О Боже, каково жить тогда было прекрасно

...

       Кровать сильнее прогнулась под изменением точки опоры. Олежа уперся локтями в матрац, начиная капризно стучать по заправленному одеялу.       – Ты слишком долго никуда меня не водил! Мне грустно. Давай куда-нибудь сходим. – Парень перевернулся на спину из подлобья поглядывая на вставшего недавно с кровати Антона. – Я хочу любви, ласки и Антона. Желательно любящего меня. Только меня. Всего Антона. Целого. – Тихо хихикает. – И хочу, чтобы этот самый Антон... – Игриво указывает указательным пальчиком в сторону своего молодого человека. –... меня куда-нибудь сводил.       Очаровательный. Всегда очаровательный. Капризы из его уст лишь умиляют. Наверное, даже если Олежа как-нибудь воспользуется Звездочкиным, тот даже не заметит, или просто не придаст этому значения. Это же Олежа.       Его Олежа. Его любитель рубашечек в клеточку, котиков, знаний... Любитель Антона Эдуардовича Звездочкина.       – Ну... – Антон присаживается рядом с разложившимся на кровати любимым. – А куда бы ты хотел? – Легкая улыбка распространяется по уставшему от вчерашних расследований лицу. Если присмотреться - наверное можно даже увидеть легкие, пока еще светлые, синяки под его глазами. Олежа говорит, что с подобным на лице Антон лишь симпатичнее.       – А ты попробуй догадаться. – Пухлые губы расползлись в очаровательной хитрой ухмылочке. Несмотря на то, что Олежа так же помогал Антону прошлой ночью, если не сделал больше него работы, брюнет выглядит на редкость бодрым.       Парень игриво перекатывается по плоскости кровати, весело хихикая.        – Как тебе идея сходить на что-нибудь в кино?       – Знаешь, у меня сейчас стойкое желание съесть каких-нибудь макарон. – Слегка перебивает Олежа своим мечтательным голосом. – С запеченными помидорами.... – Внезапный визг куда-то в подушку. – Умираю хочу замеченых помидор и креветок!! В кляре!       Парень забавно пинает ножками одеяло от перевозбуждения. Забавно, еще пару минут назад Олеженька лениво потягивался на кровати, а сейчас готов чуть ли не перевернуть вверх тормашками ее же от внезапного прилива энергии. У Душновых подобное случается не редко.       – А еще я умираю хочу сыра, мягкого, который с дырками. Масдам! Или еще какой-нибудь иной молочки...       – Может ты просто голодный? – Умилительно улыбается Антон. Его Олежа такой лишь по утрам.       Такой милый, волосы забавно влохмачены, иногда ворчливый, капризный, очаровательно улыбчивый, домашний и самый любимый.        – Может быть. – Хихикают шатену в ответ, переворачиваясь на спину. – Но от предложения сходить в кинотеатр я не отказываюсь. Какие есть новинки? А еще принеси мне сейчас, пожалуйста, тот йогурт из холодильника, который мы с тобой вчера взяли.       Да, чтобы быть парнем для Олегсея Душнова нужно обладать многозадачностью. Принести одно, найти другое, выбрать третье - хоть иногда и муторно, но совсем не сложно, особенно когда об этом просит его Олежа. Антона ведь просят, а значит он нужен, а значит он любим.       Любовь - сумасшедшая штука, делающая даже великих гениев глупцами. И от нее не сбежать, когда-нибудь она все равно настигнет. Непонятно даже - хорошо ли это, или плохо.

      От любви люди способны на многое.      

            Маргарита пошла к Воланду с целью спасти своего Мастера.             Татьяна Ларина написала письмо Евгению Онегину с признанием в любви, несмотря на то, что в их время это было моветоном.       Да и Владимир Ленский из того же произведения посвящал возлюбленной Ольге Лариной стихи.             Бэзил Холлуорд своей любовью, вложив всю свою душу, написал тот самый волшебный портрет Дориана Грея.             Ромео и Джульетта, о жертвенности которых все знают.             Владимир Маяковский, который жил в одной квартире с объектом своих воздыханий и ее мужем. Одаривал свою музу подарками.       Да и сама Лиля Брик тоже делала многое ради любви.             Ганс Христиан Андерсон от неразделенной любви написал всеми известные "Русалочку" и "Снежную Королеву".

      Любовь - штука страшная.      

            Ее присутствие окрыляет, заставляет чувствовать себя самым счастливым на земле.             Ее потеря ощущается иначе. Тупая боль, распространяющаяся из груди и отнимая силы у всего тела. Отсутствие чувствуется. Ты его видишь, ты его чувствуешь, осязаешь, Одиночество горькое на вкус, солоноватое от слез.       Антон Эдуардович Звезочкин не хотел бы его ощущать. У него же есть Олежа. Олежа от него не уйдет. Он ведь любит своего Антона, а Антон любит его в ответ. Все так, как должно быть, разве нет? У них все хорошо. Они любят друг друга. Но, все же, иногда на шатена накатывается тревога.       Олежа Душнов - особенный и самый замечательный. Он не оставит Звездочкина одного, ведь так? Он ведь не оставит.... Он любит его.       – Антош? Ты чего завис? – Олежа встал на колени, передвигаясь в сторону партнера. – Что-то случилось? – Нежно наматывает выбившуюся прядь у чужого лица.       Аккуратно перебирается, поставив в конечном итоге свои колени вплотную к чужим бедрам, прижимаясь к внешней стороне каждого. Стоит лицом к Антону, что вновь как будто выпал из этого мира, смотря отрешенным взглядом куда-то в темноту. Слегка подталкивает парня на кровать, нависая сверху.       – Анто-он, проснись. – Игриво щелкает пальчиками у чужого лица, выводя того из, если так можно выразиться, астрала. – Ха-ха, доброе утро.       Думать много вредно для здоровья. Если много думать, то можно погрузиться в глубокую депрессию, а этого никому не надо.       – А? Д-да, прости, задумался... – Виновато отворачивается он, получая легкий поцелуй в щеку.       – А еще, я все еще хочу тот клубничный йогурт из холодильника. – Напоминает Олежа, после чего внезапно разводит ноги, чтобы упасть на лежащего под ним Звездочкина. Скрещивает пальцы рук между собой за чужой головой. – Также против того, чтобы ты сейчас куда-либо уходил.       Довольно улыбается, после чего начинает осыпать лицо лежащего поцелуями. Его губы такие мягкие, Антону хочется их касаться долгую бесконечность, сминать, кусать... Вот только под быстрый темп чужих поцелуев шатен не успевает попадать.       На чужие попытки Душнов лишь весело смеется, продолжая свои внезапные касания к чужому лицу. По утрам у Олежи всегда возникают приливы нежности и ярко выраженной любви. С таким парнем нужно лишь смириться.       Хотя, наверное, слово "смириться" Антону не очень подходит. Он ведь откровенно без ума от Олежи, позволяя тому любые шалости. Особенно когда эти самые шалости касаются его тела. Особенно, когда не только "шалости" этого касаются.       – А вот теперь можешь идти. – Хитро улыбается брюнет, сверкая своими голубыми горящими глазами. Медленно отпускает чужую шею, слезая с тёплого широкоплечего тела.       Лёгкий поцелуй напоследок, после которого парень вновь раскинулся на кровати, подталкивая партнёра, которого сам и повалил пять минут назад.        – Слезай, я хочу свой клубничный йогурт. – Слегка толкается пятками о темно-зеленую простынь кровати.       Тихий смешок. Чтож, остается и правда идти к холодильнику.       Солнышко приятно ласкает жаркими летними июльскими лучами. Из открытого окна, занимающего около шестой части всей стены в их небольшой спальне, приглядевшись, даже не слезая с кровати, можно наблюдать за маленькими человечками, которые по вечерам очень часто спешат, убегая куда-то в суетливой Москве.       Можно вставать уже часов в десять утра, если повезет - можно спать до трех часов дня, ведь никто сейчас ничего не скажет. Можно отдыхать и делать все что душе угодно целых два месяца. Они - уставшие студенты, лишь совсем недавно сдавшие сессию.       Многие преподы поставили Олеже автоматом, потому Душнову было еще легче. Все просто, даже его мать всю его осознанную жизнь говорила : "Сначала ты работаешь на оценку, затем оценка работает на тебя". Это абсолютная правда. Это слишком приятная правда, отказываться от которой, конечно же, себе дороже.       Солнце, лето, жара, включенный кондиционер в чужой квартире. Во время каникул можно полностью собрать все вещи и на все два месяца остаться у Антона. У его Антона. Для Олежи лето - самое любимое время года. А может это лишь потому, что летом после сессии наступают каникулы? И поэтому тоже.       В комнате прохладно, на улице тепло. Если станет слишком холодновато - можно просто открыть форточку. Ну, конечно, кондиционер можно и выключить, но, несмотря на частые его попытки экономии на чем-либо, за квартиру и электричество же не Олежа платит. Антон готов отдавать ради него все до последней копейки. Включительно.       и это в Антоне восхищает и влюбляет. Такой честный, щедрый, обаятельный милаха, который может внезапно смутиться, когда его хвалят. И Антон все больше и больше хочет чужой любви, стараясь как может, лишь чтобы его не оставили одного, наедине со своими мыслями.       А оставлять Антона наедине со своими мыслями - самая дурная затея из всех возможных. У него столько мыслей, что, если он станет слишком много размышлять просебя про себя, то может заработать нечто серьезнее депрессии. Его одоляет всепоглащающее одиночество, от которого сложно скрыться. Даже сейчас, минут десять назад, Олеже кое-как удалось вернуть Антона в чувства. И это же не в первый раз.       Это так пугает, когда тот внезапно просто прекращает любое движение, начиная смотреть куда-то в пустоту, туда, куда его ни за что нельзя пускать. Ни под каким предлогом. Антон нужен ему живым.       – Спасибо! – Улыбается Олежа, получая из рук бутылку с питьевым йогуртом, которым тот донимал Антона все утро. Хотя, тот вроде в ответ и не жалуется.       – Интересно, а кто у этой фирмы производитель? – Рассматривает маленькую белую бутылочку с этикеткой. Что-то там написано, название на "И" - заканчивается на "мунеле". – Почему у меня подозрение, что это немцы?       – М? – Антон удивленно посмотрел на партнера и сел рядом. – А почему тебя посетила такая мысль?       – Не знаю. – Олежа пожал плечами, продолжая вертеть в руках бутылочку. – Ну знаешь, есть у нас на рынке нечто немецкое с похожим названием. – Парень боялся не сдержать смех, пока его парень все так же ничегошеньки не понимал. – Н-ну знаешь... – Тише, Олежа чуть не сорвался. Парень стал тихо напевать фальцетом знакомую мелодию – "Амбробене - Амбробене, сделано в Германии". Услышав последнее, Антон лишь прыснул от смеха. Зачем так заставлять переживать, чтобы просто повеселиться? Пока Антон отсмеивается, Олежа уже поставил бутылек на тумбочку. – Кстати, а что сейчас в кинотеатрах показывают? – Парень начинает любопытно разглядывать сайты с премьерами и билетами в кино. А может бросить это затею и пойти в театр? Нет, бредятина, так просто купить два совместных билета в партере и пойти туда сразу же через сутки - это просто нереально. Передние места скупают где-то за 2-3 месяца до самого выступления.       Антон так же открывает ноутбук, начиная искать список премьер. Олежа садится к нему поближе, начиная иногда тыкать пальцем в чужой экран, указывая на афиши - не самая хорошая привычка, но от нее избавиться сложно.       – Глянь, у нового перезапуска "Человека-паука" вышла вторая часть. – Проворчал брюнет, указывая на постер к новому фильму. – Даже не знаю, как к нему относиться. Вроде ЧП и должен быть подростком, но с Железным человеком он виделся в оригинале почти... да почти никогда, кроме некоторых эксклюзивов. Как только права на комиксы перешли после Стена Ли к марвеловцам - они вообще перестали идти по канонам. – Фыркнул он.       Он любил комиксы. Редко их читал, но они ему правда нравились. Если говорить точнее - он их полюбил еще в детстве, в то самое время, когда ходили мультсериалы про "Черного Плаща", "Людей Икс", "Человека-Паука". Конечно, к тому моменту их показывали реже, но они впивались в память и их было сложно забыть. После - искал пиратские сайты и, конечно же, приобщался к торренту. Сейчас торрент впринципе все еще нужен, хоть Антон Олеже и пытается привить платить за официальный контент.       – Ладно, значит вариант сходитьна "Паука" мы отметаем. – Понимает Антон, закрывая вкладку с инормацией о фильме, пока его не останавливают.       – Всмысле отметаем?! – Воскликнул брюнет. – Мне же интересно, что они там намудрили! – Парень без спроса начинает пальцем на дисплее - некой "пародии на мышку"- на ноутбуке партнера смотреть в каких пока кинотеатрах идет фильм и какие есть свободные места на этот день. –В "Ривьеру" можно пойти. – Поглядывает на выбор кинотеатров, определившись с торговым центром, парень стал искать места. Середина. Последний ряд. Идиллия.       – Бронируй. – Поцеловал Дипломатора в висок. – Часов на пять вечера.       Сейчас 12 дня, нужно еще время на "собраться" и на всякий случай на поход по торговому центру, если повезет. Олеже очень часто везет.        Большое трехэтажное здание.       Гораздо быстрей было просто доехать до туда на метро, несмотря на то, что Антон, мягко говоря, не привык продвигаться на данном типе транспорта. А еще, если бы не указатели и, конечно же, Олежа, Звездочкин бы давно уже потерялся. Это даже умиляет.       То, как Антон неосознанно прижимается к рядом сидящему Олеже, частенько поглядывая на того, словно Олежа в любой момент мог испариться среди этой огромной кучи людей в час пик под землей.       Полпятого. Обидно. Не самое приятное время. За полчаса кажется, что все успеешь - а на деле ты все упустишь за эти самые полчаса до чего-то. Потому лучше сейчас заняться более мелкими делами, например - купить попкорн, черт возьми.       Олежа очень давно не бывал в кино, а если и ходил - часто заставлял себя отказаться ради здорового питания и всей остальной чепухи. Но сейчас же, кроме Антона никто не смотрит.       Ну чтож... "Если никто ничего не увидел - значит подобного не случалось".       – Бери большой и с карамелью. – Тихо произнес он Антону.       – И как тебе? – На выходе из зала спрашивает он Душнова.       – Даже не знаю. Удивлен, что они согласились на подобное сумасшествие, хотя Мистерио как всегда крут. Хоть и не думаю, что он бы до такого докатился. – Парень выкидывает пустое ведро. Они умудрились его вместе схомячить еще примерно за первую половину фильма.       – Куда теперь?       Вроде и чувствуешь себя уставшим, но ничего не делал. Такое не редкость, это не плохо. Иногда, если ничего срочного и нужного не намечается, когда ты свободен как птица, когда у тебя каникулы, когда от твоего действия или бездействия ничего не изменится, следует просто расслабиться.

      – Домой.