Просто вместе.

Поднимаясь в лифте, Чуя вытирает лоб шершавым белым полотенцем, которое всегда берет с собой на утреннюю пробежку. Футболка прилипла к подтянутому телу, и бодрящий душ — это всё, что сейчас нужно. Снимая кроссовки, он заглядывает в спальню — Дазай скрыл голову под подушкой, прячась от проникающих в комнату утренних лучей солнца. Хмыкнув под нос и оставляя парня поспать ещё немного, Чуя заходит в ванную. Подставляя лицо и тело хлесткому прохладному потоку воды, в голове проносится план на день — две отгрузки в порту, одна — до обеда, на которую он выедет через немного, другая — вечером, и будет проконтролирована главным в его подразделении. А он в это время может украсть уже уставшего от рабочего дня Дазая на свиданку. Кивнув своим мыслям, он медленно проходился пенной мочалкой по покрытой каплями воды коже. Вытирая волосы полотенцем и с полотенцем чуть больше на бёдрах, он заходит на кухню налить себе кофе, ожидающее в кофеварке на режиме подогрева. Такое размеренное утро, привычные движения — то, что помогает хоть что-то в своей жизни держать «нормальным». К примеру, кофе вкусный и идеально горький. — Пора будить Белоснежку, — проговаривает он, отставляя кружку и направляясь в спальню, чтобы заодно и переодеться. Наклоняясь к кровати, он аккуратно поднимает подушку с кудрявой головы, затем медленно проходится пальцами по таким мягким локонам. Дазай не подаёт и признака того, что чувствует прикосновения. — Принцесса, — тихо шепчет Чуя в самое ухо, заботливо поглаживая спину сони рукой. Никакого ответа. Тогда он опускает руку на скрытые одеялом и предположительно боксёрами ягодицы и сильно их сжимает. — Встаём? — снова шепчет он в ухо, ухмыляясь. Дазай дёрнул ногой, затем выдохнул, просыпаясь. Чуя присел около кровати на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с карими глазами, которые просыпались сейчас под пышной спутанной челкой. Установив наконец зрительный контакт, он произносит: — Одеваюсь и уезжаю в порт, за тобой приедет водитель к одиннадцати, хорошо? Дазай сонно моргает, но осознание, что Чуя уходит на работу, ускоряет пробуждение. Он, так же лёжа на животе, протягивает руку, нежно касаясь щеки напротив. Его глаза уже по-щенячьи влажные и грустные. Чуя кладёт свою руку поверх его. — Я знаю, Зая. Что-нибудь придумаем после обеда окей? — он аккуратно целует поцарапанные вчера и покрасневшие костяшки. Затем, вставая, идёт к гардеробу, выуживая брюки, рубашку и все остальные детали своего образа. Убедившись в том, что отражение в зеркале выглядит идеально, он замечает, что Дазай встаёт-таки с кровати, чтобы босыми ногами подойти к нему и приобнять сзади за талию. Медленно наклоняя голову, Дазай оставляет нежные поцелуи на шее, рядом с отросшей прядкой и где уже красуется чёрный чокер. Другой рукой он прижимает Чую к себе, настойчиво давая понять, что он «очень рад его видеть». Резко оборачиваясь с ухмылкой на лице, Чуя уверенно проводит рукой по ткани боксёров Дазая, которая красиво обтягивает его утренний стояк. — Прибережешь это на потом? Будь хорошим для меня, — шепчет рыжий в нежную кожу шеи брюнета, вызывая поток мурашек. Дазай, поджимая губы, провожает Чую в коридор. — Сэндвичи и кофе ждут тебя на кухонном острове, соня моя. Ах да, в холодильнике нарезанный авокадо. — Чууя, — тянет Дазай, облокачиваясь на стену, пока Накахара поправляет шляпу, позвякивая цепочкой. — Да, принцесса? — Чуя устремляет взор синих глаз на сонного и такого милого взлохмаченного парня. — Поцелуй меня? — Наклонись, не хочу, чтобы шляпа упала, — смеётся Чуя, сжимая в руке помятую футболку Дазая, кто аккуратно приобнимает его за талию, затем наклонившись, приоткрывает губы, предоставляя Чуе полный доступ. Прикрыв глаза, Чуя ухмыляется в поцелуй. Их языки нежно переплетаются, и поцелуй выходит такой медленный, ленивый. Утренний. Чуя отстраняется первым, оставляя один поцелуй на носике. Хватая ключи от машины с полки, он подмигивает Дазаю и закрывает за собой дверь. Пока тот остаётся так и стоять несколько минут, пытаясь осознать, что новый день действительно уже наступил, а красавчик Исполнитель действительно уже поехал по делам.

***

Солнце знатно припекало, когда Чуя, стоя в тени около одного из ISO-контейнеров, говорил по телефону с Артюром, кому наконец догадался позвонить. Он ходил размеренно взад и вперёд, молча и выдыхая дым, похоже, Артюр чёрт знает как сильно скучал переживал. — … и ещё, Чуя, убедись, что сможете и дальше использовать апартаменты ПМ. — Это ещё зачем? Мы в состоянии выкупить себе целый этаж дома, где живём, — всё-таки вклинивается Чуя в долгий и, честно признаться, нудный монолог Артюра. — Никогда не знаешь, что будет дальше. Поверь мне. — Хорошо, «па»! — Чуя… никакой я не отец тебе, и мы оба это знаем. — Тогда зачем ведёшь себя, как будто ты являешься мне сразу и матерью, и отцом? — потирая переносицу, бубнит Чуя. — Я просто думаю о вас и вашем будущем… — слышится тихое в ответ. — Мхм, я не хотел обидеть тебя. Слушай, Поль знает, всё под контролем, верно? Кажется, Артюр кивнул. — Вот и славно, хотел сказать, что мы постараемся вырваться к вам. Как будем готовы. И да, попроси Поля выслать мне номер рейса Ацуши и Акутагавы, чтобы мои ребята их встретили. — Хорошо, дорогой. Берегите себя. — Обязательно. Пока-пока Убирая телефон, Чуя сделал ещё две затяжки, чтобы направиться к завершающим отгрузку подчинённым. Всё было четко, ещё бы. Перекинувшись парой слов с ребятами о вечерней партии, Чуя забрал документы и, отсалютовав двумя пальцами, направился к машине.

***

Дазай стоял в своём кабинете, безынтересно глядя в панорамное окно на суетливый город, когда сзади него послушался стук. — Войдите. Закрыв за собой дверь, в кабинете оказался уставший на вид Чоджи, строчивший репорт всю ночь напролёт (похоже). — Вот документы, Дазай-сан. Обернувшись, Дазай посмотрел на наручные часы. — 11:00. Похвально. Оставь их на столе. Детали, которые мне нужно знать? — Вообще, да. Кажется, данные, которые у них были на жёстких дисках, были скопированы на портативные носители. Известно, что по этим данным никто не сможет понять, кто поставщик оружия, и о чём вообще идёт речь в документах. Наши айти уже нашли предположительное расположение их запасного убежища. Чоджи стоял у стола, где оставил документы. Ожидая, что сейчас Дазай или поджарит его взглядом, или тут же пристрелит, но тот лишь поджал губы. Он молчал минуты три, пока Чоджи, бедный, мысленно прощался с родными. — Координаты мне на телефон, — строго произнёс Исполнитель, смотря куда-то перед собой, затем, переводя взгляд, добавил. — Как ты уже знаешь, через неделю твой новый босс — это Акутагава Рюноске. Если допустите такую оплошность при нём, я лично вернусь из отпуска или, если надо, даже из ада, чтобы затащить все ваши сорок пять задниц в пыточную, — в этот момент он направил Чоджи взгляд, говорящий, что разговор явно окончен. — Принято, — кивнув головой, Чоджи направился к выходу, когда Дазай снова стоял, обернувшись к панорамным окнам, и в его крови поднимался адреналин, одновременно с тем, как ядовитая ухмылка появилась на лице.

от Чиби: я еду в штаб

кому Чиби: кинь дозвон когда на парковке Чуя был в весьма приподнятом настроении, предвкушая, как будут по-детски сиять глаза Дазая, когда он повезёт его на импровизированную свиданку. А почему бы и нет? Облокотившись на машину, он сделал обещанный дозвон, поджигая сигарету. Дазай спустился через пару минут. Он шёл уверенной походкой, пиджак наброшен сверху плеч, глаза сверкают тёмными бликами, но при этом как будто он смотрит куда-то сквозь. Туша ногой окурок, Чуя вскинул одну бровь. В кудрявую голову опять что-то взбрело. Обходя машину и открывая дверь, Дазай молча присаживается на пассажирское сидение. Чуя, последовав его примеру, сел за руль, всё ещё немного обескураженно спрашивая: — Не соизволишь объяснить свой хитровыёбанный взгляд, Дазай? Дазай повернул к нему тот самый взгляд красивых карих глаз. — Мне нужна помощь самой яркой половинки «Двойного черного», пожалуйста? — мгновенно переменив настроение, он по-детски поджимает губу. — Тцццц, как будто у меня есть выбор, — отвернувшись, Чуя включает режим drive, когда Дазай, явно радостный, опускает руки на колени. Предвкушение увидеть Чиби в действии током проходится вдоль его позвоночника.

***

Так называемое «убежище» оказалось квартирой в пятиэтажном доме в не самом благополучном квартале города. Припарковав машину на каком-то подобии стоянки, Чуя и Дазай синхронно открыли двери. Став рядом друг с другом, они обвели взглядом здание и территорию. Чуя скрестил руки на груди, пока его плащ развевался на ветру. Дазай выглядел спокойным, но что творилось в голове его — это другая история. Трогаясь с места, Чуя медленно обволакивался алым свечением. — Магазин проверь, — бросил он через плечо. — Ой, об этом, кажется я не взял свой пистолет. — Хаа?! — Чуя резко оборачивается, одаривая улыбающегося Дазая гневным взглядом. Кажется, его голова уже начала трещать, когда он увидел, как в руках у Осаму блеснула сталь одного из его любимых ножей. — Тцц, и почему я удивляюсь, — подходя к дому, Чуя начинает взбираться по его стене, оставляя небольшие трещины после своих шагов. Дазай без интереса отворяет дверь подъезда и поднимается на пятый этаж. Дверь в квартиру не заперта, и Дазай заходит словно к себе домой. В коридоре было тихо и валялось всякое барахло. Он вёл в одну-единственную просторную комнату, где один до другого стояли светящиеся мониторы, перед которыми сидело трое парней. Вероятно, ровесники того «хакера», чью жизнь он отнял вчера поздним вечером. Никто не обращал на него внимания, кажется, они думали, что зашёл кто-то из своих. А Дазай думал, стоит ли вообще начинать разговор с приговорёнными? Прокашлявшись, он привлёк к себе внимание, когда в кармане брюк набрал и отправил сообщение с одним единственным символом: 3. Парни резко обернулись, когда с потолка в нескольких местах посыпалась побелка. — Господа, где портативные носители? — с любопытством в голосе, но не в глазах, произнёс Дазай. — Портовый пёс пожаловал, — выпрямившись, сказал, похоже, главный из них. — Где твоё подкрепление, тварь? На что Дазай лишь невинно поднял обе руки вверх. — Я пришёл только спросить, на самом деле. — Сейчас и увидим, — враг в нескольких метрах от него взял со стола пистолет и направил его прямо на Дазая. В этот момент за спиной угрожавшего чёрная фигура, объятая красным пламенем, влетает в комнату, разбивая вдребезги окно и буквально впечатывая мужчину в стену ударной волной. Отряхнувшись, Накахара встаёт перед Дазаем и, сплёвывая, агрессивно осматривает оставшихся перед ним вдвоём людей. — Сюда носители, ублюдки. Враги ошарашенно моргают, не понимая, что, чёрт возьми, это было. — Что ж, — оборачиваясь к Дазаю, Чуя, толкая того в грудь, выпихивает его из комнаты, закрывая дверь на ключ. Он снова объят свечением, которое на мгновение исчезло из-за прикосновения к партнёру. Дазай, глядя на закрытую дверь, улыбается и разворачивается на пятках. Выходя из квартиры, он неспешно спускается вниз. — Повторять дважды не буду, — бросает Чуя, и пол под ним расходится массивными трещинами. — Нам сказано ничего не выдавать вам, — дрожащим голосом произнёс один из парней. — А мне, как бы, и не обязательно это забирать, — вдруг бросает Чуя, — меня устраивает и вариант, что всё останется здесь, — на этих словах он прыгает обратно в окно. Облокотившись на машину, Дазай наблюдает, как под алым сиянием разрушается крыша и, соответственно, потолок определённой квартиры. Грохот и пыль разносятся в радиусе нескольких метров. Дазай с детским восхищением смотрит, как из столба пыли вверх взлетает красная вспышка, приземляясь сразу внизу на асфальтированном покрытии. Снимая и отряхивая плащ, Чуя с недовольным лицом подходит к машине. — К чему всё это было, Дазай, с этими мог справиться даже самый отбитый идиот из твоего подразделения, — бросая взгляд исподлобья, Чуя открывает дверь на водительское сидение, бросая внутрь плащ. — Чиби такой красивый, когда светится алым, — пожимая плечами, Дазай садится в машину. Явно довольный увиденным. — Я тебе могу каждый день дома демонстрацию устраивать, тоже мне, — всё-таки улыбнувшись, бросает Чуя, выруливая из злачного двора.

***

Солнце перевалило много за полдень, ища причала в линиях горизонта. Чёрно-красная, как и владелец, супра мчала по шоссе, ведь Чуя не отказывался от плана отвезти Дазая кушать вкусняхи в уютном кафе. — Домой хочу, — вдруг отзывается голос рядом. Чуя бросает быстрый взгляд на парня и, не раздумывая, дёргает на себя ручник. На скорости машина заходит в дрифте, когда только дым от шин окутывает колёса, и жирные чёрные полосы остаются на асфальте. Через секунду мотор ревёт с новой мощью, уже мча их в обратном направлении. Дома Дазай идёт сразу в спальню, чтобы спросить с себя «этот день», пока Чуя задёргивает в гостиной блэкаут шторы и подключает телевизор к проектору. Попутно замечая, что тарелка в мойке и завтрак-таки был поглощён долговязым «щенком». Когда Дазай в одной футболке заходит в комнату, в микроволновке уже трещит попкорн, а Чуя ушёл в ванну смыть с себя пыль. — Этот фильм вообще ни о чём, — бубнит Дазай с набитым ртом, сидя на полу, у дивана, пока Чуя лёжа внимательно следит за действием на экране и подпирает рукой голову. — Да ладно тебе, Крёстный отец, классика. Дазай закатывает глаза, отправляя в рот ещё одну попкоринку. — Объявляю бойкот! Вскакивая, Дазай хватает пульт и, ловко перебирая пальцами, уже включает музыку на ютюб. Он начинает пританцовывать, сразу как из колонок раздаётся «I wanna ruin our friendship We should be lovers instead…» Чуя с ухмылкой наблюдает, как Дазай, прикрыв глаза, просто получает кайф от бита, стоя в центре комнаты и едва покачивая в такт бёдрами, скрытыми под просторной футболкой, оголяющей одно из его хрупких плеч. Садясь на диване, Чуя тихо произносит: — ‘Саму, иди ко мне Дазай открыв глаза, смотрит сначала удивлённо, но затем, ступая босыми ногами, подходит к Чуе и, наклоняясь, шепчет, смотря прямо в глубину глаз напротив: — Чиби? — Я просто хотел сказать, что, — тут Чуя замолкает, хотя слова, вот они, тут, на кончике языка, слова, которые он произносил множество раз, и будет говорить, пока в груди бьётся нечто под названием сердце. Дазай осторожно садится на колени к Чуе, опуская обе руки на его плечи. — Тут… кое-что прибережено для тебя с утра, знаешь? — он игриво проводит языком по губам напротив, пока Чуя сжимает руки на его ягодицах. — Хах, как будто я мог забыть, — рыжий разворачивает их, опуская Дазая на диван и нависая над ним. — Ты так красив, Осаму, — тихо шепчет он, пока одаривает шею брюнета нежными поцелуями. Тот рефлекторно разводит колени в стороны, предоставляя рыжему больше доступа, — так красив для меня, — Чуя, отрываясь от шеи, заправляет торчащую прядь за ухо Дазаю. Он смотрит серьёзно. И нежно. Сосредоточенно, потому что его цель — отправить своего малыша в космос из ощущений. Дазай закусывает губу и проводит рукой по кромке боксёров нависающего над ним Накахары. — Then, fuck me daddy, — с оскалом шепчет он, пролезая ловкой рукой в боксёры и проводя рукой вверх и вниз по члену Чуи, что отзывается на каждое движение, становясь ещё твёрже. Чуя медленно накрывает губы Дазая, проникая языком внутрь и заставляя того цепляться за его футболку свободной рукой. Отрываясь от губ, Чуя издаёт громкий стон, по мере того как движения Дазая на его члене становятся быстрее, а хватка крепче. Дазай лежит под ним с растрёпанными волосами и блестящими глазами, с нескрываемым удовольствием смотря, как рыжий уже извивается и подрагивает от всех его действий. Всё же, договорившись сам с собой, Чуя отстраняется и стягивает с Дазая мешающие боксёры, затем молниеносно снимая и отбрасывая в сторону свои. Он уже болезненно твёрд и умирает от желания проникнуть в жаждущее искр тело напротив. Вытаскивая запрятанную между подушками дивана смазку, он поливает пальцы и аккуратно вводит один, медленно прикручивая им и вызывая громкий стон из уст Дазая. Шире раздвигая бедра парня, он опускается, чтобы оставить укусы на нежной коже внутренней стороны бедра. Член Дазая пружинит у его впалого живота, и Чуя добавляя второй палец, проходит языком по всей его длине, затем посасывая головку и постанывая от крышесносного вкуса на своём языке. Дазай бесстыдно стонет на всю гостиную, пальцами зарываясь в рыжие локоны, призывая взять чуть глубже, и Чуя, ухмыляясь, выполняет его просьбу, опускаясь так глубоко, как можно, и параллельно добавляя третий палец. Кажется, Дазай готов биться в исступлении от распирающих изнутри чувств. Он сжимается на пальцах Чуи, начиная медленно на них насаживаться и вжимаясь пальцами ног в шероховатую обивку дивана. — Чуу-ах, п-пожл… — всхлипывает он, — я-я с-сейча… — Тише, детка, тише, я знаю, — задыхаясь, шепчет Чуя, нехотя отодвигаясь от подрагивающего влажного от слюны члена. Садясь ровнее и рвано дыша, он поливает свой член смазкой, мгновенно подстраивая его и скользя внутрь сразу на всю длину. Дазай буквально орёт его имя, откидывая голову назад. И это пиздец возбуждает, гоня мурашки по покрытой каплями пота спине Накахары. Он наращивает темп, быстрее и быстрее, ещё быстрее, глубже, до предела, мышцы тела напряжены и каждый мускул очерчен. Чуя смотрит на запредельно красивое зрелище перед собой, толкаясь каждый раз, он хрипло стонет, задевает простату, и они стонут в унисон, пока Дазай, кажется, на грани потери сознания. — Ещё чуть-чуть детка, — не своим голосом хрипит Чуя, когда Дазай, резко выпрямляя ноги, кончает, падая в объятие конвульсий от сверхстимуляции. Отзываясь на оргазм партнёра, Чуя с громким вздохом кончает следом, входя до предела, замирая и заполняя пространство внутри. Оставаясь на прямых руках над Дазаем, кто, кажется, не способен и глаз открыть, Чуя не может выровнить дыхания, но так чертовски хорошо сейчас, и совсем не хочется выходить из Дазая. Он хрипит, ловит воздух сухими губами. Тело Дазая обмякает, когда он приоткрывает глаза, молча смотря на ненадышавшегося рыжего над ним. Брюнет медленно поднимает ещё слабую руку, прикасаясь к щеке Накахары. Так они смотрят друг на друга, Чуя просто не в силах оторвать взгляда. Он берёт одной руку Дазая в свою и нежно целует одну костяшку за другой. И, вроде, не нужны никакие слова сейчас. Но. — С тобой мне всегда так охуенно, знаешь, — улыбаясь уголками глаз, шепчет Дазай.