Защитники без страха

      Татч ходил взад-вперед. Он ходил по кругу, прежде чем присесть на минуту, чтобы снова вскочить и продолжить цикл. Тич утащил Луффи несколько часов назад. Татч знал, что не сможет успокоиться, пока ребенок не будет возвращен. В какой бы форме он ни был. Татчу было все равно, лишь бы он вернулся. Прошло всего несколько дней с тех пор, как он обманул смерть благодаря вмешательству Луффи. Он был не в своей обычной боевой форме. Тем не менее, эта мысль ничуть не уменьшила его вины, признание того, что, несмотря на все его усилия, он не смог ничего сделать для Луффи. До сих пор он не сделал ни черта, чтобы защитить ребенка и его сокровища от кровососущего паразита, которого он когда-то называл своим накама. Вместо этого Луффи в основном был предоставлен самому себе. Он не мог избавиться от постоянного ощущения, что в любую секунду тонкая нить, удерживающая рассудок Тича, порвëтся. И когда это произойдет, Луффи окажется беззащитным и одиноким.       Татч снова сел на кровать, пытаясь отогнать особенно ужасные мысли. Тич не собирался убивать Луффи. Не сейчас. Он по-прежнему нуждался в нем. Это был не последний раз, когда он видел своего друга живым. Луффи будет в порядке. Он всегда был. Этот раз не будет исключением.       Он не знал, как долго ждал. Это было похоже на очень долгое время. Луффи был в плохой форме. Татч видел его, когда его вытащили из воды. Наполовину избитый до чëртиков, и его вырвало окровавленной водой из лёгких. Тич должен был знать об этом гораздо больше, Луффи действительно мог умереть. Несмотря на то, каким тупоголовым был парень. С другой стороны, всего несколько дней назад он был готов позволить Татчу умереть. Случайный или нет, вспыльчивость Тича, которую Луффи, казалось, только усугублял, не могла восприниматься легкомысленно.       Он соскользнул с кровати и сел на пол, слишком уставший, чтобы продолжать ходить. Поэтому он лег на пол, прислонившись спиной к кровати и упëршись лбом в согнутое колено. Он провел большую часть дня, то засыпая, то просыпаясь. Каждый раз, когда он просыпался, ему приходилось сталкиваться с разочарованием от того, что он был заперт в этой маленькой комнате в одиночестве. Его семья за много миль отсюда, и бог знает, что Тич делал со его единственным другом.       Услышав скрежет замка, он вскочил на ноги, сжав кулаки. Татчу хотелось, чтобы у него было оружие, хоть что-нибудь, чтобы защитить их, но здесь ничего не было.       Мрачный смех Тича наполнил комнату, когда дверь распахнулась. — Расслабься, — сказал он Татчу, делая шаг к двери. — Я вернул тебе твоего маленького друга.       Его мясистая рука сжала маленькую, тонкую как спичку, руку Луффи, практически волоча его.       Татч направился к ним, но Тич быстро вытащил нож, направив его сначала на него, прежде чем направить его на Луффи. Сообщение было ясным. Татч проглотил ругательства, готовые сорваться с его языка, и остановился как вкопанный.       К счастью, злой человек больше не причинил Луффи вреда, а использовал его, чтобы перерезать веревки, которые удерживали его, прежде чем грубо бросить на землю.       Как только нож был надёжно засунут обратно за пояс, Татч подбежал к Луффи, поднимая его на ноги. — Ты в порядке, малыш?       Татч тщательно проверил лицо Луффи, обнаружив, что на нем больше синяков, чем когда он видел его в последний раз. Хотя в остальном он выглядел более-менее так же. — Я в порядке, — сказал Луффи, отталкивая руки, и повернулся, чтобы посмотреть на Тича.       Татч вздохнул с облегчением, прежде чем присоединиться к Луффи, глядя на толстяка, ухмыляющегося в дверях, как кошка, поймавшая канарейку. — Какого черта ты такой самодовольный, Шахматные зубы? — спросил Татч, используя оскорбление Луффи и наблюдая, как улыбка мелькнула от разочарования, прежде чем Тич вспомнил, что они не заслуживают того, чтобы злиться из-за них. — Почему бы тебе не спросить его? Он указал обвиняющим пальцем на Луффи, который напрягся от гнева. Татч сделал шаг вперëд, рефлекторно встав между ними.       Луффи сердито отвернулся. Не в настроении играть в игры Тича. — Я полагаю, это семейное дело, а, малыш? — О чем ты говоришь? — растерянно спросил Татч. Тич удивлённо поднял брови и фыркнул. — Ты хочешь сказать, что не знаешь? — Знаю что? — смущённо спросил Татч, но его прервал ужасный смех Тича, заполнивший комнату.       Луффи зарычал на него, и Татчу пришлось схватить его за руку, чтобы удержать на месте. — Какое отношение Луффи имеет к твоей войне с Белоусом?       Тич только громче засмеялся. — А я думал, ты умнее. Он вытер глаза, все еще улыбаясь. — Я думаю, ребенок не сказал тебе. — Сказал мне что?       Тич направился к ним в ту же секунду, когда Татч толкнул Луффи себе за спину, глядя на мужчину.       Подросток издал протестующий звук, пытаясь проскользнуть между руками Татча для новой конфронтации, но тот твердо стоял на своем. Он вытянул одну руку, чтобы остановить Тича, а другой удерживал Луффи позади себя. — Скажи мне, — рявкнул он. — Почему он здесь?       Несмотря на то, что они оба знали, что Татч все ещё слишком болен, чтобы помешать Тичу добраться до Луффи, мужчина остановился на полпути. — Обычно я не подчиняюсь приказам своих заключённых, — сказал он. — Но сегодня я чувствую себя щедрым, поэтому я скажу тебе. — Ухмылка вернулась на его лицо, когда он посмотрел на двоих перед собой. Татчу удалось помешать Луффи подойти и ударить человека, как он, казалось, хотел сделать. Вместо этого подросток резко остановился позади защитной руки пирата, которая молча просила его держаться подальше. Хотя это не помогло подавить ярость в темных глазах подростка, когда он посмотрел на Тича. — Разве маленький Луффи тебе кого-то не напоминает? — Тич продолжал не обращать внимания на взгляд подростка.       Татч озадаченно повернулся к Луффи. — Нет? — О, ради любви… — Тич использовал отвлечение Татча в своих интересах, когда он подошёл к нему, отталкивая мужчину в сторону, чтобы схватить подростка за челюсть.       Луффи снова зарычал, хотя на этот раз он звучал более дико. Он попытался отстраниться, но Тич только глубже вонзил свои черные ногти в кожу и наклонил голову в сторону, так что его глаза встретились с растерянной парой Татча.       Вопреки самому себе, пират ответил быстро. Татч ударил Тича по рукам держащим Луффи так сильно, что в результате звук разнёсся по крошечной комнате. — Не трогай его. — Он истощил свое терпение и беспокойство за день, угрожая выкипеть каждый раз, когда Тич слишком близко подходил к его новому другу.       И Луффи, и Тич удивлённо посмотрели на огонь в обычно дружелюбном голосе. Тич пришел в себя, сердито потирая ушибленную руку. — Я пытался донести суть. — Он сказал Татчу. — Но ты такой тупой, что мне приходится объяснять это тебе, не так ли? — Буду премного благодарен. — Татч саркастически огрызнулся. — Я взял тебя, чтобы получить рычаги влияния на старика.       Татч зарычал на это, но Тич продолжил, как будто не слышал. — Я подумал, что пока у меня есть ты, он должен следить за собой, иначе он потеряет одного из своих любимчиков. — Белоус никогда не проиграет такому человеку, как ты! — отрезал Татч.       Тич только отмахнулся от него, раздраженный тем, что его прервали. — Малыш здесь по той же причине. — Ояджи даже никогда не встречался с Луффи? Почему ты пытаешься связаться с ним через кого-то, кого он не знает? — Правда Ояджи был не из тех людей, которые позволили бы невинному ребенку умереть от рук своего бывшего члена экипажа, но это все равно не имело смысла. Татч на мгновение задумался, действительно ли Тич настолько сумасшедший, как он его обвинял. — Ах, но ты же видишь, я не пытаюсь добраться до Белоуса. — Снова хвастовство, а у Татча мурашки по коже. Хотя и не такие сильные, как от следующего предложения. — Я пытаюсь добраться до Эйса.       Из всех вещей, которые, как он ожидал, Тич скажет, это было в конце списка. Тотчас же Татч почувствовал, как его защитные инстинкты снова вспыхивают при мысли о том, что мужчина преследует его младшего брата. — Какое отношение Эйс имеет к чему-либо?       Тич посмотрел на Луффи с крокодиловой улыбкой. — Мне сказать ему или ты хочешь? — Иди к черту! — Ну, для начала, он вундеркинд. Самый молодой, кому когда-либо предлагали место Шичибукая, и он отказался. Его имя известно повсюду за морями. — Так? — Итак, насколько благодарно будет мировое правительство, когда я доставлю им его голову. Как ты думаешь, что они дадут мне деньги? Статус? Власть. Или, что ещё лучше, насколько сильными станут мои силы, если он присоединится ко мне. Весь этот неиспользованный потенциал под моим контролем. С моей помощью он мог бы стать неудержимым. Вместе мы могли бы стать великими.       Тич хотел ещё что-то сказать, но Татч перестал слушать. — ЭЙС НИКОГДА НЕ ОБЪЕДИНИТ СИЛЫ С ТАКИМ, КАК ТЫ. — взревел Татч. — Ты — одержимый сумасшедший, предавший собственную семью, а теперь прибегающий к шантажу и пыткам подростков. Эйс в два раза лучше, чем ты когда-либо был. Нет ничего такого, что ты мог бы предложить ему то, что заставило бы его следовать за тобой.       Краем глаза Татч заметил, что Луффи удивлённо смотрит на него, но он был слишком зол, чтобы обращать внимание на что-либо, кроме стука в ушах.       Он ожидал, что Тич разозлится на его выходку. Он уже зарекомендовал себя как человек, не терпящий неуважения. Только мужчина совсем не выглядел сердитым. Скорее он выглядел довольным собой. — Вот где ты ошибаешься, мой старый друг. — Его темные глаза повернулись к Луффи с хищным взглядом. — Позвольте мне быть первым, кто должным образом представит вас двоих. Татч познакомится с младшим братом Эйса.       Ощущение, словно холодные липкие руки легли на позвоночник Татча, когда он уставился на Луффи, как будто увидел его впервые. — Что? — Он спросил. — Я похитил его, чтобы шантажировать Эйса, постарайся не отставать. — Но я думал, что Эйс сирота. — Тупо сказал Татч, пытаясь сделать именно это. — Кто тебе это сказал? — Он сказал… — начал он, прежде чем замолк. Хотя это было правдой, подразумевалось, что Эйс никогда конкретно не говорил, что у него нет братьев и сестер. Эйс никогда особо не говорил о своем прошлом или о ком-то ещё. Когда они впервые встретились в первые дни, когда он все ещё пытался убить Попса, Татч приносил ему еду и пытался заговорить с сопротивляющимся подростком. Татч спросил Эйса, есть ли у него где-нибудь возлюбленная. Эйс фыркнул на это. Затем Татч спросил, ждут ли его семья или близкие люди, ожидающие его возвращения, и он снова сказал «нет». — Ну, я думаю, это правда. — Мужчина признался. — У нашего маленького спитфайра нет семьи. Он родился в этом мире один. Не так ли, Луффи? — Замолчи! — отрезал подросток. — Все, что у него есть, это его младший приемный брат. — Заткнись К ЧЕРТУ! — Монки Д. Луффи, внук вице-адмирала и, по-видимому, потомок какого-то дракона.       Татч снова повернулся к Луффи, несмотря ни на что. Почему он впервые услышал об этом? Но вместо того, чтобы помочь заполнить некоторые дыры, Луффи смотрел на Тича, его глаза обещали кровопролитие. — Становится лучше. Почему бы тебе не рассказать ему самую лучшую часть, малыш, об отце Эйса… — Что бы он ни собирался сказать, это было прервано, когда Луффи с криком вырвался из хватки Татча, когда он схватил человека.       Они оба упали, Тич был застигнут врасплох внезапным насилием. Луффи ещё не закончил. Он царапал лицо мужчины своими маленькими окровавленными ногтями. — Ты никогда не ПОЛУЧИШЬ Эйса! — Он закричал.       Но на этот раз Тич оправился и сбросил Луффи с себя на пол. Он мог бы нанести ответный удар сокрушительным ударом по рёбрам, но Татч зацепил его за ногу и опрокинул. Этого было достаточно, чтобы позволить мужчине снова притянуть Луффи к себе за спину.       Тич выглядел готовым на убийство, глядя на них двоих. Но когда он говорил, он обращался только к Луффи. — С другой стороны, ты ни на что не годен. Если бы ты не был ценен в шантаже, ты бы сейчас был на дне океана, — выплюнул он. — Но запомни мои слова, мальчик. Это не защитит тебя навсегда. Ты умрёшь очень мучительной смертью, и я буду тем, кто это сделает.       Руки Татча сжались вокруг Луффи от угрозы. Он хотел бы увидеть, как Тич попытается обойти его.       Луффи издал низкое рычание на мужчину, когда ещё раз попытался вырваться из хватки Татча. Но бог знает, что этот человек сделал бы с ним, если бы он попробовал ещё одну подобную атаку. Вспыльчивость Тича сейчас не подлежала испытанию. — Если я умру, то умру, — плюнул ему в ответ Луффи. — Но ты никогда не получишь ЭЙСА!       Оба мужчины повернулись, чтобы посмотреть на Луффи с удивлением и тревогой в случае Татча. Было ясно, что угроза смерти его не пугала. Даже спустя столько времени во власти безумца. Возможно, Тич действительно был прав. Но не о Луффи. Может быть, Татч был медленным. Как он не видел связи между ними двумя. Родственники по крови или нет, Татч уже видел этот взгляд раньше. Десятки раз. Это был взгляд Эйса, когда кто-то его разозлил. Этот взгляд означал, что дерьмо вот-вот рухнет.       Тич усмехнулся про себя, бросив на них обоих ещё один яростный взгляд. — Ты не в себе, маленький мальчик. — Он повернулся к двери, когда Татч заставил себя отвернуться от Луффи.       Когда пухлые пальцы Тича сомкнулись на дверной ручке, Татч заговорил: — Думаешь, ты им угрожаешь?       Тич на мгновение замер, но не обернулся. — Ну, я тебе кое-что скажу. Если ты обидишь кого-то из них, ты пожалеешь об этом. — Думаешь, ты меня напугаешь? — Тич усмехнулся. — Я не говорю о себе.       Татч не мог говорить за Ояджи. Но у него было предчувствие, что старик будет чувствовать то же самое по поводу того, что Тич делает с этой маленькой семьёй.       Тич лишь издал низкий смешок, когда повернулся, хлопнув дверью за собой и уходя. Двое заключённых остались в тишине, и громкий лязг трёх замков снова затих.

***

      Сабо сидел высоко над городом на крыше одного из высоких зданий. Он думал, что высота прочистит его голову, но пока это не помогло ему, разве что напомнило ему, насколько все на самом деле маленькое. После столкновения на складе прошла долгая ночь. Требовалась большая уборка. Эйс ушел с пиратом, а Сабо остался разбираться со всем. Он должен был последовать за ними, когда они расстались. В данный момент он не доверял изворотливому прихвостню и психическому состоянию Эйса. Сочетание этих двух пугало его. Он должен найти их, убедиться, что с Эйсом все в порядке. Или, по крайней мере, связаться с революционерами. Он потрогал Ден Ден в руках. Он знал, что уже давно пора звонить Коале. Если он будет ждать ещё дольше, она заставит его пожалеть об этом. Но и этого он делать не хотел, хотя не знал почему.       Предательство, драма, планы, тайные миссии, двойной шпионаж, роли, партии и реплики, ко всему этому он привык. Это была его жизнь с тех пор, как он проснулся с революционерами. Но на этот раз все было иначе. На этот раз это была его жизнь. Что-то, о чем, как он думал, у него не было ещё несколько дней назад. Сабо никогда не был хорош в этой части работы. Утешая людей, говоря им, что в конце концов все будет хорошо. Или хотя бы один день. Он всегда пытался передать это кому-то другому. Или, когда он не мог, он притворялся. Притворялся, что знает, о чем он говорил. Делал вид, что уверен в том, что он говорит. Он усвоил, что если говорить с достаточной уверенностью человеку, который только что потерял все, он примет эти слова близко к сердцу.       Не то чтобы он не сочувствовал людям. Он действительно сочувствовал. Было ужасно потерять свой дом, свою семью. Он видел, как выглядело настоящее опустошение, и это было не очень приятно. Но он никогда не мог общаться раньше. Ему никогда нечего было терять. Ни воспоминаний, ни семьи, ни даже места, которое можно было бы назвать домом. Это не значит, что он ненавидел свою жизнь. Он любил это. Он как будто создан для такой жизни. Работа была его призванием. Его мотивацией была борьба за тех, кто не мог бороться за себя. И его друзья были его опорой. Они поднимут его обратно, когда он будет сбит с ног, и сделают так, как он хочет, не нужно будет пытаться снова и снова, пока он не добьется успеха. Он больше заботился о своих товарищах, чем о себе. Без них он бы никогда не прожил так долго.       Он был чем-то вроде инструмента или оружия. Он выбрал то, для чего он хотел, чтобы его использовали, и он служил этому делу всей своей жизнью. Но это было другое, личное. Там был маленький мальчик, который полагался на Сабо, чтобы спасти его.       Сабо уже видел ситуации с похищениями. Он всегда ненавидел их за то, какими противными они могли быть. Он всегда делал все, что мог, но в лучшем случае это было непредсказуемо. Иногда жертва не выдерживала голода. Иногда не успевали. И даже когда им удавалось вернуть жертв, они менялись.       Сабо не хотел, чтобы это случилось здесь. Если все пойдет плохо, если он все испортит, то это будет не за чей-то счёт. У него было отвратительное видение, как ему придется объяснять Эйсу, что они не успели спасти Луффи. Что такое иногда случалось, и никто ничего не мог сделать, чтобы изменить это. Но Луффи хотел бы, чтобы он справился с этим если не для себя, то для тех, кто любит его. Он выучил всю тошнотворную речь наизусть, сколько раз она ему была нужна в прошлом.       Он со вздохом отложил Ден Ден. Он не мог позвонить. Он понятия не имел, что вообще им скажет. Он ведь хотел этого. По крайней мере, он так думал.       Он прижал колено к груди, глядя на город и океан за ним.       Тихий стук напугал его. Его пальцы потянулись к трубке рядом с ним, прежде чем он понял, что это Эйс.       Сабо с облегчением увидел, что он невредим. Но опять же, он никогда не сомневался, что не будет. Эйс явно мог позаботиться о себе. — Не против компании? — спросил веснушчатый подросток, его голос был намного мягче, чем обычно.       Сабо невольно кивнул. Он не был уверен, чего на самом деле хотел прямо сейчас. Но он узнал эмоции на лице Эйса как те, с которыми он сейчас боролся.       Он снова обратил внимание на океан, когда Эйс легко пересёк крышу и сел рядом с ним. Он свесил ноги с края, опираясь на ладони.       Какое-то время они сидели молча, пока Сабо не нарушил их. — Как ты меня нашел? — Я всегда найду тебя. Когда ты расстроен, ты поднимаешься наверх. — Я не расстроен, — машинально ответил Сабо.       Очевидно, Эйс ему не поверил, но был достаточно мил, чтобы ничего не говорить. Они сидели молча ещё несколько минут, пока любопытство не взяло над ним верх. — Хорошо, если бы я был… чем-то расстроен, не говоря уже о том, что я расстроен. Почему я иду в высокие места? — Потому что твои родители сумасшедшие. — Эйс ответил за него. — Что? — Они учили тебя, что любые эмоции, даже радость, должны быть неприглядны. Поэтому всякий раз, когда ты что-то чувствуешь, ты всегда стараешься уйти от других людей. Залезть на дерево или что-нибудь ещё, чтобы никто не увидел, что тебе действительно не все равно.       Сабо задумался на секунду, прежде чем застонал. — Что? — Ничего такого? — Он вздохнул, откидываясь назад. — Просто странно, что ты знаешь обо мне больше, чем я. — Ты меня совсем не помнишь? — Сабо стало не по себе от тона его голоса. Как будто он его подвёл. — Это странно. — Наконец он ответил. — Когда я пытаюсь, это очень большое ничто. Но иногда у меня возникают такие чувства. Как чертежи другой жизни. Чьей-то другой жизни! — Это заставляло его чувствовать себя странно. Как будто он был чужим в своей собственной голове. — Чего хотел Берджесс? — Он попросил сменить тему.       Эйс только пожал плечами. — Заставил меня ждать, пока он позвонит своему боссу. В основном хотел выпить. Всё готово?       Сабо кивнул и широко зевнул. Это был долгий день. И это было далеко не конец. Он напомнил Эйсу быть осторожным. Они следили за ним, как ястреб. Одна маленькая ошибка, и их партнёрство может быть раскрыто. Тогда Эйс потеряет своего единственного союзника в борьбе с Черной Бородой. Причастность Сабо должна была остаться в секрете. И для того, чтобы сделать это, Эйсу пришлось оставить все тайны и планирование ему, пока он играл безнадёжного дурака. — У тебя все нормально? — неловко спросил Сабо через несколько мгновений.       Эйс одарил его странным взглядом. — Как эмоционально?       Взгляд сменился тихим смехом, который, казалось, эхом отразился от темной крыши. — Сохрани свою терапевтическую речь для пар, Алтук. Мы действительно не говорили о наших чувствах. — Я думал, что мы были друзьями или что-то в этом роде в прошлом. — Были, — пожал плечами Эйс. — Это просто было не наше дело.       Сабо с облегчением опустил плечи. — О, слава богу.       Эйс снова фыркнул и ободряюще похлопал его по спине. — Не в своей тарелке, да?       Он никогда не знал, что сказать людям, когда они приходили к нему со своими эмоциональными проблемами. Было приятно знать, что ему не нужно было притворяться с парнем. Даже если он был не тем, кем должен был быть. Кем бы он ни был в данный момент, шпионом, оружием, давно мертвой памятью. Этого было достаточно.