Жду чуда

Владька бежал по скользкой зимней улице так быстро, насколько это позволяли застывшая на морозе подошва ботинок и тёплая тяжёлая куртка. Он задержался в школе после уроков и теперь бесконечно опаздывал. На сегодняшний день отрядом был назначен общий сбор, на котором ребята хотели обсудить летнюю парусную практику и подвести итоги зимнего фехтовального турнира, и подросший пятнадцатилетний Влад должен был выносить отрядное знамя вместе со своими друзьями-знаменосцами. Влад в бешеном темпе ворвался в синюю железную дверь, закашлявшись от нахлынувшего тепла, сбросил куртку, поправил на форменной рубашке отрядный оранжевый галстук и, увидев маму, быстро чмокнул её в щёку. — Владь, опять опаздываешь? — Да математичка пристала ко мне, — мимолетом отозвался Влад и понёсся в большой зал, где уже выстроились пацаны и девчонки: большие и маленькие, послушные и хулиганистые, все они были словно одной семьёй и готовы были встать друг за друга горой. Раскатисто затрещали барабаны, играя походный марш, и Влад вытянулся стрункой, сжимая в руке гладкое древко. Он провёл в отряде весь вечер, занимаясь с ребятней морским делом и изучением свода сигналов, показывал вахтенным матросам, как можно быстро и весело вымыть пол, а потом пошёл в кабинет Лады. Она разговаривала с кем-то по телефону, и Владька замер у двери, услышав знакомые имена. — Андрей, а что у вас в группе вообще происходит? Балунов ушёл? Или вы его выгнали? Она замолчала, выслушав ответ, и раздражённо сказала: — Если б я могла, я бы спросила у него. Но мы с Михой не виделись с нового года. Да, мы не разговариваем. Мне нет никакого дела, где он шарахается и почему врёт, что ездил ко мне. А тебе я позвонила потому что… Да просто жалко группу. Вы точно уверены, что поступаете правильно? Всё-таки Саша — один из основателей. Ваш старый друг. Владька, склонившись к замочной скважине, перегородил своим корпусом узкий коридор и вздрогнул от лёгкого толчка и шепота: — Владик, а подслушивать — нехорошо. — Ленка, тихо, — зашипел он, узнав по голосу подружку, но Лада уже закончила разговор и шумно прибиралась на столе. Владька толкнул дверь в кабинет. — Мам, ты скоро? — Уже одеваюсь, Владь. Идём. Ты заполнил вахтенный журнал? — Да, конечно, и ребят уже всех отпустил. — Кроме Лены, — улыбнулась Ладка, увидев мелькнувшую в коридоре русую косу. — Мы идём с ней в кино, — сразу же всё высказал Влад. — Мама, можно? Пожалуйста. — Влад, а ты помнишь наш уговор? Ты исправил двойку по математике? — Нет… Я получил ещё одну, — Владик низко опустил голову, а уши его покраснели. — Ты можешь наказать меня, но попозже, хорошо? Лена ждёт… Я ведь пригласил уже. Как я перед ней… — Скажешь, что накосячил и не можешь никуда пойти. — Ну мам! Слово ведь надо держать! — Вот именно. Ты обещал мне, что исправишь плохие оценки, а сам нарушил своё обещание. — Я всё равно пойду! — взорвался Владик и выскочил в коридор. — Ленка, пошли! — Владик, но твоя мама… — Наплевать! Потом всё решу! — Влад! — Лада устало схватилась за веки. — Остановись сейчас, пока не поздно. Владислав! Она взяла сумку и вышла из кабинета, но коридор был уже пуст, а вдалеке бухнула тяжёлая входная дверь. Ладка вздохнула и покачала головой. Временами, всё чаще и чаще, Влад был абсолютно невыносим. Лада понимала, что у него сложный период, переходный возраст, гормональные бури, первая любовь, но позволить ему полностью забить на учёбу она не могла. Впитанная с детства отрядная дисциплина до сих пор немного держала его в рамках, но дома Лада с сыном совсем не справлялась. Ей всё чаще казалось, что ему нужен отец, но единственным человеком, что периодически жил с ними, был Горшок, который на эту роль мало подходил. Он мог исчезнуть в любой момент, не приезжал неделями, а потом объявлялся, как снег на голову, сбивал весь режим, все правила, совершенно разбаловав Владьку, и опять пропадал. И ладно бы он уезжал только на гастроли или на запись альбома, Лада относилась ко всему этому с пониманием, но он ничего не объяснял, на звонки отвечал только спьяну, занимался неизвестно чем и распоряжался своей жизнью, как хотел. Время шло, а ничего не менялось. Все эти годы они жили непонятно как. То ли вместе, то ли нет. И вот в конце декабря, когда радостный Миха заявился с кучей подарков, она не выдержала и прямо на пороге сказала ему, что или они съезжаются нормально, или разбегаются окончательно. Выскочивший к дверям Владька обиженно смотрел на Ладу, а Миха, кажется, вообще не понимал, что происходит и что собственно её не устраивает. Конструктивного разговора не получилось, потому что он сразу же взорвался и не стал её слушать, и Лада, закусив губу, захлопнула за ним дверь. Праздник Нового года был безнадёжно испорчен. Влад сидел, надувшись, один в своей комнате, а Лада стояла у окна рядом с ненакрытым столом и смотрела на брызги фейерверков. Она любила Мишку и никак не могла вырвать его из своего сердца, но так жить было нельзя. А он больше ни разу не позвонил. Лада пришла домой, всё в тот же частный дом, оставшийся от бабушки, приготовила ужин, поела и стала ждать Влада, бездумно щёлкая телевизионные каналы. Он пришёл ближе к полуночи и сразу попытался ускользнуть в свою комнату, но Лада отделилась от темноты коридора и взяла его за руку. — Владислав. Надо поговорить. — Мам, давай потом, — от него слегка пахло пивом, и Лада нахмурилась. — Где ты был? — Я проводил Лену, а потом встретил Саню с Юркой, и мы немного во дворе потусовались. Завтра же выходной. — Влад… — Мам, ну не начинай. Миша бы разрешил. — А причём тут вообще Миша? Если ты не заметил, он с нами давно не живёт. И никогда не жил нормально. — Жил. Да вот в начале декабря, например. И тогда всё было здорово. Ты была весёлая, а теперь нервная. И рыдаешь по ночам в подушку. Думаешь, я не слышу? А в последнее время, мам, ты вообще какая-то сама не своя… — Так, всё. Иди спать, Владька. Завтра поговорим, — Лада коротко поцеловала его в лоб и ушла к себе. Он плюхнулся, не раздеваясь, на кровать, пошевелил мозгами и решил потихоньку поискать в маминой записной книжке номер Миши. Позвонить и начистоту поговорить с ним, втолковать, что он, как сын, не допустит, чтоб его маме было плохо. Владька знал, конечно, что в отношения между взрослыми лучше не соваться, и Лена, с которой он всем делился, твердила об этом же, но Влад был очень упёртым и твердолобым парнем и никогда не отступал от задуманного. Убедившись, что Лада закрылась в спальне, он достал из её сумки блокнот с телефонами, открыл и случайно выронил листок. Вложил обратно, но глаза зацепились за интересные строчки, и Владька украдкой развернул бумагу. Вчитался, глянул на дату, перечитал ещё раз и вздрогнул. Пролистал страницы, нужный номер не нашёл, листок сунул в карман и вернулся в комнату. Поворочался туда-сюда и уверенно заявил себе, что завтра же поедет в Питер. Карманных денег, что Владька копил на диск с новой крутой игрой, должно было хватить на билеты, а остальное его не заботило. Он знал только лишь адрес репточки, куда однажды брал его Миша, и очень надеялся, что встретит там кого-нибудь из группы. В идеале — самого Горшка. Рано утром, когда Лада ещё спала, Влад ушёл из дома, аккуратно притворил дверь и, притоптав свои следы, сел на первый автобус. К полудню он уже стоял возле дверей в одном из питерских дворов. Набрал в лёгкие побольше сырого морозного воздуха и громко постучался. Через несколько минут внутри раздалось шарканье шагов, и парню открыл Ренегат. — Блин, как хорошо, что вы здесь, — обрадовался Владик. — Саша, да? А я Влад. Помните меня? Я сын Лады. — Помню. Привет. — Здрасьте. А Миша здесь? — Нет, я тут один. Репетирую басовые партии, — охотно поделился Александр и зевнул. — Заходи, что мёрзнуть-то. — Нет, мне некогда. Балу правда ушёл из группы? Жалко… — огорчился Влад и перешёл к главному. — А у вас есть адрес Горшка? Очень надо, вот прямо вопрос жизни и смерти. — Ну если прямо так, — Саша поджёг сигарету и спросил: — Записать или запомнишь? — Я запомню! Но лучше запишите, — Владька улыбнулся и все же зашёл внутрь. — Здорово тут у вас! — Ага. На, держи, — Реник нашёл под столом ручку и отдал парню маленький листочек. — Знаешь, где это? — Примерно. Ничего, найдусь. Спасибо! — Влад порадовался, что встретил Ренегата, а не Князя, который мог бы позвонить Ладе и рассказать, что видел его в Питере, и поскакал к автобусной остановке. Отыскал нужный дом, опять разволновался, но взял себя в руки, нырнул в незакрытый подъезд и надавил на кнопку звонка. Тот весело протарахтел, но открывать никто не спешил. Влад нажал ещё и ещё, и только раза с пятого на пороге показался всклокоченный Миха в одних трусах, сонный и, скорее всего, мающийся похмельем. — Владька? — он поморгал глазами, облокотился на косяк и хрипло кашлянул. — Ты чё тут? Как меня нашёл? — Неважно. Важно совсем другое! — Влад уже почти зашёл в квартиру, но Горшок его остановил. — Подожди, постой снаружи пять минут. Ну уйди, ё-моё. И отвернись там, — Миха вроде как смутился, и Владька удивлённо отошёл к окну между лестничными пролетами. Минут через десять дверь квартиры вновь открылась и из неё вышла размалёванная девица в дорогой шубе и на высоченных каблуках. — Пока, Миша, — сказала она ему, обернувшись, и послала воздушный поцелуй. — Звони, если что, номер и цены знаешь. — Это что, проститутка? — прошептал Влад, подскочив к Мише, и с интересом и презрением посмотрел женщине вслед. — Типа того, — буркнул Миха и втянул его в прихожую. — Матери не говори. — Блин, Миша… — растерялся Владик. — Зачем?.. Я думал, ты любишь маму. — Люблю, — не задумываясь, ответил он и ушёл на кухню ставить чайник. — Ну как так? А эта тётка? Ты ей ночью, можно подумать, песни пел или стихи читал? — Слышь, Владь, а ты не офигел? Мал ещё лезть в это всё. — И вовсе нет! Я тоже влюблён, и я бы никогда!.. — Молодо-зелено, — хмыкнул Миша. — Лада меня выставила, я полтора месяца как жить должен? Без бабы? — Ты… Ты… — Влад влетел в кухню и сжал кулаки, зло глядя на высокого и крепкого Горшка. — Сволочь ты! — Полегче, а? Чё ты приехал вообще? Морду мне бить? И без тебя полно желающих. — Нет, я… — Владик совсем запутался, сел на табурет и достал листок. — Я вот… Случайно нашёл… Миша взял листок, оказавшийся выпиской с назначениями врача-гинеколога, и, почесав макушку, стал медленно читать. Влад напряжённо смотрел на него, а Миша дошёл до строчки диагноз, изменился в лице и вдруг разулыбался, искренне и широко. — Блять. Это правда, что ли? — Ты дальше читай, — буркнул Влад. — Дату следующего приёма и для чего явиться. Что с собой взять. — Оба-на… Нет, не может быть… Завтра? Сука! Поехали! — Миха, забыв о чайнике и о своём виде, рванулся к двери, потом сообразил, что надо одеться, и стал спешно искать джинсы и футболку. — Почему она мне ничего не сказала? А ты как узнал? — Случайно. Хотел найти твой номер, а нашёл это, — Владька выключил чайник и встал у входных дверей. — Миша, давай быстрее, автобус через полчаса уходит. — Да нахуй автобус, я машину поймаю. Нет, лучше позвоню одному парню, водитель что надо. Он набрал кому-то, и вскоре они уже сидели в новенькой иномарке, которая на всех парах мчалась в Бокситогорск. Короткий зимний день быстро погас, и в дом они вломились уже в темноте. Лада, беспокоившаяся за внезапно исчезнувшего сына, услышала шаги и вышла в прихожую. — Ладка, — Миха отодвинул Влада и, не обращая внимания на её колючий взгляд, осторожно обнял и прижал к себе. — Какой нахуй аборт? Ты совсем с ума сошла? Это же наш ребёнок. Продолжение меня и тебя. Как ты могла решить его судьбу сама, ничего мне не сказав? — Как? Откуда ты?.. Владька, так это ты взял? — Лада схватилась за голову, побледнела и обмякла в Мишиных руках. — Лад? Эй, Лада, ты чего? — запереживал Миха, осторожно её придерживая. — Ничего… Голова просто закружилась. — Пойдём, я помогу тебе лечь, — Михаил донёс её до спальни, поудобнее устроил на подушках и сел рядом. — Ладонька… Прости меня, я такой идиот. Но я люблю тебя, очень! На самом деле… Пытаюсь чё-то, бегаю от себя… А теперь, теперь, когда я узнал, что ты беременна, я просто… Ладка, я счастлив, веришь? У нас будет ребёнок. Представляешь, такая маленькая хорошенькая девочка, похожая на тебя. Прикинь? — Миш, — Лада спрятала лицо в ладонях и покачала головой. — Нет. Не будет у нас никакого ребёнка. — Почему?.. — улыбка медленно сбежала с лица Мишки, и он напрягся. — Потому что… — Лада облизнула губы и сказала сквозь слёзы. — Потому что я уже сделала аборт. Сегодня. Ты не успел. — П-подожди… Как сегодня? Там же завтрашнее число? — Мне позвонили, сказали, что можно сегодня. У них как раз образовалось окно, кто-то отказался. А мне чем раньше, тем лучше. Мих, подумай сам, какой ребёнок? Зачем он тебе? Ты... — Лада… Нет… Блять… — Мишка встал и придавился лбом к стене. — Ну зачем?! Зачем ты это сделала? Ты убила его, понимаешь, да? Чёрт… Он с силой провёл ладонью по лицу и молча вышел из комнаты, а потом и из дома. Долго брёл по холодной улице и выл на пару с разыгравшейся метелью, а Лада обнимала испуганного Владьку и ревела, сотрясаясь от всхлипов.