Морозная тишина

Глава II

«Седая Мать»

      - … Если устанешь, на втором этаже есть две кровать. Одна комната – моя, она заперта. Другая давно пустует. Если найдешь что-то съестное – клади в холодильник на кухне. Пусть, он и не работает, но хранить там еду все еще удобно. Дрова можно складывать в дровнице на улице… Все дома опустели, и вряд ли их вновь наполнит тепло, уют и детский смех… теперь у них нет хозяев, как и у вещей, что там остались. Помимо домов, в городке есть банк, почта и магазин. Недалеко есть церковь, ферма и парк… более подробно я ничего не могу сказать…       - Спасибо, Серая Мать.       Маккензи поднялся и направился к выходу из дома. По-прежнему болели руки и ноги после падения, но времени нет: надо искать припасы и продолжать поиски Астрид. Выйдя из дома, он заметил то, что не заметил, когда входил. «Кровь…» - подумал он, глядя на красные пятна, ведущие куда-то по веранде за дом. Уилл пошёл по следу. Далее он вёл в небольшой сарай. Пришедши к нему, Маккензи увидел тело с раной в груди. Кровь уже давно замерзла, а тело было нездорово бледным. Человек явно был мертв. Рядом лежал топор. «Они явно ее недооценили…» - пробормотал Уилл и оглядел город. «Если дома действительно пусты, то стоит в них поискать еду… как бы это не могло показаться ужасным со стороны человечности…» - пробормотал он. Осмотрев несколько деревянных домов, он обнаружил лишь полнейшую разруху и банку консервированных персиков, которую явно забыли в спешке. Теперь он входил в здание почтового офиса. Тут так же было совсем пусто. Внимание его привлекла цветная брошюрка на столе со вложенной в нее запиской.       Маккензи вытащил пожелтевший листочек и стал читать…       «Маргарет! Пора прекратить приём почты в Милтоне. Всё равно у нас нет возможно переправить ее на материк. Но мы не можем             сказать людям об этом напрямую, иначе они догадаются, что мы       держим ее у себя уже довольно давно. Попробуй найти какое-            нибудь оправдание. Что бы ты не придумала, советуй людям             использовать электронную почту или использовать дронов, если у       кого-либо есть на них средства. Я всё ещё ищу почтовый грузовик,       но не особо верю в чудо. Подозреваю, что Джек снова въехал в             дерево на 40-м и шансы его найти невероятно малы. Знал же, то       нельзя пускать его пьяного за руль! Я подумаю, что можно сделать       в нашей ситуации. Держись»       - Видимо, в городе давно были проблемы со связью со внешним миром… во всех сферах… А это что… - он открыл брошюрку, - Листовка с историей Милтона?       «Милтон был основан в 1911 году как центральный аванпост       острова в реализации проекта разработки угольных месторождений в местных горах. В течении ХХ века его население то росло, достигнув однажды отметки в тысячу человек, то падало. В начале двухтысячных количество жителей остановилось около отметки в сто человек, а после Кризиса уменьшилось до двух десятков. Благодаря своему удачному местоположению (а Милтон находится на полпути от Порта-Мэри к основным месторождениям) город часто посещали шахтёры, лесорубы, работники мельниц и приезжающие за романтикой с материка туристы. Это ускорило рост населения города в   80-ых и положительно сказалось на экономике острова в целом. Однако строительство более комфортабельно шоссе №15, в обход Милтона, постепенно снизило значимость города.       После экономического Кризиса ситуация стала ещё хуже: у путешественников и рабочих не стало причин приезжать на остров       Великого Медведя. Постепенно Милтон стал превращаться в город-призрак, хотя там ещё продолжали жить старики и некоторые коренные жители. Пока точно неизвестно, наблюдаем ли мы сейчас закат этого города…»       - Вон оно как… когда-то это был действительно крупный город… - Маккензи вышел из почтового отделения, - Вечереет… сколько я провалялся в пещере у самолёта? Видимо, больше двенадцати часов… Ладно, успеваю ещё до темноты заглянуть в банк.       Уилл направился к зданию банка через дорогу. На дверях была прицеплена записка с крупными буквами: «ОБЪЯВЛЕНИЕ»       «Сентябрь, 2012. Уважаемые клиенты, К сожалению, вследствие глобальных экономических событий,       которые хорошо вам известны, мы не можем продолжить работу. Все предоставленные банком услуги приостановлены до                   дальнейшего уведомления. - Управление банка»       Маккензи дернул ручку двери, но было заперто. Уилл решил переждать надвигающуюся ночь в доме Седой Матери, а утром продолжить поиски.       Утром Маккензи спускался по ступеням со второго этажа, как вдруг его окликнула Седая Мать.       - Подойди ко мне, Чужак, я кое-что вспомнила…       - Да, Седая Мать, я вас слушаю…       - Была женщина… и она тоже была не местная… с ней были недобрые голоса и… впрочем, была метель. Я не могу сказать точно.       - Голоса?       - Я больше не слышу голоса и не знаю, как их вернуть.       - Вы не помните подробностей, верно?       - Воспоминания… совсем туманны… я стараюсь вспомнить. Быль сильный ветер. Уже начиналась метель, и тут я услышала голоса и… вопль.       - Кричала женщина?       - Не знаю… голоса были тихие, скоро началась метель, и остался только ветер… и тьма. Я не знаю. Не помню. Всё смутно теперь…       - Спасибо, но, скажите, вы называете меня «житель материка». К чему это?       - Но ты ведь и есть житель материка. Ты Чужак в этой местности, не так ли?       - Это понятно, но, похоже, тебя это очень злит…       - Во времена Кризиса мы поняли, насколько зависим от Материка. Сначала устраивало. Но потом многие не захотели довольствоваться крошками с вашего стола. В городе произошёл настоящий раскол. Мы полностью зависели от материка, а потом перестали получать от него поддержку. Было трудно…       - Я никогда раньше об этом не слышал.       - Не удивительно. Вам, жителям Материка, всегда была интересна только ваша история. А о Великом Медведе вы вспоминаете лишь если надо что-то здесь вырубить или вытащить из недр земли.       - Электричества нет во всём городе?       - Проблемы с электроснабжением тянутся ещё со времен первых землетрясений. Ни у кого не было денег, чтобы восстановить все те разрушения. А вам, жителям материка, до нас нет никакого дела.       - Наверняка когда-нибудь это все восстановят…       - Милтон не дождётся помощи.       - Почему вы так уверены?       - Потому что я хорошо слышу разницу между тишиной и заброшенностью. Здесь не просто тихо. Это те моменты, которые предшествуют погружению мира в сон. В долгий, непробудный сон. Мы последние, кто бодрствует и видит это.       - Так что здесь произошло? Всё выглядит так, будто ещё недавно люди здесь жили…       - Электричество пропало разом. Почему? – Кто знает! Начался голод. Люди стали умирать от холода. Началась паника. Кто-то пришёл с шоссе. Кто-то здесь жил. А кто-то были чужаками вроде тебя.       - Хорошо, спасибо, Седая Мать.       Маккензи вышел из дома и направился снова в город. Его внимание привлек столб лёгкого дыма. Он направился к нему и увидел дымящиеся пепелище школы.       - Ужасное зрелище… - пробормотал Уилл, - Кому взбрело в голову поджигать школу?... Или это произошло вследствие короткого замыкания или чего-то подобного? … - Маккензи подобрал школьный учебник, лежащий на снегу, совсем промокший и пролистал несколько страниц. Налетел ветер, и страницы стали перелистываться сами. Вдруг одна страничка вылетела. Уилл ее поймал и хотел было вложить обратно, и оставить учебник на прежнем месте, но вдруг заметил, что текст на страничке рукописный, а не печатный.       «Сьюзен, медикаменты, которые мне удалось добыть в моей       последней поездке, припрятаны дома под кроватью в железном       ларце. Помни: лекарства нужно принимать очень экономно. Там же я оставил ключ от банковской ячейки и документы на крайний случай. Я понимаю, что положение ужасное, но, пожалуйста, сделай всё, что только возможно. Я просто не знаю, что будет, если ты вновь заболеешь. Эти лекарства и те небольшие деньги – последнее, что сможет нам помочь. Т.»       - Лекарства тоже были в дефиците… Интересно, они по-прежнему лежат в каком-то из домов или нет?       Маккензи обошёл ещё пару домов и, действительно, медикаменты всё ещё лежали в ящичке под кроватью одного из домов вместе с ключиком и кредитным договором.       В другом доме, совсем разорённом, где многие вещи были упакованы, но так и не были увезены, на столе Уилл нашёл ещё одно письмо, которое, судя по размытым чернилам, было пропитано слезами.       «Я не хочу этого делать, но у меня нет выбора. Я не могу больше оставаться в Милтоне. Здесь слишком… пусто и печально. Я знаю, что мы поклялись быть вместе до гробовой доски, но это слишком даже для меня. Прости… Я пришлю тебе  еды, как только выберусь на материк. Говорят, у них ее много…       С любовью, Н.                                                  14 октября 2052 г.»       Из почтового ящика этого же дома выглядывало ещё одно письмо, которое Маккензи тоже удосужился прочитать, хоть и знал, что это весьма плохой поступок…       «Здравствуй, дорогая. Старый сторож «Касатки» забыл закрыть служебный вход в магазин, поэтому мне удалось стянуть еды и кое-что по мелочи. Уверен, что нам это пригодится, когда будем выбираться отсюда. Жду, не дождусь, когда мы с тобой сбежим на материк, где у нас всё будет лучше, чем сейчас… Давай встретимся завтра ночью, как и договаривались? Я спрятал всё около большого упавшего клёна, на болоте, которое за Церковью Святого Кристофера.       С любовью, Дж.                                                16 октября 2052 г.»       - Надо же… через все эти письма и заметки так явно прослеживаются судьбы совершенно неизвестных мне людей! Выходит, девушка-автор прошлого письма уехала, когда был шанс остаться, о котором она не знала… печально… - вдруг он заметил, что два листа бумаги склеились друг с другом, и от того, что он держал, отделил ещё один. На нём уже стояла другая дата, и он снова стал читать.       «Любимая, где ты? Я давно тебя не видел в городе… Как твои дела? Я ждал тебя всю ночь в нашем месте… ты не пришла… у тебя всё хорошо? Нашей семье пришла посылка с материка… ну как пришла Отец ходил в соседний посёлок, где ещё есть какое-никакое сообщение с материком. Короче, я взял ещё немного припасов и оставил их в том месте, где мы с тобой любовались звездами летними вечерами… Надеюсь, ты помнишь об этом чудесном местечке на холме за радиовышкой… жду встречи с тобой…       С любовью, Дж.                                               20 октября 2052 г.»       - Действительно печально… Что ж, ладно. Не время жалеть других, надо позаботиться о настоящем. Думаю, можно посетить тот самый магазин…       Маккензи направился по дороге к магазину, около которого стоял большей рекламный щит, на котором было написано «Супермаркет “Касатка”». Вдруг из-за дома выскочил олень, сильно испугавший Уилла неожиданным появлением. Маккензи пригляделся, и увидел вокруг магазина ещё нескольких оленей, гордо шагающих по снегу в поисках пищи и звенящих колокольчиками на шее.       - Странно, почему олени выглядят, словно домашние? – подумал Уилл, приближаясь к магазину.       Маккензи дернул дверную ручку и попал в хорошо освещённое дневным светом помещение магазина. Рядом со входом у кострища сидел мужчина с длинной бородой, в треснутых очках и зимнем пальто с мехом. Под пальто виделась рубашка, на которой был вышит символ «Омега». Над кострищем на импровизированных шампурах шкворчало мясо, рядом бурлила кружка с тёмным напитком, похожем на чай или кофе.       - О, ещё один Чужак! – сказал незнакомец хриплым низким голосом, - Ты тоже покидаешь город?       - Нет, мне только удалось сюда добраться.       - Значит, ты не из беженцев с шоссе. У тебя усталый вид, путник, присядь погреться у костра, - Маккензи нашёл раскладной стул сбоку и, поставив его, сел; на таком же сидел и незнакомец.       - Кто ты? – спросил Маккензи.       - Никто. Но ты можешь звать меня Мафусаилом.       - Я здесь, чтобы засвидетельствовать уход эпохи.       - Что ты имеешь ввиду?       - Разве ты не видишь знаки? Землетрясения изменили здесь всё. Хребет Великого Медведя сломлен, и ему пришлось залечивать свои раны.       - Но почему ты до сих пор здесь?       - Разве мы здесь с тобой не для того, чтобы увидеть последние аккорды затухающего мира? Никто не думал, что мир погибнет именно так. Но как они могли этого не понимать?       - Подумаешь! Просто метель оборвала провода! Еще пара дней и всё вернётся на круги своя…       - Не думаю, то это когда-либо произойдёт.       - Странно, но мне кажется, мы с тобой где-то уже виделись…       - Вот как?       - Да. Не знаешь, почему многие оставили свои машины?       - Они перестали работать, и люди бросили их. Теперь они как металлические гробы на колёсах.       - Ты всегда такой оптимистичный?       - У меня болит за тебя сердце, Чужак. Мои дни подходят к концу, но тебе придётся жить среди того мира, что строится на руинах прежнего.       - Что это за город? Не помню его на картах…       - Это Милтон. Заброшенный рай… Это маленькая часть старого мира… Заброшенная и одинокая… Здесь не обретёшь надежду.       - Я ищу свою подругу…       - Вряд ли ты найдёшь ее именно здесь…       - Она попала со мной в авиакатастрофу. Мы разбились недалеко в горах день назад. Я не знаю, где она и что с ней…       - Здесь проходили многие, и все они шли в город, но никто не возвращался обратно, - Мафусаил вынул охотничий нож из ножен, Маккензи слегка насторожился, но Мафусаил лишь сделал пару надрезов на мясе, - Я полагаю, ты голоден? Угощайся. Раздели со мной мой обед, - Мафусаил снял с шампуров мясо, разрезал его лихим движением ножа на два равных куска и положил в две тарелки. Одну он подал Маккензи, а следом протянул и чашку кофе.       - Весьма признателен, - сказал Уилл, принимая угощение, - Оленина?       - Именно.       - Так это ваши олени снаружи?       - Можно сказать и так.       За обедом Маккензи удалось немного лучше рассмотреть Мафусаила. Это был мужчина не моложе сорока пяти лет с морщинистым и иссохшим лицом, длинной и седоватой бородой. За спиной его стояло длинное толстое копье и лук со стрелами, а слева от него лежала, по-видимому, трость. Глаза же он так и не сумел рассмотреть. То ли свет никак не мог их осветить, то ли они были настолько тёмными…       - Ты знаешь Седую Мать? Она, похоже, единственная, кто осталась в городе, кроме нас…       - Я не знаю местных, но возможно, я слышал о ней.       - Дело в том, что на неё напали какие-то бандиты. Они забрали все ее припасы на зиму, и она… не знает, сколько продержится без них. Я согласился ей помочь, потому что она… совсем стара, к тому же слепа, хоть и не беспомощна…       - … - Мафусаил достал из-за спины тканевый мешок с кровавыми пятнами, - Возьми это мясо. Его должно хватить на несколько дней, за это время вы сможете подготовиться к долгой зиме, которая, возможно, не закончится…       - Нет-нет, не стоит! Это же ваши запасы, чем вы будете питаться?       - Есть много способов выжить, питаясь не только продуктами иди мясом. Растения служат для меня пищей в основном. Шиповник, грибы Рейши, на худой конец – тимофеевка, которой здесь предостаточно…       - Не понимаю?..       - Из шиповника можно заварить чай, грибы так же могут послужить основой для чая, но кроме этого из них можно сварить суп. Тимофеевка – это растение, которым обычно кормят оленей, но оно съедобно и питательно для человека. Суховато, правда, но есть вполне можно. И если уж ты ищешь еду не только для себя, здесь, в этом магазине осталось много консервов. Поэтому, бери сколько можешь. Они уже вряд ли кому-то понадобятся.       - Спасибо, буду иметь ввиду.       После сытного обеда Маккензи почувствовал прилив сил. Он собрал сколько влезло в его рюкзак продуктов. Кроме того, за кассой стояла керосиновая лампа практически с полным баком. На месте кассы, которую он проходил мимо, он обнаружил очередную цветную листовку.       «В середине 21-го века глобальный экономический кризис, наряду с длительной политической нестабильностью в США и Европе, сначала обрушил банковскую систему Канады, а потом и всей Северной Америки. Это мгновенно обесценило канадские и американские доллары. В результате все расчёты в торговле и другой экономической активности велись либо в японских йенах, либо в крипто-валюте. Разрушенная в экономическом плане Канада стала зависима от Североамериканской экономической зоны. Постепенно вся торговля сосредоточилась в густонаселённых территориях, а сельские и отдалённые районы остались не у дел. Без местного товарооборота сельские жители были вынуждены мигрировать в города в поисках хоть какой-то стабильности»       Прочитав листовку, Маккензи повернулся к Мафусаилу и сказал:       - Мне пора идти. Спасибо за обед, он был очень кстати.       - Будь осторожен, и удачи тебе. Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь в этом Богом забытом месте.       Маккензи взял мешок с мясом и направился к дому Седой Матери. Когда Уилл шёл по улице, он услышал совсем рядом волчий вой. «Волки? – он обернулся и увидел за собой двух тёмно-серых хищника, - Что их могло привлечь? Мясо? Мясо! Запах свежего мяса, точно!» - Маккензи развязал мешок и бросил два небольших куска перед волками, те накинулись на еду. Уиллу удалось добраться до дома Седой Матери без приключений.       Он оставил все припасы в холодильнике, забив ими больше половины полок, и подошёл к Седой Матери, которая всё так же качалась в кресле с ружьём в руках.       - Я собрал запас еды, необходимый на первое время. И встретил одного старика в магазина… борода, очки, трость… странный немного…       - Не помню никого похожего, кто был бы из Милтона. Большинство пожилых людей ушли… или умерли. Осталась только я и воспоминания о былых днях.       - Этот старик… Мафусаил… сказал, что видел, как люди шли в Милтон с какого-то шоссе.       - Другие чужаки? Возможно…       - Где они могут быть? Возможно, моя подруга с ними…       - Если это чужаки, то они могли отправиться в старую школу. После землетрясений люди часто собирались у угольного котла в школе и грелись. Любой, кто проходил мимо города, мог остаться на ночь там. Если твоя подруга была в школе, возможно она тоже заглянула в школу.       - Кстати о ней. Ты больше ничего не вспомнила о той ночи?       - Я вспомнила ту ночь. Вой ветра… В городе слышны голоса, - Седая Мать поставила ружье у камина, - Я слышу их прямо у своих окон. Ветер был сильный, но отчетливо слышала голоса, реплики… а потом крики… Она одна. Похоже, что она убегает. Ее крик слышен, возможно, по всему городку. Она просит о помощи, но… никто не отзывается… Её должны были найти до того, как стало бы слишком поздно… Судя по разговорам, эти люди пришли из тоннеля.       - Что за тоннель?       - Единственная дорога через горы из Милтона. Были и ещё, но те уже давно непроходимы. Она могла пойти только туда. Посмотри, что там случилось… я хотела бы знать…       - Хорошо, я скоро вернусь.       Маккензи встал и направился к двери, как вдруг увидел то, что раньше не замечал. Это была вырезка из газеты, прикреплённая на стене.       «Обобщённый прогноз погоды на зиму. Ожидаются затяжные метели и рекордное понижение температуры. /ниже написано от руки/ Она будет жутко недовольна, но надо же ее проведать. Кто еще,       если не я?»       - Метели… температура… нет, этих припасов недостаточно, чтобы переждать затяжную зиму. Нужны ещё.       Прошло около часа, и Маккензи подходил к тоннелю. Уже издалека он понял, что всё не так хорошо. Было видно, что произошёл оползень, и пробраться через туннель по меньше мере затруднительно. Но вот он подошёл вплотную. Под завалом виднелся тюремный автобус с надписью «Черный камень». Уилл подошёл и попытался открыть заднюю дверь, но она была заперта. Тогда он протёр рукавом куртки иней на стекле и смог разглядеть, что было внутри автобуса. Там было написано то ли кровью, то ли красной краской «НЕОТСТУПНЫЕ». «Астрид! Она была здесь! Это точно ее … ее… кровь? Что с ней? В порядке ли она? Где она и что с ней?» - такие вопросы терзали голову Маккензи. Но теперь он был рад, что Астрид жива. Или была жива… С другой стороны, он получил ответ на один вопрос, но вместе с тем получил десяток новых вопросов… Прошёл ещё час и Маккензи был снова в гостиной Седой Матери. Уже стемнело, и сумерки снова облюбовали помещение, как той ночью, когда он пришёл сюда впервые.       - Нашёл?       - Да, всё, как ты и говорила.       - А твоя подруга?       - Похоже, что в туннеле произошёл обвал. Там сейчас не пройти. Но она могла пройти ещё до обвала. Я в этом почти уверен.       - Если туннель завален, для Седой Матери это означает только… конец.       - Ты же говорила, что это не единственный путь через горы?       - Не единственный. Но для меня – последний. Который был, - прошло некоторое время в молчании, - Хочешь сказать, ты уверен, что твоя подруга прошла через тоннель?       - Не уверен, но она точно была рядом. Она оставила мне знак: «НЕОТСТУПНЫЕ»       - Это слово из прошлой эпохи… почему она его написала?       - Она хочет сказать, то будет бороться.       - Или просит тебя не сдаваться.       - Но зачем так длинно? Она явно хотела этим что-то сказать.       - Почему? Потому что ты для нее так важен?       - Видимо да, раз она написала это своей кровью…       - Кажется, я припоминаю… был на севере городок… как же он назывался?... А, вспомнила! Неотступные Мельницы. Там было много лесопилок, а сейчас… город, считай, вымер… как Милтон. А может, она так указывает тебе путь?       - Неотступные Мельницы… а как туда добраться?       - Пока землетрясение не завалило дороги, можно было на машине.       - Значит, придётся идти на своих двоих.       - Это долгий и опасный путь…       - Я очень беспокоюсь за свою подругу.       - Осталось только одно дело – проводить ее в последний путь.       - В последний путь? Но я ещё не сдался!       - Я вспомнила кое-что… дом фермера… на другом конце города. Той ночью… всё так запутанно… Но я помню дом фермера. Где-то там в доме есть ключ к банковскому сейфу. Найди этот ключ и принеси содержимое сейфа, к которому подойдёт этот ключ. Тогда ты узнаешь, что стало с твоей подругой. Я практически уверена.       - Ферма?.. Банк?.. Сейф?.. Как это с ней связано?…       - Той ночью… крики о помощи… она просила помочь ей! Но ей никто не помог. Мы должны сделать все так, как положено, - по голосу казалось, что Седая Мать вот-вот заплачет.       - Я всё равно не понимаю…       - Иди в банк! Там ты найдёшь все ответы! Моя ячейка – номер девять.       - Хорошо, я понял, но есть одна проблема… банк он… закрыт…       - Черт… как не кстати! Тут варианта: ключ либо в доме заведующего банка, либо у одного из тех мерзавцев, что приходили ко мне. Попробуй поискать в доме заведующего. На стене его дома, вроде бы, раньше висел флаг…       - Хорошо…  постой… я чувствую запах горячей еды.       - Давненько Седой Матери не приходилось кого-то угощать. Вот, поешь грибного супчику. Вся эта кутерьма явно тебя вытрепала.       - Спасибо… Я очень тебе благодарен. Кстати, Мафусаил угостил нас олениой. Тут килограмма три… - Маккензи показал Седой Матери мешок, забыв, что она слепа.       - Оу… это хорошо. Я давно не пробовала дичи… На кухне, в верхнем шкафчике есть книга рецептов. По ней мне часто готовила дочь. Там есть хороший рецепт жарки оленины. Если ты не сильно занят, приготовь по тому рецепту.       - Дочь?       - А… не важно.       - Хорошо, я приготовлю.       Маккензи зажёг керосинку на кухне, поставил на стол тарелочку с тёплым супом, вышел за дровами (которых, кстати, практически не оставалось), разжёг дровяную плиту. В свете лампы отыскал рецепт и, на удивление, все его компоненты были в засушенном виде тут же на полочках. Спустя два часа мясо было готово. Кстати, в книге рецептов он нашёл ещё одну брошюрку, так же повествующую об истории Милтона…       «Экономический Кризис практически «добил» все отдалённые       места, вроде острова Великого Медведя, которые уже давно             страдали от экономического спада. Без производства собственных товаров, ещё остававшиеся на острове люди, стали полностью       зависимы от материка. Обычно поставки включали в себя топливо, еду и медикаменты. Во многом это стало похоже на времена Второй Мировой: в обмен на регулярные поставки «жители с материка» забирали с острова любые припасы, сырье, технику или демонтировали какое-нибудь оборудование из инфраструктуры или тяжёлой промышленности острова, которые требовались в больших городах»       Наутро Маккензи решил в первую очередь проверить место на холме, где по одному из писем должны были находиться припасы. Он нашёл эту пещерку сразу за радиовышкой, и там действительно оказалось пять консервов с тушёнкой, упаковка крекеров, пара сухих поленьев и кучка угля. Маккензи решил взять не только провизию, ведь проблема с топливом сейчас наиболее острая.       Он оставил всё найденное в доме Серой Матери и отправился к ферме. Как только он отошёл от дома, увидел стаю волков, направляющихся к нему.       - Черт. В этот раз может не повезти… стоп, у меня же есть сигнальный пистолет… по идее, волки должны испугаться яркой вспышки…       Маккензи зарядил пистолет и направил в небо под углом в сторону стаи, и выстрелил. Ракета с громким хлопком вылетела  с шипением стала падать. Волки испугались хлопка, но вскоре продолжили идти. Ракета упала перед ними и обожгла их искрами. Волки побежали врассыпную.       - Получилось…       Маккензи продолжил путь к ферме. Совсем скоро показались кривые плодовые деревца, снопы сена, неубранные со снежных полей и сараи.       - Черт, снова! – проговорил Маккензи, увидев свежие следы крови на снегу, которые вели в высокий сарай. Уилл направился туда. В сарае лежало тело в шубе поверх тюремной формы. На теле сидела ворона и клевала местами обглоданное хищниками тело, - Твою… что здесь произошло?! – ворона каркнула пару раз и улетела. В сарае не было ничего кроме дров и топора. Однако следы крови вели далее, в сторону большого дома. И чем дальше они вели, тем более большие были пятна. Маккензи подошёл к входной двери и увидел кровавый отпечаток ладони на двери. Он взял в руку топор и приоткрыл незапертую дверь.       На диване в тёмном помещении, осветленном масляной лампой, сидел мужчина в тюремной форме с ножом в районе печени. На левой стороне груди было белыми буквами написано «Хоббс». Весь он был в крови. Рука его была перевязана синим шарфом. С птичками… как у Астрид. Маккензи, как только заметил это, быстро вошёл в дом.       - У тебя рука перевязана шарфом. Откуда он у тебя???       - Ха-ха! Ты никогда ее не найдёшь!       - Что ты сделал с моей подругой?       - Мы их всех сожгли. В старой школе. И дело с концом. Делов-то. Загнали всех во внутрь заперли, кинули спичку…       - Вы… чудовище!       - Так получилось. Электричество вырубилось, автобус врезался в стену туннеля, камни рухнули прямо на крышу, а она на нас. Мне посчастливилось выбраться, а кое-кто так там и остался… Народ собрался кучкой в школе, чтобы погреться. Сбились, дрожали, тряслись… Кхм-кхм… Ох, хотелось бы мне увидеть это вновь! Мы уж их просто согрели!       - Сволочь!       - Так и есть! Ха-ха, кхм-кхм… - он сильно за кашлял, а потом сплюнул кровь, - Мы собрали их там, чтобы следить за всеми. Произошёл скачок напряжения, что-то случилось… электрощиток заискрился… все загорелось. Твоя девица с шарфом нашла нас, когда уже школа почти сгорела. Она пыталась вытащить хоть кого-то, но все уже либо задохнулись, либо сгорели. Кхм… кхм… - он закашлялся ещё сильнее, - Она сражалась, как львица. Пырнула одного из наших то ли ножом, то ли отверткой, затем меня… а потом убежала… прямо в метель.       - Ты ее видел потом?       - Хочешь узнать, где она сейчас? Тогда помоги сначала мне, - он указал взглядом на нож.       - Говори!       - Ха-ха… мы встретили ее где-то через час… но у нее был нож. Сам видишь, как она меня уделала, кхм-кхм… Мы пытались ее схватить, но она оказалась такой мелкой и шустрой, что ей удалось проникнуть в автобус и сбежать… даже не знаю, хорошо это или плохо…       - Если вы хоть пальцем ее тронули…       - Подумаешь, просто крылышки подрезали… Ничего такого.       - Ничего такого?!       - Да ладно… там и кровь то немного пошла…       - Отсюда сейчас никак не уедешь – дороги завалены. Ты ее никогда не найдешь, ха-ха-ха, кхмхмхмх       - Знал бы ты, какой я упертый…       - кхм-кхм… Я тебе все рассказал. Помогать будешь или нет? Вытащи нож, пожалуйста… он так глубоко застрял, что я ничего ниже пояса не чувствую… Его необходимо вытащить.       - Вам было мало людей заживо сжечь, так вы ещё к старушке заявились и ограбили ее?       - Ты же не думаешь, что нас в автобус за хорошие поступки посадили? Он так-то нас в «Черный камень» вёз…       - «Черный камень»?       - Да. Федеральная тюрьма «Черный камень». Последнее место самых отмороженных ублюдков… для таких, как мы, ха-ха. Это вроде очень старая колония. Оттуда не возвращаются…       - Подумай, жителей Милтона постигла ужасная участь: одни сгорели живьём, другие погибли от холода, третьи от рук животных… в том числе и от таких, как ты… - Маккензи крепко взялся за ручку ножа и наклонился к Хоббсу, - А ты вот выжил, - наступила гробовая тишина. Хоббс смотрел прямо в глаза Маккензи, Маккензи прямо в глаза Хоббса, - Ты не заслуживаешь помощи, но пусть тебя накажет судьба! – Уилл резким движением выдернул нож из тела. Кровь словно выстрелила и потекла бурным потоком. Хоббс скрючился на диване от резкой боли.       - Хо-хо! Стало по легче… даже, теплее как-то… спасибо…       - Вы ещё и банк разграбить умудрились? – спросил Маккензи.       - Ха-ха! Тебе напомнить, куда мы ехали? Маккензи схватил связку ключей и направился вон из дома в город. В этой связке оказался ключ и от входных дверей. Маккензи сразу направился в хранилище. Здесь была большая герметичная дверь с паролем. Уилл взглянул на связку. На ней была бумажка с цифрами «19 30 08». Словом, Уилл попал в саму камеру хранения. Тут стояли шкафы с подписанными дверцами. Маккензи перепробовал все дверцы, и рано или поздно он открыл ячейку №9. Здесь лежал черный чемоданчик так же под замком. Маккензи ожидал увидеть какой-то предмет, а не ещё один сейф. Но все же он понёс его к Седой Матери.       - Я побывал в банке, и…       - Нашёл?       - Да, вот коробочка, которую ты просила принести… Но я всё еще…       - Тс-с, дай мне эту коробочку, - Седая Мать наклонилась и протянула руки, Маккензи отдал ей небольшой ларчик. Она его сразу открыла и достала жемчужное ожерелье.       - Украшение? Как это поможет найти мне мою подругу?       - Поможет, Чужак, поможет. Ты даже не представляешь, что ты для меня сделал… Это ожерелье моей Лили.       - Но ни на ферме, ни в банке нет никого с именем Лили.       - Она была… а впрочем, не важно.       - Ты … запуталась? Потерялась в тумане памяти? Кажется, ты подумала, что моя подруга и Лили – один человек? Это не так…       - Мне очень жаль, Маккензи… Но теперь это ожерелье у меня. Оно мне нужно было, чтобы не забыть ее… Чтобы помнить ее. Чтобы мне стало легче…       - Да, но… теперь не будет так трудно: припасы практически собраны, и завтра я нарублю дров, и всё будет хорошо.       - Да, спасибо… на верху, в большом сундуке вещи моей Лили. Там альпинистское снаряжение, карты маршрутов… ты сможешь выбраться из Милтона через перевалы и пещеры, но это будет очень и очень трудно…       - То есть, есть ещё пути?       - Да. Моя Лили была альпинисткой. Вот так она и… - она договаривала это очень слабым голосом, губы и подбородок ее дрожали, - Не важно. – резко оборвала она, - Возьми карты и снаряжения и иди по отмеченному маршруту. Он выведет тебя к горному массиву к северу отсюда. Там местность более обжитая и… кажется, там есть ещё люди. Я думаю, они помогут тебе.       - Спасибо большой, Седая Матушка… вы мне очень помогли.       - Исполни мою последнюю просьбу, отнеси это ожерелье Лили…       - Что? Она здесь, в Милтоне?       - Можно сказать и так… По дороге через мост есть церковь. Церковь Святого Кристофера. Ты сможешь найти ее там, - Седая Мать передала Маккензи ожерелье, - И тогда я смогу обрести покой…