Нарисуй мне улыбку

      — Спокойной ночи, Чонгук. Знал бы ты, как не хочется мне улетать! — Чонгук редко улавливал в голосе Тэхёна нотки грусти. Сейчас они очевиднее некуда. Они не виделись несколько дней с того их первого дня наедине. Тэхён был занят работой, заканчивал поздно, поэтому их встречи стали невозможными в те дни.       Как ни странно, но грусть в голосе Кима радует, ведь это означает то, насколько он не хочет покидать Корею из-за него. В их телефонных разговорах не раз сквозил этот смысл, исходящий от Кима. Для Чонгука это бесспорная радость. Тэхёна тянет к нему, он привыкает к их общению.       — Тэх-ё-ён… Если бы мне сейчас предложили из дождливого Сеула в Тайланд, я бы с радостью сгонял, даже не раздумывая, — Чонгук намеренно выводит его на откровения. Ему важно услышать то самое, чтобы в очередной раз убедиться во взаимности.       — Я не в Тайланд не хочу… — пауза и вздох Тэхёна, — есть одна веская причина ростом 183 см с самыми невообразимыми глазами, с густыми ресничками и сладкими губами, что целуют до головокружения, — снова вздох и шёпот, — Именно эта причина, Гу, не даёт мне покоя. К сожалению, и с собой я не могу прихватить эти сантиметры, и остаться рядом нет возможности. Работа, чёрт бы её побрал! Постоянно эта работа. Как же хочется всё бросить или поставить на временный стоп, но у меня всё расписано на годы вперёд.       Вот оно! Дождался! Чонгук едва слышно и облегченно выдыхает. Он именно этих слов и ждал. Конкретно не прозвучало, но это завуалированное признание в том, что Тэхён будет скучать. Вообще, Чонгук заметил за «сложным» такую тенденцию: он не говорит о чувствах напрямую. Постоянно и очень замудрёно заменяет слова, но эти скрытые смыслы Чонгук считывает на раз-два.       — Серьезно? А познакомишь меня с этой причиной ростом в 183 см? — вновь подводит к главному и ждёт ответа. Они буквально вчера обсуждали в телефонном разговоре рост и вес друг друга, делились своими привычками и увлечениями. Разговор получился интересным, а Ким запомнил параметры Чона. Это радует.       — Не вопрос! Ты же дома сейчас? — Тэхён заметно приободряется, включаясь в игру. Чонгук любит его таким, когда тот буквально за секунду меняет настроение. Но он же актёр. Этим, видимо, его проявления и объясняются. А актёр он превосходный. Чонгук каждый день в тихую смотрит фильмы с ним. Есть план: он хочет просмотреть всё, что было снято, даже самые ранние фильмы, где Ким ещё совсем юный. Тогда, в те годы, он ещё не тот ловелас, что сейчас. В его взгляде читаются отблески чистоты и невинности, теперь же Ким Тэхён — скала. Порой невозможно определить, когда на самом деле он искренен, а когда это снова игра.       — Да! — чеканит Чонгук.       — Тогда просто подойди к зеркалу, Гу, и встретишься с ним взглядом. Он такой, знаешь, временами скромный и стеснительный, а иногда обжигающий, как разгорающееся пламя. Он очень разный. Этим меня и привлёк, — Тэхён неисправим. Ему бы только заболтать, но Чонгук готов слушать его часами, тем более когда речь о нём самом ведётся бархатным голосом Кима. Эту магию невозможно описать словами. Тэхён для него весь — сплошное совершенство!       — И как он тебе? Неужели так хорош? Мне кажется, таких не бывает, — вот неймётся ему. Может, это неуверенность в себе так пробивается, или желание лишний раз услышать об отношении Кима к себе? Психологи быстро нашли бы объяснение его поведению и вопросам этим тоже, но Чонгуку плевать! Даже если мозгоправы отыщут в нём уйму психологических несовершенств, его это мало волнует. Он и сам знает, что рядом с Кимом он слабее и неувереннее, чем без него. Но лучше с ним! Без него всё меркнет. Это не игра слов, а правда жизни. Чонгук чувствует, что уже влюблён и наполнен этим чувством до краев. Это не озвучено. Не хочет казаться навязчивым, поэтому молчит. Но и Тэхен тоже открыто ничего не заявляет, лишь балует Чонгука вот такими наводками, от которых голова кругом.       — Ооо… Хорош? Не подходящее слово! Он космический! Только ты меня не выдавай, Гу. Это секрет! А то ещё загордится, задерёт свой курносый носик, надует щёки и поскачет искать себе кого получше, — Ким знает, чего от него хотят, то и говорит. Вот только в одном он не прав: Чонгук не станет искать кого-то другого. Чон уже нашёл. Возможно, на свою беду… А может на счастье. Время рассудит.       Ким удивляет: «Искать кого получше!». Да он в себе вообще? Получше? А такие существуют в этом мире? Нет! Ким — единственный в своём роде! Искать больше не надо. Чем больше Чонгук его узнает, тем больше убеждается — для него лично, никого лучше нет! Поэтому так громок его смех.       Чонгук хохочет, осекаясь. Ведь за стеной всегда начеку конфликтный дедок. Тэхён снова рассмешил и взволновал. Значит, он космический? Слышать такое от Тэхёна приятно и теперь Чонгук в полной мере понимает смысл слова «зазвездился». Он чувствует в себе эти задатки. А как тут не зазвездиться, когда самый красивый мужчина в мире говорит тебе такое чуть ли не каждый день? Здесь у любого нос автоматически бы задрался. Подумать только, ведь совсем недавно он и мысли не допускал о том, что он какой-то особенный. Однако всё же есть в нём что-то отличительное и своеобразное, раз Ким Тэхён смотрит на него с интересом, в открытую любуется им и тянется к нему, не забывая свои мысли озвучивать.       Вообще Ким сыплет комплиментами всегда в тему и без стеснения. У него можно только поучиться, чем Чонгук и занимается, делая заметные успехи, но сейчас решает пошутить.       —Ты тоже ничего, Ким Тэхён. При близком рассмотрении можно даже назвать тебя симпатичным! — выдает Чонгук игриво, сладко потягиваясь в кровати. Уже глубокая ночь, а ему завтра первый день после отпуска на работу. Тэхён же по рабочему графику сейчас вылетает в Тайланд. Не увидятся они до конца недели точно, но тем долгожданнее будет их встреча. Чонгук старается думать только об этом.       — Вот спасибо! Комплимент прямо в сердце! Признаюсь, такого я о себе ещё не слышал, — Ким смеётся, продолжая: — Ты делаешь успехи, Гу! — он старается говорить тише. Видно, вокруг лишние уши и глаза, — Ладно, через пару минут я буду уже в самолёте. Выпадаю примерно на шесть-семь часов. К тому же сейчас ночь, а тебе надо выспаться перед работой.       — Удачного полёта. Ты тоже обязательно поспи в самолёте. Полёт будет долгий, успеешь отдохнуть.       Чонгук знает, насколько устал сейчас Тэхён, до этого два дня подряд он беспрерывно работал, а потом они подолгу говорили по телефону и не высыпались оба капитально. И если Чонгук добирал сон днём, то Тэхён работал, периодически высылая селфи своих образов с примерки.       — Постараюсь, если удастся, — голос Тэ звучит теперь устало. Чонгуку безумно хочется к нему, и он обязательно бы проводил его в аэропорту, если бы только мог. К сожалению, они не имеют возможности открыто появляться в обществе. Тэхён говорил об этом не раз. Чонгук не обижается, он всё понимает.       — А что или кто могут помешать? — прекращать этот разговор совсем не хочется, поэтому вопросы всё навязчивее, специально чтобы затянуть минуты общения.       — Мысли о тебе… — и снова признание. Ким сегодня особенно откровенен. Чонгук не может скрыть улыбку, а по телу разливается приятное тепло.       — А давай лучше встретимся во сне, — вообще для Чона это не проблема. Тэхён часто ему снится и это ещё одна загадка. Почему такое происходит? Неужели Ким уже настолько глубоко?       — Я не против. Целую тебя. До связи, Чонгук, — всё это, произнесенное интимным шепотом и его имя полностью из уст Тэхёна… Это словно выпитый разом эликсир счастья, иначе не описать. Тэхён редко называет его имя полностью. Бесконечно звучит лишь короткое «Гу», а хотелось бы чаще слышать протяжное «Чонгук».       — Целую тебя, мой тигррр, — как же нравится Чонгуку так его называть и нравится реакция Кима на это. Он смеется в ответ, вновь вздыхая. У обоих волнующие ассоциации с этим «тигр».       — Что привезти тебе из Тая? Говори, я что угодно достану! — видимо, Ким воодушевился и подзарядился услышанным в свой адрес прозвищем хищника.       — Ничего. Честное слово! Мне ничего не надо, — Чонгук старается донести это как можно более убедительно. Здесь нет обмана и ужимок. Чонгук не обделён подарками практически с первого дня их общения, хотя они для него не так важны. Ему важен сам Ким Тэхён.       — Не такого ответа я ждал… — цыкает наигранно недовольно Тэхён.       — Да? — Чонгук понимает, о чём он.       — Думал, ты скажешь: Лучше сам возвращайся поскорее… — признается Тэхён. Значит, Чонгук угадал — Тэхён хотел услышать именно это.       Чонгук теперь не наблюдает у себя прежней неловкости и ему не стыдно озвучить то, что он чувствует, поэтому говорит, как есть.       — Да, именно это я и хотел сказать! Ты меня опередил. Честно! А ещё знаешь, твоё рычание мне на ухо и живой шёпот с придыханием — самый лучший презент, поверь. Привези мне только это, Тэ.       — Поверю, Чонгуки. Люблю, когда ты так меня называешь. Тэ… Тигриное во мне сразу отходит в сторону, уступая место милому котёнку. А вот теперь мне и в самом деле пора. Услышимся, как прилечу.       — До связи, Тэ. Я буду скучать. Нет, не так. Уже скучаю…       Телефон отключается буквально на полуслове и непонятно, услышал ли Тэхён три последние фразы.       А Чонгук решает их написать в сообщении:       «Я уже скучаю. Прилетай скорее, Тэ!».       Сообщение не доходит. Видимо, Тэхён выключил телефон или перевел в спящий режим. Неважно, на самом деле. Всё равно увидит позже. Сегодня Чонгук засыпает мгновенно, но снова обнимая банан. Больше некого, к сожалению.       А утро наступает слишком быстро, и на работу надо, но как же не хочется! Он так отвык по утрам куда-то торопиться, но, подъехав к офису, понимает, что за две недели соскучился по этому всему. Рабочий процесс увлекает его с первых минут и не отпускает до последней. Коллеги встречают восторженными возгласами, а самые импульсивные с порога налетают с объятиями. Чонгук же угощает их всех сладостями, что купил по дороге в знак своего выхода. В их коллективе так водится, и это очень сближает. Первый день пролетает, будто один короткий миг. Нет времени даже на обед. И хорошо, что Тэхен позаботился о его завтраке. Сколько бы Чонгук ни говорил ему, что хватит уже мучить курьеров и тратиться на него, а всё бестолку. Очередной курьер прямо в шесть утра доставил вкуснейший завтрак, чем, несомненно, разбудил. И за это Тэхёну тоже спасибо, ведь был риск проспать. В пакете, по обыкновению, его ждала записка. Но как Киму это удаётся? Когда успел её написать?       «Обязательно позавтракай. Так как я тебя немного изучил, то подозреваю, что ты пренебрегаешь этим приёмом пищи по полной. А между прочим, завтрак важен для человека больше обеда и ужина. Каждое утро теперь тебе от меня будет вкусный питательный завтрак…       — Но… — Чонгук не успевает дочитать. Он открывает было рот в попытке протеста, хочет возмутиться наедине с самим собой, но и здесь Ким его предугадывает. Чонгук читает текст дальше:       …И не протестуй! Так надо! Ты нужен мне здоровым и полным сил…       Улыбка расползается по сонному опухшему лицу Чонгука. Он нужен ему… Боже! Это же просто сказка! Хотя… Чонгук вчитывается снова: «Нужен мне здоровым и полным сил!».       Да неужели? А обессиленным в конце рабочего дня и сопливым от ОРВИ не нужен? Чонгук морщится и грустнеет. Вот только это не конец послания. Он читает дальше:       … Ммм, Гу… Не грузись. Вижу твою недовольную моську! Всё совсем не так! Конечно, ты нужен мне любым! Приятного аппетита и хорошего тебе дня! Целую так, как ты любишь, и туда, где мои поцелуи особенно остро тобой ощущаются. Но не в губы!».       Чонгук веселеет. Только Тэхён так может. В Чонгуке за эти несколько минут, что читал записку и осмысливал каждое слово, вели борьбу самые противоречивые чувства. Не зря он называет его «сложным». Ким не прост и, похоже, неплохо его изучил.       И только Чонгук успевает отойти от записки, как телефон пиликает от входящего сообщения. Это голосовое от Кима.       «Доброе утро, Гу. Я давно на месте, неплохо устроился и даже смог отдохнуть. Сегодня после обеда начинаются съёмки клипа. Надеюсь, ты не слишком ругал меня за вольность. Хочу, чтобы тебе всегда было вкусно, особенно когда меня нет рядом. А если всё же очень злишься, то копи свою злость и попридержи до моего возвращения, потом покусаешь меня в наказание.».       Чонгук вздыхает так, что, наверное, даже деду за стеной стало слышно, а потом снова смеётся. Он очень любит послания Тэхёна, вот такие — смысловые и голосовые. Настроение с самого утра на вершине и сохраняется таким до позднего вечера, когда они созваниваются с Тэхёном, делясь событиями прошедшего дня. Они наперебой рассказывают друг другу о самых интересных моментах. Тэхён вслух жалеет о том, что на побережье в такой солнечный день с ним рядом нет его, а Чон жалеет о том же самом, мечтая оказаться рядом.       Собственно, вот так и проходит неделя разлуки: с утра вкусные завтраки от Кима и обмен сообщениями или звонками, но недолго, оба торопятся из-за работы; день в заботах и ни минуты покоя, а их вечера всегда наполнены яркими разговорами по видео. Засыпает Чонгук, как правило, под его голос, под его взглядом, под смешки Тэхёна, демонстративно обнимая при нём всё тот же банан.       Время летит незаметно, до возвращения Кима остаётся два дня. Но пятый день без него кажется самым нервным и напряженным. Утро не задаётся с момента, как открыл глаза. Своими навязчивыми звонками его разбудила Элия.       Не успев даже что-то произнести, ответив на звонок, он слышит резкое:       — Спишь? Ты даже не в курсе, что произошло? — сестра несдержанно голосит в трубку.       — Элия, поспокойнее. Отдышись и продолжай! — у Чонгука от такого утреннего сюрприза колотится сердце. Ему и в голову бы не пришло будить кого-то и нагнетать с самого утра, но сестренка не отличается сообразительностью и эмпатией, поэтому к ней минимум вопросов.       — Чонгук, да как тут быть спокойной? А я тебе говорила! Он ветреный, он ненадежный! Он скользкий тип! — пылит она всё противнее пища в трубку.       — Ты о ком вообще? — Чонгук ещё слабо соображает после пробуждения.       — Зайди в Naver и сам убедишься, а лучше сразу KakaoTalk. Я кинула тебе ссылку. Хотела ещё ночью тебе звонить, но подумала, что разбужу.       — Хууу… Элия, давай потом. Меня мало волнуют сплетни, — Чонгук понимает, что её важная новость — не что иное, как фейк, а выслушивать с утра всякую лабуду — настроение нет.       — Это не сплетни! Чонгук, посмотри! Обязательно! — убедительность в её голосе и тревога всё же заставляют поверить.       — Окей. Посмотрю, — и как же не хочется ему никуда лезть, но стоит хотя бы понять, о чём речь. Элия, конечно, своенравная и взбалмошная, но вряд ли стала бы по пустякам звонить ему так рано и убеждать прочесть новости.       — Я позже тебе перезвоню, — коротко сообщает она и отключается.       Разговор завершается, а Чонгук переходит прямиком в мессенджер, куда Элия скинула ему ссылку. Видео отчего-то долго грузится, хотя не слишком длинное. Но когда всё же оно запускается, Чонгук не сразу понимает, кто изображен на нём, а после вглядывается и осознаёт, что видит там Кима. По всей видимости, это свежее видео, поскольку на нём дата и время вчерашнего вечера, как раз, когда они с Кимом не созванивались. Чонгук написал ему и сам хотел позвонить, но тот отписался, извиняясь, и сообщил, что занят работой и они не смогут пообщаться. На том Чон и успокоился, занявшись своими делами. Вот только, как оказалось, Тэхён был занят не работой. На видео он с какой-то девушкой, вместе они неспешно прогуливались по пляжу, затем посетили ресторан, где их постоянно издалека снимали журналисты. Это была нарезка из кадров того вечера, а после ресторана они сели в машину и вместе куда-то уехали.       Чонгук долго всё это рассматривает, увеличивает, сверяет, убеждается. Но сомнений быть не может. Это действительно Тэхён. У мужчины на видео его походка, его жесты, его улыбка и его рука на талии незнакомки — это неоспоримо. С друзьями и случайными знакомыми так не ходят. По крайней мере, обществом такие выходы как дружеские не расцениваются.       На этом Чонгук не успокаивается. Он переходит в новостной паблик, где самой главной новостью оказывается именно эта. Затем переходит в другой, и там то же самое, в третьем и четвертом всё о том же, причём первой строкой. Естественно, журналисты любят освещать частную жизнь знаменитых людей, а Ким Тэхён — мировая знаменитость, поэтому каждый журналист и блогер считает своим долгом высказаться отдельно. Каждый из них пишет почти одно и то же: «Популярный актер Ким Тэхён был замечен в Таиланде с корейской певицей Ли Наиль.». Ни для кого не было секретом, что Ким был приглашен на съемки её клипа, но для всех стало неожиданностью их совместное появление на публике, и похоже это было на свидание. Все как один утверждали, что таким образом он пытается явить миру свою половинку, что наконец-то тот самый Ким Тэхён, что так упорно скрывает свою личную жизнь, вышел из тени и хочет открыться перед всеми. Затем уже были хвалебные речи о том, как эта пара прекрасно смотрится вместе, и тому подобное.       Чонгук читает это очень долго и внимательно, а внутри всё клокочет. Сил куда-то двигаться нет вообще, и он даже не слышит, находясь в прострации, звонка курьера, что настойчиво названивает ему в дверь, а после оставляет у входа заказ и просто уходит.       Элия перезванивает примерно минут через пятнадцать, требуя реакции на увиденное. Но никакой реакции Чонгук ей не выдаёт. Безразличие — всё, что он может сейчас транслировать. Не станет же он ей говорить, что в груди пожар и нет сил произнести ни слова внятно. Он без предупреждения отключается, гипнотизируя глазами телефон.       Однако сестра, чувствуя его состояние, пытается перезванивать, но он не отвечает. Затем она пишет ему успокаивающие сообщения, но он также не молчит ей в ответ. Понимает, что надо вставать и пора бы уже собираться на работу, но мысли только об этой новости, что выбила его из колеи с самого раннего утра. Он не понимает сейчас своего состояния. Чем он в эту минуту больше наполнен: обидой, злостью, непониманием? Все это смешалось воедино и требует выхода. А после, когда уже чувствует, что нервы его окончательно на пределе, ему звонит коллега с работы и напоминает о том, чтобы он не забыл приехать сегодня чуть раньше для подготовки к долгим съемкам их главной модели в этом месяце.       Казалось бы, работа должна переключить его мысли и заставить сдвинуться с места, но на неё он злится с той же силой. Она не дает ему думать, анализировать и делать выводы. Ему сложно в эту минуту собрать себя по частям. Он нервно сжимает в руке телефон и смотрит на экран, что загорается, а на нём появляется сообщение с именем контакта: Тэхён. Вот здесь Чонгука прорывает. Читать его сообщения он не собирается — слишком велика в нём кипящая злость. Разрушительная волна злости, гнева и негодования захлестывает Чонгука. Он поднимается с дивана и швыряет телефон в стену с такой силой, что самому даже не по себе от раздавшегося глухого звука. Как ни странно, но аппарат не разлетается на части. Видимо, чехол удерживает, принимая на себя удар. Чонгук этим недоволен, ему хочется видеть, как разлетается на мелкие частички то самое, что принесло ему с утра адскую боль и невыносимое разочарование. Он не сдерживает себя совершенно и кричит уже что есть силы. Сам не понимает, о чём кричит, что говорит. Наверное, что-то о том, насколько он ошибся. И как только смог довериться человеку, зная наперёд, что так слепо делать этого не стоит?       Он кричит так, что, похоже, стены содрогаются и дрожат стекла. Закономерным становится стук от соседей по стене. Но ему не до них. Спустя несколько минут и понимая, что так продолжаться не может, он отправляется в душ, где непонятно сколько времени стоит под холодной водой, а после, даже не заботясь, о том, во что одевается, быстро хватает всё необходимое и выскакивает из квартиры, споткнувшись о доставленный курьером заказ.       Первой мыслью становится то, что хочется пнуть этот пакет, и пусть себе летит вниз по лестнице. Не жалко! Он не хочет даже знать, что внутри. Ему не до этого.       Но разум, понемногу возвращающийся к нему, подсказывает иной выход. Он поднимает пакет с пола, шарит в нём рукой, находя записку, рвёт её на мелкие части, не читая, и убирает клочки в карман куртки, а сам звонит в соседнюю дверь, что сразу же открывается. Из-за двери высовывается нос старичка, что только недавно стучал ему в стену.       — Доброе утро, Аджосси, это вам. Примите мои искренние извинения за доставленные неудобства. Впредь я постараюсь быть тише, — Чонгук кланяется и протягивает старичку пакет, что в его руках ещё тёплый и наверняка там всё вкусно, как и обещал Тэхён. Но думать о том, что тот ему когда-то обещал Ким, совершенно не хочется. Он не в состоянии есть эту еду, кажется, если съест, то отравится точно. Поэтому, пока всё свежее и горячее, лучше сделать доброе дело, угостив соседа.       Дед смягчается. Морщинки на его лице разглаживаются и на губах пролегает довольная улыбка.       — Спасибо, Чонгук! Вот уж не ожидал от тебя. Приятно, не скрою. Но для меня одного тут много. Пожалуй, я с этим всем пойду к соседке, — дед указывает на соседнюю третью дверь на их площадке и подмигивает ему.       Чону нет дела до того, кто к кому пойдёт и зачем. У него голова гудит и в груди до сих пор печёт, хочется поскорее отсюда сбежать, стремительно покинув то место, где за стеной на полу лежит его разбитый телефон, в котором ещё хранится непрочитанное сообщение от Тэхёна.       — Угощайтесь, Аджосси! Здесь всё самое свежее и ещё теплое, а мне пора на работу.       Чонгук снова кланяется и вылетает из подъезда. Не помнит, как добирается до работы, но приезжает вовремя. Он полностью переключается на рабочий процесс, стараясь не думать ни секунды о том, что произошло этим утром. Коллеги видят его замешательство, многие спрашивают, в чём дело, но на их вопросы Чонгук коротко отвечает, что просто не выспался. Некоторые пытаются его подкармливать, по ходу дела засовывая ему в рот вкусные кусочки всяких снеков, тут же давая запить это крепким кофе. Он принимает эти заботливые ухаживания в свою сторону, потому что чувствует, что организму нужна подпитка, но настроение его не улучшается и легче не становится. В свободные минуты он ходит по павильону чернее тучи, а коллеги лишний раз стараются к нему не приставать.       Даже модели, что до этого позволяли себе немного покапризничать, сегодня ведут себя тише воды, видя, насколько Чонгук не в себе. Точнее, скорее в себе. Он ушёл в себя довольно глубоко и за весь процесс работы не сказал одной из них, кажется, ни единого слова. Таким напряженным они видят Чона впервые. Сегодня он даже успел сделать грубое замечание двум стажерам, что болтали стоя без дела, попусту тратя драгоценное время. Он накричал на них прямо при всех, вызвав у присутствующих удивление и непонимание:       — Вам заняться нечем? Местом своим не дорожите? Разве уже закончили с тем, что я поручил вам час назад? — гремит Чонгук в их адрес, проходя мимо.       Оба парня смотрят на него с опаской, переглядываясь, и тут же принимаются за дело, бросая свои стаканчики с кофе. Его замечания действуют на них отрезвляюще, и больше за целый день никто не видит, чтобы эти двое отвлекались от работы. Чонгук себе не рад, он недоволен тем, что сделал, но назад ничего не вернёшь, нервы его на пределе и держать себя в руках всё труднее. Его гневная тирада не остается незамеченной со стороны главного менеджера. Как ни странно, но это срабатывает ему в плюс. И после всего, она подходит, шепча на ухо, что ей очень нравится то, как он организует работу стажеров, и что порой даже такие радикальные методы вполне уместны. Утверждает, что теперь точно уверилась в своём решении сделать его главным, и это случится в самое ближайшее время.       Это новость Чона не радует. В другой день, возможно, он бы сказал ей спасибо и раскланялся. Но сегодня всё не так, как обычно. Сегодня на душе морок, а в глазах туман и мысли только о том, что где-то там, в его квартире, на полу лежит телефон, хранящий непрочитанное сообщение от Тэхёна. Чонгуку очень хочется поехать туда, схватить его и прочесть. Возможно, там будут ответы на те вопросы, что крутятся в его голове уже половину дня.       Обед наступает незаметно, а его наступление приближает Элия, что внезапно появляется с огромными пакетами еды и светит на весь павильон своими румяными щечками и яркой улыбкой, собирая вокруг себя всех знакомых, которых у неё, в силу лёгкости характера и чрезмерной общительности, немало среди коллег Чонгука.       — Ты как сюда проникла? Где взяла пропуск? — злится Чонгук, наблюдая, как сестра бесцеремонно и по-хозяйски раскладывает на пустом столике еду и подзывает всех на обед, вопреки недовольствам Чонгука.       — Ерунда! Поулыбалась охраннику. Он и пропустил. Чонгук, ты как? Я тебе обед привезла. Вот! — сестра пытается изобразить на лице непринуждённость, но получается у неё это слабо. Видно, что она переживает за него, поэтому и появилась так внезапно.       «Заботливая… Лучше бы с утра не звонила…» — думается Чонгуку и он улавливает приятный аромат еды, от которой даже немного кружится голова. Он понимает, насколько голоден, и приступает прямо сразу проглатывать содержимое своей пластиковой тарелки, даже не жуя.       — Элия, всё в порядке. Я же говорил тебе, что мы не близко общаемся, — Чонгук делает слабые попытки обмануть её, но даже не понимает, насколько он сейчас очевиден.       — Врёшь! Я по глазам вижу, как ты расстроен. Давай, ешь! Я не уйду, пока не увижу хоть тень улыбки на твоём сером лице. Чонгук, так нельзя! Я не позволю тебе страдать! — сообщает сестра серьёзным тоном и подкладывает ему ещё еды. Те, кто стоят рядом, конечно же, всё слышат, но не понимают, о чём идёт речь, и ничего не расспрашивают.       — Я занят, Элия! Пожалуйста, дай мне спокойно отработать сегодня. Спасибо за еду и заботу, — отвечает он с набитым ртом и изображает улыбку, а после чмокает её в напудренную щечку, измазывая своими грязными губами.       — Гуки, я переживаю за тебя. Давай созвонимся вечером. Обещай мне взять трубку. Ты почему не отвечаешь на мои звонки? Я вся на нервах, — шепчет она, оглядываясь.       — Забыл телефон дома, — обманывает он сестру, правду говорить не хочет. Она ей ни к чему, только лишние переживания вызовет.       Сестра хмурится, всё понимая и ждёт, пока он доест, а потом долго наблюдает за тем, как он приступает к работе, пытаясь, наконец, наладить диалог со своей новой моделью. Милая девушка строит ему глазки, улыбаясь и он делает то же самое, чувствуя на себе подозрительный взгляд сестры.       День пролетает быстро, а Чонгук и хочет, и одновременно не хочет ехать домой. Он оттягивает, как может, этот момент, засиживается допоздна на работе, вдруг ввязавшись в разговор двух коллег, и напрашивается с ними выпить. Они долго сидят в ближайшем кафе, болтая о работе и всякой малозначительной ерунде. Но домой ехать всё-таки приходится, и уже заходя в пустую квартиру, он не находит себе места, руки так тянутся к телефону, что до сих пор всё там, где был с утра. Он подходит, берёт его в руки, видит, что защитное стекло безвозвратно разбито, активирует экран. От Тэхёна у него несколько сообщений и пропущенных вызовов за день. Чонгук горестно вздыхает и читает то самое, первое, утреннее, с пожеланием доброго утра и хорошего дня. Последующие сообщения Кима уже сквозят обеспокоенностью о том, почему Чонгук молчит и не отвечает на звонки. Писать Киму не хочется, но он решает, что всё же нужно что-то ответить, иначе тот не перестанет писать и звонить снова и снова. Над текстом не думает, пишет сухое в ответ:       — Привет. Сегодня торопился на работу и забыл телефон дома. Только приехал и очень устал. Сейчас ложусь спать. Сил нет.       И это всё, что он может написать Тэхёну. Сегодня он много думал о том, как дальше быть, но знает наверняка, что определённо не станет закатывать ему истерики и что-то предъявлять. Это не в его характере. По сути, друг для друга они никто, никаких клятв верности не давали. Между ними всего-то несколько дней беспрерывного телефонного общения и секс, пусть даже и самый лучший в жизни Чонгука, но это всего лишь секс. Видимо, всё остальное Чонгук себе попросту придумал, наделив особым смыслом. От того в разы больнее.       Чонгук и опомниться не успевает, как Ким мгновенно отвечает на сообщение, словно дежурил у телефона в ожидании весточки от него.       «Понял. Отдыхай, Гу, не стану отвлекать. До завтра. Целую тебя.».       Чонгук читает всплывающее сообщение, не переходя в него, чтобы не рассекретиться, а после нервно отключает телефон. Он не хочет отвечать, сам звонить ему завтра не станет, и его звонки, если они поступят, оставит без ответа. Так будет лучше для всех.       Чонгук решает для себя, что ошибку, совершенную по собственной глупости и наивности, надо срочно исправлять, постепенно забывая Кима и отдаляя его от себя, пока не стало окончательно поздно. Сделать это будет нелегко, но он постарается. Быть на вторых ролях и жить в обмане он не привык и начинать нет желания. Отношения на время, ради удовольствия ему не нужны. Он привыкает к Тэхёну всё больше, и чувства его с каждым днём всё сильнее. Но, судя по всему, для Кима он всего лишь встречный пассажир на непродолжительное время, к которому относятся не слишком серьёзно, раз позволяют себе романтические вечера с другими. Чонгука это не устраивает. Он либо единственный для человека, что дорог его сердцу, либо вообще никто. Делить с кем-то Тэхёна он не собирается, и эти нервотрепки, что, несомненно, будут и дальше, точно не для него. Понимает, насколько в глазах людей сегодня был неадекватным, и повторения этому не желает. Ким Тэхён делает его безвольным и зависимым, местами злым и безрассудным. Этого допустить нельзя, при условии, что Киму нужно от него только «плотское общение». По крайней мере, так Чонгуку видится.       Чонгук не позволяет себе думать о нём, оставаясь наедине с самим собой, заполняет пустоту и тишину чем угодно, только бы не копаться в собственных мыслях и не утопать в тоске и переживаниях. Он засыпает под включенную громко любимую аудиокнигу в наушниках, обнаруживая себя ночью проснувшимся от чужого голоса, всё ещё монотонно рассказывающего ему сюжет. Рассказчик стихает, когда Чонгук выключает телефон, а сам он погружается в сон, где его снова находит Тэхён. От него не скрыться, а сон кажется реальным до невозможного. Ким стоит рядом и смотрит глаза, а сверху на них невесомо ложатся лепестки, как тогда, в самый счастливый их день наедине. Тэхён бережно убирает с его волос всю эту красоту, сдувая со своих ладоней дары цветущих деревьев, а Чонгук стоит счастливый и улыбается, глядя в самые невообразимые глаза на свете. Он скучает. Даже сны ему об этом говорят.       Следующий день проходит всё в том же упадническом настроении. Завтрак он снова относит соседу, ловя на себе его сопереживающие взгляды. Дедок проникается его грустным состоянием и теперь не упрекает в былом шуме и неудобном соседстве. Видит, что Чонгуку плохо и суёт ему взамен большущую шоколадку, убеждая, что это лучшее лекарство от душевной хандры. Чонгук в это не верит, но берёт её в знак вежливости, тут же забывая о ней.       На работе к нему всё также опасаются приставать с расспросами коллеги, хотя он и не против общения с ними. Он выполняет сегодня работу по инерции, не задумываясь над тем, что делает, но делает всё профессионально, как и всегда. К телефону, что после долгих раздумий берёт с собой, даже не подходит, тот лежит в его рюкзаке и Чонгук периодически слышит вибрацию от поступающих сообщений и звонков, но не стремится ответить.       В обед решается проверить, что там напоступало и видит несколько сообщений от сестры и три от Тэхёна. Первое его послание очень тёплое и, можно даже сказать, романтичное. Его Чонгук с громким вздохом сожаления перечитывает несколько раз. Второе — уже с многочисленными знаками вопросов от Тэхёна, а третье — с неприкрытым негодованием по поводу молчания Чонгука. Он понимает, что ведёт себя по-детски, но полагает, что так лучше для него самого.       Чон видит, что тот звонил ему несколько раз, а последний звонок был буквально полчаса назад. Чонгук не хочет ему писать, понимает, что стоит только начать, и его затянет, чувствует, что стоит только ему услышать голос Кима, и он уверен, что тут же растает от сладких речей и приятного шёпота, поэтому вновь убирает свой телефон в рюкзак и возвращается к работе.       Сегодня ему ничуть не легче. То тут, то там слышится разговоры и сплетни, в том числе о Ким Тэхёне. Все вокруг любители пообсуждать различные сплетни и теперь обеспокоены тем, действительно ли Тэхён встречается с той певицей. А Чонгук молча слушает это всё и жалеет, что оставил дома свои наушники. Он понимает, что ещё чуть-чуть и точно схлестнётся с кем-нибудь, только бы те замолчали и перестали обсуждать при нём личную жизнь Кима. Нет сил и настроения, ему бы сейчас на какой-нибудь необитаемый остров, чтобы скрыться от всех и восстановиться без лишних глаз и расспросов. Чувство, что поселилось в его душе и сердце, настолько сильно беспокоит и горит внутри, что хочется вырвать его из груди, как что-то инородное, но, к сожалению, так быстро сделать это не получится.       Сегодня Чонгук позволяет себе очень много курить, как никогда часто отлучаясь, забивает мысли и лёгкие едким дымом, что ни капли не спасает. Как раз в курилке его уже ближе к концу рабочего дня и находит менеджер, сообщая, что его ждут в 10-й гримерке по какому-то очень важному и сверх конфиденциальному делу.       На его навязчивые вопросы о том, кто это, уточнений и разъяснений не следует. Менеджер просто заверяет, что Чонгуку стоит поторопиться. Он так и делает. Спорить с начальством не в его правилах, к тому же бывает такое, что его периодически вызывают на приватные разговоры по поводу того или иного поручения, поэтому он не особо удивляется.       Зайдя в гримерку, он сразу замечает, что в ней никого кроме одного единственного мужчины, который сидит к нему спиной в кресле у стола. На том кожаная куртка, чёрные джинсы, чёрные кепка и очки, скрывающие его лицо. Всё это Чонгук видит в отражении зеркала, но лица не различает. К чему такая конспирация? Чонгуку не ясно.       — Мне сообщили, что Вы хотели со мной поговорить!       — Всё верно. Очень хотел с тобой поговорить, поэтому бросил всё и прилетел на день раньше, ведь на мои звонки и сообщения ты не отвечаешь.       Мужчина разворачивается в крутящемся кресле, оказываясь лицом к Чону, и лёгким движением руки снимает себя очки и кепку, отбрасывая её на стол. На мгновение Чонгук замирает, не сразу веря своим глазам. Перед ним вырастает Ким Тэхён. Тот самый, встречи с которым Чонгук так не хотел, и разговоров с которым опасался, и, наконец, тот самый, по которому так сильно скучал и теперь это ощущается ещё острее, особенно когда он так близко, буквально на расстоянии вытянутой руки. Чонгук теряется и не знает, как вести себя и что сказать. А вот Тэхён, наоборот, смотрит на него открыто и бесхитростно. Играет?       Ким раскрывает руки, протягивает их вперёд в приглашающем к объятиям жесте и произносит тихо:       — Иди ко мне. Ну что ты, как не родной?       Чонгук всё ещё не двигается. Конечно же, он не родной! Что за странные слова произносит Тэхён? Когда вообще они успели стать родными друг для друга? А если и стали, разве родные так поступают?       — Гу, да что с тобой такое? — Непонимающе и смеясь, возмущается Тэхён.       В один короткий миг он преодолевает расстояние между ними, подходит совсем близко, опуская ладони на талию Чонгука и нежно касается губами щеки. Чонгук прикрывает глаза. Запах «сложного» снова сводит с ума. Близость его тела, тепло его кожи, его дыхание на щеке — это всё не может оставить Чонгука равнодушным.       — Ты не рад мне? Я не пойму, что могло произойти за пару дней моего отсутствия? Почему ты меня игнорируешь, Чонгук? Ты затихарился, не пишешь и не звонишь, на мои сообщения и звонки не отвечаешь. Не молчи!       Чонгук отстраняется, стараясь принять более-менее спокойное выражение лица и отходит на шаг назад, высвобождаясь из его рук.       — Гу, не молчи. Лучше покусай меня или ударь! Только не молчи! Да что с тобой?       Чонгук смотрит на него буквально не моргая. Ему очень хочется вот прямо сейчас обнять его и прошептать, как сильно он скучал. Но делать этого нельзя, потому что верить Тэхёну он не может, а соответственно, и показывать перед ним свои чувства тоже уже не должен. Он преодолевает дрожь в теле и старается сделать голос твёрже, начиная говорить.       — Какие смелые желания! Боюсь, я тебе в этом не помощник. За ударами и укусами, Тэхён, обратись к кому-нибудь другому. Тебе не следовало ко мне так торопиться, учитывая твою занятость и плотный график… — Чонгук много чего придумал ему в ответ, мысли бурным потоком рвутся преобразоваться в предложения, но развить эти мысли Тэхён ему не позволяет.       — Что ты такое говоришь? Я тебя не понимаю. Я торопился к тебе, преодолевая леса, горы и океаны. А ты говоришь, что мне не следовало этого делать?       Чонгук усмехается. Нет, честное слово, он будто слушает сейчас какой-то киношный или театральный монолог и не знает, за что эмоционально зацепиться: то ли ему смешно, то ли обидно, то ли злость снова охватывает его с полной силой… А может, всё и сразу?       — Тэхён, как пафосно прозвучало про горы и океаны! Репетируешь новую роль? — Чонгук сам не понимает, откуда в нём сейчас берутся силы на шутки и такие небрежные замечания, но он чувствует, как самообладание возвращается к нему, и это радует, — Ну что же, раз ты приехал и так торопился, значит, слушай меня внимательно! Нам не следует больше общаться! — произносить эти слова больно, но он должен это сказать, чтобы решить всё раз и навсегда, — Мне не нужны отношения на раз-два. Встречи ради одного лишь секса меня не интересуют. Если уж совсем приспичит, на то у меня есть правая рука и она неплохо справляется. Знай, если я кого-то к себе подпускаю, то отношусь к этому человеку более чем серьёзно. Но, похоже, наши с тобой взгляды на это в корне расходятся. Поэтому рекомендую тебе искать кого-то другого и уже ради него преодолевать всевозможные леса, горы и океаны!       Тэхён застывает, будто в детской игре, услышав фразу: замри. Он стоит недвижимо и даже не моргает. Видно, насколько он ошарашен словами Чонгука. Очевидно, что он ровным счётом ничего не понимает. А Чонгуку от такой реакции вновь смешно. Как может человек вести себя вот так? Как может изображать невинность и делать вид, что всё между ними, как прежде? Неужели он настолько беспринципный?       — Я не понимаю, что не так, Гу? Чем я тебя обидел? — Тэхён двигается к нему на шаг вперёд, а Чонгук стремительно отстраняется на два шага назад. Тэхён, видя это, больше не делает попыток приблизиться, замирая на месте.       — Хотя стой! Я, кажется, понял. Ты видел новости обо мне и Наиль?       Тэхён хмурит брови, убирает руки в карманы джинсов, видимо, чтобы держать их в узде и нервно прикусывает нижнюю губу, ожидая ответа.       — Да, — Чонгук решает не вдаваться в подробности, а просто коротко констатирует факт. И это его короткое «да» говорит обо всём. Он вкладывает в это слово всю свою злость, нетерпимость, желание вот прямо сейчас ударить Тэхёна, сделать тому больнее, чем ему самому было все эти дни.       — Так вот в чём дело! Я подозревал эту причину, но всё не так, Чонгук! — Ким снова делает попытки приблизиться, но Чонгук выставляет руки вперёд, давая понять, что не позволит до себя дотронуться. Ким, видя это, отстраняется и вновь запускает руки в карманы джинсов. Облегчённо выдыхает и, судя по всему, набирает воздуха в легкие, чтобы начать оправдываться.       — Наиль — моя давняя подруга и ей нужна была моя помощь. Понимаешь, ей нужно было засветиться со мной, чтобы сдвинуть с мертвой точки застывшие отношения. Да неважно, с кем засветиться, просто я в нужный момент оказался рядом. Она попросила о помощи, а я не смог ей отказать.       Чонгук впервые видит в глазах Кима сожаление и поначалу даже не верит, что это именно оно, но с каждым новым произнесённым словом становится всё яснее, что ему действительно жаль, но справиться и перестроиться Чонгуку сложно, он всё ещё зол. И даже если это так, и Ким, правда, всего лишь помогал своей давней знакомой, это ничего не меняет. Он даже не удосужился предупредить об этом Чонгука, зная наперед, как прогремит эта новость на всю страну. Он не подумал даже успокоить его заранее, чтобы Чон не надумывал лишнего, а это значит, что не воспринимает его всерьёз.       — Глупые отмазки, Тэхён. Не надо оправдываться. Я этого не прошу. Я всё сказал! — действительно сказал, как отрезал. Чонгуку кажется, что он холоден и спокоен, но, видимо, со стороны это выглядит иначе. Его нервозность всё же прорывается наружу.       Хмурое лицо Тэхёна разглаживается, на красивых алых губах пролегает очаровательная улыбка. И как ему, такому неземному, противостоять? Чонгуку долго следует учиться, и, наверное, даже после многих лет обучения этой нелегкой науке он вряд ли сможет совладать с собой. Тэхён — провокатор и его личный катализатор. Когда тот рядом, думается только о том, почему он ещё не в объятиях Кима. Чонгук запутался, ему определенно нужен кто-то вроде психиатра, чтобы умело вправили мозги.       — Да, мой Гу ревн-у-у-ет? — хрипло тянет последнее слово «сложный» вновь приближаясь к нему. Он подходит так близко, насколько это возможно и вдыхает аромат Чонгука, как делал это в их последнюю встречу. Тогда они прощались с надеждой на скорое свидание, теперь же между ними много неясностей.       «Мой Гу…». Звучит-то как красиво! Но слишком режет слух от того, что не является правдой. Чонгук не ЕГО. Хотел им стать, но при таких обстоятельствах, что складываются, передумал. Вот только передумал до того, пока снова не попал в его сети, из которых путь один — его руки и губы, а выход замурован.       Тем временем Тэхён всё также близко, а Чонгук уже не делает попыток остановить его, чувствуя тёплые губы на своей щеке. Он медленно тает, понимая, что находится за пару мгновений от падения в пропасть по имени Ким Тэхён. В нём играют противоречия. Одна сторона его подсознания убеждает, что нужно стоять на своём и не сворачивать с выбранного пути, а вторая упорно твердит о том, что стоит поверить и снова сдаться в плен этим ласковым рукам, что так и тянутся к нему на протяжении всего этого времени наедине.       — Это не ревность, Ким Тэхён, скорее разочарование, — с грустью произносит Чонгук, опуская глаза в пол.       Насколько же он слаб перед ним! Боже! Тело тянется навстречу, разум протестует, а сердце разрывается на части. Он и хочет к нему, хочет с ним и не хочет одновременно, и понять себя не может.       — Не торопись с выводами. Прошу тебя, дай мне шанс всё объяснить, — просит его Тэхён и достает из кармана своей куртки мобильный телефон, набирая чей-то номер.       После долгих Гудков и первого чужого, женского и звонкого: «Да?» Ким ставит разговор на громкую связь, начиная диалог.       — Привет, Наиль! Как ты?       — Привет! Просто отлично! Тэхён, ты сделал для меня невозможное. Я и не подозревала, что один выход с тобой не только поможет мне разобраться с Сухо, но ещё и вызовет такой шквал популярности, а на фоне того, что у меня скоро готовится к выходу клип, это просто замечательно! Ты знаешь, он сказал, что любит меня. Я такая счастливая!       Тэхён молчит и смотрит Чону в глаза, давая понять, что ничуть не соврал. Чонгук бездействует, слушая дальше.       — Слушай, это классно, что я помог тебе и у тебя всё срослось. А теперь у меня к тебе просьба. Помоги и ты мне.       — Конечно, а что нужно сделать?       — Скажи вот прямо сейчас в трубку одному неверующему человеку, что между нами с тобой ничего, кроме дружбы, не было и быть не может. Наиль, на тебя вся надежда. Здесь, можно сказать, решается моя судьба!       Тэхён смолкает и снова испытующе смотрит в глаза. Чонгук не реагирует. Он ждёт слов девушки. Но способны ли они что-то исправить и переменить его решение? Знает наверняка: Что бы он не решил, а легко с Кимом не будет! «Сложный» на то и сложный…       — Оу, неужели у тебя проблемы из-за меня, Тэхён? Я даже не подумала о таком, когда тебя просила. Мне казалось, ты свободен!       — Как оказалось, у меня теперь серьёзные проблемы, Наиль. Сам не ожидал, — произносит на выдохе Тэхён, хмуря брови.       — Ох, Тэ… Прости меня… Так он с тобой сейчас?       — Да, он рядом.       — Алло, Вы меня слышите? Это Ли Наиль! Та самая, которую в Вы могли видеть с Тэхёном в Таиланде. Я клянусь Вам, что между нами ничего нет и это я попросила Тэ мне помочь, а он по старой дружбе согласился. Простите, если наше появление с ним вызвало у вас подозрение. Я не думала, что так получится, если бы знала, не стала бы просить Тэхёна.       Ким победоносно улыбается, улавливая в выражении лица Чонгука растерянность.       — Спасибо, Наиль. Я отключаюсь. Позже спишемся.       Их недолгий разговор завершается, Чонгук в нём так и не поучаствовал. Ким отключает телефон, снова убрав его в карман куртки и лёгким движением руки поднимает лицо Чонгука за подбородок, вынудив посмотреть себе в глаза, ведь Чон старательно этого избегал.       — Вот видишь, Гу, с моей стороны ни капли обмана! И потом, разве ты ещё не понял, что девушки меня не интересуют? Меня интересуют вот такие парни, как ты.       От этих слов ничуть не легче. Ким вообще понял, что сказал?       — И много таких парней, как я, тебя интересуют? — язвительно заявляет Чонгук, раздувая ноздри. Ему не нравится этот разговор.       — Ооо! Да не цепляйся ты к словам! Чонгук, ну не злись! Я не думал, что ты так отреагируешь, иначе обязательно предупредил бы тебя. Но если бы сделал это, то не увидел бы тебя таким!       — Каким? — Чонгук все ещё злится, его раздражает весёлость Тэхёна. Тому, кажется, вообще по барабану, что за все эти дни испытал Чонгук.       — Вот как сейчас… Какой же ты злой! Настолько злой, насколько красивый и сексуальный в эту минуту! Гу, у меня и в мыслях не было играть с тобой и обманывать. Подумай сам: стал бы я тогда тебе писать и звонить? Для чего эти сложности?       Хотелось ответить: Да потому что сложности — это то, с чем ты неразделим!       Но Чонгук молчит, а Тэхён нежно проводит кончиками пальцев по тыльной стороне его ладоней и опаляет дыханием кожу на шее, вынуждая дышать через раз.       — Я не хотел этого, клянусь! А ещё я очень не хочу, чтобы твоя правая рука уставала. Давай я её заменю? Хочешь, сделаю это прямо сейчас? — шёпот Кима погружает в транс и это не преувеличение. Чонгук ощущает, как разум отключается, но последние фразы возвращают на землю.       — Ты неисправим, Ким Тэхён! Мы говорим с тобой о серьёзных вещах, а ты сводишь всё к одному, — Чонгук говорит всё тише, и эти слова звучат вовсе не в упрёк. Он даже не замечает, как уже подставляется под нежные поцелуи Кима, а тело будто ему не принадлежит.       — Ну что я могу поделать, если при виде тебя я горю… Ты действуешь на меня как афродизиак. Такое ощущение, что у меня передоз стимуляторами, но я их никогда не принимал.       Тэхён слабо держит себя в руках, уже вовсю шаря ими по телу Чонгука. Он слишком несдержан сейчас, а Чонгук пытается его вразумить, но получается плохо. Оба они соскучились и непонятно, кто больше. Чонгук этого не озвучил, но всё уже простил, и воспоминания о том, что беспокоило его несколько дней подряд, мгновенно улетучились.       — Тэхён, не забывай, что я на работе, а в этой гримерке дверь изнутри не закрывается. Грешно заниматься таким буквально на глазах у всех. Грешно и не умно, учитывая, что тебя легко могут вычислить, а меня запросто уволить, — он произносит это для галочки, а руки уже не слушаются, они ласкают упругое тело Кима, пробираясь под одежду, и губы сами тянутся за поцелуем.       — Мм, Гу… Не обламывай мне кайф. Знаешь, грехи существуют для того, чтобы ими наслаждаться. А ты — мой самый главный и вкусный грех, от которого невозможно отказаться. И у тебя, Гу, есть только один выход — капитуляция!       Чону нравится это утверждение. Однако стоит только копнуть глубже, как снова точит червячок сомнения. Грех? А может, Чонгук не хочет быть только грехом. Он желает стать СМЫСЛОМ!       Капитуляция? Да, пожалуй, это уже произошло и это неотвратимо. Но вот не губительно ли для Чонгука?       Чонгук находит наконец, его губы и целует с такой страстью, с которой хотел от скопившейся злости его сегодня ударить. Он больно кусает эти мягкие и уже припухшие губы, а Ким буквально скулит, то ли от боли, то ли от удовольствия.       — Вот так… Продолжай… Так мне и надо… Я это заслужил… Сколько же в тебе ярости, Гу. Мне очень это нравится, — Тэхён позволяет делать это с собой и, похоже, действительно наслаждается, а после, оторвавшись, берёт правую руку Чонгука и долго рассматривает её.       — Что такое? — Чонгук с трудом приходит в себя. Он ненавидит прерывать поцелуи, тем более такие жаркие и долгожданные.       — Смотрю, не сильно ли накачана твоя правая рука? Теперь я особенно буду за ней следить! Вроде не сильно отличается от левой… Гу, для этого у тебя теперь есть я! Не перенапрягай её, побереги.       Чонгук не в силах сдержать смех. Вот же, прицепился к брошенной в пылу фразе! Теперь, похоже, станет часто припоминать. Чонгук таким не особо увлекается и сам не понял, зачем вообще сказал об этом, поэтому густо краснеет.       — Обязательно воспользуюсь твоими услугами, но не сейчас. Мне надо работать, Тэхён, — Чонгук смотрит на часы. До конца рабочего дня остаётся ещё полтора.       — Да… Понимаю, но отпускать не хочу.       Тэхён, не дав опомниться, снова целует его, пытаясь вложить что-то в руку Чонгука. Он словно фокусник, действует внезапно и магически. Чонгуку эта внезапность нравится. С Тэхёном не соскучишься!       — Что это? — спрашивает Чон, видя в руке Тэхёна круглый футляр.       Их поцелуи окончательно прекращаются и они стоят теперь оба, разглядывая жёлтого цвета бархатный круглый футляр.       — Я привез тебе солнышко. Закрой глаза, раскрой ладонь, — шёпотом просит Тэхён, мягко улыбаясь.       Чонгук так и делает, вытягивает ладонь и ощущает, что на неё опускается что-то небольшое и прохладное.       — Посмотри, — разрешает ему Тэхён, а Чонгук открывает глаза, видя на своей ладони небольшой брелок.       — Нажми на кнопку сбоку, — Тэхён улыбается так искренне, что Чонгук не может не залюбоваться им в эту минуту.       Он нажимает на кнопку, как и просили, а крышка отщелкивается, открывая вид на яркий желтый свет, исходящий от камня, что был скрыт внутри. Похоже на янтарь, но Чонгук не уверен. Камень подсвечивается изнутри и складывается ощущение, что это и вправду солнце в миниатюре.       — Спасибо. Какой красивый! — завороженно шепчет Чонгук, не в силах отвести взгляда от излучающего тёплый жёлтый свет камня.       — Кто, я? — Тэхён смотрит на него, озорно подмигивая.       — Брело-ок! — смеясь, отвечает Чонгук. Хотя и это тоже правда. Даже сейчас, в минуту, когда Ким после долгого перелёта, совершенно без косметики на лице, одетый по-простому, но всё равно безумно красивый.       — А я? — надувает щеки Тэхён и хмурится.       — Ты вне конкуренции! — признается Чонгук, поглаживая кончиками пальцев округлый камень.       — А поцелуй я заслужил? — Ким тянется к нему затем, чтобы снова поцеловать, но Чонгук ловко отстраняется.       — Дай-ка подумать… Если только короткий чмок! — Чон приближается, коротко чмокая Тэхёна в щеку и ловит его недовольный взгляд.       — Гу-у… Нарисуй мне улыбку, а? Я вёз тебе целое солнце, — Тэхён умеет просить. От этих его просьб ноги подкашиваются и глаза блестят в разы ярче.       — Ага… Вёз мне солнце, преодолевая леса, горы и моря… — вот как тут не засмеяться? Тэхён корчит ему дурашливые рожицы, быстро чмокая в губы.       — Да-да… Именно так… Гу-у… Ну, нарисуй… Нарисуй мне улыбку…       Чонгуку не жалко, тем более, что он сам этого очень хочет. Он снова целует Тэхёна сам, так, как ему нравится, сразу же углубляя поцелуй, поглаживая ладонью его скулу. Ким полностью отдается в его руки и отвечает так пылко, что кажется, ещё немного и они, позабыв обо всём прям здесь займутся любовью.       Жар разгоряченных тел не унять. Тэхёну жарко в своей кожаной куртке, а Чонгуку в футболке, но освободиться от одежды нельзя. Чонгук в последний раз сминает горячие влажные губы Кима своими и отстраняется в попытках отдышаться.       В руке Чона крепко зажат брелок, а колечко от него надето на указательный палец.       — Это янтарь? — ему хочется узнать название камня. Подозревает, что это не самый обычный минерал.       — Нет, это гелиодор, — отвечает Тэхён, а Чонгук хватается за свой телефон, тут же вбивая в поисковик название.       Оттуда он и узнает, что название этого камня в переводе с греческого — «дар солнца». Наверняка, именно этот экземпляр стоит целое состояние. К тому же, как оказалось, он обрамлён белым золотом (Чонгук выбил из Тэхёна признание в этом, увидев пробу на металле). То есть этот брелок не для ежедневной носки на связке ключей. Такой следует бережно хранить. Об этом Чонгук ему вслух и заявляет, на что Ким отшучивается говоря, чтобы не берег, он купит ему ещё.       — Тэхён, мне неудобно принимать такие дорогие подарки, — и это правда. Буквально с самого начала не проходит и дня, чтобы Тэхён его чем-то не одарил.       — Не думай об этом. Мне нравится тебя радовать. Твои глаза сияют ярче этого камня, Гу. Увидел это чудо и захотелось привезти его тебе, — полушепотом признается Тэхён, долго вглядываясь в его глаза.       А Чонгук стоит и чувствует себя натуральным идиотом. Он тут от злости телефоны в стену швырял, а Тэхён там думал о нём, выбирал подарок, стараясь удивить, звонил ему, писал сообщения, переживал и даже прилетел на день раньше.       — Что с твоим телефоном, Чонгук? — спрашивает вдруг Ким, вырывая его из размышлений. Естественно, от его цепкого взгляда не укрылось повреждение экрана. Это слишком бросается в глаза, а Чонгук не успел или не хотел даже задуматься над тем, чтобы всё исправить.       — Упал случайно. Ерунда… — отвечает Чон и прячет глаза, потому что обманывать совершенно не обучен.       -Так-та-а-а-к… — тянет Ким, прищуриваясь. Он берёт телефон и крутит в руке.       — Что-о? Вот только не надо мне покупать новый телефон, Тэхен! Я сам! Окей? — в запале выдает Чонгук, потому что подозревает, что именно это Ким и задумал. Ему, кажется, только дай волю, и тот спустит все деньги, не раздумывая.       — Окей! И в мыслях не было! Но ответь мне: Ведь он из-за меня упал, да? Это не было случайностью? — Тэхён специально приближается, ловя его взгляд, пытается прочесть ответ по глазам. Ему это удается, с Чонгуком всё проще некуда. Он прост в проявлениях эмоций и открыт в эту минуту, потому что застигнут этим вопросом врасплох.       Чонгук шумно вздыхает. Обманывать не хочется, а говорить правду — тем более. Тэхён его раскусил и смотрит пристально, а после, притягивая к себе, крепко обнимает.       — Чонгук, иди сюда, — шепчет Тэхён, вдыхая аромат его волос, — Я понимаю, что веры мне мало с учётом того, что ты видел в сети. Я не знаю, как мне доказать, что всё не так, как выглядит. Просто пойми… У меня также, как у тебя. Если я с кем-то, то это серьёзно. Быть с кем-то в параллели я не могу.       Чонгук греется в его объятиях, дышит им, прикрывая глаза. Так хорошо ему не было с момента их последней встречи. И вроде эти фразы Кима должны были стать обнадёживающими, а всё равно изнутри неспокойно. Если он с кем-то, то в параллели никого быть не может. Но вот насколько долго он бывает с кем-то? Как часто меняет людей в своей жизни? Насколько серьёзно относится к тем, кому дарит эти подарки, а Чон уверен, что он не первый, кого Ким вот так щедро одаривает. Насколько правдивы его слова? Всё это волнует Чонгука, потому что Ким не создает впечатления однолюба, он больше похож на того, кто часто меняет этих самых партнеров. Так ли это? Всё это очень хочется узнать. Жаль, нельзя проникнуть в его мысли, прочитав их, как открытую книгу.       Но, несмотря на эти размышления, Чонгук объятий не разрывает. Его легкие уже без остатка наполнены ароматом дорогих духов Кима, его тело согрето его теплом, и сердце бьётся в такт его сердцу. А «сложный» не смолкает, всё продолжая ему внушать свою правду неизменно проникновенным бархатным голосом.       — Публичные люди всегда порождают большое количество слухов и обрастают ими. За долгие годы карьеры чего только обо мне не говорили. Но тебе не о чем беспокоиться, ты можешь всегда напрямую всё спрашивать у меня, не домысливая. Знай, если я сейчас выбрал тебя, значит, я только с тобой. Я не параллелю партнёров. Это не в моих принципах.       Вот здесь уже Чонгук не может оставаться в прежнем положении. Ким снова говорит правильные слова, но почему-то они кажутся такими шаблонными. Чон отодвигается для того, чтобы посмотреть в его лицо, но прочитать его выражение не получается.       Как же сухо прозвучали два последних утверждения. Сам не знает почему, но у Чонгука ком в горле застревает. В голове звучит только: Ким не параллелит партнёров! Вроде как это объяснение должно успокоить, но выходит наоборот. Партнеры… Что за слово такое он произнёс?       Партнер — это что-то деловое и бездушное. А Чонгуку нужна душа и чувства. Партнёр… Некрасивое слово с точки зрения взаимоотношений (по крайней мере, Чон так считает). Оно больше служебное, но никак не подходящее для романтики. С партнерами заключают сделки и проводят долгие напряженные переговоры. Это слово режет слух и обесценивает всё возвышенное, что так важно для Чонгука. Он без этого отношений не представляет. Возможно, всё не так уж страшно и они с Тэхеном просто мыслят различными категориями, имея в виду одно и то же. Возможно…       Тэхён стихает, а его губы, что мягко и нежно целуют, всё-таки заставляют забыть обо всём. Чонгуку больше не думается про его партнеров и им подобных, он решает подумать обо всём после, растворяясь в моменте, но понимает, что уже довольно долго отсутствует на рабочем месте. Конечно, его никто не ищет, не звонит, но ему, безусловно, нужно уже возвращаться назад. Есть масса незавершенных дел, необходимо ещё обговорить несколько важных вопросов, назначенных на завтра. Надо обсудить время работы с несколькими моделями и сверить график с менеджером. Всё это требует как минимум часа работы. Тэхён замечает, что он снова смотрит на часы.       — Тебе пора идти?       — Да. Надо ещё кое-что успеть.       — Да-а, и мне тоже. Но на сегодня я с тобой не прощаюсь. Давай поужинаем вместе? Ты найдешь для меня время в своём плотном графике?       Чонгук забавно фыркает насчет своего плотного графика и получает поцелуй в кончик носа. От неожиданности замирает, часто моргая. Получилось очень мило и совсем не по-партнерски.       — Конечно, только я закончу максимум через полтора часа.       — Окей, не проблема. Так даже лучше. Давай спишемся, и я заеду за тобой домой. И да! Оденься потеплее и рассчитывай на то, что эту ночь ты проведёшь вне дома.       — Как? Почему вне дома? — удивляется Чонгук, ловя хитрые взгляды «сложного».       — А это сюрприз. Не переживай, тебе понравится. А утром я сам отвезу тебя на работу.       Вот так вот снова Ким всё решает за него, но Чонгук сейчас вовсе не против, потому что он даже не представляет, как бы сам устроил для них встречу. Где и когда? Если только у себя дома, потому что Тэхён вряд ли сможет пойти с ним в кино, ресторан или на прогулку по городу. Всё это призрачно и слабо осуществимо, но он обязательно что-то придумает на будущее, а сейчас очень хочет новой встречи, тем более вместе до утра. Непонятно, что задумал Тэхён, но, зная, как тот умеет удивлять, Чонгук уверен, что ему понравится.       Расходятся они не сразу. Целуются перед выходом так, будто опять расстаются надолго. Чонгук сам теперь льнёт к нему, вопреки тому, что хотел скорее вернуться к работе. Оторваться от Тэхёна оказывается непростой задачей, но он справляется с ней с трудом и идёт к себе в павильон, слегка пошатываясь. Его губы снова горят, и непонятно, что на душе: то ли радость от долгожданной встречи ещё не отпустила; то ли горечь от услышанного про партнеров и параллели; то ли восторг от подарка, который он крепко сжимает в руке, надев на указательный палец колечко от брелка; то ли головокружение, что ещё не прошло от их последнего долгого поцелуя у выхода. В нём шквал эмоций и это всё с ним происходит с момента первой встречи с Кимом.       Улыбка играет на его лице, скрыть её невозможно. Его никто ни о чем не спрашивает, но состояние его явно подмечают, а он молча и спокойно включается в работу, пытаясь сделать всё гораздо быстрее, чем мог бы. Решает всё, что запланировано, и спешно едет домой для того, чтобы принять душ и переодеться. Кстати, одеться же нужно потеплее, и он долго решает и подбирает, что же надеть, останавливаясь на варианте чёрных прилегающих джинсов тёмно-синего цвета толстовки, а поверх накидывает чёрный бомбер и спешит вниз, потому что ещё по дороге домой Тэхён написал, что приедет за ним к оговоренному времени и приехал.       В машине они встречаются взглядами и снова целуются так, словно не виделись вечность. Тэхён долго гладит приятную ткань чёрных джинсов Чонгука, даже не думая трогаться с места. Кстати, джинсы новые, он специально купил их для себя, понимая, насколько будет выигрышно в них выглядеть. Ким оценил и делает ему один комплимент за другим: о том, что тёмно-синий цвет очень ему идет; о том, как пикантно облегают джинсы его бёдра и о том, как сладко целует его Чонгук, что у Кима кружится голова и пропадает желание куда-либо ехать. Но ехать всё же надо, и Чонгук предлагает сесть за руль и доставить их обоих до места, если у Тэхёна настолько всё дрожит и кружится. Тот заливисто смеётся над его шуткой и трогается, тихо подпевая знакомой песне, звучащей по радио. И вот здесь Чонгук узнает ещё кое-что о «сложном». Оказывается, у того красивый голос и замечательный слух, и поёт он ничуть не хуже, чем оригинальный исполнитель этой композиции. Чонгук просит его петь погромче и Ким делает это, абсолютно не смущаясь. Вот в этом-то как раз самое главное их отличие друг от друга. Тэхён ничего не смущается.       Едут они слишком долго, собирая вечерние пробки, и Чонгук даже утомляется и незаметно для самого себя прикрывает глаза, ненадолго забываясь сном, а просыпается от того, что Ким касается его руки, тихо сообщая:       — Чонгук, мы на месте. Просыпайся.       Чонгук открывает глаза, в который раз им не веря и так происходит всегда, когда рядом Ким Тэхён. Оказывается, они приехали на пристань, и теперь становится понятно, что впереди их ждёт вечерняя водная прогулка. Значит, скорее всего, здесь пройдёт и их предстоящая ночь.       — Это то, о чём я думаю? — спрашивает Чонгук, выйдя из машины.       Он видит перед собой белоснежный глянцевый теплоход внушительных размеров, палуба которого переливается всеми возможными огнями. Если сейчас это выглядит настолько красиво, когда ещё не совсем стемнело, то что же будет, когда наступит ночь? Чонгук подозревает, что на этом теплоходе, кроме них двоих, этим вечером и ночью не будет никого, потому что ни вокруг, ни на судне людей не наблюдается. Он не ошибается, именно это Тэхён ему сразу и подтверждает.       — Прокатимся по реке? Только ты и я. Не знал, как и чем тебя удивить, поэтому решил, что может, это тебе понравится.       Тэхён смотрит так, будто опасается того, что Чонгук сейчас скажет, что ему не нравится и уедет назад. Естественно, этого не происходит.       — Тебе снова удалось меня удивить. Не представляешь, насколько я люблю водные прогулки, но никогда не был в ситуации, чтобы на таком огромном лайнере практически не было людей. Ты собираешься сам управлять им?       — Конечно же, нет! А как же я, по-твоему, буду уделять тебе внимание, если стану управлять им? Не-ет… Всё гораздо проще. Капитан — мой хороший знакомый, а несколько человек из персонала ничуть нас не побеспокоят. Этим вечером и ночью я весь твой, Гу. Надеюсь, ты тоже будешь весь мой.       Чонгук вскидывает брови и, смущенно улыбаясь, отводит взгляд. Ну не может он никак привыкнуть к такой прямоте Тэхёна, но сказанное ему очень нравится и от этого стайка мурашек не просто пробегает, а, едва касаясь, пролетает над кожей на руке, оставив след.       — Мне нравится рисовать удивление на твоем лице. Ты такой милый, когда удивляешься и смущаешься. Пойдём наверх.       Тэхён снова и уже так по-свойски берёт Чонгука за руку и тянет за собой по трапу на судно. Чонгук поражается чистоте и великолепию дизайна. Он осторожно ступает на белоснежный глянцевый пол, боясь ненароком его испачкать. На таких изысканных теплоходах ему бывать не приходилось. В детстве они очень часто с семьей проводили выходные на теплоходе, потому что дедушка Чонгука служил капитаном на одном из них. Но тот был старенький и скрипучий и значительно отличался от этого, что, кажется, вышел новеньким с завода прямо на реку Хан, специально для их с Тэхёном водной прогулки.       Проходя медленно по длинной палубе, украшенной разноцветными огнями и живыми цветами, они приближаются к небольшому столику, накрытому на двоих. И снова вопрос: Когда Тэхён успевает всё это устраивать? Как ему это удается?       На столе шампанское и два бокала, свечи и цветы, а ещё множество блюд, из которых Чонгук едва узнает то, что когда-либо пробовал.       На открытой палубе сейчас безветренно, над ними пролетают чайки, а Тэхён предлагает присесть за стол, но прежде он подходит близко и произносит уже такую знакомую фразу со смыслом, слыша которую, Чонгук не может сдержать внутреннего трепета:       — Нарисуй мне улыбку, Чонгук.       Конечно, когда впервые Чонгук это услышал, он не понял, о чем идёт речь, но сейчас-то он понимает и сам тянется для того, чтобы исполнить просьбу. Ему хочется нарисовать эту улыбку и сделать так, чтобы она никогда не сходила с прекрасного лица. Поцелуй получается нежным, не таким, как сегодня в той гримёрке, да и Ким сейчас какой-то другой. Может, на него так влияет обстановка? Он никуда не торопится, наслаждаясь их уединением, но также крепко держит Чонгука в руках и прижимает к себе, скользя губами по его, не углубляя поцелуй. Очевидно, что обоим хочется и нравится именно вот так и сейчас для этого самое подходящее место и время. Торопиться некуда, у них впереди весь вечер и вся ночь. О предстоящем утре Чонгук себе думать не позволяет. Ему хорошо здесь и сейчас. К чему заглядывать в будущее?       Ужин не длится долго, а еда остывает слишком быстро от всё-таки поднимающегося прохладного ветра. Бутылка шампанского давно опустела, а на предложение Кима открыть новую Чонгук мотает головой, с непривычки он и так уже захмелел. Как известно, игристое слишком быстро доставляется в кровь, поэтому он чувствует себя сильно опьяневшим.       Чонгуку нравится всё: блестящая гладь воды внизу; мерцание огней города вдали; едва слышимый шум мотора доносящийся откуда-то издалека; волны, что качают теплоход и глаза Тэхёна напротив, который, кажется, за этот вечер ни на минуту не упустил Чонгука из вида. Он многое рассказывал о своей поездке в Таиланд и о том, как они снимали тот клип, о том, как долго он искал для Чона подарок и, наткнувшись на этот самый брелок, тут же решил его приобрести. Потом Чонгук рассказывал, как прошла его неделя, укрыв от Кима пережитые волнения. А после они медленно прохаживались по палубе, узнавая вдали знакомые здания.       — Я вспоминал тебя, — признается Тэхён, когда они, наконец, останавливаются, повиснув на перилах и рассматривают проплывающие вдали небольшие катера.       — И что вспоминал? — Чонгуку приятно это слышать. Это как завуалированное: Я скучал по тебе. Но вот уже в который раз Чонгук подмечает, что Ким избегает таких признаний. Возможно, считает, что для них рано.       — Твои реснички вспоминал. Они так мило моргают, когда ты смущаешься, — Ким улыбается и кончиками пальцев касается ресниц Чонгука, вынудив того прикрыть глаза.       — Только их? — Чонгуку смешно, такого услышать он явно не ожидал и не ожидал именно от «сложного». Ему щекотно и очень-очень приятно. Хочется запомнить этот момент, потому что память, как правило, хранит не всё, что хотелось бы оставить в ней навсегда.       — Нет, не только. Твою щетину вспоминал. Между прочим, она больно царапает при поцелуе. В первый раз у меня было сильное раздражение, не знал, чем успокоить кожу, всё горело.       Тэхён потирает свой подбородок, видимо, вспоминая, как тогда ему пришлось нелегко после их долгих первых поцелуев в машине. Тогда Чонгук был неутомим.       — Значит, я тебя раздражаю? — подшучивает над ним Чонгук, также касаясь его гладко выбритого подбородка, невесомо проводит по нему, переходя кончиками пальцев на щеку.       — Ты сводишь меня с ума, и я готов терпеть ради тебя и твоих сумасшедших поцелуев любую боль, — Тэхён приближается, касаясь губами его шеи, втягивает кожу, ласкает языком, снова целует.       — Да неужели? — произносит Чонгук сквозь стон и предательски тает, чувствуя, что рука Тэхёна уже на его бедре и медленно движется снизу вверх, подбираясь к младшему Гу, о чём Тэхён и шепчет, говоря, что о нём он тоже много и долго думал, особенно ночами.       — Даже не сомневайся. Твои поцелуи стоило бы занести в книгу рекордов Гиннесса, но я не желаю ими ни с кем делиться и раскрывать этот секрет. Тебе не кажется, что здесь не совсем удобно. Давай пройдём чуть дальше, увидишь, что там ещё интереснее.       Чонгук понимает, что Тэхён издевается. Как в таком состоянии ему ещё куда-то идти? Перед глазами пелена, тело горит огнём, а в ушах всё ещё звенит этот шепот.       Сумасшествие в чистом виде. Но всё же каким-то образом они добираются до того интересного места, где Чонгук незамедлительно ощущает себя в плену длинных чувственных пальцев, что мучают, не давая сразу кончить и он тоже мучает в ответ, кусая вкусные губы. На палубе никого, лишь они вдвоём, раскинувшиеся на неудобном, слишком маленьком для них двоих диване и только свежий ветер со всех сторон немного охлаждает их пыл.       А когда Тэхён пытается стянуть с него остатки одежды, Чонгук озирается по сторонам, боясь, что их кто-то увидит. Это же замашка на публичный секс. И как только Ким не боится? Он тот, кому в первую очередь стоит задуматься о таком.       — Не переживай. Здесь нам нечего опасаться огласки. Капитан не покинет своего места, а персонал сюда не сунется, поверь, — хрипит ему на ухо Тэхён, всё же снимая то, что мешает подобраться к просящей поцелуев коже.       — Угу. Если так, тогда тебе же хуже. Я очень соскучился и не могу от тебя оторваться, — вмиг успокоившись, мычит Чонгук, лаская шею Тэхёна губами, а после прикусывает нежную кожу, тут же осыпая место укуса извиняющимися поцелуями.       — Чонгук, при одном только взгляде на тебя я теряю голову. Хочу тебя… — это признание как доза стимуляторов, Чонгук слышит это и уже не может остановиться, срывая с Тэхёна мешающие рубашку, джинсы и белье. С Тэхёном и стимуляторы не нужны, у Чонгука тоже при одном только взгляде на него десятибалльный шторм во всём теле.       Поцелуи не прекращаются, а эти двое, кажется, собираются прямо здесь заняться любовью. Тэхён же успокоил до этого, заверив, что никто не должен им помешать. Чонгук поверил и забыл о существовании посторонних.       Прохладный ветер, жаркие объятия обнаженных тел, а ещё сводящий с ума шёпот и тигриное рычание Тэхёна — на Чонгука это всё действует настолько впечатляюще и возбуждающе, что он в эту минуту ни в чём себя не сдерживает. Он также сильно хочет, как и его хотят. Не только тела хочет, но об этом вслух не говорит.       — Я тоже… Тоже хочу тебя, Тэ.       В этой фразе для Чонгука ничего пошлого. Он хочет Тэхёна любить, он хочет ему доверять и доверяться, он хочет его в каждый день своей жизни, он хочет касаться его не только руками, но сердцем и мыслями, он хочет звонить ему не только днём, но и ночью, если возникнет острое желание услышать его голос, он хочет делиться с ним всеми повседневными мелочами и хочет ответности и взаимности. Вот чего хочет Чонгук.       — Значит, это у нас взаимно, — мешает Тэхён слова с поцелуями, прижимая Чонгука плотнее к себе.       Чонгук не думает сейчас о взаимности их смыслов. Он хочет его любить в эту самую минуту и любит так, как умеет, со всей страстью, на которую способен.       Такой Чонгук для Тэхёна в новинку. Он вслух им восхищается, и его тоже ничего уже ничего не сдерживает. Их узкий, кожаный, молочного цвета диван оказывается самым удобным на свете. Обоих уже не смущает их интимная близость на палубе, возможность быть застигнутыми кем-то врасплох, леденящий тела ветер, что с каждой минутой становится всё холоднее и пронзительнее, их совершенно не беспокоит то, насколько громки они сейчас и выдают всё своё желание и нетерпение на суд тех, кто может оказаться рядом.       Тэхён снова сверху. Нависает, зацеловывая лицо Чонгука и сам этим наслаждается, шепчет бессвязные слова, горит и сгорает в Чонгуке, заполняя то медленно, то нетерпеливо быстро. А потом Чонгук оказывается на нём и всё повторяется снова, не прекращаясь. Чон забывает обо всём, понимая, что в эту минуту есть только они, волны под ними и чайки над ними. Голову до сих пор кружит игристое, кровь наполняется адреналином. Чонгуку безразлично сейчас то, что чужим взглядам в проплывающих катерах может быть доступна их страстная любовь. Чонгук именно так это воспринимает. У него любовь! Теперь он точно это знает. Он влюблён в Тэхёна от макушки до кончиков пальцев, ему приятно всё в нём и нравится каждая мелочь. Он хочет разного и многого. Он хочет перепробовать с Тэхёном всё, что бы Ким ему не предложил и на что бы его ни подбил. Чонгук соглашается на всё без промедления, сам тоже активно действуя. А этот маленький, узкий, неудобный диванчик в этот вечер видит столько, что никому и не снилось.       А после, уже лёжа в каюте на очень удобной двуспальной кровати, под звуки расслабляющей музыки, после совместного душа, Чонгук думает только о том, что хочет продлить этот вечер и эту ночь. Кажется, в порыве страсти он много лишнего наговорил Тэхёну. Не помнит, что конкретно, но, возможно, звучало что-то о любви. Тэхён тоже не был тихим и говорил много, но не то, что Чонгук хотел бы от него услышать. Да и неважно! Главное, что они вместе и вместе им хорошо. А уже прикрывая глаза после неуёмного наслаждения, Чонгук вдруг слышит тихое:       — Ты простил меня?       Тэхён разворачивается к нему, неторопливо гладя его блестящие пряди волос.       — Оказывается, было не за что… — признаётся Чонгук. Он же сам придумал, сам обиделся. И так по кругу.       — Спрошу иначе: Мы забудем это недоразумение? — Тэхён медленно и нежно оставляет поцелуи на волосах Чонгука.       — Я уже забыл, — Чонгук не обманывает. Он забыл и вспоминать этот неприятный эпизод не станет. Всё осталось позади, они всё выяснили.       — Г-у-у… — тянет Тэхён, приблизившись, чтобы заглянуть в глаза.       — Мм? — Чонгук чувствует, что засыпает, пригревшись в его руках, но, слыша слова Тэхёна, мгновенно забывает про сон.       — А давай попробуем быть вместе? Ты же хочешь ясности? Я тоже этого хочу, — на полном серьёзе заявляет Ким.       — Да, — отвечает сразу же, словно Ким в любую минуту может передумать и забрать назад свои слова. Конечно, он хочет быть с ним. Чонгук и не подозревал, что сегодня услышит такое от Кима.       — Я тоже… Давай попробуем? — Ким нервно кусает губы, а Чонгук хочет их поцеловать, но вместо этого отвечает.       — Давай, — коротко и ясно. Но ведь и так понятно, что им стоит попробовать. Тэхёну комфортно с ним. Это чувствуется сегодня особенно и Ким после разлуки и небольшой встряски, кажется, принял решение. Испугался, что потеряет его? Может быть…       — Предупреждаю: Со мной сложно! — снова серьезный тон и металлические нотки в голосе «сложного». Чонгук вообще-то в курсе этого. Предупреждать нет смысла.       — Знаю, — отвечает Чон со знанием дела, но он готов ко многому. Возможно, со временем ему удастся повлиять на Кима таким благотворным образом, что его сложности сгладятся, где-то даже сменившись мягкостью.       — Ты справишься? — с надеждой произносит Ким, целуя в висок. Удивительно это всё! Неужели Чонгука может ожидать что-то более весомое чем то, что он уже понял о Киме и успел принять?       — Постараюсь, — на выдохе отвечает Чонгук, гладя его плечи, переходя на грудь. Он действительно будет стараться, потому что рядом с Тэхёном ему хорошо, как ни с кем.       — А если… — Тэхён пытается возразить и снова посеять сомнение, но Чонгук не даёт.       — Не понял?! Ты предлагаешь или отговариваешь? — приподнимается он на локте, видя растерянное лицо Кима. Что же может его так беспокоить? Характер его не из лёгких. Это Чон уже понял, но с ним Ким другой, а значит, может им быть.       — Предлагаю! Так ты хочешь? — снова с надеждой в голосе.       — Хочу, Тэхён! Очень хочу! — уверяет его Чонгук, опрокидывая на спину. Он устраивается сверху, обозначая: МОЁ! Сидит верхом, смотрит в глаза и задыхается от счастья.       Он услышал именно то, что хотел услышать и ждал от него. «Давай попробуем быть вместе!». Какой же прекрасный набор слов.       Тэхён лежит под ним спокойно. Теперь хищник усмирён и приручён. Видно, как он доволен ответом и удовлетворенно улыбается.       — Порычи для меня, мой тигррр! — просит его Чонгук, гладя острые ключицы.       -Ррррр… — незамедлительно выдает Тэхён, притягивая его к себе. Чонгук уже понял, как нравится Тэхёну эта игра. Он и сам в восторге от его тигриных замашек.       — Кстати, а почему тигр? Дома у тебя тигры. Ты и сам словно вырос среди них, — выпытывает у него Чонгук, растекаясь талым мороженым от мягких поцелуев.       — Хм… Это из детства… Мама всегда звала меня «Хоран~и». Мой тигрёнок. Потому что, как она рассказывала, в то время, как дети в моём возрасте уже говорили «мама» и «папа» я только рычал и кусался. А ещё я родился в год тигра и в главном зоопарке Сеула есть тигр, что находится много лет под моей опекой. Обязательно тебя с ним познакомлю. Он настоящий красавец! Прямо как я!       — Не сомневаюсь, все тигры красивые! Но ты вне конкуренции! Я уже говорил. А сейчас мама тоже тебя так называет?       Чонгук не сразу, но понимает, что задал неудобный вопрос, улыбка вмиг сходит с прекрасного лица Тэхёна, но он отвечает.       — Я один, Чонгук… совсем один, — голос его заметно дрожит. Чонгук хмурится и не задает больше лишних вопросов, решив, что сейчас не время и если Тэхён захочет поделиться, то расскажет сам.       — Извини, — Чону становится неловко, что затронул больную тему, если бы только знал, не стал бы этого касаться.       — Ничего. Это было, кажется, в прошлой жизни. Уже не больно, Гу. Я привык справляться с этим в одиночку. Для этого потребовалось много времени, но я смог.       Словами не передать, как тяжело Чонгуку было это слышать от Тэхёна и видеть в его глазах печаль. Захотелось обнять его и успокоить. Так он и сделал.       — Тэ, пожалуйста, не говори, что ты один. Это не так! У тебя есть я!       Чонгук обнимает его всё крепче и осыпает короткими нежными поцелуями его лицо, вызывая улыбку от щекочущих прикосновений.       Тэхён отвечает не сразу, смерив его взглядом, полным грусти. Он улыбается, но, кажется, даётся ему это с трудом.       Чонгук повторяет.       — Тэ, серьёзно! Теперь у тебя есть я. Ты можешь мне доверять и быть со мной самим собой.       — Ты точно хочешь этого? — вновь с недоверием интересуется Тэхён, крепко сжимая ладонями талию Чонгука, что всё также сидит сверху.       — Хочу! И прекрати меня отговаривать, Ким Тэхён! — выпаливает Чонгук решительно.       «Сложный» больше ничего не отвечает. Чонгук не позволяет ему это сделать, нежно коснувшись его губ своими и этого становится достаточно, чтобы стремительно приближающаяся ночь превратилась для них обоих в бессонную… P.S. Сотри сомнений все границы! К тебе стрелой я прилечу! Не прячь топазы под ресницы, Скажи открыто: «Я хочу!» Хватай желания зубами! Кусай их что есть силы! Рви! Ласкай фантазии губами И удовольствия лови! Ломай все крепости запретов! Раскрепостись! Я научу Не слушать каверзных советов. Скажи открыто: «Я хочу!»