Троянский конь

      За фигурой Регулуса было практически не уследить: летал он быстро, плавно и даже с изяществом. В прошлые годы Гриффиндор часто выигрывал матчи, благодаря легендарной игре Джеймса, который, казалось бы, был рождён, чтобы сидеть на метле и забивать квоффлы в кольца. Не раз Гриффиндор выходил победителем в игре, только благодаря количеству забитых очков.       Такая ситуация произошла, кстати, в прошлом году, когда они соревновались со Слизерином впервые с Регулусом в качестве ловца. Джеймс как будто сорвался с цепи тогда: возможно, он так прощался с Хогвартсом — как никак это был его последний квиддич, сыгранный за команду Гриффиндора. Он забивал квоффл в сопернические кольца раз за разом как сумасшедший; словно для него это было детской игрой, которая не требовала никаких усилий. В итоге он забил аж на 200 очков, в то время как Слизерин смог набрать всего двадцать, благодаря бдительному вратарю, которым был сам Сириус. Сириус пропустил всего дважды — оба раза Рабастану Лестрейнджу.       От окончательного позора команду Слизерина выручил тогда Регулус, который поймал снитч и завершил игру. Проигрыш со счётом 170-260, шестьдесят из которых набрали остальные охотники Гриффиндора.       Это была прощальная игра: и для Сириуса, и для Джеймса, а оттого и самая запоминающаяся.       Сейчас Сириус испытывал вкус ностальгии, сидя между орущими от адреналина студентами. Все три факультета поддерживали Рэйвенкло, а не Слизерин, но Сириус не мог не признать, что игра слизеринцев заметно улучшилась по сравнению с предыдущим годом.       Новичок Жавьер Лаффит держался на метле весьма не дурно и уверенно: Сириус даже задался вопросом, почему вся остальная команда так взъелась на него. Торфинн Роули, как самый крупный из них, занимал позицию вратаря. Фридрих Кройзе из шестого курса, Лаффит и Лестрейндж были охотниками, и двое других — Фредерик «Фредди» Флинт и Филипп Коулман — загонщиками.       — Счёт открывает охотник Слизерина — Фридрих Кройзе, — торжественно объявила Маккиннон голосом, усиленным с помощью сонорус. — Счёт 10-0. Квоффл переходит игроку сборной Рэйвенкло — Пандоре Аббот, пас Кингсли Шеклболту, БРОСОК ИИ… Нет, Торфинну Роули удалось перехватить квоффл… Хорошая игра, Роули, поздравляем…       Трибуны пестрили красочными плакатами, баннерами и сине-белыми флажками, в глазах студентов читался дикий азарт. Ловцом Рэйвенкло выступал Гилдерой Локхарт — новичок…       Но пока снитча не было видно, Локхарт только красовался, демонстрируя тысячи и один впечатляющих трюков. Сириус отдавал должное навыкам мальчика — летал он ничуть не хуже Регулуса.       Сердце ёкнуло, когда бладжер пронесся прямо над ухом Регулуса, но тот вовремя склонил голову — так небрежно, будто это был не бладжер, а обычный комарик. В итоге тяжелый железный мяч прилетел в лицо Кройзе, который отирался рядом с Регулусом именно в этот момент.       Падение произошло слишком быстро: грузное тело Кройзе ухнуло вниз, как мешок картошки. Игра продолжалась как ни в чём не бывало: Кройзе из поля оперативно увела Помфри, которой помог Крауч. Сириус по своему опыту мог предсказать, что женщина вовсю брюзжала о том, какая квиддич ужасная игра. Остальные слизеринцы даже не отреагировали на потерю игрока.       Шум из трибун принял ликующий характер: воодушевлённые ребята скандировали с ещё большим фанатизмом, злорадствующие неудаче Слизерина.       — Похоже, мистер Кройзе сегодня к нам уже не вернётся, — провозгласила Маккиннон.       Из Рэйвенкло лучшими оказались Аббот и Шеклболт — оба охотники, из Слизерина — Жавьер Лаффит и вратарь Торфинн, который практически не пропускал квоффл в свои кольца. Если бы Торфинн состоял в команде с прошлого года, то Гриффиндор, скорее всего, не одолел бы Слизерин так легко.       На десятой минуте игры наконец выпустили снитч.       — Что это? Ловец Слизерина Регулус Блэк заметил снитч, — произнесла Маккиннон, и только после этого объявления Локхарт вспомнил, что он вообще-то тоже ловец. — Текущий счёт — 20-10 в пользу Слизерина.       Бладжеры между загонщиками полетели с особой яростью: оба ловца из двух противоположных команд проворно избегали их. Рэйвенкловские загонщики играли спокойно, в то время как Флинт и Коулман оказались абсолютно сумасшедшими и агрессивными. Коулман с видимой лёгкостью отбивал бладжер в обратную сторону несколько раз. Ни Флинт, ни Коулман не были так хороши в прошлом году, будучи новичками, — Сириус помнил это точно. Видимо, деспотические методы тренировок Лестрейнджа приносили свои плоды.       Пандора забила квоффл ещё два раза, Шеклболт — один раз, Лаффит — один раз и Рабастан — три раза. Тем самым счёт пока шёл почти что на равных с разницей всего в двадцать очков.       — Сборная Рэйвенкло лишается игрока — охотник Райан Линдворм выведен из строя, — известила Маккиннон. — Ну, со стремлением Коулмана и Флинта — это было ожидаемо!       Регулус и Локхарт неслись синхронно друг к другу, сквозь маленький бинокль Сириус разглядел и крошечную золотую сферу с крыльями почти в метре от них. Шевелюра Локхарта цветом почти не отличалась от окраски снитча.       Честно говоря, когда Регулус без особого труда захватил снитч, Сириус даже не удивился. Его брат уже имел опыт трёх матчей за плечами и во всех именно он ловил снитч, а на метлу он сел ещё до того, как научился ходить. В прошлом году Слизерин в финальной игре уступил лишь Гриффиндору, и то далеко не потому, что Регулус был некомпетентным ловцом. Наоборот, он доказал, что он очень даже компетентен и занимает своё место не только за счёт своей громкой фамилии и богатеньких родителей (как изначально предполагали команды-соперницы).       Локхарт, напротив, был совсем зелёным новичком на своей первой игре. У него попросту не было шансов против такого сильного игрока, как Регулус. Конечно, он держался уверенно и достойно, но этого было недостаточно с таким соперником, как Регулус Блэк. Нет, чтобы состязаться с Регулусом нужно быть не просто «уверенным и достойным», а только идеальным. Все ваши способности должны быть прокачаны до ста процентов, а иначе Регулус мог обнаружить то единственное, которое является 99%, и втоптать в землю все ваши усилия. Это были элементарные истины, которым Сириус научился с детства, проживая со своим братом.       За что бы Регулус ни взялся — всё у него получалось без сучка и задоринки. Всего в четыре года он стащил папину волшебную палочку и блестяще воспроизвёл Левитационные чары, подсмотренные чуть раньше у частного преподавателя Сириуса. К семи годам он уже ничем не уступал по уровню своей магии первокурсникам Хогвартса.       И это пугало. Регулус прекрасно знал, что он намного талантливее и способнее других своих сверстников. Поэтому других он мнил круглыми идиотами и считал, что имеет полное право вести себя как высокомерный кусок дерьма. И, видимо, до сих пор так ничего и не изменилось, ведь предки всегда с радостью потакали его растущей мании величия и потворствовали ему во всём.       — Регулус Блэк заканчивает игру! Слизерин выиграл со счётом 210 против 40 Рэйвенкло! Поздравляем всех слизеринцев. Это была превосходная игра.

***

      — Вы можете знать тысячи различных боевых и защитных заклинаний, но в истинном поединке обладает козырем только тот, кто довёл до автоматизма несколько простых заклинаний, — объяснил Сириус. Пандора оживленно закивала, остальные просто слушали. Выручай-комната сейчас выглядела как непритязательный, но просторный кабинет с доской по центру, без парт и стульев. — Некоторые из вас, возможно, знают даже больше заклинаний, чем я, но на этих занятиях мы будем тренировать ваши скорость и реакцию, потому что эти две вещи первостепенны в реальном бою. Например, Экспеллиармус!       Из-за неожиданности этой атаки Фабиан Пруэтт не успел даже осознать её, не то что отразить, поэтому в следующую секунду Сириус стискивал в руках его палочку.       — Вы должны быть всегда бдительны и готовы к подобным внезапным атакам, — назидательно сказал он и подошёл к рыжему гриффиндорцу, чтобы вернуть его палочку. — Пожиратели могут напасть на вас в любое время, когда вы завтракаете, когда вы спите или даже когда вы в туалете размышляете о бренности бытия. И запомните главное правило: автоматизм производящихся заклинаний. Иначе вы не будете готовы к — Экспеллиармус!       — Протего!       — Протего! — отразил рикошет собственного заклинания Сириус и одобрительно кивнул Доркас. — Блестяще, Медоуз. Итак, ваша ключевая цель — это…       Сириус взял мел в руки и нацарапал громадными буквами на доске: ПЕТРИФИКУС ТОТАЛУС. ИНКАРЦЕРО. ЭКСПЕЛЛИАРМУС. ПРОТЕГО. Потом подчеркнул их снизу аж два раза и для надёжности стукнул мелом по доске, чтобы студенты смотрели только на надписи.       — Запомните. Эти четыре заклинания должны быть вашим главным оружием, — сказал он. — Всё, что вам нужно, чтобы вывести противника из строя. Я сражался пару раз с настоящими Пожирателями, и мне ещё не пригодилось ничего, кроме Протего и Экспеллиармуса. Покуда один стоит и перебирает в голове все миллион продвинутых заклинаний — другой нападает и победит простым лишь обезоруживающим. Это понятно?       Ребята энергично закивали.       — Мне нравится ваш энтузиазм. Что значит «довести до автоматизма»? Это значит — мистер Пруэтт спуститесь с небес на землю, не спите… Так о чём это я… Ах да, «автоматизм» значит, что когда я разбужу вас Экспеллиармусом в три утра, вы должны пробудиться с «Протего» на губах. Есть вопросы, мисс Аббот?       Пандора робко опустила руку и слабо улыбнулась.       — Ну это… а вы реально сражались с Пожирателями? С самыми настоящими?       — С самыми настоящими, — гордо кивнул Сириус. — К сожалению, я не могу назвать их имён, потому что они всегда в масках. Вы знаете. Как Ку-клукс-клановцы.       Понимание отразилось в глазах лишь двух студентов — Доркас Медоуз и Кингсли Шеклболт. Неудивительно, учитывая, что оба были темнокожими.       — Магловские линчеватели, — со знанием дела сказала Доркас. — Верят в превосходство белой расы, жестоко карают тех, кто с этим не согласен.       — Верно, — кивнул Сириус. — Никого не напоминает?       — Пожирателей смерти, — догадался Гидеон.       — Так и есть, — согласился Сириус, оттирая губкой белые разводы от мела на своих пальцах. — И ку-клукс-клан, и пожиратели смерти являются террористами в равной степени. Те же яйца только в профиль. Помните об этом всегда.       — Но ведь многие слизеринцы поддерживают их взгляды, — хмуро напомнила Амелия Боунс — рыжая, слегка пухлая хаффлпаффка. Она была самой младшей в их своеобразной команде — всего пятнадцать лет. Разница в пару-тройку годов с остальными сильно выделялась: порой она казалась совсем ребёнком по сравнению с той же Доркас, к примеру. — Означает ли это, что эти слизеринцы — террористы? Среди нас учатся террористы?       Сириус задался вопросом, а если бы вместо Амелии здесь были Регулус или Барти, то они бы тоже сильно выделялись, будучи так же младше всех остальных? Почему-то казалось, что, нет, не выделялись бы.       — Я могу сказать наверняка, что этот Торфинн Роули — точно будущий Пожиратель, — фыркнул Гидеон. — Если уже им не является.       — Я думаю, что эти выводы слишком поспешны… — но Сириуса уже никто не слушал.       Ребята зашушукались между собой, и каждый выдвигал свои гипотезы о том, кто уже мог примкнуть к Пожирателям к текущему времени.       — Меня пугает Регулус Блэк, — призналась Амелия и осторожно глянула на Сириуса. — Без обид, профессор. Но он такой токсичный.       Сириус подавил ухмылку. О, знала бы она… Но Сириус пообещал Дамблдору, что никому лишний раз не заикнётся о нынешней «миссии» своего брата. Поэтому он не стал развеивать опасения пятикурсницы.       — А Пьюси? — предложил свой вариант Шеклболт. — Кэролайн Пьюси? Она, конечно, уже выпустилась, но тоже была пугающе фанатичной.       — Она родила в июле, если ты не знал, — сообщила Пандора и закатила глаза.       Фабиан скривился с заметным отвращением.       — Фу! Вне брака, что ли?       — А что такого?! — с вызовом возмутилась Пандора.       — Ты думаешь, что даме нормально рожать детей не от мужа?       — А тебе вообще какое дело, кто от кого рожает?       — Ребята, — предупреждающе обратился Сириус, но на него уже никто не обращал внимания.       — А что, хранить себя для того единственного — это уже не модно?       — Её тело — её дело, — отрезала Пандора. — Кто ты такой, чтобы решать за других, что им и для кого хранить?       — Я просто выражаю своё мнение о ситуации, — рассердился Пруэтт. — Чего ты так взъелась? За живое задело?       — Давайте вы лучше подерётесь, — огрызнулась Доркас и деловито скрестила руки на груди. — Это пустословие утомляет.       Сириус щёлкнул пальцами, привлекая внимание остальных. Амелия оторвалась от прядки волос, которую она заплетала, не обращая внимания на конфликт; Гидеон втайне от всех ковырялся в носу со скуки, но поспешно убрал руку подальше от лица, когда Сириус взглянул на него.       Кингсли просто вертел палочку между пальцами и переводил взор с Пандоры на Фабиана с видимым интересом.       — Замечательная идея, мисс Медоуз, — отметил Сириус, и Доркас с каменным лицом отдала честь. — Зачем эти пустые слова на ветер? Давайте лучше обратим всю свою энергию на дуэли. Фабиан против Пандоры. Доркас против Кингсли. И Амелия против Гидеона.       — Почему мой противник Амелия? — насупился последний. — Она же даже СОВ не сдавала!       — Мой брат надрал бы тебе задницу за подобное предвзятое отношение, — фыркнул Сириус. — Итак, жалобы не принимаю, каждый встаёт напротив своего «врага» и принимает устойчивую позицию. Помните, каждый из вас здесь не просто так. Дамблдор избрал именно вас и не только потому, что вы чисты сердцем. Вы все способные волшебники. Поэтому никаких уступок противнику, вне зависимости от его пола или возраста. Пруэтты, это касается вас в первую очередь.       Благо, охват кабинета позволял ребятам встать так, чтобы дистанция между ними была приемлемой. Каждый, воодушевлённый речью Сириуса, покрепче перехватил палочки, и Сириус, потирая руки, дал команду приступать.

***

      Собрание старост лично с каждым из учителей было самой неразумной идеей, которую только знал Сириус, и буквально бесполезной тратой времени. Сириус так до конца и не понял, ради чего оно было сделано.       С какой целью?       Похоже, сами старосты так же понятия не имели. Вообще, подразумевалось, что они должны обсуждать итоги первого месяца и обратить внимание на проблемы и пробелы в работе школы, но, кажется, это волновало одну лишь Амелию.       — Да, поскольку мои коллеги не стали затрагивать никакие темы, — укоризненно произнесла Боунс. В руках у неё была толстая стопка простых, магловских бумаг. Барти спрятал за ладонью зевок, Аманда почему-то виновато отвела взгляд. Остальные возлежали на партах в полудрёме, и Сириус не мог их винить: он сам был жутко уставшим. Вечер понедельника, как никак. — Хочу затронуть тему того, что происходит у нас под носом вот уже на протяжении годов, но активно пренебрегается всеми. Хочу поговорить с вами о травле в Хогвартсе.       — Ближе к делу, Боунс, — непричастно выдал Барти, тоже на грани сна. — У меня завтра восемь уроков, к четырём из которых я ещё не подготовился. Так что давай быстрее.       Сириус ошеломленно уставился на Крауча, однако тот даже не заметил. Восемь? Серьёзно?!       — Никто не виноват, что ты понабрал себе все двенадцать дисциплин, Крауч, — безапелляционно отмахнулась Амелия. — Обязанности старосты ещё никто не отменял.       Время близилось к восьми вечера. За окном уже как час царил полумрак, и мерцающий свет, исходящий от факелов и свечей, только сильнее убаюкивал утомлённый разум. Кабинет ЗОТИ хотелось быстрее покинуть — Сириус провёл здесь, в этом тесном пространстве, все двенадцать часов. Хотелось уже размяться.       — Да-да, никто не виноват, — лениво уступил Барти. — Давай уже о травле своей. И поскорее.       — Итак. Ещё когда я поступила в Хогвартс первокурсником, я обратила внимание, что некоторых студентов подвергают чуть ли не массовым гонениям, остракизму, ненависти, травле и порой даже физическому насилию, — приступила Боунс издалека. — Дети и подростки — люди жестокие, это общеизвестный факт. Но вот, что меня волнует: почему мы делаем вид, что всё это нормально? Ведь это далеко не так. Мы попросту не обращаем внимания на кошмар, происходящий ежедневно, закрываем глаза на агрессию и думаем, что наше равнодушие — это нормально. Мне кажется, в Хогвартсе несколько не хватает морального и нравственного воспитания студентов, вы так не думаете?       — Что я думаю, Боунс, так это то, что ты разводишь тут демагогию и тратишь наше время, — сухо проговорил Барти. — Если кто-то не способен защищать самого себя от нападков, то с какой стати это должно быть моей проблемой? Пусть учатся отстаивать себя в социуме.       Сириус задумчиво почесал лоб. На самом деле, это была занимательная тема для обсуждения (и последующего рассмотрения), и он точно готов был бы выслушать Амелию при несколько других обстоятельствах. В менее насыщенный и в менее изнурительный день, к примеру.       — Как бы ты защитил себя, если бы на тебя нападали систематически и толпой одновременно? — раздражённо потребовала Боунс. — Факт в том, что среднестатистический ребёнок недостаточно крепок морально, чтобы противостоять этому или давать отпор.       — А если ребёнок заслужил?       — Ты серьёзно сейчас? — неверяще переспросила она. Барти важно кивнул.       — Я думаю, что профессор Блэк более чем понимает мою точку зрения, — деликатно улыбнулся Крауч. — Даже если нападают толпой, наверное, это не с целью травить. Возможно, это просто вражда, которая естественна среди подростков. Не так ли, профессор?       Барти уставился на него широко раскрытыми и невинными глазами, но Сириус всё ещё не понимал, о чём он говорит.       — К чему вы клоните, мистер Крауч? — надломленно вздохнул он, потирая лоб.       — Вы же сами когда-то сказали мне, что никогда не травили слизеринцев, а только враждовали с ними, — напомнил Барти. — Все мы помним, что произошло с Северусом Снейпом три года назад. Я лично видел это своими глазами, будучи второкурсником к тому моменту. Так что, если это было актом взаимной вражды, то где гарантия, что вы, Боунс, не приняли ошибочно такой же акт взаимной вражды за травлю?       Сириус застыл как вкопанный на своём стульчике, нутром чуя, как вся кровь сошла с его лица. Воспоминания тут же пронеслись в его голове как ураган — так, словно разговор в поезде состоялся вчера.       — Я, кстати, не травил слизеринцев. В газетах обо всём солгали. Да, мы враждовали с некоторыми из них, но мы не травили.       — Я думаю, что некоторые слизеринцы действительно говнюки и заслуживают ненависти. Так что я более чем понимаю вас.       Барти продолжал говорить, будто бы не замечая реакции Сириуса (хотя, возможно, он действительно не замечал):       — Ну вот, Рита Скитер неправильно истолковала намерения профессора Блэка и написала клевещущую статью о якобы «травле», тем самым очернив доброе имя профессора, — сказал он. — Так что, Боунс, не советую вам делать поспешные выводы на поводу у максималистических эмоций. Я не говорю, что вражда — это хорошо, но это звучит не так уж и плохо, как «травля», согласны?       Сириус поблагодарил всех богов, в которых он не верил, за то, что разговор этот слышали только трое: он сам, Амелия, и почему-то сильно бледная Аманда. Остальные старосты спали, а гриффиндорские и вовсе отсутствовали. Слегка откашлявшись, он решил трусливо переключить тему на состояние Аманды, которой явно нездоровилось.       — Мисс Селвин, с вами всё нормально? — поинтересовался он.       И вновь вмешался Барти:       — С ней всё нормально, просто с ней тоже когда-то враждовали гриффиндорцы, — заявил он. — Ну же, Аманда, не будь королевой драмы, в этом ничего страшного нет.       Сириус не мог определить, умышленно ли Крауч делает это или ненамеренно. Его невозможно было прочесть: он оставался убийственно спокойным, как и во все другие дни.       — Простите, профессор, могу ли я оставить собрание? — тихо спросила Аманда, не обратив внимания на выпад Барти. — Я, кажется, съела что-то не то.       — Конечно, — кивнул Сириус. — Идите. Пожалуйста, можете ли завтра подойти ко мне после занятий?       Он ясно видел, что она этого не хотела, но она всё же беспрекословно кивнула, прежде чем встать из-за парты и устремиться к выходу. Она безмолвно исчезла за дверью, мягко прикрыв её за собой и даже не попрощавшись напоследок.       — Итак, я думаю, мы обязательно должны рассмотреть эту проблему, мисс Боунс. Вы подняли очень хороший и актуальный вопрос. Мы обсудим это завтра более подробно, хорошо?       Амелия, очевидно, так до конца и не понявшая, что только что произошло, растерянно кивнула.       — Если нечего добавить, — Сириус прошёлся выразительным взглядом по трём дрыхнущим старостам Рэйвенкло и Хаффлпаффа, — мы можем на этом закончить наше собрание. Мистер Крауч, можете ли вы задержаться?       Барти не ответил конкретно, но остался сидеть на месте, так что Сириус принял это за согласие. Остальных разбудила Амелия: трое очнулись порядком дезориентированные, и у одного остался красный отпечаток от парты на щеке. Узнав, что собрание завершилось, они более чем счастливо покинули кабинет со скоростью света.       Наконец, Сириус остался наедине с Барти.       — Э-это, — голос недостойно дрогнул, когда он заговорил, и он прочистил горло. — Это то, что обо мне говорят на Слизерине? Про то, что я травил Ню… — он осёкся. — Что я травил Снейпа?       — Да, но какая разница, что говорят о вас? — Барти, не особо заинтересованный в беседе, содрал кутикулу с большого пальца ногтями. — Вы же сами сказали мне, что это была вражда.       Возможно, для Крауча это действительно не имело значения, но для Сириуса… Ему было очень важно, чтобы дети знали, что он хороший и не злой человек. Не какой-нибудь пожиратель или придурок.       — Что ещё обо мне говорят на Слизерине?       Барти неуверенно поджал губы, видимо, не решаясь — говорить или нет.       — Пожалуйста, будьте откровенны, — попросил Сириус и откинулся на спинку стульчика, принимая более комфортное положение.       Крауч побеждённо вздохнул.       — Говорят, что вы нас презираете, — сказал он. — Что вы смотрите на нас свысока, ненавидите нас и едва ли терпите. Обделяете нас и ставите Гриффиндор, Рэйвенкло и Хаффлпафф выше нас. Некоторые просто боятся вас.       — Что?! Но это совершенно не так! — искренне возмутился Сириус, но, вместо того, чтобы согласиться, Барти лишь слегка качнулся и пожал плечами. — Барти, вы ведь знаете, что это не правда?       — Это всего лишь оценочное суждение некоторых студентов, — дипломатично заметил Барти. — Не воспринимайте слишком близко к сердцу, профессор. Вы не можете нравиться всем. Просто примите это как данность.       Нет, и всё же…       — Я не хочу, чтоб обо мне думали, как о каком-то тиране, — почти уязвленно пробормотал Сириус. — Что я могу сделать, чтобы исправить положение?       — Вообще-то у вас уже был шанс в воскресенье, — Барти убрал прядку бледно-золотых волос с глаз одним махом. — Слизерин выиграл матч по квиддичу. Обычно после каждой игры к победителям подходят учителя и поздравляют. Вы не могли этого не знать. Вы же сами состояли в команде раньше.       Ой.       Ой.       Конечно, Сириус знал это. Но, чёрт, он совсем забыл: сразу после квиддича у него была тренировка с будущими членами ордена Феникса.       — То, что вы не поздравили слизеринцев, некоторые восприняли совершенно неправильно.       — Мерлин, я просто забыл, — простонал Сириус.       — Да, мы все видели, что вы куда-то ушли вместе с Пруэттами из Гриффиндора, — Барти неожиданно прыснул. — Видели бы вы лицо Регулуса. Это явно его задело! Он выглядел так, будто наглотался слизней.       От этого стало ещё хуже, и Сириус стиснул переносицу, чтобы хоть немного прогнать усталость.       — Чёрт, я облажался.       — Да ну, вы чего, — ободряюще сказал Барти. — Регулус сам мне в детстве рассказывал, как сильно он вас ненавидит. Так что пусть радуется, что ненавистный человек не испортил его победу.       Это ничуть не успокоило. Сириусу уже начинало казаться, что Барти прямо сейчас насмехается над ним очень тонко, но по его лицу невозможно было догадаться наверняка. Его взгляд оставался нечитаемым.       — Пожалуйста, скажите мне, что если я в субботу поздравлю их, то это будет не поздно.       — Будет поздно, — начистоту признался Барти. — Уже поздно. Если вы сейчас поздравите их, скажут, что вы не искренни и просто хотите остановить неприятные сплетни о себе.       Сириус снова застонал и обнял себя.       — Спасибо вам за честность, Барти.       — Не за что, обращайтесь, — Крауч непринужденно пожал плечами. — Теперь я могу идти?       — Конечно, — только и махнул рукой Сириус напоследок.       Мерлин, эти слизеринцы…