Просто вместе.

Чуя расправился с финансовыми отчётами, ещё раз просмотрев прибыль по всем текущим сделкам. Конечно же, он улыбнулся себе, ведь за эти годы он наладил стабильный приток денег в ПМ из самых различных источников. Минутка погордиться тем, что усилия носят плоды? Достаточно. Поправив шляпу, он потёр затёкшую шею — обычное дело после долгого анализа цифр. На столе покоились три чашки выпитого сегодня кофе. Напольные часы отстукивали секунды — до встречи с Дазаем на парковке остаётся ещё время. Поэтому Накахара неспешно берёт плащ с вешалки и перебрасывает его через плечо, придерживая за петельку. Заходить к Дазаю смысла нет, тот определённо дремлет на своём просторном диване. Оглядев коридор, чтобы проверить, нет ли случайно кого-то, с кем можно пойти перекурить, Чуя медленно зашагал к лифтам. «Всё сделано, ещё несколько дней до приезда Ацуши и Акутагавы. На этой неделе есть пару запланированных отгрузок, никаких переговоров. Разве если что не выскочит в последнюю минуту, но и это не проблема, мафия, это мы — кто диктует условия встреч и подписания бумаг». Мысли вертелись в его голове, пока он спускался в лобби в стеклянном лифте. Уже в фойе ему кивнула пара спешащих в подземное стрельбище агентов. В огромном лобби было приятно от прохлады, создаваемой кондиционерами. Не было ни души, это не то место, где люди будут шастать без дела. На улице, справа от стеклянных раздвижных дверей, Чуя увидел Тачихару, рассказывающего что-то очень забавное (судя по жестикуляциям) стоящей напротив него и заправляющей выпавшую из причёски прядку Гин. Уже поджигая сигарету, Чуя с ухмылкой подошёл к паре своих коллег/друзей. — Тачи, Гин, как понедельник? Гин скромно поклонилась, надевая маску, которую всё-таки крайне редко, но снимала (обычно Тачи лицезрел это исключительное явление). Мичидзо, кто стоял полубоком, бросил на Чую совсем хмурый взгляд. — Кхм, норм. — Что за? Тачи, прости если помешал вам, ретируюсь, — Чуя приподнял шляпу, разворачиваясь на пятках. — Накахара, ты придурок! — Хах?! — оскалившись, Чуя замер в полуобороте. — Я не буду бить тебя при даме, но какого хрена я тебе сделал? Мичидзо скрестил руки на груди, сморщив нос под своим пластырем, пока Гин переводила взгляд с одной на другую рыжую голову. Тачи устало выдохнул и вытянул руку с раскрытой ладонью, чуть ли не попадая в лицо Чуе. — Знаешь, наверное, мы и не друзья вовсе, раз ты не сказал, что УХОДИШЬ из мафии, — он снова скрестил руки на груди. Воцарилось молчание, пока Чуя потирал переносицу. — Ты должен был это узнать от меня, согласен. Но решение было одобрено Мори-саном сутки назад, а с утра я был уже завален документами с двух-трёх отделов, — Чуя устало развёл руки в стороны. Мичидзо посмотрел на Гин, чьё лицо скрывало мягкую улыбку под маской. — Исполнители, такие, они уже в курсе. Но кто мы, Чёрный Ящер, — он звучал всё ещё обиженно. — Пха, ладно, ты же знаешь, я сам ещё не до конца верю… Мы не верим. Вообще. Это… как сон? — Чуя обратил свои синие глаза на парня напротив, и лицо Тачи всё-таки смягчилось. — Ничего, Чуя, я уверен, вы заслужили это. Чуя запрокинул голову, медленно выдыхая горький дым и снова затягиваясь. Да, они понимали друг друга очень хорошо. Какие слова ещё тут нужны. — Выпивка с меня, сразу как окончим интеграцию Ацуши и братца этой милашки-мафиози, — Чуя подмигнул Гин, на что на её лице появился совсем слегка заметный румянец. — По рукам, — произнёс Тачи, пожимая протянутую руку в чёрной перчатке. — Мы должны идти, вечерняя пятиминутка у Хироцу, увидимся, — Тачи пропустил Гин вперёд, и они скрылись за стеклянными дверьми. Оставшись один, Чуя сделал ещё пару быстрых затяжек. Время неспешно клонилось к вечеру. Он осмотрел постепенно пустеющую парковку перед зданием штаба, в очередной раз удивляясь, какие отбитые идиоты оставят машину на солнце, когда есть четыре этажа подземной парковки. Его мысли прервала вибрация телефона. «Брат» — светилось на экране. Чуя серьёзно уставился на контакт, понимая, что вот он, ещё один неизбежный разговор. — Привет, Поль, я как раз собира… — Чуя! — француз звучал негодующе и серьёзно. Чтобы Поль негодовал? «Наверно его укусил Артюр», — подумалось Чуе. — Я тут узнал, вы с Дазаем уходите из ПМ, — тон Поля был строгим, но и каким-то другим при этом. Похоже, что рядом с ним стоял Артюр и поглаживал его по плечу. Чуя почему-то очень отчётливо представил эту картину, пока его крайне заботливый брат продолжал. — Я, мы с Артюром, надеемся, что это обдуманный вами поступок. Бывшей мафии не бывает. Надеюсь, ты отдаёшь себе в этом отчёт? Что вообще в ваших головах творится? Не такому я тебя учил. — Закончил лекцию? Ты и Артюр сами спонтанно сорвались в Париж, оставив меня тут. Так что. — Молодой человек, — начал было Верлен, но помолчал, прежде чем продолжить. — Если вы ещё не надумали, что будете делать в вашем так называемом отпуске, то через две недели ждём вас во Франции, это не обсуждается. И никаких «нам двадцать два, мы не дети», для меня и Артюра вы всегда будете детьми. Точка. Верлен, кажется, закончил свою тираду, Чуя закатил глаза, но был благодарен, что Поль всё-таки не так жесток, как мог бы быть. — Мы могли бы прилететь. Но обсудим это ближе к делу. А пока, я надеюсь, ты нормально обучил Акутагаву и Накаджиму. — Чуя… ты сомневаешься?? Чуя чуть не прыснул, представив лицо француза в этот момент. — Всё, я пошёл. Я наберу Артюра на днях, передай ему. — Да, ты позвонишь ему. Обязательно. Спокойного вечера. — Пока-пока, брат. Отключив вызов, Чуя выдохнул, могло быть и хуже, но кто знает, какой разговор его ждёт, окажись он с Полем один на один в их с Артюром доме во Франции. Поёжившись от гипотетической ситуации, Чуя прошёл через стеклянные двери, чтобы спуститься на минус третий этаж и поприветствовать свою малышку, готовую к поездке по вечернему городу. Дазай уже должен был скоро спуститься. Хотя Чуя как никто другой знает, что Дазай и пунктуальность — это слова, никак не стоящие в одном предложении. Дазай мирно посапывал, подложив одну руку под голову, а другую свесив с дивана. Мори Огай наблюдал эту милую картину уже пару минут, прежде чем наклониться к подчинённому и попытаться разбудить. — Дазай-кун, рабочий день окончен, иди спать дома. На его слова, естественно, реакции не было, тогда он нагнулся ещё ниже, чтобы буквально в лицо парню сказать серьёзным тоном: —Дазай-кун, доброе утро! Дазай открывает глаза с неохотой, затем так резко подскакивает, чуть не ударяясь лбом об Огая. Садясь на диване и потирая глаза, он ещё не совсем понимает, на каком свете находится, но, увидев босса, на его лице появляется удивление. Мори, убедившись, что Дазай очнулся от оков сна, подошёл к одному из кресел, где часами ранее разворачивалась картина, о которой ему лучше не знать. Присаживаясь, он по привычке опускает голову на руку, облокоченную на кресло, и терпеливо ждёт, пока Дазай подойдёт и сядет напротив. И Дазай крайне неохотно садится, готовый услышать, что бы там босс ни приготовил для него. Мори первым нарушает молчание. — Я пришёл выслушать тебя, Дазай-кун. — Выслушать? Кажется, вы что-то путаете, у меня для вас ничего нет, — лицо Дазая ещё сонное, но уже было серьёзным и при том спокойным. Как всегда, слова босса ему были по боку. — Так что выкладывайте, зачем вы тут. — Что ж, — Мори ожидал такого поворота событий. — Лишь то, что ты и Чуя свободны от своих обязанностей перед мафией. Спокойствие мафии и Йокогамы больше не нуждается в No longer human и силе Арахабаки. На этих словах Дазай фальшиво удивлённо поджал губы. — Вы, похоже, часами репетировали эту речь, похвально. — На данный момент, имея в виду перемирие с ВДА, Фукудзава-доно в курсе «нашей» ситуации, они готовы для разрешения проблем, теоретически угрожающих городу или Японии, предоставить своего отменного стратега, — пропустив мимо ушей комментарий Дазая, заключил Мори. — Замену мне нашли, значит, — лицо Дазая выражало абсолютное безразличие. — Вы забываете, я не просто Исполнитель. Я ваша правая рука и преемник, или вы уже и это продумали? — Ты прекрасно знаешь, что я думаю об этом, зачем лишние слова? — Уж извольте изложить свои мысли, — Дазай подпёр голову о руку, зеркаля позу мужчины напротив. — Последние несколько миссий Двойного чёрного из-за сложности произведённых манипуляций потребовали от тебя слишком сильных психо-эмоциональных затрат. Про свою «неэмоциональность» обманывать будешь кого-то другого. То, как ты справляешься с делами мафии — здесь нет тебе равных, но. Стоит ли продолжать так вредить себе? Услышав это, Дазай ухмыльнулся. — А вам словно не всё равно. — Скажем так, если мой преемник будет нестабилен, во главе мафии окажется ещё один ненормальный босс, — глаза Мори сверкнули, как вдруг Дазай разразился смехом. — Сравниваете меня с предыдущим боссом? Что я кончу с перерезанным горлом? О боже, ахахаха, — Дазай буквально согнулся пополам, впадая в истерику. – Прекрати, — строгим и уставшим голосом сказал Мори. — Берите отпуск, отставку, живите уже эту жизнь. Сделайте выводы. Захотите вернуться — штаб будет стоять там же, где и всегда. Уж об этом я позабочусь, — на этих словах босс Портовой мафии выпрямился и, сцепив пальцы за спиной, направился к выходу. Дазай смотрел вперёд себя, его лицо снова стало спокойным, не выражало ровным счётом ничего. — Знаю тебя, как облупленного, Дазай-кун, поэтому скажу напоследок: подумай о Чуе-куне. Дверь тихо закрылась. Когда Дазай осознал последние слова, брошенные ему, его глаза широко распахнулись. Он заставляет Чую ждать вдвое больше оговорённого. Не медля, он встал из кресла и последовал к выходу, тихо надеясь, что Огай уже исчез из коридора.

***

Чуя стоял, облокотившись на машину и выкуривая уже какую по счету сигарету. Плащ и пиджак давно покоятся на заднем сидении. Он с удовольствием выдыхал густой дым, когда на парковке появилась высокая фигура в чёрном. На лице Дазая сияла хитрая ухмылка. То ли от осознания, что они уезжают с работы, то ли от осознания, что уезжают не на байке. Подойдя к Чуе, он без слов прижал его к автомобилю, одной рукой держа за талию, а другую погружая в медные волосы. Чуя ухмыльнулся в поцелуй, пока язык Дазай оплетал его, а в руке дотлевала сигарета. Чуть отстраняясь, Дазай заглянул в синеву глаз напротив и нежно провёл большим пальцем по скуле рыжего. — Я спал, — едва слышно прошептал он, продолжая обнимать Чую за талию. — Мог бы и не говорить. Готов ехать? — увидев кивок, он открывает дверь пассажирского сидения для своего парня. Почему выбор пал сегодня на Тойоту? «Да настроение», — ответил бы вам Чуя, но истина в том, что он любит эту малышку за её скорость, рёв двигателя под капотом, ну, и за формы, естественно. Телефон Дазая автоматически подключается к системе, пока он выбирает музыку. Он наконец расслабляет галстук, расстёгивая несколько верхних пуговиц рубашки. Чуя же медленно выруливает на дорогу, ведущую к выезду из минус третьего этажа. Вечер был в самом разгаре, тут и там загорались фонари. Шоссе было относительно свободным, поэтому, откинувшись на сидении, Чуя легко поворачивал руль, за мгновение обгоняя всех мешающих на пути. Он водил очень элегантно. Сексуально — как сказал бы Дазай. Тонкие, но такие сильные пальцы в чёрной перчатке касались руля в одной точке. Другая рука всегда покоилась на коробке передач. Разве что иногда шастая по бёдрам брюнета, который, прикуривая сигарету, аккуратно выдыхал дым в приоткрытое окно. — Ебтвоюмать, ты едешь, нет? — громко выругался Чуя кому-то, кто засмотрелся в телефон и не трогается, хотя уже горит зелёный. — Кто блять тебя за руль посадил, — он агрессивно выжимает педаль акселератора, через какие-то секунды светофор остался далеко позади. С открытого окна в салон проникал прохладный бриз с порта. Чуя был готов гонять на малышке всю ночь напролёт, но милый «щеночек» на пассажирском сидении, кажется, готов укачаться обратно в сон, поэтому Чуя резко сворачивает вправо, выруливая в сторону закрытой стоянки одного из неиспользуемых портовых складов. — Что за экскурсия, Чиби? Чуя не отвечает, паркуя машину, снимает шляпу, откладывая её назад, к плащу и пиджаку. Он приближает своё лицо к Дазаю, резко притянув того за галстук. — У меня тут идея, принцесса, — синие глаза прищурились, пока Дазай, ухмыльнувшись, затянул наглого рыжего в страстный поцелуй. Они ударились зубами, оба улыбнувшись такой нелепости. — Эта машина слишком мала, как и Чиби, — произнеся это, Дазай окончательно снял с себя галстук, и, открыв дверь, вышел навстречу тёплому вечеру. Чуя заглушил двигатель, и только музыка продолжала раздаваться из колонок. Обойдя машину, Чуя становится вплотную к Дазаю, который убрал руки в карманы и заинтересовано смотрел сверху вниз. — Похуй, в машине, на машине, хочу тебя здесь и сейчас, — Чуя, поставив коленку между ног Дазая, начал медленно об него потираться. Реакция Дазая не заставила себя ждать, и он, всё-таки вынув руки из карманов, развернул Чую так, чтобы тот смог запрыгнуть на капот. Брюнет медленно провёл рукой вдоль линии волос Чуи, слегка потянув за отросшую прядь. На что тот, зашипев, запрокинул голову, открывая Дазаю доступ к шее, окольцованной чёрным чокером. Дазай прошёлся языком вдоль этого столь «изысканного» украшения, когда Чуя зацепился ногами за его талию, притягивая к себе ближе. Дазай медленно посасывал каждый участок кожи, пока Чуя опирался руками на ещё очень тёплый капот. Дазай, кажется, очень увлёкся, когда они ощутили, что напряжение в брюках становится чрезмерно сильным. Чуя оттянул Дазая от себя, сжимая пальцами мягкие тёмные локоны. И Накахара снова не мог налюбоваться тем, насколько красив его парень. Мягкие локоны волос небрежно обрамляли бледное лицо с едва различимым румянцем на щеках, тёмно-карие глаза сверкают всем спектром чувств, бликами в расширенных зрачках. Он хитро облизывал губы, дыша ещё прерывисто. Такие моменты, когда они делят одно дыхание на двоих, когда во рту ещё осталось сильное ощущение присутствия чужого столь наглого языка — тогда время просто останавливает свой ход. — Прежде чем я засну в твоей машине, ты хочешь, чтобы я реваншировал… прямо тут, на стоянке? Чиби, не стары ли мы для секса в общественных местах? — на этих слова Дазай легко рассмеялся, и Чуя не смог скрыть ухмылки. — Тццц, во-первых, среди нас есть один отменный извращенец, а во-вторых, сейчас ты точно увидишь, насколько мы НЕ стары. Он спрыгнул с капота, чем чуть сдвинул оторопевшего Дазая, пролез внутрь машины, чтобы выудить свой плащ и затем бросить его прямо в руки брюнету. — Стели на капот, — приказывает он, на что Дазай начинает смеяться, понимая, к чему все это идёт. Чёрная Тойота Супра стояла в дальнем углу просторной стоянки у заброшенного здания. Лампочки фонарных столбов были давно разбиты или утащены ловкими руками подрастающего поколения. Кроны деревьев, что росли по краю парковки, мерно покачивались от легких порывов ветра. Из приспущенного окна доносились слова:

In the middle of the night, In the middle of the night Just call my name, I'm yours to tame.

Просторный капот спорткара легко уместил на себе долговязого брюнета, над кем с ехидной ухмылкой нависал рыжий Чиби. Чуя бы очень хотел придавить Дазая к машине, используя свою способность и не давая тому ни капли возможности пошевелить хоть мускулом. Пригвоздить его своей силой (не корёжа машину, конечно же) и доводить до исступления и слёз от сверхстимуляции. Прямо до самого рассвета. Однако, такое большое однако. Самая «лучшая» (или без кавычек, судить вам) способность мира одаренных не давала Чуе воплотить этот план в реальность. И хотя Дазай умел контролировать NLH, когда он в руках Чуи, он мог мало что контролировать, целиком отдаваясь партнёру. Поэтому Нахара поставил свои руки на запястья Дазая, по обе стороны от головы того. Сжимая, но не до синяков, но так или иначе, на тонких запястьях были слои бинтов. Когда у Дазая «хорошие» дни, Накахара позволяет себе расширять границы их игр. Сейчас на них слишком много одежды, а желание просто разрывает тело изнутри, разлетаясь бешеным потоком пульсирующей в висках (и ниже) крови. Дазай был невозможно красив в этой чёрной рубашке. Он, слегла оскалив зубы, смотрел в самую глубину синих как залив, что плещет неподалёку, глаз. Он ждал. Чуя медленно наклонился к нему, чтобы оказаться нос к носу, так что отросшая прядка свисала, щекоча его щёку. — Детка, — произнёс он совсем тихо, хотя провокационная поза не обещала никак нежных речей. — Позволь мне сделать тебе очень приятно? Не дожидаясь ответа, он перехватил оба тонких запястья над головой брюнета и провёл языком по всей длине его шеи, жадно цепляя зубами бинты. Он посасывал точку пульса, когда Дазай уже закрыл глаза от удовольствия и выгнул спину, отвечая на горячие ласки и дыхание на своей чувствительной коже. Чуя не теряя времени, утянул Дазая в то, что можно назвать самым глубоким поцелуем, буквально тянясь своим языком к основанию языка Дазая. Парень под ним издал очень низкий и неприличный звук, и это трение языков друг о друга отозвалось вибрацией в телах обоих. Стоило Чуе ослабить хватку, как Дазай уже бежал пальцами по пуговицам его жилетки и рубашки, попутно отстегивая и портупею со спрятанными в ней драгоценными ножами. Проведя рукой по подтянутому обнаженному торсу Чуи, не раскрепляя поцелуй, Дазай вытянул из заднего кармана того баночку смазки и продолжил разбираться с пряжкой ремня. Чуя наконец оторвался от губ, чтобы отдышаться и избавить себя от всего лишнего. Рубашка осталась распахнутой, как и Дазай до сих пор был в своей, но, чёрт, пусть в ней и остаётся, слишком хорош. Чуя присел на свои согнутые колени, приспустив уже с ослабленным ремнём брюки и белье. Решение пачкать плащ было его. Что поделать, но Дазай не может лежать на быстро становящимся холодным металле капота. Брюнет нетерпеливо приспустил свои брюки, давая наконец свободу пульсирующей в диком нетерпении плоти. Они с минуту просто наслаждаются красотой друг друга, когда Чуя, облив обе руки смазкой, провёл ими по набухшему почти до боли члену Дазая и по не менее твёрдому своему. Первым сорвался вздох с уст Дазая, потому что когда Чуя прикасался к нему вот так… просто боже. Закусив губу, брюнет извивался, сминая под собой плащ, когда Чуя переключил одну из рук на то, чтобы растянуть лежащего перед ним парня. Дазай принял его палец с желанием, сразу же плотно вокруг него сомкнувшись. Чуя продолжал уверенные движения рукой вверх-вниз, пока не убедился, что можно добавить второй палец. Скрепя зубами, Дазай старался не издать стон на всю округу, на что Чуя лишь облизал свои губы, ждать он больше не мог, но нужно ещё чуть-чуть… Ноги Дазая, согнутые в коленях по обе стороны от Чуи, мелко тряслись, ему казалось, что он скоро достигнет пика от удовольствия, доставляемого обеими руками рыжего. — Ччуу, — сквозь зубы, еле как дыша, проскулил он. — Ввой-ди в ме-ня, пожал… Только от этой фразы, кажется, у Чуи сердце пропустило пару ударов. Убедившись, что всё-таки растяжка хорошая, он, осторожно надавливая, вошёл сразу на пол длины, когда в уголках глаз Дазая уже скопились слезинки от сдерживаемых эмоций. Его член, уже подёргиваясь, пачкал чёрную рубашку, когда Чуя, уверенно расположившись над ним на полусогнутых руках, начал быстро набирать темп. Дазай уже превратился в мечущееся нечто, его руки сильно впились в руки Чуи, а зубы до крови прикусили губу. Член Чуи снова и снова проходил по его простате, что приближало к пику обоих. К такой неизбежной кульминации. Дазай приоткрыл глаза, обрамлённые ресницами с капельками слез на них, чтобы посмотреть на свою любовь. Чуя над ним уже запыхался в быстром темпе, рубашка промокла от пота, волосы тут-там прилипли ко лбу и шее. Отвечая на взгляд, Чуя вымучил улыбку, потому что такому Дазаю не улыбаться было невозможно. — Ты такой хороший для меня, Осаму, — произнёс он, входя быстро на полную длину. — Ччууууяааагхх, — этот вскрик отскочил эхом от стен заброшенного здания и словно мираж растворился где-то далеко. Кончив и запачкав себя (о чём они знали заранее), мышцы Дазая сомкнулись на Чуе, и тот, войдя до предела, издал не менее громкий стон, знаменующий пик удовольствия. Он бы рад рухнуть на Дазая, всё так же неистово пытаясь отдышаться, но оставался нависать на полусогнутых руках. «Чёрт». Когда он всё-таки аккуратно спустился с машины, Дазай продолжал лежать на ней, разве что ноги свесил, почти касаясь земли. Чуя достал из багажника свою сумку для тренировок, чтобы вытереть себя полотенцем и предложить Дазаю полотенце и чистую футболку. Но его парень совсем не хотел спускаться с небес на землю, поэтому Чуя приподнял его за спину и усадил удобно. — Помочь тебе, малыш? Дазай отрицательно замотал головой, расстёгивая рубашку и избавляясь от неё, чтобы покрыть бинтованое тело мягкой футболкой Чуи. — Готов ехать домой? — Чуя поочерёдно оставлял нежные поцелуи на щеках любви своей жизни. — Я засну в машине, очевидно, — слабо улыбнувшись, Дазай заправил за ухо парню влажную рыжую прядь. Подходя к пассажирскому сидению, Дазай, кажется, всё же вернулся в чувства. — Непонятно, кто кому реваншировал, Чиби. Довольная ухмылка на лице Чуи не угасала, пока, выжимая газ, он мчал в их уютную обитель.

***

Машина медленного вкатилась на верхний уровень парковки многоэтажки элитного жилого комплекса. Из аудиосистемы доносилась музыка для вечерних покатушек, но совсем не громко, потому что Дазай сладко посапывал на пассажирском сидении. Его также не потревожил свет люминесцентных ламп, подвешенных к потолку подземного помещения. Осторожно закрыв дверь со своей стороны, Чуя взял из багажника сумку, куда были уже уложены их вещи для химчистки и портупея. Он выглядел чуть уставшим, его выдавали глаза, и он был рад оказаться дома, но сначала Скумбрию до этого дома нужно донести. Что, как уже понятно, не проблема, так как Чуя поднимал его на руки множество, множество раз. И признаться, ему это нравилось — как долговязый парень умещался в его руках, его вес совсем не ощущался, только длинные руки обвивали шею рыжего, а ноги свисали с поддерживающей их руки. Чуя перекинул спортивную сумку за длинную лямку через плечо, бесшумно открыл дверь пассажирского сидения и, чуть нагнувшись, подхватил Дазая за спину и под коленями. Локтём закрывая дверь и крепче прижав спящее сокровище к груди, он направился к лифтам. Дазай тепло дышал прямо в шею Чуе, отчего тому стало чуть щекотно. Уже в квартире, двигаясь по памяти в темноте, которая давно накрыла город, он аккуратно оставил Дазая в их кровати, заботливо сняв с него обувь и накрыв тонким летним одеялом. Дазай что-то пробормотал, совсем не различимое, но глаза под длинными ресницами оставались закрытыми. Чуя скоро ляжет рядом, чтобы, обняв со спины, дышать в лопатки своему худому чуду, но сейчас он, как ни странно, спать ещё не хотел, а желудок предательски просил подбросить еды. Уже в гостиной он приготовил себе два сэндвича с авокадо, и, включив телевизор через проектор на всю стену, стал смотреть смутно понятный и крайне серьёзный документальный фильм. В такие моменты, когда Дазай спит, а он нет, Чуя часто позволяет себе хорошенько утонуть в мыслях, как минимум, оценить прошедший день. Что-то в глубине его души ему подсказывало, что Дазай сможет покинуть мафию, и пусть он сказал, что готов к этому, и «всё сделаем», но на выработку нового образа жизни могут уйти годы… Тем не менее, это тот шаг, к которому они, определённо, оба готовы. Сэндвичи были мега-вкусные и закончились как-то быстро, поэтому, отложив тарелку в мойку, Чуя отправился принять долгожданный тёплый душ. Дазай уже нагло разлёгся поперёк кровати, на что Чуя лишь вздохнул. Ничего нового. Когда Дазай спит тревожно (спойлер: часто), его можно найти за ночь в любом углу и стороне кровати. Забравшись под одеяло, Чуя почти незаметно переплёл свои ноги с Дазаевскими и уткнулся носом прямо в шею тому. Здесь и сейчас ему лучше всего на свете. Потому что no longer human аннулирует все его тревоги, как мы бы сказали — печали. — Чиби, — прошептал Дазай, растревоженный чужим присутствием. Он приобнял Чую одной рукой за спину и мягко поцеловал в ещё влажную после душа макушку. — Спи, Осаму. Чуя, продолжая вдыхать родной запах напротив, постепенно начал уноситься в желанный мир глубокого сна.