Американская история

      Драко с первой секунды пробуждения заподозрил неладное. Предчувствие яро намекало, что день обещал быть окрашен самыми изощренными оттенками дерьмища. Малфоя интуиция еще ни разу не подводила. Начиная с завтрака, все шло наперекосяк, настроение было где-то на уровне задницы Фестрала, и что-то подсказывало зудящими сигналами в подкорке сознания, что сегодня его ожидал настоящий пиздец. Поэтому у него было достаточно времени, чтобы к этому самому пиздецу морально подготовиться. Вообще-то он собирался не зацикливаться на зловещих сигналах судьбы и просто плыть по течению.       Да, ничего в этой жизни не могло выбить Драко Малфоя из его рутины, из его давно продавленной колеи беззаботной жизни. Ни-че-го.       — Робардс, какого хрена?! — чуть ли не взвыл старший аврор, сокрушаясь изо всех сил второй час.       Мысленно Малфой отправил своего начальника к праотцам уже множество раз, но не мог исключать того, что интуиция, вообще-то, его предупреждала. С самого утра. А он так и не додумался притвориться мертвым.       — Знал бы я, что ты так долго будешь вонять в моем кабинете, послал бы тебе весточку совой прямо накануне задания, — устало проворчал Главный аврор, скрывая свое полное безысходности лицо в ладонях. Его унылый вздох, казалось, слышало все министерство. — Свали уже, Мерлин тебя подери.       — Ты увидишь мой удаляющийся зад только призраком на своих похоронах, если не отзовешь этот бред немедленно. Эту хуйню, которую ты назвал мои заданием, — освеживший его память кошмар вновь заставил его взбеситься, и он ударил ладонью по столу так громко, чтобы Робардса таки перекосило от ярости. Так и случилось. — Какая я к хуям нянька? Какой препод? Ты в своем уме?       — Если бы не все твои заслуги, говнюк выёбистый, я бы кинул тебя в Азкабан подумать пару-тройку лет о своем конченном поведении перед начальством, — Робардса почти трясло от бешенства. Малфою казалось, что скоро из его рта полетит пенистая слюна. Это вызвало довольную ухмылку на лице старшего Аврора. — Повторяю в последний раз, душная ты выдра. Это дело уже решенное. Мы с Минервой уже договорились. Мне не найти кандидата лучше.       — То есть я должен защищать мальчишку от самого конченного волшебника поколения, прикинувшись преподавателем Хогвартса, потому что вы с Минервой МакГонагалл так порешали? Я думал, ты не спишь со старыми кошелками, был более… высокого о тебе мнения, — Малфой знал, что нарывался, но уж лучше он просидит пару месяцев в изоляторе, чем станет нянькой для мальчишки. Все же, он многоуважаемый аврор, без пяти минут герой магического мира. Не для такого дерьма его роза цвела.       — Несмотря на все твои заслуги, я без лишних угрызений совести могу набить твою крысиную морду, Малфой. В последний раз предупреждаю — угомонись. Или будешь сидеть в нашей клетке до самого начала учебного года. Ты правильно услышал. Что бы ты не вытворял, я тебя выселю пинками под зад из изолятора прямиком в другой под названием Хогвартс. Ты меня понял? — Робардс не шутил; последняя нервная клетка Гавейна истошно визжала перед своей погибелью и ушла с миром. Не сказать, что Драко не был безумно счастлив от такого эффекта: наоборот, он ликовал и упивался своей маленькой победой в игре «Достать босса». Теперь же, когда он отомстил за свое задетое достоинство, он мог более объективно принять свою судьбу. Его довольная рожа не осталась незамеченной. — Ты кретин, Малфой, не устаю тебе об этом напоминать.       — Не устаю слушать ваши комплименты, шеф, — отсалютировал Драко, откидываясь на стуле с еще более довольной улыбкой. — Так что за пацан такой, которому обычного рядового не хватит? Что он сделал Темному Лорду?       — Если бы ты вовремя закрыл свое хлебало, я давно бы уже тебе все рассказал, — Гавейн с тяжелый вздохом открыл ящик своего стола и вытащил слегка потрепанную временем папку.       Он подкинул ее ближе к Драко, дожидаясь пока тот возьмет ее в руки. Когда Драко удостоил вниманием папку и даже открыл ее, Робардс продолжил:        — Да, ты не обознался. Это — знаменитый Гарри Поттер. Сын Лили и Джеймса Поттеров. Да, все верно, можешь закатывать свои глаза обратно. Я знаю, что все давно вызубрили эту историю, поэтому расскажу вкратце: Том Реддл по наводке Питера Петтигрю пришел в дом Поттеров и убил всю семью. Лили успела вызвать на помощь Северуса Снейпа, а тот, в свою очередь, попросил о помощи Альбуса Дамблдора. И Дамблдор откликнулся на их призыв. Тогда и случился тот легендарный бой, который, к сожалению всей магической Англии, закончился героической смертью Альбуса Дамблдора. Еще раз зевнешь, Малфой, получишь жалящее бонусом вместо премии. Я как раз подвожу тебя к новой информации, которую сам, признаться, узнал совсем недавно. От Минервы МакГонагалл, Малфой. Во время сражения ребенок каким-то образом выбрался на улицу, и Волан-де-Морт решил завершить свое дело на месте — убить последнего из рода Поттеров. И убивающее заклинание вместо мальчишки принял сам Дамблдор — эта история всем нам известна. А вот всплеск магии от Темного Лорда и Дамблдора, попавший тогда в ребенка и оставивший на его лбу шрам, — информация уже секретная. Минерва думает, что Том столько лет неустанно ищет мальчишку, потому что в него могла влиться магия самого Реддла, а может и Дамблдора. Другой причины, почему он добрался до него даже в Америке, мы не выяснили.       — Это версия кажется мне сомнительной. Как бы мог выжить ребенок с таким количеством магии? Это невозможно. Он бы стал обскуром или, по крайней мере, его магическое ядро раздавило под давлением чужеродной магии и мальчишка, просто-напросто бы взорвался, — параллельно с ответом Драко просматривал содержимое папки страница за страницей, на пару секунд задерживая внимание на колдографии молодой семьи. Он даже как-то видел эту парочку вживую, когда был совсем маленьким. Этот печально знаменитый день действительно был ужасной потерей для всего магического мира.       — Как видишь, Гарри Поттер еще жив, — Гавейн встал со стула, решив, что не видеть эту царскую рожу перед собой будет эмоционально безопаснее. — И в твоих интересах, чтобы это оставалось неизменным. Как я уже говорил в начале этого безумно долгого разговора, неделю назад на виллу Блэков в Америке было совершено нападение. Было подтверждено, что атака была совершена Пожирателями Смерти. Мальчик остался цел и невредим, но Сириус Блэк… Не смог пережить нападение. Люпин уже отправился за Поттером, чтобы перевезти его в Англию. Здесь мы сможем его защитить, заодно и сможем разобраться в том, зачем вообще Реддлу сдался этот малец.       — Разве это не проблема Американского министерства? — Драко продолжал листать личное дело Гарри Поттера, но свежих колдографий потенциальной жертвы Темного Лорда так и не нашел. — И вообще, разве не в американской Ильвермонии должен охраняться Поттер? Под их гребанной защитой, а не у меня под ногами.       — Когда ты перестанешь бубнить, аврор Малфой, и примешь уже свою судьбу? — Робардс плотно сжимал в руке свою любимую кружку, едва сдерживаясь, чтобы не запустить ее в полет прямиком до высокородного лба подчиненного. — Поттеры внесли непомерный вклад в волшебный мир. Мы не могли не взять их единственного сына под опеку, — он заметил укоризненный взгляд Драко, отчего снова вымученного выдохнул. Он давным-давно заслуживал отпуск. Два или даже три. — Американское министерство отказалось вступать в конфронтацию с сильнейшим волшебником, который так легко пробил их знаменитую пограничную защиту. И, который, по их словам, может стать угрозой их стране. Кхм, учился он в маггловской школе. В итоге очень настоятельно рекомендовали забрать его под защиту нашей страны.       — Трусливые крысы. Как языком чесать, так они на все горазды самые первые. А на счет дела — это не наша юрисдикция, — Драко показательно закатил глаза. — Парнишка вообще магией владеет?       — Информации нет. Кроме той, что он ходил в маггловскую школу до этого инцидента. И в магических кругах особо не светился, — Драко неодобрительно цокнул, отчего у Гавейна, казалось, задергался левый глаз. Шел третий час занимательной беседы.       — Отлично, у меня маггловский малыш под крылом. Он вовсе не умрет, проткнув себя палочкой, — Малфой активно рукоплескал, не забывая и о звуковых эффектах нелепой смерти. — И о чем вы думали, зачисляя подростка без способностей сразу на шестой курс. Может, его сразу в Аврорат принять?       — Мне кажется, без сарказма ты задохнешься и помрешь. Зачем тебе кислород, если можно выжигать его всем вокруг своим ядом? — Главный аврор снова сел на свое кресло, питая надежду закончить этот треклятый разговор хотя бы на этой неделе. — Будь с ним помягче. На его глазах был убит дядя, последний близкий человек, который у него остался. Только Мерлин знает, что там на самом деле произошло. Я доверяю тебе парнишку, потому что ты лучший в своем деле. И я уверен, что ты блестяще справишься со своей задачей. И не будешь обижать невинных детей в школе. Я ясно выразился?       — Так точно, сэр. Как яркое солнце за грозовой тучей. — шутливо отдал честь Малфой, наконец поднимая свой напыщенный зад со стула. — Но даже не жди, что я кого-либо буду учить магии с нуля. Я не преподавателем нанимался, когда вступал в Аврорат. И пусть не мешается.       — Как раз преподавателем ты и нанимаешься на этот год, — не без злорадства уточнил Гавейн. — Считай это отпуском, который ты ни разу так и не брал.       — Будь уверен, я потрачу каждую монетку Аврората на свой изумительный отпуск на каком-нибудь тропическом острове после всего этого дерьма, которое ты мне напихал, — прихватив папку с собой, Драко направился к выходу. Робардс и не думал скрывать свой выдох облегчения. — Надеюсь тебя в этот отпуск опять не пустят, старый дед.       — И тебе не сгинуть под Авадой, принцесса, — махнул рукой Главный аврор, широко улыбаясь, когда дверь наконец-то захлопнулась с другой стороны. — Марта, мне кофе. С коньяком и маленькими печенюшками в форме зверюшек. Хотя нет, просто коньяк и печенюшки.

***

      В Хогвартсе был самый разгар распределения первокурсников на факультеты, когда дверь с грохотом отворилась. Все ученики одновременно обернулись к источнику звука, и наступила тотальная тишина. Высокий брюнет невообразимого вида стоял прямо в середине прохода и широко улыбался. Весь его облик показывал стопроцентное несовпадение с Хогвартсом. Он стоял в клетчатой черно-зеленой рубашке, подвернутой до локтей, что открывала вид на множество рисунков на предплечьях. Черные дырявые джинсы плотно облегали худые ноги. И завершали этот чудной вид потрепанные черные конверсы. Этот чужак был необычайно для Англии подтянут и широк в плечах; первыми нарушили тишину вздохи и перешептывания всех девушек, сердце которых было свободно. Выглядел он… сногсшибательно для классической по всех смыслах английской молодежи. Образ завершали тонкие круглые очки, выгодно оттеняющие черную татуировку на шее.       Под всеобщее перешептывание и негромкий свист Гарри уверенно шагал прямо к толпе первокурсников по центру зала, сохраняя широкую улыбку на лице. На секунду он поднял лицо наверх, любуясь звездным небом прямо в Большом Зале. Это было волшебным и завораживающим зрелищем, что отражалось на его лице, увлеченно смотрящим вдаль. Парня никто так и не поторопил, поэтому спустя минуту он сам продолжил путь.       — Извините, тетя Минерва, пробки, — он махнул возрастной даме в конусной шляпе, останавливаясь возле нее. МакГонагалл плотно сжала свои губы, всем своим видом выказывая недовольство видом самого Гарри Поттера, который заявился на распределение в маггловской одежде вместо любезно предоставленной ему формы. — Простите, директор, я не успел переодеться. Я думал… Эта церемония первоочередна, — Гарри безапелляционно улыбнулся, приобретая самый невинный вид.       — Ни… Ничего, мистер Поттер, — растерянно ответила директрисса, неловко сжимая плечо будущего ученика. Он был таким взрослым и высоким. Когда она видела его в последний раз, он был совсем еще крохой. Это воспоминание смягчило ее недовольство, и она ободряюще улыбнулась. — Ты вовремя. Садись, Гарри, я надену на тебя Распределяющую шляпу, и она определит тебя на твой будущий факультет.       Гарри с энтузиазмом сел на некое подобие стула, весьма неудобного. И начал ждать обещанного волшебства. Директор поднесла к его голове обычную затертую шляпу, которая, мягко говоря, выглядела так, как-будто ее стирали еще до пришествия Мерлина или еще раньше. Подавив в себе брезгливость, он все же хотел показать себя в этой навороченной школе для выскочек с самой лучшей стороны. Со стороны своего сногсшибательного зада, в которой они все должны были счастливо дышать. Когда шляпа была натянута на его идеальную укладку, та вдруг оживилась, и Гарри едва смог подавить в себе желание дернуться на месте. Нельзя было показать, что волшебные вещи ему в новинку.       — Хмм, трудно, очень трудно, — проворчала шляпа, немного раздражая своей неопределенностью Гарри. — Я вижу много отваги, еще превосходный ум, талант, да… Неукротимое желание показать себя. Сколько хитрости, неукротимой любви к победам. Куда же определить вас?       Гарри обратил свое внимание на каждый стол в зале, подмечая, что каждый выделен своим цветом. А так, казалось, что они все выглядели примерно одинаковой серой массой обычных людей за столом.       — Говорят, мне зеленый к лицу, — с ухмылкой ответил Поттер, борясь с желанием поторопить шляпу более грубым способом. — Вам так не кажется?       — Не Гриффиндор? — с удивлением спросила шляпа. — А вы уверены? Вы могли бы стать героем, каких еще не видел свет. Слизерин поможет тебе на пути к величию, в этом нет сомнений. У вас есть шанс передумать.       — Я весьма голоден после дороги, уважаемая шляпа, — скрывая раздражение, чуть ли не пропел Поттер. — И хотел бы, чтобы вы скорее сделали свой выбор, — на заднем плане МакГонагалл громко кашлянула, скрывая свое возмущение в морщинистом кулачке. Еще никогда и никто не был так груб в стенах Хогвартса. В самый первый день своего пребывания.       — Что ж, если вы так уверены, пусть будет… Слизерин! — громко оповестила шляпа, вызывая у новоиспеченного слизеринца вздох облегчения. Он тут же сам снял шляпу и наспех вручил ее в руки растерянной его наглостью директрисы. Впрочем, остальных преподавателей он не удосужил даже мимолетным взглядом. Возможно, недовольных среди них было гораздо больше, чем он думал.       Гарри неспешно проходит по ряду своих сокурсников, цепляя каждого оценивающим взглядом. Ярко накрашенная брюнетка с каре специально задевает его, прерывая эти его оценочное шествие. Он отображает ее улыбку, ожидая приветствия.       — Садись с нами, красавчик, — игриво начинает она, не сводя хитрый взгляд с его лица. — Я уверена, что именно здесь твое место.       — Пресвятые тапки Мерлина, кажется, стрела купидона пронзила мое сердце, — с озорством ответил Гарри, все же усаживаясь на уступленное каким-то ноунеймом место. — Гарри Поттер, дорогая, — он протянул ей руку, и она, быстро сообразив, сжала ее в ответ.       — Пэнси Паркинсон, для тебя в скорейшем будущем просто Пэн, — ее тон сочился уверенностью и неприкрытым интересом. Она не краснела, как остальные девчонки, и не теряла своего голоса перед ним. Именно поэтому он сел к ней, ни секунду не сомневаясь — они поладят.       — Гарри Поттер, — кучерявый парень слева от него обратил на себя внимание и тоже протянул руку. Он выглядел до одури аристократичным, хотя это и казалось Поттеру напускным. Если отьросить всю лишнюю мишуру, парень был очень даже хорош собой, поэтому рука была незамедлительно пожата. — Я Теодор Нотт. В ближайшем будущем, когда у нас уже будут дети, для тебя просто Тео. Или все же лорд Нотт. Смотря, что тебе больше по вкусу.       — Ты само очарование. Сегодня мой День Рождения, не иначе. Не прошло и минуты, а у меня уже намечается любовный треугольник, — Гарри чувствовал себя вполне легко и уверенно. Он считал это место отстойником и игрой на выживание, потому что, о Мордред, тут просто не работал интернет. Гарри считал себя героем передачи о выживании в дремучих условиях. Теперь же был шанс, что он даже не умрет со скуки в этом отсталом от современной жизни учебном заведении.       — А ты острый на язык, мне нравится, — привлекает к себе внимание последний участник их будущего бойзбэнда. — Блейз Забини.       Ему Гарри тоже успел пожать ладонь, прежде чем громкий от усиления магии голос МакГонагалл не отвлек его от знакомства. Следующую фразу он сказал скорее рефлекторно, чем заинтересовано.       — Может быть, у тебя когда-нибудь появится возможность узнать, на что еще способен мой язык, шоколадка, — отвечает Гарри, чем вызывает сразу три довольные ухмылки. Они точно поладят.       Гарри рассеянно слушал о преподавательском составе в Хогвартсе, подмечая куратора своего факультета — Северуса Снейпа. Его имя казалось ему смутно знакомым, но он все никак не мог вытащить эту информацию из своей памяти. На вид он был весьма угрюм, что вызывало улыбку. Уж слишком карикатурным был его угрюмый вид.       — Наконец, объявляю вам об изменениях в преподавательском составе. Защиту от темный искусств в этом году будет преподавать профессор Драко Малфой, — объявила она, вызвав тем самым общественный резонанс.       И вновь по всему залу раздавался заинтересованный шепот. Который, конечно же, привлек нашего главного героя. И как уж сильно его привлек, когда вышеупомянутый профессор нехотя встал со своего стула, и Гарри смог его разглядеть.       — Сегодня не ваш день. Я чувствую, что мое сердце забилось в унисон с моим профессором, — мечтательно прокомментировал Гарри, не забыв засвистеть, впрочем гораздо громче, чем могло быть позволено. Все внимание вновь было на нем.       Малфой багровел на глазах. Этот соплячий маггл, которому приказывали не выделяться. Этот геморрой в его заднице, который должен был пробыть здесь пару лет тише воды, ниже травы. Какого черта этот мелкий засранец посмел выставить его — старшего аврора — посмешищем? Он едва подавлял в себе желание собственноручно избавиться от этого тяжелого груза и вернуться уже к своим любимым обязанностям. Причинениям тяжких телесных злоумышленникам и сажанием их за решетку. Ох, как бы ему хотелось сейчас наслать на кого-нибудь с черными волосами и нелепыми очками пару-тройку проклятий. Кто бы знал.       — Смотрите, кажется мой любимый смотрит прямо на меня, — расплылся в ехидной улыбке Гарри, не забыв при этом приветственно помахать своей новой пассии рукой. Поттер готов был поклясться, что четко увидел нервных тик, ничуть не портящий вид на просто умопомрачительного серебряного оттенка глаза. Казалось, весь Хогвартс пребывал в том же немом шоке, что и профессор Малфой. Все они наблюдали за новым учеником. — Вы во мне дыру проделаете, профессор. Вы можете любоваться мной и в более укромном месте.       — Придурок, кретин, имбецил, — нашептывал Драко, изо всех сил сжимая палочку в своей ладони; кажется, та даже вспотела. На Драко были видно все пятьдесят оттенков бешенства. И если бы не короткое мотание головой профессора Снейпа, он бы точно встал и незамедлительно заавадил эту американскую выскочку.       — Я был рад знакомству с тобой, герой, хоть и краткосрочному, — с показным вздохом подал голос Забини, сжимая ладонь Гарри в своих руках. — Боюсь, ты не доживешь и до следующего завтрака.       — Ты просто ненормальный, Поттер, — со свистом прокомментировал второй слизеринец, имя которого, к сожалению, Гарри не запомнил. — Это же Драко, мать его, Малфой. Нагрухо отбитый аврор, точнее, уже старший аврор. Он лучший в своем деле, а еще в своих жестоких, не всегда законных методах. Его называют «Ледяным принцем» не просто так. Говорят, именно он в свое время упрятал своего собственного отца в Азкабан, Люциуса Малфоя. Он был Пожирателем Смерти. И, судя по его лицу, ты только что приобрел билет в один конец до Поцелуя Дементоров. Всех разом.       — Не продолжай, я уже итак в восторге, — Гарри отмахнулся от устрашающей тирады Нотта, как от назойливой букашки. — Вы не понимаете главного. Каждой принцессе нужен принц на белом коне. Смекаете?       — Ты ненормальный, ты просто сумасшедший, Гарри Поттер, — с восхищением промурлыкала Паркинсон, хлопнув в ладоши. — Добро пожаловать в наш змеиный клубок, крутой мальчик.       — Чувствую, что этот год будет гораздо интереснее предыдущих, по крайней мере рядом с тобой, крепыш, — похлопал его по плечу кудряш, наконец отвлекая от созерцания всех оттенков красного на прекрасном лице Ледяного принца.       Его Ледяного принца. Мысль о проведении здесь нескольких лет окончательно сменилась с негативной точки зрения на более позитивную. Гарри Поттер был уверен, что теперь учиться ему будет гораздо интереснее. Развлечение в виде пепельного блондина дарило ему незабываемое предвкушение будущих свершений.       Хогвартс оставался в неведении. В наивном и несомненно опасном для школы чародейства и волшебства неведении.