От грязных рук твоих

      Пару дней Кэйа, как и обещал, прибегал в таверну и общался с Кли, нянчась с ней и играя порядочного рыцаря, давая Дилюку спокойно заняться своей каждодневной рутиной. После его слов о жестокости жизни Рагнвиндр стал ещё более молчаливым, но Альберих и не подумал забрать свои слова назад или извиниться. Было бы весьма глупо просить прощения за воспоминания, покрытые пылью. Попытки разговорить он, впрочем, не оставил, как и желание находиться рядом хотя бы какое-то время перед отплытием.       Если Дилюк того пожелает, он запретит посещать таверну, и капитан покорно послушает его — тот прекрасно знал об этом. Да вот только он ещё ни разу не сказал «убирайся» или что-то в этом духе. Именно поэтому пират ещё здесь, общается с малышкой Кли и пьёт вино.       Время бежало стремительно, и сохранить мгновение, насладиться им никак не выходило, потому Кэйа ловил себя на мысли, что постарел. Когда-то в детстве всё казалось таким неспешным, медленным и неуклюжим, а сейчас самый медленный — он. Стоило ему появиться в таверне, как он отдавался игре, совершенно не замечая, как солнце закатывается за горизонт, убегая с небес вместе с последними лучами света. На улице темнело, а это значило, что пора возвращаться. Падая без сил на койку в своей каюте, Альберих прокручивал в голове воспоминания о прошедшем дне: утром — работа на корабле, днем — обсуждение дальнейших планов и перепись запасов на судне, а ещё и наблюдение за работой плотников, вечером — таверна, игры с малышкой. Толстая стена меж ним и Дилюком так и не могла проломиться. Не то чтобы Кэйа хранил надежду на внезапную теплоту в чужом взгляде и распростёртые объятия по его возвращении, но ожидал, что получится хотя бы разговорить вечно хмурого мужчину.       Каждый день Кэйа вздыхал перед сном и засыпал с мыслью о том, что ему не стоило тревожить ни свои, ни чужие раны внезапным появлением в этом портовом городке, но всё равно шел вечером в таверну.       Этот день предвещал нечто иное с самого утра: на рассвете к нему в каюту постучались старпом и квартирмейстер.       — Просим простить, что разбудили, — прокашлявшись, сказал старпом и, подойдя к старенькому стулу посреди каюты, грузно уселся на него, вытирая пот со лба рукавом своей рубахи. Мужчина в возрасте шумно дышал, пока квартирмейстер, что был почти одного возраста с капитаном, крепко стоял на ногах и выглядел бодрым даже в столь ранний час.       — Мы пришли с хорошей и плохой новостью, — решив не медлить, выдал второй помощник. Кэйа, пару раз сонно поморгав, уселся на койке и тяжело вздохнул. Промычал что-то. Потёр переносицу, пытаясь окончательно проснуться. Квартирмейстер протянул ему кружку чая с долькой ароматного лимона, что принёс в каюту.       — Благодарю. Начни с хорошей, — капитан отхлебнул глоток напитка и серьёзно посмотрел на пришедших.       — Мы наконец нашли того, кто торгует ядрами и порохом, а также орудиями, — сообщил старпом.       — Очаровательно, — улыбнулся Альберих. — И какая после этого плохая новость сможет огорчить меня?       — Канонир, — начал свой рассказ главный помощник, — молоденький самый, сообщил ещё вчера. Прибежал после заката, запыхавшийся, расстроенный такой. Спрашиваю у него, мол, что, малец, стряслось-то. А он отвечает, что торговцы там — крысы и подлецы: задорого товар всучить хотели, а торговаться не желали, сколько бы не предлагал. А в чём проблема найти других, говорю ему, найдем, отыщем! Так нет же, черт знает, где мы тут найдем других торговцев, верно подметил сорванец. Мол, у них товара много, а в последнее время городок совсем обеднел. Капитан, сам понимаешь, ветра соврать не дадут: у канониров на такое чуйка!       — Что думают старшие канониры по этому поводу? — спросил Кэйа, грея ладони о горячую кружку. Доверять молодым и не совсем опытным — дело, иногда, гиблое, несмотря на то что Альберих не был одним из тех капитанов, что втаптывали в грязь начинания тех, кто только осваивал мастерство своего дела.       — Один из боцманов, что присоединился к нам после «падения», сказал, что в этом городке найти поставщика пороха весьма трудно, — кивнул квартирмейстер. — Но заслышав то, сколько они хотят за ядра, картечь и порох, возмутился так, что чуть было не пошёл в сию же минуту отрубать им головы. Старшие канониры сказали, что всё это очень подозрительно, но словам своего помощника поверили. Тот у них смышлёный.       — Идеи? — капитан поднялся со своего места, осушил кружку и передал её помощнику. Он выглядел пугающе холодно, когда дело доходило до разговоров, касающихся несправедливости по отношению к нему и его команде. Квартирмейстер шумно глотнул, и ему на помощь пришёл старпом.       — Позарез нужны нам припасы эти, но будто нас послушают, малец, — вздохнул тот грустно. — Капитан у нас ты. Славно было бы, если бы ты сам навестил этих крыс. Взял бы маленький отряд, так, на случай, если те обнажат свои мечи, и поговорил «по душам». Прикажешь поискать ещё — поищем, но нет надежды. Черт бы побрал это всё…       — Отлично. Отправлюсь в сию же минуту, — ответил капитан и опасно улыбнулся, застёгивая свою белую рубаху.

***

      Накинув на плечи лёгкий плащ и подвязав талию чёрным корсетом с голубого цвета лентами, Кэйа тут же отправился на поиски того самого места, где должны были обосноваться подлые поставщики. Капитан догадывался, что эти оборванцы поселились на окраине портового городка, поэтому решил отправиться сразу же после того, как к нему принесли совсем не утешающие новости. Услышав подтверждение своей догадки, он ни капли не удивился.       Было раннее утро, но на небе, как назло, повисли серые тучи. Улочки, и без того тёмные, в этот непогожий день казались совсем неприветливыми. Удастся ли сегодня посетить таверну? Кэйа в том уверен не был. Завернув за угол, Альберих убедил себя в том, что он успеет хотя бы забежать к Дилюку и сообщить, что сегодня его можно не ждать.       Из окон заведения мягко горел свет, а посетителей было так мало, что капитан мог слышать разговор каждого из них — настолько было непривычно тихо для столь шумного заведения.       — Доброго утра, господин, — поприветствовал Кэйа, подойдя к стойке, за которой сейчас не покладая рук работал Дилюк. Последний повернулся на голос и окинул его взглядом с ног до головы.       — Сегодня без своего вычурного костюмчика? — съязвил тот, опёршись ладонями о деревянную столешницу. Альберих оставил его вопрос без внимания, и Рагнвиндр добавил удивленно. — И что так рано?       — Заскочил, чтобы сказать, что сегодня нет возможности увидеть вновь твою очаровательную мордашку, — разочарованно протянул капитан, устало потерев шею. — Дела… Дела не ждут.       — Что за «дела»? — господин выглядел спокойным, но выстукивая ногтями ритм на стойке, выдавал своё нетерпеливое любопытство. Улыбка тут же заиграла на лице Кэйи: господин так редко интересовался его жизнью, что даже такое простое действие было способно воодушевить капитана.       — Хочешь помочь одному капитану иль из интереса спрашиваешь? — Альберих облизнулся, пристально пялясь в чужие глаза, выискивая, верно, ответ на свой вопрос. Догадаться было не так уж и сложно, но пирату стало интересно, что же скажет сам Дилюк. А самое главное — что сделает… Позволит ли безмерная гордость?       — У тебя должна быть веская причина, чтобы не прийти сюда, — Рагнвиндр слегка качнул головой и прищурился. — Напомнить ли тебе, что это именно ты придумал историю с «рыцарем», или воспоминания ещё свежи в твоей голове?       — Ну, будет тебе, — хмыкнул Кэйа. — Одни очень…важные господа не желают продавать часть товара.       — Что за товар? — допрос со стороны Рагнвиндра ему совершенно не нравился, а особенно тон, с которым господин задавал вопросы: не терпящий возражений и увиливаний, он ждал чёткого ответа. Но представляя, что может затеять этот человек, Альберих решил подыграть.       — Порох, картечь, ядра. Может, ценное команде оружие, — проговорил капитан. — Поговаривают, поселились на самой окраине. Навестить их сегодня не помешало бы, сам понимаешь. Достаточно веская причина?       — Весьма, — кивнул Дилюк и повернулся спиной к Кэйе, всё ещё ощущая на себе его насмешливый взгляд. — Когда отправляешься?       — Прямо сейчас, — ответил Альберих. — Думаю, "переговоры" затянутся, так что…ждите меня, господин. Ваш рыцарь вернется к Вам завтрашним утром.       Заслышав хлопок входной двери, Рагнвиндр тут же развернулся и оглядел таверну.       — Ещё посмотрим… — прошептал он, и тут же взгляд его зацепил нужного человека из толпы. Господин выкрикнул чужое имя, подзывая к себе. — Чарльз!       Мужчина, что в это время был занят каким-то делом, тут же отвлекся и подошёл к господину.       — Можешь подменить меня сегодня? — спросил Дилюк. — Я понимаю, что сам сегодня вызвался поработать ещё и утреннюю смену, но появились неотложные дела.       — Конечно, господин Дилюк, — поклонился Чарльз и не стал задавать лишних вопросов.       — И отправь гонца к Алисе, сообщив, что сегодня меня в таверне не будет, а потому я не смогу посидеть с её дочкой, — приказал Рагнвиндр, прежде чем убежать на второй этаж. Где-то там, в одной из комнат, должен был заваляться его второй костюм.       — Будет сделано, — кивнул мужчина, вставая за стойку.

***

      Кэйа пришёл как раз вовремя: с неба начал крапать дождик, а где-то вдалеке завыли протяжно собаки. «Предвещают скорую кончину. И уж точно не мою», — усмехнулся про себя капитан и подошёл к темной лачуге. Скрытая от чужих глаз и совсем обветшалая, она казалась неприветливой и пустой. Альберих бы её, верно, и не заметил, если бы не знал точно, что она здесь.       — День добрый, господа! — поприветствовал присутствующих Кэйа, притворив старую скрипучую дверь, и окинул их быстрых взглядом. Четыре человека, и все, кажется, приняли на борт слишком много рома. — Ветер нашептал, что у вас имеется ценный мне товар. Могу ли я взглянуть?       — Какой вежливый, посмотрите-ка! — загоготал один из присутствующих, держа за горло пыльную бутылку какого-то дешёвого пойла. — Попридержи при себе свои манеры, парень. Ни к чему они тут, усек?!       Капитан лишь сдержанно кивнул, уложив руки на талию и изучающе рассматривая своего собеседника: он не боялся чужого гнева, даже если в детстве ему наказывали не смотреть на зверей, особенно им в глаза. Жаль, что он так и остался непослушным…       Тот мужчина, что с ним говорил, с противным звуком отхлебнул пойло из горла и вытер рот грязным рукавом, собирая тканью стекающие по подбородку капли.       — То-то же… — проворчал он и встал с бочонка, на котором сидел.       Трое других присутствующих в это время косо глядели на капитана, постоянно о чем-то перешёптываясь между собой. Кэйа же, не обращая на них никакого внимания, взглянул на игральные карты на доске. Четыре пьяных человека на одного. Радовало то, что помещение позволяло развернуться, если будет в том нужда.       — Что интересует-то? — спросил мужчина, что, верно, был главарём их компашки. Остальные гораздо уязвимее, а этот не промах — говорит ещё чётко, почти не запинаясь и лишь изредка икая, но всё же некоторые слова протягивая.       — Ветер шепнул, что у вас порох и снаряды имеются, — проговорил задумчиво капитан, но мужчина тут же загоготал вновь, мерзко похрюкивая время от времени.       — «Ветер шепнул»? Ты зубы не заговаривай, парнишка, — он зыркнул исподлобья на Альбериха. — Скажи ещё, что птичка напела. Ага, так я тебе и поверил, одноглазый. Будут тебе и ядра, и порох, но не за доброе слово. Цены, небось, уже знаешь?       — Осведомлён, — кивнул Кэйа и улыбнулся. — Но, право, хотел бы для начала договориться…       — Слушай сюда, прощелыга, — мужчина грозно сощурился и бросил бутылку на пол: та звонко ударилась об пол. Альберих даже глазом не моргнул. — Либо же платишь и получаешь взамен свои товары… Либо же катишься отсюда вон! Торговаться со мной не надо: я не простак, как ты, парень…       На мгновение тот призадумался, повернул голову к своим товарищам и мерзко улыбнулся свой жёлтозубой щербатой улыбкой.       — Столь огромные деньги за такой товар? Немыслимо, господа… — протянул разочарованно Кэйа, упиваясь тем, как же кривятся эти оборванцы на его манеру речи. — А ведь так хотелось закончить всё без кровопролития…       — «Кровопролития», говоришь? — мужчина хохотнул. — За кого ты нас держишь, мальчишка? Думаешь, справишься с нами? Наивный-наивный мальчонка…       — Как он смеет угрожать нам?! — взревел другой оборванец. — Может, проучим его?       Мужики загорланили, но главный из них прикрикнул, заставляя замолчать. Он грузно поднялся с места, слегка пошатываясь, и, еле переставляя не слушающиеся его ноги, подошёл к Альбериху. Вытащив из ножен свою саблю, оборванец противно ухмыльнулся и почесал щетину.       — Стоит проучить. А ещё до нитки обобрать, — прогремел его голос, а после опасно засвистела сабля, рассекая воздух.       Кэйа отскочил от неуклюжего движения своего противника, и лезвие оборванца тут же звякнуло о чужой меч. Откуда ни возьмись, словно тень, выскочил мужчина в чёрной мантии и маске на пол-лица: он возник из ниоткуда, отчего остальные мужики на мгновение затихли, удивленно тараща глаза на прибывшего. «Как раз подоспел к финалу», — улыбнулся капитан, вытаскивая свою абордажную саблю, спрятанную за накидкой.       — Отойди. Живо, — приказал Альберих, и "герой" в маске, защитивший капитана от удара, молниеносно отскочил на шаг влево, напоследок слегка толкнув врага, что пошатнулся и чуть было не упал, не удержав равновесия.       Впрочем, было уже поздно: последнее, что увидел главарь сей пьяной компашки, широкую улыбку на лице Кэйи и саблю, тут же вогнанную в его брюхо. Капитан резким движением направил её выше, разрывая плоть и распарывая живот, и смотрел свысока на перекосившееся от боли чужое лицо. Надежды на то, что тот выживет, уже не было. Плюясь и захлебываясь в своей же крови, оборванец упал наземь и так и залег: булькающие звуки доносились из его рта ещё немного, но и те стихли.       Мужчина в маске времени не терял, не желая наблюдать, как жизнь покидает это измученное тело. Точно так же не ждали и приспешники уже мёртвого товарища: один из них хотел было наброситься на мужчину в маске, но Кэйа одним резким движением схватил рукой того за горло и повалил на землю, ударив каблуком сапога точно в живот. Оборванец, свернувшись в клубок, не посмел больше пошевелиться. А может, просто не смог: пьяный, он мог лишь лежать на полу и корчить лицо от боли.       Осталось двое: новоиспечённый помощник Кэйи молнией подскочил к нему, краем глаза заметив, что сбоку кто-то заносит кинжал над капитаном, пока тот разбирался с одним из мужиков. Встав спиной к Альбериху, он занес руку для удара: кулак с намотанной на него толстой цепью тут же впечатали в чужую голову. Без сознания упав на пол, оборванец распластался в чужой луже крови, рядом с товарищами. Последний торговец, что ещё остался в сознании, кажется, протрезвел и начал медленно пятиться назад.       — Остался лишь ты… — промурлыкал Кэйа, даже не повернув голову в сторону шума. Мужчина в маске отряхнул ладони в перчатках и присоединился к капитану. — Где лежат припасы?       Оборванец испуганно захрипел, не в силах ничего сказать в ответ. Кэйа усмехнулся, подставил свою саблю к его горлу, заходя за спину мужчины. Тот не посмел даже пискнуть, а Альберих тем временем с силой ударил ногой по сухожилиям, заставляя упасть на колени, а потом и вовсе толкнул, впечатывая лицом в пол.       — Где лежат припасы? — повторил вопрос Кэйа, ногой наступив оборванцу на спину.       — Ч-часть хранится в д-дальнем углу, — заикаясь, говорил тот.       — А остальная? — терпеливо допрашивал капитан. — Поведай нам, где же она…       Оборванец вздрогнул, почувствовал на своей шкуре остроту чужой сабли: Альберих коснулся кончиком лезвия его шеи, но этого вполне хватило, чтобы тот наконец открыл тайну:       — Тут поблизости есть небольшой склад! — отчеканил без запинки тот. — Забирайте всё! Не трогайте меня!       — То-то же… — улыбнулся Кэйа. — А тросы есть?       — Тоже в дальнем углу, — просипел оборванец.       — Принеси их, — приказал капитан мужчине в маске, и тот тут же притащил парочку тонких тросов.       — Ч-что ты?.. — не успел тот и спросить, как в рот ему всунули какую-то тряпку.       — Связываю руки, чтобы не смел даже думать о побеге, — усмехнулся Кэйа и туго перевязал запястья, чтобы он не смог пошевелить руками.       Проделав с остальными выжившими то же, Альберих с улыбкой оглядел открывшийся ему вид. Оборванец замычал, но разобрать, что же он там хотел сказать, было совершенно трудно, да и, впрочем, неважно. Кэйа, устав слушать это надоедливое завывание, схватил его за волосы и хорошенько приложил лбом об пол, отчего тот тут же обмяк, без сознания распластавшись на нем.       — Поспи, — коротко приказал капитан и всё же глянул напоследок на одного из выживших, которого он ударил в живот: тот не двигался и, верно, давно заснул. Напились и потеряли бдительность, как досадно…       Мужчина в маске стянул капюшон с макушки и облегчённо выдохнул. Огненно-рыжие волосы слегка спутались, и тот поспешил их поправить, приводя вид в порядок.       — Страх порождает послушание у ягнят, когда они наконец замечают, насколько остры зубы у волка… Как всегда вовремя, господин, — Кэйа улыбнулся Дилюку и оглядел его с ног до головы. — Новый костюмчик?       — Этот костюм сшили ещё давно. Тебе просто не суждено было увидеть его раньше, — спокойно проговорил Рагнвиндр, а после сообщил. — На том складе, про который он говорил, тоже были люди.       — Смею предположить, они уже "спят"? — на вопрос капитана Дилюк кивнул и сложил руки на груди.       — Отправился в одиночку, понадеявшись на судьбу? — нахмурился господин. — Пираты…столь неэффективны.       — Опрометчиво, соглашусь, — посмеялся Альберих, а после медленно похлопал в ладоши. — Но твоё появление приукрасило эти хмурые "переговоры". К тому же, сам посуди: отправился бы с частью команды, тут же бы выгнали.       — Я прекрасно слышал твои "переговоры", — продолжал наступать Дилюк. — Они даже тебя не стали слушать, что уж говорить о предложении поторговаться. Вновь лезешь на рожон? Хотя бы раз о команде подумал.       — Всё было под полным контролем, Дилюк, — Кэйа переменился в лице, серьёзно поглядев на Рагнвиндра. — Не стоит недооценивать меня. Эти пьяные торговцы даже бы не попали по мне: силенок не хватило.       — Это не торговцы, — возразил тут же господин. — Мне известно, что эта шайка украла однажды товары с одного корабля и выдавала себя за торговцев, изредка кочуя с места на место. На деле, они убивают тех, с кого можно что-то взять, остальных же отпускают, завлекая к себе кого-то побогаче. Лишь редкие путешественники отваливают им деньги за их товары, оттого они их и пальцем не трогают. На тебя эти пьяные оборванцы, верно, решили напасть за твой длинный язык, — Дилюк замолк на мгновение, а потом задумчиво продолжил. — Удивлён, как много они сумели украсть… Верно, грабили не единожды, как мне сообщили, раз припасы имеются по сей день. Между тем, это всё равно было глупо с их стороны: рано или поздно их бы убили. Но мне думается, они не одни такие здесь: этот портовый город кишит таким мусором, у которого не осталось выбора, кроме как грабить и убивать.       — Вот оно что… — Альберих на мгновение задумался. — Впрочем, не имеет значения: припасы у меня и более мне с них ничего не нужно. Хотя следовало бы их прикончить… Но пусть помучаются: сами от голода сдохнут.       Кэйа медленным шагом прошёлся до дальнего угла и глянул: там и вправду стояло пару бочек, набитых порохом.       — Позволь узнать, откуда столько информации тебе известно? — решил всё-таки спросить тот, заинтересованно глянув через плечо на всё ещё стоящего посреди помещения Дилюка.       — Связи, — коротко ответил тот. — Некоторые прознали о планах этой шайки, но так ничего и не сделали. Мне же не было дела.       — Ясно… — протянул Кэйа и широко улыбнулся. — Сейчас убежишь к себе? Скоро ведь сюда придёт часть команды, чтобы помочь забрать мне припасы на корабль.       — Не желаю быть окруженным чужими взглядами, — Дилюк развернулся на пятках и хотел уже было отправиться восвояси, но почему-то на мгновение остановился.       Кажется, он хотел что-то сказать, но так и не смог вымолвить ни одного слова, как и сойти с места. Ощущая неловкость столь длинной паузы, заговорить решил Альберих:       — Благодарю за помощь, господин, — улыбнулся он и добавил уже чуть тише. — Хотя за чрезмерную ворчливость следовало бы и тебе связать руки…       — Кандальным узлом? — усмехнулся Дилюк.       Кэйа застопорился на мгновение, не ожидав такого ответа. Заслышав удаляющие шаги, он резко развернулся и проговорил:       — Верно, кандальным…       Но Рагнвиндра уже и след простыл. Альберих тепло улыбнулся и прикрыл глаза.       — Так значит…ты ещё помнишь, — прошептал он и звонко рассмеялся, принимаясь вытирать саблю от чужой крови.