Фенечки-колечки

      Принимать такие решения на дико взвинченную голову — не то, чего ему сейчас хотелось, но проблема в том, что это ситуация требовала решений в короткие сроки. Как он сам считал… Волнительных в совершенно разном значении мыслей было достаточно: от обычных тревожных о состоянии другого, до нового, ранее неизвестного опыта. Сразу становится душно и жарко, только возникает мысль об этом. Страх — много страха, но любопытства от того не меньше. И ведь он ощутил то замутнённое желание, вынудившее что-то предпринимать…       После того небольшого переполоха, казалось, ничего не изменилось: Мун вёл себя обычно, удивительно ни о чём не волнуясь. Ему можно только стоя аплодировать с такими умениями держать лицо. Может, он действительно так спокойно относился к бзикам Сани, которые успел испытать лично на себе уже ни раз, а может, снова актёрствовал. Гадать не хотелось. Всё-таки огорчения и разочарования в тот день в его взгляде было достаточно, потому обе догадки могли быть правдой. А вообще… пора прекращать строить теории. Санрайз ругает себя чаще, чем родители детей за шалости.       Только… как? Как начать говорить об этом? Самое простое, что приходило в голову: утащить его в какой-нибудь одинокий уголок и сказать, как на духу. Вероятно, язык успеет сделать за это время несколько пируэтов во рту, прежде чем что-то выйдет наружу, но это должно того стоить. Наверное…       Санрайз написал ему с просьбой подойти к библиотеке после последней пары. Тот отвечал: «Договорились. А для чего, если не секрет?», на что Санрайз, не задумываясь, бросил: «Секрет». Наверное, Мун хмыкнул, когда прочёл это. Больше сообщений от него не поступало.       Санрайз был морально готов — до того момента, как в пустом коридоре не образовался Мундроп. Кажется, сейчас он ощутил слабость в коленках. «Боже мой, боже мой». Мун подошёл непринуждённо, обдавая своим привычным взглядом, который умудрялся трогать сейчас особенно сильно. Сани непроизвольно потянул сумку за ремешок, натягивая её на плечо, от чего тому стало некомфортно.       — Привет! — но он пошёл Мундропу навстречу, стараясь игнорировать дрожь в ногах.       Тот улыбнулся ему, и поравнявшись, привычно тыкнул в носик. Санрайз улыбчиво фыркнул, прижмурив глазки.       — И что это за секрет такой? — без промедлений Мун начал.       — Да… — негромко произнёс Санрайз, опуская глаза. В следующую минуту он потянулся к его левой руке: осторожно взял в свои нежные пальцы, успевшие налиться беспокойной кровью, шагнув назад к библиотеке.       Мундроп по-доброму хмыкнул — именно тот звук, который Сани услышал в своей голове после своего ответа в мессенджере. Он улыбнулся, заинтересованный этим непонятным секретом.       Санрайз приоткрыл дверь, уже выяснив, что хозяйки библиотеки на месте не было, всё так же продолжая легонько тянуть Муна за собой, уводя вглубь комнаты за большие книжные шкафы. Словно бы маленький ребёнок, уверенный, что ведёт родителя правильной дорогой в школу или садик. А он знал, куда.       Когда перед ними уже встала тупиковая стена, Сани завернул, остановился и поднял взгляд на Мундропа, что так и сохранял лёгкую улыбку на лице. Наверное, он тихо умилялся: то, как бережно Санрайз вёл его, сжимая его холодную руку в своей мягкой и тёплой; то, как смотрел и как волновался. Он наверняка это видел.       — Ну давай, расскажи мне про прятки в дальних углах библиотеки, — Мундроп многозначительно приподнял брови, ненавязчиво перетягивая чужую ладошку в свою.       — Мун, мы… — Санрайз было начал, но в минуту запнулся, словно его язык ускользнул в горло. Мун ждал и не торопил. Лоб в минуту налило жаром — волнительным жаром, словно бы мозг начал кипеть, сваривая самого себя в противную мясную жижу. Такое сложное «мы» забилось комом в горле, не желая выпускать другие слова наружу. — Я… ты же знаешь, что я тебя очень люблю?..       На лице Мундропа отразилось лёгкое удивление, которое тут же сменилось ласковой мягкостью.       — Хах, ну теперь я это услышал, — ответил он.       — Да, — Сани взволнованно хлопнул глазками, после снова запрятав взгляд в пол. — У меня не получается сказать… — он сбился, морща лоб, снова ощущая слабость, не позволяющую ему продолжить. Он попытался сглотнуть слюну, но даже это вышло с трудом. — Мы можем…       Удивительно, до чего Муну хватало терпения слушать эти несвязные обрывки мыслей, не находящие своего продолжения. Он легонько склонился к Санрайзу, всматриваясь в его лицо, которое сейчас источало всевозможную панику. Сани вдруг поднял голову, прекратив мямлить, ответно глянув на него.       — Ну же, — Мун осторожно подтолкнул его, на что в ответ получил неуклюжий поцелуй, в котором Санрайз вцепился в него, как только смог.       Это последнее, что Мундроп ожидал вот прямо сейчас, но такая робкая и бесцеремонная инициатива только разгорячила его, вынудив тесно прижать Сани к стене и влажно ответить. Тот негромко пискнул, что было сравнимо с тихим стоном, ощутив жгучее чувство, вновь проскользнувшее к желудку. Его руки непроизвольно сжались на плечах Муна, а тельце потянулось вперёд.       Угол в библиотеке — навсегда в их сердцах, учитывая, как часто они прятались здесь. Мундроп наконец освободил чужие губы, в очередной раз пронаблюдав спутанность на раскрасневшемся личике, веснушки которого заблестели, будто бы стразы.       — Ты не договорил, — вдруг вымолвил он, расслабляя пальцы на рубашке, которую беспорядочно скомкал.       Санрайз ещё приводил мысли в порядок, пока не вымолвил в пленяющем дурмане:       — Мы можем сделать это…       Сегодня он жжёт. Мун поражённо вскинул брови, пока не сдвинул их, задумчиво оглядев Сани.       — Ты это для меня говоришь? — он засомневался.       — Я созрел! — но Санрайз решительно ответил. Удивлению Муна не было предела.       Но тогда он склонил голову в бок, расплывшись в знакомой кокетливой улыбке, а в глазах блеснул огонёк нового интереса. Вероятно, такое заявление польстило его ушам.       — Если ты уверен, предлагаю тебе выйти за ворота после пяти. Я заберу тебя, и мы пойдём ко мне, — он заговорил вкрадчиво, взглядом исследуя всё ещё пылающее лицо перед собой.       Санрайз утвердительно кивнул, принимая предложение, тем самым заверяя, что уверен. Теперь он точно знал, что уверен.

✧✧✧✧✧✧

      Дополнительные полтора часа на моральную подготовку — самое главное за это время не разувериться. Когда они наконец покинули здание колледжа, Мун зашагал в сторону выхода, когда Санрайз побежал в общежитие, чтобы скинуть с себя груз в виде сумки. Он всё ещё не источал полноценную уверенность, но доверенности Мундропу в нём было больше, что и позволило дотерпеть до несчастных пяти часов. Казалось, что время ожидания тянулось ужасно медленно, вынуждая ногу нетерпеливо трястись.       Санрайз не переодевался: не видел в этом нужды. Он не успел испачкаться, только если немного растрепаться. Причесался как смог, успев повыдирать немало волос. С такими витыми локонами живётся трудно не только девушкам — Сани испытывает агонию, как только видит расчёску. Мундропу вот повезло: у него волосы короткие, ещё и прямые.       Мун был за воротами, как они и условились, в очередной раз закуривая. Уже смеркалось, наступал вечер. Санрайз спешно подоспел к нему, принимая на себе томный взгляд. Он начал замечать, что периодически запах от сигарет переставал быть таким едким, даже становясь приятными. Вероятно, тот позволял себе иногда сигареты подороже, которые умудрялись пахнуть ягодами или кофе.       Тогда Мундроп без промедлений потянулся к руке Сани, уводя ещё не запомнившейся дорогой в своё обиталище. Санрайз ощущал лёгкие иголочки, покалывающие кончики его пальцев; трепет и волнение, каких ещё не знал. Правда, они ему нравились.       Вроде как, они никуда и не торопились, но умудрились дойти до высоких многоквартирных домов достаточного быстро. Санрайз увидел знакомый двор, в котором редко виднелись его жители. А дальше подъезд и лестница, ведущая вверх и вверх — до нужного им пятого этажа. Лифт никто не предлагал. Мун всё ещё держал Сани за руку, игнорируя чужие взгляды, посылаемые им прохожими, или же его соседями. Пусть Сани не нравилось показывать их отношения, сейчас это не было столь важным. Может, он всё ещё мыслил немножко наивно, не осознавая всего в полной мере.       Их так же встретил Антрацит, который ласково обтёрся не только о ногу хозяина, но и Санрайза. Кот умудрился запомнить его, пуская в квартиру, как своего.       — Можешь пока что пройти в спальню, — Мундроп направил его, указывая на дверь, за которой скрывалось помещение, ещё не виданное Сани.       Он послушно стянул свою курточку, последовав туда, куда его направили. Спальни Муна он ещё не видел, но теперь выяснил, что та была среднего размера, тёмной, с зашторенными окнами, но уютной. Компьютерный стол с множеством макулатуры на нём, какое-то чтиво, которое было неудивительным обнаружить у него. Шкаф, а от него постель, над которой паутиной распласталась по стене гирлянда. Санрайз всё разглядывал комнату, пока Мундроп возился с Антрацитом на кухне.       Божечки, как ему захотелось посмотреть на свет этой гирлянды. Ничего плохого не случится, если он осмелится включить её?       Сани неуверенно ступил к стене, по которой тянулся тоненький шнур с вилкой до розетки, что уже была подключена к ней. Он замешкался, всё-таки потянувшись к переключателю, дёрнув который, заставил вспыхнуть маленькие лампочки в паутине гирлянды. Санрайз тихо ойкнул, переключая режим огоньков на постоянный не мерцающий, чтобы не раздражать глаза. Комната перестала казаться такой тёмной, наполнившись тёплым светом от гирлянды.       — Какие мы любопытные.       Санрайз встрепенулся, когда услышал голос Муна за собой. Обернулся, замечая его довольного и улыбчивого.       — Ой, прости… — Сани убрал руки от переключателя, шагнув тому на встречу, различая в его улыбке немой призыв.       — Хах, ничего. Так даже лучше, — Мундроп отмахнулся, склонившись к Санрайзу, опаляя его блеском в глазах, что становился ещё более обворожительным, отражаясь яркими огоньками на стене. Он застыл, когда тот невесомо коснулся его губ своими, пуская пальцы за ухо к кудрявым волосам. Сани почти прикрыл веки, как Мун внезапно отстранился.       — Антрацит, нет! — запричитал он, отпуская его и обступая.       Санрайз недоумённо оглянулся назад, замечая развалившегося на постели кота, которого Мундроп тут же взял на руки, поторопившись вынести из комнаты. Антрацит протестующе мявкнул в ответ, словно не соглашаясь, но он всё равно оказался за дверью.       Санрайз взволнованно отвернулся, схватившись пальцами за одну пуговицу на рубашке. Он услышал, как Мун наконец вернулся, закрыв за собой дверь, вероятно для того, чтобы Антрацит не помешал им. Кажется, пора действовать немножечко самому. В эту минуту Санрайз подтянул к пуговице вторую руку, с трудом вытиснув её из дырочки в ткани. Он сгорбился и замешкался, не сумев расстегнуть ещё одну, от того, как пальцы предательски содрогнулись.       — Тебе помочь? — вдруг из-за спины отозвался Мун, слышно приближаясь.       Санрайз сконфузился, когда тот прижался к нему сзади, уложив руки на талию. Мундроп потянул за рубашку, осторожно выправляя её из штанов, мягко припадая к нежной шее, утыкаясь в неё носом. Что-то сжалось в груди, и Сани тут же стушевался, громко выдохнув, стараясь облегчить тяжесть в лёгких. Он растерялся, ощущая, как чужие руки водят своими длинными пальцами вдоль его ноги, а сухие губы целуют пылающую кожу, продолжая пускать возбуждающие импульсы к чувствительному месту.       Мундроп нащупал рукой левую ладошку Сани, после потянул её вверх, словно в вальсе, разворачивая к себе. Он не сразу сосредоточил взгляд на нём, сначала ощутив влажный поцелуй на губах, снова заставивший потеряться в нём. Мун тесно прижал его к себе, всё ещё держа за руку, уводя задом наперёд к постели, пока не развернул, склонив над ней.       На мгновение Мундроп отстранился. — Всё ещё уверен? Ты так дрожишь. Не хочешь повременить?       Санрайзу показалось, что тот решил глупо пошутить. Мун так уверенно начал соблазнять его, что сейчас его забота казалась лишней. Если так подумать, Сани дрожит всегда, но вот уже сейчас, когда он сам чувствует в себе любопытное желание — нельзя взять и отсрочить. Да и зачем Мундропу томить самого себя, когда его любимый буквально в его руках?       — Не хочу, — борясь с робостью Санрайз ответил. — Я хочу с тобой…       Мундроп выдохнул, словно прогоняя сомнения, снова целуя его, на что получает трепетный ответ.       Мун бережно уложил Сани на мягонькую постель, подтянул оробелые ножки, удобно разместив их на своих бёдрах. Уложив руку на правую коленку, плавно скользнул от неё вниз, попутно легонько сжимая, создавая ощущение, сравнимое с салютом на коже. Он продолжал целовать его, надкусывая мягкие губы, что заставляло обладателя сипеть и фыркать. Санрайз дрогнул, и тут от него оторвались.       — Давай я первый, — произнёс Мун, и подхватив краешки своей водолазки, потянул ей наверх, оголяя свой торс.       Санрайз не сомневался, что Мундроп красив и во многом превосходил его самого, но не знал, что это может выглядеть именно так: у него не было особо накаченных мышц и пресса, но его тело смотрелось так же обворожительно, как и руки — острые плечи с плавными изгибами, которые хотелось обвести пальцем. Его волосы всполошились от соприкосновения с одеждой, беспорядочно упав на лоб и сбив всю укладку, что теперь смотрелось особенно привлекательно.       Санрайз заворожённо смотрел на него, бегая растерянными зенками по чужой груди и животу, подмечая острые ключицы и заметные рёбра, опалённый чем-то ранее неизвестным — новым чувством восторга, которого ещё не доводилось испытывать.       — Нравится? — Мундроп хитро улыбнулся, замечая восторженные и смущённые взгляды.       — Очень… — не задумываясь, тихо отвечает Санрайз, снова цепляясь за пуговицы на рубашке, которые упорно не поддавались ему.       Но Мун прервал его, подтянув мягкую ладошку к своей груди, уложив на самое сердце, что позволило почувствовать его сбивчивый темп. Конечно он тоже волновался. В его интересах не только провести вечер в удовольствии, но и позаботиться о том, чтобы первое удовольствие его неопытного партнёра было таким же плодотворным.       Правда, действие носило двоякий характер, что вызвало в Сани табун мурашек, от того, какой грудь Мундропа была горячей, почти обжигающей. Он никогда не думал, что кожа того может оказаться такой приятной. Кончики пальцев легонько закололо, когда они коснулись соблазнительного тела.       «Твоё», — словно бы говорил Мундроп, развязывая его руки, — Теперь твоя очередь, — а потом заметил, наконец оставляя ладонь, принимаясь расстёгивать пуговицы на рубашке Санрайза, что прятала от него его, мягко целуя.       Он выдохнул в поцелуй, неловко опуская руки, всё-таки сумев справиться с двумя пуговицами ниже. Сани осторожно приподнялся, неуверенно и смущённо потянув части рубашки в стороны, открывая своё аккуратное худенькое тельце.       — Какой ты худенький, — вдруг отзывается Мундроп, не скрывая пускаясь взглядом по хрупкой грудке и животику. Он мог ощутить это, когда обнимал его или прижимал к себе, но теперь наконец увидел.       — Не худее тебя… — сипло замечает Санрайз, на что получает довольную улыбку со взглядом хищно прищуренных глаз.       — Ах, как же ты мне нравишься, — Мун, наслаждаясь, прикладывается ладонью к тёплой груди, ощущая, как где-то под рёбрами бьётся взволнованное сердце. Сани подрагивает, смущённый его взглядом и рыскающей по телу пятернёй.       Мундроп выпрямился, вдруг принявшись стягивать с пальцев кольца, которые отчётливо ощущались кожей. Он, словно показательно, стянул каждое, после чего гибко склонился к тумбе, оставив свои украшения на ней.       — Это чтобы ничего не мешало.       И в следующую минуту Мундроп склонился к заворожённому Санрайзу, пробуждая поцелуем на белой шейке. Он мягко толкнул его обратно на подушку, скользнув губами вдоль подрагивающей глотки. Санрайз запыхтел, ощутив, как тот настойчиво ласкает и обсыпает поцелуями его кожу, постепенно добираясь до ключиц, после и до груди, грязно и желанно полизывая горячим языком, что постоянно отдавалось судорогой в ногах.       Он положился рукой на затылок Муна, и в меру послушания своих пальцев, зарылся тому в волосы, массируя и оглаживая кожу. Или как было на самом деле: невольно дёргал за них, но едва ли это приносило ему дискомфорт. Сани невольно начал извиваться. Запрокинул ногу, подаваясь тазом вперёд.       — Ай! — отозвался он на внезапный укус, создавший новую паутинку чувств на коже. Кажется, Мундроп оценил проявленную инициативу.       От него слышалось только дыхание и мокрые поцелуи, звучно причмокивающие в тишине, заставляя наливаться краской только больше. Хотя, куда здесь больше?       Мундроп знал, что делать, когда Санрайз был в своих познаниях не так хорош уже на этапе ласок, даже и не представляя себе, какими могут быть все эти чувства возбуждающими. Он послушно лежал под натиском властных рук и губ, всё так же копаясь в чужих волосах и нетерпеливо елозя, закусывая губу в попытках сдержать непристойные звуки, рвущиеся из горла.       От самой груди Мундроп плавно заскользил длинными пальцами вниз, оглаживая живот, что от части ощущалось, как щекотка, пока он не скользнул ещё ниже к чувствительному месту, обхватив его своей ладонью и крепко сжав. Сани в эту секунду содрогнулся, выпустив сладкий стон и невольно прогнувшись в спине. Новая волна возбуждения грубо окатила его: к паху прилило больше крови, сделав пространство для члена ещё более тесным. Он запылал так, что поднявшаяся температура была сравнима с болезненной. Становилось слишком жарко.       Санрайз не сразу ощутил, как Мун расстегнул пуговицу на штанах, вместе с тем и ширинку. Он неспешно потянул вещицу вниз, приподнимая его ноги для большего удобства снять её. Перестало быть так тесно, когда Сани остался в одних лишь боксерах, но те всё равно не давали полной свободы. Он молча наблюдал, но внезапно даже для самого себя пискнул, когда Мундроп стянул с него бельё.       — Боже мой, — вдруг прокомментировал он, — Какая прелесть, — и вдруг хищно ухмыльнулся.       Санрайз тут же смущённо сжался, сдвинув колени между собой, непроизвольно пряча и грудь побелевшими руками. Он не блистал размерами, но и не был откровенным отростком, учитывая рост, который так же не был самым жалким. И вообще он раньше не думал об этом, заволновавшись только сейчас, услышав подобный комментарий.       — Мун… — было начал Санрайз, но тут же испуганно стиснул губы, когда Мундроп вновь раздвинул его колени, не позволив даже продолжить.       Было прекрасно заметно, насколько тот вовлечён, бегло исследуя каждый сантиметр тельца под собой. — Сейчас будет очень приятно.       И Мун склонился между его ног, касаясь губами набухшей венки на члене. Санрайз шокировано раскрыл глаза, а после упал головой назад, накрыв их ладонью. Тот ещё не успел ничего сделать, а он был готов кончить. Правда, Сани спешил, потому как Мундроп не успел раскрыть одним касанием губ весь свой потенциал. Дальше он прошёлся языком вдоль его органа, и дойдя до чувствительной головки, коснулся её губами. В следующую минуту Мун заглотил его, создав приятно-тесное ощущение, полизывая внутри.       Санрайз весь выгнулся, неосторожно толкнув того над собой. По телу пробежался новый обжигающий разряд, вытиснувший из лёгких воздух вместе с блаженным стоном. Вряд ли будет новостью, что Сани никогда не дрочил себе и до сегодняшнего вечера был предельно невинен.       Он запрокинул руки над головой, зарываясь ими в ткани постельного, пока Мундроп ублажал его, нащупывая свободной рукой острое бедро, скользя от него по ножке вверх.       В определённый момент он отлип, через секунду замечая на себе растерянный смятённый взгляд. Санрайз легонько приподымается, удивлённо глядя на него. Совсем не хотелось такого стопа.       — Это же не всё?.. — он неуверенно поинтересовался, стараясь не запинаться от интимности всего положения, излучая желание к продолжению.       — Хах, — Мундроп насмешливо улыбнулся, глянув на Санрайза глазами с соблазнительно припущенными веками, что делали его сейчас ещё более сексуальным. — Нет, конечно, я тоже хочу, — на последнем слове он легонько закусил губу, после сразу продолжив. — А я погляжу, тебе понравилось. Дальше — больше.       Он склонился в сторону — к тумбочке, верхний шкафчик которой тут же выдвинул, сунувшись рукой в неё в поисках чего-то. Через секунду Мун вытянул маленький пакетик с презервативом. Санрайз мало, что мог различить на нём, но намёк был усвоен правильно. Теперь они заиграют по-взрослому.       Он заворожённо пронаблюдал за тем, как Мун выпустил свой агрегат из-под ткани джинсов, не просто смутивший своими размерами, но и в какой-то степени напугавший. Мундроп не торопился снимать штанов и уж тем более белья, но очень скоро надорвал пакетик, натянув резинку по всей длине своего внушительного органа. Санрайз сдвинул бы ноги снова, но Мун протиснулся между них раньше.       — У меня для тебя необычная новость — у нас с тобой нет смазки.       Что-то в груди вдруг сжалось, когда прозвучали эти слова. Мысль о том, что сухое проникновение может оказаться болезненным — испугала Санрайза.       — И что теперь?..       — Будем пользоваться тем, что имеем.       Тут Мундроп вызывающе ухмыльнулся, продемонстрировав свой проворный язык, к которому прислонил два пальца, создавая ужасно извращённое зрелище.       Помимо новых ощущений, Мун открывал и нового себя — жадного до ласк, неприличных жестов и всего, что Санрайзу довелось сегодня увидеть и почувствовать. Только развяжи ему руки, как поцелуй станет глубже, а объятия теснее — длинные пальцы потянутся к интимным местам, ощупывая их в свою и чужую усладу. Сейчас он брал свои пальцы в рот, оставляя на них обильный след вязкой слюны.       Санрайз запрятал пылающее лицо, накрывая его ладонью, пока не пискнул от резкого колющего ощущения в заде. Первый палец успешно вошёл в него, доставив болезненный дискомфорт. Он плавно задвигался внутри, разминая узкое и девственное пространство.       — Мун!.. — взмолился Санрайз, когда к разминке присоединился второй палец.       — Нужно немного потерпеть… — негромко ответил Мундроп. По его голосу было слышно, что он и сам порядком утомился, но старался как можно аккуратнее разминать дырочку, стараясь не сделать слишком неприятно.       Санрайз жалобно попискивал, пока не начал свыкаться, непроизвольно ёрзая, самостоятельно насаживаясь на чужие пальцы. Мун уловил это, и когда убедился в готовности отверстия, вытянул из него пальцы, ухватывая Санрайза за подрагивающие ножки.       — Готов? — тут он обратился к нему, замечая его взволнованный взгляд. Он тоже волновался, правда, за Сани куда больше, держа в голове, каким тот был неопытным.       Санрайз ответил робким кивком, осознавая, что томительные секунды были способны извести не только его.       Уловив согласие, Мундроп поудобней уместился между его ног, со вздохом плавно и медленно толкнувшись внутрь, но не до конца. Санрайз замычал, всё ещё метаясь в своих ощущениях от боли к новому блаженству, прогибаясь в спине, вместе с тем выпуская из глотки стон, приливший ещё больше желания в разум Муна. Он ухватил его за бёдрышки, проникнув ещё глубже, давая ещё время для освоения.       Скоро Мун совершил первый слабый толчок, создавший новую волну ощущений, смешанных с колющим внутри от непривычности. Он задвигался, перетирая свой агрегат в скользком презервативе со слюной, очень скоро плавно заскользив. Боль незаметно ушла, сменившись необычайным и ужасно упоительным чувством, какое с трудом удалось бы описать обычными словами. Санрайз перестал жалобно попискивать, лишь только блаженно постанывая от каждого произведённого движения внутрь себя. Голову заполнила дымка, как от сигарет, что курил Мундроп. Этот образ в голове, чужие руки и налитый кровью, угождающий ему член — затуманили разум, неконец принося удовольствие.       — Здесь! — сорвалось с губ Санрайза, когда взыскательные движения Мундропа вдруг нашли чувствительную простату. Он мог не осознавать до конца сути сказанного собой, но прекрасно ощутил большее наслаждение от положения члена Муна где-то «там», где тело начинало запрашивать большего, обливаясь приятным холодком и невольно извиваясь.       И каким бы Санрайз ни был неумелым, Мундропу наверняка приносило удовольствие всё, что он мог сделать с ним, особенно прямо сейчас. Он, вероятно, выжил из ума, безрассудно втюрившись в кого-то младше себя, особенно позволив себе сотворить с ним подобное, но ни о чём не жалел, наслаждаясь всей взаимностью, которую получал.       Внутри Санрайза было приятно горячо и тесно, что заставляло хотеть этого светлого мальчика ещё больше. Мун постепенно начал ускорять темп: плотно прижавшись к искусанной груди, подтягивая влажную ножку, чтобы закинуть её себе на спину, сжимая ладонью упругую ягодицу.       Санрайз не мешал ему, начиная вскрикивать только громче, цепко впиваясь ногтями в спину, невольно царапая её.       — Да, боже… — прорычал в его шею Мундроп, активнее и импульсивнее шлёпаясь о его зад, крепко сжимая в своей пятерне напряжённую ладонь.       Никто не вёл счёт времени, но продолжалось всё это достаточно для того, чтобы Санрайз успел кончить не менее двух раз. В полумраке, который дополнялся тёплым светом гирлянды, он ощущал, что ему этого мало, прося Муна продолжать, до того он вошёл во вкус. Пусть у него было недостаточно опыта, чтобы сравнивать происходящее сейчас с чем-то ещё, ему ужасно нравилось.       В определённый момент Мундроп грубо вошёл в него последний раз, выпуская хриплый удовлетворённый стон, наполняя вязкой жидкостью презерватив. Он расслабил руки, изнеможённо набираясь воздуха, который выбился из его лёгких на последних заключительных нотах. Он нашёл в себе силы подняться и покинуть тёплое пространство. Завязал презерватив в узелок, гордо заполненный белой жижей, благополучно отправляя в урну возле постели.       — Мун… — Сани сипло позвал его. — Мне кажется, я могу ещё…       На секунду повисла тишина, в которой завитало множество вопросов.       — Вот это да, — Мундроп искренне удивился, держа в голове уже прошедшие оргазмы. — Я о тебе определённо чего-то не знаю, — он склонился к нему, напористо сминая в поцелуе искусанные губы, рукой снова припадая к нежному органу, обхватывая его своей ладонью.       Санрайз застонал в поцелуй, когда Мун начал надрачивать ему, искушая только сильнее. По правде говоря, Сани и сам стеснялся признавать себя таким, видя в голове лишь поцелуи и воркования. Боже, но как ему нравилось. От части он жалел, что не дал себе попробовать раньше. Что не дал Мундропу показать ему, откуда начинается небо и докуда доходит космос.       Санрайз взвизгнул, когда Мун сжал его орган в последний раз, спровоцировав яркий заключающий оргазм. Мундроп оставил его губы, а он обессиленно упал на подушку, набираясь воздухом. Санрайз не мог пошевелиться, продолжая лежать под Муном. Он устало прикрыл веки, словно бы после бешенного дня. Голова была пуста, заполненная одной лишь неясной дымкой.       — Не спи, Санрайз, — вдруг вырвал его из короткой дрёмы Мун.       Сани недоумённо хлопнул зенками, после подавшись вперёд, чтобы встать, но не смог, ощутив ломающую боль в спине, свалившись обратно.       — Ай…       — Не торопись, — проговорил Мундроп, притянув откуда-то с тумбочки упаковку влажных салфеток, раскрыв которую принялся вытирать сперму что с его живота, что со своего. — Как себя чувствуешь?       После всего произошедшего, из Муна словно вышел весь похотливый дух, снова сделав его привычно спокойным, заботливым и внимательным.       Санрайз ощущал себя в эйфории, смотря на него блестящими глазками. Он чувствовал себя хорошо, легко и свободно, словно бы всевозможные переживания покинули его, оставив безмятежную беззаботность.       — Чудесно, — ответил Санрайз, искренне выговаривая такое приятное слово. Он легонько улыбнулся, уже забывая о прошлом смущении.       — Хах, — Мун коротко хмыкнул, улыбнувшись вместе с ним. Он склонился к румяному личику, мягко поцеловав его в конопатую щёку.       Санрайз протянул к нему руки, чтобы снова обвить их вокруг его шеи и попробовать подняться. Мундроп помог ему, аккуратно приподтянув за спину, наконец усаживая. Сани не отпускал его, прижимаясь в меру своих сил. Сейчас он не думал о каком-либо стеснении, позабыв о своей обнажённости, просто желая увязнуть в нежных руках Муна. Тот так же поддался томному и немому моменту, ответно приобняв его.       — Я тебя очень люблю, — Мун глубоко вздохнул, тихонько проговорив такие серьёзные и важные слова.       — Я тебя тоже, — вторил ему сиплый голосок.