Хэ Тянь может опаздывать, промелькнула в голове Гуаньшаня. Ни одна из них не была хорошей. Его пальцы крепче сжали деревянную ложку.       Когда Гуаньшань выключил плиту и посмотрел, как рагу с говядиной шипит, он услышал стук в дверь. Гуаньшань уставился на дверь, задумавшись.       У Хэ Тяня есть ключи, так что он бы не стал стучать.       Гуаньшань глубоко вздохнул. Схватил швабру и направился к двери. Он распахнул дверь, держа швабру наготове.       — Вау, ты выглядишь нелепо.       Гуаньшань с облегчением вздохнул:       — Какого хуя, Чжэнси?       Чжэнси вошел будто к себе в дом:       — Почему ты так долго не открывал?       — А ты разве не умеешь взламывать замки?       Чжэнси обиделся:       — Я не преступник, чтобы взламывать все подряд.       — Ладно, зачем пришел? — резко спросил Гуаньшань, переходя к сути.       Чжэнси пожал плечами:       — Хэ Тянь попросил проверить, как ты.       Гуаньшань стиснул переносицу пальцами:       — И почему он не мог сделать это сам?       Чжэнси снова пожал плечами:       — Кажется, из ада пришла какая-то посылка. Что бы там ни было, это что-то нехорошее. Цзянь И и Хэ Тянь до сих пор обсуждают, что с этим делать.       Гуаньшань открыл рот, чтобы задать еще пару вопросов, но Чжэнси поднял руки в знак капитуляции:       — Это все, что я знаю, чувак.       Гуаньшань молча уставился на рагу из говядины, стоящее на столе, и заметил, что его слишком много для одного человека. Он постучал пальцами по столешнице, обдумывая решение:       — Ладно, пойдем к тебе домой.       — Эээ… Я думаю, это плохая идея.       Гуаньшань проигнорировал его и пошел к шкафу за курткой и обувью.       — Мне сказали, чтобы ты оставался здесь.       Гуаньшань надел куртку и натянул ботинки:       — Насколько я знаю, вы мне не родители.       Чжэнси ничего не ответил, но встал в дверном проеме, преграждая путь.       — Уйди, Чжэнси.       Тот сузил глаза:       — Вы с Хэ Тянем поссорились?       Рыжеволосый тяжело вздохнул, не понимая, как это связано:       — Не твое дело.       — Он пришел ко мне домой с таким видом, будто кто-то пнул его щенка.       Гуаньшань проглотил чувство вины и фыркнул:       — Сильно сомневаюсь, что это связано со мной.       Чжэнси наклонил голову, задумчиво разглядывая его:       — Не знаю, ты просто тупой или в состоянии отрицания.       Гуаньшань раздраженно выдохнул:       — Ты отойдешь или мне тебя подвинуть?       Чжэнси закатил глаза:       — Я тебя не боюсь, идиот. Но я отойду, потому что ты пиздец какой упрямый.       Как только Чжэнси отошел, Гуаньшань распахнул дверь, и Чжэнси, самый прилежный сторожевой пес на свете, отправился следом.

***

      Гуаньшань обнаружил Хэ Тяня, сидящего на диване в гостиной. Его голова почти касалась головы Цзянь И, пока они вдвоем сосредоточенно что-то обсуждали. Гуаньшань изо всех сил старался игнорировать жгучее чувство в груди при этом зрелище. Он прочистил горло.       Оба демона удивленно подняли головы.       — Простите, ребята, но он меня не слушал, — пояснил Чжэнси.       Хэ Тянь прищурился, глядя на Гуаньшаня:       — Тебе не стоило сюда приходить.       Гуаньшань, уперев руки в бока, двинулся к нему:       — Ну, насколько я помню, ты мне не хозяин.       Хэ Тянь поднялся и направился к нему, нахмурив брови:       — Ты понятия не имеешь, что происходит.       — Так почему бы тебе не объяснить?       — Эй, Хэ Тянь, может, ты немного успо…       — Заткнись, Цзянь И, — перебил его Хэ Тянь, лишь мельком взглянув в его сторону, но тут же снова сосредоточив взгляд на Гуаньшане. — Не знаешь, что происходит, Рыжик? Ну что ж, сегодня утром я получил чудесный подарок из ада — отрубленную голову моего брата. Так что, может, ты просто вернешься домой и продолжишь злиться из-за поцелуя, который ничего не значил?       Гуаньшань едва уловил укол последнего замечания — его мысли зациклились на словах «брат», «голова» и «отрубленная». Он уже собирался что-то сказать, как внезапно на него попали брызги воды. Он повернул голову и увидел Чжэнси, держащего стакан над ковром.       — Мой ковер горел, — пояснил тот спокойно.       Хэ Тянь зарычал на него.       — Так, — сказал Цзянь И, поднимаясь на ноги, — тебе нужно успокоиться, Хэ Тянь, иначе ты сожжешь этот дом.       Хэ Тянь сверкнул на него взглядом:       — Скажи ему уйти. Я не могу думать, пока он здесь.       Слова кольнули Гуаньшаня, но он решил не зацикливаться на них. Прочистив горло, он произнес:       — Может ли кто-нибудь, кто не собирается меня поджечь, нормально объяснить, что здесь происходит?       Цзянь И тяжело вздохнул и провел рукой по волосам:       — Королевство ослабло без Хэ Тяня и меня, и мятежники начали действовать. Их первым шагом стало убийство брата Хэ Тяня. Королевская семья прислала нам… ну, эту «посылку», чтобы убедить Хэ Тяня вернуться.       Гуаньшань молчал, переваривая услышанное. В это время взгляд Хэ Тяня продолжал сверлить его.       — Во-первых, — наконец выдавил Гуаньшань, — мне жаль твоего брата.       Хэ Тянь отвел взгляд:       — Рыжик, я… — начал он, но Гуаньшань его перебил.       — Я не знаю, почему вы все еще это обсуждаете. Очевидно, что хотя бы одному из вас нужно вернуться.       Цзянь И фыркнул с легким раздражением:       — Очевидно. Но я не хочу возвращаться…       Гуаньшань перебил его:       — Да, я знаю, — он шагнул ближе к Хэ Тяню, который избегал смотреть ему в глаза. — Но тебе нужно.       Хэ Тянь фыркнул:       — Не знал, что ты так хочешь, чтобы я ушел.       — Я не хочу, чтобы ты уходил, — просто ответил Гуаньшань.       Хэ Тянь наконец взглянул на него:       — Тогда почему...?       Гуаньшань нахмурился:       — Потому что на кону стоит все твое королевство.       Хэ Тянь нахмурился сильнее и осторожно положил руку на плечо Гуаньшаня:       — Если я уйду, то уже не вернусь.       Сердце Гуаньшаня болезненно ёкнуло от этого признания, хотя его часть уже догадывалась, что все так и будет.       Гуаньшань думал о поцелуе, о том, как его раздражение отравило весь день, и ненавидел себя за то, что впустую тратил время с Хэ Тянем на злость. Он не хотел, чтобы тот уходил, но, если рассуждать здраво, Хэ Тяню нужно было уйти. Гуаньшань не хотел стать причиной, по которой Хэ Тянь останется, позволив своему королевству пасть. И когда он уйдет, то не вернется — Гуаньшань знал, что так оно и будет. В его жизни хорошие вещи не задерживались надолго.       Гуаньшань отвел взгляд:       — Значит, на этом все.       Хэ Тянь убрал руку с его плеча и устало провел ладонью по лицу:       — Ты ведешь себя нелепо. Ты не хочешь, чтобы я уходил, я не хочу возвращаться, так зачем ты меня прогоняешь?       — Ты не хочешь вернуться? — голос Гуаньшаня поднялся на октаву. — Хуйня полнейшая! Твой брат мертв. Я вижу по твоему лицу, как сильно ты хочешь вернуться, так что не притворяйся, будто хочешь остаться ради меня.       Это была ложь. Гуаньшань видел на его лице вину, но ни тени сожаления или желания уйти. Однако он не мог позволить себе быть эгоистом.       — О, так ты вдруг стал экстрасенсом, — огрызнулся Хэ Тянь, повысив голос.       — Я не могу попросить тебя остаться!       — Почему?       Гуаньшань открыл рот, но тут же захлопнул его, едва не сказав что-то глупое, например, потому что я тебя люблю.       Хэ Тянь пристально смотрел на него, ожидая ответа. Когда стало ясно, что ответа не будет, он тихо спросил:       — Почему ты ударил меня, когда я тебя поцеловал?       Гуаньшань поднял брови, как бы говоря: «Серьезно? Ты хочешь поговорить об этом сейчас?». Он оглянулся и заметил, что Чжэнси и Цзянь И покинули комнату в разгар их ссоры.       Хэ Тянь скрестил руки на груди:       — Ты собираешься отвечать или опять будешь играть в молчанку, как вчера?       Гуаньшань раздраженно выдохнул и решил… почему бы не быть честным хотя бы раз?       — Потому что ты сделал это сразу после того, как сказал, что люди и демоны не могут быть вместе. Ты насмехался надо мной.       Хэ Тянь нахмурился, его руки опустились:       — Я не насмехался над тобой.       Гуаньшань тяжело вздохнул. Эти слова давили на него. Он не хотел думать, что они могли значить, потому что, если бы задумался, точно не отпустил бы Хэ Тяня. Они оба потом несли бы это чувство вины.       — Тебе нужно уйти.       — Гуаньшань, ты вообще слышал, что я…       — Да, слышал. Холодно что-то, хочу куртку.       Губы Хэ Тяня сжались в тонкую линию — он понял, что делает Гуаньшань:       — У тебя уже есть куртка.       — Хочу куртку, — упрямо повторил Гуаньшань.       Хэ Тянь нахмурился, но щелкнул пальцами. У ног Гуаньшаня появилась черная куртка, похожая на те, что продают в Nike. Это было что-то, что он сам бы носил, и губы Гуаньшаня дрогнули в слабой улыбке.       — Гуаньшань… — начал Хэ Тянь, но тот снова его перебил:       — Не нужно возвращаться. Я справлюсь.       Это была ложь, но сейчас чувства Гуаньшаня не имели значения.       Гуаньшань глубоко вдохнул, и Хэ Тянь, слегка испуганный, напрягся, словно ожидая удара.       — Я хочу, чтобы ты вернулся домой.       Хэ Тянь сделал глубокий вдох и шагнул к нему, отчаянно желая дотронуться до него. Но не сделал этого — он знал, что, если прикоснется, они оба рухнут.       — Это мой дом. Ты мой…       — Нет, — перебил его Гуаньшань, закрывая глаза и останавливая то, что Хэ Тянь собирался сказать, что-то такое, что заставило бы его обнять его и больше не отпускать.       — Твой настоящий дом, — прошептал Гуаньшань. — Я хочу, чтобы ты вернулся домой.       Что-то сдавленное и отчаянное вырвалось из горла Хэ Тяня, но Гуаньшань так и не открыл глаз.       А когда он их открыл, Хэ Тяня уже не было.       Гуаньшань медленно опустился на пол и прижал к себе куртку, которую Хэ Тянь ему оставил. Он завернулся в нее. Сделав глубокий вдох, он едва не всхлипнул от знакомого запаха. Куртка пахла Хэ Тянем — запах обугленных дров и ночных прогулок по лесу.       — Эй, Гуаньшань, мы тут были на кухне… — Цзянь И замер на пороге. — А где Хэ Тянь?       Гуаньшань не смог сдержаться.       Впервые за долгое время он заплакал.