Проверка

- Время для любви, - говорил Апо, когда требовалось выбираться в соцсети, чтобы писать романтичную ерунду под постами друг друга. Чтобы быстрей отстреляться, они стали делать это одновременно, сидя рядом на репетициях, либо переписываясь в чате параллельно. Чувствовать себя идиотом с кем-то одновременно не так болезненно. Смайлы-сердца, смайлы с сердцами и звездами в глазах, нежные местоимения, фотографии друг друга. Это было неловко до такой степени, что Майл предпочитал не перечитывать то, что постил или комментировал, и комментарии фандома читал урывками. Апо же стал снимать влоги отдельно от Майла.И эти влоги девчонки, хотя, вероятно, не только они, поддерживали восторженными комментариями. Майл не мог продержаться столько времени в режиме монолога, да и не чувствовал в себе столько артистизма. Его хватало максимум на пару минут. - Смотри, - Апо без предупреждения сунул телефон в лицо Майла. – Они считают нас идеальной парой. Брак, заключенный на небесах. Что-то вроде того. Это потому, что ты злоупотребляешь уменьшительно-ласкательными в мой адрес? - Извини, - машинально повинился Майл. Апо радужно улыбнулся ему: - Так это же здорово. В том и весь смысл. Он выглядел довольным, и жмурился, как сытый кот. Майл порой совсем его не понимал. С одной стороны, Апо не любил эти отыгрыши и явно не желал бы выглядеть счастливым мальчиком-геем, обретшим личное счастье. Но при этом порой он так бурно радовался очередным умильным комментариям в их адрес, что Майла так и подмывало спросить, что это значит. Останавливала только память о том дне, когда Апо встретил своих бывших коллег. Но хуже всего были не игры в соцсетях, там хотя бы надо просто писать. Хуже всего приходилось во время интервью, когда ведущим хотелось услышать, как Майл и Апо говорят друг другу нежности лично. «Мой сладкий малыш». Майл едва не сломался в тот момент и не заржал прямо в камеру. Апо же явно пытался от него отстраниться тогда и улыбался в ответ весьма людоедски. В каком-то смысле играть секс было намного легче. На вокршопах их даже хвалили. ПиМалаи с ними больше не работала, но ПиПепси и ПиПаттарат благосклонно кивали, когда Майл спокойно брал ладони Апо в свои, когда они вставали максимально близко друг к другу, так чтобы ощущать дыхание партнера на щеке. Это было работой. Странной, но все же актерской работой, да и Майл признал, что близость Апо его не напрягает больше. Он ничего особо не ощущал, сосредотачивался на отыгрыше, но играть было… удобно. Пытаться представить, что Апо могли заменить другим актером совершенно не хотелось. И без того был мальчик, который когда-то пробовался на роль Порша, и которого теперь Кинну нужно было пару раз трахнуть как проститута. Думать об этом было неуютно, Майл нервничал от одной только мысли, а Апо, который пользовался моментом близости и шептал Майлу на ухо историю о своей чудесной встрече с той самой рубашкой, о которой он всегда мечтал, был просто Апо. Они почти сразу начинали дышать в унисон, и в этом больше не было особой трудности. Они могли ссориться вербально, но невербально почему-то часто оказывались на одной волне. - Нам очень повезло, - сказала как-то ПиПепси, проследив за тем, как Майл отыгрывает нежное касание к шее Апо и тот покорно откидывает голову, подставляясь. – Порой трудно проработать зажатость. Актеры, особенно если это два парня и у них нет подобного опыта ролей, склонны напрягаться, даже не замечая этого, и язык тела четко отображает их состояние. Вы можете отпустить себя. Я не чувствую в вас подобного напряжения. Оно скорее всего есть, но вы хорошо умеете его скрывать. Апо отмер и все-таки отклонился, стервозно попросив не щекотаться. Майл, так и не выпустив его ладони из своих, мысленно добавил на полку памяти под названием «Апо» аромат очередного геля для душа, которые Апо менял с необъяснимой частотой. Он не пользовался дезодорантами, а потому его аромат складывался из запаха одежды, косметики, зубной пасты и собственного запаха тела. Часто вплетался запах выпечки. Перед подобными воркшопами он часто ел запрещенные продукты, чтобы «настроиться на романтичный лад». Сегодняшний аромат был мята-имбирь-манго-Апо. Поначалу Майл, целуя Апо, задерживал дыхание, боясь, что запахи добавят неприятия, но постепенно осознал, что все не настолько плохо. Конечно, восторженно вдыхать не хотелось, но и тошнота не подкатывала к горлу. Хотя сам этот факт немного напрягал. Майлу не приходило в голову, что его может увлечь парень. Такого никогда раньше не случалось. И сейчас, хотя стояк ему не грозил, было чем-то неприятно не ощущать неприятия. Казалось, оно должно было проявляться. Майл не был тактильным и не любил, когда его трогали даже близкие друзья. С парнями его отношения всегда формировались на некотором расстоянии, с соблюдением личного пространства. С Апо так не получится. Потому единственным выходом было – перевести все в плоскость актерской игры. Но мешало то, что во время воркшопов он далеко не всегда входил в роль. Порой просто механически запоминал примерный порядок действий, прорабатывал с преподавателями ход ласк, которые мог бы использовать Кинн. Он не имел достаточно опыта, чтобы все время мыслить и чувствовать от имени Кинна. Кроме того, он даже не был уверен, что Кинн уже существовал как персонаж. А еще в новом сценарии было предательски много фраз «Кинн втянул в рот сосок Порша». Даже больше, чем в предыдущих вариантах. Кажется, у Кинна это фетиш, но Майлу не казалось, что мужские соски для этого фетиша годились, а Апо было щекотно. Он все время срывал сцену вырвавшимся смешком, раздраженно отталкивал Майла, чесал грудь. Не слишком эротично. И как же это раздражало. Настолько, что во время очередной репетиции он просто прикусил сосок, вместо того, чтобы обхватить его губами, как раньше. Апо выдохнул так, будто кто-то выбил воздух у него из легких и Майл, гладивший его в этот момент по предплечьям и плечам явно ощутил под ладонями гусиную кожу. Апо резко оттолкнул его, ударив кулаками в грудь. Выглядел он очень злым. ПиПепси попыталась выяснить, что случилось, но Апо только буркнул, что ему нужен перерыв и вымелся в раздевалку. - Майл? – голос ПиПепси звучал максимально холодно. – Что это было? Что ты сделал? - Ничего особенного, - неуверенно ответил Майл. Он точно знал, что не причинил боли. – Я лишь хотел, чтобы его опять не накрыло от щекотки. Я сделал это… зубами… ну, ты понимаешь. Не сильно! Я не кусал! - Ладно. Ок. Успокойся. Я с ним поговорю. Майл вдруг понял, что это было плохой идеей. - Не надо. Я сам. Апо сидел в раздевалке на стуле, опершись на колени локтями и закрыв лицо руками. Но он не запирался, не пытался свалить окончательно, и не противился тому, что Майл, взяв стул, сел рядом. - Так, психованная принцесса, расскажи, что случилось на этот раз. - Ок, - Апо ответил сразу, голос его звучал сухо. – Поясню один раз, дебил. Не ласкай мне заднюю часть шеи и… между лопатками. Не пытайся поглаживать под пупком. И не прикусывай соски! - Ладно, - Майл окончательно растерялся. – Тебе неприятно? Апо уставился на него так, что стало понятно – он очень сомневается в умственных способностях Майла. Очень. Уши Апо были удивительного малинового оттенка. - Ты мог бы предупредить, что… - Наоборот, мне приятно, - резко оборвал его Апо, и до Майла, наконец, дошло. - Твою мать… - Ага. - Твой… извини. Я понял. Это… черт, это крайне неловко. Майл резко встал со стула, чуть его не уронив, отвернулся, чувствуя, как его уши тоже начали гореть. - А у тебя? – негромко заговорил Апо. – Чего не следует делать мне? - А… - Майл сглотнул. – Ничего особенного… моя эро… моя… в общем, самая банальная. Основная… Тебе туда лезть не придется. Слава всем богам. Апо прыснул за его спиной. - Но сценарий, - беспомощно заговорил Майл. - Тебе никто не сует камеру в рот. Не надавливай так… или… в общем, можно использовать и ареалы. Они не такие большие, чтобы в рот не поместились. Ты понял, да? Есть варианты. Майл понял лишь то, что в ближайшее время повернуться лицом к Апо просто не сможет. Или никогда не сможет. Да у кого вообще не в порно чувствительные соски?! Как это возможно?! Стыд был обжигающим. Они вернулись к ПиПепси, так ничего не объяснив. Та объяснений не требовала, и быстро закончила воркшоп, так что Майл понял, что она, скорее всего, сообразила в чем дело. Они не общались в этот день, перекинувшись лишь парой слов по дороге до стоянки. Майл так ни разу на Апо и не взглянул. Самый идиотский день в его жизни. Самый… Приготовление коктейлей, которое обычно расслабляло не хуже медитации, на этот раз не сработало. И получилось кисло. Майл как раз раздумывал, выпить или вылить в раковину, когда зазвонил телефон. Не взять трубку, конечно, было нельзя, хотя трусливо хотелось. - Ты по сценарию меня трахаешь, - раздалось в трубке. Майл вылил коктейль от неожиданности и замер. – Не ты, - продолжил Апо. – Твой персонаж. Но пофиг. Нам это изображать. И если мы не избавимся от… подростковых реакций… то просто не сможем вместе работать. Ты согласен? - Да. - Соски – моя эрогенная зона, и да, нужны жесткие ласки. Это одна из самых тупых вещей, которые можно обо мне узнать. И я говорю о ней не раньше десятого свидания. - Ты не трахаешься до десятого свидания?! - Даже во время секса эта информация не всегда сразу становится… явной. Ты должен быть в курсе, мы снимали сцену секса, когда ты целовал мне грудь. А уж у девчонок тем более редко встречается подобный фетиш. - Боже… - Теперь ты знаешь это обо мне. И мы можем продолжать общаться, как раньше. Голос Апо звучал максимально спокойно. И это помогало понять глупость всей ситуации. Скорее всего, просто оно случилось слишком неожиданно. И такие вещи взрослые люди обсуждают заранее. Что делать можно, что нельзя. Майлу как-то в голову не приходило, что Апо может сделать что-то, что нельзя. Он и сейчас не мог бы придумать, чем бы это могло быть. Но ладно, все ошибаются. В конце концов, у них еще не было десятого свидания.