dont run from me,, mommy;

для юного гуки выходные всегда были чем-то особенным. в эти дни он все свое свободное время проводил в гостях у намджуна. тот был старше на пару месяцев, выше на целых 5 сантиметров, а еще владел целой коллекцией комиксов по человеку-пауку. последнее делало его в глазах чонгука поистине великим. они познакомились на секции по волейболу, оба пришли после просмотра одноименного аниме и оба стали некими аутсайдерами. для чонгука хен был образцом, ведь тот хорошо учился, побеждал в математических олимпиадах и никогда не заставлял свою маму краснеть. ох. точно, его мама. это еще одна причина, по которой чонгук так любил бывать у старшего дома. впервые перешагнув порог несколько лет назад и встретившись лицом к лицу с чимином, чонгук понял, что в жизни не видел людей добрее и уютнее. с их первой встречи чимин выкроил особое местечко в юном сердце своей лаской и теплотой. тогда был жуткий ливень, а родители чонгука задерживались на работе /как обычно\, посему не могли забрать его из школы. так наму и предложил пойти к нему, ведь это намного ближе — буквально в нескольких сотнях метров. чимин в тот день знатно разволновался, когда встретил двух до нитки промокших мальчишек, предоставил сухую одежду и напоил чаем, увлеченно слушая о прошедшем дне. для гука было странно, что родитель и вправду интересуется жизнью своего чада, ведь в их семье всё было иначе. аппа и омма много работали и частенько уходили в процесс с головой, абстрагируясь от многих факторов, в том числе и от родного сына. но, поскольку у чонгука никогда не было сравнения, он считал, что это… нормально? что многие так живут, однако… встретив маленькую семью, состоящую из намджуна и чимина, он осознал, что глубоко ошибался. сопоставив два этих образа, его подростковое сердце сковало в тиски. и тогда он смог найти утешение в этих двух днях, проведённых в небольшой квартирке на третьем этаже. та платоническая любовь, зародившаяся в 13-ти летнем мальчике, к 19-ти переросла во что-то большее. за прошедшие 6 лет чонгук подрос, сменил секцию на плавание, вследствие чего обзавелся широкими плечами и мускулистой спиной; избавился от прыщей и поднабрался самоуверенности. чимин же, наоборот, словно застыл во времени. чонгук всегда удивлялся, почему же старший остается один, ведь он такой красивый! а теперь был очень этому рад. чонгук будто и не видел больше никого. перед его глазами стоял только образ чимина. первая девчонка, которую он трахнул, со спины была очень похожа на его мамочку. такая же жирная задница, узкая талия и плечи. все его остальные пассии так или иначе отдаленно напоминали чимина: короткие светлые волосы, пухлые губы. но никто и никогда не смог бы заменить его. его пронзительных, но добрых глаз, румяных щек с едва заметными веснушками, крошечных розовеньких пальчиков. чонгук одержим. он окончательно понял это, когда дрочил на сворованные черные стринги в темноте своей комнаты. они были совершенно обычные, хлопковые, без всяких кружев и рюш. но пахли им. чонгук навсегда запомнил этот запах, он вдыхал его до тех пор, пока тот окончательно не исчез с ткани. он боялся провернуть такое снова, ведь чимин в прошлый раз неслабо озадачился. как могло пропасть бельё, когда старший ночевал всегда только дома? с тех пор чонгук только и думал, как о вкусе чиминовой киски. он особенно интенсивно засматривался на мужчину, пока тот расхаживал по дому в леггинсах. тянущийся материал идеально облегал толстые половые губки. порой чонгуку хотелось провести между ними пальцем, посмотреть, насколько он между ними утонет. это была самая жирная и сочная пизда, которую он когда-либо видел. и теперь он действительно настроен попробовать её. чонгук стучится в такую знакомую дверь, ставшую почти родной. он поглядывает на телефон, проверяя время. намджун должен вернуться нескоро, учитывая его расписание и дальность расположения университета. спустя пару минут тишины он снова барабанит, надеясь, что чимин не ушёл в магазин. к его счастью, чимин дома. — гуки? почему ты здесь? намджун-и ещё не вернулся, — он открывает дверь не полностью, выглядывает через небольшую щель. — и почему ты мокрый? — сканирует парня с ног до головы. — автобус сломался недалеко от вас, и там дождь, поэтому… можно войти? — конечно, чонгук ни разу в жизни не слышал о такси. особенно учитывая, что зачастую он выбирает именно этот транспорт. — конечно, проходи. ты, наверное, замерз, — чимин отодвигается, руками придерживая полотенце на груди. его лицо еще красное после горячей воды, кожа покрыта сверкающими каплями, а с волос стекает вода, которую тот несколько раз слизывает с уголков губ. сам чонгук не настолько мокрый, да и дождь там, наверное, уже закончился. — простите, что прервал, — извиняется чонгук, хотя в самом-то деле неистово наслаждается этим благословением для глаз. — всё в порядке, проходи, я скоро закончу, — мягко улыбается он, моргая слипшимися от влаги ресницами. — можешь пока поставить чайник, чтобы отогреться. чонгуку ничего так не хотелось, как сорвать это ебаное полотенце и нагнуть старшего прямо на обувном пуфике. он скользит взглядом по всему телу, отмечает гладкие бедра и икры, маленькие ступни. возвращается глазами к лицу, замечая, что красного цвета на нем, кажется, стало больше. — хорошо, — коротко отвечает чонгук, не двигаясь ни на миллиметр. чимин прокашливается, отводя взгляд в сторону. уже давно гук ведет эту игру: активно смущает мужчину, наслаждаясь выражением его лица; тем, как он начинает заикаться, путаться в словах, нервно хихикать, переводя тему. он точно скучает по мужскому вниманию, пусть и это внимание от 19-ти летнего друга его сына. в итоге чимин удаляется, короткими шажками ступая в сторону ванной. возвращается он уже одетый и с высушенными волосами. входя в гостиную, замирает. там стоит чонгук, расправляющий свою футболку по батарее. чимин по совиному моргает, на минутку не вмешиваясь и любуясь мощной спиной. как только гук оборачивается, он тут же впирает взгляд в пол, поджимая губы. чонгук на это хмыкает. — вы принесли мне футболку? спасибо, — замечает в руках чимина серую вещь и неторопливо ступает к нему. чимин молчаливо кивает, протягивая одежду в сжатом кулаке. он ещё ребёнок, какого чёрта ты творишь? мысленно ругает себя он. а чонгук радуется. радуется этому смущению. этим мимолетным взглядам. не может насытиться крупицами внимания его мамочки. становится смелее. не торопится брать футболку. накрывает небольшой кулак своей ладонью, после ведет выше, по предплечью, к оголенному плечу. пальцами ныряет под тонкую лямку топика. — тебе он идет, чимин, — проводит по тесьме на груди, не касаясь кожи. пока что. — в этом топике твои сиськи всегда выглядят больше. — ч-чонгук, что ты такое говоришь? — сопит старший, сжимая губы в тонкую полоску и свободной рукой мягко отталкивая настойчивые пальцы. — и не называй меня так, я старше. — правду, — подходит ближе, заставляя чимина медленно отступать назад до тех пор, пока не натыкается на стену. — перестань, чон чонгук, это не смешно, — сводит брови и упирается ладонями в грудь. не думай о том, какая она твёрдая. как мантру повторяет в своей голове. — ты видишь, что я смеюсь, чимини? — укладывает обе руки на талию, прямо на небольшой кусочек без одежды: выше — топик, ниже — тонкие обтягивающие шорты. большими пальцами ползет вверх, забирается под ткань, мягкими кругами поглаживает. — посмотри, какой ты крошечный. я могу раздавить тебя голыми руками, видишь? могу сломать тебя. на секунду чимин отпускает себя. слишком долго он был один. слишком долго терпел все эти похотливые взгляды от младшего. едва различимо скулит. чонгук вклинивает бедро между ног чимина, надавливая на промежность. — умница, хороший щеночек, — давит сильнее, пока чимин не открывает рот, втягивая воздух. ослабляя давление, он чувствует, как пульсирует киска. глядя вниз, замечает небольшое темное пятнышко на спортивках. удивленно приподнимает брови, рассматривая. этого не было раньше. потирает пальцами и подносит к носу, после лижет подушечку языком. этот запах он знает очень давно. — о боже, чимини, твоя киска уже плачет? — усмехается он, снова потирая бедром скрытую под одеждой пизду. чимин унижен. он снова пытается оттолкнуть от себя горячее тело, но терпит поражение. — пожалуйста, чонгук. давай просто забудем это, хорошо? ничего не было. не делай то, о чем пожалеешь, — пытается достучаться до младшего. — не хочу, — так просто отрезает чонгук, — знаешь, как давно я хочу съесть эту пизду? знаешь, как давно я хочу не просто нюхать твои грязные трусы, а зарыться лицом в твою киску? поцеловаться с твоими толстыми губами, пососать большой клитор. ты специально носишь эти ебаные лосины, дразня меня. — н-нет, это не так, чонгуки, — хнычет чимин, приподнимаясь на носочках, чтобы уйти от давления на киску. он уже готов на стену лезть, лишь бы убежать от парня. что скажет его намджуни, когда узнает? что скажут родители чонгука? они, наверное, будут обвинять его, ведь он старше. как может их золотой мальчик на кого-то наброситься. но все же от этих постыдных признаний чона вагина неосознанно сжимается, выпуская еще больше соков. чонгук опускает руку вниз и прикладывает к горящей киске. сжимает, наслаждаясь тихим мяуканьем чимина. — твоя пизда так течет, мамочка. как я могу оставить тебя одну? чимин заламывает брови при этом обращении и начинает медленно крутить тазом, потираясь о пальцы. — вот так, хорошая девочка, — улыбается чонгук, прижимая средний палец к жирным половым губам. — н-не говори так, — заикается чимин, дуя губы. чонгук в ответ молчит, только прижимается своими губами к плюшевым. ощущение, словно он впервые за долгий день лег на мягкие подушки. без долгих прелюдий, кусает его губы, втягивая в свой рот. чимин мычит в поцелуй, отодвигаясь, когда чонгук другую руку укладывает на его затылок, вжимая в свое лицо. просовывает язык во влажную теплоту старшего. проводит по зубам, небу, бездействующему языку чимина. хлюпающие звуки сливаются с сопением старшего, который жмурится, пытаясь освободиться. его мысли все еще скандируют: «что подумает намджун? что скажут родители чонгука?» гук немного отодвигается, смотрит на мокрый рот и подбородок, румянец на щеках, влажные в уголках ресницы. когда чимин приоткрывает глаза, чонгук видит, насколько он одурманен и пьян. это не страх, нет. страха там точно нет. там только возбуждение, возможно, немного отрицания, но главное — страсть. чонгук замечает, как постепенно искривляется лицо напротив, как губы начинают дрожать, а на глаза наворачиваются слезы. — что не так, детка, почему ты плачешь? — мягко спрашивает он, убирая руку с киски и перекладывая ее на щеку чимина. — я-я, не могу, г-гуки. я не могу этого сделать, — шепчет он, — что скажут твои родители? что… что скажет намджуни? — мы ведь никому ничего не будем говорить, — замечая одинокую слезу на щеке, слизывает ее, после оставляя крепкий поцелуй на скуле, — я никому не дам мамочку в обиду, слышишь? чимин коротко кивает, шмыгая носом. чонгук не думал, что тот будет плакать. отпираться — да, угрожать — возможно. слезы немного вывели из колеи, поэтому он пытается вернуть былой настрой, снова потирая круги по одетому клитору. чимин извивается, пыхтит и тихо стонет, вцепляясь в крепкое предплечье. — пошли, — чонгук отодвигается и подталкивает чимина к дивану. останавливает у мягкого подлокотника и давит на лопатки, заставляя лечь. чимин без лишних слов наклоняется, прижимаясь к дивану грудью. чонгук на полшага отходит, любуясь предоставленным видом. стягивает черные спортивные шорты, оставляя болтаться на икрах. пальцами сжимает трусики по бокам и тянет вверх, заставляя ткань врезаться в киску. чимин сдавленно мяучит и вращает тазом, потираясь клитором об промокшие стринги. чонгук встает на колени и сжимает одной рукой половые губки вместе, другой продолжает оттягивать ткань вверх. это напоминает ему персик. розовый, бархатный. прижимается коротким поцелуем, вызывая своим действием стон у чимина. вдоволь наигравшись, чон отправляет белье к шортам. разводит большими пальцами толстые губы, рассматривая пульсирующую сердцевинку. — не смотри так, это смущает… — тихо доносится сверху. — я… — чонгука прерывает звук входящего звонка старшего. телефон вибрирует на кофейном столике неподалёку от них. — кто это? чимин приподнимается на локтях и тянется за мобильным, поворачивает его к себе экраном. — это… это мужчина, с которым мы познакомились вчера в магазине, — чимин не знает, почему он все как на духу выкладывает этому мальчику. — прими, — тут же командует чонгук, дуя на влажную раскрытую киску. кожа чимина покрывается мурашками. и он не знает, то ли от холода, то ли от властного тона. — я н-не… — прими или я сам это сделаю, — отрезает чонгук. сдуваясь, чимин принимает вызов, молясь всем богам, чтобы младший ничего не выкинул. но, видимо, сегодня не его день. как только он прикладывает телефон к уху, чонгук жадно вгрызается в вагину, причмокивая. — да, д-да это я, — тон скачет, под конец чуть ли не превращаясь в писк. чимин чувствует улыбку кожей и плотно сжимает губы, надеясь не выдать себя. чонгук не вслушивается в ответы незнакомца, хотя динамик довольно громкий. он сосредоточен на другом. поворачивает голову набок, слегка прикусывая клитор и кружа по нему языком. вкус такой же идеальный, как и въевшийся в мозг запах, хоть и ощущается небольшая горечь от мыла. он спускается ниже, проталкивает язык в трепещущую дырочку. — мхм, да, я помню, — чимин старается отвечать односложно, вкладывая все силы в то, чтобы голос не дрожал. он чувствует, как разрабатывается его давно заброшенная щелочка, и надеется, что чонгук вскоре это исправит. чон носом трется об клитор, лакая из влагалища, словно собака. ему кажется, что он уже привыкает к этому. представляет, как будет сосать клитор чимина под столом, пока тот ужинает с намджуном. или как трахнет его, зажав рот рукой, в следующую ночевку. — я бы с радостью но… — он закатывает глаза, резко выдыхая, когда чонгук просовывает сразу два пальца в его лоно, одновременно с этим присасываясь к отвердевшему язычку. чимин сжимает в руке телефон, мыча, — нет, всё в порядке, я просто обжегся, — выдыхает он. ему самому начинает нравиться эта ситуация, что кто-то может их раскрыть. чонгук отстраняется, вытирая рот тыльной стороной кисти, и впивается взглядом в раскрывшуюся дырку. следит за тем, как кожа растягивается, как она следует за его тремя пальцами, когда он их вынимает, словно не желает отпускать. прикусывает ягодицу, втягивает кожу в рот, намереваясь оставить своей след. — простите, мне пора, — сдавленно прощается чимин, отбрасывая телефон. — боже, чонгук, трахни меня, — стонет он, надеясь, что попал по кнопке сброса. — кого? — трахни мамочку, чонгук-а, — тянет чимин, самостоятельно насаживаясь на пальцы. когда те исчезают, он оборачивается через плечо. чонгук стягивает штаны с боксерами, и чимин проходится языком по губам, неотрывно пялясь. — нравится? — усмехается чонгук, обхватывая себя у основания и шлепая головкой по ягодице. чимин смущенно отворачивается, потому что, да. нравится. он бы прямо сейчас рухнул на колени и отсосал, если бы не думал пиздой. гук на эту выходку фыркает, сжимает тазовые косточки пальцами, приподнимая чимина над подлокотником, и выравнивает член с влагалищем, медленно проникая. у чимина пальцы на ногах подгибаются от этого ощущения. и от мысли, насколько чонгук сильный. он всегда невольно засматривался на мышцы гука, особенно когда тот ходил в футболке. не стоит винить тридцатипятилетнего одиночку. чонгук начинает неторопливо, размеренно. наслаждается влажностью и теснотой. сплевывает, попадая прямо на член перед тем, как тот погрузится внутрь. чувствует, как чимин от этого сжимается сильнее. запоминает. чимин хнычет, вращает бедрами, явно недовольный таким темпом после длительного воздержания. чонгук никак не реагирует, лишь сильнее натягивает пальцами тонкую кожу вокруг влагалища, любуясь розовой киской. — ну же, г-гуки, — скулит он. — что ты хочешь, мамочка? — сильнее, чонгуки, трахни меня с-сильнее, — язык пуще прежнего заплетается, оттого, как стимулируются все нужные точки. чимин никогда не покупал игрушки, боясь, что намджун их заметит. поэтому всегда справлялся пальцами, которые слишком для подобного короткие. чонгук полностью выходит, заставляя старшего испуганно обернуться. но как только гук обходит диван, усаживаясь на него и похлопывая по бедрам, чимин тут же подскакивает, выполняя немую просьбу. оказавшись лицом к лицу, чимину становится не по себе. а чонгук, наоборот, воодушевляется, тут же врывается членом в опустевшую пизду. чон прижимается к влажным от чиминовой слюны губам, тут же проникая языком. теперь, когда чимин отвечает на поцелуй, он может в полной степени оценить, насколько тот неопытен. вероятно, бедняжка все позабыл, пока был один. но ничего, чонгук ему напомнит. чимин сопит, активно двигает языком вокруг гукова и шлепает губами. он вцепляется в широкие плечи, начиная самостоятельно подпрыгивать на толстом хуе. чонгук улыбается от его нетерпеливости и с громким чмоком отрывается от мягких губ. сжимает в ладонях тонкую талию, помогая старшему двигаться. — так хорошо, чонгуки, ты делаешь мамочке так приятно, — стонет чимин, и эго чонгука раздувается оттого, что, мало того, чимин перенял правила его игры, так еще и получает от этого удовольствие. чонгук замедляет его движения и присасывается к твердому соску. перемещает ладони на толстую задницу, сминая жир в руках. чимин запускает пальцы в его волосы, притягивая ближе к своей груди, и довольно выдыхает. его сосочки всегда были очень чувствительны. порой, он просто игрался с ними и так кончал. иногда он даже специально не надевал бюстгальтер при походе в магазин, чтобы ощутить трение о грубую ткань одежды. — я буду кончать в тебя каждый день, чтобы твои сиськи налились молоком, — говорит чонгук, отрываясь. чимин сжимает член внутри себя при мысли о том, что будет носить ребенка чонгука. он хнычет, кивая, и снова начинает скакать на стволе. чонгук вскидывает бедра навстречу и трет большими пальцами мокрые от слюны соски, желая поскорее довести чимина до оргазма. он сам уже еле держится, слишком возбужденный. он ждал этого слишком долго, поэтому проявит все чудеса выдержки в следующий раз. ощущая, как киска все сильнее сжимается, а стоны становятся выше, чонгук из последних сил врезается в трепещущее лоно. он чувствует, как с каждым разом целует головкой матку, и от этого голова идет кругом. — я кончаю, г-гук-а, — рыдает чимин, утыкаясь в плечо парня, — кончи в мамочку, — шепчет перед тем, как кусает соленую кожу. чонгук делает несколько толчков, когда чимин, наконец, кончает на его член. влагалище так сдавливает, что он кончает следом, блаженно выдыхая. немного отдышавшись, чимин выпрямляется на его коленях. приподнявшись, он ловит вытекающую из вагины сперму и отправляет пальцы прямо в рот, прикрыв глаза и удовлетворенно мыча. закончив тщательно вылизывать, он смотрит на чонгука и смущенно улыбается. чонгук надеется, что вскоре будет проводить здесь не только выходные.