~Обретённый отец~

      — Джарвис, я тебя прошу будь осторожен. — напутствовала Мария, садясь в машину. — Как меня отвезёшь, возвращайся домой, чтобы Говард ничего не заподозрил. — — Да вы не переживайте так, миссис Старк, он и до утра то не заметит что вас дома не было. — бросил ей через плечо дворецкий, плавно проворачивая ключ в замке зажигания. Машина тронулась с места и абсолютно не скрываясь миновала систему видеонаблюдения, что была установлена как раз таки в зоне видимости выезда с территории особняка. Это вынужденная мера, которую сам Говард сносил скрепя зубами. Нанимать охрану он не хотел, ровно как и содержать её — слишком уж походил на того Скруджа Макдака, сидящего на своих долларах. Да и родился в то время когда о таких вещах, как охрана собственной жизни даже не помышляли, но всё же согласился на всю эту чушь, за которую и отдал немалые деньги. Всё ж таки статус обязывает. Ага. Вот только кто бы знал, как ему иногда хотелось высказаться о том, что он думает об этом самом статусе и куда бы рекомендовал его засунуть. Статус бизнесмена, статус миллионера, статус мужа, а жить то когда? В общем купил эту штуковину, но заглядывал в неё постольку-поскольку. На это Мария и рассчитывала, но все равно не хотела подставлять Джарвиса под удар. Сама то она давно уж решила в скором времени уйти от супруга, о чём и спешила сообщить своему тайному возлюбленному. Если честно, она вообще не думала о том, что и как будет когда она разведётся с Говардом, настолько окрылила её решимость и стойкое убеждение в том, что она поступает верно. Так, как велит ей сердце. Вроде двадцать лет уже, а всё верит в сказки. Что ж, это и не было лишено истины. Да, она не знает о нём ничего, даже его имени не знает, он порой ведёт себя немного странно и непривычно отчуждённо, словно выпадая из реальности. Но в те нечастые, такие скоротечные моменты их единения, когда всё же происходит момент узнавания им он даже немного разговаривает с ней. Становится чутким, по своему нежным и внимательным к ней. Он подолгу держит её за руки и поглаживает костяшки пальцев, просто молча и смотря ей в глаза, словно пытаясь что-то в них увидеть. Когда они впервые поцеловались, он был очень, просто немыслимо аккуратен в каждом своём движении, его губы ощущались так правильно, были такими уверенными с горьковатым стальным привкусом, что Мария не удержалась и спросила, был ли их поцелуй для него первым. Он тогда на миг задумался, но так и не смог дать ответа. Он целовал, обнимал и всё горячечно шептал о том, что не может допустить, чтобы с его Синичкой случилось что-то плохое. Особенно чётко это проявлялось во сне когда он засыпал, и мелко дрожа звал её и умолял не причинять ей боль. Мария тогда и близко не понимала о чём он говорил, но жутко за него боялась и тут же садилась прямо на холодный и грязный пол. Осторожно, помня о его рефлексах к нападению чуть приподнимала за крепкие, широкие плечи устроив его голову на своих коленях сразу зарывалась рукой в его длинные, встрёпанные волосы и успокаивающе поглаживала ото лба к макушке, срываясь на шёпот о том, что она рядом с ним и что с ней ничего плохого не случится. Это помогало. Он дышал ровнее, находил её руку и накрывая своей, прямо во сне целовал ладонь, а она лишь облегчённо выдыхала и глупо улыбаясь понимала, что пусть между ними всё так необычно и ещё неоднозначно, но это было именно то, чего ей так не хватало. Взаимная поддержка и любовь. Он души не чаял в ней по-своему, а она любила его таким — таинственным, странноватым, раненым глубоко внутри, но крепким и сильным снаружи. Девушка понятия не имела, что будет дальше, но знала что ради него не задумываясь сможет бросить всё. За глубокими размышлениями она и не заметила, что они давно остановились неподалёку от уже знакомого ей заброшенного после второй мировой войны здания ткацкой фабрики. Мария просила Джарвиса останавливаться всегда точно в пятидесяти метрах, чтобы её любимый смог из своего укрытия оценить обстановку на предмет предполагаемой слежки. Хотя кто мог за ней следить, Мария не имела ни малейшего понятия, но скорее бы сердце своё из груди вырвала и приказала себе сидеть дома, чем привела бы за собой мифический «хвост». Так она боялась его потерять, что готова была наступить на свои чувства. Сердце затрепыхалось как бешеное так, что она едва смогла вздохнуть лишь от одной мысли, что сейчас, уже вот-вот окажется в его объятиях после почти двух недель разлуки. Она придвинулась ближе, обняв свою сумку и всё смотря на одинокое полуразрушенное здание, без единого источника освещения посреди бескрайнего пустыря. Небо было иссиня-чёрным и тучным, а с севера веяло прохладным ветром, шум которого можно было услышать и поёжиться даже в закрытой машине. — Миссис Старк, может всё же я вас подожду и потом вернёмся домой? А то как бы погода совсем не испортилась. — Джарвис слегка наклонился, смотря через лобовое стекло на ночное небо и зябко повёл плечами. — Я так давно его не видела, — Мария обхватила дрожащей ладошкой ручку дверцы, прильнув к оконному стеклу ещё ближе. — Боже, Джарвис он ведь там один, почти не спит, а если и засыпает, то мучается от кошмаров. Всё следит, чтобы его не нашли. — вздохнула она, смаргивая с ресниц влагу. — А по-моему, он душевнобольной. — заключил Джарвис, глуша мотор. Мария взглянула на него и на миг в её взгляде мелькнуло осуждение и укор. — Ну потому что другой бы на его месте просто не позволил бы вам рискуя собой таскаться в эти чёртовы развалины в ночи. — Вы же застудитесь, не дай бог спя с ним рядом на полу и укрываясь брезентом, или чем там вы укрываетесь. — Девушка в ответ улыбнулась, ложа руку на его плечо. — Нет его вины, Джарвис. Это я так сильно люблю моего ненаглядного, что если надо будет и в бурю, и в снег сюда пешком приду, лишь бы угодить в его объятия. И на полу лягу вместе с ним, и на иглы, словно йог, лишь бы только избавить его от кошмаров. — — Потому что такова любовь — жить лишь мгновением встречи, сорванным с губ поцелуем, прикосновением и даже молчаливым соитием душ, просто держась за руки дышать в унисон. — — Я в жизни ничего подобного не испытывала. — Мария крепче сжала сумку и прежде чем открыть дверцу, повернулась к нему. — Езжай Джарвис, я с ним останусь. — Она споро вышла из машины и повесив на плечо сумку, натянула воротник бежевого пальто повыше. — Эх, молодость. — лишь протянул Джарвис, глядя на удаляющуюся во тьме здания фигурку Марии. — Может и мы такие же были? — он завёл машину и отъехал немного дальше, чтобы его не было заметно. Ночь долгая, и у него вполне найдётся в бардачке термос с горячим чаем, специально для таких вот внеплановых вылазок. А мистер Старк? Ничего, придумают что-нибудь. *** Мария старалась ступать по обсыпавшемуся покрытию пола как можно шумнее и громче, как он её учил. Так по его словам он не спутает её с врагом или случайно забредшим посторонним человеком, что снижало риск того, что он неосознанно мог причинить ей вред. Хотя ей и стараться особо было не нужно, так как её каблуки создавали довольно-таки громкое эхо. Отовсюду веяло сквозняком и сыростью, но в виду того, что она часто здесь бывала, ей были известны помещения, в которых не было окон и стены были целыми без трещин и где можно было вполне безопасно даже разжечь костёр, чтобы согреться. Именно в такое помещение она сейчас и направлялась, очень надеясь там же застать возлюбленного. Она кожей чувствовала, что он рядом, совсем неподалёку его невозможные серо-голубые глаза смотрят на неё из-под тёмно-смольных волос, ниспадающих на лицо. Она вся покрывалась мурашками и алела скулами, едва унимая волнующееся сердце. Легонько толкнув ладонью претворённую дверь, Мария шумно вздохнула. Его не было. Хотя следы того, что он всё же обжил это помещение были налицо: вот в центре стоит сделанный из кирпичей самодельный камин с уже истлевшей макулатурой, а у стены на полу была расстелена тряпица, на которой он должно быть и спал. Девушка на миг вздрогнула. А спал ли он? Или же намеренно изводил себя бессонницей, боясь вновь увидеть очередной кошмар? И пока она над этим думала, ощутила хватку живой ладони поперёк живота, а его стальная кисть не сильно, но ощутимо сомкнулась на её шее, в то время как горячее и тяжёлое дыхание опаляло кожу за ухом, заставляя выбившиеся из причёски прядки едва заметно колыхаться. Мария вздрогнула в его руках, но не вскрикнула, на миг расстерявшись. — Всё в порядке, всё хорошо. — тихонько сглотнув, пролепетала она. — Не волнуйся пожалуйста, это я. — несмотря на его хватку она чуть повернула к нему голову и потёрлась виском о его нос. — Синичка? — он расслабленно выдохнул когда она кивнула и словно сам себе не доверяя, прижался к её лбу губами, тут же опуская руку ей на талию. — Прости меня…я…я не признал со спины. Они могут присылать и женщин тоже…такая обманка. — заговорил он и Мария развернувшись в его руках тут же крепко обняла его, обхватывая затылок. — Тшш, не переживай, ты не сделал ничего плохого, мой хороший. — она поглаживает его затылок и крепко целует в висок, пока он в ответ обнимает её столь же нежно. Он и сам не помнил, не знал за собой таких чувств. Не ведал, что по какой-то причине ещё способен на нежность, но когда рядом она, внутри будто что-то светлое расцветает, не холодно и можно не бояться кошмаров. — Дорогой мой, как ты? Спишь ли? — Мария немного отстранилась, чтобы коснуться его обветренных губ своими и ласково заправить за уши волосы. Он же засмотревшись на неё, обхватил её руки и уже привычно, так по-родному поцеловал ладони. — Конечно, пахнешь лавандой…родным запахом. Я должен был знать что это ты. — как-то удручённо произнёс он, болезненно заломив брови. — Едва не покалечил тебя, моя Синичка. — он накрыл живой ладонью её щёку, а у Марии едва сердце не остановилось от боли за него. — Зачем я тебе? Я опасен. Беги от меня, как от огня, я лишь орудие. — шептал он дрожащим голосом и вновь касаясь её губ. — Нет, не говори так. Ты мне очень-очень, сильно нужен. Потому что я тебя люблю и приму всё, что только исходит от тебя. — она вновь обняла его и стала покрывать замёрзшими губами его лицо. — Ты замёрзла. Давай я разведу костёр. — его голос так же дрожал, а губы тянулись к родным губам. Если это называется так, то он определённо любит свою Синичку. ***