Ночь в Альпах

      Где-то в подвале раздался грохот, сильный хлопок оглушил на секунду мирно готовящего ужин Володю и тот крикнул, направив испуганный взгляд в сторону лестницы:       — Живой?       В ответ раздалось хрипящее и жалостливое: «Ну, вроде…». Володя машинально протер руки о фартук для готовки и, поправив очки, пошёл проверять любимого. Тот уже несколько дней искал какую-то заветную коробку то ли с тетрадями, то ли с какими-то книгами, и не находил себе покоя. Очевидно, нашёл он её на антресоли, потому что, спустившись в небольшую комнату, Володя обнаружил там потирающего колено Юру, шипящего железной стремянке, валяющейся около него, немецкие ругательства и всевозможные проклятия.       — Юра, ты как? Ты с неё упал?! — мужчина подлетел к своему искателю ценных книг и уставился на место ушиба. Чуть выше колена краснели ссадины. То же самое через несколько секунд было замечено и на нежной ладони пианиста. — Я сейчас принесу тебе йод, сейчас принесу. А куда мы дели аптечку? Я в машине проверю, ты только не вставай, у меня должно там быть… в этом, как его? В бардачке!       Володя быстро выбежал наверх, предварительно усадив Юру на небольшой табурет и чмокнув в висок, но когда вернулся с заветной склянкой, на этикетке которой виднелось «Jod», обнаружил пострадавшего в гостиной. Немного поникший Юра поправлял плед, пытаясь найти длинную его сторону, чтобы удобно укутаться. Услышав звук открывающей двери, он живо повернулся и улыбнулся так широко и весело, что Володя немного расслабился.       — Володь, ты зря так, я не успел высоко залезть, а эта лестница уже была мной отчитана и поставлена в угол, — Юра хихикнул, сложил руки на груди и важно поднял голову. — Она больше не посмеет опрокидывать столь важную персону!       Где-то внутри себя Володя ворчал, что пока он переживает за Юрино колено, тот рассказывает ему, как отругал кусок железа. Но Юра был в порядке, и это главное. Володя подошёл к дивану, на котором всё в той же гордой позе восседал Конев, и потрепал его за волосы.       — Как у тебя всё просто! Давай, посмотрю, насколько ты цел, — поцеловав любимый острый нос, Володя присел на пол и аккуратно взял колено, повернув ногу к свету торшера. Всё оказалось не так страшно, как за эти две минуты успел додумать себе напуганный мозг. Открывая баночку и держа наготове белоснежный кружок ваты, мужчина поднял голову вверх, и к своей радости, заметил, что Юра с нежной и благодарной улыбкой смотрит на своего лекаря. Такой милый, немного растрёпанный, трогательный и родной. Ни в ком и никогда бывший вожатый не видел столько красоты.       — Вот ты мажешь меня всякой ерундой, мне ведь щипать будет! — Конева явно всё это забавляло, потому что он буквально не умолкал.       — Ничего другого я не нашёл, так что, уж изви…       — Есть два способа вылечить человека. Первый и самый действенный, конечно, это бутылка рома!       Володя тут же поднял на него сердитый взгляд и отрицательно покачал головой. Пристыженный Юрка запнулся, но уже через несколько секунд продолжил, как ни в чём ни бывало:       — Но рома-то у нас нет и на ближайшее время не предвидится, поэтому остаётся второй вариант! — он заговорщически улыбнулся.       — Коньяк?       Юра прыснул и, смеясь, наклонился вперёд. Его смех прервало жжение в колене.       — Ай, ну что ты делаешь? Какой же ты сухарь. Это, кстати, потому что не пьешь. Второй вариант — поцелуй любви.       Володя, обрабатывающий очередную царапину, хмыкнул, но от своего занятия не оторвался, а кажется, продолжил с ещё большей сосредоточенность, что его парню явно не слишком понравилось.       — Так ты будешь меня лечить или только мазать всякой гадостью? — сказал он, ловко сыграв обиженный тон. Актера выдала последующая улыбка и фырканье.       Уже закончивший обработку Володя поднял скептический взгляд, повёл бровью. Работа не давала ему думать о поцелуях весь день, но в этот момент что-то будто щёлкнуло в его голове. Он сидел на коленях перед самым дорогим и любимым существом во всём мире, гладя его колено, смотря в прекрасные карие, наполненные нежностью глаза. Он и не заметил, сколько красивого и интимного было в этой, как могло показаться, бытовой и скучной процедуре. Володя растаял и, нежно гладя пальцами ногу, поцеловал колено возле места ушиба. Резкий запах йода ударил в нос, но хотелось почувствовать совсем другой запах, запах любимого человека. Самый приятный и желанный аромат. Так губы ещё несколько раз коснулись колена и направились к внутренней стороне бедра. От продолжения пути отвлёк уже более приглушённый голос сверху:       — Володь, Володя…       Он резко остановился. Сколько уже времени у них не было подобного? Четыре месяца Юра был не готов, не окреп после болезни. Возможность снова так прикоснуться к любимому обрадовала мужчину, но, услышав тихий голос, сердце замерло. «Что если ещё не время? Что если ещё не готов? Что если сейчас придётся убрать руку? Юра, если бы ты знал, как я скучаю по тебе, но я всегда-всегда буду тебя ждать, сколько нужно, сколько ты захочешь». Да, Володя замер, поцелуй закончился, но горячее дыхание всё ещё согревало бедро. Он посмотрел на Юру, ожидая нового отказа, но парень выглядел счастливым и заинтересованным. Его щеки покрылись румянцем.       — Володя, я хочу тебя. Очень.       Сердце пропустило удар, Володя расплылся в улыбке и принялся быстро, но нежно целовать прекрасные бёдра, отодвигая край шорт. Рука любимого легла ему на плечо и погладила. Мужчина захотел снова увидеть лучезарную улыбку, но глаза заметили среди складок шорт особо заметный бугорок, весьма заметный. Как раньше он мог не заметить?! Володя захотел тут же припасть к нему, но что-то остановило его и он лишь положил крупные ладони на область таза, как бы обвивая ноги, придерживая их и гладя. Его губы и самое чувствительное место любимого человека разделяло лишь несколько сантиметров и тонкая джинсовая ткань. Думая об этом, Володя почувствовал жар в области паха, оттеняемый приятной, еле заметной болью от резкого притока крови. Правая рука скользнула к горячему, выпирающему через грубую материю члену и погладила его. Она будто тянулась к долгожданному подарку и вот, нашла его, получила. На секунду показалось, что это сон, ведь так давно он хотел этого, столько мечтал. И ведь правда, за эти четыре месяца он видел уже несколько подобных сюжетов ночью. Доказательством правдивости и реальности происходящего стал тихий стон и тепло нежных, длинных пальцев пианиста в темных волосах Володи. Последний тут же бросился целовать уже горячую от возбуждения ткань, губы тут же почувствовали рельеф вен, никто больше не скрывал сильнейшего возбуждения.       — Юра, Юрочка, я так тебя люблю! — прохрипел парень, пытаясь расстегнуть молнию, ускользающую из его дрожащих пальцев. Наконец, через помехи лёгкого звона в ушах, от желания и напряжения Володя слышит, как расстегивается ширинка, он тут же хватает за верхний край, желая избавиться от преграды, но рука, запущенная ему в волосы, неожиданно отрывает его и толкает наверх. Губы Юры быстро находят Володины, влажный язык проникает внутрь. Ответ последовал сразу, и мужчины слились в жадном и даже агрессивном поцелуе. Как непривычно и радостно было видеть Юру таким, с силой прижимающего к себе, требующего ласки, таким пылким и чутким. Поцелуй продолжался долго, за это время пара успела подняться на ноги, не прерывая объятья. Конев гладил одной рукой широкие плечи любимого, а другую незаметно для обоих запустил под джинсы увлеченного лаской партнёра. Ловкие пальцы быстро нашли обжигающе-горячий, истекающий смазкой член. Лаская его, рука быстро испачкалась в тягучей, прозрачной как слеза жидкости. Хотелось продолжить, но Володя прервал поцелуй и снова вернулся в позу на коленях, стянув мешающие ему домашние шорты Юры. Перед его губами была пылающая красным головка, слегка поблескивающая при свете лампы от обилия смазки. Ровный, светлый ствол, покрытый не столь явной, едва заметной паутинкой голубоватых вен, завораживал. Мужчина обхватил бедра любовника, и если обычно он сначала долго ласкал языком головку, слегка подразнивая, то сейчас он тут же обхватил губами член и ввёл его до конца. Губ коснулись пушистые, янтарного цвета волосы, и Володя замотал головой влево-вправо, как при утверждении. Забыть о дискомфорте в горле и продолжить заставил громкий стон, вот она — самая ценная для него награда. Как можно быстрее и глубже он принимал член, Юра же гладил его волосы, а когда его пальцы непроизвольно сжимались от наслаждения, он приятно оттягивал волосы. Неожиданно парень простонал:       — Володя, пожалуйста, Володенька… — его прервал собственный стон. Володя знал, чего он попросит, но так хотел это услышать. — Володенька, войди в меня, я очень этого хочу.       Володя остановился и с азартом посмотрел наверх. Как же это возбуждало. К собственному удивлению, ему захотелось подразнить и, продолжая игриво смотреть ему прямо в глаза, он принялся сосать головку, не забывая ласкать уздечку в ритме тяжёлого дыхания принимающего партнёра. Володя ждал, когда тот полностью расслабится и попросит…       — Войди в меня, пожалуйста, трахни меня, я очень хочу, — Юра буквально выкрикнул это, лишь в конце перейдя на сдавленный хрипом стон.       Долго просить не пришлось. Крепкий высокий мужчина тут же поднялся и, коротко поцеловав любимого в губы, с силой развернул его за бедра и бросил на диван.       Несмотря на неимоверное желание, Володя замер. Он не мог не оценить того, насколько прекрасен был вид. Перед ним, поставив колени под грудь и оперевшись на руки стоял самый красивый мужчина в мире. Вечерняя темнота позволяла свету торшера создавать узоры на спине Юры. Его широкие плечи, тонкая талия, взъерошенные кудри, всё было настолько прекрасно, что на секунду Володя замер.       — Юра, ты… Ты такой красивый. Я так люблю тебя.       Ответом стала улыбка. Володя вдруг понял, что под рукой нет смазки, и мысленно выругался про себя. Проведя рукой по ягодице и спине он вспомнил, что недавно купил небольшой тюбик и, кажется, оставил его в рюкзаке. Так и было. Вскоре он извлёк его и едва найденный на самом дне презерватив. Проходя мимо Юры, который всё это время не отрывал от него взгляда, Володя быстро поцеловал его несколько раз в щеку и снова вернулся к упругим ягодицам, погладил их и аккуратно раздвинул. Ему захотелось спросить, уверен ли любимый, но ответом на немой вопрос стал прогиб спины.       Звук рвущейся упаковки презерватива. Надевая резинку, он погладил пальцем тугое кольцо мышц и нанёс холодный гель. Юра вздрогнул и тихо засопел. Володя начал ласкать пальцами анус, аккуратно раздвигать его тугие стенки и делать круговые движения первой фалангой большого пальца, другая его рука крепко обхватила член и начала ласкать основание, от чего мужчина потёк ещё больше.       — Пожалуйста, войди в меня, — простонал Юра и опустил голову в подушки.       Володя ухмыльнулся и поднёс головку, уткнув её в заветное место. Сначала он аккуратно надавливал, затем ввёл её на несколько сантиметров и, услышав очередной тихий стон, резко ввёл член до конца, с силой прижав бёдра партнёра к себе. Юра блаженно застонал, он начал еле заметно двигаться в стороны и постанывать. Но сегодня Володе хотелось другого, поэтому он почти вынул член и, задержав его на секунду, так же резко вставил обратно. Вскоре гостиную оглушили ритмичные хлопки и громкие стоны Юры, который вскоре был схвачен за русые волосы и с силой прижат к себе. После долгого голода в мужчине проснулась какая-то животная свирепость, он подмял Юру под себя, навалившись всем весом. Его стоны превратились в некое подобие рычания, а Юра казался таким хрупким и беззащитным, тонущим в удовольствие, которого раньше не испытывал. Его накрывали волны оргазма: член начал ярко пульсировать, и вскоре на блестящей коже дивана появились белые капли спермы. Сильнейший оргазм унёс Юру, и он громко застонал, извиваясь от наслаждение и последующего расслабления. Володя же наоборот, казалось, увеличивал скорость, чувствуя, как близок к столь желанной разрядке. Вскоре, уже обмякший, но громко стонущий Юра почувствовал, как наполнился горячей спермой презерватив, и как ещё сильнее прижал его к дивану Володя, упавший от бессилия, счастья и умиротворения.       Остаток вечера прошёл за тихим ужином, между нежными взглядами двух вечно влюблённых друг в друга людей.