gossamer in the light

– Всё в порядке. Не беспокойся обо мне. Мне это совсем не неловко. Пожалуйста, продолжайте. Я просто посижу здесь и посмотрю. Тэхён слегка разворачивается, хмурясь. Он крепко обхватил Юнги всеми четырьмя конечностями, смутно напоминая Чимину осьминога. Если бы он на самом деле был осьминогом, Чимин уверен, что остальные его руки тоже были бы обвиты вокруг Юнги. – Но я люблю его! – Тэхён скулит. Юнги корчит извиняющееся лицо, медленно убирая левую руку Тэхёна со своей груди. – Я знаю, что ты знаешь, – говорит Чимин. – Но здесь нет коленей, на которых я мог бы сидеть, поэтому мне становится грустно. – Ты смеёшься? Бьюсь об заклад, ты мог бы уговорить любого парня за пять секунд. Ты это ты. – Тэхён соскальзывает с Юнги, снова садясь рядом с ним в кабинке. — Я не хочу сидеть на случайных коленях, — дуется Чимин. – Я хочу сидеть на коленях у того, кто любит меня. — Теперь ты действительно расстроил его, — вздыхает Юнги. Он толкает Тэхёна плечом. — Скажи, что сожалеешь. — Прости, Чимини, — говорит Тэхён, протягивая руку через стол и сжимая руку Чимина. – Но я всё ещё не думаю, что случайный секс повредит. Они втроем сидят в кабинке рядом с задней частью «Белого Кролика», огромного бара, который находится чуть дальше по улице от офиса Чимина и Юнги. Это пятничный вечер, так что он битком набит разгоревшимися корпоративными рабами, отчаянно пытающимися пропить стресс недели. Чимин и Юнги оба пришли прямо с работы, и Тэхён, сосед Чимина по комнате, встретил их здесь пару часов назад. Чимин, безусловно, выглядит соответствующим образом: у него пара глубоких мешков под глазами после долгой недели недосыпа, а его белая рубашка помята, воротник расстегнут, а оба рукава закатаны до локтей. Любой, кто не знал его, вероятно, просто предположил бы, что он устал после тяжелой рабочей недели. Что на самом деле тяготит его сердце, так это катастрофа в личной жизни. Он не в отношениях уже чуть больше двух недель и всё ещё привыкает к этому. Последние несколько месяцев он провел в случайных отношениях с Пак Хёншиком, своим высоким и красивым коллегой из финансового отдела. Однако оказалось, что помимо того, что он высокий и красивый, Хёншик был ещё и лживым, мошенническим мешком с дерьмом. Несколько недель назад Юнги поздно возвращался домой из офиса и случайно заметил Хёншика в гараже, в машине с запотевающими окнами, с каким-то парнем из IT, сидящим прямо у него на коленях. Их отношения, возможно, не были очень серьезными, но они были эксклюзивными. Они ясно дали это понять. И их соглашение об эксклюзивности определенно не включало никаких лазеек, которые позволили бы Хёншику трахнуть любого члена IТ-отдела в его машине. Чимин, конечно, покончил с этим, но Хёншик заставил его чувствовать себя дерьмом из-за этого. Он даже почти не извинился. И в этом офисном здании так много сплетников, что щёки Чимина постоянно горели целую неделю, когда он знал, что все шепчутся за его спиной о том, как Хёншик изменяет ему. Если размышлять о том, почему Хёншик изменил ему – это было смущающе и ужасно, и он провел последние две недели, пытаясь убедить себя, что он не неадекватен. Что это не его вина. Что он совершенно милый и с ним всё в порядке. Поэтому, несмотря на дерзкие замечания Чимина о тоске по отношениям, он, честно говоря, не думает, что готов снова оказаться в этом круге. Не то чтобы он был безумно влюблён в Хёншика или что-то в этом роде. Но предательство причиняло боль — очень сильно — и Чимин не думает, что будет готов открыться кому-то новому в ближайшее время, несмотря на то, как приятно было бы выставлять напоказ кого-то другого под руку перед Хёншиком в их офисе. Сегодня вечером он на самом деле чувствует себя довольно хорошо, учитывая все обстоятельства. Он уже выпил несколько рюмок и почти забыл, насколько он одинок — по крайней мере, до тех пор, пока Тэхён не решил начать, по сути, трахать Юнги через стол. Чимин любит их обоих, и он благодарен за то, что смог сыграть роль свахи и познакомить их в прошлом году, но… иногда их много. На самом деле больше, чем много. – Кто хочет пойти купить нам ещё выпить? — спрашивает Тэхён, допивая остатки вина из своего бокала. – Это не могу быть я. Я слишком пьян. – Ты действительно думаешь, что тебе следует ещё пить, если ты уже слишком бухой? — спрашивает Юнги, приподняв бровь. — На самом деле речь идёт о поддержании идеального уровня пьянства, — объясняет Тэхён, проводя рукой по предплечью Юнги. – Если я не выпью еще, моя шаткость уменьшится, а я ещё не готов к этому. — Я могу пойти, — со вздохом говорит Чимин. Улыбка дёргает уголки его рта, несмотря ни на что. Он начинает выскальзывать из кабинки, но затем поднимает глаза и видит, как рот Юнги приоткрывается, его глаза сфокусированы где-то позади Чимина, глядя в сторону бара. — Может, и нет, — шипит Юнги, протягивая руку и дергая Чимина за руку, затаскивая его обратно в кабинку. – Ты чего это? — спрашивает Чимин, оборачиваясь и вытягивая шею, чтобы посмотреть. Тэхён следует за взглядом Юнги, затем слегка бледнеет. — Чимин, пригнись, — громко шепчет Тэхён. – Спрячься! – Чего? — говорит Чимин, разворачиваясь, по понятным причинам встревоженный. — Возможно, это было слишком драматично, — говорит Юнги, поворачиваясь к Тэхёну. — Ты делаешь вид, будто его вот-вот убьют. — Эмоционально убить, может быть! — Кто-нибудь, пожалуйста, объясните мне, что происходит, — ровно говорит Чимин, переводя взгляд с одного на другого. — Хёншик только что вошёл, — говорит Юнги. Сердце Чимина падает в желудок. Он не видел Хёншика с тех пор, как они расстались. Финансовый отдел находится тремя этажами ниже того этажа, на котором работает Чимин, и Чимин избегает его, как чумы, посылая других коллег с любым поручением, которое обычно приводит его туда. Он делает глубокий вдох, хмурится. – Хорошо. Ну, наверное, мне всё равно пора домой. – Нет! — говорит Тэхён, протягивая руку и хватая Чимина за руку. — Я ещё не готов идти. — Нам не обязательно идти вместе, — бормочет Чимин. Он немного сползает вниз, так что его затылок не виден из-за стола. — Ты всё ещё помнишь, где мы живем, не так ли? – Но как насчет платы за проезд в такси! Мы собирались разделить его! Я не могу ехать в метро один, я упаду, и меня арестуют за непристойное поведение. — Помнишь, что я сказал о драматизме, — сухо говорит Юнги, поворачиваясь и быстро проводя рукой по волосам Тэхёна. Чимин допивает остатки джина с тоником, вздыхая. Может быть, если сократить его вечер, это просто позволит Хёншику победить. Может быть, он тоже заслуживает веселья. Он еще даже не начал танцевать — танцпол был недостаточно заполнен, когда они прибыли, чтобы он мог танцевать, не чувствуя себя неловко, но сейчас он кишит телами. Танцевать в одиночестве под пристальным взглядом Хёншика… Чимин не уверен, достиг ли он уже такого уровня уверенности после расставания. — Ладно, — стонет Чимин. – Я останусь. Только потому, что я хочу танцевать. Но ты должен пообещать, что станцуешь со мной, и не подпустишь его ко мне. — Если он окажется в радиусе десяти футов, я накинусь, как боевая собака, — торжественно говорит Тэхён. – Я начну лаять. Будет очень страшно. Он уйдёт. — Ты такой чертовски странный, — говорит Юнги, вытаскивая карамелизированную вишенку из стакана и засовывая ее в рот. — Но, наверное, по-горячему. — Спасибо, — говорит Тэхён, сияя. — Давайте сосредоточимся, — напоминает им Чимин. – Я сейчас пойду к бару? Где он? Юнги немного наклоняется вправо, мягко натыкаясь на голову Тэхёна, когда тот вглядывается в большое пространство. – Ты должен быть собран. Он сидит за столом с другой стороны. — Ладно, — фыркая, говорит Чимин, выскальзывая из кабинки и поднимаясь на ноги. — Ты просто хочешь ещё один такой ​​же коктейль? Оба кивают. — Ты уверен, что не хочешь, чтобы я пошел вместо тебя? – Юнги предлагает. — Я не против. Чимин качает головой. – Нет. Всё в норме. Там так тесно, что я сомневаюсь, что он меня вообще увидит. Знаменитые последние слова. Чимин протискивается сквозь толпу, пока не достигает массивного бара в центре, используя свой маленький рост в своих интересах, извиваясь между телами, пока не оказывается довольно близко к бару, и только одна очень высокая женщина стоит между ним и барменом. Он вытаскивает свой телефон и бездумно листает Твиттер, пока ждёт, проводя рукой по своим светлым волосам. Кто-то немного приглушает верхний свет, и на танцполе раздаются аплодисменты. После того, как женщина впереди него хватает свой напиток и уходит с дороги, Чимин подходит к бару. Ближайшая к нему барменша, невысокая девушка с ярко-синими волосами, ловит его взгляд и кивает, наливая пинту. — Что я могу тебе предложить? Чимин перечисляет три напитка, затем лезет в карман за кошельком, выуживая кредитную карту. Он ещё не открыл счет — Тэхён был единственным, кто сегодня заказывал напитки для всех. Когда он собирается провести своей кредитной картой через стойку, он чувствует прикосновение к своему плечу. Через секунду раздается знакомый голос, низкий и близкий к его уху. – Чимин. Привет. Чимин замирает, каждый мускул его тела напрягается. Хёншик только что телепортировался сюда через всю комнату? Какого хрена? — Хёншик, — бормочет Чимин, едва поворачиваясь к нему лицом, но не спускает глаз с бармена. – Привет. Чимин пытается вести себя хладнокровно, но внутри он в полной панике. Он должен как-то выбраться из этого тупика. Он никогда не собирался снова разговаривать с Хёншиком. Он не хочет иметь с ним ничего общего. На самом деле, находясь рядом с ним, ему становится плохо, и весь алкоголь в его желудке начинает немного беспокоить. – Как дела? — спрашивает Хёншик. Он проскальзывает на только что освободившееся место слева от Чимина, прислонившись к стойке бара. Он, как обычно, выглядит до неприличия красивым — на нем идеально сшитый тёмно-синий костюм, ни единого лишнего волоска. Он слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно, и то, как он смотрит на Чимина, граничит с хищничеством. — Я в порядке, — ровно говорит Чимин, всё ещё глядя на бармена. Она занята выполнением чужого заказа на другом конце бара. Пожалуйста, подойдите сюда и возьмите мою кредитную карту. Пожалуйста. Кажется, она ещё не научилась читать мысли. – У меня всё хорошо. Не то чтобы ты спрашивал, — холодно говорит Хёншик. — Вообще-то я здесь на свидании. Как приятно. Чимин просто сидел в задней части бара и ныл о том, как он одинок, а тем временем Хёншик уже назначил себе свидание. Волна горячего смущения накатывает на Чимина, его щёки краснеют, но он даже не до конца понимает, почему. Не похоже, что он здесь совсем один. Но он всё ещё чувствует, что Хёншик каким-то образом превзошел его. — Как мило, — говорит Чимин. Несколько парней втискиваются в пространство справа от Чимина, пытаясь привлечь внимание бармена, сдвигая Чимина ещё ближе к Хёншику. Чимину некуда идти. — Ты здесь один? — спрашивает Хёншик с едва заметной ухмылкой на лице. А потом Чимин делает что-то глупое. Он не совсем уверен, откуда взялась эта идея. Он делает это до того, как полностью всё обдумает, предпринимает действия ещё до того, как мысль обработается в его мозгу, и он как раз достаточно пьян, чтобы это имело смысл — чтобы это казалось логичным, а не абсолютно идиотским. Он быстро поворачивает направо с единственной целью: немедленно возложить руки на ближайшее физическое тело. Счастливым победителем стал парень во фланелевой рубашке, повернутый спиной к Чимину. Он на несколько дюймов выше его, с широкими плечами и длинными волнистыми волосами. – Вот ты где! — громко говорит Чимин, его глаза широко раскрыты и немного безумны, его рука прижимается к пояснице незнакомца. – Я беспокоился за тебя. Ты не отвечал мне. Как прошел твой день, милый? Мужчина медленно поворачивается к нему лицом. Он смотрит на Чимина с абсолютно озадаченным выражением лица. Его глаза и без того были огромными, но теперь они стали еще более круглыми, а губы сжаты в невысказанном вопросе. С Хёншиком прямо за ним, Чимин не может вслух сказать этому парню, что происходит, но он полагает, что может попытаться сигнализировать об этом своим лицом. Поэтому он машет бровями влево, глаза ещё больше расширяются, рот скривился в сторону, отчаянно пытаясь сказать: «Пожалуйста, помоги мне здесь». На лице незнакомца медленно появляется понимание, и Чимин выдыхает. – Извини, что опоздал, — говорит мужчина, выражение его лица становится более извиняющимся. – Я был занят на работе и забыл написать тебе. — Такой трудолюбивый, — воркует Чимин. Он немного отодвигается от Хёншика и приближается к мужчине, прижимаясь к его боку. Он молча напоминает себе, что нужно извиниться позже за то, что всё лезет в руки, не спрашивая разрешения. – Я скучал по тебе сегодня. Незнакомец улыбается, его глаза слегка мерцают. На самом деле он очень милый, но Чимина это вряд ли волнует прямо сейчас. — Ты не представишь меня? — с надеждой спрашивает мужчина, глядя на Хёншика. — Конечно, — говорит Чимин, поворачиваясь к Хёншику. – Как грубо с моей стороны. Хёншик, это мой парень. Уголки его рта дергаются. – Чего? — Да, — повторяет Чимин. – Мой парень. Его зовут… — Чимин находит ногу незнакомца своей и осторожно наступает на неё, раздавливая носок чужой толстой кроссовки ботинком челси. — Чонгук, — говорит мужчина, и кажется, что он сдерживает смех. — Меня зовут Чонгук. Хёншик немного приподнимает подбородок, встречаясь взглядом с Чонгуком. – Я понял. Что ж, надеюсь, тебе нравятся мои небрежные секунды, Чонгук. Рот Чимина открывается. Чонгук тихо фыркает, сжимая челюсти и расправляя плечи. Он немного напоминает Чимину павлина, которому угрожает опасность. Чимин должен отдать ему должное — он отличный актёр. — Судя по тому, что я слышал, я гораздо более приятен, чем ты когда-либо был, — холодно говорит Чонгук. Рот Чимина открывается ещё больше. Хёншик недоверчиво смеётся, хватая пиво, которое бармен только что поставил перед ним. – Вау. Похоже, вы действительно подходите друг другу. — Да, — говорит Чимин, теперь, когда к нему вернулась способность говорить. Желание ударить Хёншика прямо в живот совершенно непреодолимое. Однако больше всего он потрясен тем, с каким энтузиазмом Чонгук подыгрывает. — Рад был тебя видеть, — пренебрежительно говорит Чимин. Видеть его было неприятно. Чимин просто хочет, чтобы он ушёл. Хёншик выглядит так, словно хочет сказать что-то ещё, но лишь слегка качает головой, растворяясь в толпе. Чимин ждёт, пока он не окажется за пределами слышимости, прежде чем повернуться лицом к Чонгуку, его плечи поникли от облегчения. – Большое тебе спасибо. Это был мой бывший. Я имею в виду, ты, наверное, догадался, после того, как он сказал неряшливый сек… ну, во всяком случае. Я серьезно не знаю как отблагодарить тебя достаточно. — Твой бывший — мудак, — как ни в чём не бывало говорит Чонгук, потягивая пиво. – Тебе следует пересмотреть свой вкус в мужчинах. Они оба делают шаг назад от барной стойки, освобождая место для других, чтобы подошли вперёд и сделали заказ. — Работа в процессе, — бормочет Чимин. – Кажется, я на какое-то время зарёкся не встречаться. — Не могу сказать, что виню тебя. Теперь, когда паника, роящаяся в мозгу Чимина, значительно улеглась, ему нужно время, чтобы на самом деле осознать появление Чонгука. Если бы он только что не зарекся встречаться, он бы, наверное, сейчас покраснел. Чонгук высокий и широкоплечий, с блестящими глазами и яркой улыбкой, и его поведение полностью обезоруживает — Чимин чувствует себя странно комфортно и безопасно рядом с ним, хотя они почти не обмениваются словами. Тогда Чимин понимает, что он даже не назвал ему своего имени. — Кстати, меня зовут Чимин, — говорит он. — И мне жаль, что я так прикоснулся к тебе, не спросив сначала. – Всё в порядке. Я не думаю, что ты мог бы спросить меня первым, не раскрыв свое прикрытие. – Думаю, это правда. Но, я имею в виду… ты здесь с кем-нибудь? Я не хочу чтобы было неловко… – Если ты забыл, ты буквально и физически присвоил меня себе. Довольно сложно, для протокола. — Верно, — говорит Чимин, морщась. – Извини. — У меня нет того, кому было бы не всё равно, — говорит Чонгук. Он заправляет волосы за ухо. Чимин удивлён, увидев, что его пальцы покрыты татуировками. — Я просто с друзьями. — Позволь мне купить тебе следующую выпивку, — говорит Чимин. — Я имею в виду, в качестве благодарности. За помощь. Я так не делаю... Я бы не стал этого делать. Ну, я бы хотел, но … — Всё в порядке, — говорит Чонгук, смеясь и отмахиваясь от него. – Я понимаю. Но ты не обязан этого делать. – Ты уверен? Я чувствую, что должен тебе. — Мне не нравится, когда люди должны мне, — говорит Чонгук, пожимая плечами. – Считай, что долг уже выплачен. – Оу. Хорошо. Что ж, спасибо тебе. — Было приятно познакомиться с тобой, Чимин, — говорит Чонгук, поворачиваясь к своим друзьям и собираясь уйти. Чимин открывает рот, чтобы попрощаться, но тут его озаряет. Это не сработает. – Чонгук! Подожди. Чонгук поворачивается к нему лицом. – Да? — Ты не можешь… гм. Не мог бы ты просто вернуться сюда на секунду, пожалуйста? Чонгук выглядит немного неуверенным, но делает пару шагов назад к Чимину, наклоняясь, чтобы лучше его слышать. Он пахнет кондиционером для белья. – Да? – Если… эм, окей. Если ты должен быть моим парнем, а мы встретились здесь… просто… если я вернусь к своему столику, а ты вернешься к своему… Чонгук моргает, глядя на него. — Было бы очевидно, что я лгу, — тихо говорит Чимин. — А, — говорит Чонгук, понимая. – Верно. Чимин даже не знает, о чем именно он просит Чонгука. Единственное, что он знает, это то, что он никогда не сможет пережить смущение, когда Хёншик обнаружит, что он солгал. — Хочешь, я останусь здесь и ещё немного поговорю с тобой? — предлагает Чонгук. — Если ты не возражаешь, — извиняющимся тоном говорит Чимин. — Прости, я чувствую себя ужасно из-за этого… — Всё в порядке, — говорит Чонгук. Но это не похоже на то, что он отмахивается от Чимина — Чимин действительно верит ему. – Твой бывший казался довольно ужасным. Я понимаю, почему ты беспокоишься. – Он ужасен. Он мне изменил. – Чимин не уверен, почему он так охотно сообщает эту информацию. С Чонгуком ужасно легко разговаривать. Чонгук морщится. – Ух ты. Извини. – Всё в порядке. Это было несерьезно. Но мы коллеги, так что всё очень неловко. — Тебе приходится видеть его на работе каждый день? Чимин качает головой. – Я работаю в Filа. Это огромное офисное здание, поэтому мы не работаем на одном этаже. Сегодня вечером я впервые увидел его с тех пор, как мы расстались. — О, ты работаешь в «Fila»? — спрашивает Чонгук, подняв брови. – Это классно. — Моя работа не очень крутая, — признается Чимин. – Я не дизайнер, не модель или кто-то даже наполовину такой востребованный. Я всего лишь помощник генерального директора. — Я всё ещё думаю, что это круто, — говорит Чонгук. – Вероятно, ты видишь много внутренней работы компании, верно? Я всегда находил это интересным. – Да, это может быть интересно. И непредсказуемо. Кроме того, генеральный директор очень милый, что делает его немного более терпимым. Парень подходит к Чонгуку сзади и хлопает его по плечу. Они примерно одного роста, и он такой же красивый, как и Чонгук — у него пухлые губы, идеально взлохмаченные волосы и лицо модели. Чимин смотрит на него на пару секунд дольше, чем положено. – Хей! Мы собираемся пойти танцевать. Ты идёшь? Чонгук качает головой. – Ещё нет. Встретимся там. Мужчина бросает взгляд на Чимина, затем подозрительно смотрит на Чонгука с озорным блеском в глазах. — Ну, это определенно не то, чего я ожидал от тебя сегодня вечером, Чонгуки. Я думал, ты сказал... — Это не так, — перебивает его Чонгук. – Был… гм. Случилась ситуация... — Чонгук притворяется моим парнем, — услужливо продолжает Чимин. — Но только притворяется. – Ну, он не очень хорошо справляется со своей работой, — прямо говорит мужчина. — Чонгук, я научил тебя лучшему, не так ли? Ты буквально живёшь с актером, и это конечный результат? Вы явно выглядите как два человека, которые только что встретились. — Ну, мы только что встретились, — медленно говорит Чонгук. – Я понятия не имею, что происходит, но если вы хотите, чтобы это было правдоподобно, мне нужно, чтобы ты сделал по крайней мере два шага ближе к нему — как бы тебя ни звали, невысокий деловой человек — и стал намного более кокетливым. Взмахни ресницами! — Я… эм, хорошо. Спасибо за совет… высокий актер? — говорит Чимин, слегка расширив глаза. — Сокджин, — говорит он, слегка кланяясь. – Рад помочь. Пожалуйста, не говорите мне на самом деле, что здесь происходит, потому что у меня нет никакого желания знать. Я сейчас пойду танцевать со своим парнем. До свидания. Чимин смеётся, и после стресса от встречи с Хёншиком он физически чувствует, как некоторое напряжение тает. — Наверное, он прав, — говорит Чонгук. – Он актер. Он не выдумывал эту часть. Чимин моргает, задаваясь вопросом, какую часть он выдумал. Чонгук делает пару шагов вперёд, прямо в пространство Чимина, так близко, что Чимин может видеть слабое скатывание ткани на его клетчатой ​​фланелевой рубашке. — Наверное, было бы лучше, если бы я… — он замолкает, обвивая одной рукой Чимина за талию, растопырив пальцы на пояснице Чимина. – Так хорошо. Верно? Чимин кивает. Он выпил достаточно, чтобы чувствовать себя немного неуверенно на ногах, и приятно, когда на нём лежит большая, поддерживающая рука. Особенно большая твердая рука, прикрепленная к такому милому человеку, как бы бессмысленна она ни была. Чимин смотрит на него. Он достаточно близко, чтобы сосчитать ресницы Чонгука, если захочет. – Да, так хорошо. – Хорошо. Они молчат какое-то время. Вероятно, это должно быть неловко, но это нормально. Очень даже хорошо. — Итак, где ты работаешь? — спрашивает Чимин. — Если ты думаешь, что твоя работа скучна, моя усыпит тебя, — улыбаясь, говорит Чонгук. У него очень доброе лицо. – Я разработчик. — Типа, ты что-то кодируешь? Чонгук кивает. – Веб-сайты. Я работаю в небольшом агентстве, которое находится всего в нескольких кварталах отсюда. — И ты можешь так одеваться на работу? — спрашивает Чимин, разглядывая фланель Чонгука и штаны-карго. Он смотрит на свой наряд — помятую классическую рубашку, облегающие серые брюки, блестящие ботинки. По сравнению с ним он выглядит ужасно душным. – Ага. Что хорошо в работе в сфере технологий, так это то, что всё более непринужденно, — говорит Чонгук. – Дресс-код не строгий, и я никогда не общаюсь с нашими клиентами, поэтому им нет дела до моих татуировок. Чимин смотрит на татуированные пальцы, сжимающие пивной стакан Чонгука. – А у тебя их сколько? — Я перестал считать пару лет назад. — Значит, много? Чонгук кивает. – Целый рукав. Плюс некоторые другие. – Где? Чонгук улыбается. — Это тебе предстоит узнать. Чимин быстро моргает, его щёки краснеют. — Как мне узнать… — Ах, прости, — застенчиво говорит Чонгук, немного потирая ладонью спину Чимина. Чимину приходится сопротивляться желанию дрожать. – Возможно, я зашел слишком далеко в этом ролевом сценарии. – Все в порядке. Я ценю твою приверженность роли, — говорит Чимин, в уголках его глаз появляются морщинки. – Я не могу допустить, чтобы Сокджин выгнал меня из собственного дома. Я чувствую давление. — На самом деле у меня тоже есть татуировки, — говорит Чимин. – Правда? — спрашивает Чонгук с искренним удивлением. Чимин мычит, поднимая запястье. На работе он обычно прикрывается рубашками с длинными рукавами, но сейчас у него закатаны рукава. — Красиво, — бормочет Чонгук. — Ты сказал татуировки — во множественном числе. Есть ещё? — Это мне нужно знать, а тебе — узнать, — дразняще говорит Чимин. Чонгук тычет языком по внутренней стороне щеки. – Справедливо. – Что Вы... Чимина прерывает большая рука, сжимающая его плечо. Он слегка подпрыгивает. Это Тэхён, его темные волнистые волосы торчат в миллион разных направлений. – Чимин! Вот ты где. Юнги отправил меня на поисково-спасательную миссию. Что ты… — он замолкает, глядя вниз и замечая руку Чонгука на талии Чимина. Его брови хмурятся. – Прости. Я столкнулся с Хёншиком, когда был в баре, — говорит Чимин. – Я был так сосредоточен на том, чтобы сбежать от него, что даже не заплатил за наши напитки. Мне жаль. — Меня не волнуют напитки, — говорит Тэхён. — На самом деле мне больше интересно услышать о… — он дико жестикулирует в сторону Чонгука, едва не стукнув Чимина по лицу. — Я притворяюсь его парнем, — говорит Чонгук. – Хм? — Я вроде как, эм, пристал к нему, — объясняет Чимин. – Я вел себя так, будто он мой парень, чтобы Хёншик оставил меня в покое. — О , — говорит Тэхён, понимающе кивая. — Значит, теперь ты берешься за дело? Оба кивают. — Почему ты помогаешь ему? — спрашивает Тэхён у Чонгука, сузив глаза. – Что это значит для тебя? Знаешь, Чимин ещё не готов снова встречаться. И он не занимается сексом на одну ночь. Так что, если ты думаешь, что попадешь в его… Щеки Чонгука немного краснеют, и он бросается перебивать Тэхёна. — Нет, я, гм, не поэтому. Меня это сейчас не интересует, на самом деле. Мне просто было немного жаль его, потому что его бывший был очень груб. – О, хорошо. Я люблю, когда меня жалеют. Спасибо, — ровно говорит Чимин. Тэхён взрывается смехом. — О, нет, нет, я не имел в виду… — заикается Чонгук, округляя глаза над стаканом с пивом. – Я не жалею тебя. Нисколько. Я просто имел в виду, что я… я хотел помочь. — Я просто издеваюсь над тобой, — говорит Чимин, наклонив голову и улыбаясь. Плечи Чонгука тут же расслабляются. — Значит, ты собираешься провести остаток вечера с моим Чимини? Потому что это то, что вам придется сделать. В противном случае Хёншик узнает, что ты притворяешься. Чимин начинает чувствовать себя немного виноватым. Когда он схватил Чонгука в разгар паники, он подумал, что Чонгуку нужно будет помочь ему максимум на несколько минут. Он не продумал это до конца. Как он может разумно просить этого совершенно незнакомого человека бросить его друзей на ночь и вместо этого тусоваться с ним? Он не может. — Мои друзья меня раздражают, — говорит Чонгук, мило улыбаясь, словно читая мысли Чимина. – У меня не было желания. Я должен поблагодарить тебя за то, что ты дал мне удобный предлог, чтобы сбежать от них сегодня вечером. — Сокджин не казался надоедливым, — говорит Чимин. — Он казался… интересным. — Я имею в виду, не пойми меня неправильно — я люблю его. Но я здесь только с ним и его парнем, так что я как третий лишний, и иногда это может быть очень неловко, потому что они действительно… ну. Скажем так, они очень любят друг друга. Кроме того, я живу с ним, так что не то чтобы я изголодался по его вниманию. Поверь мне. Всё нормально. — Я точно знаю, что ты имеешь в виду, — сухо говорит Чимин, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Тэхёна. Тэхён задыхается. — Чимин, мы буквально пригласили тебя в нашу спальню. Дверь всегда открыта… Брови Чонгука взлетают вверх. — Не думаю, что сейчас время это обсуждать! — радостно говорит Чимин, потянувшись, чтобы ущипнуть Тэхёна за щеку. — Пожалуйста, иди и скажи Юнги, что я в порядке. И закажи напитки, если хочешь. Прости, что бросил тебя. — Я буду следить за тобой, — угрожающе говорит Тэхён Чонгуку. Затем он идёт к бару, снова оставляя их одних. По просьбе Чимина Чонгук рассказывает ему больше о Сокджине и множестве ролей, которые он играл, в основном второстепенные роли в кабельных дорамах. Он ни на минуту не убирает руку со спины Чимина, непрерывно потирая ладонью маленькие, медленные круги. Чимин чувствует себя как кошка, которую гладят — это приятно, и это физически расслабляет его, и он знает, что выгибается от прикосновения, которое, как он надеется, Чонгук не слишком замечает. Тэхён снова появляется позади Чонгука всего через несколько минут, протягивая руку мимо него, чтобы вручить Чимину двойную порцию джина с тоником. Чимин удивленно моргает, с благодарностью принимая его. — Я подумал, что тебе может понадобиться еще выпить, чтобы справиться с… этой ситуацией, — говорит Тэхён, многозначительно глядя на Чонгука. – Что ты имеешь в виду? — спрашивает Чонгук, нахмурив брови. – Ничего такого. Только то, что Чимин лучше справляется с дополнительной смазкой в ​​​​неортодоксальных социальных ситуациях. – Почему мы говорим о смазке? – Чимин стонет, делая большой глоток своего напитка. — По крайней мере, потанцуй с ним, — говорит Тэхён, игнорируя вопрос и поворачиваясь к Чонгуку. — Не похоже, чтобы Чимин сейчас отрабатывал свои деньги. Это беспокоит меня. — Я не платил ему, Тэхён. — Я говорил метафорически. — Знаешь, я здесь, — говорит Чонгук. Позади Чимина кто-то протискивается к барной стойке, подталкивая Чимина ближе к телу Чонгука. Чонгука, кажется, это не беспокоит — он просто крепче обнимает Чимина за талию. Это приятно. Прикоснуться к Чонгуку, быть так близко к нему — Чимин удивлён тем, насколько это приятно. Как это легко. Чимин думает, что танцевать с Чонгуком было бы очень весело. Тэхён уходит, когда Чимин снова поднимает голову, предположительно, чтобы доставить напитки Юнги обратно в их кабинку. Чимин кладет руку на грудь Чонгука и чувствует резкий вдох, который сразу же следует за ним. Чимин не знает, что с этим делать. Он его удивил, наверное. Его грудь крепкая и мускулистая. Мешковатая фланель неплохо держала это в секрете. Но теперь Чимин знает. Он молча напоминает себе, что это бесполезная информация. — Я хочу танцевать, — говорит Чимин. — А поскольку ты мой фальшивый парень, тебе кажется уместным потанцевать со мной. – Ты просто хочешь потанцевать или хочешь устроить шоу? — спрашивает Чонгук, его глаза мерцают. Хорошо, танцевать с Чонгуком определенно будет очень весело. Взгляд Чимина скользит по танцполу позади Чонгука. Он смог увидеть Хёншика возле дальнего края, теперь без пиджака, и какой-то тощий маленький парень трётся о него, обхватив руками его шею — предположительно, его "свидание". — Давай устроим шоу, — говорит Чимин, хватая Чонгука за руку и таща его на танцпол. Чимин не ожидает, что Чонгук будет очень хорошим танцором, но он легко берёт на себя инициативу, опуская руки на бёдра Чимина, притягивая его ближе. Это легко и непринужденно, и, самое главное, это весело — ди-джей играет песню за песней, но Чимин не чувствует, что прошло совсем уж много времени. Он растворяется в музыке, достаточно пьяный, чтобы чувствовать тепло, возбуждение и беззаботность, и он почти забывает о неприятной ситуации, которая привела его к танцу с Чонгуком. Его мир сузился до тяжелого баса, мигающих огней над ними и ощущения теплого, твёрдого тела Чонгука рядом с ним. Чонгук, похоже, тоже развлекается. Он весь в ярких улыбках, смехе и нежных прикосновениях, глаза сосредоточены исключительно на Чимине, когда они двигаются идеально синхронно. Любой посторонний, взглянув на них двоих, определенно предположил бы, что они влюблены. Чимин не может поверить, что выбрал такого отличного фальшивого парня. На самом деле он довольно горд собой. — Он смотрит? – через какое-то время Чонгук шепчет Чимину на ухо, притягивая его так близко, что их тела прижимаются друг к другу, лицом к лицу. Чимин наклоняет голову, лениво глядя через плечо Чонгука. Хёншик встречается взглядом с Чимином через танцпол. — Смотрит, — отвечает Чимин, обвивая руками шею Чонгука. – М-м-м. Тогда мы должны дать ему что-нибудь, на что он может посмотреть? Чимин улыбается ему, игриво и по-кошачьи. Благодаря алкоголю, циркулирующему в его крови, и трепету от того, что руки Чонгука обнимают его, это начинает ощущаться не столько как катастрофа, сколько как игра. Чимин ничего не говорит в ответ. Вместо этого он разворачивается на 180 градусов, отступая назад, пока их тела снова не прижимаются друг к другу, и он прижимается своей задницей к Чонгуку спереди. Чонгук издает сдавленный тихий звук на ухо. Чимин удовлетворённо мычит. Руки Чонгука ложатся ему на талию, разглаживая ткань классической рубашки и скользя по верху брюк. Чимин чувствует его дыхание у своего уха, теплое и быстрое. — Это кажется довольно убедительным, — тихо говорит Чонгук. Его голос гулкий, примерно на октаву ниже, чем раньше, щекочет ухо Чимина. – М-м-м. Что ж, ты отличный актер. На самом деле, я думаю, ты, вероятно, заставляешь Сокджина гоняться за его деньгами, — мурлычет Чимин, снова покачивая бедрами в такт. Хватка Чонгука на его талии крепчает. – Премия Оскар достается… — Не позволяй ему услышать, как ты это говоришь, — говорит Чонгук, издавая крошечный смешок. — Кроме того, перестань вести себя так, будто я делаю всю работу. Я бы сказал, что ты тоже вносишь не меньший вклад в нашу маленькую уловку. — Я? — бормочет Чимин, протягивая руку назад, чтобы расчесать волосы Чонгука. Мягкие. — Что ж, будет справедливо, если я внесу свой вклад. В конце концов, это я втянул тебя в это. — Я ценю твою приверженность, — говорит Чонгук. Он наклоняется вперед, проводя носом по челюсти Чимина. Чимин на мгновение перестает дышать. — И я уже давно не танцевал с кем-нибудь хотя бы наполовину так весело, как с тобой. — Я имею в виду, я должен был как- то сделать так, чтобы это стоило твоего времени. — Ты это сделал, — бормочет Чонгук в кожу Чимина, касаясь губами его подбородка. Чимин вздрагивает. Чимину это нравится немного больше, чем он ожидал, но он напоминает себе, что это, вероятно, просто нормальная физическая реакция на такую ​​близость. И это хорошо — чем больше он этим увлекается, тем естественнее это будет казаться со стороны. Когда он отталкивается от Чонгука, опираясь на него своим весом, а ладони Чонгука скользят вверх по его бокам, Чимин обнаруживает, что он определенно не единственный, кто наслаждается этим. Нисколько. Что-то подозрительно твердое давит прямо на его задницу. Что посылает острые ощущения прямо через него, заставляя его желудок трепетать. Это значит, что он хорошо работает. Но это также означает, что он балансирует на опасной черте. Чимин оборачивается, снова обнимая Чонгука за шею, и Чонгук смотрит на него с выражением лица, из которого ясно видно, что он знает, что попался. — Ну, разве ты не похож на кота, который съел канарейку, — напевает Чимин, водя кончиками пальцев по затылку Чонгука. – Повеселимся? — Никто не смог бы пережить то, что ты только что сделал со мной, — дуется Чонгук. Это резко контрастирует с низким тембром его голоса. — Может, и нет, — бормочет Чимин, слегка почесывая голову Чонгука. Он не может помочь себе. — Он все еще смотрит на тебя? — тихо спрашивает Чонгук. Бас громко стучит в ушах Чимина, почти заглушая его. Чимин снова заглядывает Чонгуку через плечо. Хёншика нет на том месте, где Чимин видел его в последний раз. Там теперь шумная группа девушек, все прыгают вверх и вниз и кричат ​​под песню, которая сейчас играет. Глаза Чимина скользят по толпе, а затем он внезапно понимает — Хёншик теперь намного ближе к ним. Между ними всего несколько тел. Его "свидание" всё ещё с большим энтузиазмом трется о него. Глаза Хёншика закрыты, но затем распахиваются, и он смотрит прямо на Чимина, на его губах появляется крошечная ухмылка. Зрительный контакт не из приятных. Чимин быстро поворачивает голову, снова глядя на Чонгука. Вместо этого он предпочел бы почувствовать на себе теплоту взгляда Чонгука. — Да, — говорит Чимин. — Он теперь намного ближе к нам. — Тебя всё ещё волнует, что он думает? Чимин сглатывает. Он решает ответить честно, хотя и хочет, чтобы ответ был неправдой. — Да, я думаю. — Ну, похоже, он хотел, чтобы было лучше видно, — говорит Чонгук. Его руки скользят вверх по спине Чимина, и Чимин мычит. — Так что, возможно, твой план сработает. — Каков был мой план? — туманно спрашивает Чимин. Чонгук смеётся. — Ты спрашиваешь меня? — Меня не волнует, что он будет ревновать, — признается Чимин. – Я просто не хотел, чтобы он думал, что я один. — Ты не один, — говорит Чонгук слишком тихо, чтобы Чимин мог его услышать. Чимин смотрит на него снизу вверх. Его глаза достаточно большие, чтобы в них можно было заблудиться, завораживающие, темные и слегка полуприкрытые. Чонгук смотрит на него с таким серьезным выражением лица, что Чимин на мгновение забывает, как говорить. Он не может вспомнить, когда в последний раз кто-то так смотрел на него — как будто он был готов поделиться всеми своими секретами, не задумываясь. Ты отрёкся от мужчин, тихо напоминает себе Чимин. Это просто притворство. И он просто притворяется, как и все остальные. Пока он это помнит, всё будет хорошо. Чимин снова позволяет себе расплавиться под руками Чонгука, тепло распространяется везде, к чему он прикасается. Он позволяет себе наслаждаться именно тем, чем оно и является: уловкой, и не более того. — Думаешь, он убежден? — спрашивает Чимин, склонив голову набок. — Что ты мой парень? — Это зависит, — говорит Чонгук. — Насколько ты хочешь, чтобы он был убежден? Взгляд Чонгука скользит по губам Чимина. — Сильно, — тихо бормочет Чимин. Они уже почти не танцуют, но Чимину всё равно. Он едва замечает тела, толкающие их со всех сторон, танцующие, смеющиеся и пихающиеся. Чонгук подносит руку к лицу Чимина, обхватывая его щеку. Чимин вздергивает подбородок, склоняясь к прикосновению. Их носы соприкасаются. Ни один из них не двигается. — Это более убедительно? – Чонгук дышит. — Возможно, — говорит Чимин. — Значит, достаточно убедительно? – Нет. – Нет? — Нет, я так не думаю. — Ммм, — говорит Чонгук, проводя большим пальцем по щеке Чимина. — Ты очень требовательный. — И всё же ты всё ещё подыгрываешь. Их носы снова соприкасаются. Чимин сминает фланель Чонгука обеими руками, сжимая сложенную вместе ткань в ладонях. Под ним ничего, кроме твердого тела. Здесь жарко, и Чимин чувствует, как тепло Чонгуку сквозь хлопок. Это излучающее тепло. Но это не неприятно. — Да, наверное. — Значит, тебе, должно быть, весело, — бормочет Чимин, еще больше задирая подбородок. Сине-фиолетовые огни над танцполом отражаются в глазах Чонгука, словно крошечные звёздочки. Большой палец Чонгука скользит дальше вниз, нежно проводя по нижней губе Чимина. Чонгук сопротивляется этому. Рот Чимина приоткрывается, у него перехватывает дыхание. – Достаточно? — спрашивает Чонгук, жарко дыша на щеку Чимина. — Поцелуй меня, — шепчет Чимин. Чонгук улыбается маленькой понимающей улыбкой. — Только если это притворство, — говорит он, глядя Чимину в глаза. Чимин кивает — возможно, слишком восторженно. Кажется, это всё подтверждение, которое нужно Чонгуку. Он наклоняется, сокращая оставшееся между ними крошечное расстояние, губы прижимаются к губам Чимина, нежные пальцы обхватывают его челюсть. Губы Чонгука мягкие, и целовать его легко, как и все остальное. Это не логично, но ему кажется, что это правильно. Чонгук мычит Чимину в рот, словно соглашаясь. Сначала это медленно и осторожно, ни один из них не знает, как далеко зайти. Они играют в игру без правил. Но мозг Чимина повторяет ему: больше, больше, больше, поэтому он неуверенно проводит языком по нижней губе Чонгука, и Чонгук отвечает взаимностью, открываясь, чтобы впустить его. Чимин вздыхает в рот, и рука Чонгука скользит к затылку Чимина, пальцы запутались в его волосах. Он немного тянет, запрокидывая голову Чимина назад для лучшего доступа. Чимин, вероятно, не должен удивляться тому, что его горячий, очаровательный, идеальный фальшивый бойфренд также фантастически целуется. Он также фантастически притворяется, по-видимому. – Достаточно? — бормочет Чонгук, его другая рука скользит вниз, кончики пальцев скользят по изгибу чиминовой задницы. Чимин почти издаёт стон, но проглатывает его, вместо этого покусывая нижнюю губу Чонгука. — Я приму это как «да», — говорит Чонгук, улыбаясь ему. Он крепче сжимает чиминову задницу, обхватывая ее рукой, и Чимин выгибает спину, обвивая руками шею Чонгука, а затем… — Ладно, любовники, шоу окончено. Чимин дёргается назад, лихорадочно ища источник голоса в оцепенении. Это Тэхён, выглядящий очень пьяным, парящий так близко к плечу Чимина, что он чуть не уткнулся в него головой. Чонгук нерешительно убирает обе руки с Чимина, делая шаг назад. — Мы идем домой, — объявляет Тэхён. — А это значит, что ты тоже должен идти, потому что мы делим деньги на такси. – Ой. Верно, — говорит Чимин, стараясь не звучать взволнованно. Он смущающе запыхался. – Хорошо. Всё нормально. — Он тоже идет? — спрашивает Тэхён, многозначительно глядя на Чонгука. Как будто это не могло стать ещё более неловким. — О, нет, — одновременно говорят Чимин и Чонгук. Тэхён смотрит между ними туда-сюда, приподняв одну бровь. Они оба молчат на мгновение. — Думаю, твоя работа здесь окончена, — говорит Чимин, совершенно не зная, как закончить такие вещи. — Думаю, да, — говорит Чонгук, проводя рукой по его волосам, которые теперь очень спутаны. Он выдыхает. – Да. Хорошо. Возвращайся домой в целости и сохранности, ладно? Чимин кивает. – Ага. Хорошо. Тэхён начинает тянуть Чимина за руку, и после того, как он выглядит совершенно неуверенно, Чонгук поворачивается, чтобы уйти. Чимин внезапно чувствует мимолетное чувство паники. Это оно? Этого не может быть. Он больше никогда не увидит Чонгука? Но это правильно, и это жалит, хотя не должно. У него не было бы причин снова видеть Чонгука. Ничего из того, что только что произошло, не было правдой. Он был просто незнакомцем. Они оба сыграли свои роли, и теперь спектакль окончен. Чимин моргает, позволяя протащить себя через танцпол к задней части бара. — Мне это не показалось очень фальшивым, — тихо говорит Тэхён, наконец ослабляя хватку, когда они возвращаются к своей кабинке. Юнги сидит там, глядя на них двоих с подозрительно нейтральным выражением лица. — Это просто означает, что мы хорошо поработали, — оправдывается Чимин. — Угу, — говорит Тэхён, протягивая руку, чтобы помочь Юнги встать. — Хёншик смотрел на тебя каждый раз, когда я смотрел на него, так что, думаю, это сработало. — Думаю, да, — бормочет Чимин. Ему отчаянно нужен еще один напиток. — Тэхён рассказал мне о твоей маленькой схеме, — говорит Юнги, поднимаясь на ноги. – На самом деле я очень впечатлен. – Спасибо. Я тоже, — говорит Чимин. – Прошло много времени с тех пор, как меня хвалили за… гм, за такое. — Значит, ты тоже приведёшь его на гала-концерт компании на следующей неделе? — спрашивает Юнги. Каждая мысль Чимина внезапно останавливается. Его мозг издает звук выключения Windows и гаснет. Он моргает, полностью осознавая слова Юнги. — Гала, — медленно произносит он. – Да. Я это имею в виду — ты не думал об этом? Хёншик будет ожидать, что этот парень будет твоим плюсом, если он предположительно твой парень. Если ты появишься один… Остальное Чимин не слышит. Он уже мчится через бар, лихорадочно выискивая в толпе эту синюю фланелевую рубашку. Дерьмо. Дерьмо. Он появляется на другой стороне танцпола и осматривает кабинки вдоль дальней стены, приподнимаясь на цыпочках. Бар настолько забит, что его почти невозможно разглядеть, и он уже готов сдаться, но тут замечает его — он как раз собирается сесть, присоединяясь к Сокджину и ещё одному парню, который уже сидит на противоположной стороне кабинки. Чимин вздыхает с облегчением, а затем быстро идёт, только понимая, как только он подходит к их столику, что, вероятно, ему было бы полезно потратить хотя бы, скажем, пять секунд на обдумывание того, что он собирался сказать. Заранее. Когда он приближается, Чонгук смотрит на него круглыми глазами со смесью удивления и чего-то ещё на его лице, чего Чимин не может понять. — Привет, — говорит Чимин. Он откашливается. – Могу я поговорить с тобой? – Да, конечно, — говорит Чонгук, выдвигаясь из кабинки. Сокджин протягивает руку, хватает Чонгука за руку и прижимает её к столу. Глаза Чимина расширяются. — Конечно, тебе нечего сказать ему, чего ты не можешь сказать здесь, перед нами, — провозглашает Сокджин, ставя пиво. — Ты украл моего Чонгука на весь вечер, и я очень расстроен из-за этого. Мне пришлось всё это время ждать, чтобы рассказать ему о моей последней экспедиции, а теперь ты снова перебиваешь. – Экспедиция? — спрашивает Чимин, моргая. – Да. На рыбный рынок. Чимин решает не задавать вопросов. – Ты знаешь что ты прав. На самом деле я ничего не могу здесь сказать. — Я думаю, ты ведёшь себя немного пугающе, — весело встревает мужчина через стол, нежно похлопывая Сокджина по руке. — Пусть Чонгук развлекается. – Актерство — это не только развлечения и игры, знаете ли! — говорит Сокджин, поворачиваясь к Чимину. — Если бы Чонгук просто попросил у меня совета, я бы сказал ему… — Мне очень жаль, — говорит другой мужчина Чимину, протягивая руку и дёргая его вниз, пока тот не вынужден сесть в кабинку, скользя руками по прохладному дереву, когда он усаживается рядом с тем, кто, как он предполагает, должен быть парнем Сокджина. – Вот такой он. И мне это нравится, почему-то. Я не уверен, почему. В любом случае, пожалуйста, спроси у Чонгука всё, что тебе нужно. Чимин смотрит на Чонгука через стол. Он выглядит ужасно извиняющимся. Чимин чувствует, что в любой момент может разразиться паническими слезами или истерическим смехом, но не уверен, чем именно. — Ну, — говорит Чимин, снова прочищая горло. – Я кое-что вспомнил. После того, как мы, эм... попрощались. — Что ты влюблён в него? Тебе придётся присоединиться к остальным пятидесяти мужчинам, выстроившимся вокруг его многоквартирного дома, — прямо говорит Сокджин. — Нет… нет, ничего подобного, — спешит объяснить Чимин. — Просто… на следующей неделе я должен посетить торжество. И это работа, так что мой бывший будет там. Я не думал об этом, пока мой друг, ну, мой коллега, он это не сказал. И просто… мы должны пригласить кого-то, и если я приду один, я думаю, это будет… — Я приду, — говорит Чонгук, едва заметно пожимая плечами, прерывая его. Чимин моргает, глядя на него. – Что? — Я сказал, что приду. — О, — говорит Чимин. – Хорошо. Эм, круто. Парень, сидящий рядом с Чимином, бросает на Сокджина взгляд через стол, который Чимин не совсем понимает, как перевести. – Почему? — требует Сокджин. – Я не понимаю этого соглашения. Не слишком ли это однобоко? Возможно, тебе стоит подумать о том, чтобы брать с него почасовую оплату, Чонгук. Ты никогда не был очень хорошим бизнесменом. Ты так многому можешь у меня научиться. Жаль, что ты бросил меня сегодня вечером. Может, больше никогда так не делай. Я не думаю, что ты можешь себе это позволить. — Я не собираюсь предъявлять ему обвинения, — говорит Чонгук. Рукава его фланели теперь закатаны до локтей, обнажая полный рукав татуировок на правой руке. Чимин мимолетно задумывается о других, которых он упомянул. Может быть, у него есть один на плече? Или на бедре? Это я должен знать, а ты должен узнать. Он отмахивается от этой мысли. Это не та мысль, о которой он вообще должен думать. Ему не нужно знать, есть ли у его фальшивого парня татуировка на бедре. — Мне было весело с тобой сегодня вечером, — говорит Чонгук. Он вдруг выглядит немного застенчивым. – Даже если это было просто притворством. Так что я не против помочь тебе снова. Я думаю, ты прав, что это было бы подозрительно — я имею в виду, если бы ты пришел на эту вечеринку один, когда у тебя должен быть парень. – Да. Точно, — говорит Чимин. — Я рад, что ты согласен. – Когда она? — спрашивает Чонгук. – В следующую субботу. Я думаю, что она начинается в пять. Я должен проверить электронную почту. — Мне нужно приодеться? Чимин кивает. — Можешь надеть костюм, если он у тебя есть. В противном случае, просто классическая рубашка и галстук были бы неплохо. Хорошие брюки. Как то, что ты надел бы в офис. Чимин начинает трезветь настолько, что начинает засыпать. Он не может поверить, что болтает с Чонгуком об офисной одежде. Этот вечер определенно изменился. — Просто дай ему уже свой номер, — говорит Сокджин, хватая коктейльную салфетку и пихая ее через стол к Чимину. Он выхватывает ручку из… ну, Чимин точно не знает откуда. — Ладно, — соглашается Чимин, с каждой секундой всё больше боясь Сокджина. Он торопливо нацарапал свой номер на салфетке, а затем передал его обратно через стол Чонгуку. Их пальцы соприкасаются, когда Чонгук берёт его, а затем аккуратно складывает, засовывая в передний карман рубашки. — Кстати, я Хосок, — говорит парень, сидящий рядом с Чимином. Он протягивает руку, и Чимин неловко пожимает её. — Сокджин проникнется к тебе симпатией. Не волнуйся. – Да? Я не ожидал, что у меня когда-нибудь будет такая возможность, — говорит Сокджин, нахмурив брови. — Может, и нет, — весело говорит Чимин, поспешно выскальзывая из кабинки. — Чонгук, напиши мне на этой неделе, хорошо? Я пришлю тебе всё, что нужно знать о гала. И спасибо тебе. За это и за сегодня. Я у тебя в долгу. Чонгук качает головой. – Помнишь, что я говорил о долге передо мной? Ты мне ничего не должен. Если бы я не хотел тебе помочь, я бы не стал. Не беспокойся об этом. — Такой филантроп, — вздыхает Сокджин. — Ты говоришь так, будто Чимин — благотворительный фонд, — хмурится Хосок. — Что ж, он не ошибается, — говорит Чимин. Он не уверен, что шутит. Он может не быть. Наступает неловкое молчание. — Я напишу тебе, — говорит Чонгук, любезно разрешая Чимину сбежать. – Подожди. Тот смотрит, — говорит Сокджин, когда Чимин собирается развернуться и уйти. – Что? — спрашивает Чимин, его сердцебиение ускоряется. Он боится обернуться. — Откуда ты вообще знаешь, кто… Чонгук даже не смотрит. Он просто протягивает руку и хватает руку Чимина, поднося её ко рту и коротко целуя ладонь, прежде чем отпустить. – Ну вот. Чуть более правдоподобное прощание, — говорит он. Чимин чувствует головокружение. Он отводит руку назад, сгибая пальцы. Сокджин разражается смехом, скрипит как ветровое стекло. Все поворачиваются, чтобы посмотреть на него. – Он не смотрит. Я просто прикольнулся над тобой. Щеки Чонгука краснеют. Он хлопает Сокджина по плечу, хмурясь. – Это не серьезно! Не будь мудаком. – Прошу тебя. Вы оба будете жить. Легкий поцелуй руки ещё никому не причинил вреда. Чонгук смотрит на него. – Хорошо, извини, извини. Я просто хотел посмотреть, насколько ты целеустремленный. Ты прошел испытание. Я немного удивлён. — Он потрясающий фальшивый парень, — оправдывается Чимин. - "Лучшее, что у меня когда-либо было." — У тебя было несколько фальшивых бойфрендов? — спрашивает Хосок, поднимая брови. – Оу, нет. Сокджин мычит, как будто Чимин только что сказал что-то предосудительное. — Я пойду, — говорит Чимин. Чонгук виновато улыбается ему. – Хорошо. Вернись домой в целости и сохранности. Ты идешь с друзьями? Чимин кивает. – Ага. Я буду в порядке. – Приятно познакомиться! — говорит Хосок с яркой улыбкой. Чонгук бросает на него долгий взгляд — тот, который мог бы что-то означать, если бы имел что-то, хотя Чимин знает, что это не так. А потом Чимин уходит оттуда, едет домой в такси с прилипчивым Тэхёном, что проводит пальцами по волосам Чимина и воркует о том, как сильно он хочет немного рамёна, когда они вернутся домой. Чимин сбит с толку и немного напряжен, но ему кажется, что он только что успешно провернул величайшее ограбление двадцать первого века.