Нарисуй мне улыбку

      — Смайл, фу! Не торопись ты! Я сам открою! Сколько раз тебе повторять, чтобы ты не бежал к двери! Надо сначала посмотреть в глазок — вдруг там… — Чонгук не успел договорить, было уже поздно. Смышленый пёс проворно повернул зубами защёлку и опустил своей массивной лапой ручку двери, открыв её настежь перед гостем, которого Чонгук увидеть в своём доме спустя почти два месяца никак не ожидал. В добавок ко всему, из одежды на нём были лишь домашние брюки. Он часто так ходит по дому, но перед ним стоять в таком виде теперь отчего-то неловко. Раньше это не было проблемой, но только не сегодня…       Чонгук замер на пороге, вглядываясь в лицо, которое, думал, уже понемногу стал забывать и стирать из памяти. Думал, но это, конечно, не так. Такое лицо не забыть, и человека этого всего, целиком, тоже. Это самообман. Чон видит, как он похудел, и черты его лица заметно заострились, ведь не следил за ним две недели. А глаза всё те же, необыкновенные. И запах ЕГО… Чонгук даже по запаху с закрытыми глазами легко сможет его узнать. Это сумасшествие! Чон морщится, чтобы скрыть эмоции, и уводит взгляд.       «Не смотреть!» — приказывает он себе, потому что более полминуты в эти глаза смотреть опасно. Есть вероятность утонуть повторно, а во второй раз он себя уже оттуда за уши не вытянет.       А собака… Его пёс кинулся к Тэхёну и стал облизывать тому руки. Чонгук был в шоке! Хотя, чему тут удивляться? Эти руки любят во всём мире, он даже встречал в сети сообщества с названием «Руки Тэхёна — моя слабость».       — Привет! Кажется, я ему понравился, — улыбается Ким, глядя то на забавного пса, то в глаза ошарашенного Чонгука.       — Просто он дружелюбный. Ко всем кидается, беззлобный и доверчивый дурачок, — цедит недовольно Чонгук, проводя параллель с собой. Он такой же дурачок. Стоит и смотрит во все глаза на того, кого пытался забыть.       И ведь действительно пытался…       В тот чёрный для себя день он решил не ехать к родителям и не напрягать сестру. Это породило бы множество вопросов, а отвечать на них и делиться настолько личным Чонгук не хотел ни с кем. Первые дни он жил в отеле, где снял уютный номер, и окопался там, не показывая наружу своего распухшего от слёз носа. Поначалу он не сдерживался и дал волю эмоциям, выплескивая со слезами всю внутреннюю боль, что накопилась в нём. Его не заботило понятие о том, что мужчины не плачут. Да чёрта с два! Ему же больно! И он живой человек, со своими внутренними надрывами, и имеет право очиститься, вылив из себя печаль с солёной водой. Всю ночь он неотрывно листал в телефоне их совместные фотографии и видео и не мог остановить поток слёз, что капали на экран смартфона. Это было только одну ночь, с тех пор не единой слезинки не появилось в его глазах. Наверное, они тогда все у него и закончились.       Очень кстати в то время у него на работе были объявлены дни позитива и единства. Всех разом должны были вывезти на базу отдыха за счёт компании и развлекать, сплачивая коллектив, а он не поехал. Просто не пришёл на место сбора, остался в номере. После той бессонной слезливой ночи ему постоянно хотелось спать. Организму необходимо было тупо отлежаться, и он проспал целые сутки, не поднимаясь с постели. Потом резко проснулся и заказал в номер такое количество еды, что официант, принёсший ему всё это, молчаливо хлопал глазами, когда Чонгук, ещё не успев выпроводить его, уже принялся всё это поглощать как голодный зверь. Всё верно — он же не ел почти два дня, и ему просто необходимо было восстановить силы для того, чтобы жить дальше. Вот только как жить дальше, он не знал и совершенно не представлял, куда теперь ему идти. Да, он мог бы остаться здесь ещё на недельку или две, финансы позволяли это, но всё же хотелось где-то заземлиться, найти для себя уголок, где будет уютно и он сможет потихоньку зализывать свои раны, начиная жить по-новому, уже без НЕГО.       Удобно устроившись на диванчике, он без особого энтузиазма листал в ноутбуке предложения об аренде жилья, не надеясь так сразу наткнуться на то, что ему понравится и привлечёт внимание. Но, к своему удивлению, спустя десять минут он наткнулся на объявление об аренде своей старой квартиры, откуда съехал прямиком в лапы Тэхёна. Стал листать фотографии и был немало удивлён тем, что квартира за это время была полностью отремонтирована. В ней практически и следа не осталось от того интерьера, в котором он прожил несколько лет и к которому привык. Но всё же это была именно она, адрес совпадал, и Чонгук без раздумий, сам не понимая, зачем ему это всё, набрал номер собственника, с которым долгие годы общался. Тот воспринял его звонок радостно. Предложил подъехать, осмотреть квартиру и решить, захочет ли Чонгук вернуться туда снова.       И Чонгук сорвался мгновенно. А там его как-то сразу охватила ностальгия, захотелось назад, к себе прежнему. Ему подумалось тогда, что, скорее всего, эти стены помогут ему восстановиться и вернуть всё то утраченное, что он отдал Тэхёну, казалось бы, безвозвратно. Он рассматривал обновлённое помещение и убеждался в том, что квартира действительно подверглась грандиозному ремонту: стены были уже других цветов, полы тоже перестелили, уложив паркет вместо обычных кривых досок. Мебель и сантехника были полностью заменены. От прежнего остался лишь тот легендарный балкон, его не тронули. А жаль… Чонгук решил на нём пока не задерживаться, чтобы не потерять самообладание. Он хранит о нем много воспоминаний и помнит их счастливыми.       Договор был заключён в тот же день, а уже на следующий Чонгук перевёз туда свои вещи. И поднимаясь по лестнице, обрадованный внезапной встречей, он улыбнулся, видя, как около своей двери, сложив руки на груди, стоит всё та же старушка и смотрит на него своим неизменно восхищенным взглядом.       — Мой дорогой, неужели это ты? А как же похудел! Чонгук, да что с тобой случилось? Знаю, что ты переезжал от нас.       — Здравствуйте! Да, съезжал на время, а теперь вернулся. Потянуло назад.       — И хорошо, что вернулся! Давай-ка, кидай свой чемодан — и бегом ко мне, я накормлю тебя. Как раз только что приготовила ужин.       Чонгук не отказался тогда, хотя раньше, наверное, обязательно бы нашёл повод, чтобы улизнуть. А теперь чувствовал, что ему жизненно необходимо общение и очень важно сейчас переключиться. Они долго сидели с той старушкой, болтая на разные темы, а потом к ним присоединился и дедок, тот самый, вредный, который гонял Чонгука за посторонние шумы. Дед тоже принял его радушно и, с едкими шуточками в адрес Чонгука, разрезал разноцветный тортик, который принес к чаю. Чонгук и забыл, как вкусно бывает в приятной компании…       Впервые за долгое время он смог искренне улыбнуться и поддерживать с ними непринуждённую беседу, не думая ни о чём. Ему было так хорошо в тот момент, что захотелось снова жить. До этого он не представлял, как будет это делать, а теперь думает о том, что у него должно всё получиться. Постепенно, не сразу, конечно, но он сможет всё преодолеть. Об этом ему шепнул дедок, наклонившись к уху незаметно от старушки.       — Всё будет хорошо, парень. Живым надо жить, а ты ещё очень молод, чтобы сдаваться.       Что понял о нём дед Минхо, Чонгук не знал, но старик явно догадался о том, что не всё у него ладится.       На работу спустя три дня он вернулся посвежевшим, а коллеги наперебой рассказывали о том, кто и сколько выпил и кто как «отметился» на этой позитивной базе отдыха. Он слушал, смеясь над рассказами, которые они старались, перебивая друг друга, ему поведать. Но не жалел о том, что его там не было — ему необходимо было это время, чтобы хоть немного прийти в себя. И в какой-то момент показалось даже, что пришёл, но не тут то было…       Воспоминания нет-нет, да и настигали его, заставая вечерами и ночами в одиночестве. Он ушёл от Тэхёна физически, но ментально и эмоционально забрал его с собой. Такую любовь не забудешь по приказу… Он пропитан Тэхёном, он с ним сросся.       Когда он героически и решительно уходил за порог, не думал, что не сможет сразу справиться с собой. Уходить любя — это эмоциональная боль. В теле более-менее всё спокойно, но вот душа… Она не прощает, просится назад, в его руки, хочет погреться его теплом, услышать голос. Хотя, голос не проблема: любое видео включи — и вот он, на экране. Смотрит, улыбаясь, и дарит свой взгляд, но не Чонгуку, а коллегам в кадре. Не проблема его увидеть, когда только захочется — беда с ощущениями. Скорее всего, он больше их не почувствует. Чонгук больше не коснётся его. Сам так решил, но сделал это, предварительно всё обдумав. Не мог он больше терпеть то самое, страшное — когда человек зажигает огонь в твоём успокоенном сердце, а потом сам же гасит его холодом своего безразличия.       Уход этот оказался мучительным, и последствия наказывали ежедневно. Чонгук скучал, безумно… И всё же, расстояние — удивительная вещь! Оно даёт понять, что значит для тебя тот самый человек, когда твои мысли с рассветом и закатом по-прежнему о нём, когда жизненно необходимо поделиться радостью и разочарованием только с ним одним. Поначалу случались дикие порывы позвонить и признаться в том, что не может так больше, не вывозит, не выносит эту разлуку, но Чонгук себя сдерживал. Держался и очень ждал его звонка или сообщения. Каждый день ждал и думал: если позвонит и скажет банальное «скучаю», Чонгук всё забудет и захочет вернуть. Но время шло, а ничего не происходило. А уже по прошествии полутора месяцев он уверился в том, что в любых отношениях должны участвовать двое. Звонить и писать должны оба. Делать шаги к примирению тоже должны оба. Отношения — это два человека. Но с той стороны была тишина, и он, стискивая зубы, бросал подальше телефон, чтобы не сорваться. Он сделал многое для того, чтобы склеить разбитое, а теперь, видимо, уже нет смысла.       Чонгук теперь курил как никогда много. Думал, сигаретный дым поглотит его тоску и развеет её по ветру. Стоял на балконе и вспоминал их первые месяцы счастья. И тело его тоже скучало по поцелуям, прикосновениям, ласкам, по фантастическим рукам Тэхёна, что знают, как именно ласкать. Он скучал по губам, что сводили его с ума, и по мурашкам тоже скучал, что бежали лишь от его прикосновений.       Одиночество… Как оно страшно! Но Чонгук не один на этом свете: у него есть семья, друзья, доброжелательное окружение, а бесконечно одиноким он сделался без одного — единственного человека. Без его огня ему холодно. А Киму, видимо, не до него в той яркой, насыщенной жизни. Шли дни, проносились недели и, казалось бы, вкус эмоций уже не должен был быть таким острым и ярким. Однако, ничего не проходило. Чонгук отчетливо помнил каждую их встречу, каждый взгляд и вздох.       Во вред себе, Чонгук за ним следил. Знал, что Тэхён уехал на съёмки в Европу и вернётся нескоро. Ким всё так же блистал, вёл свой блог, рассказывая о съемочных моментах и тех местах, которые собирается посетить. Чонгук наблюдал за ним через экран и хотел оказаться рядом. Когда-то он мечтал стать всем для этого человека, но не смог. А Тэхён, по всей видимости, даже не заметил его отсутствия в своей жизни, продолжая жить по-прежнему.       Это, наконец, взбесило и подвело к тому, что хватит уже следить и страдать. Стоит уже забыть и двигаться дальше. Возможно, эта встреча и отношения всего лишь полезный опыт для него. Это покажет время. Слёз давно не было, хотя порой выть хотелось, как тому псу, что иногда усаживался под его балконом и выл на луну. Однажды Чонгук не выдержал и вышел к нему.       В тот день был жуткий ливень, и собака, вся намокшая, сидела, прячась от стихии. Чонгук склонился к нему, погладил и заговорил. Псина оказалась дружелюбной, кинулась облизывать ему руки, а при подробном рассмотрении Чонгук определил в нём мальчика. Решил забрать дворнягу к себе и отогреть — слишком уж жалкий был у того вид. Невозможно было остаться в стороне от страданий живого существа. Чонгук сытно накормил его, отмыл покорного пёселя в ванной дочиста и кинул на пол плед, где умное животное, наевшись и обсохнув, удобно расположилось и уснуло.       Уснул и Чонгук, в этот день как-то быстро и без долгих раздумий перед сном. Рядом сопел пёс, и ощущение того, что он не один, согревало душу. А утром его разбудил звонкий лай над ухом. И хорошо, что так, потому что по будильнику он не встал, проигнорировав звонок. Но пёс разбудил, и Чонгук был ему благодарен. Недолго думая, дал ему имя Смайл — так звали его любимую собаку в детстве. Спросил, хочет ли тот жить у него, на что пёс подошел к его ногам и уложил мохнатую морду на тапки. Значит, согласился… Как всё просто!       Отчего-то сразу возник вопрос: почему у людей всё сложнее? Почему два человека, умеющих мыслить и говорить, не способны разрешить разногласия миром? Вспомнился Тэхён, и снова мысли поплыли не туда. Зачем-то он стал анализировать свой поступок. Чонгук ведь сам ушёл от человека, которого полюбил. А может, стоило просто подождать? Вдруг со временем ситуация бы исправилась? Теперь уже он не узнает, что было бы, если… Думать об этом поздно. Надо жить дальше и двигаться вперёд.       Теперь его распорядок дня был значительно скорректирован: подъём стал гораздо раньше, добавилась пробежка в сквере неподалеку. Спорт его буквально вытягивал из уныния, придавал сил и заряжал энергией. Утром, как и вечером, были обязательные прогулки со Смайлом, которому был куплен поводок, и тот гордо шёл рядом с хозяином, облаивая всех встречных собак. То ли он таким образом защищал Чона, то ли сообщал всем, что он теперь не одинок. Чонгук улыбался, наблюдая за этим чудным созданием, которое ежедневно радовало его. От собаки вообще не было проблем, одна лишь польза. Пёс всегда будил утрами и неизменно ставил тапочки к кровати. Часто выпрашивал ласку, подставляя морду для поглаживания, а Чонгук и не был против, он тоже это любил. Пёс смотрел с ним кино и стирал бельё, без преувеличения помогая кидать в барабан машинки вещи для стирки. Провожал его утрами, быстро научился подавать лапу и встречал с громким, радостным лаем по вечерам. В общем, потеряв Кима, он обрёл Смайла. Несоизмеримо, конечно, но зато не так пусто и грустно. Его спасала компания четвероногого друга и работа. А работал Чонгук всё там же, стараясь усиленно оправдывать ожидания руководства. У него это прекрасно получалось, за что он периодически получал значительные премии. Со временем стал чаще бывать у родителей, которые рады были, что сын, наконец, стал прежним. Возобновились их уютные ужины вчетвером и походы с Элией по магазинам. Эта болтушка не оставляла шансов для скуки, пыталась даже знакомить Чонгука с кем-то из подруг, но он лишь фыркал при виде их фото на её телефоне.       — Вот, посмотри на эту… Красотка, да? А эта? Просто куколка!       — Красотками они станут только тогда, когда я их накрашу! Элия, куда делся твой вкус? Ты где их находишь? — подкалывал сестру Чонгук, а она злилась. И поначалу, конечно, много зудела на тему:       — А я говорила тебе, что этот нарцисс тебя бросит… Он ветреный! Вот видишь, я была права!       Но Чонгук молчал о том, что инициатива по расставанию исходила от него самого. Жаль, но ей пришлось всё же рассказать об их расставании, иначе она мучила бы его лишними расспросами и непрошеными советами. Больше не мучила, но активно подыскивала Киму замену. Наивная… Разве ЕГО сможет кто-то заменить? Чонгук не уверен. Он даже мысли не допускает на тему новых отношений! Странно, но ему думается, что долго ещё не сможет к себе никого подпустить. Тэхён очень глубоко в нём, понадобится неизвестно сколько времени для очищения души и тела от него. Для Чонгука этот сложный во многих отношениях человек до сих пор единственный. Только его руки на своём теле он представляет ночами, только его голос желает слышать в интимной тишине, и во снах он видит только его. Жаль, не часто…       Со дня его ухода прошло почти два месяца. Время не излечило его, а лишь слегка притупило боль потери. И вроде бы, всё понемногу стало налаживаться. Он часто баловал соседскую старушку сладостями, а деда, который брал к себе Смайла на день, чтобы тому не было скучно, пока Чон на работе, вечерами угощал пивом. Чонгук понемногу воспрял, но всё так же пытался сбежать от реальности, где мыслями часто был с НИМ. Чонгук не забыл его. Нет, это невозможно. Можно сказать, он принял разлуку и учился жить заново.       И зачем же именно сейчас, когда Чонгук немного успокоился, Ким снова появился в его жизни? Стоит, весь такой неотразимый, смотрит прямо в глаза, пробуждая внутри всё те же, ранее пылающие, искры. Зачем он снова нарисовался? И как узнал вообще, где его искать?!       — У тебя вкусно пахнет! — с улыбкой заявляет Ким и озирается по сторонам, а после скользит взглядом по неприкрытому одеждой торсу Чонгука. Такое было не единожды, и эти его взгляды всегда будоражили. Волнуют они и сейчас. Чонгук не хозяин своим желаниям, когда Тэхён так откровенно смотрит.       — Варил рамён, — безразличное в ответ от Чонгука, а в душе пожар, и щёки проецируют этот пожар, выдавая его целиком, а Ким всё видит.       — Мм… Угостишь? — понижает голос гость и щурится, а эти его приёмчики как удар под дых, но Чон старается держать лицо. Это он уже проходил.       — Хм, ты же не ешь рамён. Забыл? Тэхён, к твоим услугам лучшие рестораны города! — злобно выдает Чонгук и действительно злится. Он что, поесть сюда заявился? Думает, приехал — и здесь с порога всё к его ногам, в том числе и Чонгук?! Ну уж не-ет!       — Рестораны ерунда… С тобой даже простой рис без соли кажется королевским блюдом, — Тэхён не отводит взгляда и крепко держится рукой за дверь, будто опасается, что Чонгук захлопнет её прямо перед ним без предупреждения.       — Давай без этого! — кривится Чонгук, понимая, что это лишь дежурная фраза обольстителя, — Как ты узнал, что я снова здесь живу?       —Окей, давай без этого. Я не голоден и пришёл поговорить, — Ким входит в квартиру, прикрывая за собой дверь, и останавливается слишком близко. Чонгуку эта близость не по душе, он отходит, злясь на Кима и на самого себя.       —Я не приглашал тебя войти! — грубо, но по делу. — Так как ты меня нашёл? — Чон находит взглядом на спинке стула свою футболку и спешно натягивает её на себя. Теперь становится спокойнее. Тэхён наблюдает за этим проворным действием, а в глазах снова те же искры. Похоже, здесь ничего не изменилось — тело Чонгука, как и прежде, не оставляет его равнодушным. Чонгук этим масляным взглядам не удивлён: за короткое время он привёл своё тело в такую идеальную форму, которой не имел даже будучи с Тэхёном. Просто появилось больше времени на себя и острое желание доказать самому себе и ему заодно, что всё в порядке и он, как и прежде, на плаву. Но и сам Чонгук неисправим в своих реакциях. В этом смысле и у Чонгука те же импульсы на Тэхена, стоит лишь задержать взгляд на его губах. По мнению Чона, эти губы созданы для поцелуев и, пожалуй, только их хозяин в совершенстве владеет искусством целовать так, что ты вмиг забываешь собственное имя. Чонгук чувствует, что самообладание утекает сквозь пальцы, а допустить этого нельзя. Он не позволит Тэхёну околдовать себя повторно!       — Хм, не поверишь, но я проследил за тобой от работы. Хотел сначала поговорить там, но потом решил, что это будет неудобно. Поэтому дождался, когда ты закончишь, и поехал следом. Оказывается, ты снова живёшь здесь. А тут всё так изменилось, квартиру просто не узнать! Ты делал ремонт? — непринужденно выдаёт Тэхён, будто между ними всё по-старому, и это откровенно раздражает.       Чонгук не понимает, что вообще, происходит. Зачем он здесь? Что пытается доказать? Хочется поскорее всё это закончить. Чонгук чувствует себя некомфортно рядом с Тэхёном. Прошло немного времени, но он стал забывать, как его тело реагирует на Кима — оно ведь тает, как мороженое от его прямых взглядов! А тот глаз с него не сводит, скользит по лицу, как раньше, не оставляя шансов для удержания самообладания.       — Нет, ремонт делал хозяин. И зачем ты следил за мной? Для чего всё это? — Чонгук чувствует, что всё выходит из-под контроля, и сам он тоже теряет контроль. Тэхён снова очень близко, подошёл и стоит, глядя в глаза. Чонгук задерживает дыхание, потому что дышать Тэхёном ему больно. Ощущение, что он дышит феромонами, и этот аромат вот-вот сведёт его с ума. А тело реагирует, по руке вдруг бегут мурашки, хочется дотронуться до него, погладить и удостовериться, что он настоящий, но Чонгук мысленно даёт себе пощечины, приказывая одуматься.       — Я хотел с тобой поговорить. Чонгук, я только вернулся из Италии, меня не было в городе несколько месяцев. Помнишь, я тебе говорил… — тараторит Ким, но Чон прерывает. Внутри он борется сам с собой, и эта борьба болезненно ощущается в мышцах. Что творит с ним Ким? Но злость берёт верх, он заставляет себя вспомнить их последний разговор, и всё враз встает на свои места.       — Я ничего не помню, Тэхён, и считаю, что ты сейчас напрасно сюда приехал. Только зря потратил время. Кажется, в тот день мы с тобой всё обсудили, или я тебе что-то ещё должен? — нервно выдаёт Чонгук, а пёс скулит, видя, что хозяин повышает голос на гостя. Таким сердитым Смайл своего добродушного хозяина ещё не видел, поэтому сидит смирно и поскуливает, глядя на обоих.       — Должен? Да нет, конечно! Это я тебе должен! Это я хотел с тобой поговорить. Пожалуйста, выслушай меня! — голос Кима меняет интонацию на просящую, а Чонгук не верит ему. Это, скорее всего, манипуляции. Чонгук видел много разных масок актёра Кима. Этот без пяти минут «оскароносец» может и не такое. Чонгук сдаваться не собирается: он его не приглашал и слушать запоздалые оправдания не намерен.       — Тэхен, о чём нам говорить? Уже поздно, я хотел лечь пораньше, завтра мне рано вставать, — Чонгук действительно не понимает, о чём им говорить. Он уверен, что всё давно закончено. Запоздалые объяснения излишни, они ничего не изменят. Прошло то время, когда он ждал, честно готов был поддаться слабости и всё вернуть. Теперь он стал сильнее, и решительность сквозит в каждом его слове. Тэхён это улавливает, поэтому нервничает.       — И мне рано вставать. Я не отниму у тебя много времени, Чонгук! Но поговорить нам надо, — уже серьёзно отвечает Ким и, приближаясь, берёт за руку.       По телу Чона пробегает разряд электричества. Чонгук не терпит его прикосновений. Он не давал на них разрешения, они губительны. Он резко вырывается, без возможности снова себя схватить. К чему это? Телесный контакт — это вторжение в личное пространство, которое Чонгук теперь усиленно защищает от Кима.       — Кому надо? Мы всё решили! Что ещё нам обсуждать? — в нём пробуждается гнев. Кажется, Тэхён снова стоит на своём, делая так, как удобно ему. Настаивает, как раньше, и это дико раздражает.       — Я хотел извиниться, — тихо произносит Ким на выдохе. Он считывает состояние Чонгука и, скорее всего, понимает его настрой. Ему здесь не рады… Ну, а чего он ждал?       — Не поздновато ли? И за что? Кажется, то, что ты делал — это суть твоей личности, а за это извиняться нет смысла, — произносит Чонгук пренебрежительно. Его выводят из себя воспоминания, и теперешний тон Кима, такой покорный и просящий, тоже выводит.       — Нет, Чонгук… — начинает Ким и Чонгук тут же его прерывает, как тот его когда-то.       — Тэхён, не надо! Вряд ли ты скажешь мне то, чего я не знаю. И, если тебе так будет легче, я не злюсь на тебя и не держу зла. Мы расстались, друзьями быть не получится, а теперь уходи, — его слова звучат жёстко. Чонгук видит вымученное выражение лица Кима, но ему не жаль его.       — Чонгук, даже у обвиняемых в особо тяжких преступлениях есть шанс на последнее слово! — выдает вдруг чётко Ким, а Чонгук, слыша это, начинает громко смеяться.       — Серьёзно? Напомни-ка мне, из какой твоей дорамы эта фраза? Ах да! Это, кажется, финальный диалог героев из «Не уходи»! — на автомате чеканит Чонгук, даже не сообразив, что вообще сейчас выдал.       — Не помню… Постой! А ты откуда это знаешь? Смотрел? — Ким торжествует — он подловил Чонгука и уличил.       — Нет! — рявкает Чонгук, понимая, что прокололся. Он смотрел буквально на днях и все серии подряд. Смотрел, потому что соскучился и хотел хотя бы так, но побыть с ним подольше.       — Ладно, это неважно, — улыбается одним уголком губ Тэхён, без слов всё понимая. Эта дорама только вышла на экраны, а значит, Чонгук смотрел её недавно. Тэхён заметно приободряется.       — Я правда хочу извиниться, Чонгук. Я был не прав во всём. Дай мне пару минут, позволь объясниться!       Чонгук молчит и смотрит в упор, а потом решает всё же дать слово. Чувствует, что иначе Ким не отступит. Пару минут он потерпит, так и быть. Он кивает и присаживается на стул. Ким по-прежнему стоит.       — Чонгук, признаюсь честно, поначалу я действительно воспринимал тебя как кого-то временного, на ночь или две. Но после и сам не заметил, как захотелось поселить тебя поближе, одеть в любимые бренды, вкусно накормить и создать такие условия жизни, чтобы тебе было комфортно. Но я не хотел ничего плохого, думал только о тебе. Чонгук, ты прав, я совершил много ошибок. И только оказавшись далеко от тебя, в другой стране, без возможности приехать, я многое осознал. На самом деле, мне всё равно, во что ты одет и в каком районе живешь. Ты приглянулся мне тогда без всех этих пафосных шмоток и бирюлек, зацепил с первых минут общения. Таких, как ты, я не встречал. В твоих глазах я сейчас подонок, но это не так. Вернее, это так… Я мудак! Да! Ты прав! Не смог сказать сразу, как ты дорог мне, позволил тебе собрать вещи и уйти. Не звонил всё это время и, честно признаюсь, сначала старался забыть, потому что думал, что в первую очередь так будет лучше для тебя. Пытался, но не смог… Прости меня, Чонгук!       Как же Чонгук ждал этих слов от него! Он даже представлял, как это будет, но сейчас слушает, понимая, что всё это на пользу когда вовремя. Он не остыл, не разлюбил… Он просто свыкся с мыслью о том, что они уже не будут вместе и вбил себе в голову, что всё к лучшему, не переставая при этом смертельно скучать.       — Я уже сказал, что не держу зла. Ты можешь быть спокоен. Для чего ты появился сейчас? Ты мог с таким же успехом извиниться по телефону! — чеканит Чонгук машинально.       — Я не могу решать серьезные вопросы по телефону, предпочитаю всё в глаза, — серьёзным тоном признается Тэхён, а Чонгук вскипает от негодования.       — Предпочитаешь? А что предпочитаю я, не хочешь узнать? Так вот, я предпочитаю, чтобы меня не беспокоили бывшие поздними вечерами! Мне больше нечего тебе сказать, уходи!       Чонгук, тот самый, который и голоса-то особо никогда не повышал, вскакивает с места, стоит и кричит, будто он не в себе. Так и есть: эта ситуация его дестабилизирует, держать себя в руках нет сил.       — Чонгук, позволь мне объясниться, пожалуйста! Я к тебе прямо с самолета, даже вещи домой не закинул… Ждал тебя у офиса…       Чонгук вскидывает брови, гнев сменяется каким-то нездоровым смехом.       — Какая честь для меня! — склоняется в наигранном поклоне Чонгук. — Сам Ким его Величество Тэхён почтил меня своим визитом прямо с самолёта! — смеется Чон, и вот теперь закипает Тэхён.             Ким хмурится от этих явных насмешек и краснеет в попытках доказать свою правду.       — Издеваешься? Какого чёрта ты от меня ждёшь? То, что я говорю — чистая правда! Мне нелегко сейчас, и это тоже правда! Я, может, никогда и никому не признавался! Это впервые! Что ты хочешь? Чтобы я сказал, что не могу без тебя? Ты победил! Я не могу! За этим и приехал! Я не могу без тебя и не хочу! — выдает Ким на одном дыхании и стихает, скорее всего понимая, что зря вспылил. Этим он только всё усугубил.       — Я ничего от тебя не жду, Тэхён! Ждал, было время… Но теперь не жду. У тебя было много возможностей донести до меня свои чувства, но ты этого не сделал, а теперь мне уже и не надо. И у тебя это тоже пройдет: это привычка, не более. Как ты мне тогда сказал? Моя любовь ненастоящая? — бьёт Кима его же словами и чувствует, как безнадежность и боль камнем ложатся на плечи.       — Чонгук, не надо так! Я был не прав! Не понимал, что творю, но я всё это время только о тебе и думал!       Чонгук смотрит в его глаза и думает, что, возможно, так и было. Но что это меняет? Они отдалились не два месяца назад, это произошло гораздо раньше. К тому же, раз так, то возникает вполне логичный вопрос:       — Что мешало тебе позвонить, Тэхён?       — Ты же знаешь, я уже говорил, что привык решать глобальные проблемы очно.       Этот мужчина непробиваем, Чонгук в шоке от услышанного! Он не возьмёт в толк такого объяснения.       — Значит, я для тебя проблема? Ещё и глобальная! — снова выходит из себя Чонгук и повышает голос.       — Нет, наши с тобой отношения — это не выясненная и не решенная вовремя проблема. Я ждал возвращения, чтобы сразу приехать к тебе. Хотел поговорить, но с глазу на глаз. — Тэхён понижает тон, говорит красиво и складно. И вроде правильно, и верить ему хочется…       — Мне нет дела до твоих внутренних противоречий и укладов! Ты ждал… Ты… Ты… Ты… А тебе не приходило в голову, что я уже несвободен? — конечно, это всё лишь пустые слова, но Чонгук решает использовать этот козырь. Он хочет скорее закончить разговор, ведущий в никуда.       — Нет, не приходило. Это не так. Вижу, что не так! — спокойно и со знанием дела отвечает Ким, оглядывая его.       — Это почему? — недоумение Чонгука плещется через край. Почему это он не может быть в отношениях с кем-то другим?       — На твоей шее до сих пор кулон, который я подарил, в ухе серьга, которую я сам тебе надел, а в глазах всё тот же огонь, когда ты смотришь на меня.       Чонгук встрепенулся. А ведь и правда! Серьгу он так и не снимал, а ту тоненькую цепочку с кулоном нашёл в коробке чисто случайно, думал, что вообще потерял при переезде. Нашёл и без раздумий надел, а снять не успел. Эти вещи дороги ему, но он в этом ни за что не признается. И всё же, Ким очень наблюдательный…       — Эти побрякушки мало что значат в глубинном смысле, они всего лишь нравятся мне внешне, — пренебрежительнее некуда кидает он в ответ, но актёр из него никакой. Ким улыбается, замечая его нервозность. Ответ вообще походит на оправдание.       — Ну, окей! Допустим, убедил. А что будем делать с глазами? — приближается он и дышит в самые губы. Дыхание его теплое и глаза, что так близко, манят, буквально погружая в гипноз. Эта невероятная харизма и аура сбивает с ног, но Чонгук держится. А Ким с каждой секундой всё ближе…       — Что? — не ожидая такого сближения, Чонгук дергается на месте и, постояв так близко с полминуты, пятится назад.       — Их ты не заставишь солгать. Чонгук, ты же как никто другой знаешь меня настоящего. Не делай из меня бездушного монстра, я же не такой! Давай спокойно пообщаемся. Я хочу всё исправить. Я хочу быть с тобой! — просит Ким, а голос его хрипит. Он прячет руки в карманы брюк. Наверное, чтобы не дать им волю. Привычки берут своё, Ким не может находиться близко, не коснувшись.       — Тэхён, эти разговоры ни к чему. Кажется, я совсем тебя не знаю. Ты не позволил мне узнать тебя. Мы поставили в наших отношениях точку два месяца назад. Я уже не вспоминаю о тебе! — как же тяжело даются ему эти слова, но он искренне считает, что так будет правильнее.       — А я вспоминаю. Каждый день вспоминаю, Чонгук! И мне потребовалось время, чтобы окончательно убедиться в том, насколько я был неправ по отношению к тебе. Я многое переосмыслил и проанализировал, начиная со своего детства и заканчивая настоящим временем. Наверное, ты был послан мне для того, чтобы я себя изменил. И мне очень жаль, что эти мои изменения происходят ценой наших ссор и расставания. Я не хочу тебя обижать, я лишь хочу быть для тебя тем, кто когда-то шептал «мой». Ты помнишь? Я хочу исправить свои ошибки, искупить свою вину и сделать тебя счастливым. Прошу, позволь мне это! — Тэхён сейчас звучит так, словно исповедуется.       Чонгук таких интонаций от него не слышал. Это подкупает… Но в голове методично звучит одна и та же фраза: «Не поддавайся… Ты пожалеешь.»       — Что за глупости? Понадобилось время? Хватит меня дурить! Тэхён, для таких разговоров слишком поздно.       — Я с тобой сейчас предельно честен и серьёзен. И поверь, мне нелегко это признавать. Ты постоянно просил и намекал мне на то, чтобы я обозначил свои чувства. Я не мог, просто не мог этого сказать! Это мои внутренние проблемы, но я их решу. Ради тебя, обещаю, — и опять этот его тон, от которого внутри всё переворачивается. Чонгуку нелегко такое выдержать, но убеждения его сейчас сильнее чувств.       — Ты говоришь заученными книжными фразами, — с усмешкой произносит он, видя, что задевает словами.       Чонгук верен себе, он не хочет в эту реку повторно — выплывать было очень нелегко.       — Как умею, и не это сейчас главное… Я люблю тебя, Чонгук, — Тэхён становится напротив и ловит его взгляд, ожидая реакции. Признание прозвучало очень тихо. Такое долгожданное и робкое из уст Кима, но в эту минуту, скорее всего, уже бесполезное.       Чонгук смотрит на него, а из груди вырывается тяжкий вздох. Он так ждал этих слов, а теперь, услышав их, не понимает, что делать.       — Поздновато для признаний. У моих просьб истёк срок давности, Тэхён. Эти слова нужны мне были тогда, теперь в них нет смысла, — в этот вечер стойкости Чонгуку не занимать. Он сам не понимает, как может ещё сопротивляться. А ведь так тянет согласиться и сдаться, поверить и обнять! Так обнять, чтобы у этого «сложного» хрустнули косточки.       — Не ври мне, и себе тоже! Ты ещё любишь, я вижу, — Тэхён настаивает так, словно мысли читает. А может, и читает… Такое бывало не раз, когда он предугадывал всё заранее.       — Нет! — с надрывом отвечает Чонгук, отворачиваясь.       — Да! Давай попробуем снова, пожалуйста… Я обещаю, что ты не пожалеешь… — Тэхён осторожно касается его плеча и ждёт ответа.       — Уходи, Тэхён! У нас ничего не получится. Нам не по пути. Мне действительно нужен кто-то попроще, — Чонгук чувствует, как сводит внутренности. У него сейчас всё тело в напряжении. Очень тяжело произносить такое, но тяжело только сейчас. Ему бы дождаться ухода Тэхёна, и он сможет выдохнуть. А сможет ли?       — Попроще? — непонимающе переспрашивает Ким и резко разворачивает его к себе. Цепко держит за плечи своими длинными пальцами и удерживает взгляд, не моргая.       — Тот, кого я смогу понять. Тебя же я совсем не понимаю! Ты очень легко отпустил меня, сопроводив жестокими словами. Жил все эти месяцы своей жизнью, а теперь объявляешься с громкими заявлениями. Что с тобой не так?!       — Мне нужно было время, Чонгук. Я хотел признаться тебе, глядя в глаза, видя тебя… Такие слова первый раз по телефону не произносятся. Для меня это действительно важно, а ещё я хочу тебе всё про себя рассказать. Прошу, дай мне шанс!       — Созрел для того, чтобы мне о себе рассказать? — усмехается Чонгук. Мысли путаются. Зачем ему это всё теперь?       — Можно и так сказать… Ты меня выслушаешь?       Тэхён берёт в ладони его лицо, держит недолго, большими пальцами гладит кожу на щеке. Чонгук забывается на мгновение, но, опомнившись, вновь отстраняется.       — Пока ты думал, Тэхён, во мне всё остыло. Мне уже неинтересны подробности твоей биографии. Не трудись! — тяжело это произносить. Это же обман, но обида и злость настолько сильны, что он может закрыть глаза на то, что было ДО. И убеждения его сильны. Сам себя убедил, что им не по пути.       — Неинтересно? Ну ладно, это отложим! Но как же чувства? У тебя всё так скоротечно? Твоя любовь — однодневка? Ты так легко гасишь в себе чувства или их не было? Ты врал мне? — эмоционально перебивает его Ким и снова приближается. Он так и норовит потрогать, тянет руки, но Чонгук не позволяет.       — Я был честен! Я любил, — голос Чонгука звучит тихо, а к горлу подкатывает ком. Это очень тяжело — врать в глаза любимому человеку, но другого выхода он не видит. Если скажет как есть, то Ким зацепится за это и уже не отпустит, вынудит или упросит всё вернуть.       — А сейчас? — Тэхён смотрит на него с надеждой, а в глазах появляются слёзы. Чонгук задыхается от собственной жестокости. Наверное, впервые в жизни делает кому-то так больно. И теперь видно, что Ким серьёзно задет его словами.       — Сейчас… Всё изменилось… Всё в прошлом. Это не имеет значения, — слова произносятся будто сами собой. Он им не хозяин.       Тэхён как бы не слышит этих слов, настаивает на своём, убеждает, берёт ладони Чонгука в свои и нежно целует пальцы.       — Чего ты хочешь? Чтобы я объявил нас парой? Я готов! Я сделаю всё, только не говори, что всё кончено! Пожалуйста, ведь ничего непоправимого нет! — Тэхён уже не просит, он молит, а слёзы катятся по гладкой, бледной коже его щёк на руки Чонгука. Он очень бледен сейчас и измучен, но Чонгук непреклонен.       — Как пафосно и чисто по-актерски! Играешь ты отлично, Ким Тэхён! Недаром все награды твои, — Чонгук не знает, как сам ещё держится… Он отдаленно слышит сочувствующий скулёж пса, но отвести взгляда от любимого лица не может. Хочет в последний раз рассмотреть так близко и запомнить каждую черточку. Последний раз, ведь Ким скоро уйдёт навсегда. Чон вырывает из сладкого, любимого плена свои руки, скрещивая их на груди.       — Зачем ты так? Ведь ты не такой! Вспомни, как хорошо нам было вместе… — голос Тэхёна дрожит, и он хватается за него своей прохладной ладонью, а Чонгук её сбрасывает с себя и говорит то, что накипело, то, что злило и заставило ещё раз переосмыслить поведение Тэхёна.       — А хочешь правду? Я наблюдал за тобой все эти недели и не заметил и тени грусти. Ты погружен был в работу, вёл свой блог, где флиртовал со всеми подряд и улыбался. Так что иди и работай, Тэхен! Как когда-то ты мне сказал? Только работа приносит тебе истинное удовольствие? Вот и возвращайся к ней! Уходи, нас больше ничего не связывает! — Чонгук и не думал, что может быть таким бессердечным. А именно таким он себя сейчас и ощущает, видя слёзы сильного человека, каким он считал Кима.       Тэхён опускает глаза, вытирая слёзы, и отворачивается.       — Ты знаешь, что словами можно убить? — говорит он совсем тихо, будто ему сдавили горло.       — Да! А ты знаешь, как ранит молчание и безразличие?! — Чонгук это точно знает, его ранили этим долго.       — Знаю, и я искренне прошу за это прощения! Пожалуйста, Чонгук, дай мне шанс! — Тэхён смолкает, вновь поворачивается и неожиданно опускается на колени.       Чонгук в ступоре — перед ним на коленях сам Ким Тэхён. Тот, кто сводит с ума половину мира, стоит и просит о шансе. Таким подавленным и беспомощным он Кима не видел и не думал, что тот может быть таким. Но он прекрасно помнит подавленным и разбитым себя. А себя ему жальче, чем даже самого любимого человека на свете. Он не хочет больше в эти дебри, потому что не знает, что будет дальше. А может быть всё, что угодно, и он не исключает повторения предыдущего сценария. Он не готов снова пережить это всё. Слишком тяжело далось ему возвращение к нормальной жизни. Кто даст ему гарантии, что всё не станет со временем так же плохо? Никто!       — Уходи, Тэхён! Так будет лучше для нас обоих, — отрезает он и ловко поднимает Кима с колен, поправляя на нём одежду. Ловит при этом свои ощущения. Сердце гулко стучит и на миг замирает, наполнив грудь тяжелой болью.       — Это пройдет… Потерпи… — приободряет себя мысленно Чонгук. — Обязательно пройдёт. Так надо!       — Чонгук… — Тэхён в последний раз цепляется за него, как утопающий, но спасать его здесь некому. Сейчас в нём даже отдаленно не угадывается тот тигр, что сводил Чонгука с ума и держал в плену страстей. Тэхён подавлен, Чонгук тоже, но делает над собой ещё одно усилие, чтобы не оставить камня на камне.       — Уходи! И это последняя моя к тебе просьба. Я не хочу больше тебя видеть! Забудь мой адрес, удали номер телефона, и я сделаю то же самое. Не старайся меня разжалобить, я знаю, ты умеешь изобразить печаль по щелчку! Тэхён, так будет лучше для нас обоих. Со временем ты это поймешь…       Губы произносят одно, а сердце кричит о другом. Да, он его всё ещё любит. Вот только это глупое сердце неспособно думать, а разум подсказывает, что ничего хорошего из их воссоединения не выйдет. Отчего-то Чонгук уверен, что надолго Кима не хватит, через время он снова станет таким, от кого Чонгук уходил. Уходил ценой своего здоровья и жизненной энергии, и на второй такой же болезненный уход его может и не хватить. Чонгук думает лишь об этом. Старается думать только о себе и собственном благе. Учится быть таким же эгоистом, как и Тэхен. Утешает себя тем, что Ким быстро успокоится и переключится на другой объект, спасётся работой, фанатской любовью и встречами с такими же яркими личностями, как он.       Он не смотрит Киму вслед. Тэхён уходит молча, и хорошо, что так: Чонгук не выдержал бы ещё одной его мольбы. Он садится на стул и видит, как Смайл так же ловко закрывает за нежданным, но самым любимым на свете гостем дверь, а потом подбегает к нему и кладёт морду на колени, показывая, что поддерживает и не оставит в трудную минуту. Так они и сидят неизвестно сколько, пока Чонгук не ощущает острое желание покурить.       Он хватает с тумбы пачку сигарет и зажигалку, прикуривает на ходу и выходит на балкон, где его обдаёт спасительной прохладой. Пёс следует за ним безмолвно, и его присутствие облегчает состояние. Мыслей нет, в голове пустота, ощущается лишь жжение в области того самого глупого сердца, которому объяснять бесполезно. Оно никак не успокоится и требует назад, к себе поближе, того, кого Чонгук выпроводил за дверь.       Откуда-то издалека раздаётся динамичная музыка, слышатся веселые голоса подростков. Чонгук слушает это, а переключиться на эти заводные мотивы и забыться не может. Он как остекленел. Обводит взглядом двор и не сразу замечает вдалеке машину, похожую на ту, в которой когда-то ездил вместе с НИМ. Это его авто. Но как?       Чонгук смотрит на часы. Прошёл уже час с лишним, как Ким от него ушёл, но ещё не уехал от дома. Это странно… Пытается понять, в чём тут дело, а в кармане вибрирует телефон.       Экран выдает ему то, что не должен — сообщение от Кима. Голосовое.       Чонгук не торопится открывать, медленно докуривает сигарету, дополняя ею и без того до краев забитую пепельницу, и решается всё-таки прослушать послание:       «Чонгук, не торопись удалять! Прослушай, пожалуйста! Клянусь, это последнее, что я тебе скажу, а потом уеду, Чонгуки. Ты прав, во всём виноват только я и поверь, мне очень жаль, что упустил время и не смог сказать о самом главном. Бывало, ты упрекал меня, что я говорю литературными фразами. Ну, такой вот я чудак. А сейчас сижу и проецирую наши отношения на одну песню. Я очень её люблю. Можно, я тебе её спою в последний раз? Поверь, больше я тебе не напишу и не позвоню, правда. Эти слова, пусть они и не мои, но сказать тебе очень хочется…».       Чонгук не верит собственному слуху, но через мгновение слышит знакомый голос. Тэхён поёт… Для него поёт, как всегда, красиво, а Чонгук слушает, уставившись в одну точку. Он знает эту песню и знает её смысл, оттого больно уже с первых пропетых Кимом слов: «В этот вечер бессонного одиночества все мои мысли только о тебе. Если любовь к тебе это заблуждение, то моё сердце хочет, чтобы я заблудился, потому что я утонул в тебе и спастись уже не смогу, если тебя не будет рядом. Я все бы отдал за ещё одну ночь с тобой. Рискнул бы жизнью, чтобы почувствовать тебя рядом. Я не могу дальше жить одними только воспоминаниями… Я отдал бы всё за твою любовь этой ночью. Малыш, ты чувствуешь меня? Воображая, что смотрю в твои глаза, я ясно тебя вижу, я так живо тебя представляю… Но ты всё равно далёк, как звезда, на которую я сейчас загадываю желание…»       Чонгук поднимает глаза к небу… Ну почему? Почему именно Mariah Carey — My All?! Та самая, которая до разрыва аорты для Чонгука… Он издевается?! Он добивает!       Песня стихает, а голос Тэхёна дрожит на последних фразах. Слышится щелчок и протяжный вдох. Кажется, он тоже закурил.       «Вот это я и хотел тебе сказать, но так красиво не получится. Привык говорить чужими подготовленными фразами, заучивая сценарий. Это называют профессиональной деформацией. А песня эта для меня, как откровение… Знаешь, было время, я слушал её на повторе до одурения, но не думал о том, что когда-нибудь буду чувствовать то же самое по отношению к кому-то. Слова о ночи — это не про секс, мне бы просто тебя рядом. Чонгук, пожалуйста, будь счастлив. У меня не вышло сделать тебя таким, хотя я старался. Иногда коряво и однобоко, но от души. В конце много косячил, избегал, игнорировал, был мудаком и теперь наказан навсегда. Я не играл сегодня, Чонгук. С тобой я никогда не играл. Ошибался, обижал, но не играл. Целовал, как в последний раз, и обнимал так, что замирало сердце. Надеюсь в те минуты ты мне верил. Ты прости меня, Чонгук. Надеюсь, я не успел испортить твою жизнь окончательно. Возможно, пройдёт какое-то время и ты с грустной улыбкой вспомнишь нас. Возможно, даже сохранишь моё фото у себя в телефоне. Я очень хочу, чтобы ты был счастлив, Чонгук. Прощай!».       Дорожка в сообщении доходит до финиша, а оно вдруг автоматически удаляется. Чонгук тычет в экран, но всё бесполезно. Тэхён записал его и сделал исчезающим. Прослушать его больше нельзя и отмотать назад всё, что было между ними, тоже не получится. Чонгук смотрит на погасший экран и понимает, что теперь это точно конец. А ведь могло быть иначе…       С улицы слышится противный звук, режущий слух. Это Тэхён резко даёт по газам, и авто с визгом вылетает за пределы двора. В воздухе остаётся лишь только пыль из-под колёс и невысказанная боль Чонгука, который в сердцах истошно кричит ему вслед:       — Сука, да что же ты рвёшь мне сердце?! Как тебя такого не любить?       Ругательство рвётся буквально из его израненной души. Никогда не позволял себе так к нему обращаться, даже в мыслях и в самой дикой злобе не называл грубо. Теперь же не может сдержать порыва. Его никто не слышит, только Смайл гавкает на ту, унёсшуюся прочь, машину, готовый сорваться и разорвать на части причину страданий своего хозяина…