О Боже, каково жить тогда было прекрасно

      Подключаешься к трансляции.       Серое пальто, Черная водолазка со знакомой ярко-желтой буквой "Д", та же красная помада на лице, разве что темнее обычного, а может так кажется просто от освещения.       Знакомый раскладной стул, о котором почти не вспоминали последние два года. Мужчина сидит на нем, на крыше многоэтажного Московского здания. Пасмурно. На небе растянуты грязные, темно-синие тяжелый тучи. Скоро будет дождь. Но трансляция итак будет длиться недолго.       – Привет. – Тяжелый вздох. Время не самое лучшее. – Это Дипломатор. И я уже слишком долго знаю, что Дипломатор мертв.       Комментарии. Много. Даже слишком. Но все итак знают, что тот их не прочтет, слишком далеко, да и в целом - вряд ли. За эти 5 минут трансляции он сказал лишь эту фразу, но уже слишком много вопросов.       "Как?" "Что?" "Когда?"       Тебе лишь остается надеяться на дальнейшие объяснения.       – Наверное, если бы что-то случилось конкретно со мной, то все было бы иначе, не подорвал бы впринципе веру... Во все.       Говорить сложно. Очень. Но все это слишком долго копилось.       – Я, наверное, все же подтвержу теорию многих о том, что я, естественно, являюсь не единственным в, если можно так выразиться, проекте "Дипломатор".       Пауза. Вновь.       – Это не то, чтобы "организация", для нас это уже была чуть ли не семья. Мы вместе расследовали, искали правду, радовались мелким победам. Все мы это делали вместе. И разлучить могла лишь... Смерть.       И вправду, все же в одиночку это вряд ли бы получилось, да и те же самые модераторы на стриме - тоже люди.

      – И потеря была слишком... Значительной.

      Тяжелый вздох. Вновь длительная пауза.       – Знаете, если вы думаете, что я веду за собой людей и являюсь лидером, то.. Хах. Ваше представление обо мне ошибочно. Именно он предложил мне быть оратором каждый раз. Может быть вас вдохновлял, все же, я, но конкретно меня вдохновлял именно он.       Сложно. Сложно сказать лишнее, или же не сказать ничего.       – Он был хорошим другом, парнем, лидером. Все идеи шли у него не изо рта, нет, из сердца.       Взгляд куда-то в экран с комментариями.       – Нет, хах, он не являлся каким-либо моим близнецом, его никогда невозможно было увидеть. Но его, вероятно, нашли.       Нет, это был не взгляд в экран, как казалось изначально. Это был взгляд в пустоту. Одинокий и болезненный.       – Или не нашли, сказать точно невозможно. Слишком много теорий, загадок, "непоняток", и в то же время слишком мало доказательств и хоть каких-либо доводов.       Смотрит куда-то под ноги.       – Он, как и все мы, очень любил нашу страну...       Пауза. Смотрит куда-то в экран, словно пытаясь найти некие слова поддержки, но он все равно их не прочтет с такого расстояния.       – И именно мне надо было рассказать об этом. Еще давно. Ведь именно меня когда-то посвятили в эту должность. Просвятили реалиями, и что нужно что-то менять. Но каков теперь смысл?       Взгляд устремляется прямо в камеру, словно смотрит в душу каждому зрителю.       – Дипломатор умер. И этого не изменить.       Мужчина нажимает на кнопку "Завершить трансляцию". Проверяет, точно ли нажал.       Хах, ему это от Олежи передалось - все перепроверять.       Некий репер пел про "все переплетено", а у Душнова был принцип "все перепроверять".        Хах, Дипломатор просто хочет хоть как-то успокоиться.       Дождь пошел. Антон словно знал, что тот пойдет лишь после трансляции, что он успеет до того, как дождь смоет косметику с лица. Теплые капли моросящего дождя.        Скоро он усилится, что не так страшно, ведь... Ведь Звездочкин, скорее всего как-нибудь выкрутиться. Весь этот отель на стороне Звездочкина, он как-то ночевал здесь вместе со своим, ныне покойным, парнем... Черт.       Вспоминать о нем до сих пор больно.        Говорят боль проходит за месяц, что после расставаний нужно найти кого-то на замену, кого-то другого. У Оли все удалось, Антон рад за нее, но..       Где Антону найти такого же очаровательного, смешного, такого же, чья улыбка была ярче солнца, на их общем небе, такого же... До самого конца любимого.

      Он по нему скучает. Очень скучает.

      Олежа все еще ему снится. Антон все еще просыпается и у него все еще после пробуждения глаза на мокром месте. Антон все еще после пробуждения говорит в пустой квартире "Доброе утро", а когда возвращается домой говорит "Я дома".       Но никого, кроме самого Антона, в квартире больше нет.       И этого уже не изменить.       Дипломатор стоит у самого края крыши многоэтажного здания. Один шаг - неминуемая смерть.

– Мне очень жаль, Олеж.