Морозная тишина

Глава II

«Тоска “Черного Камня”»

      Очнулся Маккензи на жесткой скрипучей кровати в какой-то камере. Помимо кровати здесь была раковина, унитаз, стул и полка. За решеткой шел коридор, где стоял столик с зажженной керосинкой, стул и висел отрывной календарь. Маккензи встал и сел на кровать.       - Эй! Эй! Ты очнулся? – донесся незнакомый голос из-за стены, - Эй… я слышу, как ты там возишься, - продолжал шептать он, - Подойди к окну. Стань на унитаз, чтобы до него дотянуться. Надо поговорить, - Маккензи молча встал на унитаз ногами и взялся руками на прутья решетки маленького окна. По другую его сторону располагалась такая же камера, - Здравствуй. Добро пожаловать в этот гребаный цирк, - усмехнулся незнакомец.       - Ладно… кто ты?       - К сожалению, я тут главный.       - Что-то не похоже.       - Да, обычно я нахожусь по другую сторону решетки. Меня зовут Франклин. Я - начальник тюрьмы «Черный Камень». А кто ты?       - Маккензи. Франклин, что тут происходит?       - Ситуация такая: мы с тобой под замком, Мэтис и его банда головорезов пытаются кое-кого вытащить из карцера. Мы живи… пока что. А, значит, мы им зачем-то нужны. Электричества нет уже несколько дней, и помощь вряд ли придет.       - Похоже на то.       - «Черный камень», значит?       - Да. Тюрьма строгого режима. Построена сотню лет назад, пару раз ремонтирована. По сути – это крепость.       - Хорошо, а что рядом?       - Видел стены на пути сюда?       - Я был… В общем, не видел.       - Короче, стены не такие высокие и не особо впечатляют. Они, скорее, для галочки. Знаешь, почему?       - Понятия не имею.       - Потому что любой безмозглый человек, который надумает сбежать отсюда, будет пробираться через пятьдесят километров непроходимой местности, которую населяет куча опасных зверей, прежде чем найдет хотя бы намек на дорогу, ведущую отсюда.       - И все ж сюда мы как-то попали.       - Да… но ты все еще хочешь выбраться отсюда? Лет двадцать назад сбежали двое заключенных. И вернулись через три дня полумертвые. Умоляли взять их обратно. И это была, на минуточку, середина лета.       - Так… хорошо, расклад я понял.       - Что ты скажешь о Мэтисе?       - Хмм… чтобы рассказать достаточно, придется вернуться на некоторое время назад. Его осудили за убийство на материке лет десять назад. Отсидел семь и вышел по Условно-Досрочному Освобождению. Тогда я был начальником одной из федеральных тюрем, и… скажем так, Мэтис не горит желанием присылать мне открытки на Рождество.       - Есть идеи, что он тут делает?       - К сожалению, да. Он пришел за Доннером.       - А это еще кто?       - Его сын.       - Надо же! Прямо семейное воссоединение уродов.       - Мэтис – бандит, но бандит старой школы. Убийства, кражи, угоны и ограбления. А вот Доннер… Доннер выделяется на фоне бандитов старой закалки. Он закрыт в «Черном Камне», понимаешь, что это значит?       - …       - Смотри, Мэтис – плохой человек, но Доннер – еще хуже. За эти годы я сного преступников повидал, но Доннер… из-за таких людей начальники тюрем и не спят по ночам. Он прогнил изнутри. Именно для таких и созданы тюрьмы, наподобие «Черного Камня». Таких, как он, уже не исправить. Они здесь не для реабилитации. Их просто нельзя возвращать в обычное общество. Они хотят уничтожить мир, в котором мы с тобой живем. Уж если Мэтис плохой, то Доннер… исчадие ада!       - Выходит, что Мэтис  здесь за сыном? Тогда почему мы еще живы?       - Ну, тут целая история. Пару недель назад вырубило электричество. Запасные генераторы какое-то время держались, но потом заключенные вырвались и смяли охрану тюрьмы. Они взяли ключи от карцера, пошли за Доннером, и… на этом бы все и закончилось, но что-то или кто-то не позволяет им проникнуть внутрь. И это сильно бесит Мэтиса. Это одновременно и плохо, и хорошо. С тех пор, как они заперли меня здесь, я не видел никого, кроме заключенных, ни единого охранника. Я опасаюсь худшего… А теперь, когда еще и Мэтис здесь…       - Но если электричества нет, то почему двери до сих пор закрыты?       - На них установлена механическая защита, напоминаю, что тюрьма очень старая. Хотя это все равно не объясняет, почему Доннер все еще взаперти.       - Что ты имеешь ввиду?       - Ну… по моим прикидкам, они уже должны были освободить его. Так или иначе. Но что-то… или кто-то… им мешает.       - Хочешь сказать, тут есть кто-то еще? Но кто?       - Я не знаю. Но из-за всего этого Мэтис злой как черт, так что поводов хоть для малейшей радости у меня нет. Ведь пока он такой, наши жизни висят на волоске, - вдруг послышался поворот ключа в замочной скважине, скрип двери и тяжелые шаги, - Черт! Они идут! Быстрее, вернись на кровать!       Маккензи быстро вернулся на койку. Спустя пару секунд мимо уже шли Мэтис, Геллер и Вашон. Мэтис сначала было прошел камеру Уилла, но потом, обернувшись и найдя Маккензи в сознании, остановился и подошел к решетке.       - Ну что, пилот, ты вернулся в мир живых! Пока что. Ха-ха!       - Хоть это и так, но от тебя у меня уже голова раскалывается.       - Ха-ха-ха! ОТ одного взгляда на тебя хочется убивать! – с ухмылкой сказал Мэтис, - они прошли далее и послышалось, как отворяется дверь в соседнюю камеру, - Эй, начальник! – обратился Мэтис к Франклину, - Кажется, у нас небольшая проблемка. Я по-прежнему никак не могу попасть в карцер. Не знаешь случайно, почему? – ехидно спросил и улыбнулся он.       - Я тебе уже говорил, Мэтис: в тюрьме есть какая-то старая, механическая система блокировки, о которой я совершенно не в курсе. Она начала работать еще до твоего прихода. Доннер просто… - вдруг Мэтис с силой ударил Франклина в лицо, так, что стул, к которому он был привязан, упал вместе с ним.       - Даже не смей произносить его имени!       - Гхм-Гхм… - начальник тюрьмы кашлял, выплёвывая кровь изо рта, - Я ничего об этом не знаю.       - Парни говорят, что кто-то поколдовал над системой. Они говорят… стало еще хуже. Каждый раз, когда они становятся на шаг ближе к цели, кто-то их откидывает на два шага назад. Разве, не ты был здесь главным до моего прихода?       - Я…       - И ты говоришь, что понятия не имеешь, как тут все работает?       - В том-то и дело… Сейчас все работает не так, как должно.       - Бред собачий! Не трать мое время! – он ударил Франклина в грудь, - И свое тоже, - и еще раз, - и здоровье тоже! – и еще раз.       - Мэтис… - говорил Франклин, лежа на полу и истекая кровью, - я ничего не знаю, честно…       - Дай-ка я освежу тебе память! – он поднял Франклина за воротник и стал бить, как боксерскую грушу: в голову, грудь, живот, нанося не щадящие удары.       - Эй-эй, Мэтис – начал Вашон, - Давай не так сильно. Он может еще пригодиться, чтобы вытащить ЕГО из карцера.       - Мэтис, - начал Геллер, - Он паршиво выглядит. Ты перестарался.       - Ха-ха-ха! – рассмеялся Мэтис, - Приведите его в порядок!       Мэтис ушел по коридору.       - Че-е-ерт… он совсем плох, - говорил Геллер.       - Ага. Мэтис в последнее время совсем неуправляем.       - И из-за Доннера совсем с катушек слетел.       - Почти? После крушения автобуса он сам не свой. Будто зверь в клетке. А на что он вообще рассчитывал?! Помнишь Монреаль, да?       - … - что-то тихо проговорил Вашон.       - Я не про это, тупой кретин! Помнишь, как он сбежал?       - А… это… меня ведь там не было. Только слышал в общих чертах.       - Вот-вот. Приводи начальника в порядок, пока я буду рассказывать. Короче, план был очень хорош. Мэтис его месяцами вынашивал. И у каждого была своя роль. Все было… как в чертовом кино! Итак, мы выбираемся и начинаем наводить там шухер. Мы выходим к главным воротам… ох и шуму вокруг… настоящий хаос! А водила, который должен был нас подбросить, опаздывает.       - Да ладно?       - Прохладно! Короче, водила подъезжает только минуты через две. Сирены во всю ревут, тюремные охранники идут за нами, ощущение, что нас вот-вот схватят. Все, почти конец! Мы кричим Мэтису: «Давай, мужик, пора сваливать!» Но Мэтис просто стоит и сверлит глазами водилу. Смотрит как… удав на кролика. Водила в ужасе. Мэтис подходит к фургону… медленно… Мы все запрыгиваем и кричим,  мол, залезай! И мы видим, как в нашу сторону бегут чертовы охранники. Все, атас, надо уносить ноги! Мэтис… он вытаскивает водилу из фургона, поворачивается к нам, смотрит на нас безумными глазами и говорит: «Уезжайте». Спокойно, но грозно. А затем начинает выбивать всю дурь из водилы.       - Ого…  Я знал, что в Монреале было все плохо, но чтоб настолько…       - В общем, мы-то уехали… А вот Мэтис… копы только впятером смогли оттащить его от водилы. Взбучка этого недоноска волновала его больше, чем то, что его снова схватят.       - Чертов псих! – в этот момент Маккензи тихо встал с койки и направился к унитазу.       - Мэтис не из терпеливых. Он очень не любит, когда план срывается. А сейчас накрывается его план вытащить Доннера, - Маккензи стал на унитаз и взглянул в соседнюю камеру; преступники стояли около Франклина, осматривая его побои, - Это лишь вопрос времени, когда он… - Геллер щелкнул пальцами, - психанет, как в Монреале.       - Он плохо выглядит, да? И что делать будем?       - Если он умрет, нам же хуже будет. Спрашивать-то будут с нас! Нужно как-то его заштопать…       - Ну… где-то на территории тюрьмы должен быть лазарет…       - Ништяк! Гони туда за медикаментами!       - Черта с два! Разве ты не слышишь? Там полно волков!       - Не будь дураком, Вашон, сходи!       - Сам туда иди. Почему я всегда это делаю?!       - Ага, а кто тогда пошел искать Леклера, когда он пропал? Я туда ни за что не вернусь!       - Я это сделаю, - прошептал Маккензи.       - Ты что-то сказал? – спросил Вашон, оглядываясь.       - Я сказал, что я это сделаю, - повторил Уилл громче, - Выпустите меня, и я добуду лекарства.       - Мы не с тобой разговариваем, пилот! – сказал Геллер, - Сиди тихо и молись, чтобы Мэтис не перевел свое внимание на тебя.       - Если он умрет, он обратит внимание сначала на вас, - возразил Маккензи, Оно вам надо?       - Слушай сюда, пилот, - дерзко заговорил Геллер, - может, прикроешь свою варежку?       - Разве вам есть что терять? Если меня сожрут волки, пока я буду там, не велика будет потеря, верно? – Геллер и Вашон вышли из камеры Франклина.       - Постой, мужик, тебе ведь не кажется это хорошей идеей? – сказал Вашон, - У Мэтиса на него ведь планы еще есть, - они оба подошли к двери Маккензи, лицо Геллера терзали сомнения.       - Заткнись! – грубо сказал Геллер своему приятелю, - Ладно, предположим, что ты прав, - обратился он к Маккензи, - Ты… уже наверняка успел освоиться в этих местах.  Думаю, пара волков для тебя не проблема. Мы тебя выпускаем, - начал он с расстановкой, - Ты нам приносишь припасы, начальник живет, возможно… мы даже не дадим Мэтису сожрать тебя с потрохами в следующий раз.       - Понятно. Вы меня выпускаете, я добываю припасы, начальник живет.       - Ха! – усмехнулся Геллер, - Видишь? Он быстро учится! Ты все исправишь, пилот. Только не облажайся. Геллер и Вашон вывели Уилла из камеры и провели до выхода.       - Шевели пропеллером, пилот, - сказал Вашон, выведя его на улицу, - У начальника не так много времени. И, если ты вздумаешь бежать, не забывай, что твой ценный кейс по-прежнему у нас.       Дверь захлопнулась. Маккензи взглянул на белое небо, с которого сыпался лохмотьями снег, затем на стены, окружавшие тюрьму. «Какой дубак! – подумал он, будучи лишь в свитере, рубашке и джинсах, - Я даже соскучиться успел!»       Маккензи направился к воротам и проходной, которые, конечно же, были заперты. Слева была отворена железная калитка. Он направился туда. Слева от калитки находился как раз таки лазарет. Дверь конечно не поддавалась: либо примерзла, либо так же была заперта. Направо вел еще один проход. Тут была небольшая коморка с надписью «Прачечная», впереди: «Ремонтная», в которой стоял тюремный автобус и пикап. «Что за черт?» - подумал Маккензи, увидев кровавое пятно на стекле автобуса изнутри. Уилл открыл дверь и увидел тюремного охранника, зарубленного топором и лежащего у лобового стекла. Рядом с ним, на бардачке лежал окровавленный лист бумаги.       «"Чёрный камень" — неписаная история, том В       Эту работу предложил моему мужу приятель, с которым они служили во флоте. Это было в начале 50-х, и дела у нас шли неважно. Как я потом узнала от других жён, в "Чёрный камень" идут работать не от хорошей жизни.       Нам дали небольшую хижину в деревне по соседству с тюрьмой. Большинство работников жили неподалеку, но не все: кто-то старался держаться от тюрьмы как можно дальше. Даже несмотря на то, что туда было очень тяжело ездить зимой.       Я старалась не думать о том, что там происходит. Но это место изменило моего мужа. Он был хорошим человеком, просто ему не везло с работой. Как и многим в то время. Но остров Великого медведя... Он оставил в нём какую-то непонятную грусть.       Я ухаживала за садом и писала письма сёстрам. Такими мне и запомнились эти годы. Бесконечные письма и ожидание, когда сезон закончится, и мы уедем.»       Маккензи осмотрел автобус и пикап на наличие ключей, но нашел лишь два сигнальных факела и ржавую монтировку, что было тоже весьма кстати, ведь неподалеку слышался вой волков. Уилл вышел из гаража и направился по коридору между металлических заборов далее и увидел за забором, во дворе волка, жадно поедая пойманного им оленя. Уилл аккуратно вошел во двор через калитку и прошел вдоль стен до участка, где стена была разрушена. Заметив волка на пригорке, Уилл ринулся в низину, где его скрыли другие холмы. Пройдя немного по пролеску, он вышел к тому месту, где недавно был волк, однако здесь его уже не было. Зато рядом лежало обглоданное человеческое тело в форме охранника «Черного Камня». Рядом лежал использованный сигнальный факел. Маккензи наскоро пошарил по карманам и нашел связку ключей, на каждом из которых была бумажка с цифрами от 1 до 10. Но вот послышался волчий рык: волк учуял Маккензи и уже бежал к нему. Уилл бросился к открытой калитке, за которой он мигом скрылся и захлопнул ее. Опасность оставалась по ту сторону забора. Теперь Маккензи был путь прямо: между стеной и забором. Пройдя немного, он вышел на плац, рядом с которым были расположены два корпуса: столовая и казарма охраны.       Войдя в казармы, Маккензи обнаружил несколько двухярусных кроватей и запирающихся шкафчиков. «Долго работать на этих упырей я не собираюсь, поэтому стоит готовиться к побегу. Надо собрать побольше необходимых вещей» - думал Маккензи, осматривая небольшое помещение. На тумбочках около кроватей лежало много книг и газет, потертые носки и термобелье, которые он сразу же надел, не брезгуя их прошлым. В ванной ничего не обнаружилось, зато Уилл вспомнил про шкафчики и ключи. Отворив все десять замков, Маккензи нашел армейскую шинель и брюки, красивую фотографию красивой рыжеволосой девушки, смотревшей яркими глазами на зрителя, брошюру, на которой было написано «История строительства «Черного Камня»»  и запертый контейнер, в котором что-то усердно торохтело.       «История основания тюрьмы строгого режима «Чёрный камень» — это смесь правды, вымысла и старого доброго преувеличения. Но она, несомненно, связана с историей острова Великого Медведя.       Местные жители, как правило, стараются держаться подальше от этого места. Никто не может сказать, что ими движет: разумная осторожность или необоснованный страх.       Есть и другие, кто утверждает, что самое страшное на острове Великого Медведя — зима. И что жителям острова, привычным к таким морозам, нечего бояться. Они крепче, чем любой заключённый.»       Спрятав все, что возможно было, по карманам и взяв чемоданчик, Уилл пошел дальше. Лестница вела на крышу. Взобравшись, он оглядел местность вокруг: за забором гордо шагали голодные волки, на территории стояли одинокие автомобили, между корпусами шли железные переходы вдоль стен. Уилл решил искать путь по ним, поскольку один из мостиков вел прямо к окнам лазарета. Пройдя немного по ним, он добрался до заледенелых окон.       Со звонким грохотом Маккензи разбил окно монтировкой и попал в дурно пахнущее помещение лазарета. Здесь был не только застоявшийся запах медикаментов, который бывает обычно в аптеках, но и горьких запах просроченных лекарств.       Осмотрев комнату, Уилл обнаружил лишь антисептик и обезболивающее, ну и много книг и документации. Несколько документов привлекли его внимание:       «ВНИМАНИЕ начальникам красной смены       Копия: доктор Чайлдс       Мерфи в очередной раз опаздывает на смену. Это уже шестой раз за месяц. Похоже, никто не знает, где он. Ясно только, что он не в своём грузовике, а где-то за территорией.       Учитывая нехватку персонала, начальник тюрьмы не готов официально уволить Мерфи, поэтому мы ставим в копию ещё и доктора. На случай, если Мерфи потребуется медицинская или психологическая помощь.       Но сначала надо его найти, ведь у него новая партия медикаментов. Последний раз его видели, когда он спускался вниз по реке у перекрытого моста, к югу от тюрьмы.       Мы все знаем, что изоляция делает здесь с людьми, но такова наша работа.       Администрация «Чёрного камня»       «Доктор Чайлдс!       С главных ворот поступил сигнал о происшествии у подножья холма, и я передал нашу аптеку одному из служащих, который собирался взять грузовик и поехать туда. Наверняка, опять волки: они в последнее время сильно оживились.       Дело в том, что в этой аптеке наши последние запасы морфина и «хороших» антибиотиков.       Обязательно проверьте запасы и закажите ещё, как только сможете.       Спасибо,       Бад»       Когда Маккензи взял следующий лист, раздался немного неприятный звон. Спустя пару секунд Уилл понял, что это звонит механический телефон…       - А… алло? Алло? – робко проговорил Маккензи.       - Кто ты, черт возьми? – донесся незнакомый женский голос из динамика телефона.       - Хотел бы задать тебе тот же вопрос…       - Не выделывайся. Кто ты?       - Я… да никто, в общем-то. Частный пилот. Моя фамилия, эм…       - Забыл свою фамилию?       - … Маккензи.       - Хорошо. Что ж, мистер Маккензи…       - Никакой я не мистер… Просто Маккензи.       - Что ж, мистер частный пилот Маккензи, добро пожаловать на вечеринку. Ты работаешь на этих козлов из тюрьмы?       - На каких именно? В смысле, нет. Я на них не работаю.       - Ха! Тогда что ты здесь делаешь?       - Откуда ты мне звонишь?       - Оттуда, где меня никто не достанет. Послушай-ка, мистер Маккензи, скоро тебе придется решать, на чьей стороне ты в этой маленькой шахматной партии, ведь ситуация патовая.       - Что за ситуация? В любом случае, я только на своей стороне.       - Что ж… это хотя бы честно… Хорошее начало знакомства.       - Где ты и чего хочешь?       - Охо-хо-хо! – многозначительно охнула она, - Твой вопрос подразумевает чертовски длинный ответ. Сейчас я там, где эти идиоты меня не достанут. Не могу сказать о тебе того же.       - Слушай… начальник тюрьмы ранен. Я просто пытаюсь его спасти.       - Значит… они выпустили тебя из тюрьмы под честное слово, что ты не сбежишь?       - Как бы абсурдно это не звучало… но это правда.       - И при этом ты им не помогаешь?       - Верно.       - Что-то в твоей истории не сходится, - с улыбкой проговорила незнакомка.       - Почему бы тебе не сказать, где ты? Может, мы сможем помочь друг другу…       - Помочь мне? Ты-то даже себе помочь не сможешь, ха!       - Постой, это ты срываешь планы заключенным?       - Может и я, а может и не я, - многозначительно проговорила она, - В любом случае, тебе я это не скажу. Откуда мне знать, что ты не один из этих упырей Доннера, и не пытаешься заманить меня в ловушку?       - Доннер? Значит, ты и о нем знаешь?       - Блин, очнись уже! Все, то здесь происходит, именно из-за него! Неужели, ты этого так и не понимаешь? Без меня этот ублюдок уже давно покинул бы карцер. Этот больной псих выбрался бы и разгуливал по этим морозным пустошам со своим отцом!       - Говорят, здесь не так уж и плохо… - иронично произнес Уилл, - летом.       - Береги себя, мистер Маккензи. Мне кажется, волки изрядно проголодались, - в телефонной трубке раздались гудки, и Маккензи повесил телефон.       «Так… в отчете говорилось, что один из сотрудников пропал вместе с партией лекарств недалеко от тюрьмы… придется идти на его поиски… И лучше поторопиться» - подумал Маккензи, глядя на портящуюся погоду и тусклые лучи заходящего солнца.       Уилл спустился на первый этаж лазарета и обнаружил в приемной на столе какой-то отчет, непонятные изделия, выполненные из консервных банок и тряпок, сигнальный пистолет с несколькими ракетами, пару консервов и ключ от проходной.       «Вчера после вечернего обхода мы подобрали еще одного бежавшего заключенного. Он был в очень плачевном состоянии – его знатно потрепали местные волки. При нем обнаружили несколько самодельных петард и консервов. Следует держать подальше этого народного умельца от любых вещей, из которых можно изготовить пиротехнические изделия.       Один из других четырех был найден погибшим на озере, а остальные трое – так и не найдены. С учетом местной флоры и фауны, можно считать их погибшими, ну или пропавшими без вести. Если будет совершена попытка повторных поисков, то возьмите пистолет, чтобы отпугивать хищников. И не забудьте запасной ключ от проходной и, конечно, удачу.»       Уилл взял петарды и потряс и оглядел их: консервная банка была наполнена порохом, который поджигал импровизированный фитиль из лоскутка. «Гениально! - подумал он, - Это все, конечно, хорошо, но все это таскать в карманах… сомнительная затея. Надо оставить схрон» - он глядел приемную лазарета и обнаружил открытый оружейный шкаф. Он был, конечно, пустой, но мог послужить местом тайника. Маккензи сложил большую часть вещей в него, закрыл на ключ, который торчал в замочной скважине, и направился к проходной.       Когда Маккензи вышел за пределы старинных стен тюрьмы-крепости, его взгляду представилось два небольших пруда и ущелье, по которому шла дорога. Уилл направился по ней. Прошло с полчаса, как он вышел сначала к развилке, а потом к мосту через глубокую расщелину, по которой тек небольшой ручей. За мостом стояли два пикапа. Уилл направился к ним. Смеркалось. Подходя к ним, Маккензи заметил что-то странное, торчащее из кузова. Подойдя ближе, он понял, что это было ружье. А в кузове под снегом лежала пачка патронов. «Прекрасно! Но только, где же медикаменты?» - подумал он и огляделся. Рядом с дорогой присыпанный снегом лежал рюкзак. В его ткань явно впитались следы крови. Уилл посмотрел вперед: в лес шла тропинка, на снегу кое-где проблескивали кровавые следы. Решив приберечь патроны на потом, Маккензи приготовил сигнальный огонь и осторожно направился вперед. Вблизи слышался волчий вой, и вот из-за холма вышла стая из двух серых и одного черного волков. Уилл сорвал заслонку факела, и красные искры взмыли в небо. Уилл осторожно обошел волков, которые потом пошли по его следам, и вскоре вышел к тупику, в котором находилась пещера. Здесь лежало растерзанное человеческое тело. Рядом лежала куртка, по которой можно было опознать сотрудника «Черного Камня», и аптечка. Маккензи схватил ее и со всей мочи побежал обратно. Прошло еще около получаса, и он подходил к мрачным серым стенам тюрьмы. Опускалась дымка, темнело.       Макензи спрятал ружье за шкафом в приемной лазарета и направился к дверям в здание «Черного Камня». Он постучался в дверь и облокотился на стену, уставший и измотанный. Не прошло и нескольких секунд, как из теплого и слабо освещенного помещения показался Вашон.       - Оу! Ты вернулся! А мы уже хотели поминать.       - Рано хороните… Я нашел аптечку. Пришлось попотеть.       - Никто и не говорил, что будет легко, - Вашон оглянулся, - Тебе лучше поторопиться с начальником. Выглядит он паршиво.       - Хорошо.       - Постой. Мне надо тебя обыскать. Сам понимаешь: если ты пронесешь нож или что-то в этом роде, Мэтис нам головы оторвет, - сказал Вашон, начиная рыться по карманам.