Любимец Смерти

      Выбитые окна, вывороченные наружу рамы, ещё недавно добротные шторы, теперь свисающие с разбитых стёкол рваным тряпьём... Внутри дома будто бы взорвалась бомбарда. Сириус затянулся, стряхнул пепел и, прищурившись, вновь осмотрел дом. Несколько бомбард.       - Я не буду за это платить.       Сбоку к Блэку подошёл Джеймс, прислонился к стене и тоже вперился взглядом в разрушенный дом.       - И зачем, Мордред его раздери, он его взорвал?       - Не взорвал, - сигарета дотлела до фильтра и обожгла Блэку пальцы, тот выругался и отшвырнул крохотный бычок прочь, - просто двигался слишком быстро.       - Так не бывает.       В ответ Сириус только хмыкнул и закурил новую сигарету.       - Вот это ты ему и скажешь, при встрече. А я посмотрю и посмеюсь.       - Мне кажется, я ему не понравился.       - Гарри сложный парень, с ним бывает непросто, - Сириус опустил руку на плечо друга и ободряюще улыбнулся, - но он хороший. Вот увидишь. Вы с ним ещё успеете привыкнуть друг к другу.       Джеймс закатил глаза и стряхнул руку Блэка с плеча, тот хмыкнул и затянулся. Тусклый оранжевый огонёк на секунду осветил его лицо. Морщины вокруг насмешливо сощуренных глаз, недельная щетина и иссечённые шрамами щёки старили его едва ли не вдвое.       - Что? – спросил Сириус, заметив остановившийся на нём взгляд Джеймса.       - Да вот… Никак не привыкну к твоей уродливой морде.       - Ты тоже больше не красавчик, - не остался в долгу Блэк.       Джеймс ткнул друга в плечо кулаком, Сириус ответил, а уже в следующую секунду мужчины шутливо боксировали друг с другом на потеху немногочисленным зевакам. Остановились они только после того, как пепел с сигареты попал в глаз Джеймсу, чья голова была зажата у Сириуса под мышкой. Впрочем, то, что они уже совсем не мальчишки дошло до них лишь немногим позже, вместе с резью в боку и скрипом в коленях.       - И как ты всё это время от нас сбегать-то умудрялся? – ухмыльнулся Блэк, потирая колено, - ты и сотни метров не пробежишь.       - Как и ты, - пропыхтел Джеймс, - культя раньше отвалится.       - Мечтай.       - Ладно, подурачились и хватит, - Джеймс встряхнулся, выдохнул и пошёл к дому.       - Пустая трата времени…       - Да ты никак трусишь?       - Мордред, хорошо! – Сириус загасил сигарету о стену дома и последовал за Джеймсом, - ты прямо, как моя дорогая матушка в её лучшие дни: нудишь и квохчешь без перерыва.       - И что же ты сделаешь? – поиграл бровями Джеймс, - сбежишь от меня в слезах к другому лучшему другу?       - Очень смешно.       Беззлобно перешучиваясь мужчины подошли к дому и на несколько секунд замерли у входной двери. Её явно пытались восстановить, и заклинаниями и, похоже, своими руками, но она всё равно выглядела так, будто по ней великан потоптался. Местами дерево расщепилось и сквозь широкие, в палец шириной трещины, падал тусклый свет. Борясь со старыми аврорскими привычками, твердящими ему высадить дверь чем помощнее, Блэк аккуратно повернул ручку и зашёл внутрь.       - Ну и бардак.       Джеймс закрыл за собой перекосившуюся дверь, вздохнул и, задумавшись ненадолго, парой взмахов палочки вернул ей былой вид, затем повернулся лицом к коридору, но покачал головой и убрал палочку. Починить всё сломанное сыном также легко ему бы не удалось. По полу тянулась дорожка выбоин и трещин, сквозь вывороченные оконные рамы внутрь натекла вода после ночного дождя, стены были иссечены осколками, а упавшие с потолка куски штукатурки укрыли это всё тонким слоем белой пыли.       - Хватит тянуть время, пошли уже, - передразнил замершего на пороге друга Блэк, - тут ремонта на сотню галеонов, пусть сами справляются.       - А ты, оказывается, сноб, - Джеймс шагнул внутрь и уверенно пошёл вперёд.       - А у тебя, оказывается, есть совесть, - ухмыльнулся в ответ Блэк, - никогда не замечал.       - Тихо, - внезапно перебил Блэка Джеймс и замер на месте.       Откуда-то из глубины дома доносился странный шум. Не то вой, не то крики и плач, не то смех. Джеймс вновь выхватил палочку и устремился вперёд, Сириус последовал за ним. В гостиной звуки стали громче, что-то отчётливо громыхнуло, звуки ссоры затихли, а вот хохот, напротив, грянул с новой силой.       Мужчины, не сговариваясь, прилипли к стене с обеих сторон от двери и переглянулись. Несколько секунд они молчали, а затем Блэк протянул руку и громко постучал по дереву костяшками пальцев. Голоса внутри затихли, а затем дверь сорвало с петель и вынесло в коридор.       - Идите прочь! – мужской крик едва не сорвался на визг.       - О, да, как ожидаемо, мой дорогой муж! К нам зашли гости, а ты тут же их гонишь.       - Зато ты всех гостей принимаешь с распростёртыми объятиями!       Сириус удивлённо вздёрнул брови, а Джеймс в ответ закатил глаза и чиркнул пальцем по горлу, будто показывая, где у него застряли все эти ссоры. Супруги продолжали увлечённо рвать друг другу глотки, их сын, сидя в стороне, беззаботно смеялся и крутил в пальцах волшебную палочку, а Блэк и Поттер, наконец, заглянули внутрь. Поттер присвистнул и новым взглядом посмотрел на главу семейства Мэй. Мужчина плакал.       - Это что-то новенькое, - буркнул Джеймс и шагнул было внутрь, но тут же отпрянул обратно, мимо его лица промелькнул луч режущего заклятья.       - Заходите, дорогие гости! – весело прокричал Уильям и запустил в проход ещё одно режущее, - без вас в этой халупе слишком мало мусора!       - Твой сынок совсем ополоумел, - прошипел Джеймc.       - Да какой, к Мордреду, сынок! – рыкнул Сириус и ворвался в комнату.       Ещё одно режущее заклятье бессильно расплескалось по растянувшейся вокруг мужчины плёнке щита, а уже в следующее мгновение из рук Уильяма вырвало палочку, а его самого швырнуло на пол. Оскалившись, точно взбешённый пёс, Сириус подскочил к стонущему и хихикающему парню и каблуком придавил его руку к полу. Парень дёрнулся и Блэк надавил сильнее, так, что тот взвыл.       - Лежать! – рявкнул он и наставил палочку на рванувшегося в его сторону Уилборна, - добрый вечер, мистер Мэй.       - Д-добрый?..       - Это ведь ваш сын? – Сириус сильнее придавил ладонь Уильяма.       Разговор, однако, очень быстро свернул в совсем другое русло.       - Ты наконец-то нашёл меня, - выдохнула миссис Мэй и медленно подошла к Блэку, - после стольких лет…       Сириус удивлённо посмотрел на неё и перевёл взгляд на Джеймса, но тот только передёрнул плечами и отвернулся.       - Это наш ребёнок, Сириус. Наш, не его.       - Хватит! Хватит! – Уилборн подскочил к жене и рванул её за руку. Невысокий и всклокоченный, с лицом, блестящим от слёз он был похож на капризничающего ребёнка, - достаточно ты позорила меня в моём доме!       - Твоём доме? – лицо Патриции презрительно скривилось, - этот дом тебе купила леди Вальбурга, чтобы ты молчал. Но теперь… - глаза женщины радостно засияли, - теперь, когда мой Сириус, наконец, нашёл меня, мне больше не нужна эта развалина.       Сириус выпучил глаза и поперхнулся.       - Леди Вальбурга была милосердна и позволила мне сохранить дитя. Как-никак я чистокровна. – Женщина улыбнулась и положила ладонь на грудь Сириуса, - подожди немного, я соберу вещи.       Патриция уже почти вышла из комнаты, когда Сириус отдышался и, ошпарив взглядом смеющегося Уильяма рявкнул так, что у всех в комнате уши заложило: - Стоять!       - А я говорил, что это твой сын, - Джеймс присел на краешек стола и скрестил руки на груди, - вы с ним на одно лицо.       - Иди в задницу! – прорычал Блэк и пнул попытавшегося встать Уильяма, а затем резко взмахнул рукой, подзывая Уилборна, - ты, подойди ко мне!       Коротышка неуверенно помотал головой, но, под требовательным взглядом Блэка сделал сперва один шажок, затем второй, а потом осторожно, бочком, придвинулся к гостю почти вплотную.       - Это правда?       - Ч-что?       - То, что она сказала, правда? – глаза Блэка сузились, а ноздри мелко затрепетали, - моя мать заплатила тебе, чтобы спрятать ребёнка?       Уилборн дёрнулся, но остался стоять на месте, глаза его забегали, а сам он будто разом стал ещё меньше.       - Отвечай! – рявкнул Блэк.       - Да! – проблеял коротышка, а затем распрямился и, осмелев, продолжил, - да, заплатила! Ей не нужен был скандал, а мне нужны были деньги…       Под взглядом Блэка мужчина снова сгорбился и замолчал. Сириус ещё несколько секунд смотрел на него, затем повернул голову так, чтобы видеть лежащего на полу парня. Тот бросил попытки вырваться и даже успел устроиться с относительным комфортом: лёг на бок, подпёр голову свободной рукой и теперь снизу-вверх смотрел на отца.       - Ты пытался меня убить, - холодно произнёс Блэк, глядя парню в глаза.       - Он не мог! – закричала Патриция и тут же попыталась оттереть Блэка в сторону, - он бы никогда!..       - Вот была бы шутка, да? – мило улыбнулся Уильям.       Из палочки Сириуса вырвалась верёвка и за мгновение опутала парня с ног до головы. Патриция закричала и попыталась вцепиться Сириусу в лицо, но тут в спину её ужалил тусклый красный луч и она, обмякнув, стала оседать на пол. Поттер успел подхватить её до того, как она упала, и уложил на стоящую возле стены софу.       - Теперь убедился? – Джеймс убрал палочку и развернулся к другу.       - Да, - коротко ответил Сириус и направил палочку на Уилборна, - obliviate, confundus. Вы продолжили ругаться, ваш сын ушёл, не сказал куда.       Сказал, поднял Уильяма в воздух и вышел прочь. Джеймс вздохнул и поглядел на лежащую без чувств Патрицию.       - Упустила ты сына, - вздохнул мужчина, - добром это теперь не кончится.       Разбудив женщину, Джеймс стёр ей одни воспоминания и вложил другие. Вскоре после того, как он вышел, в гостиной вновь разгорелась ссора. Увлечённые взаимными обвинениями супруги даже не заметили, как в коридоре хлопнул сработавший портключ. ***       Безумец. Только так можно было назвать парня, что сидел в кресле, связанный по рукам и ногам, и беззаботно улыбался. Это не был самоконтроль, ведь Уильям не контролировал себя совершенно, это не была игра, это было самое настоящее сумасшествие. Парень, ещё недавно просто ветреный и легкомысленный, но всё же нормальный, казалось, потерял способность воспринимать хоть что-то всерьёз.       Ни собственное благополучие, ни будущее семьи, ни даже угроза собственной жизни не вызывали у него ничего, кроме смеха. Что уж говорить о жизнях других людей. Всё, что от него осталось – это хохот и безразличие.       Гарри отлип от стены и по кругу обошёл связанного парня. Сириус и Джеймс задавали какие-то вопросы, настойчиво, упорно. Пытались добиться ответов, но Гарри не понимал зачем. Этому психу нельзя было доверить ничего важного, он на ровном месте умудрился бы устроить или цирк, или бойню.       Хотя, Сириус, наверное, хотел задать ему совсем другие вопросы.       - Это может быть фамильное безумие? – осторожно поинтересовался, будто бы даже никого не спрашивая, Джеймс.       Блэка перекосило.       - Нет, - отрезал он, затем вздохнул и уже спокойнее продолжил, - нет. Это метка. Я уже такое видел, некоторые псы не выдерживают и становятся таким вот… зверьём.       - Как Белла?       - Как Белла, - вздохнул Сириус.       - Пап, - позвал Уильям, - я пить хочу.       Вместо ответа Сириус окатил парня водой из палочки и отвернулся.       - Спасибо!       - Silencio. Что будем с ним делать?       - Он преступник, его место в Азкабане, - категорично заявил Джеймс.       - И кто его туда посадит? Ты? – Сириус раздражённо потёр ладонями лицо, - потому что министерство этого делать не будет.       - Меня вы быстро за решётку засунули.       - Время другое было, - Блэк отвёл взгляд, - а он сейчас перед законом чист.       - Да быть того не может! – прокричал Джеймс и в сердцах схватил Сириуса за отворот мантии, - я там был, я видел, что он сделал!       - Расскажешь об этом, и окажешься в соседней с ним клетке!       Джеймс разом сник и отступил на шаг. Блэк выдохнул, одёрнул мантию и закурил. В наступившей тишине раздалось хмыканье Уильяма, но и он замолчал, когда Гарри, с нежной и ласковой улыбкой двинул ему кулаком в челюсть.       - Я больше не аврор, Сохатый, в министерстве меня видеть не рады. А на него, - Сириус выдохнул дым в Уильяма, - у них ничего нет. Он законопослушный гражданин, понимаешь? Сын зажиточных родителей. Мы с тобой знаем, что в министерство он пришёл с другим лицом, только доказать это, не раскрывая твою роль, не сможем. А на клеймо никто даже смотреть не станет, потому что не нужно никому вспоминать о пожирателях, вспоминать о том, что они вообще были когда-то. Слишком это невыгодно.       Джеймс раздражённо цыкнул. Заклятье тишины спало и Уильям вновь захихикал       - Пап, а пап, я писать хочу.       - Цыц, - Гарри наклонился, надавил связанному парню на шею и, спустя десяток секунд, когда тот захрапел и обмяк, брезгливо отряхнул руку, - и поспал, и пописал, - хмыкнул Гарри, глядя на быстро расползающееся по штанам парня пятно, - отец, ты нашёл ещё одного идиота, который безмерно меня раздражает.       - Можешь не благодарить, - буркнул мужчина.       - О, нет! – лучезарно улыбнулся Гарри, - обязательно отблагодарю, но позже. А сейчас расскажите-ка, зачем вы вообще его сюда притащили.       - А ты-то сам, молодой человек, что тут делаешь? – нахмурился Джеймс, Сириус вздохнул и прикрыл лицо рукой.       - Тренируюсь. Что мне ещё делать ночью?       - Нормальные люди ночью спят!       - Так я не нормальный человек, - пожал плечами Гарри, - и вы, судя по всему, тоже, раз притащили психа в школу, - затем парень задумался ненадолго и добавил: - у нас их тут и так слишком много.       Сириус громко прокашлялся и со значением посмотрел на Джеймса, тот набычился, но промолчал.       - Это действительно крайне необдуманно с вашей стороны.       Мужчины, точно нашкодившие мальчишки втянули головы в плечи и медленно повернулись к двери. На пороге, во всём своём звёздно-парчовом великолепии возвышался Дамблдор. Фиолетовый халат переливался муаром, расшитый золотой нитью колпак был лихо сдвинут на затылок, а усыпанные жемчугом тапочки с загнутыми вверх носами попирали пол.       - Вы приманили альфу, - протянул Гарри, косясь на бледные, стариковские мослы, торчащие из-под мантии, - кстати, директор, у вас такие ляжки страшные, аж жуть берёт.       Дамблдор осмотрел свои ноги, с воинственно вставшими дыбом волосами и усмехнулся в бороду.       - Сквозняк.       Слегка склонив голову, старик глянул на вытянувшихся по струнке мужчин. Очки-половинки таинственно блеснули и сползли на кончик его кривоватого носа, Джеймс напрягся было, но затем выдохнул и хмыкнул.       - К Филчу я вас больше отправить не могу, это правда, - ответил на невысказанную мысль Дамблдор.       - Но может отправить к мадам Помфри, - сделав страшные глаза, добавил Гарри.       - Нам нужно было безопасное место, - Сириус крякнул и потёр шею, - не дом, и не одна из моих квартир.       Пока мужчина говорил, Дамблдор сел напротив похрапывающего Уильяма и задумчиво огладил бороду.       - Что ты будешь делать дальше?       - Не знаю, - Блэк угрюмо посмотрел на сына и отвернулся, - вчера я его ещё не знал, он мне чужой.       - Приятно осознавать, Сириус, что ты наконец-то повзрослел, однако всё несколько иначе, чем ты думаешь. Боюсь, что судьба этого юноши куда хуже, чем вы сейчас представляете.       - О чём вы? – насторожился Сириус.       - Он отмечен, - Дамблдор наклонился и оттянул рукав мантии Уильяма, угольно-чёрный череп, с высунувшейся из него змеёй, казалось, подрагивал и дышал, - метка – это не проклятье, не чары и тем более не рисунок, это нечто куда более зловещее. За все эти годы мне так и не удалось нащупать способ убрать её.       - Это нам хорошо известно, - фыркнул Джеймс.       - Как и многим другим. Вам не известно иное. Метка не искажает человека, принявшего её, она вытягивает на поверхность всё то зло, что в нём уже есть, - Дамблдор откинулся назад и сцепил пальцы в замок на животе, - именно это произошло с твоей сестрой, Сириус. Поэтому метка так опасна, ведь бороться с самим собой дано не каждому.       Сириус подошёл к окну и некоторое время стоял неподвижно, вглядываясь в угрюмую громаду замка. Затуманенным взглядом он скользил по тёмным окнам и изящным башенкам, подмечал мелькающих неслышными тенями сов, выискивал знакомые с детства очертания.       - Не только с сестрой, - проговорил он, наконец, - с родителями и братом тоже. Я тогда не понимал, что происходит и мог только смотреть на то, как они меняются.       - И ты сбежал, - подытожил Джеймс.       - Да, - Сириус вздохнул и повернулся к сыну, - а ведь он такой не один. Сколько людей уже носят метки, и скольких ещё отметят в будущем? Нам нужно научиться снимать их.       Гарри деликатно кашлянул. От акустического удара все в комнате присели, а борода Дамблдора, напротив, встала дыбом.       - Я предлагаю отрезать.       - Что отрезать? – ощупывая уши, прохрипел Джеймс.       - Всё, что мешает, - взмахнул невесть откуда взявшимся ножом Гарри, - заодно выясним, в какой момент исчезает метка.       - Гарри, нет!       - Ну, что опять не так?       - Ты не будешь отрезать людям конечности! – рявкнул Сириус.       - Почему?       - Потому что это не… - Сириус будто бы споткнулся о слово, но быстро спохватился, - нездоровое увлечение!       - А! Так ты хотел сказать: «нехорошо»? А по-моему очень хорошо и правильно, так что я могу и буду.       Дамблдор тихо хлопнул в ладоши. По комнате прокатилась невидимая волна, упруго толкнула спорщиков, взлохматила им волосы и, распахнув окна, унеслась прочь. Несколько секунд висела оглушительная тишина, а затем Гарри развернулся на пятках и уставился на директора.       - Я не собирался отрезать ему руку, - парень ткнул пальцем во всё ещё спящего Уильяма, - вы это прекрасно знаете.       - Ты молод, Гарри. Ты пока ещё можешь тратить время на споры. Я же, увы, не имею такой роскоши. Ты понимаешь? Особенно на споры между союзниками. – Парень расслабился и старик продолжил, - делай то, что собирался.       Джеймс прищурился и подался вперёд. Сколько бы он не присматривался, но так и не смог понять, откуда появляется, и куда исчезает нож. Узенькая полоска стали, обманчиво простая и безопасная, особенно по сравнению с волшебной палочкой. Джеймс знал многих, кто так считал и дорого заплатил за подобное заблуждение. К тому же нож в руках Гарри никак не мог быть обычным.       Голубоватое, будто бы призрачное лезвие рассекло кожу предплечья Уильяма. Одним движением Гарри перечеркнул клеймо и тут же капнул на рану каким-то зельем. Кровь вспузырилась, на мгновение стала почти чёрной, а затем осела на коже юного пожирателя ломкой коркой.       - Получилось? – нетерпеливо спросил Сириус.       Не церемонясь, Гарри сковырнул рассыпающиеся струпья и повернул руку Уильяма к свету. На бледной коже всё также чернел уродливый рисунок.       - Нет, полагаю, - Гарри обернулся к директору и неуверенно качнул головой, - нет же?       Дамблдор подпёр голову рукой и вздохнул.       - Будь клеймо просто рисунком на коже, очень многие расстались бы с рукой ради возможности бежать. Нет. Метка изменяет человека, коверкает саму суть.       - То есть, нужно резать человека целиком, не только руку. Понял, - вычленил главное Гарри.       Сириус звонко шлёпнул себя ладонью по лицу.       - Да не буду я никого резать, - закатил глаза Гарри, - сегодня.       - Сейчас шутки неуместны, - нахмурился Джеймс.       - Почему? Что изменилось? Метки остались теми же, как и люди, которые готовы их принять и, даже умри они все вчера, или год назад, вы бы глазом не моргнули. Или то, что сейчас появился человек, которого хочется спасти, заставило вас быть серьёзными?       Джеймс медленно выдохнул, на скулах его заиграли желваки. Подслеповато щурясь, он смотрел на сына, но тот даже не думал отворачиваться, или отводить взгляд. Напротив, парень стоял прямо, с высоко поднятой головой и скрещенными на груди руками. Немую сцену разорвал Сириус.       - В чём-то ты прав, - проговорил мужчина, опустив руку на плечо Джеймса, - но сейчас ты несправедлив. Дело не только в Уильяме, нужно проредить армию пожирателей до начала войны. Если найдём способ снимать метки, то они потеряют многих, а некоторые даже могут перейти на нашу сторону.       - Хорошо, - спокойно ответил Гарри и перевёл взгляд на Дамблдора, - потому что у нас под рукой есть человек с меткой, который уже давно жаждет от неё избавиться и ждёт только отмашки.       Не дожидаясь ответа, Гарри развернулся и пошёл к двери.       - Можете не вставать, я сам ему всё расскажу.       Когда входная дверь закрылась, Джеймс выругался сквозь зубы и заметался по комнате. С каждым шагом он будто пытался выплеснуть скопившуюся злость и напряжение, только это, похоже, не помогало. Сириус затянулся и выпустил в потолок густую струю дыма.       - Да что с ним не так?! – взорвался, наконец, Джеймс, - как он смеет…       - Ты просто не помнишь себя в его возрасте, Джеймс, мальчик мой, - старик вздохнул и перевёл взгляд на раскрасневшегося мужчину, - ему всего четырнадцать и на его плечах лежит такая ноша, которую мы и представить не можем. Будь к нему добрее, постарайся его понять. Так будет лучше для вас обоих.       Дамблдор поднялся из кресла и бросил последний, пронзительный взгляд на Сириуса.       - К утру твоего сына не должно быть в школе, - дождавшись кивка в ответ, директор взглянул вниз и, с тяжёлым вздохом посетовал: - ноги мёрзнут.       Пока мужчины молча переглядывались, Дамблдор снова вздохнул, огладил бороду и ушёл вслед за Гарри. ***       - А я всегда знал, что вы человек говном наружу.       Не то, чтобы это была фраза, которую Снейп жаждал услышать. Откровенно говоря, вряд ли нашёлся бы такой человек, которому она пришлась бы по вкусу. Особенно посреди ночи. В такое время люди предпочитают слышать избитые банальности вроде: «люблю тебя», «спи», «о Боже!» и, наконец, «раз уж ты открыл холодильник, то передай мне котлеты и сыр».       Снейп, однако, не спал, не занимался любовью и не перекусывал. Он сидел за столом и буравил взглядом склянку с прозрачной жидкостью. И всё, что ему оставалось сейчас – это надеяться, что Поттер не пришёл к нему заниматься чем-то из вышеперечисленного.       - Этим мы с вами, увы, похожи, Поттер.       - Нет, что вы, я свои минусы прячу, а вот вы их все, если верить директору, выпячиваете.       - Вы в очередной раз бредите, Поттер, – вздохнул Снейп, - говорите зачем пришли и убирайтесь.       Тени за спиной профессора зашевелились, а затем медленно расступились в стороны и выпустили из себя Поттера. Тот со странным напряжением замер на миг, скосив взгляд в сторону и отмахнулся от чего-то невидимого. Снейп удивлённо выгнул бровь.       - Не обращайте внимания, это всего лишь галлюцинации, - охотно пояснил Гарри.       - Всего лишь? – саркастично осведомился зельевар, - Поттер, как скоро вы займёте палату в Мунго и избавите меня от своего общества? Вы поэтому пришли, чтобы меня порадовать?       - Ах, если бы. В дурдоме так спокойно…       - Выметайтесь.       - Вы можете использовать это, - Гарри указан на флакон, - Дамблдор не против.       - Что?.. – Снейп привстал на ноги, дыхание его сбилось на мгновение, но он быстро взял себя в руки. На лицо его вернулось пренебрежительно-отстранённое выражение, - почему сейчас?        - Какая разница? – пожал плечами Поттер, - если вам так интересно спросите у него сами, или попробуйте угадать.       - У меня нет настроения для шарад.       Фраза «мне всё равно» была написана на лице Поттера большими буквами. Расхлябанно отдав Снейпу честь, он отступил обратно в угол и там растворился в тенях. Зельевар поморщился и закатил глаза. Догадаться почему Дамблдор решил, что момент использовать зелье именно сейчас было невозможно, у старика всегда были планы внутри планов, и, напротив, понять почему Поттер решил сообщить об этом именно сейчас было предельно просто.       Мальчишку грела мысль о том, что Снейп сегодня больше не заснёт. Хотя, он и без того не мог нормально спать в последние месяцы.       Клеймо вновь дёрнуло руку болью и привычно заныло. Даже сильнейших зелий и лекарств не хватало надолго. Однако, лорд всё же не хотел его немедленной смерти. Нет, он хотел помучать его. Ощутить власть над чужой жизнью, насладиться ею сполна и лишь потом, наигравшись, убить жертву. Привычки его не изменились даже после смерти и возрождения. Именно благодаря им Снейп был всё ещё жив.       Впрочем, при необходимости лорд становился чудовищно прагматичен. И стоит только подозрению о том, что жертва может сорваться с крючка, закрасться в его голову, как Снейп умрёт.       - Проклятый мальчишка, - вяло выругался зельевар.       Подняв пузырёк со стола, он всмотрелся в его кристально чистое содержимое. Метка может его убить, зелье может его убить, клятвы верности могут его убить. Даже вновь отыскавшийся Джеймс Поттер, Мордред забери его душу, может его убить, если узнает, кто рассказал Лорду о пророчестве.       Снейп неожиданно хмыкнул, а затем рассмеялся. Ну или подавился кашлем. Он и сам порой не мог понять, что есть что. Но всё же в том, что чем бы не обернулись события, он всё равно станет свободен, было что-то удивительно смешное. ***       Зелье застряло у него в горле горяче-холодным, леденяще-обжигающим комком-колючкой-пёрышком-камнем. Снейп метался и был неподвижен. Он страдал-воспарял уже часами-минутами-днями-неделями.       Ничто больше не имело смысла. Всё было размытым и текучим, точно дрожание горячего воздуха над землёй жарким днём. Мир вокруг оплывал, точно огарок свечи, а мысли плавились и застывали причудливыми восковыми фигурами.       Вытравливать из себя яд – пытка. Тот яд, который когда-то сам принял с радостью, мучение вдвое большее.       Снейп на мгновение вынырнул из бреда и распахнул глаза. Перед ним, на неровном белом фоне плавали размытые цветные пятна. Большая часть из них молчала, одно, самое близкое к нему было таким родным и знакомым, что зельевар едва не заплакал от радости. Другое же, горделивое и яркое, шипело и булькало так противно, что мужчину замутило.       Отмахнувшись от яркого пятна, он повернулся на бок и свесился за край. Его стошнило. На невообразимо близко-далёкий пол упала чёрная клякса.       - Что со мной?.. – прохрипел Снейп.       Перед ним повисло ещё одно пятно. Пятно, которое почему-то бесило Снейпа безмерно.       - Вы наступили на бомбу-вонючку, - сочувственным тоном произнесло пятно, - нам пришлось отнять ваши ноги.       - Прекратите паясничать… - Снейп откинулся назад, смотреть на расплывчатые пятна сил больше не было, так что он закрыл глаза.       - Ого, он приходит в себя! – воскликнул всё тот же раздражающий голос, - а скажите ещё что-нибудь занудное.       Вместо ответа Снейп вновь перевалился через край и вывалил на пол ещё один сгусток чёрной жижи.       - Сойдёт за ответ.       Снейп вспомнил обладателя голоса. Поттер. Его звали Поттер.       - Разницы с тем, что из вашего рта обычно выходит, всё равно нет.       - Хватит, мальчишка, - Николь. Тем милым пятном была Николь, - ты наговорил уже достаточно.       - Ну, хуже ему не станет, так что какая разница?       Снейп попытался поднять руки. Мышцы отозвались тянущей болью. Каждая рука будто весила тонну. С третьей попытки у него вышло слегка приподнять руки, с пятой положить их на грудь. Он словно заново учился пользоваться собственным телом.       Наконец, спустя, как ему показалось, целую вечность попыток, он дотянулся до лица и протёр глаза. Зрение прояснилось. Пальцы его оказались облеплены густой мутноватой слизью.       - Что со мной? Где я?       - Вы не в морге, - Поттер криво ухмыльнулся, - это хорошая новость.        - Хорошая?..       - Метка всё ещё на вас. Это плохая новость.       Рваным движением Снейп повернул голову и попытался рассмотреть свою руку. Клеймо было на месте. Зельевару на мгновение почудилось, будто череп злорадно ухмыляется. Мужчина заскрипел зубами, закрыл глаза и бессильно уронил голову на подушку.       - Радуетесь, Поттер? – спустя некоторое время спросил мужчина. Голос его напоминал скрип несмазанной дверной петли.       - Я потратил кучу времени, вытащил с того света без малого тысячу лет мёртвого араба, который работает на моего деда и провёл в вашем обществе целый день, хоть вы этого и не помните. А ещё вы склизкий и воняете.       - Зелье вывело из меня всю грязь…       - Вы в целом, по жизни, склизкий и воняете, - уточнил Гарри.       - Ох… - сил упражняться в злословии у Снейпа не было и он просто отвернулся.       Николь фыркнула, оттёрла парня в сторону и, подняв палочку, вопросительно посмотрела на Ибн Сину, но древний араб продолжил гипнотизировать взглядом стену. Женщина подождала несколько секунд, а затем парой взмахов очистила лицо зельевара, наполнила водой стакан и поднесла его к губам мужчины.       - Ты всегда бьёшь лежачих, да, мальчик?       - Не чаще, чем вы тащите их в койку.       Снейп хрипло рассмеялся.       - Почему вы так нервничаете, Поттер?       - Потому что мой дед стоит прямо там, - Гарри указал туда же, куда был устремлён взгляд Авиценны, - с того самого момента, как вы проснулись.       Снейп уставился на стену. Там не было никого. Только стеллажи с книгами, сваленные стопками пустые пергаменты, перья, да прочий хлам. Вернее, так ему показалось сперва.       Прошло мгновение, и он увидел мужчину огромного роста. Могучего и грозного. На лице его играла лёгкая улыбка, по безупречному черному костюму пробегали едва заметные багровые отблески.       - Всего лишь решаю, следует ли мне расширить коллекцию, - произнёс мужчина глубоким, вибрирующим голосом, в котором будто слышался скрип каменных плит, стук костей и шелест опадающих листьев, - благо, специалист способный оценить ваш талант по достоинству уже здесь.       Во рту Снейпа пересохло, и он против собственной воли сглотнул. Николь с непониманием и долей испуга глядела на неожиданного гостя, который невесть как появился в её доме. Страха было бы куда больше, знай она, кто перед ней стоит.       - Зелье существовало в единственном экземпляре, - облизав губы прохрипел зельевар.       - Я коллекционирую людей, - всё с той же спокойной улыбкой проговорил мужчина.       - Не припомню, чтобы приглашала вас в гости, мистер, - голос Николь дрогнул, но она всё же выступила вперёд.       - Кому как ни вам, мисс Забини, знать, что я могу приходить всюду, куда пожелаю.       - Мы знакомы?       - Моё имя Яма, - гигант слегка склонил голову, - и я Смерть.       Николь даже не сразу смогла ответить, только ошарашенно распахнула глаза и скосила взгляд на Снейпа. Впрочем, в руки она себя взяла быстро.       - Северус говорил о вас. Не уверена, что поверила всему.       - Критическое мышление среди магов встречается нечасто, я удивлён, - саркастично пророкотал гигант, - впрочем, то, что мистер Снейп сам в это верит несколько важнее.       - Вы пришли забрать меня? – зельевар приподнялся на локтях и, не дрогнув, встретил взгляд непроницаемо-чёрных глаз Ямы.       - Жаль вас расстраивать, но я здесь не за этим.       Снейп выдохнул, затем лёг на спину и прикрыл глаза. Теперь ему стало понятнее, откуда взялось мерзкое Поттеровское чувство юмора.       - В таком случае, я, должно быть, не прошёл ваше испытание? Метка осталась на месте, зелье не сумело с ней справиться.       - Забавные вы всё-таки существа, люди, - Яма приблизился к кровати и сверху вниз глянул на зельевара, - минуту назад вы ещё боялись меня, но стоило только чуть задеть вашу гордость, и страх оказался забыт.       - Снейп тебя и не боялся, - вставил своё слово Гарри, - он уже давно мёртв внутри.       - Прекратите влезать в разговор, Поттер, - Снейп с трудом сел и волком посмотрел на парня, - а если вы так за меня волнуетесь, что не можете себя контролировать, то извольте убраться вон.       - Просто я чую, что ваш разговор обернётся моими проблемами…       - Так зачем же вы пришли?       - Чтобы заключить сделку, - Яма протянул Снейпу открытую ладонь, - сегодня, я спасу твою жизнь. В будущем, ты спасёшь жизнь другого человека. Согласен ли ты, Северус Снейп?       - Кого нужно будет спасти? – спросил зельевар, с опаской косясь на протянутую руку.       - Ты поймёшь.       Снейп думал недолго. Достаточно было лишь вновь взглянуть на чернеющий на его коже рисунок, вспомнить постоянную боль и бессилие. Зельевар медленно пожал протянутую руку и взглянул в глаза Смерти.       - Я согласен.       Яма кивнул и Авиценна с поклоном исчез, а дом вздрогнул и загудел, точно от удара огромным молотом. А затем на оставшихся в комнате людей навалилась удушающая, бескрайняя, точно море, тишина. В комнате стало темнее, так, будто внезапно опустилась ночь. Снейп посмотрел в окно и не увидел ничего, снаружи была лишь пустота.       - Ваше зелье не справилось, потому что метка – дело рук моей родни, - сев в застонавшее под его весом кресло, сказал гигант, - это без малого печать Зла.       - Я прекрасно помню, кто мне её оставил, - выгнул бровь Снейп, - и это был Лорд Собственной персоной. Никак не Дьявол.             - Сейчас он предпочитает имя Асмодей.       - Это не шутка? – после недолгой паузы спросил Снейп.       - Перед вами сидит Смерть, - Яма развёл руки в стороны, обводя себя широким жестом, - но существование воплощения Зла вас удивляет?       Снейп поёжился и снова глянул в окно. Там всё ещё царила темнота и пустота. Ни отблеска света, ни тени движения, ничего. Краем уха мужчина услышал, как Поттер тихо, почти шёпотом объясняет Николь, что происходит.       И от слов парня у мужчины по коже поползли мурашки. Кроме этой комнаты не было ничего. Они были вне мира, вне вселенной, вне времени. Пустота за окном была не просто мороком, она была той границей, за которой простиралось то, чего его разум осознать не мог.       Из задумчивости зельевара вырвал насмешливый голос мужчины. Они с Поттером спорили.       - Именно поэтому, внук, это сделаешь ты.       - Твоя сделка! Твоё решение! Твоя ответственность! – прошипел Поттер.       - Но отдавать долг он будет тебе, - с улыбкой пророкотал Яма.       Гарри на мгновение закрыл глаза, глубоко вздохнул, и лишь затем повернулся к Снейпу. Во взгляде его промелькнуло и тут же исчезло бешенство. Зельевар бессильно сжал руку, куда так и просилась палочка. Увы, дотянуться до тумбочки сейчас было выше его сил.       - У вас есть пять минут, - резко бросил Поттер, - приведите себя в порядок.       - Зачем? – настороженно спросил Снейп.       - Чтобы меня не стошнило от вашего запаха.       Невесомая ладонь Николь легла на плечо зельевара.       - От тебя и правда несёт, - дыхание женщины обожгло Снейпу ухо, - позволь помочь тебе.       - Что ты будешь делать? – упрямо спросил зельевар у парня.       - Он будет искать поворот не туда, - непонятно пояснил Яма.       Гигант повернулся и стена перед ним раскрылась, открывая взгляду бесконечную пустоту. Снейп прищурился и попытался рассмотреть хоть что-то, но увидел лишь темноту. Однако в то же самое время он увидел что-то огромное. Нечто невообразимое ворочалось там, во тьме, жило и дышало. И оно посмотрело на зельевара в ответ.       Пока Снейп буравил взглядом то, чего не было, Николь испарила всю вышедшую из него грязь, почистила одежду и настойчиво потянула его в сторону. Стакан холодной воды вывел его из прострации. Поттер уже скинул мантию и абсолютно бесшумно подпрыгивал на месте. Точнее, так показалось Снейпу, но сам парень, очевидно, считал иначе. Приземлившись в очередной раз, он открыл один из бесчисленных карманов своего жилета, поменял местами пару пузырьков и только после этого посмотрел на Снейпа.       - Вижу, вы уже готовы, - пол под ногами отозвался на голос Ямы мелкой вибрацией, и даже тьма будто бы пошла рябью, - подойдите ко мне.       Как он оказался подле великана, Снейп не помнил, просто в какой-то момент, он понял, что полотнище тьмы колыхается прямо перед его лицом. В тот же момент виски его будто сдавило раскалённым обручем, и он со вздохом заставил себя опустить взгляд. Какие бы картины не разворачивались там, в пустоте, они были не для его глаз. Ладонь Ямы легла ему на плечо и подвинула ближе к невидимой границе.       - Ты готов?       - К чему? – звенящим от напряжения голосом спросил Поттер, - ты мне ничего не объяснил.       - Когда мы помогаем перейти на ту сторону мёртвым, то видим их жизни от начала и до конца. Сейчас ты должен сделать то же самое, перевести на ту сторону человека. Просмотри его жизнь с самого начала и найди тот момент, когда всё пошло не так.       - Но он жив, - стиснув зубы ответил Гарри.       - Жив. И его конца ты увидеть не сможешь, зато сможешь увидеть всё, что уже с ним произошло. Его судьбу ещё можно изменить. А теперь иди.       Ладонь стальными тисками стиснула плечо зельевара. Тот дёрнулся от боли и открыл глаза, только для того, чтобы увидеть стремительно прыгнувшую на него темноту. Холод накрыл мужчину плотным саваном. Перед тем, как мир вокруг исчез, он не успел даже вскрикнуть. ***       - Другой бы уже ушёл! – орал грузный темноволосый мужчина.       Мальчик тихо прижался к стене и медленно, так тихо, как только мог опустился на пол. Тут, в тени перил его было не видно.       - Поняла?! – брызгал слюной мужчина, - бросил бы и тебя, ведьму, и твоего выродка!       Это была его любимая фраза: «другой бы уже ушёл». В такие моменты, как сейчас, когда он был пьян и зол, он всегда орал эти слова и тыкал пальцем в лицо хрупкой, усталой женщины. На щеках его в такие моменты проступал лихорадочный румянец, он упивался чужим страхом и унижением.       Мальчику казалось, что смрадное дыхание отца долетает до второго этажа. Именно поэтому было так трудно дышать. Из-за вони пота, машинного масла и дешёвого, кислого пойла, которым давно уже пропахло всё вокруг.       Внезапно мальчик раздвоился. Разбился на два полупрозрачных силуэта, а затем, с болезненным криком, собрался воедино. Картина сменилась.       Полутёмный кабинет, котлы и горелки, жёлтый, сплошняком исписанный мелким текстом пергамент на столе и дородный волшебник у доски. Тощий, черноволосый парень внимательно слушал лекцию, пока ещё два десятка подростков вокруг него старательно скрипели перьями. Некоторые из них от усердия даже высовывали языки.       Взрослый волшебник буквально лучился довольством. Когда скрип перьев прервался, он взмахнул рукой, и над большим котлом по центру кабинета взвилось облако искр и миг спустя рассыпалось множеством прекрасных огненных бабочек. Картина сменилась.       Грязная речушка с заросшими жухлой травой берегами, чадящие чёрным дымом трубы под серым, низким небом, вонь тухлой тины, кваканье лягушек и унылый ветер, неспособный унести пропитавший всё вокруг смог. Мальчик сидел на большом, покатом валуне и кидал в воду камни. Иногда со дна на поверхность, с громким бульканьем, поднимались пузыри, а следом за ними всплывали пласты жирной грязи. Совсем неподалёку, за жидкой стеной деревьев, с жутким грохотом дырявого глушителя промчался старый соседский пикап.        Мальчик занёс руку с камнем и распался на два образа, теперь чуть более материальных и плотных, чем раньше. Снейп и Поттер разлетелись в разные стороны и покатились по земле. Поттер вскочил на ноги первым.       - Идиот! Ты нас обоих убьёшь!       - Убирайтесь из моей головы, Поттер! – прошипел Снейп, прижимая руки к вискам.       Поттер пригнулся и, одним неуловимо быстрым рывком сократив расстояние, смёл начавшего подниматься Снейпа с ног. На этот раз они не слились воедино, а просто вцепились друг в друга и, рухнув на землю, раскололи мир на куски. Картины стали меняться одна за другой. Фигуры Поттера и Снейпа раз за разом сталкивались, сплетались в образ Снейпа-мальчика, Снейпа-подроста, Снейпа-юноши, но каждый раз, с оглушительным треском разбивающейся на куски реальности разлетались в стороны.       Когда мир раскололся в очередной раз, Гарри отлетел от мужчины на десяток метров и завис в пустоте. Лицо его было смертельно бледным, но глаза всё также горели яростной решимостью. В этом иллюзорном мире борьба давалась им обоим непросто. Утерев выступившую на лице испарину, парень выдохнул, прикрыл на мгновение глаза и обратился к мужчине спокойным, лишённым эмоций голосом:       - Выбросьте меня ещё раз и я вас убью.       Снейп заворочался на появившемся прямо под ним полу и с болезненным стоном встал на ноги. Лицо его осунулось, а кожа стала даже не бледной – пепельной, под глазами залегли глубокие тени, а волосы свисали вниз насквозь сырыми сосульками. Ничего не говоря, он с силой сжал кулаки и уставился на Поттера.       - Вы готовы заплатить жизнью за жалкие тайны о том, кто вас предал, и кого предали вы сами, ваши обиды и секреты?       - Но это моя жизнь, Поттер, - просипел Снейп.       - Это было бы важно, имей она в моих глазах хоть какую-то ценность.       Ещё несколько секунд Снейп смотрел на Поттера, а затем отвёл взгляд и сгорбился.       - Делайте, что хотели.       Гарри шагнул вперёд и они оба исчезли, как исчез и расколотый на части мир. Посреди пустоты вновь возник маленький мальчик с чёрными волосами до плеч, а вокруг него, одна за другой стали проноситься картины. День за днём, месяц за месяцем, перед его глазами стремительно разворачивалась уже прожитая им жизнь.       За жалкие минуты проходили недели, он вытягивался вверх, становился старше, менялась его одежда, укорачивались, и вновь отрастали волосы, но одно не менялось никогда. Взгляд ярко зелёных, с пульсирующими чёрными точками глаза оставался прежним. Глазами Снейпа сейчас смотрел Поттер.       Вечно пьяный отец и мать, что принимала свою судьбу с противоестественной, самоотверженной жертвенностью. Одинаковые, обшарпанные дома и вечно подёрнутое серой пеленой небо. Лица одноклассников с прилипшими к ним презрительными ухмылками и единственное яркое пятно среди всех них: девочка с огненными волосами. Тот самый луч солнца в бесконечном сером и убогом мире, что позволял хоть ненадолго увидеть другие краски.       Луч настолько яркий, что вскоре и сам стал Солнцем.       - Не то. Не то, - бормотал Гарри губами взрослеющего Снейпа.       Калейдоскоп картин крутился всё быстрее, мир вокруг дрожал и распадался клочьями, обнажая прячущуюся за ним пустоту, и Гарри содрогался вместе с ним. Вокруг не было больше ни Паучьего тупика, ни спившегося отца, ни выгоревшей матери. В жизнь Снейпа пришло волшебство, оно и раньше было с ним, но занимало столь малое место, что безнадёжно растворялось в ежедневной рутине. Сейчас же волшебство стало тем замковым камнем, вокруг которого он возводил свою судьбу, оно разом изменило всё.       Кое-что, однако, осталось прежним. Презрительные улыбки, смешки за спиной, брезгливые взгляды. Лица окружающих его людей, поменялись, но странным, почти невозможным образом остались прежними.       Впрочем, некоторые видели в нём потенциал. Выгоду, которую можно будет извлечь в будущем, такие прятали презрение за холодной вежливостью. Другие видели в нём угрозу. Эти прятали страх за презрением, злились, ненавидели и гадили на каждом шагу.       Всем им Снейп отвечал взаимностью.       Поттер давил всё сильнее. Лица и места мелькали с такой скоростью, что их невозможно было различить. Победы, поражения, унижения и радости встали перед его взором стеной, за которой всё явственнее проступала тянущаяся к нему Пустота.       Но, в какой-то момент всё это прекратилось. Мир замер, движение исчезло. Снейп, уже не юноша, но ещё не мужчина, преклонив колени, протягивал руку высокой, тёмной фигуре, а кончик белой, как старая кость палочки, упирался в его предплечье. Это был тот самый момент. Именно в тот день Снейп получил метку.       - Вся ваша жизнь, каждый поступок, каждая случайность, вели вас сюда, - произнёс Гарри, с трудом ворочая чужим языком, - не было никакого поворота не туда, с самого рождения, вы шли именно к этому моменту.       - Нужно уходить… - прошелестел слабый, точно дуновение ветерка, голос Снейпа.       - Не избавимся от клейма – не уйдём.       Поттер ссутулился и зарычал, а затем изо всех сил оттолкнул от себя что-то незримое. Воспоминания вновь обрели плотность, Пустота отступила. Поттер же сгорбился ещё сильнее и с хрипом втянул в себя воздух.       Палочка Волдеморта дрогнула и отодвинулась от руки Снейпа. Время обернуло свой ход. Сперва оно текло медленно, затем полетело всё быстрее и быстрее, и так до тех пор, пока воспоминания вновь не слились в неразличимую мешанину. С каждой минутой Гарри пригибался всё ниже и ниже, он задыхался от навалившейся на него тяжести, хватал воздух короткими, жадными глотками, но всё равно, не отрываясь, всматривался в пролетающую перед его глазами жизнь.       Снова перед ним промелькнули лица Джеймса и его друзей, искажённые от злости и радости. Профессора, однокурсники, враги и она, его солнце. Промелькнули и исчезли. Вновь рядом были только отец и мать, и снова он жил в стареньком доме посреди Паучьего тупика.       Внезапно мир вокруг вновь замер.       Остановились в полёте хлопья тополиного пуха, прямо перед носом Снейпа застыла в полёте бабочка. Яркая и ажурная, точно драгоценность, она нежилась в потоках летнего солнца, расправив во всю ширину свои прекрасные крылья. Небо, в кои-то веки свободное от туч, резало глаза непривычной синевой.       Снейпу три года и это самое первое его воспоминание, из тех времён, когда у мира ещё были цвета.       - Ещё раньше! – прорычал Гарри.       С криком полным боли, он взмахнул крохотными ручками Снейпа и замершая картина дрогнула. Лето сменилось весной, ей на смену пришла зима, только чтобы в следующую секунду обернуться осенью. Годы пролетели во мгновение ока, а Снейп внезапно вернул контроль над телом. Поттер словно затух и онемел, только маячил где-то на краю сознания пятном безразличной ко всему пустоты.       Снейп лежал в колыбели и глядел в ужасно далёкий потолок, всё вокруг было большим. Большое окно впускало в комнату тусклый свет фонаря, большие книги стояли на непомерно огромных полках, и его родители тоже были большими-большими.       Они стояли обнявшись, смотрели на него и улыбались. Совсем молодые, куда моложе, чем отпечатались в его памяти, и куда более счастливые. Снейп улыбнулся и протянул к матери руки.       - Посмотри, какой он красивый, - прошептала его мама и прижала сына к груди.       - Да.       Отец сказал только одно слово, но на лице его было написано всё то, что он выразить не сумел. Там была и радость, и недоверие, и даже капелька страха. Не было только того, к чему Снейп так привык: брезгливости и угрюмой злобы. Зрение его затуманилось, и зельевар понял, что плачет.        - Это всё не то.       Голос Поттера прошелестел над ухом Снейпа, и мужчину обдало могильным холодом. Страшная сила отшвырнула его в сторону и втиснула в крохотный уголок сознания. Снейп не успел даже вскрикнуть, как лица его родителей исчезли.       ***              Гарри уже давно был с болью на «ты». Иначе и быть не могло, не с его жизнью и не с его привычками можно было остаться мягким. Его слова о том, что они с Малфоем чувствуют боль иначе, были чистой правдой, для них обоих, боль была столь же привычна, как дыхание.       Сейчас, однако, он готов был кататься по земле, вопить, скулить и плакать. Только позволить себе этого он не мог, ведь пустота подбиралась всё ближе. Никогда ещё он не задерживался так долго в мире между мирами, никогда не оставался здесь один, всегда его сопровождал Кудос. И никогда прежде он не пытался удержать память, которую пыталась забрать себе Пустота.       Точно стая голодных псов, она атаковала со всех сторон, отрывала от него куски, трепала и дёргала, а он только и мог, что собирать раз за разом чужие воспоминания, что ускользали от него точно также, как песок утекает сквозь пальцы. И всё ради того, чтобы Снейп продолжил жить. Не растворился в Пустоте и не продолжил свой путь, не ушёл туда, где его жизнь, возможно, была бы лучше. Где он сам был бы чем-то большим, чем изуродованный, искалеченный окружающими и самим собой огарок.       Снова мимо него промелькнули школьные годы и Гарри рухнул на колени. С каждым разом это становилось всё тяжелее. Видеть одни и те же лица, слушать одни и те же слова, удерживать очнувшегося Снейпа. Просто пытаться раз за разом найти тот самый момент, когда всё можно было поменять… Каждый раз, как Гарри пытался что-то изменить, жизнь Снейпа упрямо возвращалась в привычную колею, менялись только детали.       - Всё это не то… - пробормотал Поттер, глядя в глаза Волдеморта, - не то…       Снейп снова забубнил что-то о побеге. Ему было страшно. Вот только сбежать было нельзя, можно было только сдаться, опустить руки и ждать, когда Пустота поглотит их обоих. Гарри зарычал и, поднявшись с пола, встал в полный рост. Сегодня не тот день, когда он сломается. Сломается…       Гарри замер на мгновение, а потом зло, словно выплёскивая гнев и бессилие, расхохотался.       - Нельзя починить то, что не сломано.       - Что? – недоумённо воскликнул Снейп.       - Приготовьтесь, - Гарри надавил и время рвануло вперёд, - если я не могу исправить вашу жизнь, то я её сломаю.       - Поттер!.. – требовательный крик Снейпа осёкся, когда время замерло вновь.       В тот день, Снейп впервые увидел девочку с огненно-рыжими волосами и светлой улыбкой. Обернулся случайно, мазнул по её лицу взглядом и отвернуться уже не смог.       Здесь же, посреди вечной Пустоты, всё поменялось. Не было той встречи, не было дружбы, не было щемящей тоски и счастья, что горели в душе, точно маяк. Поттер не обернулся и прошёл мимо. Свет из жизни Снейпа исчез.