Защитники без страха

      Луффи застонал от разочарования, падая на дно ящика. Он был насквозь пропитан морской водой, и казалось, что он не может дышать. Он слышал, как океан снаружи стучит о борта лодки. Особенно резкий заставил его врезаться в стену коробки. Они не сняли наручники из морского камня, хотя это почти не имело значения, учитывая, что он и так практически тонул. Он подтянул колени к груди, упëршись подбородком в промокшую ткань джинсов. Ящик был черным как смоль, за исключением нескольких маленьких отверстий, через которые могли проникать воздух и свет. Однако он с лёгкой паникой понял, что уровень воды поднялся до такой степени, что теперь они просто фильтруют морскую воду в ящик.       Луффи хотел выбраться из коробки, он хотел свежего воздуха и быть сухим и теплым, а не промокшим и замёрзшим. Он также хотел ударить Черную Бороду по его глупой морде и вернуть боши. Но как бы он ни старался, он не мог сделать это самостоятельно. Чего он действительно хотел, так это чтобы Эйс пришел и спас его, чтобы все было в порядке, как он всегда делал, когда Луффи попадал в беду. Он покачал головой. Он не был маленьким ребенком, он не мог дождаться, когда Эйс придет и спасет его. У Эйса, вероятно, были свои друзья, свои приключения и свои дела. Нет! Луффи выберется из этого, Татч тоже. Какими бы несчастными ни были его дела, он давно понял, что печаль никогда не остаётся навсегда.       Он понятия не имел, как долго он был в коробке, хотя казалось, что это было очень давно. Судя по тому, как он был голоден, прошло немало дней. Он не мог не задаться вопросом, не забыли ли они о нем. По крайней мере, это означало, что к нему больше не приставали. Вопреки распространенному мнению, Луффи не любит боль. Боль причиняла ему боль, как и любому другому. Резиновая кожа помогла притупить его, но он все ещё чувствовал это каждый раз. Сейчас больше, чем когда-либо, учитывая наручники из морских камней и многочисленные раны, уже покрывающие его кожу. Но он признал это как необходимое зло. Это было не так больно, как одиночество. Если он получал побои, то это обычно означало, что кто-то, о ком он заботился, не был избит, что было достаточной причиной для него. Сейчас было то же самое. По крайней мере, когда они причиняли ему боль, это означало, что они не пинали Татча, как делали бы, когда им стало скучно. Говоря о человеке, где он был? Луффи ничего не слышал о нем с тех пор, как его поместили в этот адский ящик. На самом деле он вообще ничего не слышал с тех пор, как его поместили в коробку. Но все в порядке, быстро напомнил он себе. Хотя сейчас он был один, все было не так, как раньше. Он был не один, просто одинокий… и мокрый. Он как-нибудь выберется. Тогда, возможно, он встретится с семьёй Татча, как и обещал этот человек. По словам Татча, у него было много братьев и сестер. Луффи подумал, что это звучит очень весело, как будто сотня Эйсов и Сабо бегают вокруг. Он улыбнулся этой мысли, прислонившись спиной к деревянной стенке ящика. Большую часть свободного времени он проводил, представляя себе всё, что собирается делать, когда выберется. Первым из которых, после того, как он вернëт Боши и побьёт тупого Шахматные зубы, будет съесть столько еды, сколько его желудок выдержит. Или вычерените, потому что, по его мнению, он, вероятно, должен сначала отвезти Татча в больницу, поскольку у этого человека не все так хорошо. Луффи почувствовал, как тревога неприятно закрутилась в его животе, когда он подумал о старшем мужчине. Его состояние начало ухудшаться за несколько дней до того, как они покинули заброшенный остров. Татч начал делиться с Луффи некоторыми очень личными вещами без видимой причины. Луффи вначале проигнорировал это, отметая это как часть сентиментальной личности этого человека. Однако вскоре слова из странных превратились в бессмысленные, и Луффи понял, что с этим человеком что-то серьезно не так. Позже Татч вообще перестал говорить и ушел в себя. Луффи пытался получить хоть какое-то внимание, чтобы они могли послать Дока, но Тича это не беспокоило. Единственный раз, когда на них обратили внимание, это когда Чёрная Борода пришел забрать Луффи для одного из его маленьких «учебных опытов». Затем Тич продолжил расспрашивать Луффи о секретных семейных вещах? Что бы это ни значило. Он сомневался, что даже Тич знал, что он хотел, чтобы Луффи сказал ему. Дальнейший материал для шантажа, как он это назвал. Луффи упрямо отказывался ему что-либо говорить, не то чтобы он знал что-либо с самого начала. Очевидно, политика его семьи заключалась в том, чтобы держать его в стороне от таких секретов. В любом случае, это почти стоило того, чтобы просто увидеть, как возбуждëнный Тич пережил постоянный отказ Луффи разглашать информацию или даже просить о пощаде. Неприязнь Луффи к этому человеку значительно возросла за время его заключения. То, что началось как сильная взаимная неприязнь, вскоре превратилось в ярость, когда забрали боши, а с Татчем плохо обращались. Однако ярость переросла в нечто гораздо более глубокое, когда Тич рассказал ему, как он планировал использовать Луффи, чтобы убить его брата. Мало что так бесило Луффи, как то, что его использовали для чьей-то выгоды. Но что ему было с этим делать? Громкие голоса вырвали Луффи из его мыслей. — Ну, как ты собираешься платить за припасы, если ты потратил все наши деньги на саке? — прохрипел дрожащий голос.       Луффи напрягся от этого звука. Это был самый близкий контакт с человеком за последние дни. — Просто обменяй несколько бесполезных ящиков. — Глубокий голос проревел в ответ. Луффи стиснул зубы, это был Тич. Луффи пришлось прикрыть рот, чтобы не захрипеть, когда чья-то нога грубо пнула его контейнер, отбросив его в воду. — Потоп здесь настолько сильное, что все, вероятно, все равно испортилось.       Луффи нахмурился, о чем они говорили? Неужели они действительно не помнили, что он был здесь? Вероятно, они были изрядно пьяны, рассудил он. Учитывая то, как они проводили большую часть своих дней, это не было большой натяжкой. Это также объясняет невнятную речь. Он услышал, как Док пробормотал какое-то хмыкающее «да» и начал плескаться по воде, таща вверх по трапу корабля испорченные ящики с заболоченной едой. Луффи прикусил язык, когда почувствовал, что его коробку поднимают. Он слышал, как их тяжёлые ботинки скрипели по лестнице, когда они несли его над палубой и снова на солнечный свет. До сих пор он не осознавал, как сильно ему не хватало свежего воздуха. Он жадно наполнил свои лёгкие широкой улыбкой на лице, первой за много дней. Он слышал оживленную суету порта и щебетание чаек над головой. Однако радоваться этому пришлось не очень долго, прежде чем ящик буквально выбросили за борт. Луффи вскрикнул от неожиданности, когда деревянный ящик столкнулся с обветренным деревом дока. К счастью, его крик был замаскирован ударом дерева о дерево, когда и док, и ящик раскололись. Он покачал раскалывающейся головой, пытаясь прочистить ее, и упёрся ногами в треснувший борт транспортировочного ящика. Он мог слышать, как дерево стонало и раскалывалось под давлением, когда бок начал прогибаться. — Скажем боссу? — лениво спросил Док. — Ещё немного! — подумал Луффи, его лицо покраснело от напряжения. — Разве ребенок не был в одном из тех ящиков?       Луффи торжествующе взвизгнул, когда сломанная сторона наконец прогнулась под весом, отделившись от остальной части коробки с неохотным треском. Это не могло не привлечь внимание двух пиратов-похитителей, которые обратили на него свое внимание, словно ястребы, основанное на глупости.       Луффи, однако, не знал об этом, так как он был немедленно ослеплён огромным солнечным светом, льющимся в то, что раньше было кромешной тьмой. Зная, что у него нет времени медлить с болью, он вскарабкался на руки и колени, выползая из коробки, слезы текли из его чувствительных к свету глаз, из-за чего было трудно увидеть что-либо, кроме расплывчатых форм. Тем не менее он заставил свое ноющее тело встать и сделать перерыв. Он мог слышать яростные крики позади себя, когда они бросились в погоню. — Ты идиот! Как ты мог забыть, в какой ящик я его положил! За ним.       Луффи мог слышать, как Док и Тич бредут за ним. Он был определенно быстрее, чем они, но его мускулы кричали от неправильного использования. Он нырнул за угол только для того, чтобы врезаться в кого-то. Он проглотил стон, когда удар швырнул его на землю со странным грохотом. Хотя он не хотел признавать, что грубое обращение последних нескольких недель сказалось на нем, крошечные столкновенин, подобное этому, обычно ничего не значило, но теперь он обнаружил, что снова пытается подняться. Его тело трясло так сильно, что он с трудом мог сесть.       Он смутно слышал, как мужчина принес ему извинения, которые он проигнорировал.       Вместо этого он сел, выискивая позади себя своих похитителей. Не то чтобы это принесло много пользы, его все ещё расплывчатое зрение могло различать лишь тусклые очертания.       Внезапно мужчина оказался прямо рядом с ним, громко пытаясь достучаться до него. Луффи удивлённо посмотрел на него. Не то чтобы это имело значение, он был просто темным пятном, хотя звучал обеспокоенно. Пятно сказало что-то еще, спросив, нужен ли ему доктор, на что Луффи открыл было рот, чтобы отказаться, но громкий крик прервал его. — ТАЩИ СВОЮ ЗАДНИЮ СЮДА! «О да, они,» — подумал Луффи, поднимаясь на ноги, заставляя свою дрожащие ноги уносить его от похитителей. Он прорывался через гавань, пытаясь избежать дальнейших столкновений. отказался оглядываться назад. Это был его шанс! У него был шанс помочь Татчу и его брату, но без еды у него не было шансов… не говоря уже о наручниках из морского камня. — " %Не волнуйся, Татч! Я иду.» — Сразу после перекуса и когда он почувствуеь немного меньше головокружения.       Луффи отказывался останавливаться даже после того, как он выбрался из людного места и направился к пустынной окраине города. Гневные крики Тича и Дока Кью давно стихли, но он знал, что они продолжат искать его по городу.       Он нахмурился при этой мысли, когда неохотно остановился, его ноги тряслись так сильно, что они грозили прогнуться под ним. Очевидно, если вы проведëте несколько дней в ледяной воде без еды в крошечном грузовом ящике, ваши ноги потом не будут так хорошо работать. Вы действительно узнаете что-то новое каждый день.       Он осмотрел местность, с тяжёлым сердцем думая, что не было никаких признаков еды. Возможно, он забежал слишком далеко. Желудок громко протестующе заурчал. Ему придется рискнуть вернуться, если он захочет поесть. Он повернул обратно в переулок только для того, чтобы споткнуться от собственной усталости. Он некрасиво упал на живот, чувствуя себя очень сонным. Очевидно, еда могла подождать до сна. Последним, что он заметил, был раскат грома далеко вдалеке.       Он даже не заметил, как пошел дождь, сначала медленно, а потом сильно, когда он снова промок до нитки. Над головой кудахтали молнии, но ему удалось заснуть, как мертвому. Он не проснулся даже от того, что встревоженный прохожий будил его.

***

      Был уже поздний вечер, когда Луффи наконец проснулся. Он смутно осознал, что наконец выбрался из холода, судя по всему, на заброшенном складе. Но, по крайней мере, он больше не дрожал. Он с любопытством сел и посмотрел на свою грудь. Рубашка с него была снята, а все раны туго перевязаны. Его шорты все ещё были мокрыми, но они тоже медленно сохли. Кто-то накинул на него свое пальто, оно было немного большим, но согревало его. К сожалению, его руки все ещё были связаны наручниками. Он почувствовал, что карманы чем-то отягощены, и полез внутрь, с удивлением обнаружив множество предметов. Первой была записка, наспех нацарапанная причудливым почерком. «Никуда не уходи, этот человек все еще преследует тебя. Мне нужно срочно кое-что сделать, но оставайся здесь, а я вернусь, чтобы помочь тебе. С»       Луффи нахмурился, когда положил записку и порылся в карманах. Он также нашел немного еды, которую быстро съел, и несколько обезболивающих, которые проигнорировал. Он сбросил пальто и отыскал свою все ещё влажную рубашку, которая к этому моменту была настолько повреждена, что больше не казалась рубашкой, потому что тот, кто помогал ему, отрезал ее, чтобы добраться до его травм, поэтому он решил не возиться с ней. Он хотел снова заснуть, хотя бы ненадолго, так как голова раскалывалась так сильно, что он не мог нормально думать. Но у него не было времени на сон, не тогда, когда Татч нуждался в нем. Если он собирался это сделать, ему нужно было действовать разумно. Он не мог сделать это по-своему. Даже в своем лучшем состоянии он не мог победить этих парней. Он уже неоднократно пытался и потерпел неудачу. Несмотря на то, что он жаждал реванша, он не мог сделать этого с Татчем.       Луффи выскользнул из заброшенного здания обратно на улицу. Солнце село некоторое время назад, создавая оптимальную атмосферу для прогулок. Луффи посмотрел в обе стороны, сбитый с толку, где он оказался, был ли порт в той стороне или назад по дороге? Был ли он вообще в том же городе?       Что бы сделал Эйс? Во-первых, Эйса бы не поймали. — раздраженно подумал Луффи. Но он сразу вернётся и спасет Татча, позволив ему сбежать, пока он сражается с Тичем. Верно! Луффи двинулся по дороге, надеясь, что к океану. Но подождите? Он ещё не был таким сильным, как Эйс, и если он попытается это сделать, то, вероятно, снова проиграет. Он надулся, когда остановился. Эйсу не хотелось убегать, он думал, что это признак слабости, но это казалось лучшим выходом для Луффи, так что, возможно, ему стоит подумать о чем-то другом. Что бы сделал Сабо? Он всегда был самым умным. Иногда он действительно убегал, но только тогда, когда это было разумнее, чем остаться и сражаться. Но Луффи не мог убежать, не тогда, когда у этих ублюдков был Татч. Поэтому он должен был думать как Сабо. В чем он нуждался, так это в помощи. Вот только опыт научил его, что в мире мало людей, которые могли бы ему помочь, и он понятия не имел, где кто-то из них. Так что, похоже, он был сам по себе. Сабо, вероятно, сделал бы что-то вроде ожидания, пока они заснут, и вытащил бы Татча. Луффи на мгновение задумался. Да… так бы и было.       Он побежал обратно по открытой дороге, надеясь, что направляется прямо к морю, готовый идти спасать Татча. Совершенно не обращая внимания на добавленную тяжесть на лоб.              Сабо нахмурился, читая инструкции миссии. Честно говоря, он не мог читать почерк Хака. Здесь сказано: спасти герцога или убить герцога? Кто был тот идиот, который поручил ему написать досье о задании? Учитывая, что начальник штаба отвечал за раздачу заданий, он был таким идиотом. Но опять же, Коала не сразу поправила его и не переделала сама, поэтому он решил, что это частично ее вина. Он должен спасти герцога на всякий случай, чтобы потом убить его.       Он так увлекся расшифровкой почерка Хака, что не смотрел, куда идёт, пока не наткнулся на кого-то. Он вскрикнул от удивления, когда удар швырнул его на землю. Раздражённо потирая спину, он отряхнулся, принося вежливые извинения. К его удивлению, человек, с которым он столкнулся, почти не заметил его. Он был просто ребенком. Парень, у которого, судя по всему, был более тяжёлый день, чем у Сабо. Во-первых, он был очень худым, промокшим насквозь и трясся, как лист. — Эй, малыш, ты в порядке?       Подросток испуганно посмотрел на него. Его лицо, как и все остальное, было в синяках и крови. Его губа была разбита и медленно кровоточила, а над глазом была огромная рана. Не говоря уже о наручниках на его запястьях.       В одно мгновение Сабо ощутил невероятную ярость. Такую, что не мог вспомнить подобной. Но она так же быстро исчезла, как появилась. — Тебе нужен врач?       Подросток открыл рот, чтобы ответить, но прежде, чем он успел, позади него раздался сердитый крик. — ТАЩИ СВОЮ ЗАДНИЦУ СЮДА!       Сабо оглянулся и удивился, увидев, что здоровенный мужчина мчится на полной скорости по улице к ним. Вздрогнув, подросток попытался подняться на ноги, но его шатающиеся руки подогнулись под ним. Сабо схватил его за руку и поднял на ноги, стоя перед парнем и приближающимся мужчиной. Жест, который подросток, по-видимому, не считал защитным, когда он мчался по многолюдной улице. Сабо смотрел, как он вздрогнул. — Не стой там! — Человек сердито кричал, когда он неуклюже пробирался мимо них, — хватайте его.       Никто из прохожих не обратил внимания на просьбу. На самом деле они изо всех сил старались намеренно игнорировать страдающего мальчика и нападавшего на него. " Вы всегда можете рассчитывать на то, что гражданские поступят правильно», — саркастически подумал Сабо, скрестив руки на груди и нарочно шагая перед здоровенным мужчиной, преградившим ему путь. — У тебя проблемы, панк? — Нет — честно признался Сабо, останавливаясь и перенося вес. — Тогда уйди с дороги! — Мужчина попытался обойти Сабо, но снова был заблокирован. — Последнее предупреждение, прежде чем все станет ужасно. — сказал он, вытаскивая пистолет из-за пояса. — Хорошо, — сказал Сабо, отходя в сторону. Он не хотел привлекать к себе внимание, устраивая уличную драку прямо перед секретной миссией. Он ведь был профессионалом. Парень был вне поля зрения, что должно было быть достаточной форой для него, чтобы уйти. Тем не менее, когда мужчина прошел мимо, Сабо не мог не сбить его с ног. Он наблюдал, как мужчина непреклонно ругал его, обещая медленную смерть, если они встретятся позже. Он смотрел, как тот исчезает по улице вслед за ребенком, прежде чем медленно собрать свои разбросанные вещи и пойти обратно по улице. Он сделал все, что мог, пришло время вернуться к миссии. «С ребенком все будет в порядке,» — сказал он себе ещё раз, прежде чем убрать карту обратно в карман. — К черту! — Он раздражённо закричал, вынув трубу, снова меняя направление, и побежал за ними двумя. «К черту, к черту, к черту!»       Он должен был дать это ребенку, тот точно умел бегать. Сабо потребовалось больше времени, чем он ожидал, чтобы наконец наверстать упущенное. Подростку было больнее, чем Сабо представлял. Ему удалось скрыться от большого страшного человека, но насколько, можно только догадываться. Он нашел его без сознания в переулке. К этому времени дождь усилился, заставив Сабо и ребёнка полностью промокнуть. Хотя над головой было впечатляющее молниеносное шоу. — Давай, малыш, — сказал Сабо, опускаясь на колени, пытаясь его разбудить. — Этот человек может найти тебя здесь.       Его единственным ответом был стон раздражения, когда Сабо снова попытался его разбудить. — Ну, я не могу просто оставить тебя здесь. Давай попробуем найти более безопасное место, тогда ты сможешь поспать. — Подросток не ответил, поэтому Сабо стянул пальто и натянул его на дрожащего мальчика, а сам схватил его за руку и поднял на плечо.

***

— Та-даа! — без особого энтузиазма сказал Марко, показывая Эйсу двух своих новобранцев, толстяка с таким же толстым носом по имени Васко Шот и снайпера с конским лицом, которого звали Ван Огур. Они вдвоем осмотрели Эйса с головы до ног, по-видимому, не впечатленные. — Это тот самый Тич? Мне он не кажется таким страшным.       Эйс проигнорировал их. Чтобы обратиться к Марко, — Они плюс тот великан-волк, которого ты нашел на прошлой неделе, получается три?       Марко кивнул, когда они оба внутренне застонали. Их две недели прошли более чем наполовину, а им по-прежнему требовалось более четырех человек. К тому же, даже если бы они нашли семерых человек, они не приблизились бы к спасению Луффи и Татча. — Эйс, я знаю, ты не хочешь, чтобы другие вмешивались, но нам нужна помощь. Возможно, нам придется попросить Ояджи. — Если он узнает, что мне помогли… — попробовал Эйс, и ему не нужно было произносить подразумеваемую угрозу. — Но если мы не найдем ещё четырех человек, он обязательно на них отыграется. — напомнил ему Марко.       Эйс кивнул, нервно проводя рукой по волосам. Это не было его представлением о весёлом времяпрепровождении. Не говоря уже о том, что все, что он сделал, приблизило его к неизбежной смерти и, возможно, к смерти Луффи, если Тич узнает его последний секрет. Это означало бы нарушение обоих обещаний, данных братьям, и полный провал как в жизни, так и в смерти, одновременно причиняя вред пиратам Белоуса и не спасая Татча. Лучший старший брат! — Что у тебя на уме? — Ну, надеюсь, у папы будут лучшие контакты. Не волнуйся.       Эйс улыбнулся своему другу так широко, как только мог, что было слабее, чем его типичная фирменная ухмылка. И все же он не мог не почувствовать теплый прилив благодарности к своим друзьям. — Хотелось бы, чтобы ты увидел их, Лу, — подумал он с ухмылкой. У него было чувство, что его брат будет хорошо вписываться в команду друзей.