Стань моим клинком

Гадриэль А Министерство с моего последнего визита изменилось. Пропала суматоха, беготня, суета и рабочая атмосфера, не летают совы, записки, листовки, не работают лифты, не горят камины. Не бегают с кофе и пирожными секретарши, одновременно левитируя стопки документов, попутно с этим общаясь с кем-то рядом идущим. Не взирает на всех с высоты Министр, созданный из заколдованной мозаики, не приветствует, снимая шляпу и приглашая пройти. Даже Фонтан славы разрушен. Министерство стало серым и мрачным. Безжизненным. Пустые коридоры, бесхозные кабинеты, брошенные на полпути документы, на мили вокруг ни единой живой души. Ни колыхания магии. Только стылый ветер и гуляющий сквозняк. Всё словно вымерло. Покрылось пылью, заросло паутиной. И это не те ощущения, как от меня или любого другого Жнеца. Тут нечто иное, потусторонне, пугающее и пробирающее до костей, даже меня, посланца Смерти. Казалось, гуляющая по министерству энергетика и витающая в воздухе магия пропитана кровью, гнилью, прахом. Так не ощущаются кладбища, курганы, такого не ощущалось даже в школе, на руинах сражения. Нет, здесь явно что-то другое. Вопрос в том, что именно. «- Гадриэль, — шепчет мне Драко, — я чувствую…» — Да, я тоже… — и мы шли в кабинет министра. Драко показывал дорогу. Он был здесь чаще меня. С отцом или с матушкой, и не по проблеме незаконного использования магии, как я перед пятым курсом. Он был с отцом, как будущий лорд Малфой, постигая семейное дело. Сверкая лицом, как любил говорить Вернон. В кабинет министра мы пришли не сразу. Сначала коридоры, по-прежнему пустые и окутанные аурой затхлости, следом большой информационный зал, с поступающими сигналами и вызовами. Последний раз, когда мы с друзьями посетили Министерство под обороткой, то видели, как кипит работа и жизнь. А теперь зал пустовал, лишь без перебоя мигали кнопки, как светомузыка. Но, на вызов и жалобы никто не ответит. Некому отвечать. Мы прошли зал, следом кабинет заместителя министра. На пути так никого и не встретили. Помниться, здесь я тоже был. Но, и этот кабинет, навивающий воспоминания, мы с Драко прошли. И тут нас словно кипятком на морозе окатило. Так ощущается живая энергетика. «- Мне ведь не кажется и тянет живым?» — уточнял Драко, удостоверяясь в подлинности своих ощущений. Ему, как и мне подобное в новинку, но у меня хотя бы память предшественника есть. Ему же все придется постигать самостоятельно, но с моей поддержкой. - Не кажется, - отвечаю, - я не знаю кому именно принадлежит энергетика, но улавливается что-то знакомое. И пленный здесь не один, - показал вниз, улавливая два, нет три источника жизненной энергии, - едва-едва, но я ощущаю огонек души, горящий в груди каждого из них, - в отличие от Драко мой сенсор живой энергии чувствительнее. Я – жнец, он – артефакт. Моя связь со смертью куда глубже и прочнее. «- Как поступим?» — По обстоятельствам. Сначала то, зачем пришли, — сказал и прошел тенью в кабинет министра. На посту, перебирая бумаги и читая документы сидел Темный Лорд, такой же, каким я его запомнил в свой последний момент перед влетевшей в грудь Авадой. Угрюмый, мрачный, с тяжелым взглядом змеиных глаз. Но при этом сосредоточенный вид, погруженный в то, что изучал. А за его плечом, теребя в руках кудрявый локон, перекатывая круглыми бедрами и двигаясь в беззвучном танце, стояла Беллатрикс. Ведьма, к которой у меня целый список претензий, за которые хочу с нее спросить, особенно за смерть Сириуса. Лорд словно кукольный, набор движений ограниченный, и все они ломаные, деревянные, ненатуральные, словно не его, а кем-то навязанные, или установлены программой. Как у робота. Жутко смотрится. А душа, этот жалкий, пожеванный и тлеющий огрызок, соединен с полумертвым телом, серой, мерзкой, скользкой нитью, с которой капает слизь, как с прожорливых слизняков в саду Хагрида. «- Что это?» — шепотом спрашивает Драко, показывая на нить, тянущуюся от лорда куда-то в пространство. Я вглядываюсь в движения лорда, они зациклены, пять минут и повторение. Вот в его руках бумаги, вот он их читает, перекладывая прочитанный листок назад, и так пока не закончится стопка, дальше он подписывает и откладывает в сторону, берет следующую стопку и те же движения, кнат в кнат. — Зацикливание. Он — марионетка, — показал на лорда, — посаженная в кресло министра для вида, а Белла, — смотрю на нее, — она — голем, ее движения также зациклены. «- Но, зачем? Для кого это все сделано?» — Понятия не имею, — незаметно пришли, и также ушли. Направились к тем, кто нуждался в помощи, к тем, кто был заточен в камерах предварительного слушания. Туда же тянулась и нить от огрызка лордовой души. Вот и узнаем, к кому она ведет. Прошли снова мимо информационного зала, по пустым коридорам и главному залу министерства. Прошли каминную сеть, повернув к лифтам, спускающимся вниз. Еще раз посмотрели на фонтан Славы. Спустившись тенью лифта вниз, прошли зал Палаты лордов и Визенгамота. Как и во всем министерстве, коридорах, кабинетах, залах, здесь пусто. А я все еще помнил, как стоял и доказывал, что применил Патронус для того, чтобы спасти кузену жизнь, отгоняя от нас с ним дементоров. Прошли зал заседаний и дальше по коридору, а потом вниз, к камерам. И приближаясь, услышали разговор: — Альбус, прошу! — молил голос Горция Слизнорта, он плакал, умолял и снова говорил: — пожалуйста, Альбус, не надо! — Директор Дамблдор, — слышу дрожащий и полный слез голос Хагрида, — остановитесь, вы же не такой, — но, какой именно лесник не сказал, хрип и запах крови, — а слова великана продолжались, — нет, директор, нет… — Альбус, что с тобой стало? — голос профессора МакГонагалл? Мне не показалось? А кто же тогда лежал на руинах Хога? Голем? Мы с Драко подошли совсем вплотную, и то, что предстало перед нашими глазами, вывернуло бы внутренности, будь мы в телесном облике. И дело не в теле и пытках, которым подвергались профессора, а в их душах, пронизанных такими же серыми и мерзкими, со стекающей слизью путами и нитями, как у лорда. Из них тянут магию, и жизненную энергию. Каждый из них прикован к стене, опутан этими самыми склизкими жгутами, пробивающими тело, ауру и жизненную структуру, присасываясь, как пиявка и вытягивая, выжимая и высасывая из пленных энергию. Мы с Драко видим это: — тело профессоров, прикованных к стене, а над телом, словно отбрасываемая тень — душа пленных, измученная, искалеченная, пронзенная и медленно умирающая. И так у всех. А пленных трое: профессор МакГонагалл, профессор Слизнорт и Хагрид. Кроме душевных терзаний, профессора подвергались физически. Пускали кровь, приносили боль. Видимо, это тоже часть ритуала, принести боль, вызвать негативные эмоции, чтобы усилить связь и глубже погрузить связывающие нити. «- Гадриэль, а где студенты?» — Без понятия, — ответил, разведя руками. Чтобы убедиться, что здесь и правда никого больше нет, пустил более мощный поисковый импульс, усиленный дополнительным запросом на живую энергетику только вставших на путь колдовства смертных. Прошло полминуты и ответ был получен. Живых, кроме директора, плененных профессоров и кое-как существующего осколка души лорда — нет. Мы с Драко не в счет, в данный момент мы с ним и жизнь, и смерть одновременно. «- Что с профессорами делать?» — Не знаю, — смотрю на их мучения и стоящего над душами директора. Бросаться им на помощь сейчас — не вариант. Мы не знаем, что директор за тварь такая. Как с ним справиться, и как освободить плененных профессоров, не повредив их души. Время, пусть и мало, но у них есть. Неделя-две точно. А на то, чтобы в этом дерьме, случившимся по вине Дамблдора разобраться, и найти ниточки к распутыванию клубка скверны, мне понадобиться от силы дней пять. Библиотека Тайной комнаты нам с Малфоем в помощь, так подсказывает память покойного жнеца. Поняв, что безрассудных поступков с моей стороны не последует, как и необдуманных действий, Драко спросил: «- Куда теперь?» — В Хогвартс! Портал, начертанный лезвием косы, перенес нас в Хог, в подземелья факультета Слизерин. По просьбе Малфоя я отозвал облик Жнеца, вернув привычный человеческий вид. Мы оба, идя по этим коридорам, вспоминали наше прошлое. Он — семь лет обучения, а я нашу с Роном вылазку под оборотным зельем. Вот страху было! А еще неуемное желание расквасить аристократический нос блондина за сказанные им слова о Гермионе. И не заметив как, сказал последнюю мысль вслух: — А ведь я мог здесь жить и с тобой учиться, — вспоминаю первый год и мой пятиминутный спор с Распределяющей шляпой. Эх, кто бы знал, как сложилась моя жизнь, согласись я тогда с ней и уйди на зеленый факультет. — Ты? — Драко даже на месте встал, удивленно переспросив: — На Слизерине? — Представь себе. Это выдала шляпа. Сказала, что на Слизерине меня ждет величие, успех, и много что еще, — переглянувшись — посмеялись над старым артефактом и ее тараканами, а возможно, и мольными личинками. Определенно, в тот году, у шляпы были не все дома. Поттеру предложить Слизерин! Мальчишке, ничего не знающего о мире магии — бред! Так что мы махнули на это рукой. Шли дальше. Прошли кабинет зельеварения, лаборатории, ничего не уцелело, лишь стены и кое-что из мебели. На полу лежали некоторые учебные книги. Дальше шел кабинет ЗОТИ, его постигла та же участь. Ничего целого, кроме парт, стульев и самого кабинета не осталось. Мы с Драко шли дальше по коридорам подземелья. А у меня возник вопрос: — Призраки факультетов! Кто-то же из них должен был остаться? Разрушены башни, а не фундамент. Да, дух школы покинул этот мир, — слишком сильные повреждения понес замок, слишком много крови пролилось и жизней оборвалось, вот дух и не выдержал. Но призраки факультетов… — может, хоть один из призраков не перешел за грань? Эта идея вдохновила и Драко. Остановившись, обратившись к сенсору потусторонней энергии, попробовал пустить поисковую сеть, забив определенные параметры. Отпустив маяк неживой энергии вперед, по уцелевшим коридорам и классам, ждал ответ. Мы с Малфоем уже не надеялись, как маячок, на другом конце связи дал знать, потусторонняя энергия призраков в Хоге все-таки имеется. — Есть, — беру Драко за руку и тяну следом за собой, говоря: — идем. — Куда? — спрашивает Малфой. — На руины башни Гриффиндора. Там Почти Безголовый Николас. Связь едва-едва ощущается, но она есть. Надеюсь, мы сможем расспросить сэра Николаса, может быть, он нужную нам информацию предоставит. — Про директора и лорда? — Да, — ответ и его молчаливое согласие следовать за мной.