Silver on scarlet / Серебро на алом

Иногда Рейнира видит призраков давно ушедших дней: краем глаза замечает силуэт беременной матери в своих покоях, смутную тень Караксеса, парящую в свинцовых облаках. Иногда она слышит, как мама окликает её в коридорах, а оборачиваясь, обнаруживает лишь привычную пустоту. С каждым днём одиночество давит всё сильнее, словно стискивая в смертельных объятиях. Единственных за последние несколько лет. Она старалась не поддаваться страху, старалась верить, что ей будет достаточно бесконечных рядов в пыльной библиотеке, менестреля, поющего о былом величии, и верного рыцаря, следующего за ней по пятам. Но правда, как всегда, иная. Оказывается, что читать о подвигах предков и не иметь возможности совершить собственные — слишком болезненно, что менестрель фальшивит чаще, чем берёт верные ноты, а улыбки рыцаря чрезмерно приторные. Ненужная, бесполезная, нелюбимая. Эта мысль не покидает её голову, намертво въевшись в подсознание. И с каждой мягкой улыбкой отца, бывшей подруги, с каждой презрительной усмешкой Рейнис она звучит всё громче. Доводя до исступления. Поднося свечу к руке в первый раз, Рейнира не чувствует страха. В её голове проносится горькое «а кто заметит», когда первая капля обжигающего воска падает на кожу. Огонь не может убить дракона, не так ли? На следующий день Рейнира просит принести ей платье с длинным рукавом, несмотря на стоящую за окном жару.

***

Привычным движением принцесса залезает в седло. Сиракс под ней возбуждённо дрожит в предвкушении полёта. Рейнира привыкла справляться с трудностями так: уносясь как можно дальше на предельной скорости. Облака проносятся мимо, сливаясь в бесконечную серую полосу, резкие порывы ледяного ветра ударяют в лицо, и дышать становится практически невозможно. Она смеётся, задыхаясь. И привычным движением оборачивается вправо, чтобы увидеть знакомые очертания алого силуэта. Но там оказывается лишь бесконечная пустота бескрайнего горизонта. Деймона давно уже нет рядом, но тоска по нему с каждым мигом ощущается всё сильнее.

***

Первые месяцы она злилась. За то, что он занял Драконий камень, за то, что взял в жёны какую-то шлюху, за то, что украл яйцо… А потом… Потом пришли вести о начале войны. И мир Рейниры полыхнул адским огнём. Она и не заметила, как гнев ушёл, оставив на своём месте едва тлеющую пустыню, полную горечи и утраты. Теперь Рейнира беззвучно шепчет: «Возвращайся…» Каждую ночь. Сотни, тысячи раз, перед тем как уснуть. Словно это поможет отогнать кошмары, в которых Проклятый Принц погибает раз за разом. Она надеется, что её тысячи просьб перевесят десятки вариантов его смертей. Надеется, что тысяча первый раз заставит его вернуться. День тянется за днём, превращая её жизнь в череду бесконечных кошмаров наяву: королевская свадьба, постепенно округляющийся живот Алисенты, оглушительно-радостные крики воодушевлённой толпы после объявления о рождении нового сына у короля… Теперь она понимает Деймона, как никто другой. Быть наследницей сложно. Но быть ненужной наследницей намного сложнее. Вереница слухов бесшумной тенью следует за Рейнирой, куда бы она ни пошла. — Скорее бы её отец объявил о новом наследнике… — Женщина на троне — это же смехотворно… — Теперь, когда есть другой вариант… — Наверняка она такая же испорченная, как и её дядя, не зря девчонка была его любимицей… — Проклятая Принцесса… Иногда ей кажется, что она им почти верит.

***

Рамки приличий сковывают её не хуже рыцарской брони, словно тяжелея с каждой минутой. Ей почти не позволяют летать, не позволяют охотиться в одиночестве, вход в оружейную теперь тоже закрыт. Словно с исчезновением Деймона из её жизни испарилась вся свобода. И тогда Рейнира берётся за перо. Она пишет ему каждый раз, когда чувствует, что его не хватает рядом. Каждый раз, когда эмоции накрывают с головой, лишая рассудка. Когда через пару месяцев потаённый ящик в её столе оказывается доверху заполнен конвертами, Рейнира понимает, что, возможно, скучает по нему намного сильнее, чем готова признаться самой себе. В тот же вечер она хладнокровно сжигает каждое из посланий, чтобы ночью написать ещё одно новое. Запах жжёного пергамента въедается в кожу намертво.

***

День не задаётся с самого утра: Рейнира всегда не любила охотиться, исключение составляли лишь совместные поездки с Деймоном, при которых они больше времени уделяли разговорам и скачкам наперегонки, чем погоне за беспомощными животными. Деймон предпочитал интересных противников, с которыми необходимо было применять стратегию и хитрость. С которыми можно было поиграть, прежде чем одним едва уловимым движением меча лишить жизни. Ему были неинтересны олени или зайцы, Мятежный Принц предпочитал им поля битв. Возвращаясь в лагерь со своим идеальным рыцарем, Рейнира прыжком соскакивает с лошади, зло стискивая челюсть, когда удар о землю отдаётся пронзительной болью в ногах. Кровь на лице начинает засыхать, вызывая желание содрать её ногтями вместе с кожей. Шёпот вокруг нарастает, превращаясь в глухой рокот. Но Рейнира не позволяет себе ускорить шаг, держа раздражающе ровный ритм. Проходя мимо новой королевы, принцесса высоко поднимает голову, как учила её мама. Металлический привкус во рту помогает ей сохранить маску хладнокровия. За эти два года она, кажется, стала неотъемлемой её частью, хоть и была покрыта сетью из бесчисленных трещин. Дотронься — и она осыпется миллионном пыльных кусочков, обнажив истинную суть. Вот только рядом больше не осталось тех, кто попробовал бы это сделать. Одиночество медленно начинает сводить её с ума. И в этот раз ей не с кем разделить это безумие.

***

В день решающего сражения Рейнира долго смотрит на своё отражение в чаше с водой, принесённой служанкой. В её глазах больше нет огня. Она сгорела. Выгорела изнутри дотла, оставив прекрасную наружную оболочку с идеальным лицом, женственной фигурой и проклятьем рода Таргариенов в крови. И ей тошно от самой себя. Где теперь та девчонка, что смело шагнула навстречу лучшему мечу королевства? Что осталось от той, кто бесстрашно взлетал выше солнца, кто нёсся стрелой к земле, предотвращая столкновение буквально за считанные мгновения до неизбежного? Что увидит Деймон, когда они встретятся в этот раз? Она отворачивается, оставив чашу нетронутой на столе, и подходит к окну. Распахивая его настежь, Рейнира запрещает себе думать о том, что встреча может никогда не произойти.

***

Ей всегда было тесно в собственных покоях, невзирая на их размеры. В этом они были схожи с Сиракс: лишь небо достаточно просторно, чтобы ощутить сладкий вкус свободы. Но в этот день слуги тихо перешёптываются о том, что принцесса не покидает своих покоев, запретив себя беспокоить. Под вечер леди Ланнистер уже готова распустить слух о том, что наследница всё-таки пала жертвой проклятья. Рейнира молится весь день. Она никогда не верила в богов, но сейчас… Сейчас у неё просто нет другого выбора. Сейчас у неё вообще никого нет. Два года назад она потеряла всё: мать, отца, лучшую подругу… И единственного человека, который понимал её лучше всех остальных. И теперь Рейнира чертовски сильно боится потерять его снова. Её трясёт от усталости, когда она пересохшими губами снова и снова шепчет давно забытые слова. Раз за разом. Обещая всё, что могла отдать, лишь бы победа осталась за ним. Лишь бы Проклятый Принц выжил. Вести о победе приходят поздно ночью, заставляя замок взорваться чередой радостных криков и праздничных огней. Впервые за два года на лице Рейниры появляется едва заметная, искренняя улыбка. Окно так и остаётся распахнутым настежь.

***

Пару часов спустя дверь в её покои приоткрывается с тихим скрипом, и во мрак комнаты бесшумно проскальзывает высокая худощавая тень, пахнущая кровью и победой. Красный дракон вернулся к своему сокровищу.