От грязных рук твоих

      Кэйа так давно не видел Дилюка, что его удивлённое лицо казалось совершенно неестественным, чем-то забытым. Каждый раз вспоминая их последнюю встречу, капитан никак не мог отбросить из головы сдержанное «прощай» и не выражающий никаких эмоций взгляд. Лишь пламя в этих глазах не потускнеет никогда, думал Альберих, наблюдая, как Рагнвиндр успокоился и тряпкой, которую сжимал в своих руках до этого, принялся вытирать стойку, стараясь не смотреть в наглый глаз. Какой упрямый, усмехнулся в мыслях Кэйа и окинул взглядом таверну.       — В последний раз, когда я сюда приходил, было гораздо тише… — подметил капитан, но Дилюк ему не ответил, продолжая заниматься своей работой. — И что насчет Полуденной Смерти, господин?       — Не понимаю Вас, — проговорил Рагнвиндр, отдав два напитка какому-то парню, который тут же унес их куда-то вглубь таверны. — Если взрывы пушек настолько оглушили Вас, что Вы не смогли расслышать моих слов, то спешу напомнить: такого напитка мы не делаем более.       Кэйа тяжко вздохнул, а потом всё же лениво взглянул на меню заведения: ничего знакомого он не увидел, взглядом пробежавшись по списку.       — Бокал лучшего красного вина, — сказал Альберих.       — Хватит денег оплатить столь дорогое удовольствие? — прищурившись, спросил Дилюк, доставая один чистый бокал.       — Вполне, — кивнул Кэйа и тут же положил на стойку плату за напиток. Монетки звякнули друг о друга, встретившись с деревом, Рагнвиндр вскинул подбородок и забрал их, тут же скрывшись за дверью какого-то помещения.       Капитан, бросив беглый взгляд на полки, что были позади Дилюка, усмехнулся и поднял голову к потолку, прикрывая глаз. Верно, разговор завязать будет тяжелее, чем он думал, а ведь, признаться, столько тем посещало голову прямо перед их встречей. Куда же они подевались? Видать, испугались вида неразговорчивого и опасно холодного господина, как бы смешно это не звучало.       Хозяин заведения вернулся спустя пару минут, держа в руках тот самый бокал, до краев наполненный красным, словно горячая кровь, вином.       — Благодарю, — кивнул Кэйа в знак благодарности и принялся медленно потягивать напиток. Дилюк хотел было вернуться к своей работе, но ему не дал этого сделать капитан, пристально на него глядевший.       — Изволите чего-то ещё? — спросил Рагнвиндр, складывая руки на груди.       — Нет, что Вы, — Альберих покачал головой и взглянул на свой бокал, поболтав вино в нём. — Если Вас смутил мой долгий взгляд, то вот вам объяснение тому: столь долгая разлука заставила меня забыть о манерах. Прошу простить.       Дилюк не ответил, но и к уборке возвращаться не стал. Может, знал, что капитан в покое его не оставит. Кэйа, понаблюдав немного за ожиданием мужчины за стойкой, усмехнулся тихо.       — Ну, будет тебе, — улыбнулся тепло тот и взмахнул рукой, откидываясь чуть назад. — Не хочу делать вид, будто с тобой не знаком.       — Как прикажешь. Дело твоё, — ответил Дилюк, но принял условия этой игры, тоже перейдя на «ты».       Кэйа отпил очередной глоток вина, прикрыв глаз в наслаждении, а потом вновь вдохнул запах чудесного напитка. Молчание затянулось: Альберих потягивал вино и думал о чём-то своём, пока Дилюк, не желая заговаривать первым, чего-то ждал.       — Скучновато, не находишь? — спросил тот, улыбнувшись уголками рта. — Расскажи о том, как поживаешь. О делах таверны поведай.       — Не имею желания, — сказал, как отрезал, Рагнвиндр. — Мне нечего тебе рассказать.       Разговор и вовсе зашел в тупик. Облизнув губы, собрав капельки вина с ним, Альберих вновь заглянул в чужие глаза. «Так не хочется меня видеть, да?» — спросил в мыслях его Кэйа, замечая, как сильнее тот сжимает руки, что скрестил на груди. Зачастую это означало, что он совершенно не в настроении болтать с кем бы то ни было. Капитан вздохнул: даже привычки остались те же. Так грустно признавать самому себе, что знал почти всё о человеке, а сейчас даже и слово толкового вымолвить рядом с ним не можешь.       — Мы так долго с тобой не виделись, и у тебя не накопилось историй, которые ты бы мог мне сейчас поведать? — спросил наигранно грустно капитан, поболтав остатки вина в бокале. — Твоя таверна преобразилась, посетителей — словно муравьев в муравейнике, да ещё и городок будто изменился. Но…право, дело твоё. Я не смею тебя заставлять.       Дилюк на его слова лишь еле слышно фыркнул и второй раз за вечер отставил свою работу, внимательно глянув на Кэйу.       — Я думал, что и без моих слов ясно, что за несколько лет многое поменялось, — нахмурился мужчина за стойкой. — Тебе ли не знать, что время не стоит на месте, а его влияние слишком велико на людей.       — Стало быть, ты давно обустроился тут и гнездышко свил? — спросил Альберих, нарочито увлеченно рассматривая вино в своем бокале. Он не смотрел на Дилюка, но точно знал — такой откровенный вопрос возмутит его.       — Это единственное, что тебя интересует? — Рагнвиндр вскинул бровь вверх.       — Нет, но раз рассказывать сам ты желания не имеешь, то я, стало быть, из ответов на мои вопросы узнаю что-нибудь интересное, — Кэйа тихо посмеялся и одним глотком осушил остатки вина, поставив бокал на стойку. — Будь ты чуть поговорливее, мы бы сейчас не стояли на месте, а во всю обсуждали последние новости…       — Я тебе уже сказал — я не имею желания с тобой разговаривать, — проговорил Дилюк пока что спокойным тоном, но уже с нотками раздражения.       — Будто чёрную метку проглотил… — прошептал обиженно капитан, подперев щёку кулаком, и хотел было что-то добавить, но его перебили.       — Ты закончил? — сурово спросил Рагнвиндр.       — Только пришёл, а уже гонишь? — это не могло не расстраивать, даже если виду Кэйа не подавал.       — Ты своим видом пугаешь посетителей, — проворчал тот в ответ, принимаясь мыть бокал, из которого только что пил Альберих. — Вырядился, словно павлин.       — Вздор, — отмахнулся капитан.       — А мне нравится!       Мужчины резко повернули голову туда, откуда донесся чужой голос: маленькая девчушка выглядывала из-за стойки и с восторгом в её по-детски больших глазах глядела на Кэйу. Она встала со стороны Дилюка, поэтому капитан мог видеть лишь половину её головы, а ещё большую красную шапочку, которую она изредка придерживала рукой, когда та норовила сползти. Малышку чуть штормило из сторону в сторону, и Альберих был уверен, что сейчас она стоит на носочках — настолько она была невеликой.       — Выглядит необычно! Я редко вижу такие странные костюмы, — удивленно проговорила та и улыбнулась, сверкая щербинкой меж передних зубов. Она повернула голову и потянулась к Рагнвиндру, позволяя ему взять себя на руки. — Дилюк, а кто он?       — Пусть заставят проглотить саблю, но я всё равно не поверю, что это твоя дочь, — подал голос Кэйа, очарованный столь милой картиной, открывшейся ему, и одновременно удивленный тому, что у этого завидного холостяка могла всё же появиться семья да ещё и ребенок.       Девчушка не поняла, что имел ввиду капитан: она сосредоточенно смотрела пару мгновений на капитана, а потом взглянула на Дилюка, поджав губы и очень мило хмурясь. Мужчина же вздохнул и, не намереваясь смотреть на Альбериха, повернул голову к малышке.       — Это не моя дочь, — Рагнвиндр освободил руку и поправил сползающую шапочку, за что Кли благодарно ему улыбнулась. — Её матушка иногда оставляет её в моей таверне, чтобы той не было скучно.       — Меня зовут Кли! А тебя? — представилась девчушка и вновь глянула на капитана в ожидании ответа.       Кэйа в непривычной для себя манере неловко улыбнулся и застопорился: стоит ли называть этой малышке своё настоящее имя и говорить, что он кровожадный капитан пиратов, или же соврать, смолчав о том, кто он есть на самом деле. В поиске поддержки он глянул на Дилюка и еле заметно постучал пальцем по сережке. Тот тут же понял, что хочет этим сказать Альберих, и покачал головой, намекая, что всё же кое-что должно остаться тайной.       — Кай, будем знакомы, — тут же соврал Кэйа и широко улыбнулся, кивнув ей в знак приветствия. Кли еле слышно вздохнула, заставив капитана усомниться в правильности выбранного фальшивого имени. — Что такое, малышка?       — Такое красивое имя! — восхищённо вымолвила та наконец и глянула на Дилюка, слегка подергав его за воротник сюртука. — Кай, верно, королевских кровей!       Альберих облегчённо выдохнул, посмеялся в кулак и покачал головой, отчего Кли тут же призадумалась вновь.       — А кто ты тогда? У каждого есть своё место, — проговорила та, нахмурив бровки в удивлении.       — Какого же высокого ты мнения обо мне, — усмехнулся Кэйа, а потом повторил за малышкой — свёл брови к переносице. — У каждого есть своё место, говоришь? Право, я… Я…       Альберих замялся, судорожно пытаясь придумать, что ему такое сказать. Ответ, впрочем, долго ждать себя не заставил: с языка сорвалось что-то забытое, что-то с детства и совсем наивное.       — Я рыцарь господина Дилюка, — капитан указал на Дилюка и улыбнулся, краем глаза всё же замечая, как побледнел тот на его слова. Кли тут же захлопала в ладоши, и глаза её загорелись детским восхищением. Так дети смотрят на тех, кто смог произвести на них впечатление, заинтересовать. Альберих даже и подумать не мог, что девчушка так воодушевится.       — Рыцарь?! Правда?! — воскликнула та. — А почему я раньше тебя не видела здесь?       — Потому что до этого господину была не нужна моя защита, — ответил Кэйа, вживаясь в свою роль. — Но теперь я тут, чтобы помогать ему.       — Как интересно! — Кли заболтала ногами, и Дилюк её тут же отпустил. Она молнией пронеслась к Альбериху и оглядела его с ног до головы, не скрывая своего восторга. — А ты и меня будешь защищать?       — Конечно! Именно поэтому я и здесь, — стоило Кэйе это сказать, как он ощутил испепеляющий взгляд на себе. «Мне конец», — пронеслась в голове запоздалая мысль, но слова свои назад не воротишь.       — У меня будет свой рыцарь, ого… — прошептала та с наивной радостью в голосе, даже не зная, что на самом деле говорит это пирату. Не успела она что-то еще добавить, как Дилюк сказал ей:       — Сейчас мне нужно поговорить с сэром Кайем наедине, так что ступай, пожалуйста, наверх. Я скоро к тебе поднимусь.       Кли тут же поникла и отвела взгляд вниз, носком ботиночка вычерчивая круг на полу. Видеть её грустной было так невыносимо, что у Кэйи даже сердце сжалось. Удивившись самому себе, тот еле заметно нахмурился, решив поразмышлять об этом в своей каюте.       — Хорошо… — проговорила она тихо и развернулась, чтобы уйти, но всё же спросила. — А сэр Кай вернется завтра?       Кэйа лишь на мгновение глянул на Рагнвиндра, но не затем, чтобы увидеть в его глазах какой бы то ни было ответ. Ему не нужно было знать, что именно хочет в эту минуту Дилюк…       — Конечно же, приду. Не может же рыцарь оставить без защиты своего господина и одну маленькую принцессу.       Он просто решил позлорадствовать напоследок, прекрасно осознавая, что мужчина за стойкой не захочет расстраивать эту малютку, если он согласится.       — Буду ждать! — воскликнула та, прежде чем отправиться наверх.       Она скрылась на лестнице, и Кэйа наконец повернул голову к Дилюку, встречаясь с его полным злости взглядом.       — «Рыцарь»? Смеёшься? Я слышал ложь и получше от тебя, — раздраженно проговорил тот. — Ты хоть представляешь, во что нас втянул?       — Первое, что пришло в голову, не обессудь, — пожал плечами ничем не смущенный Альберих и улыбнулся. — Впрочем, откуда знать такой малютке, как на самом деле выглядят рыцари? Брось отчаиваться.       — Я не об этом. Теперь ты будешь обязан появляться здесь почти каждый божий день, идиот, — проворчал Дилюк и устало потер переносицу.       — Не припомню, чтобы ты запрещал мне тут появляться, — Кэйа встал со стула и поправил мех на накидке. — К тому же, только подумай: этой малютке явно скучно в этом городке. Так почему бы не повеселиться? Я всё равно в скором времени уплыву отсюда, и ты меня, верно, больше и не увидишь. Дай хоть немного насладиться жизнью на суше!       Капитан взглянул на дверь, когда ту внезапно притворил один из посетителей. Там, на улице, уже стемнело, а может, и вовсе наступила глубокая ночь. Повернувшись к Дилюку, он склонил голову и прикрыл глаз.       — Прошу простить, господин, но свечи уж давно потушили на корабле, а Вашему рыцарю следует бежать, — выделив слово «рыцарь», тем самым заставив, верно, Рагнвиндра мысленно взмолиться всем Богам, Альберих поспешно скрылся из таверны, напоследок всё же добавив, что заглянет ближе к обеду, чем вызвал недовольный прощальный взгляд в свою сторону.       Вернувшись на корабль, капитан первым делом решил подойти к квартирмейстеру.       — Что у нас с запасами? — спросил он, выловив помощника около фок-мачты, когда тот мило беседовал с врачом. Квартирмейстер тут же попросил отложить разговор у своего собеседника, и тот не мог отказать, стоя рядом с капитаном. Стоило пирату удалиться, как Альберих задал тот же вопрос.       — Мы закупились провизией на время нашего пребывания тут. Пара бочек солений — про запас, — принялся отчитываться квартирмейстер. — Запасы свечей тоже пополнены. Плотники же купили древесины, и с завтрашнего дня примутся за работу.       — Лимоны? — настороженно нахмурился Кэйа, и помощник тут же кивнул.       — Конечно. Хватит пропоить заболевших и даже парочка останется, — квартирмейстер улыбнулся, но почти сразу же переменился в лице, верно, кое-что вспомнив. — Как прошла встреча?       — Право, даже думать не смел, что смогу поговорить, но прошло вполне спокойно. Но всё же было тяжко, — сокрушенно вздохнул Альберих и почесал затылок. — Обзавестись дочкой на пару дней я не планировал…       Квартирмейстер вытаращил глаза так, что, казалось, они в сию же минуту выпадут.       — Дочкой?!

***

      — А что делают рыцари?       Кли почти всё время, что Кэйа провел в таверне, не отлипала от него, сидя на стуле напротив и постоянно придумывая всё новые и новые вопросы, на которые бедному капитану приходилось отвечать. Дилюк наказал это делать, да и, впрочем, Альберих сам ввязался в эту авантюру — теперь и расхлебывает.       Устало прикрыв глаз, он на мгновение задумался, придумывая ответ на очередной вопрос малышки. Признаться, он мало представлял, чем же там занимаются рыцари или что-то в этом роде, поэтому большинство его историй были выдуманы на ходу.       — Право, дел у рыцарей очень много: людей охранять, вставать на защиту города, отстаивать честь свою да с дамами милыми общаться. Пока будут на свете леди в беде, будут и рыцари.       — А почему ты город не защищаешь, а только Дилюка? — задумалась Кли, нахмурив бровки. Сосредоточенно глянув на мужчину за стойкой, что в это время спокойно занимался тем, что протирал очередной бокал, она добавила. — Он ведь не леди в беде.       «Ты права. Этот человек постоять за себя сможет в разы эффективнее каких-то там рыцарей», — хотел ей ответить он, но догадываясь, что мало кто знает о прошлом этого человека, не стал озвучивать свою мысль. Рагнвиндр же заметно напрягся, ожидая ответа Кэйи.       — Да, он не леди. Но в страшной беде! — воскликнул Альберих, взмахивая руками. Внезапно он окинул ищущим взглядом таверну, будто кого-то выискивая средь толпы посетителей, и очень серьёзно поглядел на малышку, добавляя чуть тише. — Я могу доверить тебе этот секрет?       Та тут же закивала, а глаза её вновь загорелись огоньком. Кэйа склонился к её уху и улыбнулся, прошептав не совсем уж и тихо:       — Один кровожадный пират хочет его украсть! — Дилюк точно слышал эти слова, и краем глаза Альберих видел, как тот оставил в покое стакан и бросил удивленный взгляд на них.       — Нет! Не может быть! — опечалилась Кли и замотала головой, не веря своим ушам. Она выглядела так напугано, что у Кэйи не осталось сомнений в том, что Рагнвиндр близок её сердцу. — Никто не посмеет его украсть! Ты ведь защитишь его?!       — Постараюсь изо всех сил, малышка, — капитан еле заметно поклонился ей, а после от души потрепал её светлые волосы. Та солнечно улыбнулась и похлопала в ладоши.       — Я тоже помогу! — вызвалась добровольцем та, и Кэйа не смог не поддержать её в начинаниях.       — Вдвоём будет гораздо эффективнее, — Альберих улыбнулся, а потом почти шёпотом бросил Дилюку через плечо. — Дай палку. Быстрее.       Тот почти сразу же выполнил его просьбу: вытащил из-под стойки какую-то палочку, идеально подходящую для его задумки. Не слишком длинную и не слишком короткую, а также в меру тонкую. Прекрасно осознавая, что доставать свою абордажную саблю прямо в таверне да при ребёнке — дело гиблое, Кэйа решил пофантазировать. Почему Дилюк хранит какие-то палки в своей стойке — уже другой вопрос, но капитан решил подумать об этом на досуге.       — Властью данной мне самим Богом, я провозглашаю тебя, Кли, рыцарем, миссией которого будет — защита господина Дилюка Рагнвиндра, — с важным видом Альберих невесомо опустил конец этой палки сначала на одной плечо девчушки, потом на другое, а в конце — на голову, проделывая обряд посвящения. — Отныне ты будешь зваться рыцарь Искорка.       — Ура, теперь я рыц-!.. — хотела воскликнуть она от радости, но её тут же перебили.       — Тш-ш-ш, — приложил к губам палец тот, призывая к тишине, и перешёл на шёпот. — Может, этот пират бродит где-то здесь. Мы не должны рассказывать, кто мы, понимаешь?       Кли удивленно округлила глаза и испуганно прикрыла ладошкой рот. Потом нахмурилась и задумалась: она всегда хмурилась, когда о чем-то думала. Поглядела на Дилюка, но тот был так увлечён уборкой, что даже не заметил её взгляда. Наконец повернула голову к капитану и послушно кивнула.       — Быстро учишься, рыцарь Искорка, — похвалил тот её и вновь потрепал по волосам. Сегодня она была без той самой огромной шапочки, потому что, как она сама сказала, та испачкалась и служанка её постирала.       — Мы защитим Дилюка! — сообщила малышка, уверенная в своих силах, и гордо вскинула подбородок.       — Конечно, — устало кивнул её словам Кэйа, изрядно измотанный её бесконечной энергией.       Казалось, Кли могла ещё долго расспрашивать бедного капитана, если бы Дилюк не велел ей отправиться наверх, заметив, что Альберих немного, но уже начинает клевать носом.       — Право, зря я вчера вспылил из-за твоей идеи. Теперь у меня есть гораздо больше свободного времени, пока ты играешь с Кли, — снизойдя до этого признания, Рагнвиндр отставил последний бокал на полку и выдохнул.       — Кли — озорная малышка. Энергия бьёт ключом, — проговорил уставший Альберих, выпрямляясь на стуле. Вслед за его движением громко хрустнул позвоночник, заставляя капитана поморщиться и нахмуриться. — Но с ней не соскучишься. Не жалею, что познакомился с ней.       — Но то, что ты выдумал, так и остается чушью собачьей, — выплюнув эти слова, Дилюк повернулся к Кэйе и заглянул в его глаз, будто что-то высматривая. — «Рыцарь»? И «пират», что хочет меня похитить? Ну и вздор. Такие слова из твоих уст звучат так неправдоподобно.       — Они и не должны звучать так, будто я хочу выдать всё это за истину, — сухо ответил Альберих. — Это сказка, в которую поверила эта малышка. Она ещё слишком юна, чтобы задумываться над жестокостью жизни. А тебе ли не знать, насколько она бывает жестока…       На этих словах Дилюк напрягся и отвернулся. Более за этот вечер он не вымолвил ни слова.