Фенечки-колечки

      На самом деле, уснули они далеко не сразу, молча прижавшись друг к другу, столько не торопясь засыпать. Санрайз сделал бы это с лёгкостью, но что-то всё равно заставляло его открыть рот и брякнуть какую-нибудь глупость, вынуждая Муна в смешке запыхтеть.       Он прижимался к его грудке, словно бы утомившись быть таким важным и серьёзным, желая просто прислониться щекой к любимому человечку, пока его сердечко славно отбивает свой ритм. Уже сейчас это казалось безумно ценным и упоительным. Это был удивительный вечер, который оставит Санрайзу немало приятных впечатлений и важного опыта…       Сегодняшний сон был удивительно сладким, сахара не ложи, а голова необыкновенно чистой и бодрой, что не скажешь о состоянии причёски, хах. Сани не помнил, снилось ли ему что-нибудь, но чувствовал себя поистине прекрасно.       Оказалось, Мундроп тяжёл на подъём. Нет, правда… Санрайз проснулся рано даже по своим меркам, обнаружив такое вот сопящее чудо, так и не отпустившее его за всю ночь.       Утренний холодок, который неумолимо пробрался в квартиру, легонько коснулся его шеи и рук, вынудив сунуться обратно под одеяло, в теплое логово. Где-то на краю постели мирно мурлыкал Антрацит, ничем не растревоженный, проспавший у их ног, пока хозяин нежился с новым членом их маленькой семьи. Сани нравилось думать обо всём так.       Что Санрайз выяснил, так это то, что у Муна достаточно крепкий сон. Он тыркался из стороны в сторону, случайно легонько толкая его, но тому совсем ничего не мешало, и даже то, что его руки всё ещё обвивали неспокойное тело. Мундроп был спокойным и умиротворённым, а его ровное дыхание, слышимое иногда с хриплым сипением, вынуждало непроизвольно прислушаться к нему. Такое положение позволяло разглядеть его выразительные скулы, складочки под сонными глазами, тонкие губы и излюбленный нос куда больше, чем если бы он не спал.       Санрайз мог бы наблюдать за Муном долго, подмечая, как порой во сне подрагивает его левая бровь, но не часы напролёт. Когда ему наскучило лежать и перебирать голубые волосы, он уже целенаправленно легонько толкнул того в плечо, получив в результате ничего.       «Мун…!» — почему-то полушёпотом он позвал его, наконец замечая, как тот морщит лоб и недовольно кривит губы. Он громко запыхтел, вдруг перевалившись на другой бок, зарываясь лицом в подушку. На новые толчки и зовы Мундроп отвечал разве что сонными тяжёлыми вздохами, пока не промычал что-то в роде: «Ладно… дай мне минуту…». Санрайз было уже обрадовался, но Мун как на зло уснул снова.       Битва казалась вечной, пока Сани вероломно не слез с постели, поторопившись покинуть комнату. В полной мере почувствовалась утренняя прохлада, вынудившая всё-таки найти свои штаны и надеть их. Санрайз осмелился взять и нагло похозяйничать на чужой кухне, пока сам хозяин, не желая сотрудничать, продолжал лежать в постели.       Кухня казалась застывшей, такой же прохладной, укутанной синевой, что пропускали окна, за которыми улицу ещё не покинули остатки ночи. Тишину вдруг нарушил мявк, который умудрился напугать Сани — это Антрацит прибежал вслед за ним. Раз на то пошло, то и котика тоже нужно покормить.

✧✧✧✧✧✧

      Возвращаясь утром в общежитие, Санрайз совсем позабыл, что его могли ждать, и что он, к слову, поставил кого-то в неизвестность.       — Санрайз!       Он слышит, как уже во дворе его окликают, не совсем догадываясь, откуда доносится зов, такой знакомый… Тут Сани видит, как к нему размашистой поступью приближается взволнованная Эмма: рыжие косы той развивались из стороны в сторону, а светло-салатовая курточка вздымалась от каждого шага.       — Ох, доброе утро! — Санрайз отзывается ей в ответ, торопясь навстречу, — Как ты? — уже заботясь поинтересоваться, пока на его плечи грубо не упали её руки.       — Что за дела?! — Эмма возмущённо-недоумённо глядит на него, опаляя резкими словами, пока тот ошеломлённо дёргается под её эмоцией. — Куда ты вечером делся? Где ночью был? Почему на сообщения не отвечаешь?! — она продолжала, всматриваясь в жалостливо искривившиеся брови и только-только намокший взгляд.       Санрайз не думал, что позволит себе такой поступок… Он не забыл о маме, но забыл о подруге, которая волновалась не меньше её! Ему стало стыдно.       — Прости, пожалуйста! — Санрайз зажмурился и виновато запросил прощения. — Только не кричи, пожалуйста!       Эмма погрязла в недоумении пуще прежнего. Было заметно, как что-то смутило её в друге.       — Сан, что происходит? Скажи хоть что-нибудь, — она забурчала, не скрывая своего негодования, встряхивая руками перед его носом.       Санрайз на мгновение замер, понурил голову, пока не проговорил негромкое: — Давай не здесь? — он обошёл Эмму, безмолвно зазывая за собой, и она пошла, пропустив нетерпеливый вздох.       Они прошли недалеко: всего лишь к фонтанчику на заднем дворе. Это всё ещё не самое укромное место, но далеко Сани бежать не хотел. Он сел с Эммой на самую дальнюю скамью, неуверенно ёрзая и задумчиво заискивая что-то на земле.       — Ну? — подруга не отступала. Было заметно, как её утомляла подобная заторможенность, но прямо сейчас у него не выходило соображать быстро.       — Я… — Санрайз наконец подал голос, заминаясь так, словно бы язык ускользнул в глотку. Он сцепил руки в замочке, уже ощущая, как сложно признаваться в подобном. Сани нескрываемо порозовел, взглядом утыкаясь то в землю, то в носочки своих кед. — Я был у Муна, — и он коротко отвечает.       Брови Эммы поползли на лоб, а глаза удивлённо округлились. Гримаса неподдельного изумления застыла на её лице. Она раскрыла рот, желая что-то сказать, но потом прикрыла его обратно, словно передумав. А потом Эмма сделала самое задумчивое выражение, которое только можно было состроить, и придвинулась лицом к Сани, внимательно глянув на него.       — Ты чего?.. — его напрягло такое молчание и пристальный взгляд.       — Сам скажешь, или мне озвучить?       Санрайз не знал наверняка, о чём догадывалась Эмма, но и сам боялся повернуть язык в направлении ответа. Ведь если она не догадалась, значит, сейчас можно и не говорить?.. Однако она заслуживала ответа, который так цепко держался где-то в горле. Он неопределённо кивнул, озадачив подругу.       — Чего ты киваешь? Так и скажи, что у вас было домашнее свидание, чего такого?       — Не совсем… — Вернее, в большей степени вообще не так. — Но это было очень тесное свидание, — Санрайз неловко улыбнулся, отчётливее осознавая, насколько бредово звучит.       Но вот Эмма была иного мнения. — Погоди… — она озадаченно приложила палец к губам, пока её взгляд не наполнился осознанием, — Вы серьёзно сделали это?! — и тут она поражённо крикнула, чем могла ненароком привлечь чьё-то внимание. Теперь её глаза стали полны восторга, что хрусталики блеснули. — Я даже не знаю: мне радоваться или завидовать?       — Тише, пожалуйста! — недовольно, борясь со смущением, Санрайз легонько ткнул Эмму в лоб, что её ещё и рассмешило. — Это не смешно.       — Ох, теперь я понимаю, почему ты пропал, — она сделалась ехидной. — Должно быть, всё так хорошо прошло? Прощу тебе проступок за увлекательный рассказ.       — Нет! — Санрайз почти завизжал, ужасно смущённо зажмурившись. — Это слишком личное! Я не могу вот так просто рассказать… — В его голову непроизвольно начали лезть обрывки прошедшего вечера, вызвавшие теперь чувство узла в животе, которое связало его, словно бы по сигналу.       — О-о-ох, ну Санрайз! — умоляя протянула Эмма. — Хотя бы общее впечатление.       Санрайз сжался, выпустив пар из носа, который при прохладной погоде показался перед его лицом. Он на мгновение замолк, пока аккуратно не склонился к уху подруги и не просипел тихое: «Слишком смущающе, но очень приятно…».       — Ты не представляешь, как я за тебя рада, — на эмоциях Эмма захлопала в ладоши, после чего крепко сцепила Санрайза в своих объятиях, в порыве нежностей чуть приподняв его с места и потянув на себя. Откуда только в ней столько силы?       — Ух… — выдавил Сани, легонько ответно хлопая её по плечу, насколько дотягивался. — Пока мы не заговорили об этом, в голове всё было таким сладким и розовым… а теперь мне неловко и некомфортно, ме-е-е… — он подтянул руки к своему лицу, словно бы обречённо пряча его, и закачал головой.       — Пф, брось! — возразила Эмма. — Это вполне себе нормально. Думаю, — она глупо улыбнулась, только догадываясь, какого было другу. — Но тебя же не принуждали ни к чему, правда?       — Правда, — Санрайз согласился, пусть и пропустил печальный вздох. — Я рассказал маме о нём… Кажется, она немножко в шоке, но тоже очень рада за меня! — он осторожно выплыл из рук подруги, начиная мягко улыбаться.       — Даже твоя мама поддерживает! А ты счастливый, оказывается, — Эмма шутливо покачала головой, легонько стукнув Сани по плечу, расплываясь в довольной радостной улыбке.       — Да, — Санрайз улыбнулся, и сам осознавая, насколько же она права.