Искусство Камисато: Аратаки Итто

— Господин Камисато?.. — Да?       Аято оторвал голову от листа в руке и посмотрел на дверь перед собой. Была закрыта, как и предполагалось. Мужчина не понял, в чём вопрос. — Могу я войти? — Вполне.       Он чуть улыбнулся пустоте и отложил листы в сторону. Переплёл между собой пальцы, сцепив их в замок, и положил руки на стол. Всё так же смотрел в дверь, которая всё ещё не открылась. — Тома? — Да, господин. Извините. — В чём дело?       Ручка опустилась и светлые волосы Томы — это первое, что увидел Аято. Юноша проскользнул полубоком в кабинет главы клана и прикрыл за собой дверь. — Я думал, что Вы заняты. Или отсутствуете. Замешкался. — Почему не постучал? — Стучал. Господин не слышал. Что-то важное?       Аято бросил беглый взгляд на бумажные листы, которые он отложил ранее, и задумался над ответом. Ничего интересного, на самом деле. Наверное, мужчина банально зачитался. В моменты, когда он погружается в работу с головой, действительно ничего не слышит и никого не замечает. — Вака? — Нет, ничего важного. Точнее, ничего неразрешимого. — Я могу Вам помочь? — Ты ведь с чем-то пришёл ко мне, верно? — Да, — в сопровождении лёгкого кивка.       Тома прошёл вглубь кабинета, подошёл ближе к рабочему столу своего господина и остановился. Аято жестом руки пригласил его сесть. Уголки губ мужчины слегка дрогнули в слабой улыбке. — Что там? — Это по поводу долга Аратаки Итто, господин.       Лицо Аято вмиг изменилось и перестало отображать всякие эмоции. Стало холодным, беспристрастным, непроницаемым. Всего на секунду. Затем он снова мягко улыбнулся и снисходительно посмотрел на подчинённого. Его голос звучал всё так же спокойно и умиротворённо: — Весь внимание. — Ваш приказ звучал весьма коротко и лаконично. Я повторю его: «Комиссия Ясиро выдаёт Аратаки Итто ежедневные задания по уничтожению кайраги. Заработанную мору обвиняемый ежедневно отдаёт владельцу чайного сервиза». — Не так уж и коротко, — усмехнулся глава клана. — Вака. — Да? — Сегодня заканчивается второй день, как Аратаки Итто не выполняет свои прямые обязанности. — Он не пришёл за поручением? — Сегодня — нет. — А вчера? — Вчера — был. — Задание получил? — Если так можно выразиться. — Что это значит?       Тома поднял плечи и тяжко вздохнул, опуская их в момент. Выглядело это так, словно он сильно пострадал от того, что собирается поведать. — Поулыбался тут, поулыбался там, рассмешил солдат комиссии, получил задание, засмущал весь женский персонал так, что их скулы и мочки ушей заалели и ещё некоторое время они не могли прийти в себя, чтобы продолжить работу. — Задание-то взял? — Взял, — юноша утвердительно кивнул. — А остальное… Разве ты первый день его знаешь? Ничего удивительного. Это же Аратаки Итто, — мужчина ласково и тепло улыбнулся. Но не Томе. Своим мыслям. — Вака. Он не вернулся вечером. А сегодня утром не явился за новым поручением. Я думаю… — Что? — Что он сбежал. — Банда Аратаки в Инадзуме. Он не бросит их. Максимум: отлынивает или играет где-то с детьми в бои жуками. Он вернётся. — Почему Вы так в нём уверены?       А ведь и правда… Почему?.. — Мне так кажется, — уверенно отрезал он, хотя сейчас был совершенно не уверен в своих словах. — Что-то ещё есть? — Каковы будут распоряжения главы комиссии Ясиро, если Аратаки Итто не явится и завтра?       Аято какое-то время думал. Совсем недолго. У него было только два варианта развития событий. Либо тот ленится и развлекается, либо на задании что-то пошло не по плану. — Что сейчас делает Сюмацубан? — Господин вчера поручил миссию четверым из них. — Вот как, — он потёр пальцами лоб. Мягкие касания перчаток легко скользили по гладкой алебастровой коже. — Да. Они выполняют что-то, что было указано в недавнем письме Райдэн Эи, господин. — Это было вчера?       Удивился, потому что после этого он столько всего уже сделал, что эти события, казалось, были неделю назад. Не раньше. — Да, вчера. Вака хочет привлечь Сюмацубан? — Нет. Поступим иначе. Почему ты не сказал мне вчера, что он не вернулся? — Не было необходимости, господин. Вознаграждение осталось в комиссии. Зачем переживать и дёргать Вас лишний раз, если не существует опасности, что уплаченная мора пойдёт не туда, куда должна? — Он не вор, — отрезал глава клана, одаривая подчинённого неодобрительным взглядом. — Сегодня утром ты тоже не сказал мне. — Я надеялся, что Аратаки Итто явится в течение дня. Мои ожидания не совпали с реальностью. Простите, господин. Я не хотел беспокоить Вас лишний раз. — Но пришёл вечером. Не просто так. Почему?       Тома поджал губы и опустил взгляд к своим коленям. Неловко жаловаться… — Приходил владелец лавки. Развёл панику, кричал, жестикулировал, требовал аудиенции с главой комиссии Ясиро.       Аято упёрся двумя пальцами в висок и несильно нажимал на него, поддерживая голову. Выгнул бровь и какое-то время молча смотрел на Тому, а тот, будто понял всё без слов, пожал плечами и развёл руки в стороны. — Больше он ничего не хотел? — Я ему сказал примерно то же самое, только другими словами. — Чем всё закончилось? — Принцесса Сирасаги заболтала его и конфликт решился. — Это ненадолго. Если Итто не принесёт мору, то он явится снова. — Итто? — вторил, будто не расслышал или не поверил.       …однако Аято не придал этому вопросу значения, словно ничего не было. По крайней мере, ему не казалось, что он сказал или сделал что-то не так. И, конечно, мужчина не проговорился. Всё прозвучало именно так, как он и хотел сказать. — Не отвлекайся. — Да, господин, — он кивнул. — Какими будут указания главы клана? — Хочу получить всю информацию по заданию, которую вчера утром комиссия предоставила Итто для выполнения миссии. Местность, её особенности, сведения о количестве врагов и данные об их качестве. Всё, что есть. — Вака отправится по месту? — Лишь хочу посмотреть. — Утром? — Сейчас. — Господин… Уже такое позднее время… Вы весь день не поднимали головы от бумаг. Не лучше ли Вам выполнить вечерние приготовления ко сну и отправиться в постель? — Сейчас, Тома, — мужчина перевёл к его лицу беспристрастный спокойный взгляд.       Юноша сжался в плечах и поднялся со своего места. Немного нервно, но не более. В целом между ними всегда были доверительные и тёплые отношения. Но без нарушения субординации. И дружбой это тоже никак нельзя назвать. Скорее… бесконечное взаимовыгодное сотрудничество с полной отдачей одного и частичной — другого. — Конечно. Как пожелает господин, — направляясь к двери. — И ещё одно, Тома. — Да? — он обернулся через плечо. — По поводу праздника. Я хочу, чтобы Аяка как можно тщательнее подготовила город и центр Инадзумы, в частности, под стиль ёкаев. Меня утомила необразованность народа, их заблуждения, переходящие из поколения в поколение, ложные взгляды, превратившиеся в привычку, приметы, основанные на суеверии и расовые предрассудки. — Да. Всё будет сделано так, как желает господин.       Хоть он и согласился, но думал совсем иначе. Томе казалось, что Аято это делает с одной единственной целью: облегчить жизнь Аратаки Итто в социуме. Однако не осмеливался и не собирался предполагать подобное вслух. В конце концов он может ошибаться, а всё оказаться совсем не таким, каким кажется на первый взгляд. И на второй тоже…       Особенно в свете последних событий. Томе не нравилось, что его господин якшается с кем-то вроде Аратаки Итто. Он оправдывал это тем, что красный о́ни не имеет морального права находиться в одном помещении с таким человеком, как Камисато Аято.       А на деле причина заключалась в том, что… — Иди. Я жду тебя с заданием. — Да, господин. Без промедлений.       Юноша вышел за дверь, а Аято тяжело вздохнул, едва стоило ей закрыться.       Размышлял о том, что сказал Тома насчёт Итто. Глава клана и сам подумывал о вероятности того, что красный о́ни отлынивает от наказания и где-то с детишками играет в игры. Это нельзя отрицать совсем. Можно лишь откинуть на задний план. — Вероятность… Вот какова она, эта самая вероятность? Он мог так поступить со своей бандой или не мог?       Банда Аратаки — это, безусловно, важно для её предводителя. Первого и величайшего… Однако у этой всей истории была и другая сторона медали. Так или иначе, но за банду сейчас отвечает Куки: парни под её протекцией. — А Шинобу на короткой ноге с Сарой. Достигнут согласия.       Это с одной стороны. С другой же… — Второй вопрос: мог ли он так поступить со мной, ведь я поручил ему это «наказание» на доверии, что он не предаст меня. Не подставит. Итто говорил, что влюблён в меня. Так всё-таки… мог или не мог?..       Мужчина потёр переносицу и чуть съехал по спинке стула вниз, расслабляясь. Позволил себе вольность, так сказать. Всё равно не хотел сейчас снова погружаться в работу. Лентяйничал. Самую малость. Можно же хоть чуть-чуть, верно? — Если можно мне, то почему нельзя ему?       Он устало застонал, лёг грудью и руками на стол, сгрузил лицо на предплечья и закрыл глаза. Усталость одолевала его. Аято сомневался. Только не понимал, в чём именно: в Итто или в себе?       Перед глазами замерцали картинки той ночи. Было хорошо. Так хорошо, как с ним, наверное, ни с кем и не было. Либо у Аято просто давненько не было секса, поэтому ему так понравилось. — Или нет.       Или да. В последние дни столько всего навалилось, что он потерял счёт времени и сам потерялся в пространстве. Сколько дней назад была та ночь? Два? Три? Нет, больше. Исходя из слов Томы — больше. Так сколько же? — Может, неделя?       Словил себя на мысли, что хочет секса. Нет, не так. Ему не секса хочется. Он хотел Итто. Помнил, как касался твёрдой и шершавой текстуры рогов. Белый волос, что, на первый взгляд казался ему жёстким, как вороной чёрный, оказался мягким, будто собственный. — Белый, перетекающий в красный. Разве он не прекрасен? — на выдохе. Немного усталом.       Гладкая упругая кожа, пружинистые мышцы. Громкий бархатный, глубокий голос. Клыки. Волевой подбородок. Острые скулы. — Один вид косых мышц его пресса заставляет мои мысли путаться.       Аято прикрыл глаза, погружаясь в размышления. Или, скорее, в воспоминания, которые мог буквально осязать.       Вид сзади был просто потрясным. Особенно, когда Итто был раскрыт перед ним, как на ладони. Жар его нутра, когда пальцы входили внутрь, разводились, растягивали непривыкшие мышцы.       Аято целовал его между лопаток, вдоль позвоночника, поясницу. Пальцы впивались в обнажённую кожу ягодицы, с силой сжимая её. И ничего, кроме наслаждения, всепоглощающего дозволения от Итто не исходило. Ему хотелось трахаться с Аято так же сильно, как и наоборот.       С одной лишь небольшой, единственной разницей между ними. Глава клана Камисато не хотел от него ничего, кроме секса. Второй же был готов на любую авантюру и всякое предложение, которое получит от Аято. И, конечно, хотел получить хоть немножко его чувств, если таковые имелись в наличии.       Прохладные влажные губы, что касались всего, чего хотели, везде, где хотели. Итто лишь следовал и вторил всякому и любому движению, желанию своего мужчины. Ему нравилось всё, что давал почувствовать Аято.       Губы, руки, касания кожи к коже. Принимать его в себя Итто понравилось не меньше, чем всё остальное. Даже больше. Чувствовать заботливые, но весьма резкие движения внутрь — это было не просто хорошо. Сложно не заметить, что для Аято это далеко не первый опыт. Но думать об этом бессмысленно и глупо, ведь Итто тоже не впервые попробовал секс. Далеко не впервые.       Оба их голоса были бархатными. Однако один был глубоким, а второй такой же насыщенный, но более мягкий, будто с нотками шёлка. Их нечастые стоны периодически сливались в одно целое, создавая контраст.       Смотреть на раскачанную спину и выгнутую поясницу Итто было сущим удовольствием, но вид спереди и сверху оказался ещё более завораживающим. Аято мог видеть выражение лица и эмоции мужчины под собой.       Как вздымается и опускается его грудь, как Итто двигает бёдрами навстречу, словно желает принять больше, глубже. Как тёплые широкие ладони, с мозолистыми от меча подушечками пальцев, тянулись к его плечам, желая обнять.       Помнил, как Итто целовал его, прикусывал острым клыком нижнюю губу. Как подставлял голову, чтобы глава клана в очередной раз коснулся рогов. Не потому, что ему нравилось самому, а потому, что запомнил, что это приносит удовольствие его возлюбленному.       Он заметил, как красный о́ни стремился сделать всё, чтобы Аято получил от этой ночи полный спектр эмоций и чувств. Отдавался целиком и со своей стороны выкладывался на полную, чтобы хорошо было им двоим.       Может, именно поэтому Аято сейчас вспоминал их секс и ловил себя на мысли, что хочет это тело и его владельца снова. Сегодня. Сейчас. Если бы можно было. Если бы Итто был здесь.       В области бёдер внезапно стало немного тесновато. Очевидно, что он возбудился от собственных мыслей и не хотел останавливаться. Лишь переместил одну руку вниз, сжал ткань штанов вместе с членом и поменял его положение, чтобы было удобнее.       Не гладил. Рука застыла на месте, расслабленно лежала на паху.       Поджал губы и едва-едва качнул бёдрами в пустоту, стоило ему вспомнить свои ощущения, когда он погрузился в жаркое и обволакивающее пространство внутри Итто. Тихо зашипел, сквозь зубы медленно втягивая воздух. — Хочу снова касаться его рогов, прижиматься к мышцам живота и двигаться внутри. Где его носит?.. Хороший ведь секс был. Променял меня на безделье?       В дверь мягко постучали. — Вака?       Глава клана распахнул глаза, будто очнулся. — Как всегда вовремя… — на грани слуха.       Аято поднял сначала голову, посмотрел на дверь, затем выровнялся на удобном стуле, принимая правильное положение тела, и мягко прокашлялся. Сложил руки на столе, хотя тело просило положить их в другое место. Погладить, потереть, сжать… — Да. Заходи.

***

— …и лучше бы Вам не задерживаться, Аратаки Итто. — Аратаки — Первый и Величайший — Итто. — Да-да-да…       Член комиссии, имя которого Итто не знал, пренебрежительно протянул свиток высокому мужчине с густой бело-красной гривой. Тот неспешно причёсывал волосы, в частности, придавал чёлке идеальный угол, с которым она должна лежать. — Вы возьмёте? — он устал его ждать. — Даже во время принятия задания причёска настоящего мужчины должна оставаться безупречной! — он рассмеялся и подмигнул недовольному низкорослому члену комиссии. — Информация… — процедил, но не очень грубо. Терпимо.       Впрочем, Итто совершенно этого не заметил. Не потому, что бревна в собственном глазу не видит, а потому, что ему безразличны подобные выходки настолько, что им попросту нет места в его прекрасной, величественной голове. — Конечно!       Красный о́ни протянул руку, тот выпустил свиток из пальцев раньше, чем Итто взял его, будто побрезговал, но мужчина ловко поймал свёрток и весело улыбнулся угрюмому лицу. Заметил выходку, однако ему было так безразлично, что просто не передать словами. — Вечером вернитесь в комиссию, отчитайтесь, примите вознаграждение и отнесите его хозяину лавки. — Я в курсе. Глава Камисато доходчиво объяснил мне суть моего наказания и обязанности. Но спасибо за хлопоты.       Он весело рассмеялся и побрёл в сторону. Из-за спины слышал пронизанный недовольством, тихий голос Томы: — Если господин Камисато узнает, как ты ведёшь себя — тебе не поздоровится. Ты разве не знаешь, что расовая дискриминация не приветствуется в его доме, клане и комиссии? Праздник, которым занимается госпожа Камисато, ориентирован на борьбу с дискриминацией. А что вытворяешь ты? — Праздник?.. — Итто впервые слышал об этом.       Однако свернул за угол и больше отголоски суровой речи Томы не достигали его ушей. Он запрыгнул на ветвь и бесшумно опустился на корточки. Ногтем поддел запаянную печать свитка и уже был готов сломать её, но вдруг засмотрелся.       Герб Комиссии Ясиро он видел далеко не в первый раз, но это было другое. Пайка выглядела причудливо. Был более чем уверен, что Аято не занимается подобными мелочами и этот свиток заливал сургучом кто-то другой. Однако выглядело занимательно.       Крепкий острый ноготь с нажимом двинулся в сторону и печать сломалась. Мужчина развернул свиток и взглядом искал необходимый ряд, где будут указаны координаты, название острова и поселения, если последнее имеется. — Нашёл, — ухмыльнулся он.       Ветка скрипнула под его весом и принялась плавно опускаться вниз. Щепки стрельнули, Итто запаниковал. — Что за?.. Тихо-тихо-тихо!       Хотел оттолкнуться от неё, однако предательница в самый неподходящий момент сломалась. Мужчина подбросил свиток в воздух, выставил ногу в сторону и оттолкнулся от ствола дерева. Извернулся в полёте, успешно приземлился на ноги и выставил открытую ладонь в сторону. Свиток упал аккурат в неё, длинные пальцы с чёрными ногтями грациозно закрылись, сжимая его. — А-а! Не выдержала моего величия, да?! — он рассмеялся, оборачиваясь к ветке.       Оттащил её в ближайший куст, якобы ничего не было, и направился к месту, указанному в свитке. Он даже не успел посмотреть на количество противников. Решил, что у него ещё куча времени будет, чтобы прочитать данные. — Что же так далеко-то, а? Аято заставит меня побегать.       В прямом смысле слова. Итто побежал вперёд, нос по ветру, навстречу сегодняшним приключениям. Местоположение его задания находилось недалеко от Сангономии. На близлежащих островах. — Аято говорил мне, что там замечено подозрительное скопление кайраги. Возможно, Фатуи прикрываются ими, чтобы привлекать к себе меньше внимания, — был серьёзен, но совсем недолго. Снова заулыбался и хихикал. — Да какая разница? Разве для Первого и Величайшего предводителя прославленной ханамидзакской банды Аратаки есть что-то невыполнимое? А?!       По пути в Сангономию он встретил огромного жука на утёсе, мимо которого просто не мог пройти; детей, что заплутали в лесу, и вывел их к дороге, хотя ему нужно было совсем в другую сторону; кошку, которая не могла вытащить своего котёнка из небольшого отверстия в дереве.       Как он туда попал — неясно. Как день ясно было только то, что Итто не мог пройти мимо и не вытащить кошарика из западни. Тем более, мама-кошка такой скандал учинила под деревом, что его острый слух знатно пострадал из-за её переживай.       В конце, после спасения котёнка, мужчина хотел его погладить и успокоить, но кошка решила иначе. Расцарапала ему лицо, оставляя на нём три полосы возмездия, подхватила котёнка в зубы и умчалась, будто и не было.       С учётом всех приключений, Итто добрался до места событий несколько позже, чем предполагалось. В любом случае, у него не было лимита по времени, кроме текущих суток. Так что пару часов туда, пару часов обратно — совершенно никакой роли не сыграют.       Он взобрался по отвесной невысокой скале наверх и разглядывал всё, что творится внизу. Занимательно. Кроме кайраги, Итто действительно не видел ничего подозрительного. Забавным было то, что мужчина застал их за обедом. Или ужином. Не задумывался о времени. — Никогда не видел, чтобы они ели. Вечно скачут, как козы, слева-вправо, справа-влево. Ю-у-у-уху! Каким долгим был этот день!       Он вскочил на ноги до того, как противники обернулись на его громкий голос. Золочёное краснорогое орудие короля львов легло в его ладонь. Итто заулыбался, воткнул остриё в землю и выставил свободную руку вперёд. Растопырил пальцы, навёл их на врагов и вскинул головой, заставляя рассыпчатую чёлку грациозно колыхнуться.       Уже продумал свою пламенную речь, которой сейчас удостоит этих смертников. Начинал. — Слуш… — Ты ещё кто такой?! Откуда ты взялся? Притаился, как крыса, и сидишь. — П-притаился?! Мужчины не подкрадываются со спины! Вот он я! — Откуда же ты там взялся, если не таился? — Я залез по скале и предстал пред вами во всей красе! Какие таяния? Или это когда лёд тает?.. Таинства? Не-е-ет, это как у венчания. — Неважно, кто ты, и что тут делаешь. Путь у тебя только один. — Да-а-а… Ты прав. У меня только один путь. Убить всех вас и вернуться к Аято. — Чего? — Ну… Сначала сдать комиссии задание, а потом вернуться к Аято. Какая разница?! Эй! Слушай сюда! Перед вами непревзойдённый и вел…       Один из самураев взял с деревянной бочки глубокую чашку, в которой плавал какой-то мутный коричневый суп, и бросил её в сторону Итто. Красный о́ни лишь усмехнулся и с лёгкостью увёл корпус в сторону. — Что за детские шалости? Ты перебил моё грандиозное представление. — Мне плевать, кто ты. Россказни о твоей жене тем более неинтересны. — Ж… Жене?! Какие глупости! Аято — это мужское имя, неучи! — Аято? Тот, что глава клана Камисато? Камисато Аято? — Да, — он вожделенно выдохнул. — Ты… Краснорогий ублюдок и глава клана? Какой вздор! Вот умора!       Смех шести мужчин заполнил собой пространство.       Итто нахмурился. Его больше всего раздражало подобное. Он столько старался, столько заставлял себя меняться ради того, чтобы хоть чуть-чуть соответствовать высокому статусу Камисато Аято, а эти черти в самурайских доспехах судят о нём только по расе.       Он избавился от пренебрежительного обращения «братан», называет Аято господином, согласно его статусу, научился разговаривать так, как положено. Контролировал свой голос, чтобы не говорить слишком громко и не создавать лишний шум, не привлекать к себе больше внимания.       Учил законы, деловой этикет и часами практиковался с самим собой, в тайне от всех, чтобы никто не узнал и ничего не заподозрил. Чтобы не подставить Аято под удар, не опорочить его имя своей тенью. Хотел стать достойным его. Не по статусу, но по духу.       А эти собаки только что на ровном месте слили все его усилия в отхожее место. — Позакрывайте свои рты.       Шутить с ними он больше не намеревался. Они испортили ему настроение. — Не знаю, правда это или нет, но ты сейчас пустил такой слушок, который понравится всем. — Я сказал это только потому, что ни один из вас не выживет. Я не смею марать репутацию главы Камисато своим именем рядом с его. Мы из разных миров и сословий общества. Помимо прочего у нас разная раса. — Ты погляди… — они снова разразились хохотом. — Эта тварь и сама всё понимает. Почему тогда стремишься к недостижимому? — Потому, что так считают все, кроме самого Аято.       Итто вытащил меч из земли и обернул его вокруг ладони. Двинулся вперёд, собираясь привести приговор в жизнь немедленно, однако в него внезапно полетела ещё одна миска с супом. Он увернулся, но в этот раз содержимое приземлилось близко к нему.       Нахмурил брови и хотел сорваться вперёд, как вдруг почувствовал, будто задыхается. Гортань сужалась, словно стенки смыкались между собой, перекрывая всякий и любой доступ к кислороду. Итто сделал один неуверенный полушаг назад и посмотрел под ноги. — Б… Бобы?..       Испугался. Действительно не на шутку испугался, потому что намеренно ляпнул этим выродкам нечто сокровенное, так как был уверен, что убить их, измельчив до состояния паштета, не составит ни малейшего труда. Однако сейчас, когда чувствовал характерные признаки асфиксии, с каждым мгновением всё лучше понимал, что натворил… — Схватить его! Не убивать! За него можно потребовать выкуп и сорвать неплохой куш! — Да? А кто это? — Ты разве не знаешь его? Он известен повсеместно на территории Инадзумы. Это — Аратаки Итто. Главарь какой-то там банды. Уверен, что банда отвалит немалый куш, чтобы вернуть своего главаря. — Да-а! — …или же… может, Камисато Аято заплатит немало моры за задницу своего возлюбленного?       Смех снова густо залил пространство. Итто опустился на одно колено, всё крепче сжимая в ладони рукоять меча. Клинок дрожал в земле от нажима. Он исподлобья смотрел на них, но не мог подняться на ноги.       Его окружали, моток за мотком набрасывали на него верёвки и потуже стягивали их. Руки и ноги заковали в кандалы с короткими цепями между ними. — Я выберусь и… — тяжёлый вдох. — …ваши кишки станут достоянием… этих островов. Или, что скорее всего, грязным вонючим… позором. — У о́ни аллергия на бобы. Засуньте ему в глотку ещё парочку и заставьте проглотить.