О дикий новый мир II / Победа Шрёдингера

      Линия с ЕМ была удивительно скучна и бессобытийна. Руководителем Марии был (какой сюрприз!) ее отец, и она передавала ему только свое местоположение и обещание прислать полный отчет в конце месяца. По архивам мы выяснили, что агентов в ЕМ в начале Проекта было 15, за 30 лет скончался глава агентуры и специалист по экологическому контролю — их функции были кое-как распределены между оставшимися бедолагами. Их рапорты в последний год нагоняли сон. Я прочитал переводы передовиц газет ЕМ и не смог молчать. — Серьезно?! Денни, в июле 21 года главной новостью целых две недели была прокладка нового водопровода по одной улице! — Если бы ты до этого пил ржавую воду, ты бы тоже этим восторгался. — Может быть. Но мне точно будет грозить там вывих челюсти, когда я буду сдерживать зевоту, услышав об их «потрясающих происшествиях»! — Постарайся проникнуться. Сосредоточься на политическом устройстве. Читай новости, связанные с Мамой, и заодно какую-нибудь монографию из GRL. Например… — он порылся в поиске. — Варталонне. Он издался в 28-м, это самая свежая работа на эту тему.       Я скачал этого автора и горестно простонал: — Ты видел название? «Власть имеет право на ветви только если они растут из Древа Жизни. Так говорит Александра». — А что, впечатляюще. Хотя я бы запретил названия длиннее 4 слов и убрал из них спойлеры. — Да это бессмыслица какая-то! И разве Древо Жизни — это не языческий символ? Ну, окей, возьмем случайную цитату, — я прокрутил несколько страниц. — «Является ли ЕМ светским государством? — говорит ее святейшество. — Безусловно, если мы разглядим, что «светский» происходит слова «свет». Ага. А политика от слова «пол», а религия — от слова «рельсы»! Она это серьезно, или тут забыли упомянуть, как она ставит воздушные кавычки и катается по полу от смеха? — Боюсь, что это серьезно. Надеюсь, ее подданные тоже задаются вопросами о ее адекватности.       Мы некоторое время читали в тишине, прерываемой только моими вздохами, а потом я сказал: — Какая жалость! Мы не сможем получить брачное благословение Мамы! — О, нет! Но у них же разрешены всякие браки? — Да. Но нам дозволен только гражданский. Она нас как бы открыто не осуждает, но и поощрять не хочет. Ты это исправишь? — Я не понимаю, за что тут бороться. В любом случае, я сначала должен узнать мнение политического большинства на этот счет. — Ты не шутишь сейчас? — Нет. Мэтт, я не диктатор, и не могу принимать такие решения в одиночку. — А ничего, что это решение касается лично тебя? — Ничего подобного. Мне не нужно церковное одобрение. Оно что, резко потребовалось тебе? — Нет, но что, если большинство изменит свое мнение и насчет всего остального? Ты сделаешь вид, что незнаком со мной? А может, сошлешь куда-нибудь подальше?       Дэйв ответил не сразу. — Нет. Конечно же, нет. — Черт! Ты задумался! — Конечно, я задумался. Я никогда раньше не представлял себе такую ситуацию. — Это не тот случай. Тут только один правильный ответ: мы будем вместе до конца, что бы ни случилось. Я этого не услышал, и очень зол на тебя! — Это иррационально. Разве не должен обдуманный ответ приносить большее удовлетворение? — Это все не так работает! Может, тебе с Лидией завести ребенка? Это будет первый случай в истории, когда от двух вроде бы людей родится андроид. — Потрясающе. Как ты вообще до этого дошел от политического устройства? — Когда уже у нас будет огромный дворец, ну или хотя бы две комнаты, чтобы я мог уйти и не разговаривать с тобой? — Я не могу сказать точно. Через пару месяцев. А пока можешь не разговаривать со мной здесь. — Так и поступлю.       Меня хватило минут на пятнадцать. — А если мы будем тайно встречаться, может, мне не надо все это читать? — Мы не будем тайно встречаться. И в любом случае, ты мне будешь нужен в правительстве. — Я не готов к такому посту. — Вот и готовься. — Но все же всё равно будут думать, что я попал туда, потому что сплю с тобой, так, может, не стоит и стараться? — Только попробуй.

***

      Вскоре мне удалось уговорить Дэйва переключить меня на консолидацию информации по Макловски, и я сразу же стал натыкаться на любопытные факты. Например, главу Проекта в ЕМ звали Карл-Густав Глосс, что сразу звучит, как подходящее имя для политического деятеля и впечатляет гораздо больше, чем присвоенное кардинал Романо, но в остальном не вызывает никаких ассоциаций. Но если провести поиск по фамилиям бывших и действующих участников Проекта, находится Елена Макловски, в девичестве Глосс, которая является родной сестрой Карла-Густава и матерью Мэри. Кроме них и генерала Дженкинса, который впихнул в одну из операций Дэвида, никто больше семьями не работал. Поэтому, узнав, что назначением Мамы руководил Глосс, я предположил, что она тоже должна быть с ними связана. Но тут я обнаружил еще более сенсационную вещь: об Александре IX до инаугурации не известно совсем ничего. — В смысле, ничего? — Дэйв взял у меня распечатанный лист. — Буквально. Это все, что я нашел: полстраницы. Но если присмотреться, понятно, что это тоже не информация. Тут нет ни одного четкого факта, даже ее имя звучит фальшиво. — Этого быть не может. Ее должны были готовить здесь, в GRL, проводя всесторонний скрининг и изучив ее вдоль и поперек. — Но ничего такого нет, значит… — Использовали кодовое имя, — сказал Дэйв. — Она явилась с небес, — сказал я. — Твоя теория намного лучше, и даже легче проверяется. — Так. За все время в проекте на более-менее постоянной основе было задействовано 1500 человек. Все досье с фото. Мы найдем ее уже сегодня.       Это я рано обрадовался. Ничего мы не нашли. Что заставило заключить, что либо это традиция GRL — хранить досье на центральных персонажей вдали от всех глаз, либо, что гораздо интереснее, им есть из-за чего прятать ее досье. — Знаешь, что сейчас стоило бы сделать? — сказал я, в очередной раз прогнав фото Мамы через анализатор после подстановки новой формы носа, добавления кучи жировых складок, сглаживания скул… не говоря уже об изменении цвета глаз и волос. У нас один раз выпало 75% совпадение, но человек настолько не подходил по возрасту, что я только автоматически проверил ее дальше — и да, она все еще жила на Аляске, благополучно избежав религиозно-политической стези. — Говори. Мне нужны гениальные идеи. — Надо поговорить об этом с генералом Дженкинсом.       Дэйв выпрямился и довольно громко скрипнул зубами. — Вот скажи, почему я понимаю, что это правильная идея, но мне все равно больших усилий стоит не назвать тебя идиотом? — Это очевидно. Тебе сейчас меньше всего хочется видеть твою семью, да и они, наверное, до сих пор не в восторге, что ты отшил идеальных невест, раз одиннадцать произнеся слово «гей» в прощальной фразе. — Ну, не одиннадцать, и иногда это были прилагательные или даже наречия, так что семантически… — я бросил в него банкой от энергетика, и это помогло перейти к сути. — Но да, теперь им будет сложнее притворяться, когда это так неэлегантно и некстати вышло за пределы семьи. — Так что, навестим родителей? — Да. — Да? — я был серьезно удивлен. — В последний день, чтобы в случае чего не пришлось слишком стараться заметать следы. — Прости, но что это за «в случае чего»? — Я не уверен, что он добровольно сразу начнет делиться информацией, и к чему это может привести, тоже неизвестно. — Денни, ты сейчас говоришь о том, что я думаю, ты говоришь? — Типа того. — Я сейчас не хочу обсуждать твою вменяемость, но может, ты хотя бы подумаешь о целесообразности и эффективности? — Есть эффективные методы. — Ты так говоришь, будто что-то в этом понимаешь! Да ты, кроме как в кино и на лекциях, нигде этого не видел! — Не думаю, что это невероятно сложно. — У нас запрещены пытки. — А еще неуплата налогов, продажа наркотиков, незаконная покупка оружия, взлом секретного государственного коммуникационного канала, похищение информации под грифом «настолько секретно, что мы даже себе не признаемся, что это происходит», и прочие мелочи, вроде поддельной ипотеки, приобретения новой личности и оплодотворения коллеги с целью завладеть ее навыками. — Не вали все в одну кучу, с Лидией все было не так… Постой-ка. Новая личность? Как меня будут звать? — Аманда Вилкокс-Бент. — За эту категорию низкопробного юмора вот это, — я продемонстрировал кулак, — может вступить в контакт не только с твоим лицом. — Хм… — Дэйв прищурился и сделал вид, что производит сложнейшие расчеты, потом, как будто с сожалением вздохнув, заключил: — Странным образом я пока к этому не готов.       Я уронил голову на стол и пробормотал: — Можно я блевану? — Нет. Не предлагай того, что не можешь совершить. — Окей, тогда я не буду начинать пытать твоего отца, но… — Что? — Я мог бы попытаться с Макловски-отцом. Сам подумай, вся его семья по уши в проекте, если кто-то может быть нам полезен, то это он. — Я подумаю. В крайнем случае, бросим монетку. — Но, серьезно, какое у меня будет имя? — Мэтт, ты думаешь, я знаю, или у нас вообще есть выбор? Наши новые личности изготавливают из уже существующих людей более-менее подходящих по параметрам, так что возьмем, что дадут. — Но если нас вдруг где-то задержат, нас же все равно будут опознавать через систему распознавания лиц. — Нас — нет. Это уже будут другие люди, а мы исчезнем, потеряв все свои права, обязанности, собственность и пенсионные накопления. — То есть, нам нечего терять? — Похоже на то.

***

      Совсем незадолго до начала операции мы поняли, что я не смогу заполучить почти дюжину наших завербованных, если не буду с ними на одной базе. Это означало, что я снова должен поехать в командировку. Да, фактически, мне придется пробыть там всего неделю, но это все равно весьма выбило меня из колеи. — Неужели я не могу их встретить на одном из выходов? — Ты сам понимаешь, что так нельзя гарантировать, что они будут в одной группе, это затянет операцию на несколько дней, там возникнут подозрения, это повлечет лишние жертвы… Плюс, мы можем потерять пилота. Он будет у нас меньше трех суток. Но я готов поменяться местами: я пойду на базу, а ты будешь в городе, на нашем месте дислокации. — Черта с два я буду рисковать тобой. — Тогда решено. Во вторник ты летишь в Санта-Клару, собираешь группу А и отправляешь их в Боготу, возвращаешься сюда, прощаешься с милым домом, и мы стартуем. — Раз плюнуть! — Да, это все непросто, но ты справишься. Постарайся потратить там хотя бы сутки на отдых, а то неизвестно, когда еще такая возможность представится. — А ты? — А я высплюсь здесь, пока никто не спихивает меня с матраса или не душит в потных объятиях. — Не расслабляйся, я вернусь и начну создавать неудобства с новыми силами. — Очень надеюсь. Получается, тебе осталось доработать 4 дня. Передай от меня привет Лидии и не забудь последний чек.

***

      Я решил, что Лидия была бы признательна, если бы я сообщил ей, что работаю последний день именно в этот день, а не раньше. С трудом, но я дождался. — Лили, я в начале следующей недели опять уезжаю воевать, — сказал я за обедом. — Странно. Ты же говорил, что никогда в жизни этого больше делать не будешь, — она даже перестала есть. — Ну да, но с этим переездом нам нужны деньги. — Ах, да, переезд. Когда? — Сразу оттуда. — Мы видимся последний раз? — Да. — Что ж, полагаю, тогда я должна тебе сообщить, что ЭКО прошло успешно, и я беременна. Ты же хотел это знать? — Да! Лили! Сколько? Кто будет? У тебя есть фото с УЗИ? Как ты себя чувствуешь? — Мэтью, всего четыре недели, конечно же, нет еще ничего определенного. Я не чувствую ничего экстраординарного. И вообще, нужно дождаться хотя бы конца первого триместра, чтобы убедиться, что все проходит благополучно. Можешь позвонить через полгода, у меня будет больше сведений. — Да уж… Лили, мы станем родителями! — Поправка, я стану родителем. Помнишь документы, которые ты подписывал? — Ладно тебе! Знаешь, я тебя немного люблю. — Очень полезно это знать. — Ну, Лили, ты разве не собираешься сказать ребенку: «Мы с твоим отцом очень любили друг друга»? — Нет. Я собираюсь сказать, что он или она родились от анонимного донора. — Это жестоко. — Это единственный правильный сценарий. А теперь скажи мне, ты осознаешь, что опять будешь подвергать себя риску? Ты знаешь, что говорят про последний выезд? — Но ты же не веришь в эти предрассудки? — Чисто статистически, каждый последующий раз добавляет вероятность серьезного ранения или гибели. — Ты беспокоишься за меня? — Немного. В основном, за твой переезд. — Это да. Мне самому слегка не по себе. Но зато это, наконец, так или иначе, кончится. Жду с нетерпением. — Хорошо, — Лидия встала и протянула мне руку. — Было приятно познакомиться. — Может, попрощаемся хотя бы в конце рабочего дня? — У меня… много работы. Давай лучше сейчас. — Ты меня даже не обнимешь? — я смотрел на ее протянутую руку и видел, что она немного подрагивает. — Мэтью, не усложняй.       Я сжал ее холодную ладонь. — Взаимно, Лили. Я безумно рад, что встретил тебя. — Прощай, — она вдруг резко прижала руку ко рту, пробормотала: «Токсикоз» и, практически, убежала. Больше мне не с кем было прощаться.

***

      Накануне отъезда Дэйв разбудил меня и процедил сквозь зубы: — Кёрк, когда ты в последний раз прослушивал канал? — Недели две назад, — пытаясь включиться, пробормотал я. — Но там стоит фильтрация по важным словам. Если бы всплыло что-то, заслуживающее внимания, я бы получил уведомление. — А ты не подумал, что наши имена важны? Ну так, самую малость? — Денни, с чего там будут наши имена? — Вот именно, с чего?! — Дэйв подтащил меня к ноутбуку. — Они отправили Макловски твое досье!       Это меня сразу взбодрило. — В каком контексте? — А есть много вариантов? — Нет, но… — я принялся вытаскивать все сообщения, которых оказалось весьма немного. — Черт, они зачем-то проверяли, действительно ли я в Санта-Кларе. — Все, мы в заднице, — Дэйв открыл кухонный шкаф и начал доставать заднюю стенку. — Стой. Ну да, тут есть одна фраза про то, чтобы меня ожидали с Той стороны, но это все странно. — Это не странно, а безнадежно. Нас раскрыли. — Не уверен. Дай мне пару минут вникнуть, — я в первую очередь проверил переписку. В сообщениях Майора и Марии никто не стоял в копии.                    Дальше пришлось заглянуть в рабочую почту Майора, там активности было намного больше, но ни мое имя, ни номер досье, ни армейский код нигде больше не фигурировали. — Упоминание обо мне косвенное, — заключил я. — Они даже Генерала не известили, уж он бы этим заинтересовался, — я пытался установить, что стало первым шагом на пути ко мне.       Получалось, это было письмо с прикрепленным личным делом. Текст письма ситуацию не сильно прояснил, пришлось посмотреть, в ответ на что Майор его отправил, а потом и всю ветку. В конце концов, я поставил ноутбук на пол и, откашлявшись, сказал: — Не знаю, что и сказать. — Кёрк, я тебе сейчас врежу! Что все это значит? — ММ нашла какого-то моего родственника, только поэтому я и возник в переписке. — У тебя Там много родственников осталось? — Ни одного настолько близкого. Если быть точным, они нашли не человека, а ДНК. — Ничего не понимаю. Покажи текст.       Я открыл три сообщения, которые имели прямое отношение к делу. Дэйв быстро их пробежал и сказал: — Ясно же, что это ДНК твоего брата, почему ты не хочешь сказать это вслух? — Потому что мне почему-то не хочется думать, что мой отец завел себе ребенка на стороне, пусть это и было лет пятьдесят назад. — Тут ничего не известно про возраст. И что так сразу на стороне? — Ты же не думаешь?.. Нет! пожалуйста, нет, нет, нет! — Мэтт, подумай, если он, и правда, как-то близко связан с Мамой, а это, похоже, так, потому что ее личные покои — далеко не проходной двор, это может нам даже как-то помочь. — О чем ты вообще? Да он даже школу не закончил! Что ему делать в правительстве? — Ты сам отмечал, что в правительство попадают разными путями… — Ты хочешь сказать, что Александра — на самом деле мужчина? — Что? Нет! — Ну тогда — аллё! — клон, помнишь? — Насколько я помню, в ваших генах полно отличий, так почему бы ему не склоняться к женщинам, ну, хотя бы иногда? — Это сумасшествие какое-то! Я вот теперь не уверен, что мы с тобой случайно встретились. Нами всеми управляют инопланетяне. — Или это божья воля. — Ну да, точно. Что теперь с этим делать? — Не до конца понятно, но ситуация интригует. Хорошая новость в том, что они тоже не знают, что с этим делать, и в последующих сообщениях о тебе ничего нет. — F*ck! Я теперь не усну, а мне через пару часов в армию. — Никто тебя в первый день в бой не отправит, успеешь прийти в себя. Просто продержись неделю. Может, тебе загреметь в лазарет? — И как это сделать не дольше, чем на неделю? Нет уж, буду умудряться выжить по-другому. — Уж умудрись. А то я слегка расстроюсь, если придется разбираться со всем в одиночку. — Слегка, ага? — Достаточно для того, чтобы забыть вытащить патроны и начать чистить самый гигантский дробовик. — Очень мило с твоей стороны. Но глупо. — А я и не говорил, что отличаюсь особым умом.