Троянский конь

      Люди шептались о Регулуса Блэке. Рассказывали о нём всякое. Говорили и говорили, только в лицо ничего говорить не осмеливались. Только и осмеливались, что шептаться за спиной, полуприкрыв ладонями губы.       Регулус, конечно, смеялся над всеми этими жалкими людьми. Его мало заботили сплетни, хотя некоторые из них частенько вызывали приступы хохота. Они называли его чудовищем Слизерина. По секрету передавали друг другу, что в Хогвартсе стоит по-настоящему бояться только одинокого и молчаливого Регулуса Блэка. Что он и есть настоящий монстр.       Всё это было чушью, конечно. Регулус мог быть вполне мирным, если его не трогали.       В общем, слухи были преувеличены, как обычно. Единственный раз, когда Регулус нанёс серьёзный вред человеку, так это когда заика-Джонси…       Впрочем, Регулус предпочитал не вспоминать об этой истории. Потому что, когда он вспоминал, он ощущал странную тяжесть внизу живота, и это было совершенно неприятное чувство.       Некоторые опасались его сильнее, чем мародёров когда-то. Что ж, Регулус прекрасно знал причину этого, хотя и считал всё это не более, чем нелепым стечением обстоятельств. Всё дело заключалось в имидже, который они создавали вокруг себя. Мародёры, сколько бы они ни издевались над Снейпом в своё время и сколько бы ни шкодничали, в целом, создавали впечатление громких, но дружелюбных дурачков. От Регулуса воняло смердящей плотью гниющих трупов — так выразился Барти Крауч однажды. Конечно, Регулус ничем не вонял, но был холоден, отстранён и даже несколько загадочен. А загадочность порой пугала больше, чем громкая откровенность.       Регулус ни с кем не дружил. Ни с кем не общался, если в этом не было строгой необходимости. Иногда его видели бродящим бесцельно в окрестностях школы, но никто точно не знал, чем он обычно занимается. От Регулуса не воняло смердящей плотью гниющих трупов, но от него всегда исходил странный запах трав и зелий.       Одни верили, что, если чем-то обидеть Регулуса, то обидчика ждёт суровое проклятие: наказание, которого не избежать ни в коем случае. Однажды Крейг Аткинс из Рэйвенкло высмеял внешность Регулуса, сказав, что тот слишком женственен и похож на девчонку (что было совершенно нормально для подростка тринадцати лет). Регулус, конечно, посчитал ниже своего достоинства отвечать что-либо грязнокровке: лишь недовольно поджал губы. На следующий день, во время Ухода за магическими существами, Крейг Аткинс на ровном месте споткнулся и налетел прямо на дерево, две ветки которого воткнулись аккурат в оба его глаза с двух сторон. Мадам Помфри вернула ему глаза, но предупредила, что один навсегда останется покрытым белой пеленой и незрячим.       — У меня было ощущение, что кто-то управляет моими конечностями, как кукловод — марионеткой, — рассказывал потом Аткинс. Все безоговорочно решили, что так Регулус отомстил. Нашлись даже свидетели, которые заметили, как Регулус якобы неистово шептал что-то себе под нос перед тем, как Аткинс споткнулся.       Регулус не стал мешать слухам распространяться. Он лишь загадочно улыбался в ответ на вопросы окружающих: тех, кто оказался достаточно смел, чтобы подойти к нему после инцидента.       Другой случай произошёл во время игры в Квиддич, когда Кэрол Гринн, ловец Гриффиндора на то время, столкнула Регулуса с метлы, в результате чего он чуть не упустил снитч. На следующий день, когда она прогуливалась, празднуя победу с остальной командой, русалки чуть не утащили её в глубины Чёрного озера. Её героически спас семикурсник Джеймс Поттер, конечно же; а люди снова зашептались. Русалки обычно не плавали на мелководье так близко к берегу, так что — решили люди — на них, должно быть, повлияла какая-то внешняя сила. Возможно, снова Регулус Блэк проклинал.       На этот раз никто не решился даже подойти к нему, не то что задавать какие-либо вопросы или просто заводить разговор.       И, наконец, последний случай «великой мести» Регулуса совершился в прошлом году, на четвёртом курсе. Очередной учитель по Защите от темных искусств посмел раскритиковать методы Регулуса колдовать. Через пару дней мисс Джейд, по её собственным словам, собирала травы для целебных зелий в Запретном лесу, когда на неё напал целый табун кентавров и чуть не затоптал. Правую ногу бедной мисс Джейд пришлось собирать по кусочкам миллиметр за миллиметром, пока она кричала в агонии от невыносимой боли. На вопросы, зачем она ступила на территорию кентавров, мисс Джейд ответить не смогла. Тогда Регулус по шепоткам за своей спиной узнал, что люди вспоминали слова Аткинса, сказанные в прошлом году. У меня было ощущение, что кто-то управляет моими конечностями, как кукловод — марионеткой. «Возможно, мисс Джейд и вовсе не по доброй воле туда пошла» — испуганно шептали впечатлительные первокурсники, пока думали, что Регулус ничего не слышит.       На самом деле, Регулусу нравилась его репутация, заставляющая особо пугливых девочек просыпаться по ночам с криками. Его никто не беспокоил, к нему боялись подходить, его не донимали раздражающими попытками завязать беседу. Регулус был сам по себе и никто ему не был нужен.       Были, конечно, и те, кто отлично знали, насколько эти слухи — чушь собачья. Барти Крауч младший, например, его однокурсник и главный соперник на Слизерине за звание самого умного студента его года. Возможно, не только на Слизерине, но и во всей школе. Они частенько спорили и в открытую оскорбляли друг друга: Барти называл его «изнеженной в собственном дерьме вонючей свиньёй», а Регулус не оставался в долгу и называл Барти «закомплексованной шлюхой собственного папаши». Отец был больной темой для Барти, и Регулус вовсю пользовался этим знанием в свою угоду, не чураясь жалить в открытую рану перед всеми. Впрочем, Барти тоже не был святошей и также жалил в ответ. Иногда Регулус ловил себя на мысли, что ему это нравится. Не то чтобы он был мазохистом, просто это было единственной вещью в Хогвартсе, которое отгоняло вездесущую скуку.       Скука была верной подругой Регулуса в последнее время. Она сопровождала его повсюду: на занятиях, в библиотеке, даже на тренировках по квиддичу. Порой он думал, что он пресыщен этой жизнью и ничего его больше не могло развлечь должным образом.       Что ж, — подумал он, читая свежий выпуск ежедневного Пророка за завтраком. Возможно, он ошибался. Папа снова пропадал в своём кабинете, а мама неистовствовала за столом, ругая Дамблдора за то, что он сошёл с ума.       — Клянусь Мерлином, этот сумасшедший старикан сделал это назло мне! — чуть ли не в истерике вопила мама, тряся перед ним шуршащей газетой. — Я обязательно обсужу этот вопрос с Минчум.       А Регулус ничего не ответил. Он просто знал, что невозможно успокоить маму, когда она в таком состоянии, и поэтому даже не попытался. Лишь взял чашку своего кофе и скрыл улыбку за ней.       Сириус Блэк, бывший наследник благороднейшего и древнейшего семейства Блэк, назначен новым преподавателем в школе чародейства и волшебства Англии, Хогвартс.