The Wedding Verse

Прошло несколько месяцев, и Трэвис совсем забыл о сумасшедшей невесте, которая забралась на заднее сиденье его машины. Он даже не помнит её имени. Нет. Вообще. И то, что он сделал ламинированную карточку с высушенным голубым цветком, которая всегда лежит в его бумажнике, это... просто так. Сувенир. Ничего особенного. Просто что-то, что нужно иметь под рукой, если ему захочется рассказать эту сумасшедшую историю. Конечно, создание карточки - это отдельная история, ведь он попросил свою племянницу Кейли сделать её. Учитывая работу с Крисом в их лагере, он решил, что она лучший кандидат для этого. Трэвис был уверен, что они постоянно сушили цветы, делали закладки или что-то в этом роде. Однако, когда он попросил её, не против ли она сделать это, девушка обрушила на него полтора миллиона вопросов. Он ответил на половину. — Это не так уж и важно. — В конце концов, пробормотал он. — Не так уж и важно?! Дядя Ти, я НИКОГДА не слышала, чтобы ты говорил о девушке! НИКОГДА. И теперь ты хочешь, чтобы я сохранила этот знак любви... — (он начал активно протестовать, что она проигнорировала) — чтобы ты мог сохранить его навсегда! — Я не...?! Ты собираешься сделать это или нет?! Кейли легко пожала плечами. — То есть, да, без проблем, я сделаю, но я не понимаю, почему ты просто не признаешь, что у тебя есть симпатия к...! — Она юна, Кейли. — Резко произнёс Трэвис. Брови Кейли поднялись. — Правда? Мужчина кивнул, почесал затылок. — Так что... да. Как я уже говорил, я просто хочу сохранить сувенир. Доказательство забавной истории. Всё. — Хм. — ответила Кейли, и на некоторое время между ними наступило молчание. Пока это не прозвучало. — Не знала, что тебе такое нравиться. — Это НЕ так. — Трэвис зарычал, явно раздражённый, но Кейли, будучи лучиком солнца, не обратила на это внимание. — Когда ты говоришь "юна", ты имеешь в виду мой возраст или просто моложе тебя? — Какая разница? — Разница в тюремном сроке по сравнению с...? — Ей за двадцать, ясно?! — Хм. Трэвису очень не нравилось это "хм", которое Кейли продолжала использовать, требуя от него больше информации обо всём этом. В конце концов она закончила карточку и протянула ему, ухмыляясь. Трэвису это не понравилось... эта ухмылка. Это было хуже, чем "хм". Как будто Кейли знала что-то, чего не знал он. Он не понимал что именно, но это точно было не что-то хорошее. Особенно если она поделится этим с Калебом. Но сейчас, сидя здесь, в своей служебной машине, с полицейским радаром в руке, ожидая машин, которые могут нарушить скоростной режим, Трэвис пришел к выводу, что он в безопасности. Опять же, прошло несколько месяцев. Карточка спрятана в бумажнике, никто в семье уже давно не дразнит его по поводу невесты, и в Норт-Килле всё идет своим чередом. Пока он не слышит, как открывается задняя дверь, и не видит, как кто-то садится в машину. Этот кто-то одет в ярко-розовую бейсболку, кроп-топ, джинсовые шорты и широко улыбается. Трэвис смотрит на неё через зеркало заднего вида, широко раскрыв глаза. — Лора?! Чёрт! ...ладно, так... он может вспомнить её имя. Невеста хихикает. — Отлично! Ты помнишь меня! — Ты...?! — Трэвис опускает радар и поворачивается на водительском сиденье, чтобы встретиться с ней лицом к лицу. — Что ты здесь делаешь?! — Ну, это забавная история, — Лора ухмыляется и придвигается ближе к металлической перегородке. — Твой племянник? Калеб? Трэвис матерится, потому что он чувствует, что уже знает, к чему приведёт эта история, а Лора продолжает. — Да, так вот, он учится в университете недалеко от места где проходила свадьба, и, видимо, Кейли рассказала ему о том, как какая-то чокнутая невеста взяла тебя в заложники в день свадьбы и что она хотела бы узнать больше о невесте, и Калеб провёл небольшое расследование, нашёл меня, и потом это привело меня к тебе. Так, сюрприз? — Нет, — он решительно возражает. — Никаких сюрпризов! Это не повторится! А теперь... убирайся. — Ого. — Она быстро моргает. — Грубо. — Лора... ! — Слушай, у меня есть причина быть здесь, честно! Трэвис тяжело вздыхает. — И какая же? — Я хочу пригласить тебя на свидание. Трэвис слышит слова, но все равно качает головой, уверенный, что расслышал их неправильно. Его глаза сужаются, между бровями образуется складка. — Прошу прощения? — Ну, знаешь, — Лора пожимает плечами, — Свидание. Он просто смотрит на неё, слегка приоткрыв рот. Лора усмехается. — Свидание - это когда два человека, которые нравятся друг другу, встречаются и...! — Да, да! Я знаю, что такое свидание! — Трэвис огрызается, отворачиваясь, чтобы еще раз посмотреть на неё через зеркало заднего вида, потому что смотреть на неё так близко... смущает. Так лучше. Проще. Разговаривать с ней через зеркало. — Ответ - нет. — Ой, да ладно. Не будь занудой. Трэвис только хмурится и ворчит, а Лора не сдаётся. — Слушай, я вообще-то собиралась сама тебя искать. Подумала, что на свете не может быть слишком много шерифов Трэвисов Хэкеттов. К счастью, ко мне пришел Калеб. Похоже, он и его сестра неплохо разбираются в детективной работе. Может, они переняли это от тебя? Семейная черта? — Они не переняли, и нет, и ещё раз нет. — Трэвис... — Ты знаешь, сколько мне лет?! — Ты сказал, что тебе за пятьдесят...! — Именно. — Трэвис делает сильный акцент на слове. — Мне пятьдесят шесть. Пятьдесят шесть, Лора! Я мог бы быть твоим отцом дважды! — Хорошо, но ты ни разу не он, так что...! — Это не...! — Не говоря уже о том, что он мёртв. Последнее слово прервало подготовленную тираду Трэвиса, и он повернулся к ней, слегка нахмурившись. — О. Эм... Извини. Он морщится, потому что, действительно, это лучшее, что он может сделать, чтобы звучать искренне? Он говорил серьёзно, но вышло так... сухо. Лору, однако, это не останавливает. — Всё в порядке. Я никогда его не встречала. Он умер вскоре после моего рождения. Афганистан. Трэвис просто слушает, потому что не знает, что еще сказать или сделать. Ему действительно жаль её. Если вспомнить, как они познакомились, то ей, должно быть, пришлось нелегко идти к алтарю без отца, который бы выдал её замуж. Хотя, у него сложилось впечатление, что никто не может выдать Лору замуж, хотя на ум приходит один конкретный идиот... — Макс...? — О, кстати об этом! — Лора хихикает, выглядя слишком радостной, когда говорит о парне, который изменил ей в день свадьбы. — Оказывается? Они с Эммой какое-то время тайно встречались. То есть, они не трахались так откровенно, как в тот день, конечно, но, очевидно, у них уже давно были чувства друг к другу. Трэвиса снова поражает её язык (она так откровенно говорит о сексе, что это... совсем его не волнует), Лора кивает сама себе. — Итак, день свадьбы стал последней каплей. Думаю, это сломало спину верблюду. Или, по крайней мере, остановило нашу помолвку. Последнее, что я слышала, они уехали в Вегас. Сбежали. Трэвис не может не повернуться к ней, почти произнося "нет" и чувствуя себя так, словно в него вселилась племянница, которая услышала сочную сплетню. Как она это назвала? Слушать, как кто-то разливает... море? Или кто-то проливает секрет? Нет, это не то... Видимо, его шокированный вид побуждает Лора продолжить. — Да, так что... на этом всё закончилось. Мама в конце концов тоже отступила, потому что мой сводный брат, вроде как, будет отцом. То есть, ему всего двадцать, но...! — Лора, — Трэвис серьёзно прерывает её, — Это? Прямо здесь? Это отличный пример того, почему я говорю "нет". Опять же, я мог бы быть твоим...! — Верно. — Лора прерывает аккуратно, точно. — Но ты не он. Трэвис смотрит на неё. Лора смотрит в ответ. Он изо всех сил старается быть устрашающим, одарить её ледяным, холодным взглядом, под которым уже не раз сдавались подозреваемые. Безрезультатно. И, она, кажется, смотрит на него так же. Они находятся в таком положении некоторое время, прежде чем она наконец просто вздыхает и говорит. — Хорошо. Подожди, давай...? Лора встает с заднего сиденья. Она садится с пассажирской стороны. Как в тот день. Трэвис открывает рот, готовый спорить дальше, и едва её имя вылетает из его рта, как она целует его. Трэвис тут же замирает. Лора... целует его. Его... целуют. Девушка?! Женщина...?! Там есть рот...?! Всё, что находится в мозгу Трэвиса, обрывается. Его глаза почти болезненно расширены, а губы Лоры на его губах. Он... никого не целовал уже...? Он даже не может вспомнить. Но, если честно, он также не может думать. Совсем. Его разум затуманен. И становится хуже, когда Лора... стонет. Или что-то в этом роде. Она издаёт какой-то звук, какой-то шум, и она приближается, обхватывает руками его сильную шею и притягивает его ближе, и ох, блять, нет... Нет разума - нет здравомыслия. Очевидно, потому что рот Трэвиса... отвечает. Внезапно, из ниоткуда и совершенно без его разрешения. Его рот отвечает ей. Он двигается и прижимается, его глаза закрываются, и каким-то образом его руки оказываются на её талии, и всё вокруг горит, машина кажется слишком тесной, но она придвигается ближе... ! Стон, который он слышит, не может быть его. Не может исходить из его груди, но Трэвис знает, что это он. Так же, как он знает, что это его язык так охотно скользит в её открытый рот. Находит и скользит по нему, она стонет, раздается шум воздуха, дыхания, вдохов и выдохов, и так же быстро, как всё началось, всё заканчивается. Всё заканчивается, потому что Лора отстраняется, её тёмно-медовые волосы в беспорядке, щеки пылают розовым, и она дарит ему самую прекрасную улыбку, которую он когда-либо видел в своей жизнь, и хрипло шепчет. — Трэвис? Сходи со мной на свидание. Он чувствует покачивания, и понимает, что это его голова. Он глупо, глупо, глупо качает головой вверх-вниз, облизывает губы и всё ещё чувствует её вкус, и Лора поцеловала его, а Трэвис собирается пойти с ней на свидание. Он - пятидесятишестилетний мужчина, который за несколько минут снова превратился в трепетного молодого взрослого. Трэвис смотрит на неё, думает о карточке, которая прожгла дыру в его бумажнике, и размышляет, как лучше наказать и похвалить племянницу и племянника. Трэвис уверен, что он что-нибудь придумает. Когда его разум восстановится, и рассудок вернётся. Но у него есть подозрение, что это может произойти нескоро...

***

Лора пишет Трэвису номер комнаты в мотеле, где она остановилась. Сейчас она находится в мотеле "Харбинджер", а Трэвис сидит в своем пикапе и чувствует себя полным идиотом. Что он делает? Нет, правда, серьёзно, какого хрена он делает? Он не может относиться к этому серьёзно. Она не может относиться к этому серьёзно. Трэвис не может пригласить Лору на свидание! Он не может! Он...! Он...! Он СТАРЫЙ! Это не то, о чем он любит задумываться, но это так. Он старый. Правда, он этого не чувствует. По крайней мере, не ментально. Ментально он все так же бодр, как в тридцать, а иногда и в двадцать лет. Возраст... странная штука. Кажется, что в какой-то момент разум останавливается, как бы кристаллизуется в пузыре зрелости. Не то чтобы вы перестаёте учиться, расти или что-то в этом роде, но вы просто как бы... становитесь тем, кем будете в какой-то момент, и всё. Да, могут произойти некоторые изменения, но по большей части вы - это вы. До самого горького конца. Или, для некоторых невезучих, если вы страдаете от какого-то определенного психического заболевания. В противном случае кем ты становишься, тем ты и являешься. По крайней мере, таков был личный опыт Трэвиса. Поэтому, хотя ментально он может чувствовать себя молодым, он осознает, что это не так. Особенно физически. Иногда по утрам Трэвис просыпается с беспорядочными болями в разных частях тела, некоторые продукты, которые он любил раньше, больше не усваивается в его пищеварительной системе, а усталость наступает всё чаще. Итак, да - Трэвис стар. Он стар, он устал, и нет никакого способа на планете Земля, чтобы он мог сделать это. Что он может пойти на свидание с кем-то вроде Лоры. С кем-то, кто молод. С кем-то живым, красивым, умным, красивым, смелым и крас...! Хорошо, в ней есть ещё много чего, кроме её красоты, но для Трэвиса это камень преткновения, потому что он никогда не привлекал внимания той, кто выглядит так как Лора. Более того, он не привлекал внимания ни одной женщины. Еще одна причина, по которой он никогда не был женат. Он ходил на свидания. Вроде того. Несколько раз. В основном с другими коллегами из правоохранительных органов. Чаще всего это был просто секс. И секс был... хорошим. Достойным. Не на что жаловаться. Он получал удовольствие, они получали удовольствие - все были в выигрыше. Но никогда не было ничего или кого-то серьёзного, кого-то значимого. Ближе всего он подошел к женщине, с которой встречался около шести месяцев. Шерри... или? Шерил? Честно говоря, очевидно, что всё было не так уж хорошо. Учитывая, что он даже не помнит её имени. Максимум, что Трэвис может сказать, это то, что он помнит, как провёл у неё не одну ночь. И она в какой-то момент сказала, что у него слишком много работы, что он слишком зациклен на своей семье. Это было главным камнем преткновения и половина причины, по которой он, вероятно, плохо помнит её имя, потому что как только кто-то говорил плохо о семье Трэвиса, всё - с ними покончено. И Лора сегодня... делала комплименты Калебу, и Кейли. ...чёрт возьми. Трэвис выходит из пикапа. Он снова думает о глупой ошибке, которую он спрятал на заднем сидении. Должен ли он взять их? Люди, которые ходят на свидания, всё ещё...? Может, она сочтет это оскорбительным? Сексистским? Он купил их по прихоти, а потом пожалел об этом, поэтому и спрятал. Покачав головой, он решает отказаться от них, подходит к её двери и стучит. Появляется Лора, вся свежая и великолепная. На ней повседневное персиковое платье длиной до колен, крошечные коричневые пуговицы в милую линию спереди, и от одного их вида его прошибает холодный пот, пальцы внезапно начинают чесаться и, что, блять, с ним не так? У неё маленькая сумочка и милые детские сапожки, и от её взгляда у него перехватывает дыхание, и он чувствует себя еще глупее. — Привет. Он что-то пробормотал в ответ. Лора просто рассмеялась. — Ты хорошо выглядишь. Он смотрит вниз и тут же ненавидит себя. Зачем он так вырядился? Брюки, пиджак, рубашка и галстук? О чем он только думал? Она выглядит так непринужденно и естественно, а он выглядит так, будто собрался на ёбаные похороны. Чёрт, это и есть похороны - похороны его личной жизни, потому что, без сомнения, это последнее свидание, на которое он идёт. Когда-либо. Но, глядя на неё, он, по крайней мере, уходит красиво. Лора, в свою очередь, просто крутится на месте. — Наверное, мне стоило одеться поприличнее. — Нет, нет, с тобой всё порядке. — Он ворчит. — Я не...? Я не...? Он дергает за галстук, который внезапно словно душит его, и хочет поправить волосы, но не делает этого, потому что Кейли сделала с ними что-то, что, цитата, "придаёт ему вид Гуччи" - что бы это, чёрт возьми, ни значило. Его племянница также хотела выбрать ему наряд, но Калеб отговорил её. Тогда Трэвис был благодарен. Теперь он жалел, что не позволил ей все уладить. Или, ещё лучше, он хотел бы вернуться в прошлое и быть более решительным в своём "нет", когда дело дошло до всей этой неразберихи со свиданием. Он мог бы быть сейчас дома. Он мог пить пиво прямо сейчас. Он мог заснуть перед телевизором, смотря повтор "Приключений Бриско Каунти-младшего", потому что Бобби показал ему, что это бесплатно на одном из этих стриминговых сервисов и...! — ...Трэвис? Он издает звук. — Дыши. Трэвис дышит. Лора смеётся, и этот смех мог бы очаровать самого дьявола. Она машет рукой. — Готов? Еще одно ворчание, и он ведёт её к своему пикапу. Это Форд F100 семидесятых годов, который он, Крис и его отец отремонтировали. Он влюбился в него с того момента, как его привезли на семейную свалку. Его ярко-синий цвет. Голубой цвет совсем не похож на глаза одной молодой женщины, и карточка в его бумажнике, кажется, снова горит, он собирается открыть для неё дверь со стороны пассажира, но... замирает. Лора, кажется, не замечает его внезапной внутренней борьбы по поводу того, может ли он открыть ей дверь. Она просто садится в машину. Понимая, что, видимо, это все еще приемлемо для свиданий, он обходит машину со своей стороны и садится в неё. Он сидит за рулем, застыв, а Лора просто кусает внутреннюю сторону щеки, явно сдерживая смех. — Проблемы? — Нет. — Трэвис... — Послушай, — он наконец ломается, проводит одной рукой по своим уложенным волосам, перемещая странную массу, которую Кейли нанесла на них, и теперь они торчат под странными углами. — Я не знаю, что делать! Ладно?! Я... ! Я не знаю, что вы все делаете на свиданиях в эти дни! — "Вы все"? — недоверчиво повторила Лора, и он уставился на неё. — Да! Вы...! Вы...! Вы, молодые люди! Вы всё ещё ходите куда-нибудь поесть? Пьете кофе? Или вы просто... просто ходите за Бабсти и смотрите Тик Ток на своих телефонах и...! — Стоп, стоп, стоп, — Лора смеётся, не в силах сдержаться. — Бабсти? — Ну знаешь, этот странный напиток с шариками внутри! Пришел из Китая или Японии или...! — Ты имеешь в виду Боба? В смысле Боба ти? — Лора хихикает с таким восторгом, что Трэвису трудно не разозлиться, хотя он и злится, потому что ему неловко и стыдно, и он чувствует себя так, будто ему миллион лет, а не пятьдесят, и, может быть, для неё это всё просто шутка, но...! — Это не шутка! — с жаром произносит Лора, и Трэвис вдруг понимает, что сказал кое-что из этого вслух. — Я хочу пойти с тобой на свидание, Трэвис! Поэтому я и спросила тебя! — Да, но...! — Нет, никаких "но"! — рычит Лора. — Я бы этого не сделала. Ясно?! Я не стерва, и, честно говоря, мысль о том, что ты можешь даже подумать о том, что я могу сделать что-то подобное, это...! — Я так не думал! — прерывает Трэвис, внезапно став таким же злым. — Дело в том, что я чувствую себя старым дураком! Лора тяжело вздыхает и скрещивает руки на груди. — Трэвис, единственный, кто зациклен на возрасте, это ты. ТЫ. Мне всё равно. Мне всё равно! Прости, если это разочарует тебя или покажется безумием, но для меня это не имеет ни малейшего значения, потому что ты мне нравишься! Трэвис поворачивается и смотрит на неё. Просто... смотрит. Она сидит на пассажирском сиденье его пикапа, огни снаружи мотеля освещают её в темноте машины. Она выглядит как ангел. Или, может, призрак. Немного грустная, немного одинокая. Она... напоминает ему его самого. Этот взгляд. Тот, который она обращает к нему, когда тихо говорит. — ...Ты мне нравишься, Трэвис. Ты мне нравишься, потому что был добр ко мне, когда у тебя не было причин для этого. Трэвис просто моргает. — Ты... ты позволил мне контроливать весь твой день. Твою машина. Ты отвез меня в закусочную, ты разговаривал со мной и... казалось, я тебе не безразлична. И... и то, как я себя чувствую. И... это... это смешно и, и немного грустно, но... честно? Никто не делал этого для меня. Уже давно. Его рот бесполезно открывается, прежде чем он произносит. — Макс...? — Ты знаешь ответ на этот вопрос. — ...твоя мама? — Любит меня, — вздыхает она, — Но она немного помешана на контроле. Трэвис фыркает. — Я знаю, что это такое. — Правда? — спрашивает она, и в этом вопросе чувствуется неподдельный интерес. И тут Трэвис понимает, что она говорит правду. Она... заинтересована. В нём. Она действительно заинтересована. Для неё это не игра. Или шутка. И его возраст... он не имеет значения. Не для неё. А если её это не волнует, то почему это должно волновать его? Подумав об этом, он пробормотал. — Подожди здесь... Трэвис выходит из пикапа и, очень осторожно, тянется за сиденье со стороны водителя. Он достает букет цветов и бережно держит их, когда садится обратно, закрывая за собой дверь. Он робко протягивает их. — Для тебя. Лора вздыхает и берет их, Трэвис прочищает горло и избегает её взгляда. — Я не... не был уверен, что люди все еще делают это на свиданиях. Или, понравится ли тебе...! Его слова обрываются, когда Лора снова бросается ему на шею, снова прижимается ртом к его рту. На этот раз он реагирует немного быстрее. Или, возможно, намного быстрее, учитывая, как быстро нагревается салон, и запотевают окна. В конце концов, Трэвис отстраняется, прерывисто дыша, ошеломленный, он кладёт руку на её щёку, спрашивая. — Итак... ужин всё ещё приемлемый тип свиданий? Лора улыбается и прижимается своим лбом к его. — Более чем.