Любимец Смерти

      Никогда прежде в своей жизни Гарри не видел настолько огромных людей. Мужчина в дорогом костюме возвышался над дядей Верноном на две головы, да и шире был раза в полтора, правда только в плечах, живот дяди оставался непобеждённым. Справедливости ради, людей толще своего дяди Гарри в жизни тоже пока не видел.       Схвативший дядю за руку парень на фоне великана выглядел бледно. Был он всего на голову выше дяди, но вот его взгляд и выражение лица заставили Гарри поёжиться. Если бы не то, что сам он казался Гарри странно знакомым, стало бы и вовсе жутко.       Хотя жутко Гарри не было скорее всего потому, что пугали сейчас совсем не его.       - Двадцать лет это много, - парень встряхнул руку дяди Вернона в последний раз и подошёл к Гарри, - многие не успевают даже проститься. До свидания, мистер Дурсли, не тратьте время понапрасну.       Мальчик и пискнуть не успел, как ладонь здоровенного, а вплотную это стало куда более очевидно, парня, легла ему на плечо, слегка сдавила, а потом толкнула вперёд. Гарри моргнул и понял, что стоит посреди кухни своей тётки.       - Чего?..       - Перемещение сквозь пространство, - махнул рукой парень, распахнул холодильник и стал копаться внутри, - советую к этому не привыкать.       - А-аа, - протянул Гарри так, будто всё понял.       - Это я тебя прокатил с комфортом, а аппарация штука весьма специфическая и мало кому нравится, - парень ненадолго высунулся из холодильника и посмотрел на Гарри, - что у вас за праздник сегодня?       - У Дадли день рождения, - Гарри поправил очки и так и замер с поднесённой к лицу рукой. На лбу незнакомца красовался очень знакомый шрам.       - Удачное совпадение, меня как раз потянуло на жирную, приторную пищу, - парень водрузил на стол торт и ростбиф на большом серебряном блюде, проследил за направлением взгляда Гарри и с усмешкой протянул руку, - где же мои манеры? Гарри Поттер, очень приятно.       Гарри вяло пожал протянутую ладонь.       - И ты тоже?       - Многовато Поттеров для одной комнаты, да? – хмыкнул парень.        Гарри медленно кивнул, разглядывая молнию на лбу нового знакомого.       - У тебя есть вопросы, - лёгким движением разделив ростбиф на две части, парень взял свою половину и сел напротив Гарри, - как и у меня. Так что давай перекусим и поговорим.       - Хорошо. – Мальчик посмотрел на мясо и против воли облизнулся, - только тётя сердиться будет.       - С Петунией я потом тоже поговорю.        И Гарри рассказал. Сперва о том, почему живёт с тётей и дядей, затем о том в какую школу ходит и о том, кто живёт по соседству, о соседских кошках и странно одетых людях, время от времени здоровающихся с ним на улице. Другой Гарри тоже рассказал о многом, вот только рассказ его был очень похож на сюжет одного из тех шоу, что так любил смотреть Дадли. Маг-пришелец из другого мира. Это даже звучит глупо.       - Для девятилетки ты слишком недоверчив, - протянул другой Гарри.       - Просто докажи, что ты маг, - пожал плечами мальчик, ростбиф уже кончился и они взялись за торт, - и мне одиннадцать. Почти.       - Тогда почему ты такой мелкий?       - А почему ты такой здоровый?       - Мне же четырнадцать, - выпятил грудь парень, - все четырнадцатилетки такие.       - Враки! – выкрикнул со смехом Гарри и ткнул в нового друга пальцем, - да ты… ты раза в два меня старше!       - А вот и нет!       - А вот и да!       Внезапно, на заднем дворе прозвучало несколько хлопков, и парень вмиг стал серьёзен. Поднявшись на ноги, он оглушительно хрустнул шеей и посмотрел на напряжённо озирающегося мальчика.       - Это твоя охрана подоспела. И, надо сказать, они не торопились, - парень покачал головой, - да и у тебя самого большие проблемы со здравым смыслом и инстинктом самосохранения. Я похитил тебя у родственников, но сказал пару добрых слов и ты мне тут же поверил. Не доверяй первому встречному только потому, что он говорит то, что ты хочешь услышать. Пользуйся головой. Понял?       Мальчик медленно кивнул.       - Хорошо. Теперь слушай и запоминай. Скоро тебе захочется навредить себе. Не поддавайся. Это очень важно. Ни в коем случае не поддавайся. Борись с собой, становись сильнее, живи.       Парень отступил чуть в сторону и за его спиной появилась старая массивная дверь.       - Доедай торт, скоро вернутся твои родственники, скажешь им, что это я всё съел. Сейчас мне нужно отлучиться ненадолго и побеседовать кое с кем, но я вернусь.       Мальчик Гарри снова кивнул, и парень ушёл, дверь сама самой закрылась за его спиной, а затем бесследно исчезла.       - Маг… - прошептал Гарри в тишине кухни, - настоящий. ***       Дементоры исчезли все и сразу. Даже те охранники, что той ночью несли дозор заметили их отсутствие только утром, когда внезапно стало теплее и затихли давно уже ставшие привычными крики и стоны заключённых. Узнав эту новость, вся магическая Британия затаила дыхание и замерла, даже слухи о мрачных стражах Азкабана навевали на магов ужас, а уж мысль о том, что твари восстали против воли хозяев и вырвались на свободу, вовсе вгоняла многих в отчаяние.       Однако прошёл один день, потом другой, но дементоры так и не объявились, а затем волшебное сообщество всколыхнуло другое, чрезвычайно странное событие. Дамблдор явился на заседание Визенгамота чисто выбритым, из-за чего его сперва задержали на входе в министерство, а потом хотели вышвырнуть и с самого заседания. Быть может его бы и узнали, останься на его голове хоть один волос.       Что произошло, и куда исчезла его знаменитая борода, волосы и даже брови с ресницами, Дамблдор рассказывать не пожелал, только вздохнул печально и странно осторожным движением погладил новую волшебную палочку.       На этом череда странных событий не закончилась. На следующий же день десятки как весьма уважаемых, так и не слишком, магов разом лишились чувств, а когда пришли в себя бросили все дела и разбежались кто-куда. Нокаутирующим ударом для взволнованной британской общественности стала новость о пропаже Сириуса Блэка из его камеры в Азкабане. На фоне таких громких новостей никем незамеченным осталось исчезновение шрама в форме молнии на лбу у одного непримечательного паренька из пригорода Лондона.       Странные и загадочные события происходили по всей Британии ещё неделю, а затем сами собой прекратились и лишь несколько человек знали кто стоит за произошедшим.       Одним из этих людей был Дамблдор, другим волею судеб стал Сириус Блэк, и ещё тремя такими людьми были Дурсли, но отнюдь не потому, что были в курсе происходящего. Просто за то недолгое время, что пришелец из другой вселенной с ними провёл, они твёрдо уверились в одном: всё зло в мире непременно исходит от него. Ведь отрицающий нормальность, плюющий на закон, правила, а порой и здравый смысл, съедающий всю еду и абсолютно невидимый для властей человек мог быть только воплощением зла.       Пришельцу из другого мира был рад только Гарри, и когда тот пропал, скучал тоже только он один. ***       Гермиона поймала себя на том, что горбится и расправила плечи. Её взрослая версия сидела за столом и перебирала бумаги, в одни внимательно вчитывалась, другие подмахивала почти не глядя, а третьи с каким-то садистским наслаждением выбрасывала в корзину, где те вспыхивали и за мгновение сгорали синим пламенем. Делала она это все быстро, но без спешки, было заметно, что занималась она этим уже давно и всё происходящее стало для неё рутиной.       Наблюдать за ней было скучно. Гермиона продержалась полчаса, а затем стала блуждать взглядом по кабинету и ёрзать, от внимания хозяйки это не укрылось, однако уделять время своей гостье она не спешила, вместо этого ещё сильнее углубившись в работу. С момента встречи она только сказала самой Гермионе следовать за ней, и эти слова больше смахивали на приказ, нежели на просьбу. Не самое вежливое отношение, откровенно говоря, да и не самое приятное.       Гермиона кивнула сама себе и стала рассматривать кабинет уже без стеснения. Обстановку можно было назвать не иначе, как роскошной, тут была и мебель из красного дерева, и книги в кожаных переплётах, и картины на стенах, и резной камин с кованой решёткой, и даже скульптуры существ разных магических рас.       - Итак, - от неожиданности Гермиона дёрнулась и резко обернулась к хозяйке кабинета. Та сидела, откинувшись на спинку кресла и положив руки на подлокотники, усталости в женщине сейчас видно не было, только властность и спокойствие, - когда закончится действие зелья?       - Я не совсем вас понимаю, - призналась, после недолгих размышлений, Гермиона.       Её взрослая версия слегка сощурилась и очень знакомо поджала губы.       - Оборотное зелье, запрещённое законом, должна отметить, действует час. Это довольно глупая шутка и сейчас с вами могли бы беседовать авроры, - женщина выдохнула, как показалось Гермионе, несколько озабоченно, - подобная шутка с министром магии могла бы дорого вам обойтись, будь я менее понимающей.       - О, - только и смогла сказать Гермиона. Многое внезапно стало понятно, и обстановка кабинета, и манера речи и даже завалы бумаг на столе, - а вдруг я ваш враг?       - У меня нет врагов, - госпожа министр, казалось, даже не думала над ответом, а просто повторила то, что говорила уже много раз, - в нашей стране нет вражды. Мир и процветание – вот наш девиз.       Что ж, похоже не всё идеально, но они хотя бы выжили и победили.       - К тому же я вполне уверена в своей способности справится с любым нападающим.       - Ладно, - осторожно протянула Гермиона. Из стены над головой хозяйки кабинета высунулась голова Кудоса. Конь огляделся, перевернулся брюхом кверху и лизнул лепнину на потолке. Девушка состроила было страшное лицо, но быстро исправилась, потупила взгляд и кашлянула в кулак.       - Сколько вам лет?       - Четырнадцать.       - Ясно, - женщина кивнула своим мыслям, лицо её смягчилось, - девушки вашего возраста весьма… впечатлительны и во многом пытаются подражать мне, однако вы, пожалуй, перегнули палку, - женщина, похоже, села на своего любимого конька, - мой успех – следствие тяжёлого труда, усердной учёбы и тренировок, целеустремлённости и преданности цели. Вы не добьётесь успеха, просто копируя мою внешность.       Кудос снова повернулся вокруг своей оси и наклонился к самым волосам госпожи министра. В глазах его Гермиона увидела знакомый голодный блеск.       - Нет! – выкрикнула Гермиона, её взрослая версия медленно изогнула бровь, - то есть я вас поняла. Но всё не так как выглядит.       - Неужели?       - Да, - Гермиона, не поднимая руки, показала Кудосу кулак. Тот озорно прищурился и мотнул своей огромной башкой, - это не зелье, я действительно так выгляжу.       - Что ж, - с легко различимым разочарованием протянула министр Грейнджер, - у меня ещё много работы, а у вас, похоже, много времени. Я предлагаю подождать ещё немного, а затем мы с вами посмотрим, говорите ли вы правду, или лжёте.       - Я не вру, послушайте… - Попыталась объяснить Гермиона, но если её взрослая версия ещё не до конца растеряла терпение, то вот конь ждать больше не собирался. Нарочито широко раскрыв рот, он начал приближаться к причёске министра, - Кудос, нет!       - Мне надоели ваши шуточки! – рявкнула хозяйка кабинета, - я проявила к вам достаточно снисхождения.       Распахнув верхний ящик стола, она вытащила оттуда ярко-красный листок бумаги и, быстро написав на нём пару строк, подбросила в воздух. Листок сам-собой сложился в самолётик и унёсся прочь через специальное оконце.       - Теперь с вами будет разбираться мистер Поттер. Полагаю ваши родители будут этому совсем не рады.       Испуг, проступивший на лице Гермионы, очевидно немного успокоил её взрослую версию, однако причиной был вовсе не вызов легендарного Поттера, как можно было подумать. Гермиону нельзя было испугать знакомым именем. Её привело в ужас то, что потусторонний разумный конь сжуёт волосы министра магии.       Девушка успела вскочить на ноги, но Кудос оказался быстрее и с удивительной сноровкой откусил у женщины клок волос. В кабинете воцарился хаос. ***       В этот раз их забросило на островок посреди обширных, пахнущих сыростью и тухлыми яйцами болот. Кругом, насколько хватало взгляда не было ничего, кроме жухлой травы, тёмной стоячей воды да таких же островков, как тот, на котором оказались они сами. Земля под ногами была покрыта толстым слоем мха, рыхлого и сырого. Можно было даже не пытаться пройти по нему к воде – чуть отвлечёшься и потонешь в мутной, торфяной жиже.       Гермиона осмотрелась и, не говоря ни слова, принялась очищать и ровнять площадку для палатки. С тех пор, как Рон ушёл, они вообще редко разговаривали о чём-то, кроме крестражей, меча Гриффиндора и том, куда же Дамблдор мог его запрятать. Со вздохом Гарри отвернулся от подруги и тоже взялся за дело. Каждый день, раз за разом он накладывал на места их временной остановки одни и те же заклинания, заглушал шаги, отводил взгляды, делал невидимыми и незаметными. Он, казалось, мог бы проделать всё это с закрытыми глазами. Раньше это делала Гермиона, но в последнее время, она выглядела такой убитой, что просить её продолжать было бы мерзко.       Впрочем, здесь большая часть этих заклинаний казалась лишней. Ни один человек, или, если уж на то пошло, волшебник, в здравом уме не стал бы забираться в такую глушь. Особенно сюда, где темная, неподвижная вода почему-то пугала сильнее глубин чёрного озера.       Гарри встряхнулся и возобновил своё движение по кругу.       - Гарри? – Внезапно позвала его Гермиона, - ты тоже это слышишь?       Парень остановился, поднял руку к груди и с силой сдавил золотой медальон. Звон цепочки внезапно показался ему непомерно громким. Быть может, так оно и было, а может он просто слишком глубоко погрузился в свои мысли, но уже в следующую секунду, Поттер действительно услышал кое-что, чего тут быть не должно. Звук хлопающей на ветру одежды.       Подбежав к вскочившей на ноги Гермионе, Гарри уже приготовился аппарировать, как вдруг с неба камнем рухнул человек. Мелькнул смазавшийся от скорости силуэт, ухнула тяжко земля и вздрогнула окружающая остров трясина, да взлетели с криками невидимые доселе птицы.       - Господи… - прошептала в воцарившейся вновь тишине Гермиона.       Тела видно не было, оно полностью ушло под землю, осталась только тёмная дыра с рваными краями.       - Надо посмотреть, кто там, - голос Гермионы дрожал.       Поттер взглянул на дыру, с трудом сглотнул ставшую вязкой слюну и помотал головой. Гермиона нахмурилась и поджала губы, на лбу её появилась знакомая упрямая морщинка.       - Всё же нужно проверить, - наконец заключила она и мелкими шажками двинулась к месту падения, - может мы ещё можем помочь.       Гарри до боли стиснул медальон. Теперь он ещё и трус, да? Не знает где притаились оставшиеся крестражи, не способен уничтожить даже тот, ради которого они втроём рисковали жизнями, не понимает, что делать дальше. А теперь ещё и не может заставить себя посмотреть на разбившегося человека, потому что боится увидеть кого-то знакомого. Нет. Уж в этом подводить своего последнего оставшегося друга он отказывается.       - Стой, - с твёрдость, которой не ощущал, произнёс Гарри, - я посмотрю, а ты иди собирать вещи. Когда я выйду из лагеря – вернуться уже не смогу, да и место нам всё равно придётся сменить.       - Хорошо, - Гермиона выдохнула и поспешила к уже вытащенной из сумочки палатке.       С трудом разжав онемевшие пальцы, Гарри убрал медальон под футболку и выдохнул. Парень явно тянул время и не боялся себе в этом признаться. Впрочем, уже в следующую секунду, ему потребовались все силы, чтобы не заорать от неожиданности.       Из дыры в земле высунулась рука с вытянутым вверх указательным пальцем.       - Земля твёрдая, - слегка заторможенно, но от того не менее торжественно произнёс голос из ямы.       Гарри и рта открыть не успел, как земля вокруг ямы вспучилась и на поверхность вылез человек. Высокий и даже с виду страшно сильный, выглядел он сейчас почти жалко. Весь он с ног до головы был облеплен жирной грязью и травой вперемешку с подгнившими корешками, да и падение явно не прошло для него даром, хотя уже то, что оно не сумело его убить впечатляло.       Сумев, наконец, сфокусировать взгляд на единственном чистом пятачке, человек нетвёрдым шагом подошёл к застывшей с палаткой в руках Гермионе и уселся на невесть откуда взявшийся тут валун.       - Постарайтесь не падать на неё с большой высоты, - человек утёр заливающую лицо кровь и немигающим взглядом уставился прямо перед собой.       - Вы в порядке? – Гермиона медленно положила палатку на землю и достала палочку.       Вместо ответа человек сплюнул на землю кровавую юшку и принялся рыться по карманам, коих в его одежде было на удивление много. Он выгреб и выбросил на землю целую груду битого стекла, некогда, должно быть, бывшего пузырьками, следом туда же полетел сырой от зелий и расползшийся по швам жилет. Последней он достал волшебную палочку. Та, как ни странно, тоже пережила падение, на её отполированной, твёрдой с виду, как камень, поверхности, не осталось ни царапины.       С какой-то немыслимой скоростью и грацией выведя в воздухе фигуру, человек указал на жилет. Ничего не произошло. Человека это сильно удивило. Слой начавшей подсыхать грязи мешал рассмотреть его лицо, но вот поза его неуловимо изменилась, движения его были очень чёткими и выразительными, он будто говорил с ними без слов, выражая мысли всем телом.       - Так, - человек поднялся на ноги и Гарри невольно отшатнулся. Для того, кто упал с непойми с какой высоты, двигался здоровяк слишком легко и непринуждённо, - я буду вам безмерно благодарен, если вы меня почистите.       Гарри заторможенно кивнул, а дальше начались странности. От грязи его смогла очистить только струя воды, созданная заклинанием aguamenti, все остальные заклинания бесследно исчезли, коснувшись его тела.       - Итак, - условно чистый человек вольготно расселся на валуне и с каким-то странным умилением уставился на них двоих, - и что же столь милая парочка делает в этом замечательном месте?       Как ни странно, но теперь определить возраст незнакомца стало ещё труднее. Он был заметно крупнее Крэбба или Гойла, что казалось почти невозможным для их ровесников, но вот судя по лицу его, был он едва ли не младше самого Гарри, но вёл себя при этом, как старшекурсник, или же вовсе взрослый. А ещё Гарри никак не мог стряхнуть с себя ощущение, что это они пришли в его лагерь, а не он сам буквально свалился им на головы.       - Отдыхаем, - быстро нашлась Гермиона.       - Вдвоём? – неспешно и со странной улыбкой спросил парень.       Гарри посмотрел на Гермиону, но та только пожала плечами.       - Значит, вы решили насладиться одиночеством разделенным на двоих, да? – странно двигая бровями протянул незнакомец, - смотрите на закаты и встречаете вместе рассветы, считаете звёзды и разглядываете облака. Не удивительно, что вы выглядите такими измученными. Видимо, мне стоит попросить прощения за столь неожиданное появление.       Гарри мучительно наморщил лоб. В словах парня явно был намёк, вот только Поттер так и не смог его уловить, да и Гермиона ясности не внесла, а напротив только всё усугубила. Она вся покраснела, даже вспотела слегка и смотрела на незнакомца с такой смесью смущения и возмущения во взгляде, что Гарри впервые за долгое время даже смог улыбнуться.       - Всё не так! – выпалила Гермиона, - мы друзья и вообще мы тут не одни!       - Неужели? – спокойно спросил незнакомец, - тогда может быть, пока ваши друзья не прибыли, вы расскажете мне последние новости?       - А газет вы, надо думать, не читаете?       Незнакомец хихикнул.       - Как вы могли заметить, в последнее время я витал в облаках, - он неопределённо махнул рукой куда-то вверх, а затем поднялся и галантно поцеловал воздух над костяшкам пальцев девушки, - Гарри, к вашим услугам.       - Гермиона… - пролепетала девушка и отступила на пару шагов.       - Замечательное имя! А Вы…       - Г… Грегори, - Поттер натянуто улыбнулся.       Их новый знакомый широко улыбнулся. Улыбка его была очень зубастой и какой-то хищной.       - Что ж, Г-Грегори, - будто специально заикнулся он, - думаю, нам следует познакомиться поближе.       Воспользовавшись тем, что здоровяк отвлёкся на Поттера, Гермиона тихо скользнула к своей сумочке, убрала в неё палатку и, решительно нахмурив брови, направила в спину их новому знакомому палочку. Губы её уже приоткрылись, чтобы произнести заклинание и Гарри даже узнал вычерченный палочкой в воздухе символ, но налетевший внезапно порыв ледяного ветра на мгновение ослепил его, заставив зажмуриться глаза. И в этот короткий миг что-то изменилось.       - Obliviate! – выкрикнула Гермиона и широко распахнутыми глазами уставилась на вытянутую вперёд руку. Руку, в которой только что была зажата волшебная палочка.       - Похвальная паранойя, мисс Грейнджер, и полное отсутствие воспитания, - их новый, очень странный знакомый мягко улыбнулся и нарочито медленно убрал за пазуху их с Гермионой палочки.       Гарри рванулся вперёд, а в следующую секунду понял, что уже лежит на земле и смотрит в небо.       - Не заставляйте меня снимать ремень и вбивать в вас ум через задницы.       - Мы всё поняли! – торопливо выпалила Гермиона, - не надо…       - Хорошо.       Их новый знакомый скрестил руки на груди и кивнул на камень, на котором ещё недавно сидел сам. Борясь с головокружением Гарри поднялся с сырой, мшистой земли и поплёлся к успевшей сесть Гермионе.       - Страх дурной советчик.       Здоровяк подобрал с земли жилетку, стряхнул с неё грязь и достал из неприметного кармашка иголку и нить.       - Попробуйте объяснить, почему вы прислушались к его голосу и решили стереть память ничего не подозревающему человеку. ***       К тому моменту, как рассказ подошёл к концу, Гарри, если это было его настоящее имя, уже успел зашить свой жилет с кармашками, прополоскать в торфянистой воде и с довольным видом напялить его на себя. Ни её, ни Поттера он, похоже, совершенно не боялся, поворачивался к ним спиной, отвлекался на шум в болотах и изредка, по ходу рассказа, отпускал остроты, которые кололи куда сильнее, чем хотелось бы. Впрочем, похоже они и вправду не представляли для него никакой угрозы, уж в этом-то Гермиона могла себе признаться, но это не помешало ей тянуть время.       Нельзя было также отрицать, что Гермионе он был, хоть и немного, но симпатичен. Вот только чем именно: своим лёгким, чуть язвительным нравом, или же внешним сходством с её другом, если бы тот был на голову выше и в полтора раза шире в плечах, она разобраться пока не смогла.       - Дайте-ка угадаю, - широко ухмыльнулся здоровяк, - у Рона случилась истерика, и вы решили, что прятаться и дальше по лесам – хорошая идея.       - Тебе известно место получше? – тут же вспылил Поттер.       - Нет, - улыбка здоровяка стала шире, - если ты дерево. Люди обычно прячутся в других местах.       - Гарри… - произнесла Гермиона и оба парня одновременно обернулись к ней, - можно я буду называть тебя иначе?       - Ты можешь называть меня Поттер.       Гермиона поперхнулась.       - Может быть как-то по-другому?       - Господин. С благоговейным придыханием.       - Не может быть и речи!       - Иисус Христос, - выражение лица парня сделалось возвышенно-просветлённым, - истину говорю я вам: правду любите и верьте в слово моё, ибо слово моё есть слово Господа вашего. По любви и вере вашей воздастся вам. Те, кто уверует в меня, возьмут в руки свои ключ к спасению, те же, кто усомнится в мне, пожнут горе и Смерть вечную.       Гермиона раздражённо вздохнула и с силой потёрла пальцами лоб.       - Ты не Иисус.       - Не поверили мне сыны Ханаана, когда я пришёл к ним и принёс им слово своё, и возвели меня на гору, и распяли на кресте меня, - печально покачал головой здоровяк, - так и вы не верите мне, и не понимаете меня.       Парень возвёл взгляд к небу и с глубокой грустью произнёс:       - Отец, прости им, ибо они не ведают, что творят.       - Теперь тебя зовут Гарольд, - Гермиона ожгла парня взглядом.       - Ты могла бы звать его как-нибудь иначе, - новоявленный Гарольд вздёрнул брови и указал на Поттера, вновь ставшая хищной улыбка заставила и Гарри и Гермиону насторожиться, - как насчёт «милый», или может «дорогой»? А может «котик» подойдёт лучше?        - Мне не нравятся эти клички, - проворчал Гарри.       Гарольд несколько секунд молча разглядывал Поттера. На лице его не отражалось никаких эмоций, разве что уголки его губ изредка подрагивали, так, будто он никак не мог решить хочет он улыбнуться, или насупиться.       - Невозможно быть большим девственником, чем ты.       - Эй!       - Ему нравится Джинни! – отрезала Гермиона, - а мне нравится Рон.       - А мне нравится принцесса Диана, но что-то её тут не видно.       Гарри сдавленно кашлянул.       - Что?       - Принцесса Диана погибла недавно… В конце августа.       - Нет, - выдохнул Гарольд, как будто даже побледнев. Гермионе на секунду стало его жалко, - ты врёшь!       - Разбилась в автокатастрофе.       - Не может быть, я тебе не верю!       - Это правда, - кивнула Гермиона. Нижняя губа здоровяка предательски задрожала.       - Ну и ладно, - внезапно фыркнул он. Лицо его, подвижное как ртуть и живое, мгновенно изменилось, не было больше ни обиды, ни грусти, - поправлю это, когда вернусь.       Странности множились. Он с самого начала знал, кто они такие, но даже не подозревал о происходящих в мире событиях. Говорил о их друзья, как о своих старых знакомых и явно был осведомлён обо всём, что касалось их жизней куда лучше положенного и это не позволяло заподозрить его в умелом притворстве. Да и её саму он похоже знал очень хорошо, а значит все его оговорки не были случайны. Гермиона слушала, запоминала и анализировала сказанное им, потому что для неё знание того, что, сказано не было, поиск тайного смысла, был всегда важнее находящегося на поверхности. И парню это было известно.       - Можно нам получить назад наши палочки? – стараясь не выдавать своего напряжения спросила Гермиона.       Гарольд посмотрел ей в глаза и с улыбкой протянул волшебную палочку. Гермиона провела пальцами по знакомым завитками, сжала отполированную прикосновениями рукоять в ладони, задумчиво глядя вдаль. Она будто сравнивала и вспоминала потерянные ощущения, словно недолгое расставание с палочкой было куда серьёзнее, чем могло показаться.       - Aguamenti! – внезапно выкрикнула она, вскинув палочку так быстро, как только могла.       В лицо возвышающемуся над ней парню ударила тугая струя воды, смывая остатки грязи со лба, и тот не стал этому препятствовать. Вместо этого он замер и позволил девушке разглядывать своё лицо, а затем поднял руки и несколько раз медленно хлопнул в ладоши.       - Что происходит? – сердито спросил Гарри, глядя на замершую, с широко распахнутыми глазами подругу, - может объясните мне, потому что я ничего не понимаю.       - Как меня зовут?       Голос стоящего перед Гермионой парня был спокоен. Он стоял, скрестив руки на груди и смотрел на неё, а она никак не могла оторвать взгляд от его лба. Над его правой бровью, точно там же, где красовался знакомый каждому магу Британии шрам в виде молнии, виднелся точно такой же шрам, только бледный и давно уже заживший.       - Гарри Поттер, - в смятении пробормотала Гермиона. ***       Гарри смотрел на своего двойника из другого мира и другого времени и сжимал в руках медальон. На болота опустилась ночь, небо затянули сплошные тучи. Единственным источником света им служил лепесток магического огня, изящно изгибающийся в плотно закупоренной стеклянной банке.       В кромешной темноте, когда не было видно ни луны, ни даже звёзд, болото изменилось. Оно казались живым. Было почти также тихо, вот только оставшиеся звуки изменились, трясина дышала, протяжно и размеренно, где-то вдалеке что-то изредка ухало, чирикали и выли невидимые глазу твари, а над стоячей водой разгорались и тухли призрачные огни.       Свой рассказ они уже закончили и сейчас просто сидели, молча глядя на огонь. Почему-то, произнесённая вслух, их история выглядела совсем не такой, какой он её запомнил. Тогда это были просто приключения, порой страшные, порой болезненные, но неизменно такие, из которых они выходили победителями. Не могли не выйти.       Теперь всё выглядело иначе. Может потому, что будущее сейчас казалось ему туманным, а они стали беглецами чьё время утекало сквозь пальцы, или может он сам поумнел за прошедшее время, но его догнало понимание того, насколько близко они раз за разом подходили к грани. Откровенно говоря, эта мысль уже давно гнездилась где-то на границе его сознания, он просто не обращал на неё внимания.       - Интересная история, - в свете магического огня глаза другого Поттера сверкали озорным светом, - только кажется мне, что вы рассказали не всё. Например, что это за безделушка, ради которой вы вломились в министерство и в которую моё низкорослое отражение вцепилось мёртвой хваткой.       Гарри покосился на Гермиону и поймал ответный взгляд. Девушка пожала плечами. Значит решать ему.       - Это крестраж, - выдохнул он, - якорь для души Волде…       - Гарри!       - Сам-Знаешь-Кого, - неохотно выдавил Гарри.       - Ах да, «крестраж», - показал кавычки пальцами здоровяк.       - Тебе это кажется смешным?!       - Представь, что отделяешь человеку руки и ноги, рубишь тело на части, отрезаешь голову, ставишь её себе на стол, а все остальные части прячешь куда придётся. Представил? По-твоему голова останется жива?       - Всё не так, - Гермиона помотала головой, - ты прав, но только отчасти, всё же Сам-Знаешь-Кто разорвал душу, а не тело. Крестражи – это результат тёмного ритуала, который…       - Не надо рассказывать мне, как работает душа.       В голосе парня лязгнула сталь и Гермиона даже отпрянула назад, в пришельце из другого мира на мгновение проступило что-то жуткое, а воздух будто похолодел.       - Я отойду в сторонку, а вы поговорите, - криво ухмыльнулся Гарри, после небольшой паузы, - похоже, что эта штука воздействует на нас сильнее, чем хотелось бы.       - Каждая душа, живая, или мёртвая, знает кто я такой, - твёрдо произнёс пришелец, глядя Гарри прямо в глаза, - кто-то боится меня, кто-то принимает с распростёртыми объятьями. Просто живые не осознают этого. Волдеморт боится смерти так, как вы и представить не можете и будь это, - парень ткнул пальцем в медальон, - осколком его души, оно затаилось бы, постаралось избежать моего внимания. Однако, сейчас оно не прячется, а продолжает давить вам на мозги.       Возразить парню Гермиона не решилась. Гарри же просто развернулся и отошёл на другую сторону лагеря, зябко потирая ладони. Может быть пришелец и был прав. По меньшей мере он выглядел очень уверенным в своей правоте, но имело ли это какое-то значение?       - Лучше не произносить его имени вслух, - тихо сказала Гермиона.       - Оно вас пугает?       Пришелец ухмыльнулся. Зубы у парня из другого мира были белые и очень острые, как будто даже не человеческие. Гарри поёжился и отвернулся.       - Нас пугает тот, кто его носит, - сухо ответила Гермиона.       - Сила человека придала власть имени, как интересно.       - В вашем мире бывает иначе?       - Моё имя мало кому известно, но вес его чудовищен, - хмыкнул парень, - но я не взял его сам, мне его дали.       - Твои родители? – с ехидцей спросила Гермиона, - весьма заурядно, как мне кажется.       - Другое моё имя, - пришелец хрустнул шеей и слегка отодвинулся назад.       - Я не совсем понял, - медленно произнёс Гарри, - ты же сказал, что ты Гарри Поттер.       - У человека может быть много имён.       - Так как тебя всё-таки зовут?! – не выдержала, наконец, Гермиона.       - Вы действительно хотите услышать?       Пришелец подался вперёд и навис над магическим огнём, лицо его укрыли глубокие тени, а глаза будто бы и вовсе исчезли. На мгновение Гарри почудилось, что по центру их лагеря сидит голый, выбеленный временем скелет. Подул холодный ветер и наваждение развеялось.       - Да, - кивнула Гермиона, дыхание вырвалось из её рта облачком пара.       Она больше не выглядела так же решительно, как секунду назад, однако отступать не стала.       - Моё имя Мритью, - прошелестел голос пришельца, - милосердная Смерть.       В горле Поттера пересохло. Прямо перед ним, в неверном свете магического огня сидел укрытый тёмным саваном скелет. Сидел, глядя ему прямо в глаза и нагло ухмылялся.       - Лучше продолжу называть тебя Гарри, - смешком попыталась разрядить обстановку Гермиона.       Загнанный взгляд и подрагивающие пальцы не давали повода усомниться в том, что и она только что видела превращение гостя из другого мира. В том, что этот самый гость сделал это специально, точно также усомниться не получалось, ведь выглядел он чрезвычайно довольным собой. Гарри скрипнул зубами.       Весь день обернулся чудовищной потерей времени. Они не узнали ничего нового о крестражах, ни на шаг не приблизились к решению оставленных Дамблдором загадок, если уж на то пошло, они только ещё больше запутались. А уж от мысли о том, что они снова лягут спать голодными, Гарри готов был ругаться вслух.       - Это имя мне дал тот, кого вам лучше не звать раньше времени, - пришелец склонил голову набок и иронично выгнул брови, - и он, как мне кажется, легко мог бы решить наш маленький спор с крестражем.       - Зови его! – не раздумывая ни секунды сказал Поттер.       - Гарри!       На выкрик подруги Гарри не обратил внимания, для себя он уже всё решил. Их новый знакомый словно непрерывно испытывал их, оценивал их ум, терпение, смелость и решимость. И Гарри это надоело.       - Зови!       - Хорошо, - прилипшая к лицу пришельца улыбка неуловимо изменилась, он явно был доволен, - дед! Ты же слушаешь, я знаю!       Глубокий, вибрирующий смех разорвал тишину. Все звуки исчезли. Если раньше Гарри казалось, что на болотах тихо, то сейчас ему показалось, будто мир вовсе исчез. Темнота за пределами небольшого круга света сгустилась, потушила болотные огни, сожрала мягко светящийся мох, накрыла редкие звёзды, выглядывающие сквозь разрывы в облаках, а затем расступилась и выпустила на крохотный островок человека.       Мужчина огромного роста ступил на сырой берег островка и с очень знакомой улыбкой посмотрел на внука.       - Что тебе понадобилось, нерадивый?       Пришелец молча махнул рукой. Гарри успел заметить блеснувший в воздухе золотой отблеск, а затем понял, что медальона на его шее больше нет. Теперь крестраж был в руках появившегося из ниоткуда мужчины.       - Занятная вещица.       Прогудел он, медальон сверкал в его пальцах, как крошечный драгоценный камень. Гарри попытался подойти к мужчине, но так и не смог сдвинуться с места, единственным, чем он мог сейчас двигать, остались глаза. Гермиона, похоже, тоже была обездвижена, а вот другой Поттер, похоже, чувствовал себя прекрасно. От бессилия хотелось кричать.       - Очень остроумная, но это лишь магия.       Гигант бросил медальон внуку. Тот поймал его налету и, чуть напрягшись, мощным рывком оторвал цепочку.       - Точно такая же, как и во лбу твоего двойника.       - Шрам.       Парень подкинул медальон вверх и взмахнул рукой, в ладони его будто бы сверкнул лунный луч, и золотая звёздочка разделилась на две равные части. Из упавших на землю половинок с потусторонним стоном вырвался чёрный туман и быстро растаял в воздухе.       - Не думай, что дома всё будет так просто, - скрестив руки на груди, усмехнулся гигант.       - Даже не надеялся. Кстати, я, похоже, сломал палочку.       - В этом мире ты лишь гость, - гигант ступил обратно в тени и исчез, но голос его всё ещё звучал, отзываясь глубокой вибрацией в костях и болезненным зудом где-то в темноте за глазами, - твоя магия здесь не работает, но и магия этого мира над тобой не властна.       - О… - Лицо парня стало задумчивым. Затем он улыбнулся, и если сперва эта улыба была просто возбуждённой, то вскоре стала по-настоящему зловещей, - о!       - Больше не зови меня по пустякам.       Гарри сразу понял, что мужчина, из-за которого мир остановился, ушёл. Это невозможно было объяснить, это было противоестественно и непонятно, но тем не менее абсолютно неоспоримо. Сущность, чем бы она не была, ушла.       Поттер бросился к остаткам медальона, но вновь, как и несколькими часами раньше обнаружил, что лежит на земле и смотрит на небо. Только теперь к тошноте и головокружению добавилась ещё и резкая боль над левой бровью, образуя восхитительный букет, живо напоминающий похмелье после очередной факультетской попойки.       И, как ни странно, но ощущения эти были приятными. Ну, по крайней мере до того момента, как глаза его не начала заливать тёплая, вонючая жижа.       - Отправляйтесь в Лондон, - прозвучал чуть в стороне голос пришельца.       - Зачем? – настороженно спросила Гермиона.       - Сколько человек живёт в Лондоне?       Гарри приподнялся с земли и утёр рукой лицо. Над правой бровью, на месте шрама появился глубокий порез, из него всё ещё сочилась чёрная жижа, теперь вперемешку с кровью.       - Семь миллионов, - без раздумий ответила Гермиона.       - Сколько человек живёт в волшебной Британии?       - Причём тут… - начала было девушка, но пришелец её перебил.       - Сколько?       - Около тридцати тысяч.       - Сколько человек живёт в Великобритании?       - Пятьдесят семь миллионов, - устало выдохнула Гермиона. Она, похоже, уже поняла к чему клонит собеседник.       - Даже если все тридцать тысяч магов будут искать вас по всей стране, они уйдут ни с чем, - отчеканил пришелец, - мир обычных людей для них слишком велик и непонятен. Особенно большие города. Тебе достаточно было надеть каблуки и сменить цвет волос, а тебе, - парень повернулся к Поттеру, - снять эти дурацкие очки и замазать шрам кремом, и любой маг, знакомый с вами по фото в газете, просто прошёл бы мимо, ничего не заметив. Тем более, когда вокруг него крутится больше человек, чем он видел за всю свою жизнь и все тыкают в него пальцами, потому что он выглядит, как клоун.       - Мы не можем подвергать опасности обычных людей, - Гарри кое-как поднялся и поковылял к так и лежащей возле палатки сумочке подруги, - в прошлый раз, когда я рискнул зайти в город, то напоролся на дементоров. Они могли быть там только из-за меня.       - Отличная гипотеза, - с легко различимым сарказмом отозвался пришелец, - дементоры всегда знают, где вы находитесь и отправляются в ближайший к вам город, а затем просто сидят там, не выходя за его границы, пока вы не отправитесь в другое место.       Гарри споткнулся.       - Нет…       - Отправляйтесь в Лондон, найдите пустой дом. В Вестминстере, Челси или Фулхэме, там полно таких же ненормальных, как вы, заколдуйте его также, как этот лагерь и ждите.       - Ждать чего?       - Пока я не решу ваши проблемы, - осклабился пришелец, шагнул назад и исчез. Хлопнула невидимая дверь.       Гарри посмотрел на подругу, пожал плечами и поднял с земли сумочку. Где-то внутри его ждал экстракт бадьяна, способный остановить кровь и подсушить рану, а сам он уже слишком устал удивляться, чтобы простое исчезновение собеседника могло заставить его замедлиться хоть на секунду. А Гермиона… Гермиона, похоже всерьёз задумалась о смене цвета волос. ***       - Двери! Заблокируйте двери!       Люциус вбежал в зал, споткнулся и, в поисках опоры, уцепился за каменную колонну. Маска слетела с него, пока он бежал, а может он выбросил её сам. Люциус не помнил. Их бег по извилистым, кажущимся бесконечными коридорам министерства, сейчас казался ему жутким, горячечным сном.       Нечто, какая-то тварь, невидимая и вездесущая, сбила их в кучу и гнала сквозь Министерство, точно скот. Она забавлялась с ними. Оторвала Эйвери палец, покалечила Розье, чьи руки теперь бессильно свисали вдоль тела, изломанные и перекрученные, расколола маску Яксли, вогнав серебристые осколки глубоко в его лицо… Она была везде. Хохотала, визжала и стонала сотней голосов. Потешалась над ними.       - Двери!       Вновь рявкнул Долохов и, со звериным оскалом на лице отшвырнув в сторону Амикуса, всем весом навалился на тяжёлую створку. Медленно, мучительно медленно дверь закрылась, и всё это время Люциус не спускал взгляда с тёмного прохода, за которым погасли все огни. Точно также, как не спускал с него взгляда и Джагсон, и Крэбб, и кусающий от боли губы Эйвери, и даже наполовину ослепший Яксли. Они все хотели убедиться, что ОНО не успело пройти следом.       Именно поэтому все они, даже те, кто с трудом мог колдовать, запечатали вход. Не просто закрыли дверь, а сплавили её со стеной, сделали одним целым.       В зале воцарилась тишина.       Остался разве что неясный шёпот, но столь тихий и незаметный, что Люциус просто отмахнулся от него. Теперь, когда они оказались в безопасности, можно было выдохнуть и поразмыслить над следующим шагом.       - Нужно уходить, - просипел Розье, с болезненной гримасой на лице падая на грубо вытесанную из камня скамью.        - Нужно было брать с собой Руквуда, - судя по голосу Долохов был в бешенстве. Впрочем, его истинный настрой понять было невозможно, он всегда выглядел так, будто готов взорваться, - я бы предпочёл его любому из вас.       - С удовольствием отдал бы ему эту честь, - Люциус повернулся и уставился на стоящую посреди зала арку Смерти. Древнюю, жуткую и противоестественную.       - Нам нужно просто идти дальше, - нервно засмеялся Амикус, - делов-то!       От него несло кислятиной и потом. Жирдяй едва держался на ногах и поглядывал на других с нескрываемым испугом. Сейчас, когда усмирение погрома в министерстве обернулось неожиданным и страшным провалом, он внезапно ощутил себя лишним.       - Путь дальше запечатан невыразимцами, - процедил Долохов. Палочка в его руках выписывала изящную вязь над прерывисто дышащим Розье, - мы в ловушке, недоумок.       Амикус сглотнул и покосился на сплавленную со стеной дверь. Люциус на него, однако, больше не смотрел. Всё его внимание привлёк погасший светильник.       Мужчина готов был поклясться, что всего секунду назад тот горел.       - Господа.       - Больно… - простонал Розье.       - Не дёргайся! – рыкнул Долохов.       Краем глаза Люциус заметил промелькнувшую мимо тень. Погас ещё один светильник.       - Господа! – закричал Люциус.       Погасли ещё два светильника. Зал стал темнее. Тени будто шевельнулись и Люциус вновь ощутил пробирающий до костей, ледяной ветерок, от которого по коже бежали мурашки и волосы вставали дыбом.       - Оно здесь… - прошептал мужчина.       Джагсон взревел и пустил заклятье куда-то в темноту. Светильники гасли один за другим. Долохов и Джагсон в злом исступлении заливали зал магией настолько тёмной, что даже от одного взгляда на неё подступала тошнота, Яксли бестолково крутился волчком, тыкая в пустоту палочкой, Кэрроу забился под каменную скамью… А Люциус стоял на месте и не мог заставить себя пошевелиться.       На фоне изменчивой, светящейся мягким светом в опустившейся на зал темноте вуали арки смерти он видел силуэт. Человеческий силуэт. Он плыл и менялся. Как дым, как масляная плёнка на воде, как летящий по ветру паучий шёлк.       И в то же самое время он не двигался с места.       Каждый раз, когда он размывался и пропадал, на Люциуса налетал порыв ветра, а очередной голос вскрикивал и затихал. Завопил Кэрроу и во вспышке заклятья Люциус увидел, что тот исчез, не оставив и следа. Оборвался внезапно крик Яксли и зазвенели о камень осколки его разбитой маски. Беззвучно исчез Розье. Ударив гнилостно-зелёным лучом в силуэт, с яростным рёвом растворился в воздухе Джагсон. Шипя проклятья провалился сквозь землю Долохов.       Люциус остался один.       Силуэт размылся в последний раз и исчез. Страх перешёл некую невидимую грань в его душе, и Люциус сломался. Он просто побежал назад, к запечатанной, сплавленной со стеной двери, не видя, не слыша и не замечая больше ничего. Ударился в неё с разбегу, всем телом, с такой силой, что сознание его на миг помутилось, а землю выбило из-под ног. Поднялся и бросился на стену снова, заколотил в неё кулаками, сдирая кожу и ломая кости.       Он потерял палочку, ослеп от боли и оглох от собственного крика. Обезумев от ужаса, он бился в преграду до тех пор, пока тело не начало отказывать ему. Страх гнал его прочь, но боль поставила его на колени.       И она же привела его в чувство.       Жадно глотая воздух, Люциус упёрся плечом в дверь и попытался подняться. В бесплодных попытках прошла минута, затем другая, а потом он нащупал ручку и потянул себя вверх. От боли в разбитых руках Люциус едва не потерял сознание, но всё же удержался и, с трудом стоя на подгибающихся ногах, вернулся к арке.       Кроме собственного тяжёлого дыхания и шёпота из-за вуали Люциус не слышал ничего. Но мысль о том, что он остался один казалась неправильной, почти кощунственной, будто стоило действительно в это поверить, как его настигнет та же судьба, что и остальных. Тварь была здесь. Она ждала чего-то.       Люциус наступил на что-то и хрипло хихикнул. В кромешной тьме посреди огромного зала он наткнулся на палочку. Удивительное совпадение.       Не более удивительное, впрочем, чем всё произошедшее сегодня. Кто мог подумать, что Вальпургиевых рыцарей, самых верных и преданных Лорду Судеб магов, будут преследовать и истреблять в стенах министерства, где они уже чувствовали себя хозяевами? Кто мог предположить, что делать это будет тварь, скрывающаяся под личиной человека?       - Чего ты хочешь? – проскрипел Люциус.       Тварь не ответила. Двигаясь осторожно, точно глубокий старик, Люциус поднял палочку с пола. Будь он чуть глупее, решил бы, что действительно остался здесь один, что существо, чем бы оно ни было, ушло. Люциус, однако, был умён. И он уже давно научился верить не только своему суждению, но и своему чутью. Сейчас это странное, неуловимое чувство говорило ему, что пришло время для торга, потому что ничто иное ему не поможет.       Именно поэтому Люциус выпрямился и, не оглядываясь по сторонам, зажёг на конце палочки крохотный огонёк.       - Что угодно, - никогда прежде ему не было так трудно, как сейчас. Дышать. Говорить. Стоять, не шевелясь, - я отдам, всё, что только пожелаешь.       Держать в узде то, животное, что сидит внутри каждого человека и твердит: бей, или беги! Прошла минута, затем другая. А потом затылка Люциуса коснулось чужое дыхание.       - Ты дашь мне, - прогудела тварь голосом Яксли.       - Своего господина, - продолжила она грубым баритоном Долохова.       - Мой дорогой Люциус, - закончила она высоким, шипящим голосом Лорда Судеб. ***       - Стоило оно того?       Люциус не сразу понял, что тварь обращалась к нему. Существо, скрывающееся под личиной подростка выслушало его, улыбнулось и замолчало. А после, с того самого момента, как они покинули министерство, оно лишь наблюдало и присматривалось. Взвешивало каждое слово, взгляд и движение Малфоя. Теперь же, когда они вернулись в зал с аркой, оно вновь заговорило.       Это было знакомое ощущение. Точь в точь как когда он сидел, опутанный цепями, перед Визенгамотом, в полной власти победителей. Единственной отличие было в том, что некоторые из судей тогда уже были во власти его денег. Этот же судья, сперва прошедший сквозь охрану, как раскалённый нож сквозь масло, а затем раздавивший самого Волдеморта с пренебрежительной лёгкостью был беспристрастен.       - Я могу понять, что движет остальными, - продолжила тварь, - обида, зависть, жадность и жажда власти. Но я так и не смог понять, что заставило такого, как вы, последовать вот за этим.       Лорд судеб стоял перед тварью на коленях. Обтянутый серой кожей, хрипящий и задыхающийся скелет, безуспешно старающийся вырваться из хватки держащего его за горло парня.       - Чего мог хотеть человек, имеющий всё?       Люциус сглотнул и оторвал взгляд от пола. Лорд Волдеморт и этот странный парень смотрели на него. И отнюдь не взгляд кроваво-красные глаз сейчас вызывал в нём трепет.       - Деньги, молодая жена, власть…       - Это была ошибка, - медленно проговорил Люциус.       - Очевидно, - тварь ухмыльнулась.       - Раньше всё было иначе.       - Естественно, - с издёвкой в голосе ответила тварь.       - Мы хотели…       - Ваш хозяин чрезвычайно недоволен этими жалкими отговорками, - тварь чуть сжала пальцы и Волдеморт забился в её хватке, как выброшенная на берег рыба, - впрочем, если они достаточно хороши для Визенгамота, то кто я такой, чтобы в них сомневаться. Закатайте рукав, Люциус.       Люциус подчинился.       - Вам знакома концепция отпуска, Люциус?       - Д-да?       - Вы не уверены? – тварь легко подняла Волдеморта над землёй и шагнула к арке, - тогда я, пожалуй, поясню. Отпуск – это освобождение от работы на определённый период времени. Вы, наверное, мне не поверите, но здесь, в вашем мире, я отдыхаю, а потому не обязан пропускать через себя душу вашего хозяина, как душу не нашедшего упокоение мертвеца. Я совершил эту ошибку в прошлом мире и не собираюсь её повторять, это крайне неприятный опыт. Следовательно, к решению данной проблемы следует подойти с фантазией, не так ли?       Тварь остановилась прямо перед вуалью и с улыбкой взглянула в глаза Волдеморту.       - Легенда гласит, что по другую сторону арки лежит мир мёртвых, а прошедший через неё встретит саму Смерть. Как вы относитесь к экспериментам, Люциус?       - Что?       Вместо ответа тварь улыбнулась и шагнула вперёд. А затем Волдеморт исчез за вуалью. Вспыхнувшая в левой руке боль погрузила Люциуса в темноту. ***       Огромный, хромированный по самые брови ублюдок запахнул потёртый пыльник из синт кожи, скрыв под ней навороченную деку и уселся на софу. Судя по тому, как та заскрипела под его весом, мяса в нём почти не осталось.       Электродник. Чип в центре удовольствия и полное отсутствие мозгов. Самая дешёвая и тупая игрушка корпов. На эту роль всегда выбирали самых несчастных и жалких недоумков, тех, о ком никто не будет жалеть и кому некуда дальше падать.       Им даже не платили. Просто вытаскивали из того клоповника, в котором те гнили, и начинали срать в уши. Чип сделает тебя счастливым. Тебе больше никогда не придётся думать о деньгах. Корпорация будет стоять за твоей спиной. Корпы даже не врали. Каждый раз, когда электродник выполнял очередное задание, разряд тока стимулировал центр удовольствий и высвобождал убойную дозу гормонов счастья. О чём-либо другом они переставали беспокоиться почти сразу, ни деньги, ни человеческие жизни, включая их собственные, больше не посещали их мысли.       А за спинами их действительно стояла корпорация. Генерировала задания, посылала разряды тока им в мозги, и оставляла их без «сладкого», если они проваливались.       Пожалуй, именно такая судьба ждала бы Дадлика. Дядя Вернон был всего лишь администратором регионального отделения Гранд Электроникс и не смог бы пропихнуть своего сынишку наверх, даже если бы тот не был тупым, жирным боровом. Сейчас же… Гарри скосил взгляд в сторону и посмотрел на кузена. Сейчас Дадлика ждала разве что самая дешёвая палата в корпоративной клинике Гранд Электроникс.       Судя по стоящему колом члену, мокрому пятну на штанах и дебильной улыбке на лице кузена, их поздний гость только что загрузил в неокрепшие мозги Дадлика все те терабайты высококачественной порнухи, которые тот хранил на своём терминале. Хотя, быть может всё не так и плохо. В конце концов, овощем быть лучше, чем электродником.       Вернону было не лучше. Мышечный стимулятор, для покупки которого в позапрошлом году был оформлен кредит, свёл все мышцы в теле дяди судорогой. Именно поэтому мужчина, мускулистый, как накачанный гормонами племенной бык, сейчас лежал на полу выгнувшись дугой, и бешено вращал глазами.       Тётка тоже была тут. В её мозги электродник лезть не стал. Ей и без того было на всё плевать, всё её внимание занимал очередной брейнданс, где она была молода, красива и помолвлена на крупном держателе акций Биотек Системс.       Гарри посмотрел на гостя и неуютно поёрзал на стуле. Это не был электродник их корпы. Для Гранд Электроникс несчастные ублюдки были расходниками, а вломившийся к ним в дом персонаж выглядел ценным активом.       Оптика Даймачи с активным сканером, субдермальная броня, порты невральных расширителей в висках… Одно это стоило больше, чем дядя Вернон заработал за последние десять лет. Однако под обширным пыльником было скрыто куда больше. Ценнее всего была его дека, Кайдзю MkIV. Не одна из тех игрушек, что достаются гражданским, а серьёзная, военная модель.       Очень, очень ценный актив. И владеет им очень и очень важный человек, иначе СБ Гранд Электроникс уже ворвались бы сюда, паля из всех стволов.       Гарри медленно выдохнул и шагнул чуть вперёд, стараясь не ёжиться под взглядом чёрных оптических линз электродника.       - Ты кто такой?       - Рубеус Хагрид, - грубым синтезированным голосом ответил бугай.       Ёмко и абсолютно бесполезно. Впрочем, теперь стало понятно, что прожаривать мозги уже ему электродник не собирается. Можно было и рискнуть.       - Ну и какого чёрта тебе тут надо, Рубеус Хагрид?       - Ждите, - безразлично громыхнул бугай.       Значит он, Гарри, работник нижнего звена Градн Электроникс кому-то понадобился. Будь это конкуренты, они пришли бы к его дяде, и точно не стали бы устраивать шоу в принадлежащей корпе жилищной франшизе, а сделали бы всё тихо. Хотя, даже дядя был для таких игр мелковат. Ему и временную лицензию на дом-то удалось получить, только благодаря врождённому умению вылизывать задницы вышестоящим. Вереницу мыслей прервал электродник.       Он резко дёрнулся, линзы полыхнули синим светом, и он разом преобразился. Почему-то сразу стало понятно, что перед ним сидит совершенно другой человек.       - Ты раннер, Гарри.       А вот и причина, по которой ему до сих пор не выжгли мозги.       С потолка послышался смех.       - В другой вселенной эта фраза звучала иначе. ***       Поттер затворил за собой косую дверь из проржавевшей местами насквозь жести и огляделся. В старом металлическом ангаре, невесть как очутившемся на краю леса, стояла удушливая жара, воздух пах раскалённым на солнце железом и пылью. Всё свободное пространство было заставлено плоскими ящиками непонятного цвета, пара стеллажей была сплошняком заставлена банками, но всё, что в них было прежде, уже давно превратилось в мутную жижу, на которую и смотреть-то было тошно.       Замызганное, зарешёченное окно в дальнем конце ангара было заклеено газетами, но солнечный свет всё равно проникал внутрь, просачивался сквозь бумагу, бил в каждую щель и трещинку. Гарри, высоко задирая ноги, пробрался в глубину ангара, протиснулся мимо лежанки, на которой провёл уже не одну ночь, и отодвинул в сторону плохо закреплённый лист жести. Со стороны заросшей бурьяном дороги его видно не было, так что между возможностью прятаться внутри не теряя сознание от жары и вероятностью быть обнаруженным, Поттер выбрал первое.       Он снова поймал себя на мысли, что хотел бы быть обнаружен. Парень разжал стиснутые кулаки и выдохнул.       Гарри сел на ящик и уставился сквозь открывшуюся щель в чащу. Именно тут погиб Рон. Сначала его пытали, долго и страшно, а затем перерезали горло и оставили истекать кровью. Будто вживую Гарри увидел рыжую макушку своего друга, вспомнил лето в Норе, тепло настоящей семьи, их долгие партии в шахматы и то давно потерянное ощущение настоящей дружбы. Чувство плеча, на которое можно опереться и не стоять против всего мира в одиночестве.       О судьбе Гермионы он не хотел даже думать.       Поттер наклонился и нащупал рукоять спрятанного под кучей ветоши меча. В лицо ему словно ударил тугой порыв свежего ветра, тело стало лёгким, почти невесомым, а мышцы налились силой, которой невозможно было противиться. Ещё вчера он отложил меч и ушёл. Даже с силой меча, он всё равно проиграет. Невозможно в одиночку стоять против всего мира.       Так было вчера. Сегодня противиться зову оружия не осталось сил. На глаза его словно упала кровавая пелена.       Клинок пел. С каждым широким взмахом зачарованный металл сиял всё ярче и ярче, он был счастлив и не скрывал этого. Это была злая, кровожадная ярость освободившегося зверя.       Гарри больше не вспоминал друзей. Сейчас он видел перед собой другие лица, те, которые являлись по ночам и никак не желали уходить. Его нутро пылало и огонь этот невозможно было потушить ничем. Он не хотел его тушить. Он не мог позволить его затушить.       Этот огонь потухнет сам, когда свершится месть. Только тогда его кровь перестанет кипеть и жечь его изнутри.       - Это меч, а не дубина.       Гарри медленно опустил занесённую для удара руку и обернулся. Посреди узкой просеки стоял человек огромного роста. Когда Гарри пошёл к нему, он легкомысленно ухмыльнулся, осмотрелся и поднял с земли длинную палку.       - Тебе нужно преподать урок.       Застонал рассечённый мечом воздух, взорвалась комьями земля под ногами. Посреди леса закипел бой. ***       Силён, быстр, но предсказуем. Гарри отклонился в сторону и меч просвистел у его виска. Полон ненависти, потерян в ней. Меч вновь рассёк воздух у его лица, но на этот раз ему даже не пришлось уклоняться, парень от бешенства разве что не пускал ртом пену, и даже не думал держать дистанцию.       А ещё этот его двойник явно никогда в жизни не держал в руках меча.       Гарри слегка наклонился и уколол парня палкой ниже рёбер. Печень. Отшагнул в сторону и чиркнул по шее. Артерия. Обозначил удар в глаз. Мозг. Туземный Поттер смерти не боялся. Пришло время вколотить в него немного здравого смысла.       Хлестнув туземца палкой по пальцам, Гарри перескочил через поваленные деревья и приземлился на траву возле ангара. Туземец ещё несколько секунд бестолково размахивал мечом, пластая на куски окружающие его пеньки, но затем всё же заметил, что остался в одиночестве и рванул по просеке к развороченному будто взрывом ангару.       Гарри отдал салют и бросился в бой.       Богато изукрашенный меч ярко сверкал под июльским солнцем. Меч уже не пел, он кричал, разрывал воздух с низким гулом и в унисон с ним ревел его владелец, черноволосый молодой мужчина с приметным шрамом на лбу и в рваных обносках с чужого плеча. Самый ловкий и умелый человек не продержался бы против него и пары секунд, обычный человек даже не увидел бы удара, ставшего для него последним.       Гарри обычным человеком не был. Он ставил силу против силы, скорость против скорости и мастерство против всепоглощающей ярости. В их бою не было ни финтов, ни игр разума, ни изящества.       Прогнувшись под ударом меча, Гарри шагнул ближе и ударил в ответ. Кисть, горло, макушка. Туземец взревел и ускорился. Безуспешно, впрочем.       Резкий тычок в грудь отбросил его назад на шаг. Выпад в лицо заставил отшатнуться и потерять равновесие. Пинок в колено уронил на землю.       Туземец зарычал и рубанул Гарри по ногам, однако вновь зацепил лишь воздух. А затем палка ударила по плоской стороне клинка, закрутила в причудливом танце и вырвала его из побелевшей от напряжения руки. И в тот же самый момент, туземца оставили силы.       - Хороший потенциал и убогая техника, - Гарри подобрал меч с земли и провёл пальцами по усыпанной драгоценными камнями рукояти, - меч Гриффиндора… Мне о нём рассказывали.       - Ты… Кто…       - Я – это ты, только лучше.       Гарри присел на корточки и щёлкнул едва дышащего мужчину по носу.       - И теперь, рассмотрев этот артефакт старины вблизи, я уверился, что он не подходит для классического мечевого боя. Очень лёгкий, короткий, он больше похож на шпагу, ими сражались иначе. Шпага в одной руке, кинжал, или дага, в другой. Готов поспорить, что первый владелец держал в другой руке палочку.       Поднявшись на ноги, Гарри встал в стойку и сделал на пробу пару выпадов сопроводив их взмахами палочки.       - Да. Значит так и поступим.       - Что?..       Вместо ответа Гарри рывком поставил туземца на ноги и отряхнул его от налипшей грязи, добро улыбнулся, похлопал его по щеке, а затем вложил в руку меч. Мужчина порывисто вздохнул и выпрямился.       - Тебе когда-нибудь отдавали долги, о которых ты не знал? ***       Пузатые колбы на полках, лава-лампа, радужные занавески, плотный дым, пахнущий таинственными травами и полиэтиленовый пакет, полный странных катышков, висящий на доске с надписью «План Дамблдора». «План Дамблдора» трогать было нельзя, о чём гласила другая надпись, накарябанная чуть ниже пакета.       Странный, очень странный мир.       Гарри повёл носом по сторонам и удобнее устроился на стропилах. Спускаться вниз и представляться он не собирался.       - В общем, я выгреб дядину заначку, отбил братцу бубенцы и рванул следом за ним, - бледный юноша с дряблой шеей и запавшими глазами дёргано мотнул головой в направлении огромного лупоглазого негра, одетого в невообразимую хламиду с волосами слипшимися в один огромный колтун, увенчанный цветастой вязаной шапкой.       - Чувак, - сидящий за облезлым лакированным столом старик в разноцветном махровом халате поджёг самокрутку и жадно затянулся, - да ты вообще бешеный. Хочешь пыхнуть?       - Ты чёт хотел про моих родителей рассказать? – туземец оттолкнул протянутую ему самокрутку, пятки его нетерпеливо стучали по полу, - они ж вроде учителя были, погибли в аварии.       - Учителя?! Погибли в аварии?! – взвился негр, из его хламиды тут же посыпались на пол смятые консервные банки, - наглая ложь! Твои родители были алкоголиками и наркоманами! И чертовски хорошими к тому же!       Гарри помотал головой и бесшумно поднялся.       - Так. Тут мне делать нечего.       Он выскользнул наружу сквозь ту же дыру в крыше многоэтажного дома, сквозь которую проник внутрь, и оглядел раскинувшиеся вокруг трущобы. Внизу, прямо под его ногами тёрлась носом о кустик валерьяны тощая женщина в сидящих набекрень очках и зелёной шляпке, чуть поодаль уродливый карлик хлестал виски прямо из бутылки. А прямо посреди улицы, выгнувшись дугой и задрав к небу лица с бессмысленно раззявленными ртами, торчали обряженные в чёрные балахоны люди, самым приметным из которых был лысый сифилитик в провалившимся носом.       Всего в паре километров сверкал огнями большой город. Гарри хрустнул шеей и сорвался в бег. ***       Гарри мягко приземлился на землю и медленно поднялся. Этот мир выглядел неправильно. Всё вокруг было ужасно маленьким, а ещё каким-то ярким и преувеличенно милым, будто в детской книжке. Да и пахло тут молоком, шоколадом и детской присыпкой. Брови Поттера медленно поползли вверх, а уж когда он распрямился в полный рост и увидел над пушистыми кронами деревьев башенки пряничного Хогвартса, те и вовсе вылезли на лоб.       На полянке возле замка кипела битва. Крошечные, не больше кулака размером человечки с огромными головами, потешно пища, возились в траве, колотили друг друга маленькими кулачками, размахивали волшебными палочками. Две плюшевых армии шли друг на друга войной.       Гарри протиснулся на поляну мимо жмущихся друг к другу деревьев, постоял немного, молча глядя на происходящее, а затем медленно сел на землю.       Разнимать сражающихся он не стал, для них происходящее было весёлой игрой. Не было в ней ни жестокости, ни насилия. Вместо заклинаний и проклятий из их палочек вылетали облачка дыма и блёсток.       «Убитые» садились на травку, протирали свои огромные глаза и, легкомысленно суча ногами, начинали болеть за оставшихся в строю.       Волдеморт тут тоже был. С важным видом он расхаживал между сражающимися и ленивыми взмахами палочки обсыпал их зелёными блёстками. Гарри не удержался и хихикнул, уж больно потешно выглядел переваливающийся на коротких ножках плюшевый тёмный Лорд. Битва замерла.       К Поттеру обратились взгляды сотен огромных глаз, а затем вся плюшевая братия, с писками и визгами понеслась кто-куда. А Гарри поднял взгляд к небу. Вокруг него стремительно сгущалась тьма, похоже, пребывание в этом мире будет совсем недолгим. Да оно и к лучшему. Гарри подмигнул робко выглядывающей из-за дерева мини-Гермионе и отдался накатившей на него Тьме.