Любимец Смерти

      После того, как ключ со щелчком провернулся в замке, Лили подошла к столу и села в кресло. Придумки обычных людей среди магов были не в ходу, но отделу тайн на такие условности всегда было плевать, так что кресла на колёсиках тут прижились. Точно также, как и ручки, записные книжки, скоросшиватели и целая куча другого барахла, делавшего жизнь проще в нелёгком деле познания окружающего мира.       Собственно говоря, всё это добро сейчас можно было хорошо рассмотреть во вращающемся вокруг женщины смерче, включая и несколько колёс от стула, на котором она сидела.       - Так, всё хорошо, я спокойна, - размеренно дыша, произнесла Лили, - нужно просто посидеть немного. Вдох, выдох…       Женщина несколько раз вздохнула, к смерчу присоединился стул для посетителей и незадачливый домовой эльф.       - В конце то концов, это не обязательно его рук дело. Кто угодно мог расписать стены, избить охранников… Украсть кораллы…       Лили обхватила голову руками.       - Нет, это точно он сделал, - выдохнула она, - больше некому.       Подскочив на ноги, она побежала к камину, смерч рассыпался, грохнулся на пол стул, сверху на него с визгом спикировал домовик и, разбавляя стенания невнятными жалобами, тут же нырнул под шкаф. Лили тем временем засучила рукава просторной мантии и сунула руку в трубу, а спустя пару секунд, достала оттуда небольшой кожаный тубус, из которого вытряхнула крохотный обрывок пергамента. Стоило ему только коснуться пола, как он тут же раскрылся и стал в два раза больше, затем ещё раз и ещё, пока под ногами женщины не оказалась детальная карта Великобритании.       Лили сняла с шеи ожерелье, пропустила цепь между пальцев и позволила серебряному кулону упасть вниз и зависнуть над картой, а сама замерла, стараясь не двигать ни единым мускулом. Спустя десяток секунд, кулон шевельнулся сам собой и, словно намагниченный, указал на одну точку на карте. Лондон.       Лили сделала пасс рукой, чернильные линии на карте поплыли и преобразились, появились улицы и дома, проступили неясной дымкой деревья, скверы и парки. Теперь кулон заметался по карте, как сумасшедший, показал сперва на окраины, затем на центр, но, спустя десяток рывков замер, самым кончиком упираясь в пустырь у самого берега Темзы.       - Нашла.       Повинуясь очередному взмаху руки, карта сжалась и впорхнула в тубус, который тут же скрылся в зеве камина. Мантия невыразимца стекла с плеч Лили и распалась плотным дымом, который тут же втянулся в подкову над дверью, а женщина тем временем метнула в камин пригоршню дымолётного пороха и шагнула в изумрудное пламя. Следующий шаг вынес её в полутёмное, шумное помещение.       - Миссис Поттер.       - Том, - женщина кивнула бармену и одёрнула мантию.       - Ты поздно сегодня, - мужчина дыхнул в стакан и принялся тереть его тряпкой.       - Дела.       - Да? – Бармен отставил стакан в сторону и тяжело опёрся о стойку, - немудрено, с такими-то новостями. Сегодня вообще все куда-то торопятся, все себе дела нашли, будто к войне готовятся.       - А что-то случилось? – Нервно улыбнулась Лили.       - Ох, да вот же, - Том пошарил рукой под барной стойкой и протянул Лили изрядно помятую газету, - в Пророке вот жути нагнали. Вы, видно, пропустили, почитайте. Пишут, будто новый тёмный Лорд сторонников набирает и они, мол, мозги жрут, но чушь это, как по мне.       - Срочный выпуск? - Лили недоумённо вздёрнула брови.       С первой полосы на читателей пучил глаза истошно орущий министр Фадж. Лили вновь, как наяву, увидела надписи на некогда чистой стене министерства, выдохнула и приложила руку ко лбу.       - А вообще, - Том быстро оглянулся по сторонам и, доверительно прищурившись, нагнулся над стойкой, - я так считаю, что это всё подростки балуются, распустили их, вот и делают, что хотят. А мистер Долиш с ребятами, прости Мерлин, надрались на посту, вот и рассказывают всякое…       - Ну конечно же это были подростки, - пробормотала Лили, - никто другой это и быть не мог.       - Простите, миссис Поттер, боюсь, я не расслышал. Туговат я стал в последнее время на ухо.       - Ничего важного, Том, - вымученно улыбнулась Лили, - рада бы ещё с тобой поболтать, но Гарри снова начудил и мне нужно торопиться.       - Понимаю-понимаю, - бармен взял в руки очередной стакан, - не хотите выпить чего-нибудь на дорожку?       - Я и правда очень тороплюсь.       - Тут такое дело, - хитро улыбнулся Бармен, - если ваш Гарри хоть немного похож на моих сорванцов, то это вам понадобится.       Лили вздохнула и вновь потёрла лоб.       - Что у вас есть?       - Могу посоветовать замечательную ягодную наливку, её привезли только сегодня. Такого замечательного букета я давно не встречал.       - Дайте бутылку, - Лили открыла сумку и положила её на стойку.       - Обычно я…       - Бутылку. Целиком.       - Понял вас, миссис Поттер, - быстро кивнул Том и ловко умостил в открытую сумку пузатую бутыль.       Положив на стойку золотой, Лили распрощалась с барменом и быстро вышла на улицу. В глухом тупике было тихо и пусто, разделяющая шумные улицы Лондона и суетливую Косую аллею стена была закрыта, в мусорных баках копошились крысы, несколько наглых, жирных голубей, завидев человека, вальяжно взлетели на карниз крыши и уже оттуда принялись неодобрительно на неё коситься. Лили закрыла на мгновение глаза, воскресила в памяти точку на карте и закружилась в вихре аппарации.       Аккуратные улочки Дартфорда встретили её мелким дождиком и ветром, кэб затормозил рядом почти сразу, стоило ей только поднять руку.       - Грейвзенд, поближе к берегу реки напротив порта.       Кэбмен молча кивнул и вырулил на шоссе. Грейвзенд, выгоревший пустырь на берегу реки, Лили хорошо знала это место по рассказам Сириуса. Место, где погиб Грюм и лишился рассудка Римус. Самой ей, впрочем, там бывать ещё не приходилось. За тягостными мыслями она и не заметила, как водитель в последний раз вывернул руль и затормозил у обочины. Справа, сразу за невысоким заграждением плескалась вода, слева в плотном тумане матово светились окна домов, впереди же не было ничего и даже яркие фары кэба выхватывали из темноты лишь одинокий столб, да часть старого забора.       - Шор стрит, мисс. Вы желаете сойти здесь?       - Да, - сглотнув, ответила Лили.       - В таком случае с вас десять фунтов. Хорошего вам вечера.       - Благодарю.       Женщина отдала деньги, выбралась из машины и захлопнула за собой дверь. Взревел двигатель, затрещал гравий под колёсами и кэб, чадя выхлопом, скрылся в тумане. Лили осталась одна.       Стук каблуков казался глухим и вместе с тем слишком громким, неуместным в этом пустынном, безлюдном месте. Туман жадно глотал любые звуки: её шаги, шелест одежды, шорох разбивающихся о берег волн, всё это тонуло в молочно-белой, клубящейся завесе. Лили шла всё медленнее и медленнее, до тех пор, пока не остановилась вовсе.       Кругом не было ничего, она словно шла по дну реки, куда не доносился даже вездесущий городской шум. Лили достала волшебную палочку и вновь пошла вперёд. При свете магического огонька набережная перестала быть такой жуткой и потусторонней, тут и там вынырнули из тумана застрявшие в траве мусорные пакеты, осколки бутылок да рыхлые от влаги обрывки газет.       Где-то через сотню метров, Лили показалось, что она услышала голоса. Женщина остановилась и затаила дыхание. Чуть в стороне от дороги, там, где туман становился гуще молока, кто-то был. Лили не могла их видеть, но зато слышала приглушённый спор, и спор очень странный. О сломанных ключах, уродах и лысых, пьяных козлах.       - Сильнее дави! Сильнее!       - Сила учёного мужа… - ответил кто-то заплетающимся языком, - в чём-то там… Не в руках, в общем, сила.       - Ты только за колдомедиком школьным ухлёстывать силён.       - Дай я попробую, - вклинился в перепалку незнакомый, хриплый голос.       - Ты уже пробовал, не получилось тогда, не получится и сейчас. Беллатрикс же сломала свой ключ с лёгкостью, так что тут какой-то подвох.       Лили шумно выдохнула, с силой стиснула палочку и, печатая шаг, свернула с дороги. Под ногами зашуршала сухая трава и без того едва различимые голоса пропали. Далеко ей, однако, уйти не получилось, через пяток метров она споткнулась, ещё через пару запуталась в какой-то смердящей мазутом сети и, чертыхаясь, запрыгала на одной ноге, а затем её аккуратно подхватили на руки и поставили на землю уже в совсем другом месте.       - Гарри?! – Испуганно воскликнула Лили и от неожиданности стукнула Гарри кулаком по плечу, - ты чего делаешь?       - Отнести тебя обратно?       - Нет!       - Хорошо, - Гарри кивнул, - я уже устал слушать, как ты там в темноте шатаешься, – Лили задохнулась от возмущения, а Гарри поднял указательный палец и назидательно произнёс: - и ругаешься матом, подавая мне плохой пример.       - Плохой пример?.. Плохой пример тебе?! – Лили всплеснула руками, - Гарри, ты что в министерстве натворил?       - Ничего осо…       - Я не договорила, не перебивай! – рявкнула Лили, - ты понимаешь, что ты работу министерства парализовал? Никто не работает, Гарри, все рассматривают твои художества! И их свести никак не получается, ты чем их вообще намалевал?       - Через неделю краска сама пропадёт, - подал голос незнакомый мужчина в потрёпанной одежде.       Лили обернулась к нему и невольно отступила на шаг ближе к Гарри. Это был тот самый мужчина с плаката, разыскиваемый преступник, беглец и, если Бродяга прав, её муж. Их взгляды встретились и мужчина чуть подался вперёд, но затем отшатнулся и развернулся на пятках, лицо его на мгновение скорчилось в странной гримасе. Ноги Лили задрожали и подогнулись, но Гарри не дал ей упасть.       - Это прекрасно, мистер…       - Бутч.       - Мистер Бутч, - выдохнула Лили, - а откуда вам это известно?       - Ваш парень как-то раз поставил мне печать на лоб той же краской.       - Гарри!       - Да ему с такой рожей это только на пользу пошло! – возмутился Гарри.       - Не увиливай, - погрозила сыну пальцем Лили, - ты зачем ему штамп на лоб поставил?       Гарри иронично выгнул бровь.       - Было бы странно, если бы я проштамповал всех в том пабе, а его обошёл стороной.       Лили приложила ладонь ко лбу и глубоко вздохнула.       - И ты об этом знал, - обратилась женщина к Блэку.       - Нет, - скорчив честное-честное лицо ответил Сириус.       - Понятно. Ладно, чёрт с ней с краской, Гарри, - Лили руку сыну на плечо, - где мозги?       - Здесь? – Гарри ткнул себя пальцем в висок.       - Гарри, мне не до смеха, куда ты дел мозги?       - У меня их нет, - ответил парень, лицо его приобрело одухотворённо-дебильное выражение, глаза остекленели и разъехались в стороны, а из уголка рта закапала слюна. Блэк сдавленно хрюкнул и сделал вид, что кашляет.       - Это заметно! – Внезапно заорала Лили и схватила парня за ухо, - верни мозговые кораллы, туда, откуда взял!       Гарри утёр слюни, скрестил руки на груди и слегка нахмурился, когда Лили выкрутила ему ухо.       - Мам, я не трогал ваши мозги в банке, просто насыпал в аквариум изчезательного порошка из магазина приколов. Ещё пара часов и появятся ваши драгоценные мозги на прежнем месте.       Лили выдохнула и отступила назад.       - Мы бы заметили.       - Вы некомпетентны, - Гарри пожал плечами и Лили тут же снова выкрутила ему ухо, - ай.       Грозно набычившись, женщина снова погрозила сыну пальцем, а тот поджал губы и обеими руками указал на стоящего чуть поодаль мужчину. Лили обернулась и, сквозь редеющий туман посмотрела на нетвёрдо стоящего на ногах человека. Тот от настолько пристального внимания икнул, покачнулся и пробормотал что-то про учёных мужей.       - И кто это?       - Ваш сотрудник.       - Нет у нас такого человека.       - Лей Ронг, специалист по проклятьям, ты точно его не знаешь? – Осторожно поинтересовался Блэк, - его проверял Дамблдор.       Лили покачала головой и на пустыре повисла напряжённая тишина, взгляды всех присутствующих скрестились на Ронге. Тот вновь икнул, поднёс ключ к глазам одной рукой, другую воздел вверх и, важно нахмурив брови, издал сбивчивый набор звуков. Судя по тону, было это нечто очень важное и поучительное.       - Кто-нибудь понял, что он сказал? – Бутч устало зажмурился и потёр переносицу.       - Если ты силён, то притворись слабым, если слаб - сильным. Я очень силён, очень-очень силён, - охотно перевёл Гарри, - я обманул этот подлый предмет, он точно сломается. Дальше что-то про меренги и карликов.       - С каких это пор ты говоришь по-китайски?       - Это не китайский, - ухмыльнулся Гарри, - чем дольше он говорит, тем хуже у него получается, особенно, когда выпьет.       - Он пьёт на работе? – Спросила Лили, неприязненно поглядывая на Ронга.       - О, не только, после уроков он тоже пьёт.       - Бардак.       - Ну, мы хотя бы знаем, что он не Волдеморт.       Ронг воздел руки к небу и радостно завопил.       - Что он сказал?       - Я не Волдеморт, ура! – выкрикнул в ответ Гарри и вслед за Ронгом вытянулся вверх.       Лили зажмурилась и помассировала пальцами голову, тупая боль, поселившая в висках пару часов назад пустила корни и готовилась расцвести настоящей мигренью. Очень некстати пришёл на ум Снейп, вот уж кто точно знал толк в головной боли. У него она, должно быть, не прекращается уже три года.       - Мы идём к Дамблдору, - Лили зажмурилась и с силой потёрла переносицу.       - Хорошо, - Гарри подошёл к Ронгу, отобрал у него ключ, а затем затолкал мужчину в открывшуюся за его спиной дверь, - только захвачу с собой идиотов.       - Зачем? – тут же вскинулся Блэк.       - Рациональной причины у меня нет, - Гарри пожал плечами, - мне просто интересно, как старик на эту парочку отреагирует.       - Что за идиоты? – поинтересовалась Лили, когда Гарри исчез, хлопнув напоследок дверью.       - Да, Бутч, что за идиоты? – хохотнул Блэк и шагнул в виднеющийся за открытым проходом кабинет директора.       - До конца жизни теперь вспоминать будет, - проворчал мужчина и нырнул следом за Сириусом. Лили вдохнула сырой, пропахший тиной и машинным маслом воздух и перешагнула через порог. Дверь за её спиной с тихим щелчком закрылась. ***       Дамблдор сложил пальцы домиком и посмотрел на неожиданных гостей. Не то, чтобы они никогда не появлялись в его кабинете, нет, большая часть из них бывала здесь регулярно, а Гарри и вовсе имел привычку вламываться сюда в любое время дня и ночи, но сегодняшний визит был совершенно особенным. Хотя бы потому, что Гарри до сих пор ещё не затаскивал в его кабинет бессознательные тела. Это было, конечно, ожидаемо, Дамблдор был готов к тому, что момент этот рано или поздно настанет, однако, он думал, что тела эти будут иметь более презентабельный вид.       В первые секунды он и вовсе решил, что Гарри зачем-то притащил ему раздутый труп обезьяны и заморенного голодом гоблина, однако, первое впечатление оказалось ошибочным – это были два чрезвычайно своеобразных человека. Обоняние, впрочем, утверждало обратное. Ещё одной неожиданностью стал пьяный профессор защиты от тёмных искусств и те люди, в чьей компании он появился. Лили, Сириус и хмурый джентльмен, с не слишком благозвучным именем и впечатляющей смесью тоски, надежды и страха, легко читающейся во взгляде.       - Чем обязан вашему визиту? – Дамблдор обвёл внимательным взглядом гостей, - довольно неожиданному, должен отметить.       - Да ладно, вы же всё равно спите часа два от силы, - легкомысленно махнул рукой Гарри и упал в кресло, - кстати, как вам новая кровать?       - О, великолепно! – довольно пошевелил усами Даблдор, - я уже и забыл, когда в последний раз спал так хорошо, однако, было бы лучше, не имей она форму гроба.       - Гарри! - ахнула Лили.       - Это подарок двойного назначения! – закатил глаза парень, - я не знаю ни одного человека, которому не пригодился бы гроб. В конце концов, в нём всегда можно похоронить кого-нибудь другого, врагов-то у вас уже порядком должно было набраться.       - Одного гроба для этого будет явно недостаточно, - усмехнулся Дамблдор.       - Именно поэтому я сделал его двухместным.       - Он что, делает гробы? - прошептал Бутч на ухо Блэку.       - Чего он только не делает, - ответил Блэк, а затем, уже громче проговорил, - Гарри, покажи уже директору ключ. А ещё, Альбус, у нас появились вопросы.       - Какого рода, Сириус, мальчик мой? – рассеянно ответил старик, рассматривая легший перед ним на стол костяной ключ.       - Кто это такой?       Лили ткнула пальцем в лежащего ничком Ронга.       - Профессор защиты от тёмных искусств, - Дамблдор достал из ящика стола лупу и принялся разглядывать сквозь неё ключ, - и мне чрезвычайно интересно почему он лежит в моём кабинете без чувств, в компании двух без сомнения достойных джентльменов, абсолютно, к прискорбию моему, мне не знакомых.       - Это бродяги, мелкие бандиты, скорбные умом психи и попросту именно те люди, которые сумели мне досадить сильнее всех остальных одним только фактом своего существования. Каждый миг их жизни для меня оскорбителен, - Гарри привычным движением отогнал Фоукса, пригладил встрёпанные ударом крыла волосы и вытянул ноги вперёд, - если задуматься, то, наверное, это многое обо мне говорит. И все они были в сознании, когда я их сюда пропихивал.       Дамблдор поднялся, быстрым шагом подошёл к бессознательным мужчинам, сделал несколько пасов волшебной палочкой и неопределённо хмыкнул.       - Вы сказали, что он работал в отделе тайн, что вы его проверили!       - Я не солгал, - Дамблдор поднял взгляд и посмотрел на Лили, - семь лет назад те, кого вы знаете под именем Лей Ронг, действительно работали в отделе тайн. И перед тем, как вы начнёте задавать другие вопросы, тут, - директор обвёл рукой лежащих ничком мужчин, - только два человека.       - Так и знал, - выдохнул Гарри.       - О, неужели? – Выгнул бровь Дамблдор.       - Нет. Прошу прощения, не испортить такой пафосный момент было выше моих сил.       Дамблдор усмехнулся, взмахом палочки создал три кушетки, отлеветировал на них бессознательные тела, а сам вернулся за стол.       - Возможно, нагнетать атмосферу и вправду было излишне опрометчиво с моей стороны. Лили, тебе ведь знакома эта печать и инициалы?       Положив на стол свиток из плотного, жёлтого пергамента, он сложил руки на животе и с живым интересом принялся наблюдать за тем, как сменяются выражения на лице женщины. Недоверчиво сведённые к переносице брови взлетели вверх, сжатые в полоску губы расслабились, а затем и вовсе округлились аккуратной буквой «О». Лили прочла текст письма несколько раз и только после этого подняла взгляд.       - Ну, что там? – Нетерпеливо спросил Блэк.       - Это верительная грамота, написанная лично Первым. Он просит принять на работу Лира Ронана, но это странно. Раньше он работал у нас, но несколько лет назад пропал.       - Ровно семь лет назад, - уточнил Дамблдор, - в тот день Лир Ронан и Ливей Хенг были прокляты и стали одним человеком. Так и появился Лей Ронг. Два человека, слившиеся в одного, образовавшие новую личность и постоянно сражающиеся за контроль где-то в глубине. На первых порах ваш многоуважаемый начальник пытался ему помочь, однако успеха не достиг и теперь понятно почему.       - Поясните.       - Потому что ваш начальник посчитал, что тела их слились также, как умы, - Дамблдор снял очки и принялся протирать их подолом мантии.       - А они не слились… - Лили мазнула взглядом по Бутчу, а затем повернулась к Блэку, - вы поняли, да?       - Честно говоря нет, - проворчал Сириус.       - Тела без мозгов, - Гарри одним рывком поднялся из кресла, подошёл к орангутангу и, скрестив руки на груди хмыкнул, - рыжая обезьяна и гадкая крыса, слишком стереотипно, вам не кажется?       - Прекратите говорить загадками!       - Это их настоящие тела. Искажённые проклятьем и лишённые разума. Ирландец, - Гарри ткнул пальцем в орангутанга, - рыжая обезьяна. Китаец – крыса. Гротескные, карикатурные образы, а не люди. Причём оба они абсолютно безумны. Я ещё удивлялся, как они дожили-то до такого возраста, а они всего семь лет назад были нормальными людьми.       - Что вы собираетесь с ними делать? – Лили потёрла виски и устало опустилась в кресло.       - Отнесу их к твоему начальнику, - Дамблдор подозвал Фоукса и поднялся на ноги, - всё скоро разрешится. Гарри, я рассчитываю на твоё благоразумие.       - Вы так и не рассказали, как в этой истории оказались замешаны вы сами.       - Всё просто. Я знал, что работать с Аластором согласился именно Ронан. Только он мог пролить свет на судьбу Джеймса. Я искал с ним встречи, но нашёл только Ронга.       Как только Дамблдор и трое его бессознательных спутников исчезли в яркой огненной вспышке, Сириус распахнул окно, присел на подоконник и закурил. Лили поморщилась от запаха табака, закрыла глаза и откинулась на спинку кресла, боль раскалённым обручем затянулась вокруг её головы и не давала думать ясно, а ощущение чужого взгляда, непрерывно сверлящего затылок, и вовсе выбивало из колеи.       Кресло жалобно скрипнуло под чьим-то весом, Лили ойкнула и открыла глаза. На подлокотнике сидел Гарри.       - Сильно болит?       - Очень, - Лили потёрла шею и вновь закрыла глаза.       - Поспи, тебе станет легче. Старик ещё не скоро вернётся.       - Не смогу, - Лили села поудобнее и зевнула, все звуки будто отдалились.       - Это было не предложение, - голос Гарри доносился точно через вату, - я разбужу тебя, когда придёт время. ***       - У него, что, всё ещё похмелье? – проговорил здоровенный розовый кот голосом Гарри и взмахом хвоста отправил Лили в полёт. Лили упала на облако из зефира и тут же поплыла по нему следом за звонко хохочущим пареньком, который то превращался в Сириуса, то в Джеймса, а то и в Филча.       - Говорите потише, пожалуйста, - прозвучал уже другой голос с едва различимым ирландским акцентом.       Облако обрело материальность и превратилось в перину. Сон растворился, распался на вереницу пустых образов, а спустя несколько секунд и вовсе стёрся из памяти. Лили открыла глаза. Первым, что она увидела, были корешки книг: «Трансформация и трансфигурация» Лугос Б., «Травы и мхи лесные» Шварц И., «Алхимические преобразования» Геострат… Множество книг на полках, а чуть выше них причудливые артефакты и мелкие сувениры. С небольшой задержкой Лили поняла, что лежит в кровати, под голову ей подложена подушка, а сама она заботливо укрыта пледом.       - Может быть, займёмся делом? – Блэк был на взводе.       Лили вновь, не в первый уже раз захотелось заползти под одеяло с головой и расплакаться. Как в детстве. Тугой узел, змеем свернувшийся в груди в тот день, когда Сириус рассказал ей, что Джеймс может быть жив, что он рядом, носит чужое лицо, отзывается на чужое имя, скрывается и бежит ото всех, причинял боль почти физическую. Такую боль, которую могут причинить только надежда и ужас.       - Что последнее вы помните, мистер Ронан? – Дамблдор, как всегда, был невозмутим.       - Как бью этого проклятого китаёзу по его гнусной, жёлтой роже, - воцарилась тишина, что-то пшикнуло и забулькало.       Лили перевернулась на другой бок и протёрла глаза. В гостевом кресле сидел высокий рыжий детина, небритый, взъерошенный и тощий. Сидел он, запрокинув голову и жадно пил, на его бледной шее вверх-вниз рывками ходил острый кадык.       - За Манчестер он болеет, как же… - выдохнул мужчина.       - Твои пьяные выходки нас не интересуют, - отрезал Сириус, - что ты знаешь про этот предмет?       Блэк порывистым шагом подошёл к ирландцу и ткнул ему прямо под нос странный костяной ключ.       - Ничего, - безразличным тоном ответил мужчина, - эта вещь должна быть мне знакома?       - Врёт, - спокойно произнёс Гарри.       - Мы вам не враги, - начал Сириус, но ирландец довольно резко прервал его.       - Враги, или нет, совершенно неважно. Вы, джентльмены, лезете не в своё дело, говорить о нём я с вами не собираюсь, так что, если у вас больше нет ко мне других дел, то я, пожалуй, отправлюсь домой.       - Ты помнишь моё лицо? – тихо спросил стоящий в дальнем углу кабинета Бутч.       Он выступил на свет и Лили против воли вздрогнула. Чужое лицо, грубое и бесчувственное. В нём не было ни крупицы жизни, ни следа той энергии, что всегда бушевала внутри Джеймса и подчас толкала его на глупости и настоящие безумства.       - Я не помню твоего лица, тогда ты натянул другое, - всё тем же тихим и бесцветным голосом продолжил Бутч, - но ты должен помнить моё.       - Это так, - медленно ответил Ронан. Похоже не одной Лили сейчас стало не по себе, - судя по тому, что вы сейчас здесь, в отличие от мистера Грюма, всё закончилось не слишком хорошо.       - Это сильное преуменьшение, - Дамблдор положил на стол старую газету и подвинул её в сторону ирландца.        Те минуты, пока Ронан читал, тянулись невообразимо долго. Он скользил взглядом по тексту, возвращался в начало, приглядывался к пожелтевшей бумаге, тёр в пальцах обтрёпанные края листа, а все те, кто был в кабинете вместе с ним, постепенно будто каменели. Наконец, мужчина поднял голову и потерянным взглядом посмотрел на Дамблдора.       - Сколько? – Спросил Ронан.       - Эта газета вышла около семи лет назад, - директор сложил руки на животе, лицо его стало задумчивым и слегка печальным, - о гибели Аластора писали многие. Вы попали под проклятье незадолго до его смерти.       - Семь лет… - Ирландец замолчал и уставился в пустоту.       - Я провёл это время в тюрьме, - разорвал тишину голос Бутча и такая злость, такая едва сдерживаемая ярость в нём сквозила, что Лили даже не решилась поднять на него взгляд, - годами гнил в клетке, из-за того, что ты по пьяни влез в драку.       Бутч договорил и разом побледнел, как полотно и начал заваливаться набок, но Ронан только махнул рукой и тот шумно втянул в себя воздух сквозь плотно сжатые зубы и встал прямо.       - Несчастные случаи происходят сами собой, не спрашивая нас, хотим мы того, или нет. Вам не следует меня в этом обвинять.       - Как удобно, - процедил Сириус, нервно поигрывая палочкой, - простая случайность и никакой ответственности.       Ирландец закинул ногу на ногу и без колебаний встретил взгляд Блэка.       - Ваш покойный начальник, при создании ключа, поставил мне одно простое условие: никто кроме него не должен быть способен этот ключ разломить. Именно разломить, заметьте. Вы можете уничтожить его магически, но всё это ничего не изменит – ваш друг не вернёт себе старого лица. Если вам необходимо кого-то винить, то вините мистера Грюма, благо, он мёртв и ответить не может.       - Как? – Лили поднялась с кровати и, на прямых ногах, так медленно, точно боялась упасть, пошла к Ронану, - как это может быть правдой?       - Мисс Поттер… - Ирландец поёжился, - простите, я не заметил вас.       - Мой муж никогда не сможет вернуться домой?       - Мисс Поттер, вы ведь понимаете…       - Поговорить со мной?       Лили стояла возле Ронана и смотрела на него сухими, лихорадочно блестящими глазами.       - Его будут мучать клятвы и он будет бояться сказать даже лишнее слово? – Лили дышала часто и быстро, так, будто ей не хватало воздуха, - я не верю.       Гарри помахал рукой, а когда Сириус обернулся на движение, сделал страшные глаза и одними губами произнёс: «уведи её». Блэк кратко кивнул, подошёл к Лили и положил руку ей на плечо. Женщина зашипела и попыталась вырваться, но Сириус держал крепко. Пока он тащил её к выходу, она кричала что-то, какие-то горькие, отчаянные слова, смысла которых не понимала сама. Последним, что она видела перед тем, как за ней закрылась дверь кабинета, было то, как Гарри подходит к Ронану и садится напротив него на краешек стола. ***       Когда кричащую женщину вывели из кабинета, Ронан выдохнул и сел в кресле прямо. Женские истерики он всегда переносил плохо, в основном потому, что не раз видел последствия этих самых истерик на больничных койках. Вспышка эмоций, крик, плач и вот ты уже не мужчина. А в некоторых, особо запущенных случаях, даже и не человек, а, например, баклажан.       - Что, тоже будешь плакать и просить вернуть отца? – спросил Ронан, мазнув взглядом по севшему перед ним парню и остановившись на приметном шраме.       - А мы хорошо сработаемся, - Гарри улыбнулся и хрустнул шеей.       - Не вижу к этому предпосылок.       - У нас одинаково мерзкий характер, - охотно пояснил Гарри.       - У меня нет и не может быть ничего общего с англичанином.       - Ах да, ирландец…       - Это проблема, парень? – тут же набычился Ронан.       - Отнюдь, обожаю общаться с буйными, покрывающими овец алкоголиками.       - Отличная шутка, англичанин. У кого ты её украл?       Пару секунд Ронан и Гарри сверлили друг друга недобрыми взглядами, но затем, внезапно, уселись поудобнее и паскудно ухмыльнулись друг другу.       - Сработаемся, - кивнул Ронан, - что ты хотел узнать?       - Каково главное условие срабатывания заклятья на этом ключе?       - Ключ должен быть сломан, - пожал плечам ирландец.       - Не обязательно Грюмом?       - Это второе условие. Этот ключ может сломать только он.       - Значит, всё просто.       Гарри подхватил ключ со стола, подкинул его вверх и, прежде чем кто-либо успел что-то понять, перечеркнул его ударом ножа. На пол упали две рассечённые ровно посередине половинки. Бутч смотрел на них не моргая, кулаки его были стиснуты так сильно, что костяшки пальцев побелели, из-под вонзённых в ладони ногтей сочилась кровь. Прошла секунда, затем другая, но ничего не произошло.       - Ты чем слушал, тупица? – Ронан поднял с пола половинку ключа и потёр пальцем идеально ровный срез, - я же сказал: никакой магии.       - Это не магия, а у нас всё равно нет вариантов. Возвращать мертвецов с того света я не могу, – Гарри пожал плечами и крутанул нож, тот расплылся серебряным отблеском и на середине движения исчез, - большую часть времени по крайней мере, и не всех, а только свежих.       - Да, я тоже умею делать искусственное дыхание, - фыркнул ирландец.       - В своё оправдание, могу сказать, что такой подход уже срабатывал раньше.       Осколок кости в руках Ронана треснул и распался невесомой пылью. Ирландец резко обернулся и, широко распахнув глаза, уставился на оплывающее, точно свеча, лицо Бутча. Чужая плоть пузырилась и стекала вниз зловонной, вязкой жижей.       - И он сработал сейчас, - подойдя к мужчине по бурлящей на полу жиже, Гарри остановился и всмотрелся в его лицо.       Джеймс не был похож на самого себя со старых фотографий, он постарел и осунулся, его некогда красивое лицо было теперь рассечено глубокими, точно шрамы, морщинами. Годы в тюрьме не прошли для него даром, и если личина осталась почти такой же, как и прежде, то вот настоящий его облик нёс на себе печать проведённых в заточении лет. А быть может, причиной тому была горечь, которой в его жизни было достаточно.       - Ну, здравствуй, отец.       Джеймс оторвал взгляд от своих дрожащих рук и, впервые за долгие годы, взглянул на сына собственными глазами. ***       Джеймс дышал. Это было так просто, так естественно – дышать, однако ему казалось, что он это делает впервые. Удавка клятв, что будто бы всю жизнь петлёй висела на его шее, исчезла и воздух сразу стал таким сладким, что Джеймс никак не мог вдохнуть достаточно.       Прямо перед ним шагал Гарри. Высокий, сильный, красивый… И невообразимо далёкий. Подвижный, как ртуть, а временами настолько же ядовитый, он то в открытую насмехался над всем и всеми, то становился серьёзен и собран. Его невозможно было прочитать. А ещё он чем-то, быть может взглядом, быть может некой неуловимой интонацией, до боли напоминал мужчине его самого. Теперешнего. Другим бы не удалось заметить эту затаённую ожесточённость и свирепость, но Джемс также носил её внутри и потому видел в других отчётливо.       - Куда мы идём?       - Какой сложный вопрос, - Гарри обернулся и Джеймс поймал взгляд его странных глаз, на мгновение ему показалось, что чёрные точки, которыми были усеяны радужки, пульсируют, - все вместе мы движемся к неминуемому, предопределённому финалу, что превращает всю жизнь в экзистенциальную пытку. Земля движется по вытянутой орбите вокруг Солнца. Вся наша звёздная система…       - Я имел в виду нас двоих, - перебил сына Джеймс, - ты же прекрасно понял, о чём я.       - Не любишь, когда над тобой подшучивают? – Спросил и тут же вновь послал этот свой странный взгляд, не то безразличный, не то оценивающий.       - Не люблю.       - Какая досада.       - Так куда мы идём? – вздохнул Джеймс.       - Уже никуда, - Гарри остановился и Джеймс понял, что они подошли к больничному крылу, - не заставляй маму ждать.       Когда дверь перед его лицом распахнулась, Джеймс замер и, остановившимся взглядом уставился на сидящую спиной к нему женщину. Огненные волосы, тонкий стан, изящный изгиб спины и такая жуткая, всепоглощающая усталость, сквозящая во всей фигуре, что становилось больно. В груди Джеймса стало тесно. Мужчина с трудом вздохнул и вцепился рукой в дверной косяк.       - Что с ней? – прошептал Джеймс.       - У неё дерьмовый сын и исчезнувший муж. Как ты думаешь, что с ней?       Ответить на откровенную издёвку Гарри отцу не дал, а просто впихнул его в больничное крыло и закрыл дверь.       Джеймс облизнул пересохшие губы, провёл пятернёй по волосам и смело шагнул вперёд. Впрочем, насколько широким и решительным был первый шаг, настолько же медленным и робким стал последний. Уже оказавшись совсем близко, он уже протянул руку, чтобы коснуться Лили, но затем отодвинулся и просто присел на краешек кровати.       Некоторое время они сидели в тишине. Лили смотрела прямо перед собой, будто бы в никуда и перебирала пальцами смятый, мокрый платок.       - Я… - Слова застряли у Джеймса в горле. Он хотел сказать так много, о том, что скучал, о том, как любит её, о том, как мечтал вернуться. Но внезапно понял, что все эти слова не нужны, а потому сказал совсем другое, - я вернулся, Лилс. Я дома. ***       Вокруг была темнота. Она складывалась из неуловимых оттенков, отличающихся друг от друга чем-то тонким, неразличимым глазом, но подвластным другим, потаённым чувствам. И каждый оттенок был особенным, непохожим на другие.       Но у всех них было кое-что общее: они все были отражением его ошибок и промахов.       Тени складывались в картины прошлого и будущего, говорили с ним, кричали, умоляли и проклинали. Их многоголосый хор волнами захлёстывал его, грозил похоронить под неподъёмным чувством вины и потери.       - Уйди из моей головы, - процедил Гарри и взмахом руки развеял туманную фигуру маленькой кудрявой девочки.       Тени не ответили. Лишь взвились новым хороводом и спустя мгновение собрались в другую мозаику из лиц.       - Пошёл вон! – Взревел Гарри, глаза его затопила чернота и тени испуганно брызнули в стороны.       Вокруг не было больше ни призрачных лиц, ни криков, ничего. Только пустой, тихий лес. Гарри вцепился руками в волосы и выдохнул сквозь плотно сжатые зубы, с каждой секундой его всё сильнее начинала бить дрожь. Живые, подвижные тени вновь зашевелились и поползли к нему.       - Вон! – ударом ноги Поттер раздавил ближайшую тень, в воздухе белым саваном взметнулись клочья тумана, а земля затрещала от навалившейся на неё стужи.       С яростным криком Гарри бросился к ближайшему дереву. Высокая, разлапистая сосна не выдержала и десятка ударов, с протяжным стоном она обрушилась вниз, а Гарри побежал дальше. Он бил и рвал, крошил камни, с корнями выдирал из земли небольшие деревья, истекал кровью, но продолжал бежать вперёд.        Когда он, наконец, остановился, за его спиной осталась длинная, узкая просека. Сев на землю прямо там, где стоял, Гарри закатал рукава и стал выдёргивать из рук обломки дерева и осколки камней. Спокойно, молча, методично. Ярко-алая кровь капала ему на колени и стекала на землю, впитывая в ту без следа.       Раздражённо дёрнув щекой, Гарри вырвал последний, самый большой обломок и, выдохнув, лёг на спину. Дыхание его постепенно выровнялось. Он подложил руки под голову и всмотрелся в небо.       - Так просто тебе от него не избавиться.       Яма уже был здесь. Не пришёл, не появился, он был здесь всегда. Стоял, с едва заметной улыбкой на лице и ждал.       - Гоблины отдаются ему легко, с радостью, и обычно его это устраивает, но с тобой он впервые почувствовал азарт. Ты сопротивляешься и потому так интересен.       - Спасибо тебе, дедушка, за лестную оценку. – Гарри почесал голову, вытащил из волос сухую ветку и щелчком ногтя отправил её в кусты, - может быть, ты его сам прогонишь?       - Божество нельзя прогнать, оно уйдёт только, если само пожелает, - улыбнулся Яма, - но ты же и так знаешь, как можно избавиться от божества, не так ли?       Гарри нахмурился и стиснул кулаки. Из-за облаков выглянула луна. В серебряном свете её лучей, лес превратился в причудливую чёрно-белую картину, царство прямых линий и острых углов. Неподвижное, тихое и абсолютно безжизненное. Все немногочисленные ночные звери и насекомые, что жили здесь, в присутствии Смерти и его внука забились поглубже в свои норы.       - Чтобы убить бога – убей всех, кто за ним следует. Так ты мне говорил.       - И что же тебя останавливает?       - Ох, даже не знаю… - с издёвкой в голосе протянул Гарри, - может то, что я не животное?       - Или то, что тебе не хватит сил это сделать, - ухмыльнулся Яма.       - Уже первого более, чем достаточно.       - Ты мог бы попросить меня о помощи. Я ведь твой дедушка, и уже весь извёлся от волнения за такого непутёвого внука, - Яма поцокал языком и Гарри закатил глаза, - обрадуй дедушку, скажи, что собираешься хоть что-то с этим делать.       - Хорошо, дедуль, - покладисто согласился Гарри и наивно захлопал ресницами, - я собираюсь с этим что-то сделать, так что не волнуйся и иди уже по своим делам.       - Ты же понимаешь, что ему не обязательно сперва покончить с тобой, перед тем, как заняться ей? – уже совершенно другим тоном спросил Яма, - как только этому божку надоест играть, он сорвёт низко висящий плод, твою подругу. А потом вернётся к тебе. Сможешь ли ты сопротивляться ему после такого?       Гарри лежал и смотрел на него. На его лице не дрогнул ни мускул, но вокруг него вновь начали клубиться клочья плотного тумана, а стремительно замерзающая земля застонала от терзающей её стужи. Совладать с собой он смог только через несколько минут.       - Ты не пришёл бы только для того, чтобы посмеяться, - охрипшим голосом произнёс Гарри.       - Я решил, что нужно помочь тебе найти решение, раз уж ты не видишь его сам.       Гарри поднялся на ноги, отряхнулся и встал напротив деда. Яма был спокоен и расслаблен, на идеально сидящем костюме не было ни пылинки, а в отполированных до блеска ботинках, казалось, можно было увидеть собственное отражение. Смерть был, как и всегда, непогрешим и абсолютно непроницаем.       - Я слушаю, - Гарри скрестил руки на груди и напряжённо выпрямился.       - Вы отправитесь в путь, - Яма повторил позу внука, только в позе его сквозила насмешка, - если ты хочешь сбить его со следа, вам придётся на время уйти.       - Не думаю, что на Земле есть место, где он может нас упустить.       - Не на нашей, нет. На другой Земле, где живёт другой Гарри Поттер и его подруга Гермиона Грейнджер. В бесконечном множестве других миров, где живут те, кто носят ваши имена.       Яма сказал это и наклонился так, что глаза его, оказались на одном уровне с глазами Гарри.       - Гоблинский божок мыслит иначе, к тому моменту как он поймёт, что нашёл не тебя, ты уже исчезнешь в Пустоте между мирами, а сам он не сможет найти пути обратно.       Гигант говорил медленно, его низкий, вибрирующий голос звучал угрожающе, он будто искал что-то на лице Гарри и никак не находил. Сам Гарри стоял на земле твёрдо. Широко расставив ноги и скрестив руки на груди, он смотрел деду в глаза.       - Я готов обменять их жизни на наши, - не отводя взгляда произнёс парень, - это ты хотел услышать?       - Такой ответ меня устроит, - отозвался Яма.       - Что я должен делать?       - Время действовать ещё придёт, - Яма растворился в воздухе, остался лишь его голос, - но не для тебя, на этот раз позволь дедушке поработать.       Теперь уже и голос пропал, Гарри остался в лесу один. Мир вокруг него будто отмер, мерно заскрипели деревья, зашуршала на ветру трава, где-то вдалеке раздалось хлопанье крыльев. Яма ушёл, Гарри же был лишь его бледным подобием, он не мог заставить мир замереть лишь одним своим присутствием.       - Еще парочка отметин на совести, да?       Гарри ещё немного постоял в тишине, а затем распахнул дверь и шагнул в свою спальню. Он редко здесь бывал. Для остальных учеников школы общежития факультета становились домом, Гарри же не использовал свою комнату даже как склад. Однокурсников его Снейп переселил в другие комнаты, другие студенты Поттера и раньше недолюбливали, а с недавних пор и вовсе ненавидели, но в открытую сталкиваться с ним боялись, так что гадили исподтишка. Именно поэтому вся спальня была похожа на минное поле, где на каждом шагу вошедшего ждала какая-нибудь пакость. Порой простая бомба-вонючка, а иной раз и что-нибудь посерьёзнее.       Можно было подумать, что собственную спальню в полосу препятствий превратил сам Гарри, вот только всем этим занимались другие слизеринцы. Поттер просто не стал им мешать и рассерженные детки его не разочаровали. Они подошли к вопросу с фантазией и усердием, а потому уже трое самых невезучих оказались в больничном крыле, откуда вышли уже совсем другими людьми. Запуганными, дёргаными и до дрожи боящимися жёлтых мантий и белых чепчиков.       В ванную же не рисковал заходить даже сам Поттер, поэтому только оказавшись в комнате, он схватил полотенце и переместился в душевую квиддичной команды. Тугие струи воды били его по голове и плечам, падали на пол брызгами и с тихим бульканьем утекали в сток, унося с собой розоватые ручейки уже начавшей подсыхать крови. Горячий пар легко, почти неуловимо пах железом.       Из раздевалки послышалось полузадушенное ойканье, Гарри вздохнул и закрутил кран. В приоткрытой двери мелькнула белокурая макушка Дафны и непослушные кудряшки Гермионы.       - Откуда вы знаете, где я моюсь? – Крикнул парень и, прошлёпав босыми ногами по полу, подошёл к оставленной в углу одежде и полотенцу. Пока он вытирался, девушки за дверью ожесточённо шептались. Гарри не удержался и ухмыльнулся, - вы же за мной не следили?       - Нет, - после небольшой паузы ответила Гермиона.       Девушки ждали его прямо за дверью, прислонившись к стене они обе делали вид, что оказались тут случайно. Светлые волосы Дафны были собраны в хвост, а школьная форма сидела слегка неровно, так, будто она собиралась в спешке. Беспокойно переступив с ноги на ногу, девушка прижала к груди книгу в яркой обложке и покосилась на Гермиону. Та выглядела не лучше.       - Всё успели рассмотреть? – Поинтересовался Гарри.       - Не понимаю о чём ты, Поттер, - с Олимпийским спокойствием ответила Дафна.       Гермиона, однако, такими актёрскими навыками не обладала и покраснела до самых кончиков ушей. Блеф Дафны был раскрыт. Гарри похабно улыбнулся и задвигал бровями. Дафна задрала было носик, но затем стушевалась и крепче прижала книгу к груди.       - Что-то не так? – тут же среагировал Гарри.       - Всё в порядке, - Дафна улыбнулась, заправила белокурый локон за ухо и тут же отвернулась, - просто немного скучно. Мы можем куда-нибудь сходить?       Гарри медленно кивнул, открыл дверь и галантным жестом предложил девушкам пройти первыми, а стоило им шагнуть вперёд, как они оказались высоко над огромным городом. Даже глубокой ночью город не спал. В небо рвались столбы света настолько яркие, что затмевали звёзды, по бесконечной паутине улиц ползали крошечные огоньки фар, сияли, точно нарядные рождественские игрушки дома, а у самой земли, в вязком неоновом болоте копошились бесчисленные толпы людей. Кричащих, танцующих, безудержно веселящихся и самозабвенно горюющих.       - Где мы? – растерянно пролепетала Дафна.       - В Вегасе, - Гарри подошёл к краю крыши, облокотился о поручень и заскользил взглядом по улицам внизу.       - Он такой огромный, - Дафна несмело подошла к парню и, зажмурившись на мгновение, посмотрела вниз, - и тут столько людей…       - Сколько ты не видела за всю свою жизнь, - усмехнулся Гарри.       Гермиона, напротив, успокоилась. Ей были привычны большие города, раскинувшиеся под ногами улицы и прыжки на другую сторону планеты. Она встала с другой стороны от Гарри и полной грудью вдохнула сухой пустынный воздух.       - Все города простецов такие большие?       - Они все разные, есть и побольше, а есть и совсем маленькие.       - Мы спустимся вниз? – Дафна уже почти забыла про страх и высунулась за перила.       - Ночной Вегас не место для подростков, так что, если нас заметит полиция, то у нас точно будут проблемы. Возможно придётся побегать, а если кого-то из вас поймают, то мне придётся нарушить закон, - рассудительно произнёс Гарри, - так что да, мы спустимся вниз.       Гермиона закатила глаза и стукнула Гарри своим острым кулачком.       - Веди уже, страшный преступник…       Гарри улыбнулся и отворил ещё одну дверь. ***       Огромные здания из бетона и металла возносились высоко вверх, к пустому, безоблачному небу, воздух, залитый искусственным светом, был похож на разноцветный лёд. По невообразимо широким проспектам с рёвом носились машины, похожие на самые ценные украшения. Люди, мужчины и женщины, разных цветов и в разных нарядах, обтекали их плотным потоком, их не волновало ничто из происходящего вокруг и уж тем более им были безразличны трое подростков, бродящих по улицам никогда не спящего города. Гарри, Гермиона и Дафна точно стали бесплотными призраками.       Они любовались причудливыми нарядами и дикими танцами, выставляемой напоказ роскошью и тщательно скрываемой нищетой.       Все вместе, они наслаждались каждым мгновением. Наслаждались даже тогда, когда за ними и вправду погналась полиция. И стражам порядка очень не понравилось, когда на требование остановиться, Гарри швырнул в них пончиком.       На исходе ночи, лёжа уже на совсем другой крыше и глядя на другое небо, Гарри улыбался. С одного боку к нему спиной прижималась замотанная в плед Гермиона, с другой, обхватив обеими руками кружку с горячим какао сидела Дафна.       - Тебе больше не скучно?       Гермиона засопела во сне и поплотнее укуталась в плед, Гарри замолчал и обернулся к Дафне. В утренней полутьме глаза его сияли двумя изумрудами. Девушка же подула в кружку, отпила немного и зажмурилась.       - Нет.       - Ты о чём-то хочешь поговорить?       - Нет, - повторила Дафна, - всё нормально.       - Какие страшные слова, - Гарри тихо засмеялся и Дафна, удивлённо выгнув бровь, обернулась к нему, - теперь я точно знаю – что-то не так.       Девушка закатила глаза и отвернулась. По запретному лесу, который, казалось, тянулся до самого горизонта, гулял ветер. Будто огромный, озорной зверь, он шуршал листвой, шатал вековые деревья, а порой долетал до школы и нежно касался их лиц, оставляя после себя запахи сырой земли, смолы и первой листвы.       - Я им завидую, - внезапно проронила Дафна, - они такие свободные, как птицы. Летят куда захотят, делают то, что им нравится. Их никто не судит, никто не заставляет делать то, что им противно.       - Ты о ком? – от удивления Гарри даже привстал на локтях.       - О магглах, - Дафна стрельнула в парня взглядом, а затем поправилась, - обычных людях. Они другие, не такие, как мы. Сегодня я это увидела. Они захотели, и построили город посреди пустыни, где нет ни этого проклятого леса, - Дафна махнула рукой, уголки её губ печально опустились, - ни монстров, ни дурацких традиций. Они дружат с кем хотят, любят кого хотят и их не называют предателями. Совсем как в книгах…       Гарри крякнул и обеими руками почесал голову.       - Так, - веско произнёс он, замолчал на пару секунд, а потом продолжил, - так, во-первых, с тем, кто тебя предательницей назвал, я потом поговорю. Кто это был, кстати?       - Не надо ни с кем говорить, - вздохнула Дафна, - я сама.       - Ладно, - кивнул Гарри, - а во-вторых, ты не права. Всё не так, мы не разные, мы абсолютно одинаковые, мы все бежим от чего-то и мы все не свободны. Сегодня ты увидела и решила, что каждый день их жизни наполнен радостью и весельем, но ты ошиблась, они празднуют так, будто в последний раз, потому что завтра им придётся вернуться на работу, которую они ненавидят, к людям, которых презирают. К бесконечной скуке, с которой они живут каждый день. И так они проводят год за годом, пока не становятся рабами либо своих привычек, либо маний, к которым они от своих унылых жизней пытаются сбежать. Свобода она не где-то там, - Гарри неопределённо махнул рукой, - она внутри.       - Такое легко говорить, когда ты сам свободен, - с горечью произнесла девушкой.       Гарри неожиданно засмеялся и сел рядом с Дафной плечом к плечу. Его дыхание обожгло девушке шею и она против воли вздрогнула, глубоко внутри неё будто вспыхнуло жаркое пламя.       - Дафна, я раб предназначения, от которого не могу и не хочу уходить.       Девушка обернулась и замерла под взглядом изумрудно-зелёных глаз, в глубине которых подрагивали крошечные чёрные змейки.       - И я даже представить не могу, что значит быть свободным.