Charmer

Чанбин рассеянно осматривал Большой зал сонными глазами, после усаживаясь за стол. -Бессонная ночка? Чанбин лениво скривился и потянулся за кружкой с кофе, даже не глядя на ехидно смотрящего на него друга. -Уен, будь котиком - отъебись, - отмахнулся он от гриффиндорца. - Я полночи писал этот дурацкий доклад о заклинании забвения. -А кто виноват, что ты все делаешь в последний момент? - друг, несмотря на ехидную мину, помогал Чанбину положить еду в тарелку, прекрасно зная, что у того спросонья с координацией не лады. -Дежурное патрулирование, которое мне впаяли, поскольку Чхве заболел. Я рассчитывал на эти два часа, и если бы этот идиот был осторожнее на тренировке - я лег бы спать вовремя. -Меня всегда веселит то, как начинаешь называть Енджуна по фамилии, когда ты зол на него, - захихикал Уен. -Вчера, когда я писал доклад, я его ненавидел, - буркнул Чанбин. Уен прищурился. -Именно поэтому до патруля ты просидел у его постели - я был у Енджуна сегодня утром, и он рассказал мне, как ты переживал за него. Чанбин вспыхнул и уткнулся взглядом в тарелку, принимаясь ковыряться в ней. -Ему бы научиться держать рот на замке. -Да брось, это мило,  - Уен улыбнулся. - И вообще... Тут Большой зал огласил выкрик: -Бинни-хен! - прервав разговор гриффиндорцев, заставив Уена усмехнуться, а Чанбина - со стоном рухнуть на стол. -Мерлин, только не он, пожалуйста... Однако давно почивший великий маг остался глух к его мольбам, а потому спустя десять секунд рядом с Чанбином приземлился слизеринский пятикурсник. -Доброго утра, Бинни-хен! - Чонин как всегда был отвратительно бодр для утра, из-за чего уровень раздражительности у Чанбина рос в геометрической прогрессии. -Доброе утро, Чонин, - постарался звучать спокойно гриффиндорец. - У тебя разве не травология с утра? Почему ты еще не на пути в теплицу? -Успею, - не дал свернуть разговор Чонин и приблизился ближе к Чанбину. - Хен, ты выглядишь усталым, - обеспокоенно протянул слизеринец и начал копаться в сумке, даставая кулек, а после извлекая оттуда пару конфет. - Вот, пососи! Чанбин посмотрел сначала на конфеты, потом на лучезарно улыбающегося Чонина, а затем на Уена, что почти сполз под стол от истерического смеха, который друг безуспешно пытался сдержать. Однако Уен и тишина - понятия несовместимые, потому зал огласил визгливый смех в лучших традициях баньши. -Прости, что? - переспросил у слизеринца закипающий Чанбин. -Это мое изобретение, - будто не замечая чужого негатива, ответил Чонин. - Называется "бодрые сосалки". Громкость смеха Уена грозила стать критической. -С-спасибо, Чонин, но я лучше просто выпью кофе, - ответил Чанбин, с ужасом наблюдая, как счастливая моська слизеринца становится грустной. -Но я ведь ради тебя их сделал, - грустно сказал Чонин и шмыгнул носом. - Ты так загружен, я хотел помочь Бинни-хену... Чанбин про себя простонал. Это они уже проходили. Чонин, несмотря на то, что принадлежал к змеиному факультету, был натурой чрезвычайно чувствительной, и в прошлый раз Чанбин, ненароком обидев его,  страдал от чувства вины целую неделю, пока не выдержал и не извинился перед пятикурсником. -Ну ладно, ладно. Я попробую эти... -"Бодрые сосалки", - тут же переключился на радостный энтузиазм Чонин. -Да, - произнес нисколько не разделяющий его воодушевления гриффиндорец, пиная под столом ржущего во весь голос друга. - Спасибо. -Всегда рад помочь Бинни-хену,  - ответил слизеринец и неожиданно подался вперед, чмокая остолбеневшего от неожиданности Чанбина, после сразу убегая. Уен, вылезший из-под стола весь красный от смеха, посмотрел на друга, который выглядел как олень в свете фар, до сих пор глядя на дверь, куда выбежал Чонин, и с усмешкой покачал головой. -"Это просто надоедливый тонсен,  которому скучно, Уен",  - перекривлял он Чанбина. - Ну да, ну да,  - Чанбин моргнул и уставился на друга с недовольством. - Что? Поспорить хочешь? Чанбин глубоко вдохнул, а потом словно бы сдулся. -Ой, отъебись.