Поцелуй на выживание

      В подземелье было пыльно, грязно, но все эти неприятные моменты меркли перед одним ощутимым плюсом — там было тепло. Проведя день в катакомбах, Викки успела отвыкнуть от неприятного осеннего холода, что встретил её сразу же на выходе из туннеля.       Разгоряченная быстрым шагом, ведьма вылетела из замаскированной двери прямо на лесную поляну и принялась стучать зубами, дрожа от холода. — Зябенько… — протянул Феофан, оглядываясь по сторонам и тут же потребовал: — Одеяло доставай!       Бросив быстрый взгляд на упыря, ведьма достала из походной сумки шерстяной плащ и укрылась плотной тёплой тканью. Феня завозился под накинутой одеждой, как кот, мурлыкая и ластясь к бедру хозяйки. — А шапочку-то для меня не захватила… — грустно упрекнул он. — Простужусь, соплями тебе брюки вымажу…       Хмыкнув, Ви опустила руку на голову Феофана и проверила температуру. Упырь по-прежнему был мертвенно холодным, никаких изменений с момента обращения с ним не произошло. — Тебе насморк не грозит, — поспешила утешить его ведьма. — Ты ж мертвяк, вы таким не страдаете.       Хмыкнув, Феня качнулся, шлёпая Ви. — Я мужчина самостоятельный, — грозно сообщил нелюдь. — Сам знаю чем мне страдать, а чем нет.       Она хотела уже пошутить, что самостоятельные мужчины на женщинах верхом не катаются, но не стала. Феня был гордым упырём, мог и обидеться. — Когда на привал становиться будем? — поинтересовался самостоятельный мужчина и зевнул во весь рот.       Хмыкнув, Викки посмотрела на небо, пытаясь определить время.       До полуночи было ещё далеко. Солнце мягко клонилось к горизонту, пряча свои румяные лучи за раскидистыми ветвями елей. Ви прищурилась, пытаясь точно рассчитать положение светила, после чего улыбнулась, отвечая: — Если всё пройдёт без накладок, сегодня будем спать дома. Из-под плаща раздался едкий смешок. — И когда это у нас было что-то гладко. Хорошо, если к закату не прибьют.        Ведьма весело хихикнула в ответ и подняла перед собой руку, на которой сияла печать контракта. Витиеватый знак пульсировал мягким зеленым светом, подсказывая, что она на правильном пути. Повертевшись вокруг, ведьма тяжело выдохнула — единственная дорога, которую печать подсказывала как верную, лежала через колючие кусты. — Прибить не прибьют, а вот сами убиться по таким зарослям мы вполне можем, — кисло бросила она, ныряя в зелёное облако из веток и колючек.        Феня не решился вылезти из-под плаща чтобы проверить о чем говорит хозяйка, он лишь плотнее прижался к её ноге, надеясь, что в этот раз он не получит веткой по лбу.        Рука с печатью мягко светилась, ведя ведьму вперёд. Викки не обязательно было смотреть на светящийся знак всё время — волшебницу подталкивал в верном направлении внутренний компас, подсказывая, что искомая цель близка. Радоваться раньше времени окончанию путешествия было плохой идеей. Викки чувствовала подъем сил, подходя к нужному месту, однако внутренний голос твердил: «всё не может быть так просто…»       Тайный ход сэкономил для Ви большую часть пути. Теперь ведьма могла не беспокоиться, что Фифи с напарницей нагонят её. Девушки, пусть даже двигаясь без отдыха, не успели бы дойти до финала так же быстро, как и ведьма.       Дурацкая улыбка расцвела на лице, когда Викки представила как удивится Ник её появлению. Да, он наверняка верит в то, что первой придёт именно она, но мог ли он предположить, что Ви выполнит его контракт за какие-то считанные два дня?        Хихикнув, ведьма достала из кармана куртки осколок зеркала, пробежала рукой по его гладкой поверхности и улыбнулась, стоило ей увидеть дранга. — Ник… — позвала она его. — Дурацкий у тебя конкурс… Невесты подговоренные, убийцы наготове… Интересно, ты знал, что всё так и будет?        Синеглазый молчал. Магический сон крепко связывал его сознание. Пробежав пальцами по холодной поверхности кристалла, Ви тяжело выдохнула. Видеть его таким — почти безжизненным, — было мучительно. — И почему у меня всегда всё не по-человечески… — спросила ведьма, бросая очередной взгляд на молчащего дранга. — Хоть бы раз всё было как и положено — с цветами, романтикой… Почему всё так сложно?       Образ Вуда возник перед глазами, но Викки резко тряхнула головой, прогоняя неожиданное видение. Только сейчас ведьма поняла, насколько жалкими, ничтожными были попытки бывшего парня обратить внимание на себя. Элион был и остался обычным наглым мальчишкой, который думает, что весь мир ему что-то должен. Бросив взгляд на зеркало, Викки шепнула одними губами: — Ты совершенно другой.        Произнеся это, девушка вздрогнула от осознания — она, по сути, и не знает Ника.       «Никакой спешки…» — Напомнила себе ведьма.       Ви не хотела делать поспешных выводов, но это получалось само собой. Дранг выигрывал первое место в конкурсе за её безоговорочную симпатию. Теперь осталось и ей выиграть первое место в конкурсе, где цена победы — жизнь древнейшего. — Надеюсь, ты обо всем мне расскажешь, когда я тебя разбужу, — попросила Ви молчащего дранга. — Я так боюсь снова ошибиться, пожалуйста, не делай мне больно.        Спрятав кристалл, она прибавила шаг и даже не заметила, как дрогнули ресницы дранга.       Ник спал крепким сном. Где-то на задворках сознания он слышал тихий, взволнованный голос ведьмы, чувствовал мягкие вибрации её слов, но всё никак не мог ответить ей. Он плыл по бескрайним просторам чёрной реки, у которой не было берегов. Прошлое смешалось с будущим, скомкалось и стало ничем.       Голос Викки был первым, что заставило чёрную реку остановиться. Вздрогнув, стихия потянулась к девушке, но не достав желаемого, обрушилась на Ника и унесла его сознание в новую, неизвестную даль. Сны приходили к дрангу бессмысленными, болезненными видениями, и только её голос останавливал поток безумия и позволял вынырнуть на поверхность за глотком свежего воздуха.       Когда в очередной раз Викки пропала, тьма заговорила с потомком драконов: — Отдай её мне… — попросило нечто. — Отдай мне её голос и руки, дай мне её глаза, всю целиком отдай… Пусть вернется и говорит, пусть будет рядом.       Ник молчал. Он обещал себе, что не навредит Ви, а значит, тьма не получит её. Никто не получит.       Ник решил это ещё тогда, в доме ведьмы, когда выгнал наглого юнца, залезшего в окно к ведьме. А если бы это произошло, когда дранга там не было? Ярость накатывала волнами от одной мысли, что какой-то гад мог причинить вред его Викки.       Мужчина разрывался от противоречий.       С одной стороны, он старался не показать ведьме своей заинтересованности, чтобы не спугнуть её раньше времени. Но с другой, она словно специально лезла на рожон и оставаться беспристрастными становилось невозможно.        Вначале, девчонка прокляла его, приделала Нику хвост какого-то драного волка, а после не просто не раскаялось, а полезла к нему целоваться. Сама того не понимая, Ви разбудила внутри Ника что-то глубинное. Теперь он жаждал чтобы она была рядом с ним и не с кем больше. Дранг перестал анализировать эту мысль, просто смирился, доверился и наблюдал со стороны, как его желание быть рядом с этой невозможной ведьмой становится всё ярче.       После, когда он проснется, то попросит у Ви прощения за все глупости через которые ей пришлось пройти. И пусть она будет злиться на него, пусть. Главное, что теперь он всегда будет рядом, ожидая столько времени, сколько нужно, чтобы она остыла и снова захотела поцеловать его. Сама, без глупых условий.       Плыть в темноте с этими мыслями было приятно. Ник с удовольствием тонул в своих фантазиях, но жестокая тьма то и дело выхватывала его и вытаскивала на тёмную поверхность своих вод. — Она должна быть нашей! — ревела чёрная сущность… — Вся целиком наша.       Тьма долго требовала Ви только лишь для себя, но так и не получив хоть какого-то ответа, не пробившись к ней, пошла на попятную и стала торговаться: — Тебе тело, мне душа… — предлагала чёрная смоль. — Тебе её красота и молодость, мне вечность и сила. С тобой она проведет годы, а со мной будет бесконечное время после.       Ник хотел разорвать тьму, вынырнуть из её плена, заставить замолчать, но она была всем и ничем одновременно; она разливалась вокруг и словно была внутри дранга. — Ты говоришь, что она будет нашей… — впервые ответил Ник. — Она не может принадлежать нам. Никому не может, она не вещь.       Голос дранга дрожал. В его словах звучала угроза.       Как тьма смеет предлагать такое? Разорвать человека пополам, отделить дух от тела и пользоваться им, как каким-то предметом? — А сам-то ты какой? — словно прочла мысли тьма. — Ты же как-то живёшь с половиной души?       Дрангу показалось, будто тьма смеется, расплескиваясь тяжелыми волнами. Яростный удар заставил сознание Ника помутиться. Вода захлестнула всё вокруг. Древнее существо, живущие в беспамятстве, продолжало настаивать на своём. Бесконечная борьба, изматывающий спор всё никак не останавливались. Ник был рад когда небытие накрывало его. В эти моменты, тьма не имела над ним власти и больше не могла требовать от Ника принести непосильную для него жертву.       Ви ничего не знала о борьбе дранга, но, тем не менее чувствовала, как странное волнение накрывает её, стоит ей подойти к нужной точке на карте почти вплотную. — Конкурс невест… — протянул Феня, устав от нервирующего молчания хозяйки. — А не думала ли ты, что за этим стоит нечто большее?       Фыркнув, Викки перепрыгнула через очередную кочку. — Думала, — призналась она. — Двенадцать участниц разных магических направлений, проходит раз в пару сотен лет… Похоже на ритуал. — Во-во, — согласился упырь. — Вот и я о том подумал. Может они там вообще девственниц в жертву приносят, а мы к ним в руки идем…       Чуть не споткнувшись о корягу, ведьма замерла, балансируя на одной ноге. — Что за фантазии? — спросила девушка у смущенной головы. — Так вообще никто не делает. Откуда ты только берёшь эти глупости?       Смущённо отведя белёсые глаза, нелюдь неуверенно промямлил: — Это ж я так… теоретически.       Хмыкнув, Ви не стала уточнять, где же такая теория написана и решила перевести всё в шутку: — За честь свою переживаешь? — хохотнула ведьма. — Ты, конечно, упырь симпатичный, но боюсь для этого дела уже не годишься. — Грубиянка… — выдохнул нелюдь добродушно. — Хотя знаешь… Если там будут приносить кого-то в жертву, то хорошо, что ты туда идёшь.       В этот раз ведьма полноценно запнулась и чуть не улетела в ближайшее дерево.       Ошарашено замерев, Викки распахнула край плаща, чтобы взглянуть в глаза наглому нелюдю, пожелавшему своей хозяйке неприятностей. Запуская под одежду ледяной осенний воздух, Викки хитро улыбнулась, когда упырь принялся мелко дрожать. Наморщив нос, Феня чихнул и посмотрел на ведьму так многозначительно, словно он провидец, который предсказывает неприятности, а она уже в сотый раз не слушает его. — Дует! — взревела голова. — Простужусь!       Ехидно улыбнувшись Викки, помахала краем одежды, добавляя прохлады. — И почему же это хорошо, что я отправилась туда, где людей приносят в жертву? — едко спросила девушка.       Звонко и нарочито слюняво чихнув, упырь потёрся носом о ногу хозяйки и без капли смущения прокомментировал: — Ты ж даже мёртвого уморишь. У живых просто шансов нет.       Прыснув от смеха, Ви сняла с себя шарф и начала кутать в него Феню. Нелюдь добродушно улыбнулся, мурлыкнув: — Можешь же быть хорошей, когда хочешь.       Обернув упыря в несколько слоёв ткани, ведьма завязала края шарфа в виде огромного бантика прямо на макушке у нелюдя. Феофан украшение оценил. Помотав головой из стороны в сторону, он сложил губы трубочкой и послал ведьме подобие воздушного поцелуя.       Викки вытерла слёзы, проступившие не то от умиления, не то от смеха.       Путешествовать с упырём было как не скучно. Пусть пользы от него не было никакой, но компаньон он был первоклассный.       Отдышавшись от накатившего смеха, Ви вдруг посерьёзнела и обратилась к своему напарнику: — Повеселились и хватит, — скорее приказала, чем попросила она. — Дальше мне нужно идти молча. Впереди проклятые земли. Ник предупреждал о них. — А я?.. — спросил Феофан озадачено.       Немного подумав, ведьма пожала плечами. — Мёртвые могут спокойно находиться в таких местах, но на всякий случай говори только по делу.       Широко распахнув глаза, Феофан кивнул. Ви ответила ему таким же кивком и укрыла напарника плащом.       Трава под ногами становилась всё более пожухлой. Сложно было понять, влияет ли на природу проклятье или здесь, на севере, уже наступала зима. Уродливые коряги деревьев тянули к небу свои длинные лапы, скребя облака редкой коричневой листвой.       Зелёные хвойники остались позади. В считанные минуты пространство вокруг преобразилось, окрашиваясь в ржавые, грязные тона.