Омут города грехов

Люблю, — но реже говорю об этом, Люблю нежней, — но не для многих глаз. Торгует чувством тот, что перед светом Всю душу выставляет напоказ.

— Уильям Шекспир.

      — Я знаю, что нельзя телефоны и все такое, но вы можете достать мне плеер? — вымогающим тоном поинтересовался «демон».       — Возьму завтра у медсестры, идет?       — Идет, доктор Дастин, — с улыбкой ответил Люций, по-хозяйски раскинувшись в кресле.       — Как себя чувствуешь?       — Хорошо.       — Есть какие-то вопросы ко мне?       — Почему я до сих пор не могу нормально засыпать?       — Как правило мысли и идеи поглощают тебя, а еще так и не прекращается тревога, полагаю по причине того, что скоро ты выйдешь отсюда, но не знаешь, что тебя ждет?       — Скорее я переживаю как отреагирует семья и друзья, и смогут ли смотреть на меня по-прежнему.       — Мы с этим скоро справимся, поверь мне. Давно у тебя проблемы со сном?       — С апреля где-то. После срыва спал раз через раз.       — Отсутствие спокойного сна — нормальная реакция психики на потрясения, так что…       — Хорошо, что она вообще реагирует?       — В целом, да. Что ты сейчас чувствуешь?       — Радость, наверное. Мне хочется увидеть близких, вылечиться, в общем хочется много чего.       — А Дино? Что ты чувствуешь к нему?       Улыбка Люцифера погасла, но лишь на секунду. Он не понимал, как оценить свои чувства по отношению к Эвансу, но это точно была не злость, больше не злость. Скорее трепет от встречи? И…стыд?       — Кажется это стыд. А еще, по-моему, я скучаю, — сказав это Люцифер закатил глаза и ухмыльнулся. Теперь мыслей о Дино стало гораздо больше, да таких, что член в штанах дергался каждый раз.       — Какие ассоциации у тебя возникают, когда ты слышишь его имя?       — Боль. Любовь. Секс. Эйфория. Страх.       — Опишешь, почему?       — Боль, потому что сам ее наносил и не раз, и мне самому было больно от того, что меня любят — вот такого, ни за что, а я этого просто не заслуживаю. Любовь? Оттенок его глаз и взгляд — вот это любовь, я часто вижу его во снах. Секс? Лучшего я не испытывал и опять же наказывал себя за это. Я просто не мог принять свои чувства по отношению к мужчине, — протараторил Люцифер как по книге. «Вычленить» чувства по отношению к Эвансу — на удивление Дастина было проще, чем к остальным людям. Да и Денница сам охотно шел на разговоры о … бывшем парне?       — Я уже говорил тебе об этом. Отец тебя не предал.       — Но я боялся, что это сделает Дино.       — Мы не можем нести ответственность за выбор других людей. Это лишь их грехи или желания и не более того. Поэтому отношения строятся в первую очередь на доверии. Ты доверяешь ему?       — И да, и нет.       — Что тебя останавливает?       — Мне тяжело полностью довериться, даже ему.       — Потому что станешь беззащитным?       — Да.       — А Дино мог бы навредить тебе?       — Если бы захотел — да. Но он не сделает этого.       — Видишь, ты уже сам отвечаешь на собственные вопросы. А эйфория, страх?       — Страх — потерять его и с тем же самым быть с ним, потому что моментами хотелось отдаться без остатка, а это тоже самое, если бы я вложил в его ладонь пистолет и попросил убить меня. Эйфория? Скорее это как предчувствие радости от встречи, от позднего завтрака вместе, о воспоминаниях, которые и дарили мне эту самую долбаную «эйфорию».       — И так, ты скучаешь?       — Да, я думаю — да, и не так как по Такеру.       — Ты имеешь в виду любовный интерес?       — Да. Я хочу к нему.       — Учитывая твои мысли с начала лечения, не видишь ли ты прогресса?       — Я его чувствую.

***

Soudtrack: Euphor — Novo Amor, Lowswimmer.

            Дела Люцифера шли в гору с каждым днем. А вот Дино напротив — запутался окончательно. Он не хотел подпускать к себе Джейса слишком близко, но и оттолкнуть полностью не решался. «Одиночество хуже, чем спать с парнем, который не особо вставляет, но…». Но, проблема была не в Джейсе, да и не в Бонте, или ком-либо другом, а в Дино, в его устойчивой зависимости от «демона», о котором он старался не вспоминать, но выходило дерьмово. Да и глупое тело, изголодавшиеся по ласке совсем в этом не помогало. Губы горели от нахальных, наполненных болью и ненавистью поцелуев. Шея ныла из-за укусов и засосов, которые обычно оставлял «демон». А член вставал каждый раз, когда в голову Дино приходила картина того, как Люцифер грубо брал его сзади, намотав на кулак волосы. Дино засыпал и просыпался с этими мыслями. Когда был один на помощь «приходила» старая-добрая мастурбация. А когда разделял постель с Джейсом, помогал уже он. И все-таки и в том, и в другом случае с утра его ждали стыд и вина.       Пусть Джейс Аллен и не самый худший любовник, просто он не Люцифер.       Но «ангел» нашел в себе смелость сообщить ему об этом, что не готов к серьезным отношениям, планам на двадцать пять лет вперед. В его американской мечте уже нет для него места, ее заполонил Люцифер. И вроде как Аллен достойно это принял, но взял с него слово, что Дино не будет спать ни с кем другим. «Да, Аллен. Он скажет тебе что угодно, но даже если твои ладони трогают его тело, душу и сердце он вложил в руки другого». Эванс согласился. Секс прекрасно затыкал его чувства, пусть и ненадолго. А сегодня их было особенно много.       Ведь наступил первый день рождения за долгие годы без Люцифера.       И всего пару минут назад к его двери доставили подарок.       Скромный букет цветов, строгую, миниатюрную открытку и конверт.       — «Исполняя твои мечты… Насладись. Твой Л», — гласило в записке. В конверте лежали два билета на концерт.       Дино рухнул на кровать и практически разрыдался. Хоть и не знал, что послал все это Такер. Сердце начало разрывать от тоски. Душа встрепенулась и рухнула куда-то в пятки. «Значит он все-таки слушал меня? Значит он все-таки меня любил?». Голову заполонили тысяча и одна мысль, которые моментально убили все его и без того хреновое настроение. Стало тошно. Он не понимал, как реагировать на этот акт, как успокоить сердце и почему оно настолько сильно колотилось в груди. Но понимал он одно, что если сейчас же не убежит из этой квартиры, то отметит все планы, снова надерётся в хлам и уснет в слезах, прижимая к груди чертову футболку с надписью «The devil».       — Ты готов? — рявкнул Маль, зачесывая волосы назад ладонями с гелем. — Сучий пиздюк, вижу, что нет. Мы опаздываем! — он перевел взгляд на записку в руках Дино, на которой красовались разводы от непрошенных слез и моментально понизил голос. — А… Полагаю, от Люцифера?       — Ага, — буркнул Дино и убрал записку и билеты в ящик.       — «Я исполнил твое желание, друг», — пролетело в голове Маля, но он об этом помолчит.       — Ты как?       — Нормально. Дай мне пять минут и поедем.       — Твой дружок уже там?       — Да.       Десятое октября. Почти три долгих месяца в их жизнях отсутствовал Люцифер. Только с небольшой помаркой — с ним был Такер, который даже и не подозревал какую руку приложил к восстановлению рассудка «демона».       Денница сдержал слово — исправно ходил на терапию и выворачивал там душу на изнанку, рассказывая о каждой боли, о каждой пролитой слезе. Дастин говорил с ним часами, не замечая, как пролетает время, даже брал дежурства, чтобы ловить «воспоминания» Люцифера ночью. И это сработало. «Демон» вскоре начал засыпать сам. Начал улыбаться, активно поглощать еду и даже выпросил возможность ходить в зал. Сам же Люцифер был уверен в том, что такого результата он достиг впервые, однако боялся, что Дино снова пробудит его темноту. Об этом он рассказал доктору, на что Дастин ответил: — «Мы не можем состоять только из «светлой» стороны, свою тьму нужно уметь принимать. Главное, чтобы она не вредила. В первую очередь самому тебе».       Маль порывался рассказать Дино о состоянии «демона», о их встречах, но его постоянно останавливал Аллен. Такер знал, что они трахаются и надеялся, что на этом все и закончится. Но сегодня особенный день, да и после утренней встречи с Люцифером он просто не мог не спросить:       — И когда это кончится?       — Не начинай, Такер, — шикнул Эванс, отвечая на смс от Джейса. — Давай не сегодня.       — А когда? Каждый раз, когда я завожу разговор о Люцифере — ты либо припадаешь к Аллену, либо уходишь от разговора.       — Зачем о нем говорить? Полгода — долгий срок. Может он вообще, когда выйдет забудет о моем существовании.       — «Нет, блядь, не забудет», — Такер знал об этом не понаслышке.       — То есть, тебя пугает сранных полгода или все же пугает одиночество? А если Люцифер выйдет раньше? Вот прямо сейчас зайдет в эти двери, тогда, что?       — Ничего, Маль, — огрызнулся Эванс. — Не знаю я, блядь, не знаю! Мне хорошо с Джейсом, в это так тяжело поверить?       — Ох, ну да, блядь. Сравнил ты жопу с пальцем. Ты даже не имеешь смелости назвать ваши случки отношениями, а это о многом говорит, да и не горишь ты этим. Ну и, если так прикинуть, Аллену ты не вытирал слюни во время передоза, не убивал за него и никогда не убьешь. Он не услышит от тебя русские колыбельные на ночь. Да и в принципе ты не позволишь ни ему, ни себе то, что позволял Люциферу. Продолжать?       — Маль, — Дино глубоко вдохнул и следом поник, опустив плечи, будто от усталости. — А может и хорошо, что не убивал и не видел его обнюханым до кровавых соплей в луже рвоты? Я не хочу больше чувствовать себя «чехлом на хуй», как однажды выразился Люцифер. Дай-ка, блядь, вспомню. Я был чмом, псом, мразью, сколько раз меня слали нахуй, били, а потом целовали — не сосчитаю. Продолжать?        — Я его не оправдываю. Окей. Но ты всегда был «паинькой»? Не врал ему? Не бил? Не было у вас ничего хорошего? Ни свиданий, ни танцев, вот прям ничего? И не говори, что не ссал кипятком каждый раз, когда он тебя целовал. Если ты сейчас скажешь, что чувствуешь к Аллену тоже самое, я отьебусь.       — Нет, не чувствую. И не позволю. Потому что подобные чувства к Люциферу мне дорого обошлись.       — Ладно, хуй с тобой, пусть так. Если он сейчас зайдет в эту дверь, ты сможешь сказать ему тоже самое?       — Скорее я не захочу с ним разговаривать.       — Потому что знаешь, что сдашься.       — Нет. Потому что знаю, что Люцифер не исправится. Нельзя исправить того, кого так долго калечили.       — Тебя все устраивало раньше. Что изменилось?       — Я изменился, Маль. И я хочу нормальной жизни, нормального парня рядом.       — Ты его больше не любишь?       — Этого я тебе сказать не могу.       — Бля, Эванс, — Маль закатил глаза и зло хмыкнул, — Ты сам не знаешь, чего хочешь. Может и тебе пора сходить к психологу?       — Может и пора.       — Вот и сошлись. Пойдем, — он кивком указал на дверь, попутно вспоминая утреннюю встречу с другом.

Flashback

      Люциферу разрешили выйти в сад, пусть и под ненавязчивое сопровождение крепкого санитара. Он шагал поодаль, но держал наготове электрошокер на случай, если в голову Люцифера придет глупая мысль о побеге. Но Денница об этом даже не думал.       — Как ты, манда? — прозвучал банальный вопрос из уст Маля.       — В целом, нормально, — ответил Люцифер и кивнул на кованную лавочку справа от них. — У тебя есть сигареты?       — А тебе можно?       — Спроси у надзирателя, мамочка.       И он действительно это сделал, подойдя к санитару. Тот лишь утвердительно кивнул и Такер расслабил булки по пути доставая пачку золотого «Мальборо».       — Ну, нихуя себе. Считай, курорт, — он протянул другу сигарету и взял себе, по удобнее усаживаясь на лавочку.       Сад был небольшой и все же имел свое очарование. Задняя часть здания больницы — обросла плющом и культивируемым мхом. Все пространство до глухого забора было засажено густым зеленым газоном. А по обе стороны от выложенных серой брусчаткой дорожек, стояли скамьи. В той части, где они пересекались, располагался круглый фонтан с сиреневыми цветами по периметру, на бортиках которого отдыхали и сплетничали медсестры. Это место успокаивало, несмотря на то, где находилось.       — Матушка отдает за мое «проживание» здесь пятнадцать кусков в месяц. Так что, нихуя себе курорт, конечно, — хмыкает Люцифер, повторив слова Такера и прикрывает глаза, наслаждаясь первой затяжкой за долгие месяцы.       — У Эвансов есть такие деньги? — совершенно искренне спросил Такер.       — Конечно есть, просто большую часть они слили на учебу Дино, а вторую на поправление моих мозгов и «зачистку» после срывов.       — Невероятно великодушные люди.       — Намекаешь, что свихнулся бы, будь ты на их месте? — смеясь спросил «демон».       — Да я прямо скажу, с тобой же ебнешься, но и хуй от тебя отвалишь.       — Поэтому ты сюда и ходишь один. Еще пока не ебанулся. Но, справедливости ради, я рад лицезреть твой ехидный ебальник.       — Вот сучара, — засмеялся в голос Такер и захватил голову Люцифера в «плен», принявшись натирать кулаком его уже чуть отросшие волосы. — Ты правда возвращаешься, — отметил факт Маль чуть нахмурившись и выпустил Люция из захвата.       — Знаешь в чем ирония?       — Ну, поведай мне, красавчик.       — Меня всю жизнь неправильно лечили. Оказывается, у меня еще и «биполярка». Сказать, что я охуел — ничего не сказать. Но я даже рад.       — Чему? — Маль обернулся на него, решив считать выражение лица «демона». Но кроме радости он действительно ничего обнаружил.       Однако Маль уже знал откуда взялась «биполярка», поэтому и не удивился. Кассандру наконец-то нашли и заперли за решетку и на последнем из слушаний она поведала о биполярном расстройстве у Самаэля, который, между прочим, очень хорошо с ним справился. Еще она поведала о спланированном убийстве, краже наследства, о изменах и даже о насилии над собственными детьми во всех подробностях. Ее буквально было не заткнуть, в глазах женщины блестело превосходство, но потом оно сменилось унынием, ровно в тот момент, когда судья зачитал приговор. Пожизненное. А, учитывая, количество ее заболеваний от ВИЧ до гепатита — она сдохнет в колонии уже через пару лет, если ее не прибьют там раньше другие уголовницы.       Такера такой расклад полностью устраивал, только сердце болело за Кейт. Мама Дино, да и Люцифера, не смогла сдержать горькие слезы. Слушая Кассандру, она лишь прижимала сжатые кулаки к груди, которые нещадно тряслись и молилась, чтобы эта сука больше никогда не вышла. А Такер то и дело скашивал на нее взгляд, не зная, чем помочь. Но он уже помог.       С Говардом все было сложнее. Нужно было доказать факт мошенничества, выслушать тонну свидетелей, поднять все архивы и не только в Лос-Анжелесе, да и много чего другого. Но Маль был уверен, что и этого сукиного сына рано или поздно упрячут в сырую камеру до конца его жалкой жизни.       — Это хуибала контролируется, Маль. И если однажды ты заметишь, что я не запихнул в рот таблетки, сделай это насильно. Только тебе хватит сил. Я больше не хочу существовать.       — По-настоящему?       — Да. Не знаю сколько мне еще тут осталось, но блядь, как же я хочу не просто выйти отсюда, а взять эту ебаную жизнь за яйца и наконец улыбаться, смотря на свое отражение в зеркале.       — Тебе хоть и далеко до меня, но многие убили бы за твою внешность, — Маль в своей манере погладил его костяшкой указательного пальца по скуле, а Люцифер даже не дернулся, потому что привык. — А если серьёзно, все уже налаживается. Долго думал говорить тебе или нет, но Кассандру посадили, дали пожизненное, — он решил не вдаваться в подробности.       — Она призналась?       — На удивление, да. Кейт подтвердила тот факт, что эта тварь делала с тобой ну и передачу документов. Тебя, блядь, правда усыновили?       — Взяли опеку до двадцати одного, — поправил его Люцифер и улыбнулся теплым воспоминаниям о приемной матери. Завтра она приедет, и он мог думать только об объятьях с ней.       — Пиздец, так вы и правда с Дино по сути — братья? Ебать это странно.       — Еще бы, но как-то похуй. Сестру же свою я выебал, Господи прости, — Люцифер нервно хмыкнул и улыбнулся, проводя ладонью по волосам.       — Она и моя сестра. Я же говорил — у тебя зуб на Такеров.       — А вернее сказать — хуй, — закончил за него Люцифер, прекрасно помня эту фразу. — Что там с Дино?       — Варится в котле. Но уже получше.       — Он говорит обо мне? — «демон» закинул ногу на ногу и безцеремонно взял из пачки еще одну сигарету.       — Соврать?       — Лучше правду-матку.       — Нет, не говорит. Но я думаю это не потому, что не скучает или еще что. Просто…       — Он пытается перестать думать обо мне вовсе, — договорил «демон».       — Думаешь, получиться у него это сделать?       — Поживем — увидим.       — А чего бы ты хотел? — спросил Маль и закурил, повторив за «демоном». Их разговор ушел в «интимное» русло, но более комфортно Люцифер себя никогда не чувствовал.       Дерьмо в его голове всплывало постоянно, но больше эти мысли не разъедали мозг, не душили эмоциями. Он тупо смирился и принял тот факт, что Дино запихал его сюда. И Эванс сделал правильный выбор. Теперь с этим согласился и Люцифер.       — Соврать?       — Боюсь, мои уши не готовы это услышать, но лучше правду-матку.       — Я хочу зацеловать его до смерти, а потом выебать из него душу. Но сделать это так, чтобы это был его выбор, а не мой, надиктованный больным сознанием. Я так, блядь, соскучился, что мне аж жутко. Я все представляю и представляю, как обниму его до хруста в позвоночнике и никогда больше не отпущу, — «демон» вздохнул от облегчения, наконец он это признал и более того, ему это нравится. Чувствовать ебанутую связь с Дино. — Я столько натворил, это же пиздец. И что мне делать, я в душе не ебу.       — Я в голубиных историях мало шарю. Но, я думаю, если судьба — вас не разъединит даже подобного рода дерьмо. Я вообще мало представляю вас порознь, если честно.       — Разговор ебланский выходит, но повторюсь, поживем — увидим, — Люцифер перевел свой взгляд на фонтан и поглубже затянулся. — Будет против, значит против.        — «Хотя кому я наяриваю. Мысль о том, что его целует кто-то другой, приводит в бешенство», — об этой части Люцифер умолчал. Хотя Такер понял бы.       — Борись за свое, Сатана. Ты всегда брал то, что хочешь.       — Не теми методами. Все, в пизду, давай переключимся или я зареву как сучка. Отдать тебе честь?       — Ой, это я люблю, — Маль поерзал на скамейке и милейше улыбнулся, повернув корпус к Люциферу.       — Спасибо тебе за то, что наказал Кассандру. Это, наверное, лучшая новость за последнее время. Спасибо тебе в принципе за то, что спас мою бесовскую жизнь и даже, блядь, за то, что выслушиваешь «голубиные пиздастрадания». В любом случае, просто спасибо. Ты не то, чтобы мне друг, — на этих словах Маль готов был дать «демону» в табло, но Люцифер быстро договорил: — Ты мне скорее брат, которого так пиздецки не хватало. Родной, в общем, мудила.       Дино, в общем-то, тоже был ему «братом», но Люцифер знал — в глубине души всегда теплилось странное чувство, что им не быть просто «братьями», да и не быть друзьями. Просто это было слишком страшно принять. А теперь страшно от того, что он его безвозвратно проебал.       — До слез меня довести удумал, пиздюк?       — Я уже видел, как ты плачешь. Когда крота в штаны засунуть никак не мог, помнишь? А потом прищемил бедное яйцо ширинкой, белья же ты не носишь, еблан. И твой крик, кажется, слышали во всем Элей.       — О бля-я, — рассмеялся Маль, хлопнув «демона» по бедру. — Одна из первых наших тусовок, которая по-настоящему сблизила. Почему мы раньше никак не могли подружиться?       — Я тебе завидовал, страшно.       — Ну это я могу понять и все же, чему именно?       — Ты любил жизнь, ты отрывался по полной и не заботился о последствиях. Тебя все любили. У тебя была семья, о которой ходили легенды. Ну, и ты был единственным к кому дамы выстраивались в очередь. Кроме меня, конечно.       — Учитывая, что ты видел «крота» воочию, ты понимаешь, почему, — зашевелил бровями Такер.       — А кто, его, блядь, не видел?       — И то верно, — Маль снова похлопал его по бедру и на пару секунд задумался. — Меня «любили» из-за денег, из-за дорогого алкоголя и наркоты. Просто за то, что находиться рядом со мной было «престижно» и по сути, друзей то у меня не было, демон. А что касаемо семьи ты и сам знаешь. Мы развалились как карточный домик, но так даже лучше. Ненавижу притворство и ложь.       — В этом ты прав. Даже в подобного рода дерьме можно найти что-то хорошее.       — Мистер Денница, время, — окликнул их санитар. В ответ Люцифер лишь кивнул.       — Долг зовет, — они встали со скамейки, и Люцифер крепко-крепко обнял Такера, сдавив ему ребра.       Этот парень даже больше, чем брат. Он просто — родственная душа, спаситель, любимец. И даже его немыслимое эго, Люцифер полюбил по-настоящему. И простое «спасибо», что было сказано ни один раз за короткую встречу — это лишь малейшая доля от того, что исходило из души «демона», он просто пока не до конца научился выражать, что чувствует. Но он постарался вложить в это слово все, что только мог.

***

      — Маль? Ты тут? — Эванс пощелкал пальцами у лица Маля, сидя на пассажирском сидении.       — А? Бля, да, — он завел машину, смахивая утренние воспоминания.       Но не только он терзался воспоминаниями о Деннице. Теперь после разговора, они поглощали и Дино. И пусть он несколько раз улыбнулся на сообщения от Аллена, когда они приходили от Денницы — у него замирало сердце.       Люцифер доводил его до ярости, до неописуемой страсти, до ревности, что сжигала все на своем пути, до яркой, пылкой боли в области солнечного сплетения, до дрожащих коленей и полной беспомощности. И он мог все это «подарить» в один ебаный день.       Денница мог уничтожить его одним только словом, одним только взглядом. Оставить после секса насквозь мокрую простынь, пустую оболочку накаченную спермой и пульс в сто пятьдесят ударов. Пустить кровь и тут же смахнуть ее такими же разбитыми губами. Он «дарил» и «убивал». И Дино знал, что такого он больше не почувствует. Это пугало и подкупало. Сука. Путало мысли.       В голову Эванса пробрался случай из бара, когда Люцифер вышел из себя, разбил ему лицо и почти сразу после этого поцеловал, наплевав на кровь. Эти воспоминания уже были приглушенными, и все же пробуждали внутри что-то дикое. А еще — их секс… Тот, который Люцифер захотел «попробовать», а на следующий день убил Дино словами: — «Твоя задница оказалась отличной затычкой моих мыслей на одну ночь, не более» …       — «Сука», — Дино передернуло и он резко мотнул головой в сторону окна.       — О чем думаешь? — спросил Маль, заметив, как выражение лица Дино изменилось несколько раз за пару минут.       — А ты как думаешь?       — Я не читаю мысли, но полагаю о Люцифере?       — Нахуя он послал эти ебаные цветы и билеты?       — Тебя это обидело?       — Нет. Заставило вспомнить, а я не хочу.       — Уверен?       — Я тебе уже все сказал, Маль.       Он противоречил собственным словам, ибо в голове снова ярко вспыхнуло. Это воспоминание было приятным. Их место, ночной Лос-Анджелес, уже холодная пицца и приглушенные стоны от невыносимого удовольствия, которые рассеивались в глуши леса. Но, блядь, в этот же день Люцифер трахнул не только его. И после этой мысли все перечеркнулось.       — Я же вижу, что тебя кроет.       — ДА, БЛЯДЬ! ЗАЕБАЛ! — в голос завопил Дино, ударив по торпеде кулаком. — Сука-а-а-а, — вымученно произнес Дино и откинул голову на сидение. — Я не должен хотеть его. Но я хочу. Я должен бежать без оглядки, блядь, но я не могу.       — А ты задавал себе вопрос «почему»? — спросил Такер, поворачивая на перекрестке.       — Потому что люблю его, блядь. Понимаешь или нет?       — Не повышай голос, Дино. Я прекрасно тебя слышу и самое главное — слушаю. Скажи, тогда для чего вся эта ебота с Алленом?       — Может у меня получится с кем-то нормальным?       — А ты сам-то — нормальный? — довольно грубый вопрос сорвался с губ Такера, но он совершенно не обижал. — И уверен ли ты в том, что достаточно узнал Джейса за этот без пяти минут месяц? Люцифер ничего не скрывал от тебя. Да, он ебнутый наглухо, однако ты знал об этом. И полюбил его таким.       — Я уже ни в чем не уверен, Маль. Мне больно, а Джейс так или иначе глушит эту боль. Вот что я понимаю.       — Так может, эта боль от разлуки с Люцифером?       — Может, — сдавшись, выдохнул Дино, а Такер остановил машину напротив входа в ресторан.       По планам был ужин с Кейт, Фенцио, и чертовым Алленом. Такер не хотел пускать его так далеко, в особенности подпускать к семье Дино, ибо их знакомство означало бы нечто большее, чем просто секс. Но в конечном итоге, Дино и сам представил его родителям как «друга» и не более.       Чуть позже, уже на вечеринку в клубе приедет Бонт и может Мими, она сказала, что побудет с мамой и пока не знает сможет ли вырваться. И все же, оба заявили о желании сильно напиться, да и Маль не возражал. Слишком много эмоций, слишком все запутано. Пора затушить хаос, чтобы подойти к делам с холодной головой.       В качестве подарка Кейт отдала ключи от полностью мебелированной квартиры. Женщина держалась уверенно, широко улыбалась, но почему-то Маль не верил этой улыбке до конца. Она непременно любила своих сыновей, и то, как она захлебывалась и задыхалась от слез в зале суда — Маль долго не забудет. Это побудило его «сражаться» за Люцифера, да и за себя с двойной силой, так, как это делала Катерина.       — А ты Маль? Как у тебя дела? — с милейшей улыбкой спросила мама Дино и отпила из бокала терпкое красное вино.       — Все отлично. Только по брату соскучился, но это решаемо.       — Как прошло с Люцифером? — Кейт хотела еще что-то добавить, но осеклась. Дино не знал и они договорились ему не говорить, а вино развязало ей язык.       — Ты видишься с ним?! — вспылил Дино, изогнув бровь в вопросе.       — Давай потом, ладно? — гаркнул он на Эванса и отложил вилку. — С ним, с нами, — поправил себя Такер, — все прекрасно.       Аллен задумался, вытирая губы салфеткой. Не первый раз он слышит это имя. Так что же «этот Люцифер» значил для этих людей, окружавших его за круглым столом? И почему при его присутствии разговоры о не ком «демоне» прерывались?       — Прости, сынок. И правда, давай позже об этом поговорим?       — А давайте вообще не будем о нем говорить? Пусть хотя бы в мой день рождения все не будет сводиться к Люциферу, ладно?       — Согласен, — попытался сгладить Фенцио и прочистил горло.       За столом повисла неловкая пауза, которую не мог прервать даже Такер. Он залпом осушил бокал с бурбоном и оглядел Дино. Он снова поник, ковыряясь в тарелке с пастой. Скорее всего опять одолели воспоминания. Но от этого никуда не деться. Их души, сердца и тела — многое связывало, а уж судьбы? Тут и говорить не о чем.       — Хочешь выйдем, подышим? — спросил Джейс на ухо Дино и тот кивнул.       Дино закурил, и наклонил голову вниз. Потирая холодный лоб, пытался успокоиться. Температура воздуха уже упала, позволяя свободно дышать неспетым воздухом, но Эванс почему-то не мог набрать полные легкие драгоценного кислорода. Потряхивало руки, колени ослабли и Дино уже вообще ни черта не понимал.       Даже если в голове были праведные мысли о том, чтобы разорвать связь с «демоном», то тело подводило его. Тело любило Люцифера без остатка и ему вообще срать на пиздастрадания хозяина. Одна лишь мысль, невыносимо-приятный запах, фантомные чувства или воспоминания и все — баста, он тут же оглушительно кончает себе в ладошку с громким стоном как подросток в период полового созревания. А тут еще и Аллен.       Блядь, да. Отрицать очевидное он не мог. Блядь, определенно, да. Красивый, но недостаточно? Трахается хорошо, но, бля, недостаточно? А душа, ебаная, порочная душа вроде как ангела? С ней то, что, сука, делать? Ведь этому дико больному куску где-то в грудине — больно, сильно больно и Аллен лишь пластырь, который будто прилепили к открытому перелому.       — «Твою мать. Твою мать. Сука!», — Дино сильно зажмурил глаза, пытаясь избавиться от застрявшего в голове Люцифера: «Ухмыляется, пидарас, да так, будто стянет сейчас с него скальп живьем, а потом спускается ниже, вылизывая грешное ангельское тело и Дино падает в Омут разврата и похоти».       А теперь он впал в уныние. Потому что тоже, блядь, скучает. И уже разорился на смазке. Аллен — хуевая идея. Нельзя было затыкать свои чувства плотью невинного человека, да и Такер был прав — это бесит.       Дино стоял так минут десять, скуривая две сигареты подряд и молчал, лишь переминался с ноги на ногу и хмурился. За ним наблюдали двое.       — Кто такой Люцифер? — не выдержал Джейс. На самом деле он знал, но было интересно послушать, что рассказал бы Дино.       — Да иди ты нахуй! — гаркнул Дино и резко обернулся. — И ты туда же? — он сплюнул на асфальт, разозлившись, глубоко затянулся и ушел от Джейса, махнув рукой на его возражения.       — Может хоть ты расскажешь? — обернулся Джейс на Такера, зная о его присутствии.       Маль наблюдал за ними, скрестив руки на груди. Почему-то ему не хотелось оставлять их наедине. Да и новым людям он не доверял. К тому же ни один уебок не сможет занять место Люцифера в его сердце.       — Не моя забота, Аллен.       — Я знаю, что это его бывший парень, так какого хрена о нем никто не говорит?       — Не назвал бы его бывшим, как и не назвал бы тебя настоящим. Поэтому это не твое дело, Джейс.       — А я думаю, что мое. Что он натворил?       — Если Дино сочтет нужным, он расскажет. Но мой тебе совет — не лезь в это, пожалеешь, — Такер уже закипал, поэтому отвечал резко, смотря на Аллена как волк смотрит на оленя.       — Дино скрыл фотографии с ним от меня, но не удалил. Что за хуйня?       — Еб твою мать! Ты с ним трахался от силы пару раз и уже пытаешься выебать мозг? — Маль оттолкнулся от стены и подошел ближе к Аллену. — Если скрыл, значит есть причина. Взрослые мальчики, вроде тебя должны это понимать.       — Я тебе не нравлюсь, — прозвучало с уст Аллена скорее утверждение, чем вопрос.       — Мне плевать, но не надейся, что я буду обсуждать с тобой отношения моего лучшего друга, — Такер подмигнул ему и удалился в след за Эвансом.       Джейс хлопнул по стене ресторана ладонью и зашел внутрь, на что Маль лишь ухмыльнулся. Одернув Дино за предплечье, он заставил его посмотреть на себя.       — «Ревел. Вот еблан».       — И так, истеричка, папочка тут, что тебя выслушать, — Такер глубоко вздохнул и быстро написал СМС Кейт, что они в порядке и чуток задержатся.       — Сколько раз ты у него был и почему тебе разрешили?       — Приезжаю раз в три-четыре дня. Доктора через меня пытались выяснить работает ли план по «восстановлению» мозгов Денницы.       — И что, выяснили?       — Да. Ты какого хуя ревешь то? Он же не умер.       — Но мог и сколько раз?       — Дино, если зацикливаться на прошлом, ты гадишь себе в будущее. С Люцифером все хорошо, он поправляется, а вот ты сам себя загоняешь в Ад. Зачем? Ты вообще умеешь жить спокойно?       — НЕ МОГУ! Да, потому что все в этом ебаном городе напоминает о нем и моей боли, я заебался.       — Этот город не привязан к Люциферу, ты сам это делаешь. Хочешь, чтобы напоминало. Иначе, ты бы не жрал по утрам в тех местах, где делал это с ним. Не ездил бы каждые выходные к черту на куличики, чтобы посмотреть на Элей с ебаной горы. Да и, бля, ты думаешь я не чувствую каким парфюмом ты пользуешься? Ты сам себя закапываешь.       Дино пождал губы. Снова этот невыносимый плод любви греха и порока – прав. Дино нравилась та боль, что дарил Люцифер. Она его-то и привязала как собачонку. А раздражало его то, что душа и мозги соревновались, и душа постоянно побеждала хоть и кровоточила.       — Так и хули мне делать? Если он снова ебнется и возьмётся за ствол, я этого просто не выдержу и застрелюсь следом. Но и жить, сука, без него невыносимо.       — Аа-а-а, да ебаный ты в рот! — взмолился Такер и схватил Дино за плечи. — Тупая ты, зависимая голова, послушай мудрого. Ты делаешь с Алленом тоже самое, что делал с Бонтом, но тому хватило мозгов съебаться куда подальше. Ты просто снова заткнул пустоту. Пойми ты, если бы вы с демоном оба были здоровы, вас даже не притянуло бы друг другу. Вы как наркоман и игла — если и существуете один без другого, то наступает ломка. И ты либо принимаешь это, либо нет. Но Аллен — это очень хуевая затея.       — Я снова хочу нажраться в хлам.       — Понимаю. Когда к ебатории с ломкой подключается извращенная любовь, тут поможет только водка? Так ты мыслишь? Вам не разрешают разговаривать, потому что Люциферу от тебя крышу рвет. А ты без него как контуженный. Займись собой, не еби себе голову просто так. Когда он выйдет — тогда продолжишь. И, кстати, за то, что ты состриг волосы, Люцифер в тебе дыру выебет.       — ЕБЛАН! — шикнул Дино и наконец засмеялся, шлепнул Такера по затылку.       — Безумна до того любовь моя, что зла в тебе не замечаю я, — процитировал Такер Шекспира и засмеялся в ответ. Обняв Дино одной рукой, он щелкнул его по носу и повел в ресторан.

***

            Остаток вечера прошел без происшествий. Кейт старалась не упоминать Люцифера и говорить на отвлеченные от всего этого хаоса темы. Маль продолжал подъебывать Дино о его влажных фантазиях. Все смеялись, а вот Аллен чувствовал себя лишним. Дино пока не решил, что с ним делать и все-таки периодически клал ладонь на его бедро, как бы показывая, что не злится.       И вот, спустя пару часов они сидели возле сцены счастливые и ужратые в хлам. Ноги Дино на коленях у Аллена, а голова на бедрах Маля, последний поглаживал его теперь уже короткие волосы и о чем-то болтал с Ости.       Зачем он сменил стиль? Да хуй его знает. Стрижка теперь чуть длиннее, чем у Люцифера, но Дино еще не знает, что Маль не так давно варварски состриг большую часть его волос, наверное, тоже бы прибил. В одежде преобладали темные цвета, а тяга к рисованию совсем пропала. Утром он отправил резюме в несколько издательств, скоро переезд. Поэтому сложив все свои достижения воедино, Дино понял, что последует совету Такера. Пока непонятно, что у них будет с Люцифером и будет ли вообще, а Аллен пока тут, готовый на все.       Он поднялся с ног Маля и полностью уселся на Аллена. Когда Дино голодно поцеловал его, ухватившись за шею, Такер закатил глаза в сотый раз за день и отвернулся, полностью их игнорируя. Всего лишь ломка, всего лишь крик о боли. Однако испуганные глаза Дино и его короткое: «Люц?», куда-то в толпу, заставило Маля резко обернуться.       — «Ну, нет нахуй, не говорите мне, что он додумался сбежать?».

Вслед за болью пришло уныние. Уныние приходит, когда боль нельзя заглушить.

— Энн Райс. «Песнь серафимов».