Проверка

- Раз-два-три… Нет, еще раз. Раз-два, нет! Стоп. Руку отведи дальше. Разворот. Раз… стоп! У тебя что, задержка психического развития?! Майл, успевший взмокнуть так, что капли пота стекали по шее и лбу, с разворота врезал Апо под дых, и тот, шумно выдохнув, согнулся пополам. - И у кого тут задержка? Майл вытер пот со лба и обессиленно присел на корточки, наблюдая за тем, как к Апо возвращается способность нормально дышать. Он на самом деле чувствовал себя неуклюжим и неповоротливым. Способность Апо сшибать ногой то, что находится выше его роста, фрустрировала. И все же тот с удвоенной решимостью взялся его тренировать. Хотя тренеры у них уже были. И хотя Апо не платили за это. Официально проект еще находился в переходной стадии, ничего не было объявлено и большинство актеров не знали, чего ждать от завтрашнего дня. Но ПиПонд решил, что не обязательно тратить все это время попусту. Экшеновые сцены тоже переписывались, а потому требовали более серьезного подхода и больше опыта, чем было у Майла. И Апо погрузился в процесс подготовки к съемкам с некоторой даже остервенелостью, которой Майл не замечал за ним ранее. - Вставай, дед, - потребовал Апо, продышавшись. – Одна удача еще ничего не значит. Ты ставишь ноги как утка. На съемочной площадке важно не только сильно бить, но и красиво при этом выглядеть. Смотри, встань вот так… - Апо описал бесспорно красивый полукруг левой ногой, словно размахнувшись для реального удара, и неожиданно запнулся. Майл машинально удержал его за плечо. Разброд в соцсетях требовалось прекратить одним заявлением, но пока скандалы за дверями «Фильмании» не прекращались. Компания потеряла часть специалистов, которые желали и дальше работать над «КиннПоршем». Открыли кастинг на дополнительные роли. Вечером того же дня ПиПонд пригласил их с Апо выпить пива в кафе. Такой «свой в доску» продюсер. Майл знал эти повадки, а потому молча и не без удовольствия любовался произведённым эффектом. Апо, склонному подозревать в людях двойное дно, ПиПонд тут же не понравился. ПиКхом, который удовольствовался лимонадом, сказал, что они фактурная пара. Апо не пил пиво. Он мрачновато, но по возможности вежливо рассматривал своих новых боссов из-под отросшей челки. - Вылитый Порш, - удовлетворённо заявил ПиПонд и предложил Апо лимонада и пирожное на выбор. Шаткое взаимопонимание было достигнуто с помощью взбитых сливок и кокосовой стружки. Когда к встрече присоединилась задержавшаяся ПиПепси, обстановка разрядилась. Она была обаятельна, остроумно шутила и быстро очаровала Апо рассказами о своем последнем проекте, где работала с актером, которому требовалось сыграть психическое расстройство. - Я уже успел пообщаться с Байблом и Билдом, - сообщил ПиПонд Майлу на прощание. – Милые, вежливые молодые люди. Очень уважительно общались. Майл ощутил вину за то, что про Апо он такого, пожалуй, сказать не мог. - А еще я отсмотрел весь отснятый материал, который мне соизволили передать по распоряжению господина ПиБлэка. Я понимаю, почему ты просил за него дополнительно. Речь, конечно же, шла об Апо. На следующий день свежесозданные аккаунты компании Be on cloud подписались на Майла и Апо во всех соцсетях. С прочими актерами и Майл, и Апо общались мало: тренинги прекратились еще несколько месяцев назад, снимались сцены разрозненно и поспешно. Так что после возвращения к воркшопам и урокам актерского мастерства Майл, наконец, смог по-настоящему успокоиться. Проект был жив несмотря ни на что. Тогда же они познакомились с ПиДжифт. - Теперь я ваша нянюшка, - без обиняков сообщила она. Майл и Апо указали друг на друга и синхронно вздохнули, соболезнуя нечастной девушке, которая еще не знала, на что подписалась. Конечно, налаженность образовалась не сразу. Порой каст часами торчал в одном помещении между тренингами, хотя ПиПепси и говорила, что это совсем неплохо, ведь им надо заново познакомиться и начать общаться, иначе сыгранности не видать. Но парней развлекали собственные сотовые больше, чем коллеги. На уроках актерского мастерства они теперь изображали то зомби, то младенцев, то наемных убийц. Майл искренне наслаждался этим временем. Он любил играть, он любил, когда кто-то учил его играть, учил что такое роль и как надо с ролью работать. Кроме того, в зале было много гораздо менее опытных и более зажатых парней. Они представились друг другу, но Майл еще не помнил всех по именам. Нескольких парней из каста все-таки убрали. Их учили «отпускать себя». - Итак, Байбл, - тренер указал на молодого человека. – Ты забеременел и должен сообщить об этом своему партнеру. – Палец тренера указал на Билда, и тот выплюнул воду, которую пил из бутылки. - Но я не могу забеременеть, - возразил Байбл заторможено. Коллеги по сериалу уже хихикали, как стая гиен. - Очевидно, - согласился преподаватель. - Если бы мог, я бы предложил тебе представить, что у тебя есть пенис. - И сообщить об этом своему партнеру, - торжественно продолжил за тренера Джефф, который сидел в углу со скучающим видом. Стоявший рядом с ним совсем молоденький мальчик, которого взяли на роль брата Порша, закрыл лицо руками. Истерика прекратилась только минут через пятнадцать. В конце тренинга Майл застал Байбла за монотонными ударами кулаком в стену. Вид у него был выжатый. У Апо, впрочем, тоже. Весь день ему доставалось играть неодушевленные предметы. Выезд на стрельбище. Вес настоящего пистолета в руке завораживал. Майл успел подумать, что очень многое упускал в жизни до этого. Апо был довольно метким и потому выделывался. Новенький Нодт старательно перезаряжал пистолет, смотря на него так, будто тот был живым и мог вырваться из рук. Байбл даже тут читал книжку. У Билда заложило ухо от выстрелов, но на оружие он смотрел с восторгом. Постепенно коллеги становились все более знакомыми, все более узнаваемыми в сочетании своих особенных личных качеств и мелких привычек. Майл накапливал эти знания, старательно рассовывая по ящикам в памяти. Особенно много информации, конечно, касалась Апо. Им требовалось многое знать друг о друге, чтобы не попасть впросак на очередном интервью. Многое, но поверхностно. Любимый цвет было бы несложно и запомнить, если бы Апо не называл то желтый, то оранжевый, в зависимости от настроения. Он любил море. Он любил сладости. Он был преступно равнодушен к музыке. Не совсем равнодушен, конечно, но если для Майла музыка была самой жизнью, для Апо – лишь ее частью. Он мог променять хорошую песню на новые кожаные ботинки. Извращенец. Апо любил кофе. Майл никогда не был гурманом. Он любил новые вкусы, новые впечатления, но назвать себя тонким знатоком чего-либо не мог. Даже хорошего алкоголя, хотя и разбирался в нем лучше среднего, развлекаясь приготовлением коктейлей. Апо оценивал аромат кофе, как ценители исследовали характеристики дорого вина. Майл предпочитал пить горьковатый напиток залпом, чтобы взбодриться. - Кофе - это искусство, - Апо, смотрел, как Майл пьет кофе и морщился. – Кофе – это симфония, пещерный ты человек. - Симфония – это симфония, - возразил Майл. – А кофе – это напиток. Ты преувеличиваешь. За такое можно было и по шее получить. Апо оскорбленно прищурился и на очередной тренировке с явным удовольствием почти вышиб из Майла дух. Среди каста только Джефф понимал его особенную страсть. У них было не так много совпадений во вкусах, но общее заставляло их все больше общаться. Они хотя бы могли пообсуждать гитары. И Джефф как минимум был спокойным и вежливым человеком, с которым не требовалось каждое мгновение ожидать какого-нибудь взрыва. Правда, на небольшой отрезок времени адекватность изменила даже Джеффу. Однажды он со страшным лицом сообщил, что ПиПонд предложил ему написать саундтрек для сериала и пару недель пребывал в состоянии тихой истерики. Его маленький партнер старательно Джеффа поддерживал. Довольно однообразно, но мило. «Это будет круто». «Ты крут». «Все будет круто». В какой-то момент Майл даже засомневался в качестве школьного обучения детей родному языку. А еще Майл с особым удовольствием наблюдал за тем, как Апо заполняет собой все пространство внутри их нового разношерстного коллектива. Вот он напевает, пока Джефф заторможено что-то наигрывает на гитаре. Вот с упоением рассказывает Баркоду какую-то актёрскую байку, и тот завороженно слушает и временами улыбается так, будто не уверен, стоит ли сейчас улыбаться. А вот уже над чем-то заливисто хохочет с Понгом. И, кажется, уже успел потаскать Джоба и Баса по магазинам. Те держатся теперь на расстоянии. Ну и, конечно же, пинает Билда, который потерял всякую надежду когда-нибудь излечиться от этого неожиданного геморроя. - Он безумен! – в отчаянии сообщил как-то Билд Майлу и тот не мог не кивнуть, соглашаясь. – Я думаю… я думаю, что этот псих пьет слишком много кофе! И что-то в него еще себе подсыпает! ЛСД! Майл знал, что все гораздо хуже, чем Билд мог себе вообразить. Апо не пил алкоголь и не курил даже травку. Его сверхактивность была природной и только увеличивалась, если Апо нервничал, а перед началом съемок нервничали все. Им дали второй шанс, и было бы обидным загубить и его тоже. В какой-то момент, когда их учителя решили, что они, наконец, готовы к большему, ПиПонд сообщил, что приготовил для них сюрприз. Последний подарок перед началом основным съемок. Можно было найти много вариантов. Придумать самые разные сюрпризы. Подарить билеты на стриптиз, в конце концов. Но ПиПонд почему-то решил, что лучший выбор – билеты в аквапарк на другом конце страны. Возможно, Апо заразен. Первым что-то почувствовал Билд. У него уже выработалась особая чуйка, которая предугадывала проблемы, связанные с Апо. Остальные парни еще некоторое время пребывали в блаженном неведении. Поздней они не могли ответить себе на вопрос, как так получились, что они всей толпой подпали под влияние всего одного человека. Тем более что на нем тоже были только плавки. Никаких инструментов для принуждения. Об этом Майл подумал лишь на третий раз, с уже сиплым воплем пролетая по узкой трубе, которая выплюнула его в дно бассейна. Вода попала в нос. Апо явно был послан им богами за какие-то грехи. Сверхновая выдохлась только на пляже и отказалась идти со всеми в бар, так что барные посиделки превратились в группу психологической помощи пострадавших от Апо. Майл заскучал и вскоре тоже смылся. У них с Апо был один номер на двоих, так было не только дешевле, но и, по мнению режиссеров, помогало им вырабатывать общую стратегию поведения и формировать близость. Это мнение Апо никак не прокомментировал и вообще был словно бы не против такого выбора. А номер с удовольствием снял на видео и выложил в соцсети, заставив фандом впасть в истерику от далеко идущих выводов. В номере помимо кровати был и большой диван. Майл занял диван молча, предлагая Апо шикарную, украшенную цветами кровать. - У меня спина болит, я предпочитаю что-нибудь пожестче, - коротко пояснил он в ответ на молчаливый вопрос. Это не было ложью, но и правдой не было. Майл не чувствовал себя уверенно, вдруг оставшись с Апо наедине в одном номере. Они ведь даже в гости друг друга не приглашали. Было неловкое и тупое ощущение, что их нарочно пытаются свести. И, вместе с тем, он вдруг ощутил и эту незаметную раньше разницу. Он привык к шикарным номерам, привык к тому, что может обеспечить себе уровень сервиса, Апо же был в восторге от всего, что происходит вокруг. И Майлу вдруг стало казаться, что сейчас Апо у него в гостях. Гостям же принято предлагать лучшее. Войдя в номер, первое, что он услышал – это странный певучий звук. - Ооооооммммм… Это невозможно. Майл замер в спальне, не зная, что делать. Апо сидел на кровати в одних пижамных штанах. Звук издавал он. - Ты медитируешь? – зачем-то спросил Майл, и тут же прикусил язык. Апо открыл глаза и стал выглядеть неожиданно очень уставшим. Молча похлопал по кровати рядом с собой и жестами стал показывать, как правильно надо сесть и как себя вести. - Мычать я не буду, - сообщил Майл торопливо и получил легкий шлепок по затылку. Майлу хватило пяти минут, а может быть и меньше. Тихий ровный звук расслаблял и убаюкивал. Майл провалился в глубокий сон без сновидений. Когда он открыл глаза, то понял, что дремлет на кровати Апо, свернувшись калачиком возле его бока, а Апо все еще медитирует, правда молча. Прошел почти час. Майл, стараясь двигаться как можно тише (хотя не мог бы себе сказать, почему он так действует) перебрался на свой диван, после чего отрубился уже до утра.