Нарисуй мне улыбку

      То чувство, когда ты просыпаешься с мыслями о ком-то, наполненный изнутри ощущениями зарождающейся влюблённости, наверное, самое трепетное из всех, существующих в человеческой природе.       Чонгук этим утром остро ощущал это самое чувство. Вчерашние события ещё заставляли кровь закипать, а фантазии — играть всеми существующими цветами радуги и их полутонами.       Чонгук не знал, чего ожидать ему от утра третьего дня. Ближе к рассвету он нервно крутился на кровати. Спать хотелось и не хотелось одновременно. Он гадал, что же обещает ему неизвестность. Ждать ли сегодня очередного курьера или Тэхён закончил с утренними сюрпризами? Станет ли их общение сегодня таким же насыщенным и ярким? Что написать Киму и как отвечать на его порой провокационные вопросы и заявления?       Часы показывали шесть утра, а сон окончательно улетучился. Вообще-то за отпуск он планировал хорошенько выспаться, но Ким рушил все планы. Сначала не давали спать курьеры, звонящие в дверь по утрам, теперь спать не дают мысли о Тэхёне. Он открыл мессенджер, проверил время последнего его посещения Кимом. Тот заходил туда ночью, как раз когда прислал ему сообщение с пожеланием:       Тэхён. 01:55       — Спокойной ночи, Чонгук. Не знаю, любишь ли ты спать под одеялом, но даже не представляешь, как бы мне хотелось накрыть тебя собой вместо него. Хочу, чтобы тело к телу плотно до невыносимого жара. Хочу кожа к коже до слышимого трения и влажных шлепков. Хочу всего этого без лишних слов, как тебе нравится и без одежды. Обещаю больше не кусаться;). Думаю обо всём этом и не нахожу себе места.       Такое пожелание спокойной ночи — как издёвка. После прочтения Чонгук и сам не в состоянии был найти себе места. Но самое главное то, что Тэхён уже не просто намекает на близость, а прямым текстом обозначает желаемое. Речь конкретно об этом. Иных фраз нет. Он не пишет о том, что скучает, как нравятся ему глаза Чонгука, как приятен ему его голос, как комфортно ему находиться рядом. Нет, этого всего не звучит и не описывается в сообщениях. Да, Чонгук видит, что сейчас, на данном этапе их взаимодействия, между ними одна лишь страсть. Нормально ли это? Он не знает, но смущает то, что сам он воспринимает Тэхёна не только как сексуальный объект, но и как человека, как личность, как объект симпатии, а не один лишь символ сексуального влечения. Чонгук надеется, что со временем отношение Кима изменится, а к этим неприкрытым и уже озвученным страстям прибавится и ещё нечто большее. Ему хочется надеяться на то, что Тэхён со временем станет воспринимать его несколько иначе и скажет, напишет-таки то, что хочет от него услышать Чон.       Возможно, Чонгук торопится и довольно рано для произнесения таких вот фраз, как: Я скучаю. Мне не хватает тебя. Но сам он уже это чувствует. Не прошло и недели, как они начали тесно общаться, а он уже чувствует, как скучает, как не хватает ему Кима рядом, насколько мало ему тех минут и часов, что они проводят, общаясь. Чонгук тянется к нему и не только для того, чтобы страстно поцеловать и обнять, прижавшись всем телом, а потому, что хочется к человеку и тянет не на уровне сексуальной вовлеченности, а на уровне его восприятия в плане возвышенных чувств. Он нравится Чонгуку весь со всеми своими качествами и отличиями. В нём сейчас Чонгука привлекает всё: тембральные переливы его фантастического голоса, его манера себя держать и способность презентовать миру, его уникальная мимика, его яркая и грамотно окрашенная стилистика речи, его восхитительная внешность, что не позволяет отвести восторженного взгляда и даже его странный и, со слов окружающих, сложный характер. Это всё и даже больше того, что он не в состоянии сам себе объяснить, нравится ему в Тэхёне. Но вот что Тэхёну нравится в нём? Конечно, этот вопрос он не станет пока задавать напрямую. Он разумно выждет время и будет наблюдать за поведением Кима и реакциями на себя. А пока Ким демонстрирует только лишь сексуальное влечение и Чонгук уверен в том, что все эти подарки, знаки внимания, пылкие сообщения и звонки — всё это лишь только для того, чтобы получить желаемое в плане плотских утех. Возможно, Чонгук ошибается. Но ситуация представляется ему в таком вот свете. Таково его субъективно-оценочное мнение. Только это убеждение не умаляет того, что и он безумно хочет Кима. Так и пишет в ответ, намекая.       Чонгук. 02:03       — Спокойной ночи, Тэхён. А ведь я приглашал тебя к себе. Теперь лежи, мечтай и сожалей… — а дальше — дразнящий смайлик с высунутым язычком и куча саранхулек, посылающих сердечки. Чонгук хочет завуалированно признаться в симпатии. Для него это важно. Он не может сдержать в себе чувств.       Чонгук шуточно поиздевался в ответ, но Тэхён это сообщение проигнорировал. Галочки горели серым цветом и было неясно, видел ли Ким его ответ. Возможно, уснул, пока Чон долго подбирал слова. Чонгук размышлял. А может, у того есть причины на то, чтобы не подниматься к нему? А может, Ким брезгливо относится к месту проживания Чонгука? Ему трудно ответить за Кима.       Ворочаясь в постели, Чонгук много о чём думает, многое анализирует, сравнивая происходящее со своими предыдущими отношениями. Вспоминает, как всё начиналось тогда и чем завершилось. Тэхён ему ничего конкретного не обещает. Да и думать об этом пока рано, ведь они только в самом начале пути. В нём борются сейчас противоречивые чувства. Он рад тому, что они сблизились и в то же время недоволен тем, насколько быстро между ними всё происходит. Но одно знает наверняка — он тоже этого хочет. Принуждения ни в чём нет, его точно также возбуждает Тэхён, как и он сам его. Возможно, не стоит утрировать и запрещать себе действовать, как велит тело и сердце. А если уж между ними всё происходит так стремительно и обоюдно, наверное, стоит позволить себе это и отпустить ситуацию.       Чонгук не хочет мыслить в негативном ключе, хотя об этом думается всё чаще. Почему-то сейчас не вспоминается то, как они вдвоём и максимально близко сидели на капоте машины, а Тэхён так самозабвенно читал ему стихи, что Чонгук не смог сдержаться и обнял его, медленно тая. Тогда им было хорошо. Чон вдыхал аромат его кожи и замирал от накрывшей его нежности. Ему бы об этом вспомнить и успокоиться, а ещё о том, как Ким обнял в ответ и мило чмокнул в кончик носа. Но нет, думается лишь о том, что Тэхён очень сильно его хочет, хочет по-дикому, испытывая какую-то не человеческую, а звериную страсть, что даже рвёт на нём футболку, кусает, оставляя на коже видимые метки. Темперамент у «сложного» явно сродни животному. Может, это кажется диким с непривычки? Может, Чон настолько сексуален и желанен для него, что «бедного» Кима буквально сводит с ума и тот летит ко всем чертям с катушек, творя такие безрассудства? Чонгуку нелегко. Его предыдущие опыты были другими. Спокойнее что ли… У него всё всегда складывалось постепенно: свидания, походы в кино, кафе и только спустя недели две — поцелуй. А близость и подавно, минимум через месяц. А здесь его буквально настиг ураган по имени Ким Тэхён и никуда от него не деться. Он поглощает. Только бы не погубил. Вообще Чонгуку сложно. С этим «сложным» очень сложно. В его мыслях и на языке сплошная тавтология. Сплошной повтор одного и того же и ни капли конкретики. И он признаётся самому себе, что до Кима ни к кому с первых дней не испытывал такого огня. Словами этого не объяснить, такое возможно только прочувствовать. Вот он и чувствует, внутренне сгорая от желания увидеть и прикоснуться, хоть мимолетно.       Сон накрывает его плотной густой пеленой, а он и не против забыться хотя бы на несколько часов и переключиться с этих мыслей на исцеляющий отдых. В руках и между ног всё та же подушка в виде банана, что плотно прижата к груди, а хотелось бы вместо неё Тэхёна рядом. Но нужны ли Киму эти нежности? Способен ли он подобное оценить и принять? Чонгук погружается в сон с навязчивыми мыслями: Как же хочется любви… Боже! Взаимной… Настоящей… Вечной… Как же хочется тепла, но не только во время секса, а от нежных объятий и невесомых щекочущих прикосновений рук. И так хочется взглядов, но не только с подтекстом вожделения, а транслирующих хотя бы слабые искры влюбленности. И всего этого, безусловно, хочется с Тэхёном. Чонгук пропал.       Утро следующего дня начинается, как и все предыдущие. Чонгук вновь просыпается от звонка в дверь. Чувствует себя разбитым, не выспавшимся и оттого уязвимым. Дверь открывать совершенно не хочется, но он наскоро натягивает шорты и торопится к нежданному гостю. Утреннее солнце слепит глаза, дома от чего-то невыносимо душно. Он смотрит на часы и понимает, что уже 11 утра. Для курьеров вроде как поздно. Но, открыв дверь, он видит, что перед ним снова стоит курьер, но уже третий, новый. Этого он ни разу не видел. Молодой парень, больше похожий на школьника, который прогуливает уроки, зарабатывая себе на карманные расходы, протягивает в его руки полиэтиленовый пакет, прося расписаться в маршрутном листе. Чонгук совершает уже привычные для себя действия и захлопывает дверь, благодаря курьера за работу, но осекается. Отчего-то этому парнишке хочется помочь и он кричит ему вслед, возвращая. Тот с опаской идёт на голос и получает свои чаевые. Чонгук и сам не понял, как расчувствовался. Вспомнил свою молодость, когда он точно также подрабатывал в доставке и радовался тому, как некоторые доброжелательные клиенты, точно так же, как и он сейчас, подкидывали ему на чай и шоколадку. Тогда он был им очень благодарен. Захотелось отплатить вселенной за встречу на жизненном пути отзывчивых людей, послав в неё ответный добрый отклик. Парнишка так мило заулыбался, увидев купюру, протянутую ему в руки, что у Чона даже защемило сердце. Тот стал благодарить его и кланяться, говоря, что купит на эти деньги новое учебное пособие, что сейчас выросло в цене. Чонгук удивился такому признанию и пожелал лёгкой учебы. И всё-таки он очень сентиментальный человек и чувствительный, а ещё скромный, как оценил его Ким Тэхён. Хотя на самом деле это не так. Просто Чонгук пока не может приладиться к нему, не понимает, как вести себя с ним в той или иной ситуации. Чону достаточно тяжело быть самим собой рядом с этим «сложным» а раскрыться в полную силу ему не позволяют внутренние зажимы, что вызваны мощнейшей аурой этого невероятного человека.       Пакет шуршит в руках, а Чонгук без промедления тянется проверить, что же там таится. Он достает со дна несколько прозрачных упаковок. Похоже, это одежда. Чон рвёт пакет, потому что не может найти липкую линию. Затем поступает также и с другими. Разворачивает аккуратно сложенную ткань и понимает, что это футболки. У него перед глазами трёх разных фасонов и цветов футболки. И что бы это могло значить? Они красивые, стильные и ткань приятная на ощупь. Явно дороже тех, что он привык себе покупать. На бирке название известного бренда. Но это ещё не всё. На дне пакета осталась также небольшая коробочка, которую Чонгук быстро освобождает от скотча, открывая. А в ней трусы. Вот это поворот! Да, без преувеличения и прямым текстом! Это набор из пяти боксеров. Чонгук извлекает одну вещь за другой и присвистывает. Все они, также как и футболки, разных цветов, но примечательны тем, что выполнены из полупрозрачной ткани. Одни полностью просвечиваются, и если надеть, то разницы не будет, что человек в них, что без. Другие состоят и горизонтальных полос, третьи из вертикальных. Но самые шокирующие те, что Чонгук берёт в руки последними. Они белые и рисунок на них как имитация кружева. Чонгук даже не представляет, что сможет такое на себя надеть. Однако выглядит очень красиво, но вряд ли будет гармонично смотреться под его обыкновенными джинсами. Эта вещь, что называется, на выход. И куда, спрашивается, в таких ходить? Такие если и надеть, то, безусловно, с целью, чтобы с тебя их мгновенно и эффектно сняли. Желательно зубами…. Чонгука понесло… Он даже зачем-то представил, как бы Ким стянул их с него, рыча. О Боже! А ведь это только начало дня. О чём же его грешные мысли? Выругавшись на себя и обозвав озабоченным, он обнаружил на дне коробочки записку. Вот же хитрый Ким Тэхён! Всё предусмотрел. И когда только успел?       «Доброе утро, Гу. Я вчера порвал на тебе футболку. Вот, компенсирую потери. Шлю с запасом, а вдруг снова не сдержусь. И ещё… Ты, наверное, уже внимательно рассмотрел содержимое коробочки? Знаю, рассмотрел! Ну не мог я одарить тебя, забыв о младшеньком Гу. Порадуй и его обновками. Он это заслужил. Береги его. Целую вас обоих. До встречи. Ким Тэхён.».       Чонгук долго смотрит на записку. Ну а потом хохочет в голос на всю квартиру. Слышится стук занудного деда-соседа в стену. Тот терпеть не может шум и мгновенно реагирует, тарабаня, чем напоминает о себе и злит. Чонгук показывает ему язык, а заодно и средний палец. Жаль, дед не увидит. Унылое настроение сменяется игривым. Ким Тэхён, чертяка! Это же надо такое придумать? Прислал трусы, а ещё такую волнительную записку. Целует он обоих, понимаешь ли! Вот выдумщик! Высший балл ему за креатив! Чонгук уже на взводе. Этот «сложный» возбуждает даже на расстоянии. И как теперь ему дождаться завтра?       Тэхёну он пишет сразу же. Все вчерашние дурные сомнения улетучились, сменившись эйфорией от очередных подарков и письменного послания. Ну что он, в самом деле, как сомневающаяся девица? К чёрту сомнения! Ночь ушла, забрав с собой изматывающие переживания. Возможно, на время. Неизвестно… Сейчас есть лишь желание написать Киму. Кажется, он очень соскучился по этому «сложному».       Чонгук. 11:30       — Доброе утро, Тэхён! Подарки СУПЕР!!! Мы с младшим Гу оценили и говорим тебе большое спасибо!       Тэхён 11:33       — Рад, что вам обоим понравилось))). Не стал сегодня рано тебя беспокоить. Ты выспался?       Чонгук. 11:34       — Да. Недавно проснулся. А ты как? Чем занят?       Тэхён. 11:38       — У меня сегодня загруз по полной. Весь день читка сценария. Я здесь уже с восьми утра и пробуду до позднего вечера. Одно радует — кормят вкусно))). Вряд ли смогу тебе часто писать, но постараюсь. Отличного тебе дня, Гу. Хочу поближе к твоим губам.       Чонгук. 11:40       — Хм… Только к ним? А как же всё остальное?       Тэхён. 11.42 — Ох, Гу… Не искушай. Ведь я всё и всех кину и примчусь. Наживу себе проблем))).       Чонгук. 11:43       — Окей. Не буду искушать. До связи, Тэхён. Лёгкого тебя дня!       Тэхён. 11.44       — А поцеловать?       Чонгук. 11:45       — Кого?       Тэхён. 11:45       — Меня, конечно! Гу, ты нарываешься? ;) У тебя там есть ещё кто-то для поцелуев?       Чонгук. 11.46       — Нет! И в мыслях не было. А с тобой, смотрю, шутки плохи! ;) Целую тебя, мой тигр!       Тэхён. 11:47 (голосовое сообщение)       — Оу!!! Тогда РРРрррррр… До связи, Гу. Младшему привет!       Приглушенное рычание Кима в трубку ни с чем не сравнимо. Чонгук в восторге. Жаль, они не рядом сейчас. Голос Кима — отдельный вид оружия и одновременно искусства. Ким неисправим. Снова от него всякие намёки. Да и Чонгук не лучше. Что он там ему написал? Как назвал? Мой тигр? Ладно, тигр, но вот МОЙ! Это, наверное, слишком. Но как же хочется, чтобы это краткое, но такое ёмкое «мой» сбылось.       Тэхён действительно не пишет целый день. Чонгука это огорчает, и он даже ловит себя на том, что начинает испытывать острую нехватку общения с ним. Поэтому после обеда решает записать ему голосовое, спросив банальное: «Тэхён, как твои дела?». На большее фантазии не хватает, и Чонгук удивляется в который раз тому, как Тэхён умеет красиво и со смыслом изложить свои мысли. Чонгук ждёт ответа, но безрезультатно. Молчание Кима напрягает, а ещё беспокоит то, что Чонгук чувствует зарождающуюся зависимость от «сложного. Это как раз то самое, чего он опасался и старался не допустить. Но похоже, неизбежность настигла. Он скучает. Безусловно, Чон понимает: переживать здесь не о чем. Чонгук осознаёт, что Тэхён занят и его об этом заранее предупредил. Но разве возможно заставить себя не думать о человеке, что так нравится? Он пробует забыться, поэтому старается отвлечься, переключившись на собственные дела. А дела эти ему внезапно организовала младшая сестрёнка.       Элия позвонила, попросив помочь ей обновить косметический кейс для работы. Многие из используемых ею средств закончились, а на рынке косметики за последнее время вышло колоссальное количество новинок. Чонгук согласился сразу же. Ему и самому не помешало бы кое-что прикупить для работы и протестировать на месте. Распаковка новинок бьюти-блогерами в интернете — это одно. В данном случае тебе доступно оценить продукт лишь зрительно, опираясь на стороннее мнение, но Чонгук привык доверять в таких вопросах только себе. Поэтому, быстро собравшись, домчал за Элией и они дружно отправились на поиски нужного.       Скитания по магазинам заняли у брата с сестрой уйму времени. Они проехались по нескольким специализированным и застряли в последнем на три часа. В этом смысле Чонгук и Элия похожи. Оба одержимы своей работой. Мало того, они ещё умудрились собрать возле себя толпу девушек, рассказывая им о минусах и плюсах тех или иных средств. Некоторые из них действительно интересовались информацией в познавательных целях, но большинство просто пялились на Чонгука, а тому под их пристальными взглядами, от их перешептываний, открытого обсуждения и флирта стало не по себе.       Элия без умолку трещала, знакомясь со всеми подряд и обменивалась телефонами, предлагая свои услуги, а у Чона от её активности затрещала голова. Поняв, что долго так не выдержит, он шепнул сестре, что им пора. Не без сожаления, но она согласилась, позвав брата на ужин в их любимое кафе.       Как всегда, их стол ломился от блюд и это у них семейное. Все любят покушать! А Элия не изменяла себе, болтая с набитым ртом и как обычно, измазалась соусами. Она снова завела разговор про косметику и вспомнила об одном креме, что сегодня не нашла в магазине.       — Чонгук, зайди в ТiкТок, набери там в поиске Ли Дохён. Она обозревает в последнем своём клипе это средство, — попросила сестра, пересев на стул рядом.       А Чонгук без задней мысли и каких-либо опасений зашёл. Он поздно сообразил, что за глупость совершил. А там сразу в ленте всплыл Ким. Элия, почувствовав неладное, внезапно выхватила из его рук телефон и начала листать ленту. Но ничего не менялось. Там был один лишь Ким, вот уже семь клипов подряд.       — Это что? — недоумевала она, тыча пальцем в экран.       — М? — попытался состроить дурачка Чонгук и принялся интенсивно набивать рот мясом. Он наивно полагал, что всё рассосется само собой. Не тут-то было!       — Я спрашиваю, почему твоя лента состоит из одного только Кима? Чонгук, отвечай!       — Нуу… Не знаю. Так совпало.       Глупое объяснение. Даже детям известны алгоритмы ТiкТок. И понятно, что кого ты часто просматривает и лайкаешь, тот у тебя в реках и всплывает.       Элию ответ брата не устроил. Она перешла во вкладки с лайками и сохраненными. А там, естественно, за последние дни только Ким Тэхён.       — Ты с ума сошел?! — вскрикнула она на всё кафе, перепугав тех, кто был рядом.       — Не понимаю тебя, — Чон решил придерживаться своей «недалекой» позиции. Типа он не при делах, а телефон ему подбросили.       — Ты запал на него? — вновь крикнула сестра, а теперь все взгляды окружающих устремились на него.       — Не выдумывай. Ты ничего не перепутала? Как ты разговариваешь со старшим братом? — также громко парировал Чон, отвешивая ей слабый подзатыльник.       — Я в шоке, Чонгук! Где ты потерял свои мозги? Если у брата едет крыша, долг сестры вернуть её на место, — злилась она, не подбирая выражений.       — Элия, это не твоё дело. Я в твою личную жизнь не лезу, — Чонгук дал исчерпывающий ответ, но этим выдал себя.       — А у меня её нет! — выкрикнула в запале младшая, грозно сдвигая брови.       — Жаль, конечно, но не расстраивайся. Все ещё будет, — пошутил он, стараясь перевести тему. Не вышло.       — Ох, Гуки! Мне кажется, ты совершаешь ошибку, — продолжила она, уже смягчившись.       — Кажется, здесь ключевое слово, — Чонгук не желал обсуждать с ней Кима. Ему вполне хватает собственных сомнений, а Элия бессовестно их подбавляет.       — Брат… Но…       Чонгук прервал её, не желая больше выслушивать негативные предположения.       — Элия, всё хорошо. Если мне нужен будет твой совет, я обращусь. А пока справляюсь самостоятельно.       — Вы вместе?       — Мы общаемся, — Ну а как ещё сказать? Пока только так.       — И как далеко у вас всё зашло?       — Тебе рассказать, какого цвета трусы вчера были на нём? — хохотнул Чонгук. Ляпнул, не подумав.       И вроде прозвучало как шутка, но Чонгук не забудет цвета белья Тэхёна, когда впервые расстегнул тому ширинку.       — О нет, Чонгук! Зачем тебе это? На что ты повёлся? На смазливую мордашку? Потому что кроме этого там ничего нет! — Элия вновь переходила на крик, возомнив из себя знатока.       — Откуда тебе знать? Разве ты лично с ним знакома? — Чонгук старался держать себя в руках, но внутри всё клокотало.       — Наслышана! — завизжала она.       — Успокойся. Наше общение всего лишь на уровне «привет — пока».       Чону захотелось сгладить их нервный диалог и успокоить разбушевавшуюся сестру.       — Да? Не верю! Ведь это он увёз тебя вечером из дома родителей. Зачем? Куда?       — Элия, остынь! Это личное. Имей совесть и не лезь туда, куда не стоит. Повторяю, только мне решать, с кем общаться, — говорил Чонгук все тем же спокойным тоном.       — Да он же просто смазливый мерзавец. Ты влюбишься, Чонгук! И что потом? Да он же ветреный! Он ненадежный! Он… Да он… — кипела сестра, не стараясь быть тише.       — Откуда информация? — вскинул бровь Чонгук. Он такой свою сестру давно не видел. Как же остро она отреагировала на Кима!       — Из проверенных источников! — вопила Элия, ударяя кулачком по столу. Но как же смешно это выглядело. Чонгук рассмеялся.       — Скажи своим источникам, что они ошибаются. Он не такой уж плохой.       — Ты уже влюбился! Ну конечно! По глазам вижу!       — Элия, со своей жизнью я разберусь сам. Я закрываю эту тему, пока ещё в состоянии держать себя в руках.       И здесь Чонгук не лукавил. Он действительно держался, как мог. Насколько же неприятно ему было слышать в адрес Кима весь этот бред.       Сестра обиделась и не смогла этого скрыть. Молча собрала свои пакеты, встала и ушла с надутыми губами, бросив напоследок:       — Не приходи потом ко мне плакаться. А он точно тебя кинет!       Вот мерзавка! Что думает о себе эта девчонка? Что позволяет?       У Чона зла не хватает. Он и не планировал ей плакаться. Когда вообще такое было? Плакалась как раз всегда, только она, после очередных неудавшихся отношений.       Злость заполняет его изнутри, а на столе вибрирует телефон. На экране пять заветных букв: Тэхён. Чонгук на взводе, но ответить надо. Голос Тэхёна услышать очень хочется.       — Да, — рявкает Чонгук, не в состоянии сразу переключиться на миролюбивый тон.       — Гу, ты чем-то расстроен? — на другом конце Ким явно этим обеспокоился.       — Нет. Тебе показалось, — Чонгук старается звучать как можно спокойнее, но удается не очень.       — Не показалось. Что случилось, Гу? — Тэхён уже давит, вынуждая сознаться.       — Так, ничего особенного. Мелкие семейные разборки.       Назвать эти разборки мелкими у Чонгука не повернулся бы язык, но обсуждать подробности их ссоры он не станет, поэтому подбирает именно такое объяснение.       — Оу! А с кем?       По всему видно, что Тэхёну не всё равно. Он искренне интересуется и, возможно, искренне хочет помочь.       — С сестрой.       — Ты не купил ей куклу? В этом причина? — загадочно уточняет Тэхён. И этот его голос… Ммм… И эти мурашки Чонгука как реакция на него. Чонгук снова в плену.       — Что-то вроде того, — улыбается в ответ и чувствует, как бушующий в внутри него гнев понемногу стихает.       — Не расстраивайся. Вы помиритесь.       Голос Тэхёна действует как лекарство. Его бы расклонировать и каждому в помощь, а лучше его голосом записывать внушающие аффирмации. Цены бы не было такой методике. Но сейчас этот голос звучит лишь для него и невозможно устоять перед его силой.       — Без вариантов. Конечно, помиримся, — шепчет на выдохе Чонгук, — Как ты?       — У меня небольшой перерыв. Поужинал с командой и захотелось с тобой поговорить. А ты, оказывается, не в духе. Улыбнись, Гу. Всё будет хорошо. Ты мне веришь?       Это как раз то, что нужно было услышать Чонгуку после всех нападок сестры. Всё будет хорошо. Он знает и он беспрекословно верит.       — Верю, — звучит искренне, но с долей грусти от того, что Чон не может сейчас видеть глаз «сложного». Отчего-то Чонгук не перестает его так называть. Привык, видимо.       На другом конце раздается громкий вздох Тэхёна, а ещё множество посторонних голосов.       — Обещаешь не грустить? — как разумный родитель берёт с него слово Тэхён, а Чонгук что угодно сейчас готов ему пообещать.       — Обещаю, — снова тихо и меланхолично. Чонгук думает лишь о том, скорее бы наступило завтра. Он всего лишь хочет снова вдохнуть аромат Кима и забыться рядом с ним. Как же глубоко он погружается. Самому страшно.       — Звучит как-то неправдоподобно. Гу, как же мне тебя успокоить? Дай-ка подумать… — на пару секунд Ким стихает, а после воодушевленно начинает: — А помнишь, как ты проснулся у меня дома? Видел бы ты своё лицо! Я думал, ты сию секунду от меня сбежишь. А ещё я вспоминаю, как ты сказал мне тогда в лесу, что не знаешь меня. Я буквально выпал от такого! Так классно было! Не забуду своих ощущений. Я не думал, что остались ещё в Корее те, кто не знает обо мне.       Чонгук смеётся. Мда… Тогда ему весело не было, но теперь очень приятно всё это вспомнить. А голос Тэхёна и его тихий по-прежнему смех обволакивают и успокаивают.       — Слышу, тебе легче. Это радует. Мне уже пора, Чонгук. Меня зовут. До связи… Правда, не знаю, когда смогу теперь объявиться.       От услышанного становится грустно вдвойне. Чонгук понимает, что расчувствовался, как сопливый юнец и позволяет себе лишнего.       — До связи, Тэхён. Не представляешь, как я хочу сейчас оказаться рядом с тобой, — признается тихо и весь сжимается от смущения. Кажется, даже щёки алеют.       — Представляю, потому что сам хочу этого не меньше. Завтра мы увидимся. Я всё для этого сделаю. Целую тебя, Гу.       — Целую тебя, Тэхён.       Чонгук пытается вспомнить свои предыдущие опыты и понять, были ли когда-нибудь ещё у него такие яркие эмоции от одного лишь общения с кем-то по телефону. Приходит к выводу, что не было. Точно не было! Так ведь и Кима в его жизни раньше не было. Чонгук завершает разговор, нажав на отбой, но, подняв глаза, сталкивается со взглядом сестры. Когда она вернулась и что успела услышать? Элия возвышается над ним, виновато переминаясь с ноги на ногу и прячет влажные от слез глаза. Плакала? С чего бы? Так сильно переживает за него или из-за их разногласий?       — Прости меня, Гуки. Я всё слышала сейчас. Не подумала бы, что ты можешь быть таким милым. Надеюсь и он также относится к тебе. Ты прав, я не должна вмешиваться. Прости… — хлюпает носом Элия и складывает ладошки в жесте мольбы.       Чонгук не может скрыть улыбку и сам тоже прячет глаза, чтобы не выдать себя. После разговора с Кимом вид у него слишком мечтательный. А ещё, безусловно, радует то, что младшая всё осознала и вернулась. Глупышка! И к чему вообще был этот всплеск?       — Боже мой, да ты и вправду влюблен! Вон, весь светишься. Но когда только успел?       Чонгук пожимает плечами, давая понять, что сам не знает, когда он успел. Но внутренне согласиться с её заключением о том, что он влюблён, пока не может. Его просто тянет и всё. Он не влюблён. Нет, это не так! Он чувствует, что срочно надо сменить тему, иначе эта загадочная улыбка не покинет его лица.       — Вернулась, потому что не доела свою порцию? — улыбается ей Чонгук, подозревая, что ей просто не хотелось добираться до дома на автобусе. На машине с братом куда удобнее и быстрее. А ещё она и вправду не доела, чего никогда не случается. А может, действительно осознала и решила извиниться?       — И это тоже, — Элия плюхается на стул, сразу же хватаясь за палочки и набивает себе за щеки все подряд, как хомяк. Чонгук удивляется, как эта хрупкая девушка может столько есть?       — Я так и понял. Принимаю твои извинения. Доедай, потом отвезу тебя домой.       Вот только уехать получается не сразу. Элии приспичивает заказать ещё и мороженое, а после она долго и с наслаждением его ест, пытаясь выведать интересные факты о Киме. Чонгук не поддается.       По дороге домой она снова выпытывает подробности их знакомства, дальнейшего общения и всех встреч, а Чонгук отшучивается, не выдавая секретов. Он чётко стоит на своём и рассказывать сестре что-либо о Киме не собирается. Возможно, не доверяет ей такой болтливой. Подозревает, что за рюмочкой соджу она может разболтать всё своим подружкам, а Чонгук не хотел бы, чтобы о Киме и его личной жизни хоть что-то исходило от него. Он понимает, насколько между ними сейчас всё хрупко и зыбко, поэтому испортить всё в самом начале отношений сплетнями и ненужными разговорами совершенно не хочет. Он знает, как быстро расползаются слухи в сфере их работы, поэтому молчит. А после берёт с сестры обещание держать язык зубами. Та в обиде поджимает губу и чмокает его щеку на прощание, удаляясь к двери родительского дома, где призывно горит свет и мама ожидает дочку на вечерний чай со сплетнями. Сам он домой заходить не хочет. Ему сейчас надо к себе, поскорее принять душ, разложить всё купленное по кейсам и лечь сегодня спать пораньше, потому что завтрашний день обещает много интересного. Чонгук предчувствует это. Сама по себе встреча с Кимом — это уже что-то невероятное. Сон находит его сразу же, стоит только коснуться подушки, но перед сном он пишет Тэхёну сообщение с пожеланием:       Чонгук. 00:23       Спокойной ночи, Тэхён. Надеюсь, что ты уже дома и отдыхаешь. До завтра. Целую тебя.       Тэхён ничего не отвечает. Чонгук же мгновенно засыпает, а просыпается, как по будильнику, в семь утра. На этот раз сработал его внутренний, словно кто-то торкнул, поднимая с постели. Прохладный душ и чашка кофе с большущим круассаном, до краев наполненным шоколадным муссом, оказываются как раз кстати, чтобы окончательно проснуться.       Мама бы сказала, глядя на это: «Гуки, а попа у тебя не слипнется?». Она всегда так говорила им с сестрой, когда они увлеклись сладостями. Возможно, такое количество сахара и углеводов с раннего утра — не лучшая идея, но Чонгук счастлив. Сладкий вкус шоколада на языке и мысли о Тэхёне, что не оставляют его с момента, как проснулся, делают этот новый день ещё радостнее.       Звонить и писать Тэхёну так рано он не собирается. Знает, что у того долгожданный выходной и рассуждает, что человеку с такой плотной занятостью непременно нужно выспаться. Они успеют встретиться и так. Хотя и не обговорили, где и во сколько.       Он сидит, блаженно откинувшись в кресле. Телу приятно и легко после прохладного душа. Облегченный любимый халат ласкает кожу своей мягкостью, а под ним ничего. Вообще Чонгук раньше не был любителем подобного домашнего стиля, но, бывает, надевает его после душа, особенно в дни, когда выходной. Этот халат подарила ему Элия на Рождество, и теперь тот всегда ассоциируется с отдыхом и расслабленностью.       Время близится к восьми утра. Чон бродит по квартире, ища свой второй носок, что от усталости вчера стянул и закинул подальше, а ищет почему-то даже там, где он оказаться не может в принципе.       Звонок в дверь прерывает безуспешные поиски. Чонгук, в силу привычки уже не удивляется этим утренним вторжениям, поэтому неспешно движется к двери, наглухо запахивая свой халат, что провокационно оголяет грудь и щёлкает замком.       Но предстаёт перед ним сейчас вовсе не курьер, коего Чон ожидал увидеть. Перед ним стоит сам Ким Тэхён, облокотившись о косяк и премило улыбается. Брови Чонгука ползут вверх, потому что иначе и быть не может. Но такая реакция не столько от неожиданной встречи, сколько от самого Кима. «Сложный» сияет ярче утренних лучей за окном. Он стоит на пороге, одетый. как на премьеру фильма. Выглядит стильно, впрочем, как всегда: в кремовых брюках и такого же цвета пиджаке, под ним белая футболка и даже кроссовки в тон. Но не одежда Кима поражает взгляд. Шокирует другое.       В зубах Тэхён крепко зажимает розу. Да! Вот прямо так стоит с зажатым стеблем красной розы. Ощущение такое, будто он позирует на фотосессии. Вот только и это ещё не всё. В правой руке Кима какой-то флакончик с прикрепленным к нему огромным бантом, что скрывает название. На запястье этой же его руки повязан красный бант, а в левой руке — коробочка. Похоже на бенто-торт. Чонгук часто такие привозит маме и сестре в качестве гостинца.       — Привет. Уже не спишь? — разочарованно мычит Тэхён, убирая розу, что мешает нормально говорить.       — Привет, нет. Давно не сплю, — Чонгук промаргивается, всё ещё не веря глазам. Перед ним мистер совершенство в свой полный рост.       — Ууу, а я так хотел застать тебя сонным. Сегодня вместо утренних презентов у тебя Я, — Ким скользит по телу Чона наглым взглядом, даже не думая отворачиваться. Чонгук не в силах ещё что-либо произнести. Он прокручивает в голове последнюю фразу Кима.       — Мм… Какой милый на тебе халатик, Гу! Тебе идёт. А что под ним? — подмигивает ему Тэхён, облизывая губы, тянется рукой под ворот халата, чуть его отодвигая и касается груди. Какой же всё-таки провокатор этот «сложный»! Для Чонгука это уже не секрет, а всё равно удивляется, как в первый раз.       — Под ним я, — кратко отвечает Чонгук и улыбается. Он стихает на мгновение, а после добавляет: — Только я и больше ничего, — знает, что выглядит сейчас очень даже откровенно. Этот халат цвета румяной вафли, без сомнения, смотрится на Чонгуке эффектно. А на голове у него до сих пор капюшон. Так и не снял, потому что волосы после душа ещё влажные и свисают на лоб в некоторых местах острыми прядями.       — Ты как сладкая вафелька. Так и тянет попробовать. Ахх… — тянет он настолько томным голосом, что Чонгук ощущает, как внутри него просыпается нечто вулканическое.       Тэхён всё также стоит на пороге, не думая его переступать, а Чонгук и не думает приглашать гостя внутрь. Не гостеприимно, конечно, но у него есть оправдание. Он завис. Чонгук осматривает Кима, словно год не видел и, естественно, любуется.       — Почему роза? — кивает Чон на цветок в его руке.       — Это символ страсти… моей к тебе… — звучит слишком откровенно, а эта страсть читается сейчас во всём: в жестах, взглядах и даже ароматах обоих.       Чонгук смущается, прикусывая губу. Он не такого ожидал. Не так представлял себе их встречу. Но Ким вновь диктует свои правила. Нет, Чонгук не против. Он очень даже ЗА. И сейчас совершенно неудивительно, что младший Гу начинает подавать знаки, испытывая на прочность старшего.       — А это что? — Чонгук указывает на флакончик в руке Тэхёна, на котором красуется огромный белый бант, что по размеру в разы больше самого флакона. Смотрится чудно, но явно имеет какой-то тайный смысл.       — Это вспомогательное средство. Без него нам никак, Гу, — сообщает полушепотом Ким, склоняясь к его уху, — Не знал, есть ли у тебя такое, вот и позаботился.       Чонгук не сразу, но осознает предназначение средства, вмиг краснея. Да он же притащил лубрикант. Мало того, притащил, да ещё и так впечатляюще оформил.       — А это что? — указывает Чонгук на его вторую руку, где за широкую красную ленту Тэхён держит небольшую коробочку.       — А это подсластитель. Гормон счастья. Это чтобы ты после всего, что между нами будет, восполнил запас энергии. Ты любишь сладкое, Гу? — снова этот томный тон и взгляд такой же. О чём говорит Тэхён? Чонгук понимает не сразу, но спустя секунд десять до него доходит. В его теле уже полыхают вулканические искры, в глазах то же самое.       — Очень, — только и может вымолвить Чонгук в ответ, желая скорее прекратить все разговоры и перейти к приятному этапу.       — Значит, я угадал. Ты впустишь меня? — шепелявит Ким сквозь зубы, потому что во рту снова зажата роза. Его бы сфоткать такого на память. Ким Тэхён — это нечто!       Чонгук в ответ молчит и наслаждается картиной. Неужели это не сон? На его пороге Ким, от которого, похоже, нет спасения.       — Чонгук… — шепчет он, приближаясь.       — Мм? — режим барашка у Чона рядом со «сложным» включается автоматом. Вот что за дела? Похоже, это неизбежность.       — Ты впустишь меня? — звучит уже практически на ухо, вызывая вибрации в теле, а затем следует слабый укус в мочку.       — Да, конечно, проходи, — отвисает Чонгук, пропуская гостя.       — Я не об этом. Я вот об ЭТОМ, — Ким крутит в руке флакон с бантом, намекая жестами и взглядом.       — Вот так сразу? — давится слюной Чонгук, закашливаясь.       — А ты хочешь, чтобы мы оба взорвались от накопившегося желания? — без капли стеснения выдает истину Ким. Он прав. Оба они на грани, причём началось это не сегодня.       — Не хочу, — говорит это, а в голове звучит только: Хочу… очень хочу тебя… и как можно скорее.       — И я этого не хочу. Я тебя хочу, — Ким определенно самый смелый и откровенный человек из всех, кого встречал Чон на своем жизненном пути, и это обезоруживает, и это возбуждает.       Тэхён входит, громко хлопая дверью, становится ближе некуда и опаляет дыханием губы Чонгука.       — Ты завтракал? — от него пахнет барбарисом, а Чонгук слаб перед этим ароматом. Он обожает леденцы с таким вкусом, они у него постоянно в запасе. Вот так совпадение…       — Немного, — прошло уже больше часа. Так что, можно сказать, он не завтракал вовсе. Что для него один круассан и кофе? Этого слишком мало для полноценного завтрака.       — Это хорошо. Значит, на основной завтрак у тебя буду Я, — Ким не сводит с него глаз, но больше никаких движений не делает.       — В каком смысле? — Чонгуку, конечно, понятен смысл, но спросить же что-то надо. Своего рода у них сейчас игра такая, что предваряет самое вкусное желанное и ожидаемое.       — Во всех! Загляни-ка сюда, Гу, — Ким отдаёт ему коробочку и следит за действиями рук.       Чонгук раскрывает её, читая на миниатюрном тортике надпись: «Нарисуй мне улыбку.».       — Что это значит? — странная фраза, неизвестно с каким подтекстом. В мыслях сразу ассоциации с его профессией.       — Поцелуй меня, Гу… Залог моей улыбки — исходящий от тебя поцелуй. Хочу, как позавчера… так же дико и страстно. Вот что это значит.       Чонгук тормозит с пару секунд, но отставляет торт, ища взглядом губы Кима. Они слишком соблазнительные, их хочется пробовать, смаковать и растягивать удовольствие на двоих. Тянуть с просьбой нет сил. Чонгук срывается и целует влажно и смело, сразу обхватив ладонями лицо Кима. А тот отшвыривает куда-то флакон, властно сжимая талию Чонгука. Тэхён неудержим в своей страсти и Чонгук тоже. «Сложный» целуется, как дышит. Так естественно, но как же умело. Ведь намеренно делает всё для того, чтобы Чонгук потерял голову окончательно. Чонгук теряет её напрочь, исследуя ладонями стройное тело, но Ким внезапно его останавливает.       — Подожди, Гу. Это ещё не всё. А теперь подними верхний слой торта, — указывает он глазами на торт.       Чонгук едва способен отдышаться, взгляд мечется с зацелованных губ Кима к торту. Он и не думал даже, что у сладости такая замысловатая конструкция. Он осматривает тортик, замечая, что верхний ярус выполнен из политого кремом плотного слоя шоколада, аккуратно тянет его вверх, снова замирает, читая текст: «Ты сводишь меня с ума. Подари мне себя, Гу. Я так тебя хочу!».       Чонгук вскидывает брови. Этот мужчина непредсказуем. Столько всего поражающего одномоментно. И где он только черпает фантазию? Чем подпитывается? Удивительно!       — Я даже не хочу спрашивать, кто делал эту надпись, — смеется Чон. Неужели кондитер оформлял?       — Я сам делал. Такое личное я не доверю никому, Гу, — признается Тэхён, мягко поглаживая его руку.       Он приближается и медленно ведёт носом по щеке, затем целует нежно, почти невесомо.       — Так ты подаришь мне себя сейчас? — Ким вдыхает Чонгука с таким упоением, как самый приятный аромат весенних цветов. Он дышит Чонгуком и гладит по спине, медленно опуская ладонь всё ниже. Чонгуку настолько хорошо, что он даже вопроса не слышит, он растворяется в Тэхёне и тает рядом с ним, как мороженое под палящим солнцем.       — Хочу… Как же я тебя хочу! Назови меня так ещё раз, Гу, — просит его Тэхён, прикасаясь смелее и сжимает ягодицу, издавая глухой стон.       — Как? — дыхание Чонгука сбивается. Он услышал последнюю просьбу, но не понял, чего именно хочет Ким. Как его называть?       — Мой тигррр! — рычит на последней букве Ким, — мне так понравилось это. Не забуду своих ощущений, когда вчера услышал от тебя такое обращение. Ты повторишь это для меня?       — Да-а-а… мой ТИГРрр. Я подарю тебе себя. Надо полагать, ты тоже сегодня даришь мне себя? — Чонгук дотрагивается до запястья Тэхёна, гладит повязанный объемный бант.       — Вроде того. А как ты догадался? — Тэхён двигается всё ближе, целует в висок, дышит рвано и тяжело.       — Несложно догадаться. Ты заявился ко мне с подарочным атрибутом, — руки Чонгука теперь тоже на его ягодицах и убирать их оттуда совсем не хочется. Они упругие и такие правильные, будто созданы под размер ладоней Чона.       Ждать дольше нет терпения. Чонгук зубами срывает с него бант, отбрасывая в сторону. Как получилось так сразу? Не понимает, но Ким в шоке от его порыва.       — Оу, Гу! Ты удивляешь меня! — Тэхён смотрит прямо в глаза, затем на губы, опять в глаза. Это невыносимо.       — Не удивляйся. Я хочу тебя не меньше, — Чонгук смелеет. Ну а смысл теперь стесняться, когда и без слов всё понятно… Младший Гу его выдает.       — Да? Тогда покажи, насколько сильно… — Тэхён хрипит и потирается об него бедрами, рука поверх халата ложится на член.       Чонгук не дышит. Нет, честное слово. Совсем не дышит. А зря, стоило бы сделать хотя бы вдох перед тем, как Ким прижимает его к себе ближе некуда, сразу глубоко целуя. Воздуха не хватает, а между ними ни миллиметра пространства. Тела пылают огнем, а на губах вкус друг друга и послевкусие барбариса на языке.       Каким должен быть первый раз? В представлении Чонгука — неторопливым и исследовательским. Но Ким Тэхён ломает его стереотипы. Этот тигр раскрывается во всю свою мощь и трудно даже представить, что будет дальше. Тэхёна не предугадать.       Он бегло осматривает комнату и тянет Чонгука за собой, садится на диван, предлагая устроится сверху. Нет, не предлагает. Он утягивает его на себя, сам усаживает лицом к себе и жадно терзает шею напористыми поцелуями. Чонгук в прострации. Он настолько возбужден, что соображается слабо.       — Мне сегодня приснилось, что ты на мне и без одежды. Как жаль было просыпаться. Поможешь воплотить мой сон в реальность? — лаская языком ключицы, выдает Тэхён.       — Ну как тебе отказать… — и действительно, как? Назад дороги нет, да и не хочется назад.       Чонгук уже на нём и из одежды всего один халат, полы которого распахиваются, оголяя перед Кимом самое интересное. Тэхён рассматривает его с жадностью во взгляде и с такой же жадностью принимается поочередно ласкать соски. У Чонгука слабость во всём теле. И если бы Ким не держал его крепко под ягодицы, возможно, он соскользнул бы вниз. Удобно сверху не было. Но думалось о таком в последнюю очередь, ведь Тэхён возбуждал всем своим видом и поцелуями. А они были разные. От нежных и неторопливых до грубых и жадных.       Возможно, Ким не зря выбрал тот самый диван для их близости, ведь именно туда приземлился отброшенный им флакончик. Теперь уже Тэхён срывает с него бант зубами и ловко открывает крышку. А после также ловко развязывает поясок халата и сам халат опускается с плеч Чона на пол, полностью его обнажая.       — Я представлял тебя именно таким, Гу, — Тэхён взгляда не может оторвать от Чонгука. Он восхищается и не боится выразить это словами.       — Каким? — Чонгуку под этими взглядами поначалу неловко, но возбуждение берёт верх.       — Сексуальным. А хочешь секрет? — Тэхёна в такие минуты ещё и на разговоры пробирает. Хочется сразу же заткнуть его поцелуем, но и послушать откровения было бы не лишним.       — Хочу, — Чонгук ёрзает на нем, проезжаясь членом по его и запускает пальцы в волосы, приготовившись слушать и наблюдать. Тэхён издает стон, но рассказывать не передумывает.       — Знаешь, в тот день в лесу… ты красил меня, а моё тело хотело другого. Вот этого… чтобы ты оказался сверху… вот так, как сейчас, — язык Кима лижет губы Чонгука, а ладони плотнее прижимают наездника к себе.       — Я говорил тебе, что ты извращенец? — стонет ему в губы Чонгук. Неужели это правда и уже в тот день он вызывал в Киме желание?       — Кажется, да… а я ответил, что всё в пределах нормы, — Тэхён гладит обнаженные плечи, вновь переходя к соскам.       — Хватит разговоров, Ким Тэхён, — говорить в такие моменты Чонгуку сложно. Хочется лишь стонать.       — Тогда заставь меня замолчать… губами заставь.       Чонгук так и делает. Он целует так, что в этот раз у «сложного» перехватывает дыхание. Его прекрасные ладони теперь касаются голой кожи ягодиц, но пока длится поцелуй, а Чонгук расстёгивает его рубашку, Тэхён умудряется выдавить на руку лубрикант и незаметно, практически неощутимо начать то самое важное, что позволит ему после быть внутри. Как он смог вот так бережно, с первых секунд и даже приятно, начать не самое приятное казалось бы, действие? Подготовка у Чонгука всегда ассоциировалась с болью, дискомфортом, а временами и со стыдом. Но сейчас ничего из перечисленного и близко не было. Он чувствовал себя необычайно желанным и значимым. Тэхён всё делал для этого. Самым действенным стал тихий шёпот о том, как Чонгук невероятен и пластичен и как идеально он подходит Киму. Да, именно так «сложный» и говорил.       — Тебе тоже кажется, что это как дежавю? У меня сейчас стойкое ощущение, что ты не в первый раз на мне, а я не впервые в тебе. Всё так знакомо и привычно. А может, так и есть? Может, мы и в прошлых жизнях были вместе?       Чонгука как молнией пронзает от этого ВМЕСТЕ. Они уже вместе? Это то, о чём он думает? Размышлять долго не приходится. Приятные ощущения затмевают мысли. Член Чонгука беспрестанно трётся о плоский живот Тэхёна. Чонгук стонет ему в губы, пока сначала один палец, а после уже и второй массируют его изнутри, даря невероятные ощущения. Ким действительно будто делает это с ним не в первый раз. Он слишком быстро находит ту самую точку, что стимулирует всё интенсивнее, наблюдая за реакцией Чона. Эти реакции красноречивее стонов и слов. Чонгук извивается на нём, проезжаясь раз за разом членом по животу и боится кончить раньше, чем по его меркам положено.       А после уже Чонгук, не выдержав, расстегивает ширинку Кима и освобождает младшего Тэ, с кем сам здоровается сквозь поцелуй. Как говорится, с кем поведёшься… Чонгук как-то быстро набирается от Кима пошлостей. Тэхён хмыкает на это и кусается, а Чон дразнит и ласкает его каменный член сомкнутой ладонью. Он целует Кима везде, где ему только доступно, а Тэхён уже привычно не держит язык за зубами:       — Гу, только не останавливайся. Ты настолько правильно всё делаешь. Только ты… да… продолжай… Гу… продолжай…       Чонгук продолжает и не потому, что просят. Он сам этого хочет, но мысли его сейчас только о том, как он снова хочет эти губы. Хочет и, между прочим, может себе позволить, поэтому берёт их в плен, сразу же кусая. Ким отвечает, углубляя поцелуй. И пока этот поцелуй и язык Кима кружат голову, Тэхён высвобождает член из руки Чона, приближая его ко входу и толкается на пробу головкой.       — Ах, — Чонгук стонет и вздрагивает не потому, что больно, а от того, что до безумия приятно.       Каково это — хотеть человека и наконец, воссоединиться с ним? Теперь он знает, каково это. Это неописуемо. Это блаженство высшей степени.       — Да-а. Мне тоже нравится внутри тебя. Мне всё в тебе нравится… Гу… я с ума от тебя схожу! — хрипит Ким ему на ухо, чем возбуждает ещё больше. Казалось, больше уже некуда. Всё! Это предел! Однако оказывается, что этому нет конца.       Чонгук сначала плавно двигается на его крепких бёдрах, насаживаясь до упора, губ не оставляет, ведь они такие вкусные, но после его темп ускоряется, а сердце бешено колотится в груди. Ему хочется видеть Тэхёна таким же обнаженным перед собой, но тот всё ещё в расстегнутой рубашке и брюках. Снять это всё с него сейчас не получится. Чонгуку кажется, если он решит остановиться и сменить позиции, то эта страсть и этот огонь между ними стихнут. Нет, Чонгук такого не допустит. Он потерпит в этот раз Кима одетым. Да, по сути, какая разница, в одежде или без, когда обоим так хорошо вместе. Вместе… Это слово вновь всплывает в голове, и он смотрит в затуманенные глаза «сложного», ловя в них каждый ответный отблеск. Тэхён тает под ним. Чонгук тает на нём. Всё обоюдно и безумно горячо.       — Тэ-э-э… — выдавливает он из себя по буквам. Теперь хочется именно вот так интимно его называть, будто они действительно близки и долго вместе.       — Даа… и так тоже меня называй… почаще. Двигайся, Чонгук, а я помогу.       Тэхён действительно помогает, придерживая за ягодицы. Теперь он сам направляет уже практически выдохшегося Чонгука, пока Чон ловит себя на том, что держать контроль над желанием становится всё сложнее. Его оргазм близок. Это дело всего пары секунд. Телу жарко, губам больно от бесконечных укусов, кожу на шее жжет от губ Кима, что оставляют метки, колени онемели, а член… из него уже брызжет сперма на живот Тэхёна, который, видя это, облизывается, как голодный зверь.       — Да… Гу… я сейчас тебя догоню…       Ким прикрывает веки и затихает, замирая. Таким Чонгук его ещё не видел. На лбу капельки пота и челка прилипла к нему, губы настолько алые, что сейчас по цвету походят на ту клубнику, что Ким присылал в подарок, ладони влажные от эмоций и жара, и также крепко держат, сжимая ягодицы. Он кончает слишком красиво. Возможно ли думать о таком и оценивать подобное? Чонгук вот думает и оценивает, вновь припадая к его губам. Хочется столько всего сказать этому «сложному» но нет желания показаться банальным. Он вряд ли скажет что-то оригинальное, чего Ким не слышал ранее. Поэтому говорит только это:       — Тэхён… мне очень хорошо с тобой. Очень…       Ким приоткрывает один глаз, тяжело дыша, а уголки губ ползут вверх.       — Гу, у нас это взаимно. Но всё-таки, думаю, я хотел тебя больше, чем ты меня, — сообщает Ким, наигранно хмуря брови.       — Вот черт! Нет же! Я тоже очень… — возмущается Чонгук, понимая, что это шутка, но всё же вышло как-то обидно.       — Я шучу, Гу… знаю. Я чувствовал это. Прости, если получилось слишком быстро. Я специально накануне не прикасался к себе, чтобы всё оставить для тебя. Не представляешь, чего мне это стоило. Я исправлюсь, обещаю.       — Перестань. Всё было классно! — успокаивает Чонгук, поправляя его влажную челку и целует в лоб. Это уже не про страсть. Такие поцелуи говорят о чувствах. Тэхён будто тоже что-то понимает и смотрит очень внимательно.       — Было? Нет, Гу! Я не согласен. Это ещё не конец. Ты так легко от меня не отделаешься. Давай я помогу. Пересядь, колени же болят, наверное.       Тэхён прав. Чонгук не чувствует тела. Какие там колени? Они у него есть? Ему определенно сейчас не до них.       — Я не надеюсь отделаться. Пойдём в спальню. Вытянемся там и отдохнём. Хочу полежать рядом с тобой. Тэхён соглашается, но смотрит снова не пойми как. Эти его нечитаемые взгляды наводят на разные мысли. Только не до того сейчас.       Чонгук говорит правду. Для него важно после секса обнимать и целовать того, с кем делил минуты страсти. С Кимом этого хочется вдвойне. К нему у Чонгука уже не просто симпатия. Там нечто большее, не озвученное, сокрытое в глубинах души.       — Пойдём, — соглашается Тэхён, тяжело поднимаясь.       Они перебираются в спальню, улегшись рядом, но когда Чонгук звал его туда, он и не подозревал, чем может всё это для него обернуться. Первоначального стеснения уже нет. И не поэтому Чонгук накинул на себя халат, просто телу стало прохладно, а кожа покрылась мурашками от смены температур. На Тэхёне верхом ему было жарко, а теперь он стал понемногу остывать. Чонгук, воплощая в реальность своё желание, наконец, медленно стягивает с Тэхёна расстегнутые брюки, рубашку и нависает над ним, целуя. Он всё равно не может оторваться от Кима, даже после такого бурного взрыва. Ему мало прикосновений, поцелуев, рук Кима на себе, хоть они и лежат рядом, лаская друг друга и поглаживая. Разговоры сменяются поцелуями. В основном Тэхён что-то комментирует в своей манере, а Чонгук заменяет ответные фразы на поцелуи. Вот и доигрался. Вновь завёл своего тигра не на шутку. Но он об этом не жалеет, скорее наоборот.       Не прошло и пятнадцати минут их спокойного и нежного уединения и, не успев даже толком прийти в себя, Чонгук опомнится не успевает, как его берут уже на кровати. Теперь Тэхён нависает сверху и вновь испепеляет голодным взглядом. На этот раз это секс на грани безумия. Ничего похожего на то, к чему привык и что любит Чонгук. Однако ему нравится. Это дикая, живая страсть, на этот раз без примеси и капли нежности. Этот Ким Тэхён да просто безумный неугомонный тип! Но Чонгук хочет больше и даже грубее. Ему действительно нравится. Он поощряет Тэхёна стонами, царапает спину, не задумываясь, что может этим навредить ему. Ведь кто знает, он же актер, а следы на теле могут стать проблемой. Но Тэхён всё чувствует, не пресекает и принимает, он доволен, а Чонгук себя не сдерживает.       Тэхёна теперь можно с уверенностью называть не только «сложный». Ему в эти мгновения больше подходит «пламенный». Он сжигает Чонгука в своём огне, в следующую же секунду возрождая.       Поцелуи во второй их раз тоже отличаются. Они более жесткие, напористые, местами до жгучей боли. Прикосновения граничат с грубостью, но это бесконечно заводит обоих. Ощущение такое, что того, первого раза, что был десяток минут назад и не было вовсе. Тэхён слишком активен и вдвойне распалён.       Это всё настолько необычно ощущается. Чонгук полностью отдает инициативу в чужие руки. Тэхён берет всё на себя и он до невозможного великолепен. Меняет позы по щелчку, не переставая шептать на ухо что-то возбуждающее. Тэхён хочет и берёт его целиком, разморённого и такого же заведённого. Чонгук хочет и отдаёт всего себя без остатка в лапы самого настоящего хищника.       Такого неистовства в десять утра в своей маленькой квартире Чонгук не ожидал. Ему казалось, что даже кто-то из соседей стучал в стену, прося потише. Похоже, у него возникнут серьезные проблемы, ведь с одной стороны он граничит с вредной столетней бабулей, а с другой — со старым занудой дедом, что часто грозит соседям полицией. Да плевать! Даже если после всего придется съехать, ему плевать, потому что на подступах очередного оргазма он чувствует, как его член жадно ласкает чужой язык и обхватывают самые сексуальные губы в мире. И это не преувеличение. Это данные статистики и опросов на улицах страны. Ким Тэхен признан в этом году самым сексуальным мужчиной по версии нескольких крупных изданий. Небеса благоволят Чонгуку. Он тает в руках этого божества.       Тэхён, похоже, тоже улавливает стуки в стену и рычит:       — Не обращай внимания. Думай только обо мне, Гу…       Об этом и просить не стоит. Чонгук не способен думать о другом. Даже если в этот момент займется огонь и вся квартира выгорит дотла, он не переключится с Тэхёна ни на что и ни на кого. Пусть всё вокруг полыхает синим пламенем, как полыхает и сам Чонгук в руках Тэхёна.       Подумать только, насколько этот «сложный», страстный. Это же просто столетиями спящий вулкан, вырвавшийся на волю. На Чонгуке, кажется, не останется живого места. Он целует и кусает его везде, где способны достать его губы, бесконечно повторяя:       — Как же я хотел тебя, Гу… Наконец-то ты в моих руках…       И сложно не поверить в его заявления, выданные хриплым голосом. Кажется, Тэхён сейчас не здесь, он полностью отключился от реальности окружающего мира, сконцентрировавшись лишь на теле Чонгука.       — Гу, тебя бы на обложку мужской версии PLAYBOY… гарантирую, тебя ждёт успех.       Чонгук усмехается. Ему такого сомнительного успеха не надо. Достаточно того, что сам Ким Тэхён теряет от него голову. И прямо в эту минуту он принимает решение записаться в фитнес-центр, чтобы максимально улучшить своё тело. Нашел время думать о таком…. Но это так. Он хочет стать ещё привлекательнее. Возможно и со стилистом поработает. Хотя у него есть свой личный — Элия. Она как раз сейчас начинает обучение этому мастерству.       Второй оргазм оказывается ярче предыдущего. Тело ноет с непривычки, из него по капле вытекает чужая сперма, а Ким Тэхён внимательно смотрит сверху вниз, доминирующе нависая. И кажется, это снова не финал. Чонгук понимает, что продолжение следует…       После такой феерии чувств Чонгук задумывается, уже лежа на спине и пытаясь словить воздух приоткрытыми губами. Он вообще до этого испытывал настоящий оргазм?       Ведь настоящий оргазм не основан лишь на физических ощущениях. Он подкрепляется внутренними импульсами на базе подсознания. Главная составляющая оргазма — это моральное удовлетворение от того, что ты делаешь это с человеком, с которым ты этого действительно хочешь, а совокупность этого выдаёт такой космос, что он не поддаётся описанию.       — Тебе хорошо? — спрашивает вдруг Тэхён, повернувшись на бок и уложив ногу на бедра Чона. Это действие само по себе кричит о том, что Ким его присвоил. Он по-прежнему внимательно смотрит на Чонгука, разглядывает, облизывает взглядом. Теперь Чонгуку ясен смысл этой фразы.       — Да, — Чонгук действительно не может ничего кроме этого воспроизвести.       Он ещё спрашивает? Чонгук будто в космосе побывал и по нему явно это видно.       — Какой же ты огненный, Чонгук… и до одури возбуждающий.       Чонгук лишь улыбается. «Пламенный… огненный…». Похоже, они нашли друг друга. Как же хочется Чону верить в то, что всё не закончится только сексом.       — Кто бы говорил… Тэхён, да ты же просто ходячий адреналин и тестостерон! — признаётся Чонгук, поворачиваясь к нему, мгновенно сталкиваясь с магией его взгляда.       — Твоё шикарное тело под тканью халата свело меня с ума. Ты бы меня понял, будь у тебя возможность взглянуть на себя моими глазами… — Тэхён теперь смотрит на него с восхищением. Это смущает и в то же время придает уверенности.       — А без халата не прокатит? — отшучивается Чонгук, а зря… Этим он лишь снова провоцирует зверя.       Лежать вот так рядом, расслабленно переговариваясь… Что может быть лучше? Но тело требует свежести после пережитого, поэтому они, по предложению Чонгука, идут в душ, где он сразу жалеет, что им вдвоем в этой кабинке так тесно, но это не мешает им снова ласкать друг друга губами и руками.       На минуту кажется, что Ким Тэхён — не человек, а адская секс-машина. Но и Чонгук подзаряжается от него, не чувствуя усталости. Невозможно оставаться равнодушным к губам на члене и ногтям на ягодицах, что, по всей видимости, уже сплошь в царапках Кима. Похоже, Чонгук теперь весь состоит из меток «сложного». Вот это темперамент! Все эти его интимные сцены в кино с партнершами не идут ни в какое сравнение с тем, что он вытворяет сейчас. А Чонгук специально искал такие фанатские подборки. Их оказалось немало и он подглядывал, рассматривал, безусловно, возбуждаясь. Но там Тэхен был с девушками, поэтому воспринималось всё иначе. Ясно, что в кино цензура, настоящих и откровенных деталей не покажут. И всё же… В жизни Ким другой. С Чонгуком он другой.       Третий раз там и завершается — в душе. А Чонгук всё целует эти губы, нежно протирая тело Тэхёна от капель воды. Вот теперь становится понятно и очевидно, что Ким устал по настоящему. Ему бы отдохнуть. И Чонгук ведёт его в кровать, отбросив влажное от их тел покрывало, укладывает на подушку, укрывает одеялом, а сам присаживается рядом.       Тэхён послушно ложится, свернувшись клубочком и прикрывает глаза, засыпая со словами:       — Можно я посплю минут десять? А? Разбуди меня, пожалуйста, — из последних сил Ким смотрит на часы, что показывают 12:35. — Я совершенно без сил. Ты не против?       Он не походит в это мгновение на того зверя, кем был совсем недавно. Сейчас тоже что-то из семейства кошачьих, но не тигр, а скорее тигрёнок, которого хочется гладить и жалеть.       — Конечно, не против. Отдыхай. Это же твой первый выходной за две недели. Отдохни, Тэ, — Чонгук гладит его спутанные влажные волосы и обмирает от собственных ощущений. Как же он так быстро потерял голову? Фантастика!       — Да-а… Ты не представляешь, Гу, как я устал… — мычит Тэхён себе под нос, отключаясь. Ему нравятся прикосновения и нежность Чонгука, поэтому даже сквозь сон он тихо просит:       — Погладь ещё, Гу… мне так нравится это… у тебя самые нежные руки, — звучит очень искренне.       Чонгук верит и прикасается к его влажным волосам, проводит по ним кончиками пальцев, а потом, склонившись, дышит им. И как же здорово Ким смотрится на новом комплекте постельного белья, что Чонгук на днях купил специально для таких вот случаев. Как чувствовал и накануне застелил им постель. Кстати, комплект с необычным рисунком, и Чонгук никогда бы не купил его, не узнай он Тэхёна. Во всю простыню и пододеяльник красуется морда тигра в обрамлении зеленых зарослей. Цвет белья невероятно яркий и насыщенный, а глядя в глаза хищнику, перехватывает дыхание. И неизвестно, как Чонгук ещё дышит, ведь его сейчас окружают одни тигры. Один на ткани белья, второй рядом, мирно сопящий с ладонями под щекой. Сам Чонгук и не думает спать. Он наблюдает и наслаждается видом «пламенного тигрёнка».       Тэхён сегодня совершенно без косметики. Но, как Чон подметил в первый же день: она ему абсолютно не нужна. У Кима природная красота и, кажется, ни единого изъяна на теле, насколько он способен был сегодня рассмотреть. Он и теперь рассматривает его с нескрываемым интересом. В его постели сейчас мистер совершенство. Чонгук ощущает себя самым счастливым от того, что многое внутри него сегодня пробуждается и перерождается.       — Ты пялишься, Гу, — звучит вдруг в тишине комнаты от Кима, а Чонгук предсказуемо дергается. Он-то думал, что Тэхён спит, поэтому так открыто наблюдал. Но хищник даже спящим не теряет контроля и бдительности. Мда… К нему придётся ещё долго привыкать.       — Фу, как грубо… — чмокает его Чонгук в щёку и сразу в губы, — Извини, думал, ты спишь. Я просто… прости, — оправдывается Чонгук. Смешно получилось, но он не пялился, а любовался, пока есть такая возможность. А вдруг этот мираж исчезнет? Тогда хотя бы воспоминания останутся.       — Я сплю, а ты пользуешься моментом… — сонно бурчит Тэхён, не открывая глаз. И такой он милый в эту минуту, что хочется обнять покрепче и оставить у себя навсегда.       — Сдаюсь… Да. Немного пялился… — хихикает Чон, вновь целуя, а Ким приоткрывает один глаз и тянет его за руку, приближая к себе, укладывает рядом и, поцеловав в лоб, теперь уже крепко засыпает. Его дыхание выравнивается, глянцевые ресницы неподвижны, идеально оформленные брови расслаблены. Он великолепен. А губы… это, конечно, отдельная тема, стоящая написания какой-нибудь хвалебной оды в их честь.       Вообще, Чонгук тут как-то снова залип в Tik Tok, где его лента теперь состоит сплошь из рекомендаций с Кимом и буквально обалдел от того, какие же длинные и проникновенные комментарии оставляют под фан-видео его поклонники. Чонгук так красиво изъясняться не умеет, но согласен с каждым словом. Кто бы мог подумать! Сам Ким Тэхён в его постели! В его скрипучей старенькой постели… Это похоже на сон и если это так, то просыпаться ему не хочется. Он уснул бы навеки, лишь бы только видеть этого человека рядом и иметь возможность к нему прикоснуться. Чонгук окончательно пропал.       Тэхён просыпается ровно через час. Чонгук, как ни старался держаться, но пригрелся в сильных теплых объятиях и тоже уснул, уткнувшись носом в его шею, а пробудился от поцелуя в висок и шепота на ухо:       — Может, пообедаем вместе? — Тэхён мягко гладит его по спине. Чонгук чувствует, что ладони Кима снова забрались под халат, касаясь обнаженной кожи. Это очень приятно и вставать совсем не хочется, но гостя надо накормить.       — Давай. Я сейчас закажу, — Чонгук пытается резко подняться, а его снова возвращают на место, обвивая ногами и крепко удерживая руками. Тэхён похож сейчас не на тигра, а на панду. Те такие же любители обнимашек. Чонгука радуют его порывы быть ближе. Осознание этого греет душу.       — Нет, не надо. Я хочу отвезти тебя в одно интересное место. Там вкусно кормят и можно отлично провести время на воздухе. Тебе понравится, обещаю. Ты поедешь со мной? — Тэхён внимательно всматривается и ждёт ответа, хотя заведомо знает, что скажет на это Чонгук. Тэхён — проницательный человек, а Чонгук рядом с ним очевиден донельзя.       — Поеду. Если там вкусно кормят, да ещё и свежий воздух в придачу, я ни за что не откажусь.       Чонгук отчего-то даже не сомневается, что ему понравится. Ведь если Ким будет рядом, иначе и быть не может. Однако перед выходом они всё же съедают на двоих принесенный Кимом тортик с заманчивыми надписями и бутерброды, смеясь и вспоминая эпичное появления Кима утром и запивают это всё зеленым чаем. А после Чонгук старательно выводит пятна от своей спермы с брюк Тэхёна и долго сушит их феном под смешки стройного, полуголого хозяина этих самых брюк. Тот хохочет над ним, приговаривая:       — Накосячил? Вот сам и исправляй!       — Я могу исправить и накосячить заново прямо сейчас… — провоцирует его Чонгук, а спустя всего несколько секунд оказывается в объятиях Тэхёна, что крепко держит за талию, вжимая в себя.       — Скажи, почему я на тебя так остро реагирую? — Ким трется об него возбуждением, разжигая утихшее пламя, — Сколько раз у нас сегодня было?       — Три… — Чонгуку его реакции как раз понятны. Он такой же в плане Тэхёна, изголодавшийся и неутомимый.       — Если это отклонение от нормы, то меня это не страшит. Я готов ради тебя отклоняться от всех существующих норм бесконечно… — он притирается щекой к шее Чонгука, вызывая мурашки. Видит их на коже и целует в плечо, что от его действий вмиг становится шершавым, — Гу, твои мурашки просто чудо! Зацеловал бы каждую, но сейчас нам пора ехать.       Кажется, он действительно не может устоять перед Чонгуком, а тот готов так косячить хоть каждый день и стирать потом после себя одежду Кима он тоже не против.       В итоге выезжают они нескоро, потому что Тэхёну приспичивает ещё пообниматься, а Чонгук только ЗА. Между ними сегодня необъяснимые химические реакции, оба на грани даже после того, что было.       До места они едут около часа под приятную музыку и не менее приятные переглядывания. Чонгук вместе со взглядами Кима ощущает дрожь в теле. Такая реакция на «сложного» вполне предсказуема, но он ловит себя на мысли, что понемногу уже начинает к нему привыкать. Дорогой в кафе Тэхён постоянно поворачивается в его сторону и разглядывает, то и дело опуская руку на бедро, при этом он загадочно молчит.       — Что-о? — не выдерживает наконец, Чонгук. Он не понимает, что не так. А может, как раз так…       — Прорези на твоих джинсах не дают мне покоя, Гу, — шепчет Ким, выруливая с главной дороги на проселочную. Похоже, они уже почти на месте.       — Прорези или тот самый, на ком они так эффектно смотрятся? — снимая тёмные очки, подмигивает Чонгук, что стал смелеть буквально на глазах.       — Гм… Верно! Именно тот самый… — Тэхён улыбается и так очаровательно, что у Чонгука внутри всё трепещет.       А выйдя из машины, Чон оглядывается и громко охает, не пытаясь даже скрыть восхищения. Он словно в сказку попал, ну или в параллельную реальность. Вокруг всё цветет белым и розовым, даря чарующие ароматы. Со всех сторон их окружают цветущие деревья. Ведь на дворе как раз тот самый период весны, когда цветет сакура и в это время года окрашивается в белый и нежно-розовый, явив миру своё великолепие.       Это место можно смело назвать райским уголком. Между прочим, так оно и называется. Чонгук прочел это на вывеске. Но вся прелесть кафе заключается в том, что, забрав свой заказ, ты выбираешь себе на свежем воздухе любое понравившееся место. Это Тэхён ему рассказал, пока проводил экскурсию. Здесь множество лавочек и уютных беседок. А само кафе расположено на берегу озера, где степенно плавают пёстрые уточки. Они выбирают для себя уединенную беседку в тени деревьев недалеко от берега, усаживаются напротив и ждут заказ, что Тэхён сделал заранее. И снова непонятно, когда успел…       Чонгук любит это время года. Цветение сакуры в их стране особенно любимо всеми. Он ничего не знал об этом месте и предсказуемо поражен такой волшебной атмосферой. Он озирается по сторонам, любуясь красотой, даже не замечая взглядов Тэхена на себе.       Чонгука словно вырвали из привычной серости, поместив в сказку. Он не припомнит у себя таких ярких эмоций, связанных с созерцанием природы. Хотя нет… в бамбуковом лесу он также восхищался. А может, это рядом с Тэхёном всё кажется настолько невообразимым? Возможно…       — Тэхен, это же… Как же красиво. У меня даже нет слов.       — Мне тоже здесь очень нравится. Особенно весной. Особенно сейчас с тобой.       — М? — пропускает его слова Чонгук.       — Говорю, с тобой здесь ещё красивее, — подмигивает ему Ким.       — Спасибо, что привёз меня сюда. А почему здесь никого нет? — и правда, с того момента, как они вышли из авто, Чонгук не встретил здесь ни одного отдыхающего.       — Это чтобы нам с тобой было спокойно. Сегодня обслуживать будут только нас. Так задумано. Люблю это место. Здесь у меня отдыхает душа. Когда мне плохо, я часто сюда приезжаю, сижу на берегу, кормлю уток и время пролетает незаметно, а все мои печали как-то сразу улетучиваются, — признается ему Тэхён смотря куда-то вдаль.       — А разве сейчас тебе плохо? — негодует Чонгук.       — Нет, сегодня и сейчас мне очень хорошо. Просто захотелось привести тебя сюда и показать это место, когда все деревья в цвету. Говорят, что у каждого должно быть место силы, куда он сможет приходить в моменты, когда плохо или хорошо. Это моё место силы.       — Здесь очень красиво и спокойно. Мне нравится, — а ещё Чонгук рад, что Тэхён делится с ним личным.       Тэхён поворачивается к нему, скользя глазами по лицу и вновь признается:       — На самом деле это моё кафе. Я владелец, но всем здесь заправляет тётушка Ли и её муж. Оно раньше принадлежало моей семье и она, ещё будучи молодой девушкой, работала здесь поваром, но когда родителей не стало, пришлось продать его в счёт долгов и у меня долгое время не было возможности вернуть его. А буквально несколько лет тому назад я смог его выкупить, но оно было в ужасном состоянии и мне пришлось всё здесь восстанавливать. Была проделана огромная работа: Несколько бригад водолазов долго очищали заросший пруд, а потом мы запускали туда уток и наблюдали, как плодятся эти малышки. Само здание кафе тоже требовало капитального ремонта и мы сделали его, обновив интерьер полностью. Прилегающая территория, а она очень велика, также была в запустении и команда из ландшафтных дизайнеров трудилась над тем, чтобы воссоздать здесь всё то, что сейчас ты видишь. Все эти клумбы, сад камней — ничего этого не было. Теперь здесь всё по-другому, совсем не так, как было в моём детстве, но деревья всё также красиво цветут, как и много лет тому назад. Такая красота весной, наверное, только здесь. Немногие городские знают об этом кафе, а кто знает, те часто приезжают и проводят здесь семейные праздники и выходные.       Тэхён с упоением рассказывал о том, как любит это место, Чонгук же внимательно его слушал, ловил каждое произнесённое слово и наслушаться не мог. Его голос звучал как горная река, растекаясь где-то глубоко внутри Чона, даря ощущение покоя. Теперь Кима трудно было назвать «сложным» и «пламенным». Он был спокоен и умиротворен. Слушать его было сплошное удовольствие.       Тэхён едва успел договорить, как Чонгук увидел, что Кима со спины обнимает какая-то невысокого роста и приятного вида женщина. Она незаметно подкралась к нему, обвив шею руками и чмокнула в макушку.       — Мой мальчик, Тэхёни… Ты снова похудел. Ну, готовься, сегодня я буду тебя и твоего друга усиленно откармливать!       — Тётушка, я такой же. Не худел, клянусь!       Ким поднялся на ноги и, подхватив, стал кружить эту маленькую женщину на руках, а она кричала и просила поставить её на землю. Это и была та самая тётушка Ли и видно было, насколько тёплые между этими двумя отношения. Позже она принесла огромный поднос с едой и, познакомившись с Чонгуком, скромно удалилась, стараясь их не отвлекать. Что-то поняла. Хотя несложно было догадаться. Оба были слишком очевидны в своих взглядах.       — Ммм, как вкусно выглядит… — восторженно отзывается Чонгук, ощущая приятный аромат еды.       — Это ты еще не попробовал! Давай не будем терять ни минуты, а то всё остынет.       Еда таяла буквально на глазах, а они продолжали свой неторопливый разговор. Ким много рассказывал о своей работе и ролях, что больше всего ему запомнились. Чонгук же хватался за живот от его искрометных шуток и сам много делился личным.       Они провели в этом месте весь остаток дня, узнавая друг друга. После плотного обеда долго гуляли по цветущим аллеями и целовались, прячась от чужих глаз за кронами деревьев, ловили руками опадающие вишневые лепестки и осыпали ими друг друга, а ещё много фотографировались вместе. А потом присели на берегу озера и кормили подплывающих уточек, разглядывая их необычный окрас. Тэхён рассказывал, что среди них есть довольно редкие виды, а Чонгуку всё это было в новинку. Он сидел, раскрыв рот и умилялся тому, как они плывут друг за другом, переговариваясь на своём языке.       — Как хорошо, что теперь я узнал про это место. Возможно, тоже буду приезжать, — Чонгук вдыхает полной грудью ароматы цветения, чувствуя, что бесконечно рад этому дню.       — Мы вместе будем приезжать. Хочешь?       Этот разговор происходит как раз, когда Ким тянет его за руку и ведёт в гущу леса, что почти полностью засажен вишневыми деревьями. Чонгук засматривается, а Тэхён неожиданно и бережно опускает его на траву, нависнув над ним.       — Так ты хочешь? — повторяет свой вопрос Тэхён, накрыв его губы своими.       — Хочу, — отзывается Чонгук в поцелуй. Он много чего хочет от Кима, но главное — это чаще быть рядом. Разговоры стихают от беспрерывных поцелуев. Чонгуку кажется, что целоваться с Тэхёном он никогда не устанет. Чонгук думает о том, как он рад, что они встретились и познакомились именно весной, в его любимое время года. Весна — это особый период. Она дарит шанс и надежду. Она возрождает. Именно весной, как никогда хочется любить.       Уже вечереет. Сверху на них падают розовые нежные лепестки, а Чонгук тонет в глазах Тэхёна.       — Я так часто бывал здесь, но раньше не понимал, чего же мне не хватает…       — Да? И чего не хватает?       — Мне не хватало здесь тебя, Гу.       Тэхён двигается ближе, зарываясь носом в его волосы. Чонгук прикрывает глаза от накатившей волны чувств. Ему хорошо с Тэхёном… очень хорошо… слишком хорошо.       — Ты пахнешь жасмином. Я голову теряю от твоего запаха, Гу, — Тэхён умеет красиво говорить и обволакивать собой тоже умеет и в транс погружать одним лишь голосом.       Чонгук тоже вдыхает его аромат, не в силах открыть глаза. Он только чувствует, как мягко опускаются на кожу опадающие с деревьев лепестки вишни, они с Тэхёном как раз сейчас лежат на ковре из них.       — Это шампунь такой… — отвечает, думая, что речь об этом и прижимается плотнее, боясь упустить каждое сказанное им слово.       — Нет… это ты такой… — снова шёпот и поцелуй, а они оба опять забывают обо всём, дыша в унисон. Тэхён теперь очень нежен, лежит сверху и смотрит в глаза. А вокруг почти ничего не видно. Где-то вдалеке лишь тусклый свет фонариков, а со стороны озера доносится гомон уток. Но Чонгуку сейчас есть дело только до того, как нежно целует его Тэхён. Он бы с радостью продлил этот день, ну, или повторил бы обязательно.       Уже глубокой ночью Тэхен привозит его домой, долго не отпуская, обнимает в машине и у подъезда. Говорит, что теперь они увидятся только в конце недели, но обещает много и часто писать и звонить. Чонгук кивает, соглашаясь, но даже не подозревает, какой тяжелой для него окажется эта неделя разлуки. У него никогда такого не было, чтобы, будучи в отношениях, не видеться подолгу. Максимум два дня. А тут сразу неделя. Но теперь в его телефоне есть их общие кадры и, возможно, это хоть как-то скрасит тягостные дни его ожидания. Чонгук надеется, что, погрузившись в работу, сможет отвлечься. Скорее всего, так и будет.       А пока они всё ещё стоят у подъезда, обнимая друг друга. В тишине звучит:       — Нарисуй мне улыбку, Гу… Хочу так, чтобы до следующей встречи хватило.       Чонгук теперь понимает, о чём речь, касаясь этих трепетных губ и увлекает Тэхёна в долгий поцелуй. Он и сам хочет, чтобы хватило до следующей встречи, хотя разум твердит, что это невозможно. Сколько бы ни целовал, а всё равно будет ничтожно мало…