Искусство Камисато: Аратаки Итто

— Поскольку ситуация выглядит следующим образом, то у нас есть некоторое количество времени, чтобы Вы рассказали мне, как обстоят дела.       Аято шёл по мощёной каменной дорожке. Относительно Итто был чуть впереди и не до конца видел его боковым зрением. Видел только, как мельтешат его одежды. — Господин Аратаки? — мужчина повернул голову, чтобы удостовериться, что всё в порядке.       Его взгляд смягчился, когда он увидел причину, по которой ему не отвечают на вопросы. Аято резко остановился, а Итто по инерции сделал ещё два шага. Они поравнялись плечами и встретились взглядами.       На лице главы Трикомиссии ожила лёгкая улыбка. Уголки губ подрагивали. — Господин Аратаки, — милозвучно начал он, но продолжил жёстче. Улыбка из его голоса пропала. — Если Вы будете так откровенно меня рассматривать — не оберётесь проблем. И я вместе с Вами. Что такого притягательного в моей спине, чтобы засмотреться настолько, что не слышать меня? — Спина, плечи, бёдра… Мне не совсем хорошо видно, под всем, что надето на главу Камисато, но очертания видны, если присмотреться.       Аято окинул взглядом улицу, быстро подсчитывая количество окружающих их людей, и обратил внимание на то, чем те заняты. — Спина, плечи и бёдра? Ваш взгляд был направлен в конкретную точку. Вы пропустили её, потому что она Вам не приглянулась?       Итто опустил голову, исподлобья томным взглядом посматривая на Аято. Он широко оскалился, понижая голос до едва различимого шёпота. Помнил, что они на улице. — Я подумал, что лучше не говорить о шикарной заднице главы Камисато. — У Вас нет ни одной причины, чтобы давать ей оценку. Ни высокую, ни низкую. Так почему господин Аратаки решил, что она именно такая? — У шикарного мужчины может быть только шикарная задница. По-другому быть просто не мож…       Аято прижал пальцы к его губам, намекая на то, что ему лучше бы заткнуться. Его неоднозначный, не то мягкий, не то суровый вид, вновь отображал лёгкую улыбку на лице, когда он через перчатку почувствовал поцелуй. Это было… весьма чувственно.       Мужчина сместил пальцы, поддевая верхнюю губу. Касался острого клыка, взглядом перемещаясь с него на глаза собеседника и обратно. — Господин Аратаки, — вновь деловито начал он, опуская руку. — Прошу, следуйте за мной. Любые высказывания, не относящиеся к теме моих вопросов, отложите до момента, пока мы не покинем Инадзуму. — Извините, глава Камисато.       Аято пошёл дальше. Его неспешный шаг стал несколько быстрее и нетерпеливее. Это бросалось в глаза Итто, следующего за ним. Не заметить, что шаг ускорился было просто невозможно. Это забавляло его, ведь он разделял чувства Аято. — Да будет Вам известно, штаб-квартира комиссии Тэнрё — самая дальняя часть Инадзумы. Наравне с Тэнсюкаку. Путь отсюда до поместья Камисато достаточно интригующий. Мы пройдём его пешком. За это время я хочу, чтобы Вы рассказали мне то, что меня интересует. — Могу я спросить главу Камисато?       Аято повернул к нему голову, снисходительно улыбаясь. — Можете. — Вы в который раз говорите, что дом Камисато — это поместье. — И что? — Но я думал, что это место — имение. Или место имения? Местоимение? Извините, господин. Я не так грамотен, как Вы. — Место — имение?       Они переглянулись, улавливая и привкус, что появился на губах обоих, и искорки, что плясали во взгляде. — Я ошибаюсь? — Местом имения это станет несколько позже, — Аято сделал небольшую паузу, проверяя реакцию Итто. — А сейчас вернёмся к делу. Я так и не услышал ни от Сары, ни от Вас, что конкретно произошло. Разбили сервиз — понятно. Драка с пятилетними детьми?       Итто рассмеялся, забегая перед Аято. Шёл спиной вперёд, размахивая руками. Их разделял буквально один шаг. — Глава Камисато должен знать, что соперники парней повели себя нечестно. Были бои жуков. Оникабуто. — Та-ак. — Приз — конфеты. Победитель забирает всё, проигравший — ничего. — Логично. — Мои парни выиграли. А детишки не захотели отдавать приз. Отсюда возникло разногласие. Парни честно победили. Мы всегда относимся к своим соперникам со всем уважением и серьёзностью. — Я знаю, что дети обожают Вас. Вас — в целом, и играть с Вами — в частности.       Итто улыбнулся ему, гордо вскидывая голову, и поправил пальцами чёлку с правой стороны. — Конечно! Ведь я первый и в… — Величайший предводитель прославленной ханамидзакской банды Аратаки, — закончил его мысль Аято. — Да, я знаю.       Итто намеренно остановился, а его спутник не успел, ведь расстояние между ними изначально было весьма мало. Аято упёрся кулаком в его живот, чтобы не врезаться. Смотрел на рельеф живота, мысленно облизываясь на все эти выпуклости.       Поднял взгляд на уровень глаз мужчины. Хоть во взгляде и можно было прочитать положительную реакцию, но лицо Аято оставалось бесстрастным. — Что я сказал тебе по поводу того, чтобы вести себя прилично в пределах Инадзумы?       Резкий переход на «ты» только разжёг пламя в крови Итто. Он нырнул пальцами под манжету и обхватил запястье Аято, когда тот попытался убрать руку.       Один тянул вниз, а другой вверх. Это напряжение, вызванное касанием к голой коже, разливалось между ними особенно волнительно. — Господин Камисато… Посмотрите вокруг. Инадзума осталась несколько сзади. — Несколько? Около пятидесяти метров? — Уверяю господина, что на нас никто не смотрит в данный момент. Я со всей серьёзностью отношусь к Вам и Вашей репутации. Глава Камисато может быть спокоен и довериться мне. Я не позволю, чтобы с Вашим именем что-то произошло из-за меня.       Итто вновь попробовал потянуть его за руку, проверяя, позволит тот или нет. Возымели его слова какой-то эффект, значили ли они что-то для Аято, верил ли тот ему на слово?       Глава Камисато какое-то непродолжительное время смотрел в его глаза, а после расслабил руку и запястье безвольно повисло в чужих пальцах.       Красный о́ни распрямил ладонь мужчины и приложил её к своей груди. Вёл вверх, поднимаясь к лицу. Аято следовал ему и вторил. Помогал, пальцами перебираясь сквозь застёжки и ремни.       Пальцы вновь коснулись губ Итто. Аято, словно заворожённый, смотрел на них. Если присмотреться, можно было заметить, как он невольно сглотнул. Глава банды, как никогда прежде, понимал, что желание господина Камисато не менее пульсирующее, чем его собственное.       Итто обнажил зубы, улыбаясь. Он аккуратно прикусил клыком чёрную перчатку, сжимая её. Оттягивал руку Аято назад, стаскивая мешающую ткань.       В этот момент можно было отчётливо видеть, как губы Аято приоткрылись, и тот тихо выдохнул напряжение.       Перчатка осталась висеть в зубах, слегка покачиваясь. Мужчина опустил руку главы вниз, вновь укладывая её на свою грудь. — Так лучше, господин Камисато?       Аято улыбнулся, мягко посмеиваясь. Он сделал шаг в сторону, снова огибая Итто, и пошёл вперёд, по намеченному маршруту. Пальцы ловко стянули вторую перчатку, и мужчина бросил её за спину. — Если они тебе так нравятся — оставь.       Итто поймал её и сжал в ладонях. Тёплая. Пахла кожей мужчины, от которого у него закипала кровь. Конечно, он оставит их себе. Вдохнул запах Камисато Аято ещё один раз, и обе перчатки отправились в карман.       Взгляд Итто потемнел. В нём плескалось возбуждение. Поведение Аято, его характер, взгляды. Он казался ему неприступным с одной стороны и кем-то таким, с кем можно вытворять всё, что угодно, с другой. — Глава Камисато, — окликнул он его, догоняя. Уже тише Итто добавил, обращая свой взор на невозмутимый профиль. — Почему я? — Ты знаешь о том, какая зона ответственности у комиссии Ясиро? — Культурное представительство Инадзумы. — Верно. То есть, это церемонии, организация праздников. Ясиро ближе всех стоит к сёгуну, и в то же время ближе остальных к населению. — Не понимаю, к чему глава Камисато подводит меня? — А в ведении комиссии Тэнрё стоит общественная безопасность Инадзумы. Их задача выполнять приказы правительства. У них и темницы, и тюрьмы, и камеры с заключёнными.       Аято остановился, поворачивая к нему голову. — Так о какой камере в комиссии Ясиро ты сказал своему «другу»? Если он скажет подобное кому-то ещё, это будет как минимум странно.       Внезапно Итто осознал свою ошибку. Он захихикал, широко улыбаясь. Аято пошёл дальше, и красный о́ни за ним следом. — Я уверен, что Акира не воспринимал всё близко к сердцу. Даже не слушал суть. Он пришёл для того, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке. — Зачем ты сказал ему о переводе? — Чтобы он не искал меня. Я не хочу, чтобы кто-то помешал нам с Вами. Он скажет парням, что я в порядке. Только представьте себе, что будет, если они придут в Тэнрё, а меня там не будет, и они ни сном ни духом об этом? Многоходовочка, глава Камисато.       Итто посмеивался и Аято подхватил его смех. — Идём. Если меня увидит Аяка… — Принцесса Аяка где-то тут? — Она на Рито. Вместе с Томой занимается подготовкой к празднику. А мы как раз на пересечении дорог. Вряд ли она ходила бы этой дорогой, но в жизни лучше быть готовым к неожиданностям. Мало ли.       Итто восхищался им.       Когда-то давно он увидел его в Инадзуме. Если честно, совсем не помнил при каких обстоятельствах, и что делал при этом сам. Помнил только учтивую улыбку, безупречные манеры, и лицо, по которому нельзя было понять, о чём на самом деле думает этот мужчина.       Фантазия, возникшая в тот момент в его голове, пустила корни очень быстро и опутала собой сознание Итто. Тогда Аято был очень занят и его окружало слишком много людей, среди которых была сёгун Райдэн.       Несмотря на всю свою упёртость, бронелобость и отрицание преград в теории, Итто не подошёл к нему тогда, потому что понимал, что помешает. Места для него в той компании не было от слова «совершенно».       Даже если отбросить на задний план всех людей, события, и включить режим «вижу цель», то подобраться к Аято в тот момент у него всё равно бы не получилось. Их окружали люди Тэнрё и те, кто отвечают за порядок в окрестностях резиденции сёгуна.       Итто видел среди них генерала Хисамасу, который управляет теми, кто напрямую подчиняется Райдэн Эи. Они не занимаются городом и его населением. По любым вопросам всех страждущих они всегда уклончиво просят обратиться в Трикомиссию.       В итоге Итто лишь несколько раз вздохнул по Аято, и решил, что просто подождёт случая встретиться с ним вновь. Жаль только, что Аято — не Аяка. Сирасаги Химэгими легко было найти в городе. Она часто прогуливалась, общалась с людьми, чем-то занималась. Белый фон, который привлекал к себе всеобщее внимание.       А тёмная лошадка, которая являлась основной управленческой и мозговой силой, скрывалась где-то далеко от Итто. За высокими и хорошо охраняемыми стенами имения Камисато.       Они встречались пару раз. Поскольку красный о́ни поставил себе за цель познакомиться с Аято лично, то всеми способами искал с ним встречи. Несколько раз воровал расписание главы Камисато, чтобы точно знать, где он будет.       Разговаривали и ранее. Но без надрыва. Как, например, сейчас. Итто видел, что привлекает Аято. Сегодня — не впервые. И наоборот это тоже работало. Только ему казалось, что его желание куда более неуправляемое и дикое, чем у мужчины, что нравится ему.       И совершенно не важно, куда Аято его сейчас ведёт, и что будет дальше. Нужно жить сейчас! Всё остальное он сделает тогда, когда настанет нужное время. — Ты — через забор с задней стороны двора, — голос главы Камисато вырвал его из размышлений. — Я открою тебе окно. Бесшумно. Ты понимаешь меня? — Да, — он закивал, весело улыбаясь. — Тогда иди. — И всё-таки… Почему глава Камисато ни капли не переживает о том, что я могу сбежать? Ведь мора не уплачена. Заявление лежит у Тэнрё. Вы выпустили меня. Почему бы мне просто не сбежать? — Ну давай.       Аято лукаво усмехнулся, будто с издёвкой. Ждал какое-то время, но ничего не происходило. Итто стоял на месте и глубоко дышал, скользя взглядом по мужчине перед ним. Это было видно по вздымающейся и опускающейся груди. — Бесшумно, первый и величайший, — припечатал Аято и в который раз развернулся, покидая его. — Да понял я, понял. А боже…       Итто взмыл в воздух, запрыгивая на ветку дерева. Это было хорошее решение. Увидеть его в тени деревьев будет трудно. Если он будет перемещаться таким способом — это идеально.       Аято улыбнулся внезапному порыву ветра за его спиной. Он поднялся по некрутому пригорку и подошёл к воротам поместья. С ним поздоровалась охрана, и мужчина молча проследовал внутрь большого здания.       Он быстро прошёлся коридорами, достигая нужной комнаты. Как и обещал, Аято открыл гостю окно заднего двора: створки щёлкнули, распахиваясь.       Мужчина окинул взглядом территорию, но не увидел его. Он упёрся ладонями в подоконник и высунулся в окно, чтобы увеличить себе радиус обзора. Не видел. Мысль, что Итто всё-таки сбежал, грозилась прийти в его голову, но ещё не успела.       Ветка размашистой аралии скрипнула где-то сверху. Ему всё стало понятно. Аято прыснул со смеху, сразу же успокаиваясь. Он опустил голову и покачал ей из стороны в сторону. Не собирался взглядом сопровождать гостя. — Ответственно подходишь к поручениям?       Мужчина оттолкнулся от подоконника и отошёл в сторону, тем самым создавая пространство для манёвра. Итто спрыгнул с ветки вниз, схватился за неё руками, и, единожды качнувшись, влетел в окно ногами вперёд.       Тихонько приземлился на одно колено, самодовольно посмеиваясь. Он выровнялся в спине, сразу же разворачиваясь к Аято. Смотрел на него. Какой он? Не понять. Неприступный или вседозволенный? Он обязан узнать это. — Глава Камисато… Вы не ответили на мой вопрос. Почему я?       Итто терпеливо ждал, пока Аято закроет окно обратно. Едва тот закончил и повернулся к нему, как он набросился на него, заключая в объятия.       Глава Камисато держался очень уверенно. Неподвижно стоял, будучи сжатым в чужих руках так, словно это привычное дело. Только его глаза повернулись в сторону, чтобы увидеть роскошную гриву Итто. Он думал, что волосы о́ни будут жёстче на ощупь.       Но сейчас, когда они гладили его лицо и шею, мужчина понимал, что не всё так, как казалось на первый взгляд. И объятия были бережными. А он думал, что всё будет грубо. Ему нравилось то, что предлагает Аратаки Итто. — Какую причину ты хочешь услышать? — Если честно, я и сам не знаю. — Если ты получишь встречный вопрос, что ответишь? — Почему Вы? — он захихикал, крепче сжимая его в объятиях. — Потому что глава Камисато непроницаемый. Если не оперировать такими простыми словами, как красота и не брать в учёт Ваше тело, которое я ещё не видел, но уверен, что оно шикарно, то Вы — неприступная волна. — Неприступная волна? Это словосочетание не вписывается в моё восприятие. — Вы только подумайте, глава Камисато. При всей Вашей отстранённости и холодности, Вы всегда улыбаетесь окружающим. Светлый, яркий, находчивый, предприимчивый, но что за маской неприступности? — И что же? — Вы обтекаемый? Податливый? Станете мягким в моих руках? — с акцентом на первое слово в последнем вопросе.       Аято поднял руку, отодвигаясь от него. Его пальцы мягко легли на челюсть Итто и крепко сжались. Он вновь мило заулыбался, прикрывая глаза. — А ты?       Глава Камисато встретился с ним взглядом, и красный о́ни, под нажимом пальцев, выпустил его из объятий. Чуть отступил назад и заинтересованно разглядывал его, думая над ответом.       Аято подался лицом вперёд, невесомо касаясь устами нижней губы. Слабое прикосновение сменилось болезненным укусом. Челюсти сжались, оттягивая на себя губу. Итто зашипел, прикрывая глаза. Выдохнул, чуть приподнимая голову. Тянул губу обратно, демонстрируя свою позицию. — Почему ты? — отстраняясь. — Почему я, глава Камисато?       Итто водил языком по нижней губе, проверяя, не проступила ли кровь. — Я достаточно знаю о том, кто ты. О твоей деятельности, о прошлом и нынешнем. Твой характер подходит мне. Ты шумный, но если тебя будет дозированно, то мне вполне будет комфортно с тобой. — Вы говорите об отношениях? — Нет. Я говорю о сексе. У меня нет времени на отношения. Не хочу, чтобы ты строил себе иллюзии. Либо мы хорошо проводим время вместе и ничего больше, либо, если у тебя высокие моральные принципы, то ты волен уйти прямо сейчас. — Пока это звучало как процесс во имя уплаты долга, было сексуальнее. — Это не мои методы, — покачал головой Аято. — Это не принуждение. И твой долг никуда от тебя не убежит. Лучше следи за своими «парнями».       Итто какое-то время подумал над смыслом всего, что только что сказал глава Камисато. Конечно, ему хотелось чего-то большего. Но отказаться от него он не мог.       Для начала можно ограничиться только сексом, но мужчина верил, что сможет растопить неприступное сердце Аято и склонить чашу его весов на свою сторону. Отношением и поведением подвести к взаимоотношениям. — Я знаю, что высокий статус главы Камисато не позволит ему быть с кем-то, вроде меня. Не говоря уже о том, что мы оба мужчины. Но я… — Забудь о моём статусе, — перебил его Аято. — Если бы я думал о нём в подобных ситуациях, то тебя бы здесь не было. Я постоянно соответствую своему статусу и даже выше. Есть моменты, когда я хочу сделать то, чего мне хочется, а не то, что я должен. — И чего же Вы хотите? — Я хочу тебя. — И это чертовски взаимно. — Я знаю, — двусмысленно улыбнулся Аято. — Я — тень. Мне видно и известно куда больше, чем ты думаешь. И твои взгляды в толпе я много раз имел удовольствие созерцать. Твой заместитель знает? — Нет. Никто не знает. — Хорошо. Твой ответ?       Итто расплылся в широкой улыбке и сделал полшага вперёд, протягивая руку. Аято кивнул, отталкиваясь от стола. Он схватил протянутую руку и сработал быстрее, чем ожидал красный о́ни. — Хорошо, — подытожил он.       Они поменялись местами. Глава Камисато толкнул его к столу, заставляя врезаться в него ягодицами. Итто невольно присел на столешницу. Правая рука Аято нырнула под белоснежные волосы на затылке, сжимаясь. Губы припали к груди, обжигая упругую кожу.       Первый и величайший совсем не думал, что ситуация будет выглядеть именно так. Чувствовал себя жертвой Аято. Такое происходило с ним впервые. Обычно всё не так. Ему чертовски нравилось хозяйское поведение этого мужчины.       Он выставил руки за спину и упёрся ладонями в столешницу. Его губы приоткрылись. Тихо выдохнул, на мгновение прикрывая глаза. Светлая макушка исключительного бледно-голубого оттенка мельтешила перед его лицом. Он потянулся к ней, касаясь поцелуем волос.       Аято так удивился, что замер. Поднял голову, желая найти взглядом глаза того, кто это сделал. Итто без сомнений, прямым взором, смотрел на него, и улыбка растекалась по его губам. — Зачем ты это сделал? — Что? Поцеловал Ваши волосы? — Да. — Я безответно и безрезультатно влюблён в главу Камисато уже какое-то время. Не помню точно сколько. Но это продолжительный период. А сейчас, когда мы некоторое время вместе, я возьму всё, что в моих силах.       Аято выровнялся в спине. Он опустил взгляд ниже, скользя по груди, животу, косым мышцам пресса, этим штанам, что висели на лобке… Ладони опустились на бёдра Итто. Мужчина развёл в стороны его колени и удобно расположился между ними.       Он протянул руку, поднимая её над головой о́ни. Итто не видел и даже не пытался посмотреть, чтобы понять, что тот хочет сделать. — Можно? — аккуратно. Не тоном главы клана.       Не важно, что это. Каким бы ни был этот жест и что бы он не означал — не важно. У этого мужчины полная вседозволенность. Подался навстречу. — Можно.       Думал, что Аято хочет коснуться его волос. По крайней мере, это первое, что пришло ему в голову. Улыбка с лица пропала, когда он почувствовал, как пальцы возлюбленного осторожно, даже с нежностью, ощупывали его рога.       Итто был удивлён. Смотрел в увлечённое лицо Аято. В глаза, что, не отрываясь, глядели только на красные рога.       Это поразило его. Он прекрасно осознавал свою расу и помнил то количество проблем, которые у него были в детстве из-за того, что он о́ни. Как люди боялись и ненавидели его. Он не думал, что когда-нибудь будет кто-то, кто потянется к этой особенности его тела. — Глава Камисато… — Тебе неприятно? — Нет, просто я… — Ничего, если я потрогаю второй?       Итто смотрел на него широко распахнутыми глазами, пытаясь осознать сложившуюся ситуацию. Он коротко кивнул в ответ, и Аято без промедлений поднял вторую руку, аккуратно, почти трепетно, ощупывая текстуру рогов.       Красный о́ни выровнялся в спине, отталкиваясь руками от стола. Обхватил руками талию возлюбленного и нетерпеливо обнял, прижимая к себе. Уткнулся лицом в грудь Аято, вдыхая свежий цветочный аромат, исходящий от его одежд. — Ты, потому что ты невероятен. То, как ты выглядишь. Твой характер. То, кем ты стал, несмотря на всё, что происходило с тобой раньше. Твоя сила воли и воля к жизни. Доброта к окружающим. Ты, потому что ты самый прямой и искренний из всех, кого я знал. Полная противоположность мне.       Итто немного подтаял. Гладил его по спине и улыбался уголками губ. Точно был уверен в себе и в том, что в любом случае добьётся того, что этот восхитительный мужчина будет по праву называться «его мужчиной».       И если нужно так, чтобы об этом никто не знал — так и будет. Для Итто нет ничего невозможного. Коль так, значит он прокопает под имением Камисато тоннель прямо в спальню главы клана и будет приходить к нему каждый вечер.       Рассказывать истории, веселиться с ним, читать сказки, гладить по волосам, целовать, заниматься с ним всеми делами и действиями, и говорить все диалоги. — Глава Камисато хочет меня, верно? — Ты и сам юркий. Думал, что придёшь в мой дом, в мою спальню, и трахнешь меня? — Какие выражения… Не часто можно услышать подобное от Вас. Но да, я думал, что Вы отдадитесь мне. Это не имеет значения. Мне понравится всё, что глава Камисато предложит. — Вот как. — Вам ведь нравится моё тело, верно? Делайте то, что хотите, господин.       Аято прошёлся ладонями по густой нежной гриве, поглаживая, и мягко толкнул Итто двумя пальцами в плечо, намекая на то, чтобы тот отодвинулся.       Это понятно. Первый и величайший понятливый человек. Он отпустил Аято и вновь облокотился ладонями на стол. Глава Камисато снова толкнул его, но на этот раз в грудь, и Итто сразу же поддался, отклоняясь назад.       Прижался затылком и лопатками к столу, взглядом упираясь в потолок. Он сразу же ощутил нетерпеливые пальцы Аято на своём теле, что расстёгивали ремни на груди, звеня застёжками.       Кончики волос коснулись кожи живота, и Итто вздрогнул от этого нежного прикосновения. Он пропустил смешок и невольно напряг живот. Это было неожиданно и щекотно. — Добро пожаловать в поместье клана Камисато. Место имения Аратаки Итто.       Губы Аято коснулись каменных мышц низа живота. Горячий язык обводил контур рельефа, вылизывая и покусывая кожу. Один поцелуй приравнивался как минимум к одному укусу, иногда больше. Зависело от момента.       Итто выдохнул целый ком эмоций и ощущений. Еле-еле держал себя в руках, чтобы не взбунтоваться и не забрать себе не меньше половины инициативы. Ему до безумия хотелось трогать и целовать Аято, но он понимал, что его мужчина ещё не наигрался. — Сколько Вы терпели, думая о моём теле? — Достаточно долго, чтобы узнать о разбитом сервизе в тот момент, когда это произошло. Раньше, чем об этом узнала Тэнрё. Раньше, чем они поймали твоих парней. Достаточно долго, чтобы отложить все свои дела, явиться лично в штаб-квартиру и забрать дело, которое совершенно не моя забота, себе.       На протяжении всего времени, пока он рассказывал эту длинную историю, Аято гладил губами живот и линию лобка Итто. Пальцы потянулись к ремню, расстёгивая его. Сгорал при мысли, что сейчас наконец сможет увидеть, куда уходит линия косых мышц.       Да, тело Итто нравилось ему. Больше, чем нравилось. Он хотел потрогать, поцеловать, укусить каждый его сантиметр. Почувствовать языком упругость кожи, порезаться об острые, ярко выраженные бёдра и ключицы.       Ещё больше масла в огонь Аято подливали рога и клыки. С какой стороны ни посмотри, Итто был пределом его желания. Выходил за предел. Пересекал всякие границы. Если ещё вспомнить о его личности, что весьма и весьма импонировала Аято, то можно кончить без рук, от одних лишь мыслей.       Итто понял намёк мужчины и приподнял бёдра, позволяя ловким пальцам стянуть штаны ниже. Слышал, как бляшка ремня упала на деревянный пол. Он зашипел и сжался в плечах, когда Аято вцепился зубами в кость на правом бедре. Больно, неожиданно и чертовски хорошо. — Глава Камисато, — выдох. — М? — Переместите правую руку левее и ниже. — Нетерпеливый? — До безумия.       Аято сдвинул ладонь так, как попросили, и пальцы обхватили член, что был ещё сонным, но мужчина чувствовал, как тот наливается кровью и преисполняется жаром прямо у него в руке.       Он оторвался от бедра, поворачивая голову к источнику тепла. Хотел посмотреть, на чём же всё это время держались штаны Итто. Пальцы сжались в тугое кольцо, запястье двинулось вниз. — Ремень — это атрибут иконы стиля? — Что? Не понял, — он приподнял голову со стола, пытаясь установить зрительный контакт.       Не сообразил, потому что мысли спутались. Он облизал сухие губы, увлажняя их. Смотрел на свой член и на лицо Аято, что находилось в интригующей близости к нему. — Зачем, с такой штукой в штанах, ремень? Стоит крепко. Ведро с водой выдержит? — улыбка.       Итто рассмеялся, но звучало это рвано, прерывисто. Мышцы низа живота подрагивали, отражаясь на его голосе. Он томился от нетерпения. — Конечно нет. О чём Вы? — Красивый. Ровный. Крепкий. Мне нравится.       Сказав это, Аято облизал губы, чтобы они были мокрыми и не причиняли дискомфорта. Он склонился над членом, обхватывая головку. Язык прижался к уздечке, едва-едва поглаживая её. — Бляха… — выдохнул Итто, громко роняя голову обратно на деревянную столешницу.       Он невольно прогнулся в спине и чуть подтянул к себе ноги, сразу же расслабляя их. Мягкие губы Аято уверенно сжимали его головку. Было заметно, что тот делает это не впервые.       Итто на миг задумался о том, сколько мужчин и женщин было у Аято, но сразу же выкинул это из головы, чтобы не портить себе момент.       Язык скользил по головке, обводя контур, толкался в маленькую дырочку, вызывая кучу эмоций. Запястье плавно двигалось, а свободная ладонь неустанно исследовала мышцы живота.       В дверь внезапно постучали. — Господин Камисато, Вы у себя?       Итто подскочил на месте, в попытке слезть со стола, но Аято надавил ладонью на его живот, намекая на то, чтобы тот не дёргался. Он поднялся на локтях и смотрел на него, задавая немой вопрос.       Глава Камисато поднял взгляд на уровень глаз партнёра. Выглядел недовольным. Если присмотреться, то на его лице можно было различить лёгкое раздражение.       В отличие от Итто, он не дёргался и ни в чём не сомневался. Очевидно, был уверен, что никто не посмеет открыть эту дверь без разрешения. Не спешил отвечать. Видимо, собирался с мыслями или пытался совладать с негативными эмоциями.       Аято разжал губы, только сейчас выпуская головку изо рта. Всё это время Итто восхищался этим прекрасным видом.       Что может быть лучше, чем задумчивое лицо Камисато Аято с его членом во рту?